Кира Прошутинская - Интервью - 1997-12-09
Выступление в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" 9 декабря ведущей программы "Пресс-клуб" на ОРТ Киры Прошутинской.
Ведет эфир Ксения Ларина.
ЭМ: Я хочу напомнить нашим слушателям и телезрителям, которые являются поклонниками программы "Пресс-клуб", что она, по-моему, 16 декабря последний раз должна выйти на телеканале ОРТ, да?
КП: Да.
ЭМ: Давайте мы теперь скажем самое главное: программа не исчезает вовсе, и она будет жить, я надеюсь, и дальше. Как-то вы сразу засомневались, да?
КП: Я надеюсь, что вы знаете больше, чем мы...
ЭМ: Как это мы знаем больше? То, что мы знаем, - это то, что канал ТВ-Центр сразу с распростертыми объятиями встречает программу "Пресс-клуб". Так ли это?
КП: Вы знаете больше, чем мы. По крайней мере, нам хотелось бы, чтобы ТВ-Центр - канал, на котором мы сейчас работаем, на котором работает наша программа "Времечко" - и вечернее и ночное - сможет, не побоится принять такую ставшую одиозной программу, как "Пресс-клуб". Я надеюсь, что мы, в общем, никогда и никого не подводили и не подведем. Единственный наш минус, наверное - что как и прежде мы, наверное, не современны в том, что абсолютно не ангажированы и не умеем как-то балансировать мнением в "Пресс-клубе".
ЭМ: Тем не менее, если говорить о механизме появления и исчезновения из различных сеток различных телеканалов программ, которые, как я понимаю продаются, да?
КП: Да.
ЭМ: То есть вы заключаете контракт. На какой срок?
КП: По-разному.
ЭМ: На год?
КП: Бывает на год, у некоторых - на большее время, у кого-то на три месяца...
ЭМ: Проходит время, люди голову теряют...
КП: Да, люди голову теряют... Мы были в эфире восемь с половиной лет. Спасибо большое. Это уже седьмой раз, когда "Пресс-клуб" так или иначе под разными предлогами пытались как-то закрыть, убрать и так далее.
Но мы надеемся, что на этот раз мы не исчезнем окончательно. Вот. Но здесь не нарушены никакие ведь обязательства перед нами ОРТ. Действительно, заканчивается год, а заключен договор на год, и поэтому передача уходит из эфира. Другое дело - под каким предлогом?
ЭМ: Под каким предлогом? С вами же встречались, разговаривали?
КП: Под предлогом, что она устарела. Нет, не встречались. Нас поставили перед фактом...
ЭМ: Что контракт не возобновляется.
КП: Да. Да. То есть мы до этого знали до...примерно неделю назад мы думали, что все нормально, поскольку нам в предварительном разговоре сказали, что все наши программы остаются на следующий год, а это "Человек в маске" Владимира Владимировича Познера, его же "Мы", "В поисках утраченного" и "Пресс-клуб". Вот четыре программы, которые идут на ОРТ. И мы были достаточно спокойны, потому что оплата их достаточно, как бы вам сказать, реальная по сравнению с тем, что за некоторые программы платит ОРТ. То есть, это никак не завышенная, а если уж говорить честно, то заниженная оценка - я имею в виду, материальная - этой программы. Но мы шли на это, потому что считали, что это какая-то миссия наша, и мы ее как бы несли. Для всех журналистов это было единственным местом, пожалуй.
ЭМ: Вы знаете, к большому сожалению моему у нас сегодня нет в эфире представителя ОРТ, хотя было бы вполне логично, чтобы мы сидели в такой компании. Я вам скажу сама, поскольку я сегодня разговаривала с Игнатьевым по телефону и попросила, чтобы он изложил позицию руководства канала: с чем связано такое решение не продлевать те контракты программы "Пресс-клуб".
КП: И что он сказал?
ЭМ: Он сказал, что у нас вышло за это время огромное количество новых передач, которые сразу завоевали популярность, и сразу у них появился какой-то, в общем, мощный рейтинг, но в то же самое время мы почти ничего не убираем. Поэтому, он сказал, в эфире тесно. А программа "Пресс-клуб", к сожалению, за последнее время утратила свою популярность, судя по колонкам рейтинговым, которые, как я понимаю, получает руководство канала ОРТ. Вот, собственно говоря, и все. То есть, на мой вопрос, уточняющий, нет ли здесь каких-то причин, политических, скажем так, разногласий, принципиальных...
КП: Кирилл Борисович сказал, что нет.
ЭМ: Нет. Этого не может быть. Дальше я спросила.. Я так подробно вам рассказываю, чтобы понимали слушатели наши, что мы не просто представляем чьи-то интересы.
КП: Да.
ЭМ: Нет, мы пытаемся...
КП: Да, я понимаю, что вам непросто сегодня, Ксения.
ЭМ: Да. Что касается истории взаимоотношений с "Пресс-клубом", естественно, я спросила, были ли случаи, когда программу снимали с эфира по каким-то причинам. Бывали, было отвечено мне, но вот причины...ну, какие-то непарламентские выражения - не более того. Вот, я вам все рассказала, историю, которая была представлена каналом ОРТ.
КП: Я могу ответить?
ЭМ: Да ради Бога.
КП: Во-первых, конечно, говорить о рейтинге очень тяжело, потому что программа все время прыгает по времени, и у нас нет постоянного дня выхода...
ЭМ: Глубокой ночью это происходит обычно...
КП: Да-да. И то мы до конца не знаем, именно в какой день это произойдет - я уж не говорю о наших зрителях. Слава Богу, и дай Бог им всем здоровья, что они все-таки оставались с нами. Во всяком случае, последняя передача собрала - есть такие вот опросы - сорок два процента возможной аудитории в это время. Это очень большой процент. И три с половиной процента рейтинга. Многие вечерние программы этого не собирают. То, что она устарела - не знаю, мне больше нравится концепция, которую я вычитала у очень уважаемого мною критика - Ирины Евгеньевны Петровской, к которой, по-моему, ни у кого нет претензий и у всех есть претензии, потому что неизвестно, о ком она напишет в следующий раз. Она пишет так, как она считает. Она считает, что концепция "Пресс-клуба" не вписывается с теперешний образ 1 канала. Действительно, она слишком полифонична, она слишком, ну как вам сказать, откровенна, может быть. Там говорят, наверное, слишком умными словами. И все это тяжело для теперешнего зрителя, которого больше устраивают легкие, занимательные или какие-то такие поверхностные передачи.
ЭМ: Вы знаете, я честно вам скажу, я эту программу очень любила, и надеюсь, буду любить и дальше, поскольку все-таки уверена, что она будет существовать на другом канале...
КП: Я очень хотела бы верить...
ЭМ: Да. Но в любом случае можно сказать, что она устарела, как мне кажется, по форме. Вот что.
КП: Может быть.
ЭМ: Я так думаю, каждый раз, когда ее смотрю: вот такая передача, сегодня, в 97 году. Ее имеет смысл делать только в прямом эфире, конечно.
КП: Нам предлагали такой вариант.
ЭМ: Но это уж совсем никуда.
КП: Да, это никуда, хотя я вам скажу, что несколько раз, в прежние времена перестроечные мы выходили. Никаких претензий к нам не было, потому что все-таки как-то мне удавалось балансировать мнение, и было, в общем, нормально.
ЭМ: Но в принципе, скажите, это возможно, вот такой вариант...
КП: В прямом эфире?
ЭМ: Да. Как вы считаете?
КП: Я не знаю. Действительно, многие из нас сейчас не понимают правил игры, и они часто знают, в том числе и я, что мне врут, как вот совсем, несколько минут назад, и я понимаю, что мне врут, но я не могу поймать этого человека - так он убедителен. Наверное, Кирилл Борисович прав, когда говорит, что низкий рейтинг, или передача устарела. Но я не хочу называть передачи моих коллег, которые имеют гораздо меньший рейтинг, меньшую значимость, и они остаются в эфире на гораздо дольший срок.
ЭМ: Но то, что у нее низкий рейтинг, я тоже могу понять. Могу. А почему нет?
КП: Вы понимаете, вот Влад Листьев всегда точно угадывал и, может быть, первый из нас понял, что популярность программы определяет частота появления в эфире - если каждый день, это замечательно - и точность выхода. Вот если человек знает - условный рефлекс Павлова - что в 20.00 по понедельникам появляется одна и та же программа, то он ее находит, он к этому водопою приходит.
ЭМ: Скажите, Кира, вы всегда уверены в искренности журналистов, которые выступают в вашей передаче?
КП: Да нет, не всегда. Потому что, действительно, вы же знаете, зачем нам дан язык, но, во всяком случае, там бывают моменты прорыва какой-то искренности чувств, которых в последнее время уже не найти во многих других передачах. Да практически нигде. Мы сейчас просматривали старые программы, которым 8 лет... Вы знаете, как ни странно, другие лица, другие мысли, другой способ выражения, и при том при сем во многих программах "Пресс-клуба", плюс к тому, что, конечно же, людям хочется говорить, и услышать себя, и увидеть себя в эфире, есть некий прорыв вот именно того, ну как вам сказать, что сейчас уже стало неприличным. Это какие-то свои вечные переживания.
ЭМ: Наверное, и задачи изменились передачи, потому что когда она начиналась, было важно сказать...
КП: Да никто не отменял чувств, Ксения.
ЭМ: Хорошо, чувства чувствами, но все равно тема-то - она же вне эмоций лежит, когда вы ее заявляете - тему дня, тему программы сегодняшней.
КП: Мы не можем говорить. Предположим, некоторые наши программы лежат по два месяца. Вот мы сегодня заявили ее, а она у нас не пошла в эфир. Я говорю: к примеру. Предположим, предыдущий или перед этим "Пресс-клуб" пролежал 2 месяца. Какая там может быть актуальность? Если бы мы знали, что каждую неделю мы выходим, конечно, мы бы выступали и выходили. А если, дай Бог, мы думаем: если получится у нас с эфиром, если какой-нибудь канал нас возьмет...Конечно же, нужен хотя бы еженедельный выход, когда мы берем событие или то, что действительно волнует именно в данный момент людей, и говорим об этом.
ЭМ: А еще я могу сказать о том, что меняется в программе. Как зритель говорю вам. Вы сказали, что меняются и лица, и способ выражения мыслей, и форма выражения - вот, наверное, еще. Потому что иногда становилось как-то неловко за коллег за наших, потому что остается впечатление не то что агрессивности, а какого-то счета друг к другу даже. Вот что, наверное, пугает. И в этой связи я хочу задать вам вопрос: почему вы ушли из программы? Всем известно, что Кира Прошутинская своей доброжелательностью и стремлением найти истину, говоря пафосными словами, как-то успокаивала эмоции - негативные, в основном.
КП: Ну вы знаете что, я вообще-то мало даю по этому поводу всяких ответов и мало разговариваю, потому что как-то, мне кажется, это нескромно. Тем не менее, поскольку это уже дело прошлое, я еще раз повторю. Во-первых, я ушла после октября 1993, потому что перестала понимать: кто красный, кто белый...
ЭМ: Стоило программу самим закрыть?
КП: Нет. Я считаю, что она должна жить, независимо от того, буду ли я ее вести или кто-то другой. Это должна быть некая трибуна неангажированности, понимаете? Мы ничьи не отстаиваем интересы. Я понимаю, что труднее стало вам работать в каких-то моментах. Я не хочу, чтобы ушло это и вместе с тем ушла масса хороших журналистов, которые только в этой программе имели возможность высказать свою точку зрения.
ЭМ: Давайте мы с вами прервемся на выпуск новостей, а потом продолжим свою программу в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы".
ЭМ: Напоминаю, что в студии "Эхо Москвы" Ксения Ларина и наша сегодняшняя гостья Кира Прошутинская. Продолжаем наш разговор о судьбах программ авторского телевидения. Вопрос, который задавали вам уже много раз, и вам, и Анатолию Малкину. Почему бы вам самим не сделать уже собственный канал, поскольку программ у вас огромное количество, и вы имеете право их передавать если не двадцать четыре часа в сутки, то уж часов девять точно - законно?
КП: Да запросто, даже больше. Как вы считаете?
ЭМ: Интересно. Не пробовала, не знаю.
КП: Чтоб купить свой канал, нужно иметь, по крайней мере, двадцать пять-тридцать миллионов долларов - это только для начала. Я уже не говорю обо всем следующем. Этих денег, естественно, у нас нет и никогда не будет, потому что это слишком большие деньги. Можно идти другим путем - можно продать свою телекомпанию какой-нибудь крупной организации, как многие делают, и таким путем пойти тоже. Наверное, это тоже путь. Пока мы им не пошли. Но кто знает.
ЭМ: И что, как дальше?
КП: Пока живем.
ЭХ: Тоже больная тема для зрителей: когда практически выходят две одинаковые программы на двух каналах - я имею в виду канал НТВ - даже запуталась в названиях - это "Сегоднячко" и "Времечко". Это вообще возможно? Есть авторские права у вас?
КП: Да, есть. Но передачу он назвали по-другому.
ЭМ: И все? А ноу-хау пресловутое?
КП: Никакого ноу-хау. Вы видите: спокойно выходит. Хотя даже название "Времечко" придумано не Львом Новоженовым, который безумно нас - как бы это сказать помягче, но даже не хочется помягче - он предал нас, не просто как коллег, а как друзей и близких, и так далее. Не им придумано это было, и до него вышла эта программа в эфир, но все можно. В этой жизни, к сожалению, все можно. Но я не хочу жаловаться и говорить, что все плохо. Вы видите, что мне совсем не плохо, я нормально выгляжу, уехала сейчас, потому что... Там все у нас остались, потому что сегодня день рождения, тридцатилетие нашего Алеши Алешковского - сына знаменитого Юза, который тоже умный, между прочим, не только потому, что у него папа такой. И все празднуют. Плюс ко всему, у нас такое количество идей, проектов и так далее... Другое дело, что сейчас, в силу того, что не так много денег нам платят все компании, мы не можем запускать много. Но что-то можем. Я очень советую - не сочтите это рекламой - посмотреть 31го на канале ТВ-Центр с 8 до 10 нашу программу. Вот это уже будет ноу-хау. Я думаю, что вот этого никто не увидит.
ЭМ: Новая передача?
КП: Это просто новогодняя, нас попросили сделать. Вот вышла программа "Вместе", которая идет сейчас по 1 каналу, мы делаем ее по заказу. Идет "Старая квартира" на РТР. То есть, все нормально, и у нас несколько...Мы ведем переговоры с некоторыми каналами по поводу закупки и производства новых программ. То есть, все идет как идет. Если бы это были нормальные рыночные отношения - передачи убирали бы только потому, что они устали. Вы знаете, есть такая "усталость металла" и так далее - это было бы нормально. Но когда в этом рынке нет правил, и все идет без правил, и ты теряешься и путаешься, потому что, в общем, считаешь себя - и, в общем, я считаю себя приличным человеком - это очень тяжело.
ЭМ: Видимо, такие правила, они как раз и состоят в их отсутствии.
КП: Да.
ЭМ: Тут уж как ни крути, потому что, извините, конечно, это беда не только, которая вас постигла, вашу компанию. Об этом можно поговорить с каждым вторым человеком, который так или иначе имеет отношение к телевидению.
КП: Я думаю, с третьим или с четвертым - не с каждым вторым.
ЭМ: Бог его знает. Вы знаете, у нас есть передача здесь на "Эхе Москвы" - "Седьмое небо", посвященная как раз телевидению. И вот я уже ее года, наверное, два веду. И вот встречаешься с ведущим какой-нибудь популярной передачи, безобидной абсолютно, яркой, веселой, вдруг раз - вторая смена, как в фильме "Большая перемена", входишь в школу - и все, и нет. А почему - никто объяснить не может, да, собственно говоря, и не надо, наверное. Нету и нету, ну что теперь делать, и никто не заметит. Понимаете?
КП: Да, да.
ЭМ: Я вот тоже смотрела телевизор. На НТВ была программа "Новости кино", выходила утром постоянно. Я так ее смотрела, любила, мне интересно было. Но когда ее не стало, я не заметила, что ее нет. И только через какое-то время мне кто-то сказал. Надо же, а мне кажется, что я ее смотрю до сих пор. Так что, действительно, правил никаких нет.
КП: Меня тоже спрашивают: а где "Мужчина и женщина"? Нет "Мужчины и женщины". А может быть, это и правильно.
ЭМ: Кира, я хочу все-таки сказать: главное - это чувство юмора не терять.
КП: Абсолютно.
ЭМ: Бог с ними со всеми. Надеюсь, что найдется масса других удовольствий и области телевидения.
КП: Удовольствие наше в телевидении. Но я говорю опять - даже не нужно говорить, что все будет хорошо - все нормально.
ЭМ: А вам никогда не хотелось вообще бросить все это к чертовой матери? Зачем вам нужно трепать себе нервную систему?
КП: Да. Это справедливый вопрос, но это все равно что - может быть, вам надоело жить? Может быть, вы уйдете из этой жизни? Это, в общем, равносильно тому. Во всяком случае, с моим мужем, небезызвестным Анатолием Григорьевичем Малкиным, у нас нет другой жизни, другой страсти, нет ничего, кроме этого. Этого и наших людей, с которыми мы работаем. Это очень много. Может быть, больше, чем целый канал и так далее. Это люди, большинство которых нас не предали. Это очень важно осознавать.
ЭМ: Я желаю вам удачи. Мне было очень приятно, что вы, наконец, пришли. Уж сколько раз я вас звала, звала. Одна программа уйдет, вторая, третья - столько поводов было. Что осталось? Кстати, любимая всеми программа "Старая квартира", которая никаких нареканий ни с чьей стороны не вызывает..
КП: Пока нет, слава Богу. Мы наслаждаемся, потому что я бываю на каждой записи. Вас приглашаю, Ксения. По-моему, это и ваша программа, потому что там хорошо бывает. Во всяком случае, все нормально. Я хочу, чтобы у вас не было неприятностей, чтобы внутренне вы ощущали свободу, которую мы при том при сем ощущаем. Не дай Бог ее потерять. Вот тогда жизнь заканчивается - это правда.
ЭМ: Спасибо. Кира Прошутинская была нашим гостем сегодня.