Никита Белых - Дневник губернатора - 2010-02-01
О.ЖУРАВЛЕВА: В Москве 15:35, дневной «Разворот» продолжается. Его ведут Владимир Роменский.
В.РОМЕНСКИЙ: И Ольга Журавлева. С нами на прямой связи из Кировской области губернатора Никита Белых. Никита Белых, здравствуйте.
Н.БЕЛЫХ: Здравствуйте, Владимир Роменский. И Ольга Журавлева.
В.РОМЕНСКИЙ: Скажите, пожалуйста, вас маниакальное стремление некоторых политиков ввергнуть страну в хаос 90-х годов не пугает?
Н.БЕЛЫХ: Меня?
В.РОМЕНСКИЙ: Да?
Н.БЕЛЫХ: Маниакальное стремление?.. А о каких политиках идет речь?
В.РОМЕНСКИЙ: Некоторых политиков ввергнуть страну в хаос 90-х годов. Ну, не знаю. Наверное, тех, которые организовывали акции в Калининграде, Петербурге и Москве в эти выходные.
Н.БЕЛЫХ: Нет, как-то меня их маниакальное это стремление ввергнуть в 90-е годы этих политиков действия не смущают.
В.РОМЕНСКИЙ: Это просто, знаете, кого пугает? Владимира Пехтина, первого зам. руководителя фракции «Единая Россия» в Госдуме. Он очень боится.
О.ЖУРАВЛЕВА: Он считает, что циничность политической оппозиции начинает переходить все разумные границы. Вам так не кажется?
Н.БЕЛЫХ: Вы знаете, я достаточно много занимался вопросами взаимодействия власти и оппозиции в свое время. И как мне кажется, лучшее определение я услышал из уст небезызвестного, наверное, здесь присутствующим Сергея Адамовича Ковалева, когда мы тоже как-то там разговаривали по поводу вменяемой, конструктивной оппозиции или, там, невменяемой, неконструктивной. Он сказал: «Знаешь, Никита, конструктивная и вменяемая оппозиция может быть у конструктивной и вменяемой власти». То есть, собственно говоря, оппозиция, на самом деле, это отражение власти, как это ни странно. Поэтому циничная оппозиция может быть у циничной власти, конструктивная оппозиция может быть у конструктивной власти.
О.ЖУРАВЛЕВА: Никита Юрьевич, вы сейчас вообще понимаете, да, что вы говорите?
Н.БЕЛЫХ: Я прекрасно понимаю, и причем, как мне кажется, собственно говоря, события в Калининграде это показывают и отражают. У меня на сегодняшний день нет проблем во взаимоотношениях с оппозицией в Кировской области. В каком плане? Это не значит, что оппозиции нет. Она есть.
В.РОМЕНСКИЙ: И ругает вас, кстати.
Н.БЕЛЫХ: И ругает. Но у нас нет проблем в коммуникациях. То есть когда они там хотят выйти на улицу, они выходят. Но, там, перед этим я предлагаю им встретиться за столом и обсудить те вопросы, которые их волнуют. Я встречался со всеми руководителями и с полным составом всех партий, как представленных в парламенте, так и тех, кто высказал свое желание, то есть не представлены в парламенте. Как вы знаете, предлагал и всем организациям или, там, людям, которые писали открытые письма с какими-то протестами, встретиться и обсудить. Кто-то приходил, как движение автомобилистов, кто-то там не приходил – это их право. Но, во всяком случае, никто не может сказать, что власть Кировской области уклоняется от контакта, уклоняется от встреч.
То же самое касается наших подходов к темам. То есть чем больнее и неприятнее тема – я напомню, что в Калининграде первоначальной темой послужил тот же самый транспортный налог. Вот, мы только в рамках этой передачи о транспортном налоге говорили, наверное, раз 10. А уж сколько у меня было разного рода встреч, пресс-конференций, контактов, разъяснений в области – это просто, что называется, не сосчитать. И, вот, я выслушивал очень неприятные вещи. Но я выслушивал. И мы там находили по каким-то острым моментам достаточно компромиссные варианты решения этой проблемы.
Поэтому, вот, я считаю, что если власть на уровне региона готова к какому-то контакту, ну, это означает, что и действия со стороны оппозиции, в основном, будут носить цивилизованный характер. Понятно, что нельзя исключать каких-то там заказных действий или указаний из Москвы. Понятно, что если там дадут команду тем или иным политическим партиям «Нет, там, независимо ни от чего, пикетируйте, вставайте со знаменами», да? Ну, куда они денутся? Партийная дисциплина – они это сделают. Но в рамках нашей текущей деятельности, еще раз говорю, проблем в контактах с оппозицией у нас не существует.
В.РОМЕНСКИЙ: Ну, то есть то, что люди вышли на улицу в Калининграде, это показывает, что Георгию Боосу не доверяют? Или то, что там не разгоняли людей так, как в Москве, это говорит о его лояльности?
Н.БЕЛЫХ: Значит, нет. Я считаю, что это признак некоей, может быть, системной недоработки.
О.ЖУРАВЛЕВА: В чем ошибка Георгия Бооса? Давайте так. Мало говорил с народом?
Н.БЕЛЫХ: Вот, сейчас мне пока сложно говорить, поскольку все эти события – они произошли когда? В пятницу у нас?
О.ЖУРАВЛЕВА: В субботу, по-моему.
В.РОМЕНСКИЙ: В субботу.
Н.БЕЛЫХ: Нет. По-моему, в пятницу.
В.РОМЕНСКИЙ: Калининград – в субботу.
Н.БЕЛЫХ: Калининград в субботу, да. То есть у меня не было возможности еще проанализировать всю историю и, там, хронологию этих процессов. Но пока навскидку... Еще раз говорю, могу ошибаться, да? И, уж, точно не хочу обидеть Георгия Бооса, которого считают достаточно таким, эффективным, конструктивным человеком – приходилось неоднократно сталкиваться на госсоветах и на других мероприятиях. Но похоже, есть какая-то недоработка именно в плане коммуникаций. То есть, вот, когда есть желание у оппозиции высказаться, когда есть желание какие-то темы болезненные поднять, лучше это делать в зародыше. Потому что потом, как показывает практика, это все становится гораздо более болезненно и сложно.
В.РОМЕНСКИЙ: Слушайте, но мы помним ровно год назад во Владивостоке происходили очень похожие события. Как раз там разгоняли же людей. Никита Юрьевич, вы слышите меня?
Н.БЕЛЫХ: Да-да-да, конечно, слышу, да.
В.РОМЕНСКИЙ: У нас просто запаздывает немножко картинка. Сейчас Калининград... Во Владивостоке людей разгоняли подмосковным Зубром, если я ничего не путаю. В Калининграде все прошло очень мирно. Потом Москва и Петербург. В Москве больше 100 задержанных, в Петербурге...
О.ЖУРАВЛЕВА: По другому поводу, вроде бы. Гораздо меньше народу. Как вы считаете, что власть, скажем так, заставляет разгонять собрания? Многие говорят, что в Калининграде было просто столько народу, что разогнать невозможно. Или, все-таки, там другая политика.
Н.БЕЛЫХ: Есть такая версия, и я тоже там почитал, и понятно, что, действительно, когда народу собирается определенная критическая масса, уже какие-то силовые методы не действуют. Но это весьма и весьма условный вариант. Как вы понимаете, эти 10 или 12 тысяч человек – они не в одну секунду появились, да? Если бы задача правоохранительных органов состояла в том, чтобы не допускать этого мероприятия, то, в общем, определенные превентивные меры имели бы место и, наверное, в этом случае были бы эффективны. Кстати, то, что милиция не разгоняла демонстрантов и вела себя, насколько я, опять же, читал в интернете и комментарии моих знакомых, вела себя предельно корректно в этой ситуации, мне кажется, это большой как раз плюс, все-таки, руководства Калининградской области. То есть потому что если бы была команда прямая, направленная на какие-то силовые действия, то они все равно были. Они могли кончиться чем-то нехорошим или, наоборот, никакого эффекта не было. Но то, что они имели бы место, ну, согласитесь, что это факт. Но поскольку даже действий таких не предпринималось, это означает, что позиция была такая: «Не мешать». То есть хотят – пусть протестуют.
Ну, просто, еще раз говорю, не надо было до этого доводить. То есть это же мероприятие, насколько я понимаю, было уже второе. То есть там первое было в декабре, да?
О.ЖУРАВЛЕВА: Тысяч 5 там было.
Н.БЕЛЫХ: Да. Ну, собственно говоря, то есть здесь очевидно, что проблема есть, да? И понятно, кто ее инициирует. Ну, давайте сядем за стол переговоров, обсудим эту проблему.
В.РОМЕНСКИЙ: Проблема есть и в Москве. Но почему тогда в Москве акции оппозиции, и санкционированные даже пресекают именно так?
Н.БЕЛЫХ: Задавайте вопросы, соответственно, московскому руководству. Я же не отвечаю за то, что происходит в Москве.
О.ЖУРАВЛЕВА: Никита Юрьевич, давайте тогда по-другому попробуем.
Н.БЕЛЫХ: Да, давайте.
О.ЖУРАВЛЕВА: По-другому попробуем разобраться. Существует у нас 31-я статья Конституции, и, вот, как вы как губернатор себя должны вести? Вот, вы знаете, да? Вот, вам поступила информация про тех же людей, которые хотели там акцию «Гудок протеста» провести или еще чего-то. Вы всегда заранее знаете, заявляется, уведомительный характер всех акций, правильно? Если вы понимаете, что акция может быть большой, сложной, что вы не доработали, вот, так же, как в данном случае, да? Чего-то вы там не сделали. Что вы будете делать? Может быть, действительно, все-таки, обратиться за помощью? силовые структуры привлечь?
Н.БЕЛЫХ: У меня, ну, не знаю, постоянно – не постоянно, но достаточно регулярно поступают сведения о поданных заявках на те или иные мероприятия. У нас не было случая, чтобы мы отказывали в проведении подобного рода мероприятий. Во всяком случае, то, о чем я знаю, тут же еще проблемы, связанные с тем, что уведомления подаются в органы местного самоуправления, то есть им, может быть, какая-то, конечно, информация не доходит. Единственный случай, когда мы, действительно, вмешивались в процессы и пытались как-то опять в рамках закона ситуацию разрулить по-хорошему, она была связана, если не ошибаюсь, с попыткой проведения некоего, условно говоря, гей-парада, который должен был пройти аккурат через колонну неких условных националистов, так?
В.РОМЕНСКИЙ: А, да, вы рассказывали об этой истории.
Н.БЕЛЫХ: Да. И, собственно говоря, наша просьба была о том, что разведите либо по времени, чтобы не провоцировать ситуацию, либо по маршруту. То есть чтобы у нас, действительно, не было каких-то проблем, связанных со столкновениями.
В.РОМЕНСКИЙ: Никита Юрьевич...
Н.БЕЛЫХ: Да. Так я просто говорю, что у нас не было случая, когда мы нарушали или воспрепятствовали реализации 31-й статьи Конституции.
В.РОМЕНСКИЙ: Я почему спрашивал просто? Смотрит. Многие эксперты говорят о том, что в Москве так поступают с протестующими, несогласными – можем называть их как угодно – потому что Москва и Петербург считают себя обязанными властям. То есть власти Москвы еще более высоким властям, федеральным, и именно поэтому они действуют так, чтобы, ну, не дай Бог. А Калининград – ну, в общем, где он? Ну, а пусть там, типа, и протестуют.
О.ЖУРАВЛЕВА: Да и в Кировской области тоже пусть делают что хотят. Все-таки, это не лицо страны, скажем так.
Н.БЕЛЫХ: Ну, не факт. Потому что вот эта логика, которую вы говорите, она была бы безупречной, если бы история не знала достаточно жестоких разгонов подобного рода акций протеста и в других регионах на протяжении последних нескольких лет. Если вы отслеживали, то были регионы далеко не столичные, где милиция действовала предельно жестко, если не сказать жестоко. Поэтому, мне кажется, ссылка на то, что это происходит только в Москве и Санкт-Петербурге – она не совсем корректна. Здесь, все-таки отношение властей к этому процессу. Причем, как мне кажется, ситуация в Москве и Санкт-Петербурге – она уже...
В.РОМЕНСКИЙ: А властей каких? Вот, просто подчеркните: это региональных или федеральных?
Н.БЕЛЫХ: Я думаю, региональных. То есть, вот, понятно, опять же, мои коллеги многие с этим могут не согласиться. Но мне кажется, что в определенном смысле взаимоотношения оппозиции и властей региональных приобрело такую нехорошую форму джихада. То есть когда уже, собственно говоря, ситуация развивается по принципу «На зло бабушке уши себе отморозить» как с той, так и с другой стороны. Значит, вот уже, условно говоря, что называется, пошли на принцип, да? То есть при этом, собственно говоря, уже оппозиция заявляет, грубо говоря, требования, прекрасно зная, что им не будет разрешено. Власти действуют жестоко, прекрасно понимая, что это избыточная совершенно, необъяснимая жестокость в подобной ситуации. И, знаете как? Вот, когда...
О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, короче, кто кого сборет-то в этой ситуации? Кит слона или слон кита?
Н.БЕЛЫХ: Так это просто, что кто умнее, тот прекратит. То есть это, собственно, будет являться неким критерием, наверное.
О.ЖУРАВЛЕВА: То есть вы считаете, что если оппозиция сделает умное лицо, то она просто перестанет выходить 31 числа на митинги?
Н.БЕЛЫХ: Нет. Не обязательно, что я говорю. Более того, я считаю, что само по себе требовать выполнение Конституции – это не просто, что называется, нормально, это естественный совершенно процесс. Просто, вот, условно говоря, формулировать свои требования в таком ключе, то есть который, ну, условно говоря, может быть, более гибкий, а власть, скажем, более гибко реагировать. Вот, наверное, в этом ключе надо искать развязку. Потому что, вот, еще раз говорю, я сейчас пока не вижу вот этой ситуации. Для меня нет никаких сомнений, что 31 марта снова оппозиция...
В.РОМЕНСКИЙ: Уже заявлено.
Н.БЕЛЫХ: Да. Ну, то есть когда я читаю в блоге той же Иры Ясиной о том, что теперь «я тоже пойду» 31 января. Там, Боря Немцов, который не принимал участия, говорит: «Вот, теперь я тоже пойду», ну и, как известно, пошел. Ну, вот, еще раз говорю: это будет двигаться по нарастающей.
О.ЖУРАВЛЕВА: Дойдет, наконец, до критического числа.
Н.БЕЛЫХ: Конечно.
В.РОМЕНСКИЙ: Никита Юрьевич, ваш прогноз с вот этой акцией, посвященной 31-й статье Конституции, которая проводится 31 числа месяцев, в которых есть это число. Соответственно, вы думаете, дальше что будет с этим происходить? 31 марта люди, которые организовывали эту акцию, опять говорят «Мы пойдем». Еще другие говорят. И что произойдет дальше?
Н.БЕЛЫХ: Значит, еще раз говорю. Власть, на мой взгляд, должна поступить умнее.
О.ЖУРАВЛЕВА: Просто разрешить и успокоиться.
Н.БЕЛЫХ: Да. И этим самым закончить разговор на тему, вот, кто сильнее, кит или слон.
О.ЖУРАВЛЕВА: И о свободных собраниях.
Н.БЕЛЫХ: В данном случае этот тот шаг, который будет являться демонстрацией силы, а не слабости. Вот, готовности власти сказать: «Да, пожалуйста, проводите это мероприятие» - это будет признаком силы.
О.ЖУРАВЛЕВА: Никита Юрьевич, в связи с этими мероприятиями возникла тема ОМОНа, который тоже, в общем, в Москве всегда персонаж всех вот этих митингов. Тут нам пишет Чеги Чавис, так он себя называет: «Да не пойдет местный мент, калининградский в данном случае, против своих. Регион маленький, все свои». Скажите, а у вас тоже в милиции, в ОМОНе, во всех обеспечении правопорядка местные, в основном, принимают участие? Кто у вас в милиции-то служит? Или приезжие? У нас говорят, что московских лучше не брать, а то они больно умные.
В.РОМЕНСКИЙ: «А регионалов тупых, которые держатся, - это цитата, простите, - за общежития – им, в общем, как бы...»
О.ЖУРАВЛЕВА: Можно что хочешь приказать.
Н.БЕЛЫХ: Нет-нет-нет. Вот здесь вообще речь идет о двух разных явлениях, вы просто их смешали в одно. Значит, когда речь идет о каких-то таких заранее известных массовых мероприятиях, то берут обеспечивать «порядок» на этих мероприятиях не просто приезжих, которые работают в этом ОМОНе, а просто отряды посылают из других регионов.
О.ЖУРАВЛЕВА: Да, совершенно верно.
Н.БЕЛЫХ: Я как человек неоднократно битый... То есть я прекрасно помню, что, допустим, в том же Санкт-Петербурге во время предвыборной кампании в Государственную Думу, где я был лидером партийного списка, кандидатом в депутаты, лицом, по определению, неприкосновенным, вот, в данный период времени, я был как раз повязан, что называется, и брошен в автозак сотрудниками Ивановского ОМОНа. То есть как бы, точнее, не то, что там ивановский житель...
О.ЖУРАВЛЕВА: Так, раскройте ж секрет-то, наконец! Вы теперь знаете, как эта кухня работает. Вы посылаете в другие регионы свой ОМОН, например?
В.РОМЕНСКИЙ: Ваш ОМОН есть в других регионах?
Н.БЕЛЫХ: Такого не было.
О.ЖУРАВЛЕВА: А к вам приезжают в гости на массовые мероприятия?
Н.БЕЛЫХ: У нас нету...
О.ЖУРАВЛЕВА: А, у вас просто нет повода.
Н.БЕЛЫХ: Я же говорил, да? У нас нормальная свобода слова и свобода собраний. Зачем предлагать еще? Это же затраты, там, какие-то совершенно нелепые действия. Зачем?
О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. В общем, у вас, на самом деле, там рай земной, я чувствую.
Н.БЕЛЫХ: Да не «рай земной». Вот, секундочку. Я, вот, просто предвижу, как масса будет желающих по этому поводу гибкими языками пройтись. Не рай. Почему мы под раем понимаем, соблюдение Конституции – это что-то за пределами естественных норм? Люди имеют право проводить собрания, мероприятия. Люди имеют право, соблюдая закон... То есть там же тоже есть ограничения – там без оружия, без каких-то экстремистских действий – все это делать. Ну, так дайте им возможность это сделать. Поверьте мне, если сама по себе тема, которую не поднимают, она яйца выеденного не стоит. Ну, пройдет это один раз или два. Ну, и все. То есть тема будет исчерпана. А если эта тема есть, то ее все равно надо будет решать. С митингами, без митингов, с протестами, без протестов – она все равно существует. И тут никуда не денешься, то есть надо будет подробно и внятно людям разъяснять, как ты собираешься эту проблему решать. Вот и все.
В.РОМЕНСКИЙ: Ну, хорошо. Я думаю, на этом эту тему глобальную мы можем как-то...
О.ЖУРАВЛЕВА: Но у нас есть другая глобальная тема и очень личная.
В.РОМЕНСКИЙ: Конечно! Заработок. Опять лезем к вам в карман, Никита Юрьевич.
О.ЖУРАВЛЕВА: Мы просто там уже живем. Мурашов, либерал из России спрашивает простенько: «Никита Юрьевич, а что, все-таки, с зарплатой?» Я вкратце объясню, что Никита Юрьевич хотел минимизировать свою зарплату просто до самого возможного минимума. Но ему отказали, ссылаясь на всякие законодательные сложности. И, вот, из Миннеаполиса пишет Тимбервольф: «Фактически отказ от зарплаты в пользу инвалидов – это, конечно, похвально. Но способ, как вы это пытались оформить, вызывает у многих вопросы. Почему надо было протаскивать через заксобание области? Ведь, заведомо было известно, что не утвердят. И правильно, между прочим! Разве работа губернатора – это только для олигархов? Не лучше ли было бы учредить фонд помощи инвалидам и перечислять свою зарплату туда с минимум рекламного шума, а лучше совсем без него?» Ну, длинно, но понятно.
Н.БЕЛЫХ: Значит, объясняю товарищу из Миннеаполиса, хотя это все достаточно подробно, опять же, уже объяснял. Первое. По поводу рекламного шума. Значит, все, что я сделал, это написал у себя в блоге о том, что я принял такое решение. Все остальное, что по этому поводу было, многочисленные публикации в газетах.
В.РОМЕНСКИЙ: На радиостанциях разнообразных.
Н.БЕЛЫХ: Комментарии, там, значит, суждения политиков и депутатов, и сенаторов.
О.ЖУРАВЛЕВА: Вас в популизме обвинили.
Н.БЕЛЫХ: Значит, это движуха, еще раз говорю, которую создали они сами. То есть я, еще раз говорю, написал просто скромно, что я такое решение принял, точно так же, как я пишу у себя в блоге о том, что я сходил в кино, о том, что я провел вечер с сыном, там еще что-то. Все, никаких пресс-конференций по этому поводу я не собирал, никаких интервью по этому поводу я не давал.
В.РОМЕНСКИЙ: Со скромностью разобрались. Зачем в заксобрании тогда?
Н.БЕЛЫХ: Да, второй, как бы, момент. Вопрос, почему бы просто не взять заработную плату и тихо ее перечислить на благотворительные, что называется, нужды? Ответ очень простой: жаба душит, да? То есть жаба душит по поводу тех отчислений, которые мне приходится в этом случае платить за те деньги, которые я, на самом деле, не получаю. И речь идет здесь не только и не столько о подоходном налоге – с ним-то как раз, что называется, все нормально, он, в конечном итоге, поступает в областной бюджет. А все вот эти отчисления единого социального налога, который при том объеме зарплаты, который есть, составляет порядка 300 тысяч рублей и который просто уходит в никуда. То есть в данном случае...
О.ЖУРАВЛЕВА: Как-то вы не верите в единый социальный налог.
Н.БЕЛЫХ: Нет, не то, что я не верю. То есть я не считаю нужным платить единый социальный налог из тех денег, которые я не получаю. Поэтому я, собственно говоря, попросил...
О.ЖУРАВЛЕВА: Жадный вы, Никита Юрьевич.
Н.БЕЛЫХ: Да не я жадный. В конечном итоге, поскольку речь идет о том, чтобы эти деньги использовать на нужды тех же инвалидов, я считаю, что 300 тысяч для инвалидов – штука более целевая и более персонифицированная, чем просто попадание в размытом состоянии во внебюджетные формы...
О.ЖУРАВЛЕВА: В бюджет.
Н.БЕЛЫХ: Да нет. Так, ладно бы в бюджет. Во внебюджетные фонды, которые не имеют отношения к региону. Еще раз говорю: если бы это было все внутри региона...
О.ЖУРАВЛЕВА: Короче, вы не хотите, чтобы ваша зарплата утекала в чужие регионы.
Н.БЕЛЫХ: Поэтому я попросил: «Давайте просто уменьшим затраты на мое содержание, то есть, соответственно, и на зарплату, и на все эти отчисления, и эти деньги направим на вот эти самые пандусы для инвалидов».
В.РОМЕНСКИЙ: А эксперты, которые раздували весь шум из этой истории, они говорят, что просто ваша инициатива такая хорошая не понравилась федеральному центру.
О.ЖУРАВЛЕВА: Вам звонили из Москвы?
Н.БЕЛЫХ: Да никто мне не звонил из Москвы. Более того, когда я, так получилось, был на заседании госсовета уже после этого решения, уже после этих дискуссий, я подошел к федеральному центру и спросил: «Федеральный центр, - спросил я. – Есть какие-то проблемы с тем, что я отказываюсь от заработной платы?»
В.РОМЕНСКИЙ: Вы в сторону Кремля просто кричали или как? Или кому-то конкретно?
Н.БЕЛЫХ: Это было персонифицировано. Федеральный центр усмехнулся и сказал: «Это твое дело». Все. Поэтому я совершенно искренне считаю, что...
О.ЖУРАВЛЕВА: Никита Юрьевич на «ты» с федеральным центром, чтобы знали.
Н.БЕЛЫХ: Нет. Это федеральный центр со мной на «ты».
О.ЖУРАВЛЕВА: ?! А почему вы допускаете такое обращение?
Н.БЕЛЫХ: Ну, он же федеральный центр.
О.ЖУРАВЛЕВА: А, понятно...
Н.БЕЛЫХ: Поэтому: «Это твое дело». Ну, мое дело, так мое дело. Значит, все, там, действительно, не лезьте ко мне в карман и все. Потому что когда речь идет о том, что человек должен получать адекватную заработную плату... Честно скажу: я 100 тысяч рублей в месяц не считаю адекватной заработной платой.
О.ЖУРАВЛЕВА: Еще зажрался.
Н.БЕЛЫХ: Нет, секундочку. Я прекрасно знаю заработные платы, которые существуют в бизнесе – сам работал. Мы понимаем, что руководство регионом – это сродни руководству большой корпорацией. Мы знаем размеры оплат там. Ну, в этом случае если мы говорим о том, что это неадекватная сумма, то неадекватны 100 тысяч или неадекватны 4 тысячи – уже разницы нет. То есть или она адекватная, или она неадекватная, вот и все.
О.ЖУРАВЛЕВА: Вот, кстати, об адекватности можно один вопросик? Маленький. Времени совсем осталось немножко. Николай из Москвы интересуется: «Какова динамика средней зарплаты по области? Сколько было в месяц вашего прихода и сколько сейчас? Улучшается ли жизнь в вашей области?» - это я так, перевожу на простой язык.
Н.БЕЛЫХ: Значит, здесь ситуация абсолютно такая же, как, в целом, и по России. То есть в номинальном выражении доходы растут. Ну, там поскольку инфляционные процессы происходят. А, естественно, как бы, в реальном выражении идет некоторое снижение, то есть реальная покупательная способность людей уменьшается. При этом я как работодатель могу повлиять только на одну категорию, называемую «бюджетники». Но при этом, соответственно, если мы увеличиваем доходы работников бюджетной сферы, мы увеличиваем расходы бюджета.
В.РОМЕНСКИЙ: Не, нельзя никак.
Н.БЕЛЫХ: Ну вот и все, да? Поэтому, собственно говоря, получается так, что даже тот номинальный рост, который идет, он идет за счет не бюджетной сферы. За счет как раз такого свободного, что называется, бизнеса, и поэтому получается так, что как раз в категории свободной экономики, рыночной экономики там есть некий плюс даже в реальной покупательной способности. Но с учетом бюджетной сферы, у которой даже в номинальном выражении рост составляет 0%, естественно, в масштабах региона, когда это все усредняется, выясняется, что рост будет только в номинальном выражении в абсолютных деньгах. А в реальных деньгах с учетом инфляции он будет демонстрировать некоторое снижение.
О.ЖУРАВЛЕВА: Спасибо. Еще один вопрос, может быть, успеем ответить. Предприниматель интересуется: «Вы как сторонник конкурентной экономики, демократического устройства политической системы, - говорит он. – В связи с этим вопрос. Лично вы как губернатор с кем и по каким параметрам конкурируете?» Вы можете ответить?
В.РОМЕНСКИЙ: Минута.
Н.БЕЛЫХ: Я конкурирую, естественно, с другими губернаторами, и самое главное, с другими регионами. Параметры – их там огромный набор. То есть прежде всего это параметры социально-экономического развития, это и ВРП на душу населения, это и покупательная способность, это и доходы населения, и так далее, и так далее. На сегодняшний день у нас – и это не является большим секретом – у Кировской области одни из самых плохих показателей в масштабах Приволжского федерального округа.
О.ЖУРАВЛЕВА: По социальным и финансовым показателям?
Н.БЕЛЫХ: По социально-экономическим, конечно, да.
О.ЖУРАВЛЕВА: Зато по преступности у вас, вроде бы, получше, чем у других.
Н.БЕЛЫХ: По преступности, по наркотикам получше. Но по алкоголю похуже, как вы знаете. Поэтому тут... Еще раз говорю: таких показателей – их больше 300, то есть это те, которые оцениваются различными службами. И это только те, которые считаемы. Потому что понятно: уровень демократизации или уровень свободы слова – его очень сложно представить в цифрах и коэффициентах. Можно, но сложно, да? То есть здесь речь, скорее, идет о каких-то экспертных оценках, которые, естественно, не учитываются в такого рода исследованиях.
О.ЖУРАВЛЕВА: Спасибо большое.
В.РОМЕНСКИЙ: Спасибо.
О.ЖУРАВЛЕВА: Губернатор Кировской области Никита Белых был с нами на связи.