Никита Белых - Дневник губернатора - 2011-04-18

И. МЕРКУЛОВА: 15-35 в Москве. «Дневной разворот». Владимир Роменский, Ирина Меркулова. К нам подключается Никита Белых – губернатор Кировской области. Никита Юрьевич, добрый день.

Н. БЕЛЫХ: Добрый день.

В. РОМЕНСКИЙ: Здравствуйте. Никита Юрьевич, сегодня прошло заседание президиума Госсовета, и там основная тема была наркотики, вы об этом знаете. Обсуждалось тестирование школьников на наркотики. Вы считаете, это нужно? И должно ли это быть обязательным?

Н. БЕЛЫХ: Мы эту тему обсуждали несколько раз, обсуждали на заседаниях нашей антинаркотической комиссии, делали опросы в муниципальных образованиях, делали опросы в Интернете. Могу сказать, что от 60 до 70% людей – у нас, во всяком случае – поддерживают введение обязательного тестирования школьников и студентов на употребление наркотиков.

В. РОМЕНСКИЙ: У нас только что прошло голосование среди слушателей «Эхо Москвы», 74% высказались за.

Н. БЕЛЫХ: Видите, скорее это общая тенденция. Собственно говоря, тут главный вопрос – нет ли в введении этого обязательного тестирования нарушения прав человека. Потому что когда подобного рода нормативные акты вводились в отдельных субъектах федерации, в частности в Татарстане, больше всего негативная реакция была именно со стороны правозащитников. Поэтому я считаю, что сама мера, о которой мы говорим, она показывает свой результат, она действительно полезна и, с точки зрения борьбы с наркоманией, очень эффективна. Но, учитывая, что здесь затрагивается такая щекотливая линия, как права человека, очень важно, чтобы обсуждение данного закона, данного законопроекта проходило максимально массово, т.е. чтобы и Общественная палата была подключена, и общественные организации были вовлечены, чтобы люди могли высказать свою позицию по данному вопросу. Мы это у себя будем делать.

В. РОМЕНСКИЙ: Проводить общественную дискуссию?

Н. БЕЛЫХ: Да. Мы уже договорились с Общественной палатой, что мы эту тему выносим. Хотя может показаться, что для Кировской области эта проблема не так актуальна.

И. МЕРКУЛОВА: Кстати, как у вас с наркоманами?

Н. БЕЛЫХ: По уровню наркомании мы занимаем вместе с Архангельской областью и Ханты-Мансийским округом последние три места, т.е. лучшие результаты. Если говорить о таких показателях, как количество зарегистрированных наркоманов на 100 тысяч населения, то в среднем по России этот показатель составляет 250 человек на 100 тысяч населения, а у нас – 38, т.е. в восемь раз меньше. Но, тем не менее, эту проблему мы считаем для себя очень серьезной.

И. МЕРКУЛОВА: Если учесть, что неофициальные цифры, как правило, выше.

Н. БЕЛЫХ: Конечно. Поэтому мы рассматриваем эту беду такой же серьезной проблемой, как и проблему алкоголизма. Поэтому такого рода нормативные документы, в том числе и региональные законы, они у нас в обязательном порядке проходят обсуждение как с Общественной палатой, так и с соответствующими общественными организациями.

И. МЕРКУЛОВА: Вы будете вводить тестирование школьников на употребление наркотиков?

В. РОМЕНСКИЙ: Сейчас же это можно делать на добровольной основе.

Н. БЕЛЫХ: Да. И сейчас у нас в ряде муниципалитетов такой эксперимент будет запущен в любом случае. Хотя, как вы понимаете, когда это не носит характер обязательный, то либо искажается сам результат, если большое количество людей не участвую в этом тестировании, либо прямо или косвенно начинается подозрение на тех людей, которые отказываются от проведения тестирования, они начинают подозреваться априори в употреблении наркотиков, хотя это, может быть, и не так.

И. МЕРКУЛОВА: Возникают вопрос, на который пока никто не дал ответа, – что делать с полученной информацией? Как быть со школьниками? Понятно, что, если взрослого поймали на чем-то, можно уволить. Со школьниками как быть?

Н. БЕЛЫХ: Лечить надо. Есть два варианта: либо смотреть, как человек на твоих глазах умирает…

И. МЕРКУЛОВА: А лечить как: изымать из семьи, куда-то помещать?

Н. БЕЛЫХ: Методов много. Всё зависит и от того, в какой стадии это употребление находится. Сейчас, к сожалению, мало того, что наркомания молодеет, она сейчас приобретает очень разрушительные формы. Я не знаю, шла ли об этом речь на президиуме Госсовета, но сейчас для таких регионов, как наш, главной проблемой является не столько кокаин, опий, сколько синтетические наркотики типа дезоморфина, которые очень просты в изготовлении – для их изготовления можно просто приобрести всё необходимое в ближайшей аптеке, – но которые буквально в течение полутора лет гарантированно убивают человека. Поэтому этот наркотик называется в соответствующих средах «крокодилом». Во-первых, те язвы, которые остаются на теле человека, очень похожи на результаты укусов крокодила. Во-вторых, он реально сжирает человека. Когда мы говорим о том, что да, обнаружили, что ребенок, школьник употребляет наркотики, что делать? Форма лечения и механизмы лечения могут быть разными.

И. МЕРКУЛОВА: Должны ли об этом узнать родители?

Н. БЕЛЫХ: Конечно.

И. МЕРКУЛОВА: Школа? Или родители и школа?

В. РОМЕНСКИЙ: Учителя, директор это может знать?

Н. БЕЛЫХ: Абсолютно точно – родители. Все остальные – это уже по решению и согласию родителей. Если лечение предполагает в том числе механизмы общественного, социального воздействия, и тогда родители сами заинтересованы в том, чтобы общественность, в том числе и школьная, как-то помогала ребенку выкарабкиваться из этой ситуации, то, я думаю, они сами будут заинтересованы в том, чтобы вовлечь в это соответствующие школьные институты.

В. РОМЕНСКИЙ: Никита Юрьевич, чтобы вылечить ребенка, нужно место, куда его отвезти, где будет сидеть профессионал, специалист, который посмотрит, скажет: с этим надо серьезно разбираться, а с этим нужно провести беседу, сказать ему – что же ты творишь со своей жизнью, чтобы он перестал… Мы говорим о том, что наркотики бывают разные, и зависимость человека может быть разной. Но у нас же нет места, где будут этого ребенка, школьника лечить. Зачем нам тогда сдавать это тестирование? Да, мы узнаем, что всё плохо. А где потом лечить этого ребенка, если его надо лечить?

И. МЕРКУЛОВА: Ладно, узнаем мы. Но узнают все. Мне кажется, это неизбежно произойдет.

Н. БЕЛЫХ: Мне кажется, в данном случае вы немножко гиперболизируете ситуацию. Что касается тех, кто должен лечить, с этим более-менее понятно. Есть врачи-наркологи. Это, кстати, одна из самых востребованных специальностей. Во всяком случае, я смотрю по тем поступлениям, которые наш медицинский вуз осуществляются, это такая специальность номер один. Наркологи, как вы знаете, они занимаются не только излечением от наркомании, но и от алкоголизма. Их профессия, к сожалению, еще будет востребована очень-очень долго. В этом плане что касается тех, кто должен этим заниматься, вопросов нет. На самом деле сейчас средний наркоман – это и так достаточно молодой человек, наркоманы 60-летние, конечно, встречаются, но, поверьте, это настолько исключительное меньшинство… Во-первых, в связи с тем, что, как правило, не доживают до таких лет.

И. МЕРКУЛОВА: Трудно дожить до таких лет, употребляя наркотики.

Н. БЕЛЫХ: Во-вторых, как я уже говорил, сама наркомания серьезно молодеет. Поэтому сами врачи-наркологи в рамках своей профессиональной подготовки как раз ориентируются на работу с подрастающим и молодым поколением. Что касается места, наверное, можно говорить о выделении каких-то специальных мест или проведении этих тестирований и исследований в особые дни, когда кроме как школы соответствующие ФАПы или медицинские учреждения никто не посещает. Мне кажется, что точно в рамках борьбы с наркоманией не эта проблема будет являться основополагающей.

В. РОМЕНСКИЙ: Не могу с вами согласиться до конца. Вот что рассказывает губернатор Свердловской области Александр Мишарин, у него уже работает эксперимент по добровольному тестированию старшеклассников, уже прошли такой тест 96 тысяч молодых людей. Было выявлено в результате 1200 потребителей наркотиков. Т.е. у вас сразу появляется 1200 человек, которые употребляют наркотики. Что с ними делать? Они в очередь встают к этому наркологу?

Н. БЕЛЫХ: Они встают на учет к наркологу. Если тестирование показало, что мальчик покурил травку, это очень плохо, но это не то основание, чтобы включать сирену и человека госпитализировать. Здесь как раз необходимы консультации, встреча с врачом. Поэтому главное, что происходит после такого тестирования, это постановка соответствующего гражданина, в данном случае молодого гражданина на учет. И дальше уже с ним выстраивается индивидуальная работа.

В. РОМЕНСКИЙ: Это если мы говорим про школьников, если выявили, что школьник наркоман.

И. МЕРКУЛОВА: Нас слушатель Ярослав из Таганрога предлагает всё население тестировать, причем в обязательном порядке.

Н. БЕЛЫХ: Всё, не всё, но абсолютно уверен, что по ряду профессий было бы совершенно естественно проводить тестирование.

И. МЕРКУЛОВА: А разве не происходит это сейчас? Те же авиадиспетчеры. Мы регулярно получаем сообщения о том, что диспетчер в состоянии наркотического опьянения куда-то сажает самолет. Или водитель троллейбуса тоже под кайфом развозит пассажиров.

Н. БЕЛЫХ: Тестирование ряда профессий осуществляется. Но, во-первых, это, как правило, тестирование на употребление алкоголя, во всяком случае когда мы говорим об автоперевозчиках. Во-вторых, чего греха таить, зачастую качество и ответственный подход при этом тестировании встречается далеко не у всех перевозчиков. Тем более что эта деятельность, как вы знаете, не централизованно действует, там множество частных организаций, которые этим занимаются и которые да, должны эту работу проводить, но, к сожалению, так происходит не всегда. Я думаю, что перечень профессий вполне может быть расширен. Я не вижу ничего страшного, если и для ряда публичных политических деятелей такого рода тестирование будет.

И. МЕРКУЛОВА: Обязательным, да?

Н. БЕЛЫХ: Я бы, например, с удовольствием на эту процедуру пошел. Потому что если мы говорим о борьбе с тем или иным недугом, то это правило «начни с себя», покажи, что ты в данном случае являешься не просто спикером по этой теме, а активным участником этого процесса, мне кажется, это очень важно. Исходя из этих соображений, я отказался от алкоголя, отказался от табакокурения. Если подобного рода мероприятие, инициатива будет иметь соответствующий эффект, я с удовольствием пройду тестирование на употребление наркотиков, тем более что я наркотикам «нет» сказал давным-давно.

В. РОМЕНСКИЙ: А что же делать с такими людьми? Понятно, школьников можно лечить…

И. МЕРКУЛОВА: Вот Билл Клинтон признался, что в юности покуривал марихуану.

В. РОМЕНСКИЙ: А если это уже студент, 4-й курс, ему за 20 лет. И выясняется, что он наркоман. Что с ним должно происходить дальше? Должно быть уголовное преследование в нашей стране наркозависимых людей?

Н. БЕЛЫХ: Это дискуссионная тема. Много копей по этому поводу сломано. Есть те, кто являются активными сторонниками введения уголовной ответственности к тем, кто употребляет, есть те, кто предлагают легализовать употребление легких наркотиков – марихуаны и опия. Я все-таки скорее отношусь к тем, кто выступает за запрет, но при этом не сторонник введения жестких санкций, вплоть до уголовной ответственности.

Для меня здесь, так же как в борьбе с другими социальными недугами, с другими проблемами общества, такими как коррупция, в частности, важна не тяжесть наказания, а его масштабность, чтобы точно знать, что оно будет носить всеобъемлющий характер. Если мы будем знать, что, действительно, механизм тестирования, механизм обследования таков, что покрывает большинство или всё население Российской Федерации, то санкции могут быть не такие жесткие. Очень важно, чтобы все знали, что в случае употребления они будут нести ответственность. Если же всё будет ограничиваться отдельными кампаниями, когда будет строгая уголовная ответственность, при этом будут ловить полтора наркомана в год, и это всё будет обставляться сопровождением телеканалами и прочим, то толку от этого не будет.

В. РОМЕНСКИЙ: Понятно, что нужно всех найти. Но что с ними делать-то потом, по вашему мнению?

Н. БЕЛЫХ: Лечить. Наркомания – это болезнь.

В. РОМЕНСКИЙ: Т.е. это должно быть принудительное лечение.

Н. БЕЛЫХ: Формы могут быть разные. Большое количество наркоманов и сами хотят излечиться. Как показывает практика, если человек сам лечиться не хочет, то никакое принудительное лечение в данном случае не помогает. Я сразу скажу, я не эксперт в механизмах лечения. Вы Женю Ройзмана пригласите на передачу и с ним эти вещи можете подробно обсудить.

В. РОМЕНСКИЙ: Женя Ройзман не видел ничего страшного в приковывании людей наручниками к кровати.

Н. БЕЛЫХ: Во всяком случае, он является, наверное, одним из самых компетентных людей в этой сфере, это точно.

И. МЕРКУЛОВА: Главное – были результаты его деятельности. Давайте мы немножко к другим темам перейдем. Сегодня вице-спикер Госдумы, лидер ЛДПР выступил с предложением вернуть России черно-желто-белый флаг, флаг Российской империи, под которым страна достигла наивысшего могущества. Вообще, для вице-спикера высказывание не очень обычное. «Кто будет уважать нынешний флаг? – спрашивает он. – Мы не можем уважать, потому что это ничей флаг».

В. РОМЕНСКИЙ: Вы, как человек, который собираетесь или хотите переименовать Киров обратно в Вятку, т.е. вернуться к корням... Жириновский тоже предлагает вернуться к корням, к тому флагу, при котором наша страна достигала наивысшего своего расцвета.

Н. БЕЛЫХ: Во-первых, Ирина, я не соглашусь, что для вице-спикера заявление странное. Для этого вице-спикера абсолютно нормальное заявление. Здесь как раз надо понять, что мы обсуждаем, – мы обсуждаем заявление Владимира Вольфовича или содержательно предложение. Потому что, как мне кажется, в этом заявлении Владимира Вольфовича – думаю, что он не обидится – предлагается не столько содержательная дискуссия по данному вопросу, сколько привлечение внимания к собственной персоне, к собственному заявлению. Ничего плохого в этом нет, это часть публичной политики.

Если говорить о содержании, я привык к нашему триколору, для меня он ассоциируется не с какими-то этапами царской России, и не готов я с геральдистами спорить о том, что было торговым флагом, что военным, что в какой период времени венчало мачты кораблей, что было на сухопутных знаменах. Для меня это все-таки флаг, который имеет скорее историю 91 года.

И. МЕРКУЛОВА: Флаг свободной России.

Н. БЕЛЫХ: Конечно. Я сам многократно участвовал в Дне флага, проносил 50-метровый триколор по Москве не в память о каких-то эпизодах 19 века, а в память о событиях 91-го. Поэтому лично я не считаю нужным, целесообразным сейчас этот флаг менять. Хотя опять же я соглашусь с чем? Соглашусь с постановкой вопроса, что символ России – это вопрос, который должен обсуждаться с населением России. Просто те аргументы, которые использует Владимир Вольфович по поводу флага Керенского или Власова… Я думаю, что подавляющее большинство граждан слабо представляют себе флаги Керенского, флаги Власова, если вообще знают эти фамилии. Поэтому думаю, что сначала, может быть, какая-то экспертная дискуссия, а потом широкая общественная по этому поводу, она бы не помешала.

И. МЕРКУЛОВА: Некоторое время назад наши сограждане не могли правильно назвать расположение цветов на флаге. Может быть, сейчас ситуация изменилась.

Н. БЕЛЫХ: Ничего удивительного. У нас, к сожалению, и многие вопросы истории, и многие вопросы, связанные с отдельными историческими деятелями, включая академика Сахарова, очень слабо современной молодежью, и не только молодежью, понимаются, знаются и воспринимаются.

В. РОМЕНСКИЙ: Жириновский, помимо этого, считает, что всем российским городам и улицам, носящим имена политических лидеров, необходимо вернуть исторические названия. Вятки, я так понимаю, это тоже касается, города Кирова, Кировской области.

Н. БЕЛЫХ: Я уже в 150-й раз в рамках данной программы говорю. У меня есть личное мнение по этому поводу. Я действительно считаю, что Кирову должно быть возвращено историческое название по целому ряду причин. И политическая деятельность Сергея Мироновича в данном случае не является ключевой. Просто называть город в честь человека, который ни разу в городе не был, более того, это даже не его фамилия, а псевдоним…

И. МЕРКУЛОВА: И не очень понятно, хороший он или плохой.

Н. БЕЛЫХ: …полученный им после прочтения истории о персидском царе Кире. Вот эта связка между персидским царем Киром и старинным городом на Вятке, она для меня до сих пор не понятна. Это то, что отличает от того же Ульяновска. Там хотя бы человек родился, там его корни. Даже есть ряд деятелей, которые говорят – давайте считать Ульяновск названным не в честь Владимира Ильича, а в честь его отца, видного деятеля земского образования, который там же, в Сибирской губернии, функционировал. Здесь этой связки нет. Но при этом я всегда подчеркиваю – я говорю свое мнение. Решение о том, как должен называться город, должен ли он возвращать свое историческое название или нет, должен принимать народ.

И. МЕРКУЛОВА: А вас, что ли, не поддерживают жители Кирова и области?

Н. БЕЛЫХ: По этому поводу такое решение было принято той рабочей группой, которую я еще в 2009 году создал. В 10-м году, как вы помните, была перепись населения, было постановление правительства, не рекомендовано выносить вопросы, связанные с изменением названий каких-либо географических объектов, 11-й год у нас идут сплошняком выборы. И я, действительно, считаю, что это вопрос, который носит очень важный идеологический, но не политический характер.

И. МЕРКУЛОВА: Но можно же одновременно с выборами.

Н. БЕЛЫХ: Не можно. Потому что тогда это будет политика, тогда вопрос конкуренции между кандидатами и политическими партиями превратится не в обсуждение социально-экономических программ, а в обсуждение вопроса – они за Киров, за Вятку или за Хлынов. Я считаю, что это неправильный подход. Мы в конечном итоге должны определять, прежде всего, стратегию развития региона, в котором живем. Поэтому я думаю, что к этому вопросу можно будет вернуться. Почему я говорю, что я предполагаю? Потому что это даже не вопрос областной власти. Речь идет о муниципалитете, это, соответственно, компетенция городской думы, городского референдума. Поэтому я думаю, что к этому вопросу можно будет вернуться в 12-м году. Я сейчас сознательно этот вопрос не считаю нужным каким-то образом педалировать и развивать.

В. РОМЕНСКИЙ: И последний вопрос – о доходах и расходах. Вы уже отчитались. Кстати, как вам идея, которая была высказана, – чтобы чиновники отчитывались не только по тому, сколько они зарабатывают, но и по тому, сколько они тратят.

И. МЕРКУЛОВА: Кстати, ваши доходы, судя по декларации, выросли в 2010 году в 2,38 раза.

Н. БЕЛЫХ: Да. В 10-м году у меня, помимо доходов по основному месту работы, заработной платы, у меня были еще доходы от вкладов в банков и доходы от иной деятельности. Как вы знаете, госчиновник может заниматься оплачиваемой деятельностью в сфере творческой, преподавания и научной деятельности. Так получилось, что я как раз книгу издал, вышло несколько статей, даже, не поверите, у меня был гонорар за участие в программе «Comedy Womаn», какие-то копейки. В конечном итоге тот доход, который получился по 2010 году, он составляет порядка 3 млн. 700 тысяч рублей. Я нормально отношусь к теме декларирования и доходов, и расходов. Другое дело, что надо понять, для чего это делается.

В. РОМЕНСКИЙ: Когда Никита Юрьевич начал на эту тему говорить, у него даже голос тише стал.

И. МЕРКУЛОВА: Никита Юрьевич, он во многом первый. Может быть, вам взять на себя такую смелость и опубликовать декларацию о расходах? Или необходимы какие-то законодательные акты?

Н. БЕЛЫХ: Я могу опубликовать. Очевидно, мои расходы будут больше, чем мои доходы, причем только расходы на благотворительность в Кировской области будут превышать…

И. МЕРКУЛОВА: Т.е. вы не по средствам живете.

Н. БЕЛЫХ: Да, я живу не по средствам.

И. МЕРКУЛОВА: А как вам это удается?

Н. БЕЛЫХ: Я еще в начале 2009 года задекларировал и предъявил всему миру декларацию за 2008 год, когда я не был госчиновником и не должен был вообще никакой декларации предъявлять. Т.е. я показал свой доход в размере 72 млн. рублей. Собственно говоря, за годы, предшествующие этому, и 7-й, и 6-й, когда я функционировал в качестве предпринимателя, у меня были достаточные заработки и доходы, которые позволяют мне сейчас не засыпать с мыслью о том, на что приобрести хлеб насущный. Вопрос не в этом. Надо понять, для чего нужна эта декларация о доходах и расходах.

И. МЕРКУЛОВА: Чтобы избиратели ваши посмотрели и успокоились.

Н. БЕЛЫХ: Правильно. По идее, для того чтобы вернуть доверие общества к власти. Но у меня есть глубокое убеждение, что какие бы декларации ни были, вот эта презумпция виновности, которая существует у общества по отношению к власти, приведет к тому, что когда эта декларация появится, абсолютное большинство населения скажет: всё равно они врут, всё равно они что-то нам недоговаривают, всё равно они нас обманывают. Вот это отношение, оно не мотивирует людей, имеется в виду тех же чиновников, к тому, чтобы что-то делать дополнительно сверх того, что предписано законодательством. Вы говорите по поводу того, могу ли я задекларировать расходы. Нет проблем, я декларирую регулярно свои расходы.

И. МЕРКУЛОВА: Спасибо большое. Никита Белых – губернатор Кировской области. До встречи через неделю.