Учёба - тяжёлый труд или увлекательное занятие с элементами игры? Как сделать обучение и воспитание интересным и развлекательным - Татьяна Жигулова - Бэби-Бум - 2015-03-13
13.03.2015
Учёба - тяжёлый труд или увлекательное занятие с элементами игры? Как сделать обучение и воспитание интересным и развлекательным - Татьяна Жигулова - Бэби-Бум - 2015-03-13
Скачать
А.Голубев
―
11 часов 6 минут в Москве ровно почти. Андрей Позняков, Алексей Голубев. Сегодня мы в стандартненьком составе нашего «Бэби-бума» с тобой ведем нашу любимую передачу.
А.Позняков
―
Мужской отцовский «Бэби-бум». Добрый день.
А.Голубев
―
Да, здравствуйте. Ну, в общем, у нас тема сегодня звучит следующим образом: «Учеба — это тяжелый труд или увлекательное занятие с элементами игры?» И мы будем обсуждать, как сделать обучение, этот нелегкий процесс, и вообще воспитание интересным и развлекательным. У нас есть разные подходы к этому вопросу, да, мы знаем... Я, знаешь, в связи с этим вспоминаю, как-то я еще давно по телевизору наткнулся на выступление одного российского юмориста популярного, и он рассказывает с таким презрением, с иронией такой про какую-то группу американских студентов, что они как дети малые собрались на коврике, сели в кружок, вот там играются в какие-то игрульки, и так у них, видите ли, образование проходит. И вот такой подход он всячески критиковал.Я знаю, что в наших западных некоторых странах, люди, которые имеют отношение к образованию, говорят, что это-то как раз и есть самый лучший способ получения образования, самый — главное — продуктивный.
А.Позняков
―
Царство развлечения и комфорта, мы будет говорить о царстве развлечения и комфорта для детей и о том, как дети получают образование через игру, и о том, возможно, чего они лишаются, могут ли они, в конце концов, действительно получить адекватную подготовку, стать в будущем хорошими учеными, исследователями, заставлять себя перенапрягать свое сознание, свой мозг, заставлять себя зубрить способны ли они после таких программ и курсов. Ну, а начать хочется все-таки с вашего личного опыта. Традиционно я напомню наши координаты: пишите нам смс на ном ер 8-985-970-4545, используйте твиттер-аккаунт @vyzvon, формы на сайте echo.msk.ruьб для отправки сообщений в эфир тоже должны работать. И начнем с голосования. Вот для вас лично учеба это что: это труд или это все-таки игра?
А.Голубев
―
Да, если это труд, то звоните по телефону 660-0664, если вам кажется, что это всегда скорее игра — 660-0665.Ну, и мы понимаем, что мы говорим все-таки скорее о детях маленьких, поэтому как вам кажется, для маленьких детей учеба это скорее труд, то есть — к труду привлекать уже...
А.Позняков
―
Ну, на вашем личном опыте, да. Как вы себе видите, как вы себе представляете. Может быть, ваш опыт с детства есть, для вас это что, труд или игра.
А.Голубев
―
Если труд, то телефон — 660-0664, а если игра — то 660-0665.
А.Позняков
―
Мы здесь противопоставляем, на самом деле, два мира, они у нас сталкиваются. Один мир. Который — ну, во всяком случае я очень хорошо помню по своему детству еще, я думаю, что люди более старшего возраста помнят по детству в советской школе — вот эти парты ровными рядами, черная доска...
А.Голубев
―
Ну, а какими? Кривыми?
А.Позняков
―
...дети сидят, внимательно...
А.Голубев
―
Конечно, ровными.
А.Позняков
―
...слушают учителя и по указке учителя записывают, что учитель говорит.
А.Голубев
―
А знаешь, как в училищах военных, в армии? Там еще по веревочке парты, вот, в учебных аудиториях, вот так вот выстраивают. Кровати тоже в казармах...
А.Позняков
―
Да, да. Обязательно. Разве что строем не ходили. Хотя, по-моему, в какие-то моменты даже и строем ходили., были такие вот занятия.
А.Голубев
―
Ну, в школе, конечно, строем.
А.Позняков
―
А как же. За ручку вдвоем. И совершенно другой мир, помещения учебные, в которых парт вообще может не быть, если это, например, занятия музыкой или еще чем-то, дети сидят просто на полу, в кружочке, либо расставлены столы как удобно для учебного процесса, может не быть вообще никакой доски, может ничего не быть, а может, дети будут ходить с планшетами или играть на свежем воздухе, таким образом, одновременно, в игре изучать математику и решать какие-то задачи, достаточно сложные, которые абстрактными методами, при абстрактном понимании числами, как признают сами исследователи и педагоги, разрешать достаточно сложно, более сложно, чем таким игровым способом.
А.Голубев
―
Но вот лично у меня нету в ответ на вопрос даже который мы задали, если честно, вот однозначного ответа. Нету. Потому что это настолько сложно, мне кажется, настолько это должны специалисты здесь давать исчерпывающие ответы, что... вот не знаю. Ты, как человек, глотнувший воздуха свободы, побывавший только что... вот недавно Андрей Позняков приехал из Финляндии, он ездил по разным образовательным учреждениям, где знакомился с местной системой образования, которая, несмотря на близость Финляндии к России, казалось бы, географическую, может быть, в некотором смысле, и политическую, там далеко ушли от нас в этом плане.
А.Позняков
―
Ну, там, конечно, скорее вторая картинка, да, второй мир из тех двух, которые я описывал только что. Были мы там во многих местах: и в школах, и в центрах дошкольного образования. Собственно, опыт посещения такого центра дошкольного образования... хочу этим опытом с вами поделиться. Это в Университете Хельсинки, в Хельсинкском университете центр игрового обучения, такой, куда приводят... воспитатели детских садов привозят группы свои раз в какое-то количество времени для того, чтобы... ну, все должны заниматься исследованиями, учителя, у них такой вот принцип, учителя у них еще и... педагоги и воспитатели, они еще и ученые в сфере педагогики, и поэтому должны исследования проводить. И они периодически привозят свои группы в столицу, и там в большой комнате, оформленной очень красиво, с огромным количеством предметов сидели дети. Вот пришли мы — сидят там дети, мы находимся в помещении, отгороженном стеклом, дети нас не видят, мы детей видим. В общем, детям все равно, на самом деле, потом мы пошли в эту комнату — они уже нас не замечали.Сначала они садятся, воспитательница — работник центра — знакомится с ними, что-то им рассказывает и выдает им планшеты на руки. Сначала, говорят, выдавали по одному планшету на человека, потом дети сами сказали, что им было бы гораздо интересней вместе с этими планшетами заниматься, стали выдавать по одному планшету на двух-трех человек. И дают некоторое время. Дети бегают, фотографируют все, что им нравится с этими планшетами, развлекаются, время какое-то прошло, вроде все успокоились, познакомились, привыкли. И занятие: занятие посвящено ни много ни мало — математике. Детей-дошкольников в детском саду, их учат цифрам, числам, и там они занимались цифрой 3 и числом 3.
И первое же задание, которое дала воспитательница, с использованием планшетов, надо было каждой группе найти какие-то три предмета одинаковых, поставить их рядом и сфотографировать. И они некоторое время достаточно весело искали эти предметы, естественно, у каждого должно быть что-то свое, кто-то пытался и нас, гостей-посетителей таким образом посчитать, потом они эти фотографии сравнивали, а потом уже рисовали в красивом оформлении на этом планшете цифру 3, там было показано, как правильно ее рисовать, вот они повторяли движение на экране. И все весело, все мило очень, без напряга. Кто-то не успевал, к кому-то приходилось подходить воспитательнице помогать рисовать ли фотографировать, кто-то, наоборот, делал все очень быстро. Мы, конечно... Тут много вопросов и аспектов, которые возникали у нас. Первый же вопрос, это вот эти новые технологии, все эти игровые технологии связаны с гаджетами, как правило.
А.Голубев
―
Ну, смотри, ты сейчас рассказывал... Это были дети какого возраста?
А.Позняков
―
Это были дети дошкольного возраста. пяти лет.
А.Голубев
―
Пяти лет? Но я думаю, что никто не будет против и никто не будет возражать, если дети будут получать образование в игровой форме, с использованием гаджетов. Я думаю, уже сейчас тоже мало противников найдется использования гаджетов и в детских садах, и в школьных учреждениях тем более.
А.Позняков
―
Но тем не менее... вот мое воспитание с детского сада, я помню, что там были парты, за которыми мы сидели и что-тот рисовали, были какие-то моменты, когда воспитательница всем что-то объясняла... как учитель, как лектор. И я помню, что еще до школы все-таки у нас принято детей заставлять учить стихи.
А.Голубев
―
А там что? Не учат стихи? Как это можно без стихов...
А.Позняков
―
Вот про стихи я не знаю, учат они там стихи или нет, этот момент я. К сожалению, не смог прояснить, не успел.
А.Голубев
―
Вот смотри. Нам пишут, например, на наш смс-номер +7-985-970-4545. пишет Денис из Москвы: «Как любой НОРМАЛЬНЫЙ труд, учеба должна приносить радость». Слово «нормальный» он капс-локом выделил, вот так вот «НОРМАЛЬНЫЙ труд». Видите ли, Денис из Москвы, мне кажется, что большинство профессий, большинство вообще людей у нас в стране, да и вообще, наверное, везде не получают радости от своей работы. Ну, так работа устроена, понимаете, потом и кровью деньги зарабатывают, как правило...
А.Позняков
―
Иногда, вы знаете, надо и учебой заниматься, превозмогая себя, все-таки.
А.Голубев
―
Абсолютно. И не правильней ли к этому приучать детей с самых малых лет? Трудиться, учиться и трудиться, и стихи учить, и какие-то произведения, и много тратить на это времени, и воспитывать таким образом у детей усидчивость. Ну, вот не знаю, сложный вопрос, и мы его ставим на голосование. Я напоминаю, что мы спрашивали вас, для вас учеба детей это скорее труд или игра? Если труд — 660-0664, если игра — 660-0665. Голосуйте еще немного.
А.Позняков
―
Знаешь, я еще хочу рассказать и о школьном образовании, потому что игра и в школьном образовании, конечно же, естественно у них присутствует в этом царстве комфорта. Но закрыть тему дошкольного образования я бы хотел рассказом доцента, старшего преподавателя вот этого центра игрового обучения Хельсинкского университета Сары Синтонен. Я уже сказал, да, что очень часто вот эти технологии связаны с использованием гаджетов, и первый же вопрос, конечно, который возникает, ну, а как вот, гаджет у ребенка, ребенок пытается с ним играть, у него есть какая-то зависимость, наверное, зачем нужны гаджеты, может быть, можно каким-то другим, более традиционными, привычными для нас методами... Ну, и вот что Сара Синтонен отвечала нам.
С.Синтонен
―
Родители уже в раннем возрасте приобретают такие планшеты и смартфоны, и так далее детям. И очень типично то, что когда они поступают на первый класс, то есть, когда им 7 лет, у них есть свое собственное первое устройство уже. И, конечно, применение вот таких устройств дома, немножко отличается от их применения в школе. Сегодня думают, что чем раньше начинать применять эти гаджеты в обучении, тем больше ребенок начинает понимать свои собственные возможности с этими устройствами. И то, что происходит сейчас, когда им 6 лет, они уже способны производить материалы в цифровом виде, и таким образом кто-то другой может уже учиться. То есть, главное — это то, что не только игры, хотя они прекрасны, а это рабочий инструмент для творчества, для реализации. И для обработки информации. И чтобы производить информацию самим.
А.Позняков
―
Это была доцент, старший преподаватель центра игрового обучения Хельсинкского университета Сара Синтонен, благодаря переводчику Министерства иностранных дел Финляндии, мы смогли узнать, что же она рассказала. Видите, для них, для детей, это игра, это развлечение, они играют, развлекаются, им здорово. Для преподавателей, педагогов — это инструмент и средство, ну, они рассматривают это как инструмент и средство, с помощью которого дети сами начинают производить информацию, сами начинают каким-то образом продвигаться в образовательном процессе. То есть, здесь есть еще и различные все-таки понимания: если это развлечение и игра для ребенка, это не факт, что это развлечение и игра для преподавателя.
А.Голубев
―
Да, совершенно верно. Вот еще почитаю пару сообщений. Павел из Дубны: «Учеба — это труд. Но детей нужно учить получать от труда удовольствие, то есть — труд через игру, и в учебе теория должна быть привязана к практике, когда детям ставятся интересные для детей задачи, которые они должны решить, применяя получаемые знания». Ну и так далее.
А.Позняков
―
Подводим итоги голосования. 81% признаются, что учеба для них это труд. 81% Все-таки наше наследие и наши реалии национальные, они сказываются. 19% признают, что это скорее все-таки игра.
А.Голубев
―
Слушай, это довольно много, я думал, результаты будут у нас несколько иные. Если не сказать — ровно противоположного результата я ожидал.
А.Позняков
―
Это все игра на либеральную публику, ожидание нашей либеральной публики, которая дышит свободным воздухом. Вы знаете, эта история про игру и про комфортное обучение, у нее еще есть несколько таких деталей в финском образовании. Например, такой принцип, они его называют «принцип доверия». В случае с учителями это заключается в том, что к учителям проверка внезапная никогда не приедет, и практически... очень редко проходят какие-то проверки, контрольные мероприятия, а в случае с учащимися, этот приводит к тому, что фактически до 6 класса детям не ставят оценок, и минимальное какое-то количество контрольных и экзаменов, практически нет никаких контрольных и экзаменов, и сами дети — русскоязычные дети — в школах объясняли нам, что, ну, до 9 класса — это всем как будто бы все равно, что ты там успеваешь — не успеваешь, тебе закладывают какие-то основные навыки, в программе министерской сказано, что ты должен уметь рассказать о себе на иностранном языке, еще что-то...
А.Голубев
―
Вообще, как это понять? До 9 класса без оценок... до 6 без оценок, до 9 вообще не важно, какие оценки, вот для нас, в России, это понять, ну, невозможно. И это главная проблема в жизни ребенка и подростка, вообще главная — это оценки. Потому что за них тебя будут ругать, если не ремнем пороть дома, из-за оценок у тебя вообще вся жизнь может пойти под откос, не поступишь туда или сюда, куда планируешь, в тот или иной ВУЗ, родители на тебя давят из-за оценок, учитель на тебя давит из-за оценок, на учителя давит руководство школы из-за оценок, а на школу власти города давят тоже из-за показателей детей, которые выражаются в виде оценок, и даже из-за оценок школьники на себя руки порой накладывают, прости господи.
А.Позняков
―
Бывает и такое, но это уже какие-то исключительные случаи, все-таки.
А.Голубев
―
У меня был случай в школе, когда я учился, у нас девочка повесилась из-за оценок в дневнике, потому что боялась родителям показать. Это ужасно.
А.Позняков
―
Ну, видите, так решается комплекс отличника. Может быть, кстати, и не решается, потому что не вполне понятно, сравнительный анализ нужно провести было бы. Принцип доверия или же подготовка такая, обучение ходить строем. Надо ли учить детей заставлять себя?
А.Голубев
―
Знаешь, давай... вот у нас есть... еще я хочу такое внеплановое голосование объявить, вот как раз посвященное конкретно этой теме. Что лучше — вот такой принцип доверия, ребята, учитесь, это вам же в первую очередь надо, такой подход или же строго спрашивать и оценивать работу детей, приучать их к этой оценке, ведь оценки — это своеобразное... это такой аналог зарплаты.
А.Позняков
―
Принцип доверия против контроля.
А.Голубев
―
Да. Принцип доверия против контроля, совершенно верно. Если вы выступаете за принцип доверия в школах, а мы говорим о маленьких детях, дошкольного возраста или младшие школьники скорей, когда уже тоже оценки идут. Значит, в школах принцип доверия — 660-0664 или нет, строгие оценки — 660-0665.
А.Позняков
―
Итак, если принцип доверия должен быть в школе и детям нужно доверять и не мучить их всевозможными оценками, контролем, экзаменами — ваш телефон 660-0664, если вы считаете, что все-таки контроль и оценка необходимы и важны, и приоритетны — ваш телефон 660-0665, код города Москвы 495.
А.Голубев
―
Знаешь, я, вспоминая себя, и как я порой боялся пойти домой с дневником со свежевыставленными оценками, я естественно ответил бы — лучше доверие. Но я не уверен. Как бы это сказалось на процессе моего образования — положительно или негативно.
А.Позняков
―
Вот Рубен Банесян через твиттер пишет нам: «Оценки — это зарплата учеников, без них малышей сложнее будет мотивировать». То есть, понимаете, получается — я как человек, который в свое время в младшей школе прятал дневники, терял дневники с двойками — я, вы знаете, хочу вам ответить на это, что получается, что вы мотивируете малышей страхом, наверное, опасением получить какую-то плохую оценку, ну, так бы вам ответили, во всяком случае, сторонники вот этой концепции доверия в Финляндии. «Вова, садись, два - у финнов это не канает», - пишут нам из республики Дагестан. Пишут нам, что доверие — это не совсем понятное явление для России. «Доверие? Нет, не слышали».
А.Голубев
―
Ну, так или иначе, в общем, можно спорить, но факт в том, что действительно у нас повсеместно такой до сих пор советский принцип остался. И больше всего меня удивляет постоянно вот эта вот разница... казалось бы — Финляндия, ну, настолько близкая страна, и даже мы были одной страной — и вот настолько все отличается.
А.Позняков
―
Ну, это было давно. Денис пишет нам: «В наших школах работает палочная система», - спасибо за сравнение. - «Как в полиции. Результат в обоих случая печальный». Печальный? Почему? У нас все так плохо с подготовкой детей? Вы знаете, хочется все-таки услышать живые голоса слушателей, пару звонков принять.
А.Голубев
―
Давай.
А.Позняков: 363
―
3659, телефон нашего прямого эфира. Мы выбираем между двумя вселенными образовательными: одна вселенная — это где обучение это игра, развлекаловка и полное доверие к ученику, вторая вселенная — где обучение это труд, строгость оценок, контроль и порядок. Что вам ближе, выясняем у вас. Здравствуйте, как вас зовут. Откуда вы звоните?
Слушатель
―
Здравствуйте. Денис, Москва. Тот самый Денис.
А.Позняков
―
А, тот самый Денис.
А.Голубев
―
Здрасте.
А.Позняков
―
Поясните, почему так плохо вот... палочная система. Почему именно такое сравнение?
Слушатель
―
Мое отношение к системе оценок — очень замечательно, кстати, вы затронули эту тему, когда оценок очень долго нет в школе, они где-то на финишном этапе возникают только. На самом деле, ведь оценки — это для ленивых учителей и ленивых родителей. Это очень... Да. это приведенная к какой-то единице величина. Но. Во-первых, вот у меня две дочери учатся в школе. Постоянно мы сталкиваемся с ситуацией, когда оценки выставляются... ну, если не ошибочно преподавателем, то просто... ну, например, оценки часто используются как стимулирующий фактор...
А.Голубев
―
Извините, Денис, я Вас перебью, а чем же еще как не оценками стимулировать...
Слушатель
―
Вот смотрите: вот давайте я сегодня поставлю отличнику тройку, если он что-то чуть-чуть где-то дал слабину, это его простимулирует. Но разные бывают отличники, дети очень разные все. И есть отличники, которые срубаются на этом, в конце концов: ну, а что я буду париться, если, в общем-то...
А.Позняков
―
Денис, понятна эта мысль. Слушайте, а по жизни же, простите, по жизни же, когда закончится школа, закончится университет, в идеальной ситуации, дети, уже став взрослыми, они будут сталкиваться постоянно с этими оценками, постоянно, просто это будет в другой форме, неужели не надо их готовить к этой жизни взрослой?
Слушатель
―
Вот это как раз к моему первому ответу мы сейчас переходим. Когда любой труд должен приносить радость. Надо просто менять... надо детям прививать отношение у труду как к чему-то, ну, скажем так, органически необходимому для нормального существования. Вот и все.
А.Позняков
―
Ну, вот смотрите, он трудиться органически необходимо, но его не повышают, например, просто потому что он не выдерживает конкуренцию. Ему ставят такую оценку, его не повышают, ему не платят зарплату.
Слушатель
―
В итоге он ничего делать не будет. Поймите, вот в этом-то и проблема. То есть, понятно, мы все приходим в этот мир с разными способностями, и ребенок, да и просто обычный... кто-то, к примеру, убирает снег, он понимает, что гон ничего другого в принципе не может в этой жизни, но, черт побери, это не значит, что он хуже того, кто пишет научные работы, просто каждый делает свое дело, и надо прививать людям с молодых ногтей отношение к труду как к чему-то жизненно необходимому не только для тебя, но и вообще для социума, в котором ты собираешься провести свою жизнь.
А.Голубев
―
Вот здесь с Вами нельзя не согласиться, Денис. Спасибо Вам.
А.Позняков
―
Спасибо. Денис из Москвы. Тем временем Павел из Дубны пишет нам: «Поощрением должно быть достижение какого-либо нужного результата при применении знаний, чтобы ребенок понимал не абстрактную пользу от знаний, а знал, почему именно ему эти знания нужны». Ну, понимаете, не во всяком возрасте ребенок осознает. Зачем ему нужно уметь, например, ну... не складывать и умножать, а решать какие-то сложные, более сложные задачи математические.
А.Голубев
―
Да. Ну, давай, наверное, попробуем подвести итоги нашего голосования, которое мы объявляли. Мы вас спрашивали, за какую систему вы выступаете: за систему доверия в школьных учреждениях или за такой контроль и систему оценок, как у нас сейчас везде. В итоге большинство, 72%, сказали, что предпочли бы вот такую систему доверительную, о которой рассказывал Андрей и которая существует в Финляндии, и. Соответственно, 28% все-таки за систему оценок, за традиции.
А.Позняков
―
Мы продолжим эту тему после новостей и рекламы, и к нашему разговору должна будет подключиться учитель начальных классов Центра образования № 109 Татьяна Жигулова. Будем выяснять с человеком, который непосредственно занимается образовательным процессом, а как лучше: игриво, развлекательно и доверительно, либо строго и под контролем, и с оценками. Андрей Позняков, Алексей Голубев. Передаем слово Владимиру Варфоломееву.11:35 в Москве. Это программа «Бэби-бум».О детях, родителя, родителях и детях, отцовский бэби-бум, такой у нас сейчас сезон, Андрей Позняков, Алексей Голубев в студии. Мы говорим о тяжком труде учебы или об увлекательном развлечении и игре учебе. Выясняем, как сделать обучение, воспитание интересным, развлекательным, и надо ли, на самом деле, превращать учебу в игру. Потому что речь идет, все-таки, о серьезных вещах.
А.Голубев
―
О серьезных вещах, безусловно, и вот после прошествия половины программы я до сих пор для себя не определился, потому что это настолько все противоречиво. Только что в перерыве я рассказывал, делился своими впечатлениями, что для меня все эти годы долгие обучения в школе можно поставить знак равно и написать слово «страх». Это страх перед учителями за выполненные домашние задания, это страх перед родителями за свои оценки. Это постоянный страх и контроль. В то же время, во ты приехал из своей Финляндии, рассказываешь мне, что там они даже ничего не учат, не зубрят...
А.Позняков
―
Домашние задания практически не задают.
А.Голубев
―
Домашних заданий не задают, зубрить ничего не надо, и я думаю — это ж куда годится, тоже надо же учить-то стихи, ну и вообще, много учиться надо. И учить наизусть, чтобы память развивать. Но вот видите, какие разные подходы и все так неоднозначно, поэтому мы вас хотим спросить: на ваш взгляд, надо ли учить ребенка зубрить?
А.Позняков
―
Ребенок должен как-то мучиться и уметь мучиться и стараться, и напрягаться? Надо ли учить ребенка зубрить?
А.Голубев
―
Ну, что мы все в школах делали, собственно.
А.Позняков
―
Ну, да, да. Если вы считаете, что надо, звоните по телефону 660-0664, если зубрежке нет — ваш телефон 660-0665.
А.Голубев
―
Итак. Если зубрить надо — 660-0664, если нет — 660-0665.
А.Позняков
―
Код Москвы 495, я напомню. Пишете нам смс на номер 8-985-970-4545, твиттер-аккаунт @vyzvon работает, работают формы для отправки сообщений на нашем сайте echo.msk.ru.
А.Голубев
―
Вот прежде, чем принять один звонок, хочу вспомнить тоже свой опыт из школы. У нас были отличники в классе, несколько штук, и это не я был, но вот те, кто были отличниками, они действительно зубрили, редко понимая то, что они зубрят, они зубрили. Вот зубрили прям как стихотворение, физику — как стихотворение учили, немецкий язык, английский — как стихотворение, не понимая почти ничего. Но вот такая способность мозга, и многие отличники так поступают.
А.Позняков
―
Кстати, проблема, что это выветривается очень быстро, спустя пару лет...
А.Голубев
―
Это выветривается моментально и, более того, сейчас, по прошествии нескольких лет, я не могу сказать, что они какие-то вундеркинды. Они могли заканчивать с красными дипломами университет и так далее — хотя, кстати, не факт — но что каких-то глобальных успехов, что они сейчас вот уже там, понимаешь... не могу сказать.
А.Позняков
―
Один звонок примем и обратимся к специалистам, все-таки, по этому вопросу. Здравствуйте, как вас зовут, откуда Вы звоните?
Слушатель
―
Здравствуйте. Меня зовут Александр. Я из Москвы.
А.Позняков
―
Александр, скажите, пожалуйста, как все-таки надо относиться к учебе? Это должно быть какое-то ненапряжное развлечение, либо это должен быть тяжкий труд, нужно зубрить?
Слушатель
―
Понятно. Значит. В первую очередь мне бы хотелось выразить свое удивление по поводу того, как все-таки... в больше степени «совок» почему-то царит на «Эхо Москвы». Понимаете, я хочу высказать такое мнение: мы, вообще-то говоря, работаем, чтобы жить, но вовсе не живем, для того, чтобы работать. И радость нам от труда приносит, в первую очередь, зарплата.
А.Позняков
―
А в школе? В обучении? Да, в школе, в детском саду...
Слушатель
―
А в обучении мы готовимся — правильно, совершенно верно — мы готовимся к нашей дальнейшей жизни, и все наши проблемы сейчас в образовании связаны с тем, что слишком много у нас игрового подхода в школах. Нужна жесткая специализация...
А.Голубев
―
Ничего себе.
Слушатель
―
...и жесткий отбор. Нужна дифференциация школьников в самых ранних классах, начиная с 3-4 класса. Потому что ведь сейчас балласт, который сидит вместе с ребятами, которые отлично готовы и которые готовы продолжать свое обучение на более высоком уровне, сидит балласт двоечников, троечников, которые никуда не годятся и не хотят учиться...
А.Позняков
―
Александр, а позвольте Вам вопрос вот такой задать от нашего слушателя Дениса, он в твиттере пишет: «Низкие оценки в школе порождают у ребенка комплекс неполноценности, который он — ребенок — приносит во взрослую жизнь, становясь неудачником. Неужели Вы предлагаете просто значительную часть школьников, которые как-то не попали в положенные схемы, механизмы, вот так вот отвергнуть и выбросить на обочину жизни?»
Слушатель
―
Так а что же делать, господа? Мы живем в достаточно жестоком обществе, жизнь — ведь она жестокая штука, она не такая простая...
А.Голубев
―
Вот Вы вначале обвинили аудиторию «Эха» в «совке», в «совковости». А сами призываете к таким жестким методам, которые еще покруче советских.
Слушатель
―
Безусловно, господа, мы живем-то в капиталистическом обществе, а здесь в первую очередь царит отбор. Вот вы приводите в пример Финляндию, где все царит...
А.Голубев
―
Простите, пожалуйста, к сожалению у нас уже нет времени, мы вынуждены...
Слушатель
―
Хорошо, но хоть одного Нобелевского лауреата из Финляндии назовите?
А.Позняков
―
Ну, понятно, да. Спасибо.
А.Голубев
―
Спасибо Вам.
А.Позняков
―
Кстати, отмечу, что в Финляндии, вот к вопросу об отличниках, преуспевающих, обычных, запрещено выделять отличников, каких-то людей с талантами в отдельные классы, все должны учиться смешано. Не должно быть каких-то приоритетов.
А.Голубев
―
Что лучше, непонятно. Может быть, нам Татьяна Жигулова расскажет, учитель начальных классов Центра образования № 109 города Москвы. Лауреат конкурса «Учитель года». Ало.
А.Позняков
―
Здравствуйте, Татьяна Анатольевна.
Т.Жигулова
―
Здравствуйте, здравствуйте, доброе утро.
А.Позняков
―
Татьяна Анатольевна, все-таки, как Вы считаете, как учитель, вот в нашей российской действительности какой подход лучше для детей и для того, чтобы воспитать их нормальными людьми: игровой такой вот, чтобы учеба была скорее развлечением, каким-то легким таким опытом, либо же традиционный подход с зубрежкой, с оценками, с экзаменами, с испытаниями непростыми?
Т.Жигулова
―
На самом деле, я считаю, что здесь не стоит забывать, что у детей в начальной школе — а я работаю с младшими школьниками — все-таки одним из видов деятельности, основным, остается игровая деятельность. То есть, конечно, она уже переходит в другие виды деятельности, но все-таки еще имеет место быть. И хочу сказать, вот работаю уже в школе более 25 лет, что программы очень и очень сложные, они усложняются с каждым годом. Нагрузка на детей возрастает. Это безусловно и с этим трудно поспорить. При этом замечательная программа по математике Людмилы Георгиевны Петерсон в себя включает, помимо того, что и развивающую колоссальную программу, развивающий блок такой и обучающий, и в то же время — сохраняет там и игровой аспект тоже. Там есть игровые задания, которые так преподнесены детям, что вроде действительно они отдыхают и играют. Это и старинные задачи...
А.Позняков
―
К Петерсон, насколько я понимаю, неоднозначное отношение все-таки среди учителей.
Т.Жигулова
―
Неоднозначное. Но я вот по этим учебникам преподаю очень давно и, в общем-то, я хочу сказать, что результат... не то, что неплохой, а, в общем, знаете, процентов 80 детей осваивают программу, вот в моем опыте лично. И им интересно. Потому что вот эти старинные задачи, задачи-шутки, какие-то викторины — казалось бы, вроде как игра, кроссворды, а все это обучает и обучает ненавязчиво, хотя материал очень серьезный и сложный. Да, я отношение неоднозначное понимаю, что говорят... и перегрузка детей. Но это и по другим предметам происходит, и по другим учебникам, даже по нашей классике, по которой в свое время учились мы в советских школах. Это и учебники Рамзаева и Моро, а все равно — непросто, потому что ритм жизни такой, потому что сейчас нагрузки действительно такие, потому что у детей много дополнительных занятий, кружков и всего. Поэтому, вот мое мнение, все равно с детьми — помимо обучения — играть надо, потому что это и весело, это и как-то действительно эмоционально, и это детям необходимо, они же живые существа и они хотят...
А.Позняков
―
А при этом зубрить надо вот? То есть — играть надо, но надо ли при этом зубрить?
Т.Жигулова
―
Мне кажется, что нет. Потому что у детей мозг уже по-другому заточен, у них уже направлены мозги на другое. Если они осознали и если они поняли, и если им это интересно, им не надо зубрить, уже это отложилось. Обратите внимание, как дети пользуются сейчас всеми новыми технологиями, как они работают с планшетами.
А.Голубев
―
Совершенно верно. Вот извините, Татьяна Анатольевна, я Вас перебью. Мы говорили долго про Финляндию, нам пишет Евгений из Финляндии, что живет там «вот коллеги по работе не могут произвести простейшие математические операции без калькулятора, нужно учить хотя бы складывать в уме». Вот с этими игровыми технологиями там вот, видите, как наш пишет слушатель, там все не очень хорошо потом у людей просто с подсчетом элементарным. Вот как вам кажется, где здесь вот эта граница?
Т.Жигулова
―
А я согласна, что увлекаться не надо, а вот если мы будем говорить про ту же программу по математике Петерсон: она учит подсчитывать, она учит все это делать. И получается, что почему мы должны отрицать одно во имя другого? И поиграть неплохо, и этому научиться надо, и пользоваться калькулятором обязательно. Вот у меня дети на уроках математики имеют право достать в какой-то момент калькулятор — если я это разрешаю, то почему бы и нет — и воспользоваться, это тоже надо уметь делать. Быстро, четко, организовано. Какие-то моменты такие тоже бывают, разве мы не позволяем себе в том же магазине произвести какой-то подсчет на калькуляторе, что в этом такого?
А.Голубев
―
Татьяна Анатольевна, еще, извините, один короткий вопрос, последний, наверное, очень мало времени. Как стимулировать детей: оценками или еще чем-то?
Т.Жигулова
―
А почему только оценками? Ведь раньше, помните, в наши времена. Советские была и «Ярмарка идей», и вот какие-то награды такие, мы за какие-то жетоны работали. Ведь в первом классе нет оценок, и дети с удовольствием работают за солнышки, смайлики, просто за какую-то улыбку, за печатки, которые им ставят в тетради и которые не являются по сути оценкой, а им это радостно, им весело, они видят, где они действительно достигли успеха, а где нет, и где надо еще потрудиться, и не нужна при этом оценка.
А.Позняков
―
Спасибо большое.
А.Голубев
―
Спасибо.
А.Позняков
―
Это была учитель начальных классов Центра образования № 109 Москвы, лауреат конкурса «Учитель года» Татьяна Жигулова. Подводим итоги голосования.
А.Голубев
―
Мы спрашивали вас, надо или не надо зубрить. В итоге вообще пополам почти ровно разделились голоса.
А.Позняков
―
51 против 49.
А.Голубев
―
Половина считает, что зубрить надо, половина считает, что не надо зубрить, а надо как в Финляндии.
А.Позняков
―
Завершить эту тему я хочу смс-кой от казанца: «Мне нужен психически здоровый ребенок, а не забитый ботаник», — считает казанец. Но немногие с Вами согласятся. Или не все, я не знаю, может быть, уже многие.
А.Голубев
―
Ну, это хороший подход, в любом случае. Будем надеяться, что все будет хорошо.
А.Позняков
―
Андрей Позняков, Алексей Голубев. «Бэби-бум». Счастливо.
А.Голубев
―
Спасибо.