Аркадий Гайдамак - Интервью - 2005-03-10

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – У микрофона Матвей Ганапольский, дневной информационный эфир. Вы знаете, что чаще всего этот эфир наш отталкивается от лент информационных агентств, те события, на которые обращают внимание информационные агентства и наша собственная информационная служба, исходя из этих событий мы и приглашаем гостей. Вы знаете, что сейчас разгорается, можно сказать, в разгаре скандал вокруг израильского банка «Апоалим», где, как утверждается, отмывались огромные суммы, и среди фигурантов этого скандала упоминаются предприниматели. Двоих из них вы знаете, это Невзлин и Гусинский, а третий предприниматель, Аркадий Гайдамак, я так понимаю, что его имя нашим радиослушателям мало что говорит. Предприниматель Аркадий Гайдамак, он сейчас у нас в студии, здравствуйте, Аркадий, приветствую вас.

А. ГАЙДАМАК – Здравствуйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Давайте сделаем так, на две части разделим нашу беседу, вначале вы расскажете о себе, потому что то, что я о вас услышал, это довольно занимательная история, а после этого, исходя из того, что с вами происходило в вашей жизни, будет понятна и история с банком «Апоалим». Немного расскажите о себе.

А. ГАЙДАМАК – Т.к. у нас совсем мало времени, давайте сразу начнем с этой истории, т.е. если эта история является событием, то, можно сказать, для меня это повседневность, т.е. это одно из очередных действий, которое уже целенаправленно ведется против меня в течение многих лет. Эти действия, они обоснованы тем, что я являюсь государственным чиновником, сотрудником министерства иностранных дел республики Ангола, занимаюсь различной деятельностью, которая содержит государственный интерес, политический, геополитический, экономический, государственного масштаба.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вы гражданин?

А. ГАЙДАМАК – Я гражданин республики Ангола.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Анголы, так.

А. ГАЙДАМАК – Уже 12 лет я являюсь гражданином республики Анголы. И для того, чтобы защищать не совсем правильные некоторые интересы, некоторые государственные структуры некоторых стран целенаправленно в течение многих лет ведут против меня лично различные действия для дискредитации моего образа, для того, чтобы обосновать различные несправедливые действия, направленные против меня. Это, так сказать, общее вступление для понимания потом уже различных конкретных действий, как, например, сейчас упоминание моей фамилии в так называемом скандале с банком «Апоалим», скандале, к которому я не вижу, как можно меня привязать. Я действительно знаю, что такое банк «Апоалим», у меня, действительно, там есть небольшой счет, несколько тысяч долларов, которым я пользуюсь во время моих поездок, относительно частых, в государство Израиль.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Все-таки я хотел, чтобы вы немного рассказали о себе, вы когда уехали из России, чуть-чуть расскажите свою биографию, если можно.

А. ГАЙДАМАК – Я уехал в 1972 г. из России, всю свою сознательную жизнь жил во Франции.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А как вы потом оказались в Анголе, это интересно.

А. ГАЙДАМАК – Так получилось, что в начале 90-х гг. я стал работать в Анголе, стал работать с высшей администрацией Анголы, получил ангольское гражданство, стал также чиновником, госчиновником и советником высшего руководства Анголы по экономическим вопросам, политическим вопросам. И при моем активном участии Ангола смогла благополучно завершить многолетнюю войну гражданскую, которая длилась десятилетиями, это нарушило интересы некоторых стран, которые надеялись поставить у руководства этой богатой и перспективной страны своих ставленников и не демократическим путем, а незаконным образом. Т.е. путем военного переворота. Тем не менее, законно выбранное правительство Анголы смогло защитить свои позиции, при моем активном участии. И эти враждебные ангольскому правительству силы, они развернули широкую кампанию против меня, в частности, во Франции. И так все преследования юридические, они полностью по процедурам являются незаконными, для того, чтобы обосновать хотя бы общественное мнение при применении незаконных действий ко мне, активно использовались СМИ для очернения моего образа, что им успешно удалось, т.к. это длится уже почти 10 лет. И теперь я думаю, что я буду активно также через СМИ объяснять, объясняться, кто стоит за такими незаконными действиями и в чьих интересах это делается.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Давайте теперь, коль сами вы сказали, что будете объяснять, кто стоит за этим, в чьих интересах делается, чуть-чуть расскажите, а какие претензии Франции к вам?

А. ГАЙДАМАК – Мои проблемы с государственными структурами Франции начались в 95 г. после того, как президент Ширак наградил меня высшим государственным орденом за спасение двух французских военнопленных, двух летчиков в Югославии. Т.е. в 95 г., в сентябре 95 г., когда на территории Боснии шли военные действия, то западные страны поддерживали мусульман против славян, Франция также участвовала на стороне мусульман против сербов, против славян. И в сентябре 95 г. французский бомбардировщик был сбит, два французских летчика на парашютах попали в плен, т.е. опустились на территорию, занятую сербами. И тут же во всех СМИ стали активно обсуждать это событие, показывая, рассказывая о возможном бесчеловечном отношении к французским военнопленным, а потом прошла информация о том, что их просто убили, очень жестоко с ними обращались при этом и что их уже нет в живых. Было совершенно очевидно, что это просто шла подготовка общественного мнения Франции для того, чтобы обосновать, почему французские войска находятся в Югославии, почему на стороне мусульман выступают против славян. В то время министр внутренних дел Шарль Паскуа, с которым я общался, он был не согласен с этой версией, которая выдвигалась службой внешней разведки Франции о том, что летчики были захвачены в плен и жестоко убиты. Он, зная о традиционном влиянии, о традиционных позициях России в Югославии, попросил меня, зная, что у меня широкий круг знакомых в России, заняться этим вопросом. В 95 г. я прибыл в Россию, я смог тогда встретиться с руководителем службы безопасности России Барсуковым, объяснил ему пожелания министра внутренних дел Франции и президента Ширака, т.к. я выступал официально от имени и министра внутренних дел, и от имени президента Франции. И с группой офицеров ФСБ мы вылетели в Югославию, смогли летчиков обнаружить, они были живы, при этом служба внешней разведки Франции утверждала, что летчики погибли. Тем не менее, мы утверждали, и президенту Франции давали информацию, что летчики живы, после некоторых различных сложностей нам удалось летчиков переправить во Францию, за что я был награжден высшим орденом Франции, а после этого руководителя службы внешней разведки Франции перевели в послы в одну из африканских стран.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Но потом стали вестись…?

А. ГАЙДАМАК – С тех пор, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – …разговоры, что эта награда?

А. ГАЙДАМАК – Да, через много лет, т.к. начались политические разногласия между одним из лидеров неоголлистской партии Шарлем Паскуа и президентом Шираком, то стали активно использовать. Такие возможные муссироваться слухи о том, что этого случая с летчиками не было, т.к. это сегодня политически, возможно, Франции невыгодно вспоминать о том, что она выступала на стороне мусульман в 95 г., и разногласия между различными фракциями в правящей неодеголльской партии, они обострились. И было выгодно ослабить политические позиции бывшего министра внутренних дел и одного из лидеров партии Шарля Паскуа. Было ему предъявлено обвинение о коррупции, он проходит по тому же делу, что и я.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А в чем коррупция?

А. ГАЙДАМАК – Коррупция заключается в следующем, что я получил высшую правительственную награду по ходатайству министра внутренних дел Шарля Паскуа и награда мне была дана с личной квоты президента. Муссируются слухи, что, во-первых, этого случая не было, с летчиками.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – А у вас есть доказательства, что он был?

А. ГАЙДАМАК – Да, конечно, есть, есть же документальные съемки, есть документальный фильм. Есть свидетельства офицеров разведки, таких, как Владимира Ефимовича Кулеша, полковника на пенсии, полковника Одинцова, генерала Зайцева. Они неоднократно выступали, в том числе и в Париже, но почему-то все это осмеивалось, т.к. против же выступают, если с моей стороны я выступаю один, то против меня выступают государственные структуры, которые умеют работать как в области дезинформации, так и умеют работать со СМИ. Поэтому все свидетельства за, они не принимаются во внимание, постоянно муссируются различные слухи, что этого случая с летчиками вообще не было. Да вообще, если вы посмотрите, кто-нибудь сейчас вспоминает, что было в Югославии в 95 г.? Кому-то выгодно сегодня вспомнить, какие позиции занимали западноевропейские страны в 95 г. в Югославии? Сегодня это забывается. Так вот, а коррупция заключается в следующем, что я, пользуясь самолетами частной авиакомпании и оплачивая их, они посчитали, что некоторые, так получилось случайно, что министр Шарль Паскуа также пользовался во время предвыборных кампаний самолетами этой же компании, почему-то посчитали, что возможно, что я оплачивал эти поездки. Но это нигде не было доказано, но слухи, тем не менее, муссируются. Также было выдвинуто, что самое обидное, меня постоянно показывают как торговца оружием. Первое, если мы будем, торговля оружием – это считается не моральным действием, поэтому давайте посмотрим сначала моральный аспект, а потом уже…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – У нас не так уж много времени, чтобы подробно.

А. ГАЙДАМАК – Так вот, я как государственный чиновник, т.е. представитель государственных структур активно участвовал в процессе и в переговорах по поставкам российского оружия, т.е. российского министерства обороны, ангольскому министерству обороны, т.е. сделка прошла между двумя легитимными государствами. И никаких претензий никто никогда не выдвигал. Я был представителем государственных структур, т.е. я гражданин Анголы, дипломат МИД Анголы, т.е. я выполнял просто свою работу. Это то же самое, что подойти к милиционеру на улице и сказать – на каком основании он носит пистолет, потому что ношение оружия запрещено, но не для представителей госструктур. Так вот, меня почему-то обвинили незаконно в участии в сделках по оружию, хотя это никак не обосновано, и даже французский суд отменил преследование по такой статье, но в прессе это осталось. Поэтому меня сегодня, например, что произошло, давайте посмотрим конкретно, что произошло сегодня с банком «Апоалим». У меня просто есть там счет, который на сегодняшний день, это я могу документально показать, на счету сегодня минус 1 200 долларов. Почему – потому что этот счет использовался все это время только лишь для оплаты кредитной картой покупки бензина. За 14 последних месяцев там прошло 9 тыс. долларов, сегодня счет в минусе. Так вот, кто-то сказал, что у Гайдамака есть счет в этом банке. На самом деле, по этому делу проходят десятки или сотни мелких и средних предпринимателей, в основном, из Франции. Я более или менее знаком с этим делом. Но объявлять списки их имен – это никого не интересует, поэтому лучше назвать громкие имена по ряду причин. Я сейчас буду говорить только лишь о причинах, связанных со мной. Т.к. представители служб финансовой полиции Израиля активно общались с представителями финансовых полицейских служб Франции, то, естественно, мой вопрос, он встал, французские государственные структуры, как всегда, фальсифицируя то, что меня касается, данные, представили, как всегда, неверную информацию. И просто было сказано, что у меня, что я участвую, что я имею какое-то отношение к этому делу. Да, я могу сказать, что у меня есть счет в этом банке, что за последние 14 месяцев там прошло 9 тыс. долларов, на сегодняшний день счет имеет минус 1 300 долларов, какие ко мне претензии? А это конкретный случай, который показывает, что ничто не должно быть упущено для того, чтобы создать какой-нибудь скандал для моей дискредитации, для того, чтобы оправдать все незаконные действия, которые в течение многих лет государственные структуры некоторых стран и такой страны, как Франция, в частности, ведут против меня. У меня на это есть все документальные доказательства, фальсификации официальных документов, т.е. по, например, французскому уголовному праву, если следователь, т.е. представитель министерства юстиции, фальсифицирует документы, это автоматически 15 лет тюрьмы. У меня есть материальные доказательства, которые это показывают. Мои адвокаты подали против следствия жалобу, после многих месяцев рассмотрения мне отказали в рассмотрении жалобы на основании того, что я не явился на допрос к следователю. Т.е. все мое сегодня преступление, оно действительно, я согласен с этим, что неявка по вызову является преступлением. Это действительно, я не явился во Франции к следователю, которого я считаю, который ведет совершенно несправедливое следствие. А то, что потом кто-то через много-много лет скажет – да, что он нарушил процедуру, я, просидев в предварительном заключении, много лет, как во Франции это часто бывает, в частности, в моем случае. Многие люди, в том числе, например, высший государственный служащий, префект Маркони, т.е. он, будучи, это звание, равное губернатору, провел много месяцев в тюрьме и только сейчас был выпущен. Почему?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я напомню, что у нас в эфире предприниматель Аркадий Гайдамак, имя которого упоминается в связи с делом банка «Апоалим». Я хотел бы вам задать несколько коротких вопросов.

А. ГАЙДАМАК – Да, пожалуйста.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Подводя итог. Итак, ваша фамилия, вы считаете, чисто по таким политическим абсолютно соображениям, конъюнктурным, вставлена в это дело?

А. ГАЙДАМАК – Я сам в этом уверен, у меня есть, я думаю, все доказательства для того, чтобы это мнение было обосновано. И как юристами, так и представителями общества.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Предприниматели, многие израильские предприниматели русского происхождения, крупные, средние, они говорят о такой тенденции, что все-таки несмотря на то, что они там работают, они остаются русскими в Израиле.

А. ГАЙДАМАК – Конечно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – И что существует какая-то кампания, не знаю, как это сказать, против русских предпринимателей, такое существует, что вам об этом известно?

А. ГАЙДАМАК – Я не думаю, что существует кампания против русских предпринимателей, просто так как за время жизни одного поколения очень много событий происходит, в жизни нашего поколения, поэтому, с одной стороны, такие новые явления, они интерпретируются на основании прошлого опыта. Поэтому нельзя сказать, что в Израиле идет какая-то дискриминация, каждый живет свою жизнь, но просто многие, исходя из собственного опыта, жизненного, рабочего, они выбирают какое-то направление, которое отличается, скажем, от массового общего распределения социальных рабочих структур в Израиле. Например, в Израиле, как я читал, 27% медицинских работников – выходцы из СССР, а в таких службах, как полиция, налоговая инспекция, таможня – 0.1%. Потом, традиционно люди, выходцы из Северной Африки, франкоязычные, они работают, скажем, в большинстве своем в этом отделе международном финансовой полиции, почему-то так традиционно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Еще у меня такой вопрос, скажите, на ваш взгляд, эта история с «Апоалимом», поскольку вас туда имплантировали таким замечательным образом, преследуя какие-то цели…

А. ГАЙДАМАК – А завтра что-то другое будет, опять скажут, из меня создали специальный продукт негатива для того, чтобы в любую ситуацию ставить и говорить – а вот.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я понимаю, но я хочу вас спросить вообще о вашем ощущении ситуации. Вот страна говорит, там отмывались миллионы долларов, все арестовали, были кадры, как выносили коробки, мы просто видим эту картинку. Потом мы видим различных бизнесменов, которые говорят, как и вы сейчас, что, в общем-то, у нас чистый бизнес, пожалуйста, мы можем предоставить все документы, более того, явиться на допросы, если это нужно, и т.д. Насколько вы ощущаете, насколько, действительно, реально там чего-то такое отмывалось, насколько фамилии различные известные имплантированы туда, я бы так сказал, насколько это спецоперация по дискредитации людей? Может такое быть?

А. ГАЙДАМАК – Я думаю, это операция не по дискредитации людей, а для того, чтобы придать значимости своей работе. Возможно, чиновники госструктур, которые хотят показать, создать видимость своей работы, возможно, они стараются привлечь известные имена к этому делу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Но это же рассыплется потом, вы покажете документы, это выяснится, что нет?

А. ГАЙДАМАК – Почему? Во-первых, на это уйдет много лет, очень много лет, и можно всегда с одного перейти на другое. Можно, например, сказать, смотрите случай с господином Гусинским, это то, что по прессе говорят, я с ним не знаком, но если проследить за последние дни прессу, начинаются обвинения в отмывании, что является, конечно, тяжелейшим уголовно наказуемым преступлением, непорядочностью. А сегодня это уже переходит на то, что вроде бы он на своем счету покупал и продавал акции компании, где он является владельцем или совладельцем. И прежде, чем выполнять такие действия, он должен был заполнять те или иные бумаги, т.е. это уже все показывается, что, мол, тоже есть какие-то нарушения, но уже иного типа. Т.е. всегда же можно потом в ходе следствия, всегда можно найти нарушения и как бы оправдать то, что тот или иной человек как-то был привлечен.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ – Спасибо вам большое, наше время подошло к концу, спасибо за ваши разъяснения. Я напоминаю, у нас был в гостях предприниматель Аркадий Гайдамак, спасибо вам большое.

А. ГАЙДАМАК – Вам спасибо.