Никита Белых - Дневник губернатора - 2011-04-25

В. РОМЕНСКИЙ: Здравствуйте. 15-35 в Москве. Это «Дневной разворот» на волнах «Эхо Москвы». Его ведут сегодня для вас Ирина Меркулова и Владимир Роменский. Сейчас у нас на прямой связи губернатор Кировской области Никита Белых. Никита Юрьевич, здравствуйте.

Н. БЕЛЫХ: Добрый день.

В. РОМЕНСКИЙ: То, как Никита Юрьевич выглядит сегодня, в какой он белой рубашке, в черном пиджаке, вы можете увидеть на нашем сайте, там работает Сетевизор, и одна камера направлена на тот монитор, с помощью которого мы также видим губернатора.

Н. БЕЛЫХ: Володя, я тебя расстрою – рубашка розовая. Если ты видишь белую рубашку, у тебя проблемы со зрением.

В. РОМЕНСКИЙ: Это у нас с трансляцией проблемы.

И. МЕРКУЛОВА: Я тоже вижу белую.

В. РОМЕНСКИЙ: И часто вы в розовых рубашках? Это сейчас такая мода?

Н. БЕЛЫХ: Нет, только сегодня пришел специально для того, чтобы в Сетевизора на «Эхе Москвы» было хорошо видно.

И. МЕРКУЛОВА: Что она белая. +7-985-970-4545 – номер для ваших смс, можете поучаствовать в нашем разговоре.

В. РОМЕНСКИЙ: А мы к более серьезной теме. Дело в том, что сегодня годовщина аварии на Чернобыльской АЭС. И мы хотели спросить, Никита Юрьевич, какое количество чернобыльцев проживает в вашем регионе? Есть ли такая статистика? Как именно вы как губернатор и как ваш регион помогаете им?

Н. БЕЛЫХ: Если говорить о чернобыльцах, то надо понимать, что есть две категории, которые стоят на учете. Это инвалиды вследствие катастрофы и это участники ликвидаций последствий катастрофы. У нас, по последним данным, на учете в органах социальной защиты населения состоит 691 инвалид вследствие катастрофы и 1490 участников ликвидации последствий катастрофы, итого 2181 человек.

Что касается помощи, которая оказывается, дело в том, что чернобыльцы отнесены к категории так называемых федеральных льготников. Есть закон РФ о социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, который предполагает пакет разного рода компенсаций, выплат денежных, отпусков, которые выплачиваются из федерального бюджета. В данном случае органы социальной защиты региона являются лишь исполнителями по этим средствам. Т.е. эти деньги отдельно в региональном бюджете не предусмотрены.

Я считаю, что это позиция абсолютно правильная, поскольку участник ликвидации или люди, пострадавшие в результате взрыва на Чернобыльской АЭС, независимо от того, где они находятся, в каких регионах, в каких областях, краях и республиках, должны получать единые меры государственной поддержки, вне зависимости от того, какова бюджетная обеспеченность того или иного субъекта федерации.

И. МЕРКУЛОВА: Тем не менее, ликвидаторы ваши жалуются на невыплаты. Довольно часто бывают такие проблемы у ликвидаторов, что то ли недоплачивают, то ли не в полной мере выплачивают.

Н. БЕЛЫХ: Еще раз говорю, в данном случае мы навряд ли можем быть той стороной, к которой можно обращаться, поскольку мы выполняем те полномочия и в пределах тех средств, которые выделяются федерацией. Т.е. каких-то неиспользованных денег, которые были выделены федерацией для соответствующих полномочий и компенсаций льгот и не были использованы по назначению, нет. Всё, что приходит, используется полностью. Другое дело, что наверняка существует недопонимание и жалобы, может быть, на качество услуг, на размеры компенсаций. Но они не носят сугубо региональный характер, они являются общефедеральными.

Что касается региональных форм, то это все-таки формы скорее моральной поддержки. У нас есть памятник участникам ликвидации катастрофы на Чернобыльской АЭС. Как раз сейчас там проходит мероприятие, один из моих заместителей там присутствует. Надо сказать, что, с точки зрения гражданского общества, чернобыльцы, так же как и афганцы, участники войны в Чечне, являются одними из наиболее активных участников, которые активно взаимодействуют с властью любого уровня. Конечно, надо признать, что с каждым годом их становится меньше и меньше, к большому сожалению, но работа с ними ведется.

И. МЕРКУЛОВА: Я бы хотела спросить по поводу адекватной медицинской помощи. Потому что это, может быть, в силах региональных властей.

Н. БЕЛЫХ: Сказать, что полностью чернобыльцы и власть удовлетворены той медицинской помощью, которая оказывается, нельзя. Собственно говоря, ни в одном регионе такого нет. Могу сказать, что сделано достаточно много в этом направлении. И каких-то крупных жалоб на качество и ассортимент услуг до последнего времени не наблюдается.

В. РОМЕНСКИЙ: Вы говорите о том, что взаимодействие есть. Это что значит? Ваш зам сейчас находится там. К нему могут подойти люди и пожаловаться? Мне интересно больше всего, какого рода по большей части жалоба со стороны этих людей и какая реакция на эти жалобы идет?

Н. БЕЛЫХ: С точки зрения общения, это не только возможность пожаловаться. Представители чернобыльцев входят также в состав Общественной палаты, т.е. они принимают участие в обсуждении и выработке решений вообще по вопросам, связанным с функционированием гражданского общества, а не только узко своей категории. Т.е. когда я говорю о том, что они достаточно активны, это означает, что они не только активно защищают свои интересы, но и то, что они в принципе занимают активную жизненную позицию, обсуждают вопросы, начиная от алкоголизации и наркологических тестов и заканчивая вопросами, связанными с ограничением нахождения детей в ночное время в тех или иных заведениях.

Что касается вопросов, с которыми обращаются, это, как правило, те вопросы, которые по-человечески понятны абсолютно. Допустим, вопросы, связанные с жильем, вопросы, связанные с какой-то трудной жизненной ситуацией, которые не описаны в законах и на помощь в рамках закона невозможно рассчитывать. Прописаны компенсации, льготы по оплате проживания, льготы по оплате за топливо, ряд других льгот и компенсаций. Но вопросы, связанные с предоставлением жилья, этого в законе нигде нет. А такие ситуации возникают. И люди обращаются с этими вопросами.

В. РОМЕНСКИЙ: Что вы делаете в этой ситуации? Вы говорите: законом не предусмотрено, разводите руками? И ваша позиция в этом случае тоже понятна.

И. МЕРКУЛОВА: Пишите в Москву.

В. РОМЕНСКИЙ: Либо вы говорите о том, что делать дальше, либо вы говорите – я, как губернатор, вот тебе квартира…

Н. БЕЛЫХ: Если мы говорим о каком-то содержательном разговоре, у губернатора квартир нет. Т.е. я могу сказать: я даю вам квартиру, отбирая ее у детей-сирот, или давайте я вам дам денег, забрав их из системы образования, с выплат учителей.

В. РОМЕНСКИЙ: Я бы посмотрел на это.

Н. БЕЛЫХ: Я бы тоже с удовольствием посмотрел, если бы остался в живых после такого рода заявлений. Понятно, что есть резервный фонд, относительно небольшой, исчисляемый не миллионами, а сотнями тысяч рублей, который используется для каких-то выплат людям, находящимся в тяжелой жизненной ситуации. И такие выплаты ведутся. В 11-м году такие выплаты получили уже 648 человек. Это вдовы, вдовцы или родители погибших ликвидаторов последствий на Чернобыльской АЭС, 49 детей, на которых эти льготы, по идее, не распространяются. Я думаю, что в этом году количество будет расти, но понятно, что это некие денежные выплаты. 50 тысяч рублей, еще сколько-то, когда возникает тяжелая жизненная ситуация.

Понятно, что принципиально решить вопрос о выделении квартиры или суммы, необходимой для выделения квартиры, невозможно. Более того, если это произойдет, мы должны быть готовыми к тому, что тут же в очереди за подобного рода услугами или выплатами окажутся все две тысячи ликвидаторов последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. И тогда это будет сделать вообще невозможно. Что касается возникновения каких-то спорных ситуаций… Действительно, бывают ситуации, когда по-человечески абсолютно понятна претензия человека, но мы, еще раз повторяю, не являемся в данном случае стороной правоотношений. Да, мы помогаем правильно сформулировать запросы в федеральные органы, правильно обратиться. Наши органы социальной защиты такую поддержку оказывают.

В. РОМЕНСКИЙ: Теперь к вопросу инноваций. Сегодня президент проводит совещание по модернизации, по улучшению инвестиционного климата.

И. МЕРКУЛОВА: Проходит оно в «Сколково». Президент сказал, что «Сколково» должно стать брендом нашей страны, чтобы все узнавали.

В. РОМЕНСКИЙ: Не просто брендом, а стреляющим брендом. Никита Юрьевич, я так понимаю, вы в «Сколково» тоже заинтересованы, вам этот проект нравится, вы принимаете в нем непосредственное участие. С вашей точки зрения, что надо сделать, чтобы надо сделать, чтобы «Сколково» стало стреляющим брендом?

Н. БЕЛЫХ: Я не могу сказать, что мне очень нравится проект «Сколково». Я внимательно слежу за тем, как этот проект развивается, я, безусловно, являюсь сторонником модернизации и вообще каких-либо изменений, которые были продекларированы, но, к сожалению, не всегда адекватно реализуются в стране. На мой взгляд, делать из «Сколково» стреляющий бренд, не обращая внимания на то, что в целом происходит в стране, это очень опасная штука.

Я по этому поводу в конце прошлой недели, в пятницу опубликовал статью «Список ненависти» на «Газете.ру», где высказывал свои опасения по поводу тех настроений, которые существуют в обществе по отношению к предпринимателям. Как вы помните, недавно был опубликован список «Форбс» самых богатых бизнесменов России, и те комментарии, которые были в СМИ, в Интернете, они четко дают понять, что общество относится негативно не к отдельным предпринимателям, бизнесменам, чьи имена на слуху, но и вообще к богатым людям в целом.

Притом что подавляющее большинство читателей, зрителей, слушателей три четверти фамилий из этого списка вообще не знают, но они их априори относят к людям недобросовестным, исходя из простого посыла, что в этом государстве честно заработать деньги нельзя, соответственно, все, кто заработали большие состояния, сделали это либо путем расхищений народной собственности, либо используя административный ресурс…

И. МЕРКУЛОВА: Никита Юрьевич, простите, бизнесмены, конечно, участвуют в проекте «Сколково», но ведь не они там главные, насколько я понимаю.

Н. БЕЛЫХ: Проект «Сколково» – это проект не только и не столько технической и технологической модернизации. Это проект, который должен разрастить до масштабов страны в целом. Т.е. это проект, в котором создаются особые условия, особые отношения к предпринимательству вообще. Создавать особые условия, в том числе налоговые, законодательные, административные, тем самым подчеркивая свое уважительное отношение к людям, которые стремятся к успеху, к предпринимателям в «Сколково», в то время как за границей «Сколково» каждый второй готов швырнуть камень любого успешного человека, очень опасно.

Либо мы тогда должны будем признать, что «Сколково» может существовать только в рамках формата какой-то искусственной модели, не жизнеспособной для ее тиражирования и масштабирования, либо мы наряду с работой над стреляющим брендом должны задуматься о том, а что делать вообще с отношением в обществе к людям, которые стремятся к успеху, к предпринимательству вообще.

И. МЕРКУЛОВА: Мне вообще этот проект напомнил «Сапсан», который идет по территории нескольких областей и в который в буквальном смысле бросают камни люди, которые там живут.

В. РОМЕНСКИЙ: С другой стороны, только что обсуждали историю с похищением сына Касперского. И сколько было смс-ок о том, что Касперский, он же не наворовал, не на нефти поднялся, а на том, что он придумал антивирус, который стал популярным. И человек заработал на этом.

И. МЕРКУЛОВА: Как будто если наворовал, то можно похищать людей.

В. РОМЕНСКИЙ: И к Касперскому отношение другое, чем к нефтяникам и газовщикам.

Н. БЕЛЫХ: Притом что Касперский является участником рейтинга «200 самых богатых предпринимателей». Я как раз в своей статьи и говорил о том, что в этом списке, безусловно, достаточно значительная масса людей с весьма сомнительным происхождением капитала. Но еще издревле, с римского права существует принцип, что лучше отпустить 10 виновных, чем наказать одного невиновного. Т.е. если мы понимаем, что в этом списке есть люди, которые так же, как Касперский, действительно заработали деньги своим трудом, своей головой, своим талантом, то этого уже достаточно для того, чтобы к богатым людям относиться с уважением.

Я уже у себя в блоге в комментарии видел… Вот смотрите, вы говорите, что плохо относятся, а когда у Касперского сына похитили, вроде отношение другое. Что называется, не дай бог нам ощутить изменение отношения только в такого рода ситуациях. А еще можно сказать, что когда кому-нибудь из списка Top-10 метеорит размозжит голову, все тоже скажут – неплохой человек был. Надо ведь, чтобы общество относилось позитивно не в условиях, когда происходит что-то экстраординарное, что на уровне общечеловеческих ценностей людьми воспринимается как трагедия, горе и несчастье, а в обычной работе.

Т.е. люди, которые сейчас работают и зарабатывают, должны знать, что, работая и зарабатывая, они будут уважаемы в этой стране. А если они будут понимать, что они будут пользоваться поддержкой только в случае, если у них сына похитят, это точно не стимулирует к развитию предпринимательской активности, к внедрению инноваций, к развитию новых технологий и прочего, что скрывается под термином «модернизация».

И. МЕРКУЛОВА: Все-таки «Сколково» – это больше бизнес-проекты или больше технологическое сосредоточение научной мысли?

Н. БЕЛЫХ: «Сколково» – это проект, который ориентирован на бизнес. И здесь задача власти заключается в том, что на отдельно взятой, локализованной территории создать некую критическую массу предпринимателей, инноваторов, креативщиков, которые даже в рамках общения между собой будут получать дополнительные стимулы, мотивации, катализаторы для развития собственных идей. Собственно говоря, успешные практики развития инноваций в таком ключе и реализовывались, когда мы говорим про ту же «Силиконовую долину» или иные проекты.

Действительно, просто сосредоточение в одном месте десятков, сотен, в некоторых случаях тысяч людей, мыслящих нестандартно, заточенных на получение какого-то результата, готовых рисковать для получения этого результата, оно дает некий синергетический эффект в целом для всей площадки. Поэтому притом что проект реализуется с помощью очень серьезной государственной поддержки, это проект для бизнеса, это проект, который не будет иметь смысла, если этого эффекта, с точки зрения стремления бизнеса развиться, стать новым, инновационным, ничего не получится.

Т.е. если это просто превратиться в бизнес-инкубатор, где за государственный счет созданы условия, которые просто сдаются в аренду предпринимателям, которые тихо занимаются тем, что они занимались бы на базе любой другой площадки, то проект провален. Соответственно, сейчас очень важно оценить, насколько этот проект с тем вниманием и теми усилиями, которые предпринимают власти, способен перейти на другой уровень, перейти от некой модели, которая существует пока в значительной части в головах, возможно, в светлых головах ее создателей, в то, что можно пощупать.

В. РОМЕНСКИЙ: Правильно ли я понимаю, что «Сколково» станет стреляющим брендом только тогда, когда туда придут люди и компании, мыслящие по-новому, инновационно, и когда они там начнут осуществлять свою именно инновационную деятельность?

Н. БЕЛЫХ: Абсолютно верно.

В. РОМЕНСКИЙ: А как сделать так, чтобы они туда пришли?

Н. БЕЛЫХ: Это и проблема. Их можно туда затащить искусственно.

В. РОМЕНСКИЙ: Искусственно – это что, это те экономические преференции, которые сейчас даются?

Н. БЕЛЫХ: Преференции, просто банально купить специалистов, пообещать им какие-то немыслимые условия, с точки зрения бонусов, гонораров, которые они не получат ни в одной стране, и таким образом искусственно затащить. Это во многом сейчас и делается. Но в конечном итоге развитие этого проекта будет возможно, только когда люди будут туда хотеть ехать. Хотеть ехать, не для того чтобы получить дополнительные бонусы, дополнительные бенефиты и преференции, которых они не увидят больше нигде, а потому что их будет устраивать та среда, которая там существует, их будет устраивать та атмосфера, которая существует. А это очень сложно сделать, если за границей «Сколково» их будут ненавидеть.

Я очень хорошо отношусь к самой идее локализации и создания пилотных проектов. В этом плане «Сколково», как пилотный проект, штука очень хорошая. Но если мы забудем об идеях популяризации успеха и предпринимательства в целом в стране, то еще раз говорю, «Сколково» превратиться… Возможно в Чечне и в Дагестане создать уникальные футбольные команды, купив туда большой количество футбольных звезд. Но говорить о бешеном развитии футбола в Чечне и Дагестане, по меньшей мере, странновато, даже несмотря на то, какие звезды будут играть в сборной и за какие деньги.

И. МЕРКУЛОВА: Такое ощущение, что наши власти пытаются насильственным путем привить нам какие-то хорошие манеры. Понятно же, что насильно не получается.

Н. БЕЛЫХ: Хороший вопрос. Давайте тогда смотреть вместе, как это сделать. Если манеры сами по себе плохо прививаются, возможно, их надо прививать. Я не претендую на истину. Просто мне, как человеку, которому не всё равно, что происходит в стране, и которого вопросы гражданского общества заботят не потому что у меня много друзей, которые занимаются вопросами гражданского общества, а потому что я действительно считаю вопросы развития гражданского общества главными, с точки зрения развития страны, я тоже хочу понять, что нужно сделать, для того чтобы бизнес был популярен в стране.

В. РОМЕНСКИЙ: А я вам объясню.

Н. БЕЛЫХ: Хорошо, Володя, объясни.

В. РОМЕНСКИЙ: Это будет тогда, когда твой сосед Вася, он отучился в школе на пятерки, поехал в Москву отучился, а потом через 10 лет вернулся…

И. МЕРКУЛОВА: Я думаю, это произойдет тогда, когда не будет бедных в стране.

В. РОМЕНСКИЙ: Нет. Когда люди будут видеть, что можно становиться богатым, успешным благодаря своему уму. Стива Джобса, наверное, ненавидит куча противников Apple. Но его никто не ненавидит за то, что он богатый, за то, что он успешный.

Н. БЕЛЫХ: Хорошо. Касперского кто ненавидит?

В. РОМЕНСКИЙ: Я не знаю. Я не ненавижу Касперского. Я таких людей не встречал. Или его ненавидят те, кому не нравится его антивирус.

Н. БЕЛЫХ: Я как раз говорю о том, что при наличии положительных примеров – Касперский не один, они есть и их достаточно много – отношение к бизнесу вообще изменяется. Кучка людей, которые проводят время в Куршевеле на своих яхтах и плюют на всё то, что происходит в стране, именно они в глазах огромного количества людей ассоциируются с предпринимательским сообществом – вот в чем проблема. Символом предпринимательского сообщества является ни Касперский, к сожалению, ни Чичваркин, ни Максим Ноготков, создавший «Связной», ни Сергей Петров, создавший «Рольф»...

В. РОМЕНСКИЙ: И не Навальный, который собирает миллионы для своих проектов.

Н. БЕЛЫХ: В данном случае он там не предприниматель, слава богу. Ни Дмитрий Борисович Зимин, основатель «Вымпелкома». А люди совершенно другой категории, с совершенно другой моделью поведения. И почему-то именно они, становясь благодаря средствам массовой информации, желтым газетам и так далее, персонами грата в разных форматах, именно они ассоциируются с успешными предпринимателями. Именно поэтому общество их ненавидит. В той же Европе и в США как раз популяризируются позитивные примеры. Тот же Стив Джобс, будучи неизлечимо больным, который выходит на презентации и сам рассказывает о том, как будут функционировать айпады, айфоны и всё остальные, именно такие люди являются символами предпринимателя, а не какой-нибудь афроамериканец, вышедший из Гарлема, с большой золотой цепью и ведущий себя соответствующим образом, на совещаниях читая рэп и так далее.

И. МЕРКУЛОВА: Я хочу проанонсировать, что интервью с президентом фонда «Сколково» Виктором Вексельбергом, которое взял наш корреспондент Тимур Олевский, вы услышите в следующем часе. А пока у нас буквально минута остается. Евгений из Пензы нам пишет: «Вот Селигеровую долину у нас отлично получилось сделать». Кстати, «Единая Россия» обещает внутрипартийный праймериз, чтобы к сентябрьскому съезду сформировать список на выборы в Госдуму. Это что-то новенькое в жизни «Единой России», или они уже практикуют это?

Н. БЕЛЫХ: Вы нашли лучшего эксперта по жизни «Единой России». Я один из немногих, кто не является его членом. Поэтому что у них там с праймериз происходит, не знаю и, честно говоря…

И. МЕРКУЛОВА: И знать не хочу.

Н. БЕЛЫХ: Настырного желания узнать у меня нет.

И. МЕРКУЛОВА: Что же они, как большие, получается, праймериз…

В. РОМЕНСКИЙ: Т.е. они выберут тех, кто от них пойдет в Государственную Думу.

Н. БЕЛЫХ: Может быть, да, может быть, нет. Еще раз говорю – извиняюсь, не рулю этим процессом. Если бы что-нибудь про ЖКХ спросили…

И. МЕРКУЛОВА: Они объявили, что очень рассчитывают, что на выборах лидер партии Владимир Путин будет с партией. Это им зачем понадобилось? Рейтинги беспокоят их?

Н. БЕЛЫХ: А что вы меня про жизнь ЛДПР не спрашиваете в связи с юбилеем Жириновского? Или коммунистов? Я равно удален от всех политических партий.

И. МЕРКУЛОВА: Хотелось просто о партийной и политической жизни немножко поговорить.

В. РОМЕНСКИЙ: С нами сегодня прямо из города Кирова был губернатор этого региона Никита Белых, за что ему большое спасибо.