ход расследования уголовного дела по нападению на А.Шаравского - Алексей Шаравский - Интервью - 2000-10-14

С.БУНТМАН: У нас в гостях Алексей Шаравский. Добрый день, Алексей. И я сказал, что передача сегодняшняя нашему разговору соответствует.

А.ШАРАВСКИЙ: Добрый день, Сергей.

С.БУНТМАН: Это наше общее радио - "Эхо Ростова". Алексей Шаравский - главный редактор "Эхо Ростова", или, как было сказано в телевизионном репортаже, когда с тобой произошел этот несчастный случай, "одной из радиостанций".

А.ШАРАВСКИЙ: Ну, дело в том, что, когда это все освещалось, я первый раз стал ньюсмейкером, я побывал по другую сторону баррикад и понял, насколько различными бывают версии и как это бывает обидно, когда они неправильные.

С.БУНТМАН: Думаю, надо напомнить всем, что произошло. Сразу Ольга спрашивает: "Как Ваше здоровье сейчас?".

А.ШАРАВСКИЙ: Спасибо, Ольга! Здоровье уже нормально. У меня есть стандартный ответ: "Я почти что прыгаю". Я пока еще хожу с палочкой, но периодически забываю на нее опираться и в ближайшее время буду уже ходить без нее. Никаких последствий не останется. Что произошло? Второго октября утром, когда я шел на работу, на меня неожиданно напали сзади, ударили пару раз ножом в бедро. Я даже не понял, что били ножом. Я подумал, меня просто побили. Не спросили ничего, не сказали, что им не нравится мое лицо, не спросили бумажник, денег, ничего не забрали и тут же убежали. Единственное, что я успел сделать, это на мобильном набрать домашний номер телефона, потому что это было рядом с домом. Отец выбежал, но этого я уже не помню. Я, набрав телефон, сказал: "Пап, меня, кажется, сильно побили", увидел, что я стою в луже крови и потерял сознание. Когда очнулся, вокруг меня уже были люди, мне пытались оказать помощь и потом отвезли в больницу. Вот что произошло. Это было не покушение, это было нападение. Нападение, очень не похожее на просто хулиганство. Это, скорее всего, было целенаправленно. Скорее всего, это либо месть, либо предупреждение. Какие-то версии существуют, существуют и у меня. Я не знаю, насколько уместно об этом говорить.

С.БУНТМАН: Не знаю. Конечно, эти ребята никому ничего не должны, но должны дать понять, что это такое.

А.ШАРАВСКИЙ: Вот это и удивляет. Если бы это было предупреждение, если бы это была попытка что-то от меня получить или от нашей информационной политики, я бы знал, что хотят получить. Никаких разговоров, предупреждений не было. Поэтому я склоняюсь к той мысли, что это была месть за нечто нами содеянное - нашей радиостанцией или мной лично.

С.БУНТМАН: А что может быть? Информационная радиостанция Алесей Шаравский на меня смотрит с хитрым прищуром.

А.ШАРАВСКИЙ: У меня есть моя версия. Я принял для себя решение ее не озвучивать для СМИ. Я озвучил ее только для следствия. Их дело, их желание, их возможность - попытаться эту версию доказать и с ней согласиться или не согласиться.

С.БУНТМАН: Сразу занялись этим делом?

А.ШАРАВСКИЙ: Сначала занялись на районном уровне. Потом, когда начался шум в средствах массовой информации, довольно быстро это передали на уровень областного управления внутренних дел. Насколько мне сейчас известно, это дело каким-то образом контролируется и в министерстве.

С.БУНТМАН: А много народу было на улице? Это который час был?

А.ШАРАВСКИЙ: Было 9:35. Могу сказать точно, потому что в 9:30 я вышел из дома. Хотя по всем лентам почему-то прошло 8:30, но это было в 9:30. И в 9:35 в пяти минутах от дома это произошло. Народу было достаточно. Более того, я помню, что на противоположной стороне улицы - там маленькая улочка, и по ней должны ходить трамваи - был мужчина. Когда эти ребята разбежались, он на меня смотрел, я смотрел на него. Я трогательно прошептал: "Помогите", он развернулся и убежал.

С.БУНТМАН: Испугался.

А.ШАРАВСКИЙ: Конечно, его можно понять. Наверное, это было неприглядное зрелище. Но, как правило, есть люди, которые убегают с места происшествия, а есть те, которые бросаются к нему. Слава богу, нашлись и такие, которые сразу же подбежали, попытались помочь, перетянуть все, что из меня лилось в виде крови.

С.БУНТМАН: Задели артерию.

А.ШАРАВСКИЙ: Да. Во-первых, огромное спасибо врачам, достаточно быстро и хорошо все было сделано. Не задели главную артерию, поэтому я и остался жив.

С.БУНТМАН: Кто-нибудь видел нападавшего человека? Сам ты его не видел?

А.ШАРАВСКИЙ: Их было двое. Я сам запомнил одного из них. Второго - очень смутно. Я описал все это следствию. Есть ли какие-то другие свидетели, это, по-моему, та информация, которая не должна разглашаться.

С.БУНТМАН: Но свидетели есть?

А.ШАРАВСКИЙ: Понятно, что в это время должны найти свидетеля.

С.БУНТМАН: Продвигается более-менее следствие или как?

А.ШАРАВСКИЙ: По ощущениям, следствие старается. Человек, который сейчас занимается, следователь по особо важным делам, производит очень хорошее впечатление. Очень умная женщина. Она действительно решила разобраться в этом, и я надеюсь, что у нее получится.

С.БУНТМАН: Почему я об этом спрашиваю. Прошло уже 12 дней. Когда сразу начинает идти, сразу становится понятно. Такие дела, как мне кажется, идут, если сразу есть динамика. Потому что потом уже что-то вряд ли может выясниться. Я вполне допускаю, что это дело не будет раскрыто. Здесь нет ничего удивительного. Хотя, с другой стороны, для нашего города, для Ростова-на-Дону, подобные вещи - это абсолютно неприемлемо, нетипично. Ростов - это город, известный тем, что там всегда пытаются договариваться на словах, что всегда находятся консенсусы и компромиссы. Я сказал следствию, что нужно приложить все усилия, чтобы виновник был найден, потому что иначе это прецедент. Так гораздо проще решать вопросы.

С.БУНТМАН: Может измениться обстановка в городе просто-напросто?

А.ШАРАВСКИЙ: Да, именно так. Так просто решать вопросы.

С.БУНТМАН: Чуть-чуть подробнее об обстановке. Решать на словах - это что означает? Не сгущая и не окрашивая в розовый цвет, что реально в Ростове с понятиями?

А.ШАРАВСКИЙ: В Ростове нормально с понятиями. Они там существуют. Может быть, даже в хорошем смысле этого слова. Насколько я понимаю, сейчас в России есть два типа регионов. Один тип регионов - где идет ясное, понятное противостояние в элите, очевидное всем, и оно идет по всей оси, вплоть до средств массовой информации. И второй тип регионов - где противостояния внешне не существует, где все вопросы решаются в коридорах, в кабинетах, а внешне обстановка достаточно спокойная. Ростов принадлежит ко второму типу городов. В принципе, нормальные отношения между губернатором и мэром Ростова-на-Дону, нормальные отношения между ветвями власти, нормальные и спокойные отношения между средствами массовой информации. Очень скучный для информационного радио город и регион. Тут большой процент новостей - о намолоте и комбайностроении. И это устраивает местную элиту, это нормально. Поэтому такое решение проблем, как произошло со мной, нетипично. Это решение проблем в первом случае, когда явная ось, когда разделение. Там, действительно, так выясняют отношения. У нас - нет. И я бы очень хотел, чтобы это не стало прецедентом, чтобы это тут же было раскрыто, пресечено и больше ни у кого не было искушения таким образом решать проблемы.

С.БУНТМАН: Как живет "Эхо Ростова"? Что сейчас за период для него?

А.ШАРАВСКИЙ: Сейчас у "Эха Ростова" очень хороший и важный период. Сейчас мы выходим на качественно новый уровень, в том числе организационно. Сейчас мы, приоткрывая кухню, мы приводим в соответствие нашу внутреннюю организацию тому внешнему, что мы сделали за счет энтузиазма. Во многом те программы, которые делает "Эхо Ростова", - это энтузиастские программы. Сейчас это нужно поставить на более жесткую структурную организационную основу. Сейчас это сделано. Кстати, 2 октября был первый день, когда я шел на работу в несколько новом качестве.

С.БУНТМАН: То есть? Уже не главный редактор?

А.ШАРАВСКИЙ: Главный редактор с большим количеством полномочий.

С.БУНТМАН: А в чем эти полномочия выражаются?

А.ШАРАВСКИЙ: Творческая независимость, дополнительные организационные рычаги, которые позволяют нормально организовать работу радиостанции. Что касается творческой составляющей, с точки зрения некоторых наблюдателей, "Эхо Ростова" - не совсем обычное средство массовой информации для нашего региона, потому что качество нашей информации, качество программ - я не знаю, можно это говорить; наверное, можно - неадекватно высоко. Действительно, мы делаем очень неплохой продукт, это признают многие. Наверное, мы даже делаем продукт, на который нет достаточного спроса. В принципе, было бы лучше, если бы мы работали немножко поспокойнее. Первые новости у нас были поглаже. Тем не менее, мы стараемся не то что остро, но оперативно и быстро выдавать информацию и комментарии к ней. Наверное, мы с этим сейчас справляемся. Мы приучили ростовских чиновников, и спасибо им огромное, что они на это идут, в тот же день давать информацию, в тот же день ее комментировать и иногда в тот же день приходить в эфир. Этого не было никогда в Ростове. Теперь эта культура, которую создало "Эхо Москвы", начинает приживаться в нашем регионе. Это очень важно, это очень хорошо, это практически несколько мессианская функция.

С.БУНТМАН: Как высоко-то! Это можно делать во всех крупных городах или это сильно зависит от обстановки в регионе?

А.ШАРАВСКИЙ: Если есть очень сильное желание, это можно делать везде. Легче делать то же "Эхо" в регионах первого типа, как мы приняли эту классификацию, то есть в тех регионах, где есть противостояние. Это хорошо, ясно, и там, во-первых, уделяется большее внимание информационной политике, там обязаны привлекать слушателя и внушать ему, что именно твоя версия подачи информации правильная, что именно ты делаешь это объективно, поэтому это нужно делать качественно. В регионах второго типа это делать сложнее, но можно, если есть желание. Есть очень много людей в элитах, которые понимают, что это надо, это наше будущее, а тип болотных отношений - это прошлое.

С.БУНТМАН: Если соответствовать болотным отношениям, тогда тихонечко жиденькую водичку, кашицу информации. А вдруг регион становится первого типа, вдруг - или перед выборами, или изменяется ситуация - становится жесткая сшибка. Ведь почти невозможно перейти от такой кашицы к нормальной информации.

А.ШАРАВСКИЙ: Я убежден, что вообще все выяснения отношений в политике и бизнесе должны быть публичными. Это нормальная культура нормальной цивилизованной страны, потому что в идеале граждане принимают решение о том, кто должен ими управлять, на основании чего и какова обстановка там, где они живут. Чтобы принимать это решение, они должны иметь всю информацию. Чтобы иметь информацию, нужно, чтобы к средствам массовой информации апеллировали противоборствующие стороны. Тогда эта культура складывается, тогда мы из населения превращаемся постепенно в граждан.

С.БУНТМАН: Здесь принципиальный вопрос. "Господин Шаравский, имеет ли ваша радиостанция какое-то отношение к холдингу "Медиа-Мост" и радиостанции "Эхо Москвы"?" - спрашивает Татьяна.

А.ШАРАВСКИЙ: Мы имеем следующие отношения. Мы партнеры, у нас есть договорные отношения, так называемый договор о ретрансляции. Мы распространяем продукт, который делает "Эхо Москвы" в Ростове, и пытаемся делать аналогичный продукт на ростовские темы.

С.БУНТМАН: Любовь Васильевна из Ростова-на-Дону говорит, что ей не нравится "Эхо Ростова". Когда ваши собственные передачи идут, она их выключает.

А.ШАРАВСКИЙ: Мне очень жаль, что Вам не нравятся программы "Эхо Ростова". Что ж, слушайте "Эхо Москвы", слушайте то, что Вам нравится. Слава богу, у нас есть богатый выбор. Но я уверяю, что есть много людей, которым они нравятся, или надеюсь, скажем так.

С.БУНТМАН: "Как живет ростовский театр?".

А.ШАРАВСКИЙ: Смотря какой Вы имеете в виду. В прошлом году в Ростове на 250-летие нашего города был построен новый музыкальный театр, шикарный. Он строился очень долго, но оказалось, что оно того стоило. Это стало одним из лиц Ростова моментально. Туда совсем недавно приезжал Большой театр, и притом достойно. Что Большой выступил достойно с балетом, это понятно. А то, что его приняли там, разместили, - это тоже было хорошо. Если Вы имеете в виду этот театр, он поживает нормально. Если Вы имеете в виду театр, который похож на трактор, театр Горького, он стоит, действует, функционирует.

С.БУНТМАН: Больше ничего нельзя о нем сказать?

А.ШАРАВСКИЙ: А что можно о нем сказать? Он есть, и это хорошо. Чем больше театров, тем лучше.

С.БУНТМАН: "Алексей, Вы так много говорите о себе, любимом, и совсем ничего не говорите о своих слушателях. Хотелось бы знать, как народ живет в Ростове, а то такое впечатление, что ваша радиостанция вещает на Марс. Ирина Николаевна".

А.ШАРАВСКИЙ: Ну что я должен сказать о слушателях или о народе, который живет в Ростове? Вы знаете, как люди живут в нашей стране. Я вас уверяю, что средства массовой информации гораздо реже ее искажают, чем это принято говорить. Что касается Ростова, они живут так, как должны жить люди в миллионном городе в нашей стране сегодня.

С.БУНТМАН: Послушаем звонки в прямой эфир.

СЛУШАТЕЛЬ: Когда говорилось о театрах, упоминался ли Театр юного зрителя?

А.ШАРАВСКИЙ: Пока нет.

СЛУШАТЕЛЬ: Скажите пару слов о нем, пожалуйста.

А.ШАРАВСКИЙ: Сознаюсь со стыдом, что я не очень большой театрал. Я знаю, что Театр юного зрителя у нас функционирует, что, более того, там появился очень неплохой главный режиссер. Ограничусь общим ответом: там все нормально, он делает то, что должен делать.

С.БУНТМАН: Здесь почему-то очень много вопросов про театры: сколько их и каков их уровень. А у вас есть обозреватель?

А.ШАРАВСКИЙ: Да, конечно, у нас есть человек, который специально занимается этой тематикой. Более того, в нашем городе гораздо проще найти ведущего, который в состоянии хорошо говорить на театральные, музыкальные темы, чем найти людей, которые хорошо это делают с политическими темами.

С.БУНТМАН: Почему?

А.ШАРАВСКИЙ: Не знаю. Культура театральная в Ростове пока что выше, чем политическая. Это раз. Два - люди, которые готовы работать в эфире на достойном уровне, как правило, выходят из актеров у нас. когда мы объявляем набор ведущих или еще что-нибудь, мы получаем огромное количество визитов именно такого рода. Когда я разговариваю с людьми, которые хотят у нас работать, я, как правило, спрашиваю: "В чем вы разбираетесь лучше, чем все остальные? Какие темы вы знаете лучше? Что вы любите?". Как правило, это театр и музыка.

С.БУНТМАН: Не только у Корзуна бывал Алексей Шаравский.

А.ШАРАВСКИЙ: И у Сергея Александровича тоже бывал уже.

С.БУНТМАН: По-моему, периодически Алексей Шаравский выступает.

А.ШАРАВСКИЙ: А Корзун у нас бывал, в отличие от Бунтмана.

С.БУНТМАН: Буду обязательно. "Эхо Ростова" такое же интерактивное, как его старший брат в Москве?".

А.ШАРАВСКИЙ: Да, такое же интерактивное. Мы передрали у вас "Рикошет", у нас есть собственный "Рикошет". Правда, он иначе называется. А все остальное - то же самое. Единственное, мы позволяем себе не пять, а семь минут отводить на голосование. Среднее количество получаемых звонков - около трехсот, а рекорд за семь минут (это был вопрос по ростовской АЭС) - 1492 звонка.

С.БУНТМАН: Это очень серьезно, мне кажется.

А.ШАРАВСКИЙ: Это если иметь в виду непосредственно электронный интерактив. Что касается общения в эфире, оно, безусловно, есть, его много. Хотя слушатели считают, что недостаточно. Но они всегда так считают.

С.БУНТМАН: Моника просит уточнить, какова численность населения Ростова-на-Дону.

А.ШАРАВСКИЙ: По последней переписи это 1 миллион 50 тысяч. Хотя, по заверениям наших соответствующих служб, сейчас идет некая тенденция к сокращению. Мы выдавали как-то новостью, что Ростов может перестать быть миллионером, если тенденция продолжится.

С.БУНТМАН: Куда же народ-то девается?

А.ШАРАВСКИЙ: Народ не рождается, а при этом умирают

С.БУНТМАН: То есть смертность больше, чем рождаемость?

А.ШАРАВСКИЙ: Да. По крайней мере, сейчас такова тенденция. Но надеюсь, что это будет недолго. Хотя это же у нас стратегическая проблема, и Путин говорил об этом, в стране, не только в Ростове.

С.БУНТМАН: Послушаем звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Есть ли повышения квалификации для ваших станций, таких как "Эхо Ростова" или других журналистов? Приглашаете?

А.ШАРАВСКИЙ: Это к Вам вопрос, Сергей. Я могу сказать, что есть.

С.БУНТМАН: Во-первых, мы собираем ежегодную конференцию, которая в этот раз, в отличие от первого (был второй раз), мне показалось, была гораздо действеннее.

А.ШАРАВСКИЙ: Она была действеннее на несколько порядков.

С.БУНТМАН: Там мы стараемся, во-первых, обменяться мнениями, соображениями и потом обсудить самые главные направления работы, формы работы. Там мы говорили о нашей новой программе, как она будет выглядеть.

А.ШАРАВСКИЙ: Там было очень много верного, интересного, правильного. Чем хороши люди, которые работают на "Эхо Москвы" (Вам комплимент, Сергей, и всем, кто здесь работает), - они все время обучаются, все время делают выводы, совершенствуются. В том числе и на конференциях, посвященных региональному вещанию.

С.БУНТМАН: Нас обеспокоила прошлая конференция, потому что она, конечно, хорошо, но имела немножко помпезно-советский вид: собрались, похлопали друг другу, а потом разбежались.

А.ШАРАВСКИЙ: А сейчас мы работали.

С.БУНТМАН: Сейчас работали. Плюс, есть стажировки. Я думаю, это надо развивать, естественно, не стоять на месте. Антон все спрашивает о криминале в Ростове, "ведь он раньше так славился". Когда это он славился?

А.ШАРАВСКИЙ: Ну, Ростов - папа, Одесса - мама.

С.БУНТМАН: Я понимаю, но, может, это мифы и клише?

А.ШАРАВСКИЙ: Это мифы и клише, но это очень действенно. Сейчас наша ростовская знаменитость - Кирилл Серебряников, достаточно известный режиссер. Он на НТВ-кино сейчас снимает сериал, который выйдет не то в декабре, не то в январе следующего года. Рабочее название - "Ростов-папа". Кажется, его настоящее название будет "Южный декамерон". Он снимается именно по мотивам того, что Ростов - это Ростов-папа. Что касается криминальной атмосферы сейчас, она, мне кажется, немножко ниже, чем среднестатистическая по России.

С.БУНТМАН: Дай бог. "Сколько у вас часов в день и какие есть передачи по тематике?" - спрашивает Валентина.

А.ШАРАВСКИЙ: Мы перекрываем "Эхо Москвы" в общей сложности 3 часа 45 минут в день. У нас три утренних 15-минутных блока и три часовых включения днем и вечером. Программ много. Большинство из них, простите за сленговое выражение, слизаны с "Эхо Москвы". Самое главное - слизывать так, чтобы это было качественно, а есть что слизывать. Что касается особо оригинальных программ сейчас подумаю и вспомню, какой пример вам привести. В принципе, для нас самый лучший комплимент, который можно сделать, - это когда включают во время нашего вещания и не сразу понимают, что это вещает не "Эхо Москвы", а "Эхо Ростова".

С.БУНТМАН: Так что Вы видите, что это не клон никакой, Михаил Николаевич, и даже не младший брат, это партнер. Это радиостанция, с которой у нас партнерские отношения. Евгений спрашивает: "В союзные времена все больше знали не "Ростсельмаш", а СКА (Ростов). Что сейчас с клубом СКА?".

А.ШАРАВСКИЙ: СКА (Ростов) сейчас бьется над тем, чтобы выйти в первую лигу. Позволю себе рассказать. Сейчас у нас в Ростове есть всем известный Казанцев. Он отвечает за южный округ. Естественно, что внутренние военные были бы очень заинтересованы в том, чтобы СКА (Ростов) занял прежние позиции. Ходят слухи, это только слухи, что могут быть либо какие-то объединения, либо какие-то слияния, либо что-то еще. При этом, возможно, эти слияния будут на базе названия и всех прочих базах именно СКА (Ростов). Поэтому я не исключаю, что эта команда будет возрождена именно в высшей лиге.

С.БУНТМАН: Странно, мы привыкли теперь уже к славному "Ростсельмашу".

А.ШАРАВСКИЙ: Молюсь на то, что "Ростсельмаш" сегодня нормально сыграет с "Локомотивом", как минимум - покажет хорошую игру. Я думаю, Вы, Сергей, как болельщик

С.БУНТМАН: Мне лучше воздержаться, поэтому здесь я нехорошо заинтересован в успехах "Ростсельмаша", поскольку он играет с московским "Локомотивом". Точно так же, как я не буду в этом заинтересован в начале ноября. "Хотелось бы узнать, на какой частоте вы вещаете в Ростове".

А.ШАРАВСКИЙ: 100,7 FM, 69,44 УКВ.

С.БУНТМАН: Здесь кто с удивлением, кто с недоумением, кто с восторгом отмечает отсутствие того, что называется ростовским, или южным говором.

А.ШАРАВСКИЙ: Я даже не знаю, что ответить. Я довольно долго не жил в Ростове. Я ростовчанин, но с 10 до 20 лет я жил в Одессе, с 20 до 24 - в Москве, а потом опять в Ростове. Поэтому у меня перемешались все акценты.

С.БУНТМАН: Во-первых. А во-вторых, я считаю, что жители любого города или региона не обязаны обладать речевым карикатурным образом этого региона, как он существует в анекдотах. "Сказывается ли ваша близость к Чечне?" - спрашивает Елена Владимировна.

А.ШАРАВСКИЙ: Никоим образом не сказывается, по крайней мере на нормальных жителях. Это один из тех мифов, которые, с моей точки зрения, очень бы хотелось, чтобы были разрушены, потому что это один из тех факторов, который останавливает некоторые инвестиции в наш город. Нет ничего похожего на близость Чечни по атмосфере.

С.БУНТМАН: "Как у вас в городе с национализмом?" - спрашивает Наталья Алексеевна.

А.ШАРАВСКИЙ: Да нормально все! У нас многонациональный город, и большинство людей понимают это. Это одна из тех тем, которая категорически пресекается нами во время интерактивов в эфире.

С.БУНТМАН: Тема или подход?

А.ШАРАВСКИЙ: Я имею в виду, подход. Вы поняли меня. Я, может быть, не совсем верно выразил свою мысль. Безусловно, есть процент людей, которые считают национальную принадлежность определяющим фактором, чтобы судить о человеке, о народе. Я так не считаю, большинство ростовчан так не считают. Я считаю, что здесь у нас все нормально.

С.БУНТМАН: "Есть ли исторические программы на "Эхе Ростова"?" - спрашивает Александр.

А.ШАРАВСКИЙ: Да, есть. У нас есть некто Василий Варенник, который является писателем, который пишет о Ростове начала века, конца прошлого века. Мы немножко перерабатываем его тексты, мы делаем на их основе "Ростовские старости", которые не похожи на "Московские старости" по содержанию, они немножко более лиричные. Вот это единственное.

С.БУНТМАН: Только что подключившаяся слушательница спрашивает, как ты себя чувствуешь.

А.ШАРАВСКИЙ: Спасибо еще раз за этот вопрос. Я себя чувствую нормально и надеюсь, что никаких последствий не будет.

С.БУНТМАН: Зато следствие, я думаю, к чему-нибудь нормальному придет и выяснит, как это произошло. А мы лучше будем встречаться в эфире по каким-нибудь приятным поводам.

А.ШАРАВСКИЙ: Я всегда рад быть в этой студии.