Что принес России союз РПЦ и государства? - Осторожно, история: 90-е лихие или время надежд - 2011-02-11
В.ДЫМАРСКИЙ: Здравствуйте, приветствую аудиторию радиостанции «Эхо Москвы» и телеканала RTVi. Это очередная программа второго цикла «Осторожно, история. Лихие 90-е или время надежд». Мы – ведущие программы, Виталий Дымарский и Владимир Рыжков. Сегодня у нас тема «Что принес России союз Русской православной церкви и государства». Будем это обсуждать в привычном формате, с включением ваших мнений.
В.РЫЖКОВ: В наших циклах мы всегда берем конкретную, важную историческую дату. Одна из самых ярких фигур и тем 90-х был патриарх Алексий Второй, и тема отношений РПЦ и русского государства. Завтра будет очередная годовщина - 12 февраля 1991 г. было тезоименитство Святейшего патриарха Московского и Всея Руси Алексия Второго. Он был избран в 90-м году.
В.ДЫМАРСКИЙ: И напомню, что каждую передачу мы разыгрываем 10 календарей. Начинаем с портрета Алексия Второго от Николая Троицкого.
Н.ТРОИЦКИЙ: Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй, в миру Алексей Ридигер, никогда не отделял себя от государства, тем более, что государства рушились и возникали, а режимы возникали у него на глазах. И к каждому колебанию линии партии он был должен приспосабливаться. Почему должен – потому, что Алексий стал патриархом в очень благоприятный момент: РПЦ из идеологического врага превратилась в одну из идейных подпорок власти. Партаппаратчики и чекисты неистово осеняли себя крестным знамением, расшибая лбы и поминая имя господа всуе. Церкви возвращали храмы в товарных количествах.
Предстоятелю приходилось быть и хозяйственником, и топ-менеджером, и политиком. Требовались дипломатические таланты. И думать надо было не о небесном, а о земном. Владыка справился: он преумножил богатство, влияние, авторитет Церкви, сделал ее естественным и необходимым институтом.
Но какой ценой? Патриархия искала покровительства власти, но только временно и до некоего предела. Власть, - напротив, - стремилась, да и теперь стремится задушить родное священство в объятиях, и никаких пределов не знало. Это противоречие Алексий Второй разрешить не сумел – все вышло в духе суровых традиций Византии, Руси и Российской империи, где Церковь испокон веку была приводным ремнем государственной власти.
Имея все качества мудрого пастыря, оказавшись на роковом политическом перепутье, дистанции между светской и духовной сферой патриарх не удержал. А если пытался, то это было совсем незаметно. Хотя известно, что эту трагическую дилемму Алексий прекрасно осознавал. И не в том дело, что в храмы ринулись все подряд, в том числе и «конкретные авторитеты» - для священника несть ни жулика, ни бандита, каждый грешник вправе рассчитывать на спасение души, пути Господни неисповедимы, они вне компетенции РПЦ.
Печально то, что предстоятель как будто перед искушением не устоял – превратился в номенклатуру с мигалкой, а Церковь – в ведомство, аффилированное с Кремлем. Так уж случилось. Алексию Второму выпало жить и служить в непростое время. Справился – как сумел. Царствие ему небесное.
В.ДЫМАРСКИЙ: действительно, он справился как сумел.
В.РЫЖКОВ: Я с одним из главных тезисов Николая Троицкого о том, что РПЦ при Алексие Втором стала чуть ли не приводным государства – я не очень согласен.
В.ДЫМАРСКИЙ: Я не совсем увидел смысла приводного ремня. Мне показалось, что как раз смысл портрета в фразе, что РПЦ превратилось в ведомство, аффилированное с Кремлем.
В.РЫЖКОВ: Я тоже с этим не очень согласен.
В.ДЫМАРСКИЙ: А я согласен. Может быть, не так резко, но два института - если Кремль считается как отдельный институт, - и Церковь оказались нужны друг другу.
В.РЫЖКОВ: Но это не означает - Николая провел параллель с Византией, где император стоял над Церковью и с царской Россией, где со времен Петра император стоял над Церковью Мне все-таки кажется, что в случае и с 90-ми годами, с Алексием П, и с Сегодняшними отношениями – мне как раз кажется, что это союз партнеров, где один не стоит над другим.
В.ДЫМАРСКИЙ: Правильно – союз партнеров. Два аффилированных ведомства.
В.РЫЖКОВ: Но в императорской России не было союза, это было именно подразделение государства.
В.ДЫМАРСКИЙ: А я не говорю про императорскую Россию. Мы говорим про Россию 90-х и «нулевых».
В.РЫЖКОВ: Так вот я не согласен с тезисом, что РПЦ в 90-е гг. и сегодня - это ведомство при власти.
В.ДЫМАРСКИЙ: Оно не ведомство при власти. Здесь другой смысл. Власть - такое же ведомство при Церкви. Это просто два института, которые нужны друг другу, которые видят, если хочешь, выгоду в этом сотрудничестве. Потому что Церковь получает от власти, во-первых, имущество, всякие экономические и другие льготы, а власть получает от Церкви свою собственную сакрализацию.
В.РЫЖКОВ: Дословно, что было сказано Николаем? Что предстоятель как будто бы перед искушением не устоял, превратился в номенклатуру с мигалкой, а Церковь - в ведомство, аффилированное с Кремлем. Я не согласен, что РПЦ стало в 90-е ведомством и сегодня является ведомством. На мой взгляд, наоборот, - это государство стремится заручиться поддержкой Церкви, государство заигрывает с Церковью, причем сегодня даже больше, чем это было в 90-е г.
В.ДЫМАРСКИЙ: Безусловно.
В.РЫЖКОВ: На мой взгляд, это прямо связано с тем, что государство сегодня в России практически очень мало имеет демократическую легитимность, потому что 38% по опросам верят, что в России власть избрана на свободных законных выборах, то есть, меньшинство – большинство так не считает. И в этих условиях надо на что-то опереться. И государству выгодно получить РПЦ в союзники.
В.ДЫМАРСКИЙ: Которая обеспечивает некую легитимность.
В.РЫЖКОВ: Да, как при царях. В этой связи, кстати. я процитирую самого Алексия П, его интервью из «Известий» 1991 г., где он говорит, что «даже в демократическом государстве должна быть дистанция между государством и Церковью, чтобы государство не дышало на Церковь и не заражало ее своим дыханием, духом принудительности и безмолвности». Как раз Алексий - я это хорошо помню, я с ним встречался несколько раз, и он на меня произвел огромное впечатление как личность, - он всегда стремился держать дистанцию.
Я хотел привести пару примеров. Когда были события 1991 г., во время путча, Церковь заняла позицию, немножко отстраненную от обеих сторон - в августе.
В.ДЫМАРСКИЙ: Я напомню - Церковь заняла позицию: главное, чтобы не пролилась кровь.
В.РЫЖКОВ: Во-вторых - Алексий, напомню, был депутатом Съезда народных депутатов СССР с 1989 г. и мы знаем, что он активно боролся за отмену 6-й статьи Конституции – о монополии КПСС на власть, активно боролся за разделение идеологии и государства – я уже не говорю об освобождении Церкви. Вспомни осенний кризис 1993 г., когда по инициативе Алексия П РПЦ выступила, и патриарх как посредник, и были переговоры между двумя сторонами в Даниловом монастыре – неудачные, к сожалению, но, тем не менее, это была достаточно самостоятельная роль.
Поэтому мне кажется, что представлять дело таким образом, что Церковь подчинилась государству в прошлом и нынешнем десятилетии – я не могу с этим согласиться. Мне кажется, наоборот, она наращивает свою политическую мощь.
В.ДЫМАРСКИЙ: Я тоже с этим не согласен, но мне кажется, об этом не было речи. Но неважно, главное, что Церковь, за годы, которые мы обозреваем, прошла три важнейших этапа: при Горбачеве она вообще появилась, и государство начало ей отдавать те долги, которые накопились за годы советской власти.
В.РЫЖКОВ: И первым великим событием был 1988 г., тысячелетие крещения Руси.
В.ДЫМАРСКИЙ: Причем, долги были как экономические, так и политические, социальные, материальные, какие угодно. При Ельцине эти отношения формализовались, поскольку Борис Николаевич подписал целый ряд указов, законов, которые каким-то образом определяли место Церкви в обществе и ее взаимоотношения с государством. И здесь как раз был действительно союз партнеров - как мне кажется.
В.РЫЖКОВ: Мне тоже так кажется.
В.ДЫМАРСКИЙ: А в «нулевые» годы этот союз превратился - как бы это сказать помягче… - в контракт.
В.РЫЖКОВ: В беготню государства за Церковью, чтобы получить ее благорасположение.
В.ДЫМАРСКИЙ: Да. А Церковь решает свои задачи, а власть решает свои задачи – это отпущение грехов, которые, видимо, за собой власть знает немало.
В.РЫЖКОВ: И получение легимности.
В.ДЫМАРСКИЙ: Да, такая некая сакрализация власти.
В.РЫЖКОВ: Напомню любопытный эпизод - когда в 1991 г. Ельцин в первый раз приносил президентскую присягу, то тогда впервые патриарх выступил с напутствием. А в исторический день 31 декабря 1999 г., когда Ельцин ушел в отставку, передача власти, вся процедура, происходила в присутствии Алексия П. так что в этом смысле даже с начала 90-х гг. новая российская власть стремилась опереться на авторитет Церкви, тем более, что как показывают все опросы последних десятилетий – как правило, самый популярный политик в стране президент, сегодня это премьер-министр. И точно так же самый популярный общественный деятель по опросам – патриарх. Поэтому такой союз двух - главы государства и главы самой влиятельной Церкви очень четко прослеживается все десятилетия.
В.ДЫМАРСКИЙ: Думаю, что нам сегодня стоило бы обсудить как основную тему – каким все-таки должен быть союз Церкви и государства, понять место Церкви в обществе.
В.РЫЖКОВ: Какая правильная модель взаимоотношений.
В.ДЫМАРСКИЙ: Тем более, что это тот вопрос, когда никакого идеала не существует.
В.РЫЖКОВ: Причем, у нас одна сторона говорит, что у нас идет слишком быстрая клерикализация страны, другие говорят, что этого не хватает.
В.ДЫМАРСКИЙ: И нельзя забывать, что существуют еще и другие религии, у нас страна мультиконфессиональная.
В.РЫЖКОВ: В законе о религии у нас названы четыре религии традиционными: православие, ислам, буддизм и иудаизм.
В.ДЫМАРСКИЙ: Когда я говорю, что нет идеальной модели, я имею в виду, что во всех странах, в демократических, авторитарных, тоталитарных, - везде по-своему все складывается. Взять демократическую Европу в целом, ЕС: Польша, Испания, Италия - сильное влияние церкви.
В.РЫЖКОВ: Португалия, южные страны традиционно – там сильно.
В.ДЫМАРСКИЙ: А германия, Франция – небольшое влияние, снижающееся, не говоря уже о мелких странах типа Бельгии. Голландии, Люксембурге.
В.РЫЖКОВ: То есть, даже в ЕС мы не можем сказать, что есть какая-то одна модель взаимоотношений государства и общества. И как раз сегодня у нас два замечательных эксперта, которым мы задавали вопрос - нашла ли РПЦ место в современной России, и где тот баланс, который мы ищем.
В.ДЫМАРСКИЙ: Первым послушаем мнение - формально кинорежиссера, но когда мы с ним встречались, я его назвал «социальным мыслителем» - Андрей Кончаловский.
А.КОНЧАЛОВСКИЙ: Я думаю, что в этом смысле 90-е гг. были чрезвычайно важны. Государство и власть решили вернуть в российское общество православную религию, религию в принципе, и православную в частности. Ту самую религию, которая является частью русской культуры, и которая всегда была в русской культуре и во времена большевизма, она просто была загнана куда-то под плинтус, но всегда жила. Это религия, которая нам дана, что называется, нашу ментальность во многом, религия Византии, греков во многом определила нашу культуру, со всеми ее достоинствами и недостатками.
Поскольку человек – это единственное животное, которое не может жить без цели в жизни. И цель в жизни определяется, безусловно, этикой, которая рождается на основе той или иной религии. Поэтому, с этой точки зрения, это чрезвычайно важная часть российского общества. И ту роль, которую она может играть, она еще до конца сама еще не осознала, я думаю, - хотя, безусловно, РПЦ неизбежно будет играть очень важную роль в формировании русской ментальности, идущей к более совершенному государству.
Но это в будущем. Потому что Церковь пока еще, на мой взгляд, не нашла адекватных ответов на возникающие перед ней проблемы, исторические проблемы – она не нашла еще адекватных ответов, и это еще впереди. Думаю так.
В.ДЫМАРСКИЙ: Итак, мнение Андрея Кончаловского - Церковь еще не нашла адекватных ответов. Добавил бы, что государство и общество еще тоже не нашли адекватного ответа на то, какими должны быть эти взаимоотношения в этом треугольнике, уж не знаю, любовном или не любовном. Поэтому мы подключаем телефоны и спросим аудиторию – какими правильными вы видите отношения между государством, Церковью и обществом. А пока я задам вопроса для розыгрыша календарей.
В.РЫЖКОВ: Я показываю сегодняшнюю страниц календаря и анонсирую следующую – она будет посвящена «Наш дом – «Газпром», и здесь фотография Рэма Вяхирева.
В.ДЫМАРСКИЙ: А наш вопрос такой – сколько в современном мире насчитывается стран с большинством православного населения? Теперь - звонки слушателей. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Валерий, Москва. Я считаю, что конечно, в России исстари так повелось, что роль религии, Церкви была очень большая. А в наше, такое беспринципное и тяжелое время, она, по идее, должна только возрождать. Потому что если относиться к Церкви как к некоему идеалу отношений. Так ли это на самом деле - я сомневаюсь.
В.ДЫМАРСКИЙ: Так ли это – что?
В.РЫЖКОВ: Является идеалом.
СЛУШАТЕЛЬ: Да. Потому что у меня печальный опыт – не так давно я посетил Валаам, и знаете, грустное впечатление. Когда кругом находятся скиты, которые построены главой «Росвооружения» Котелкиным, и прочими людьми, которые явно замаливают некие грехи – то, что вы говорили.
В.РЫЖКОВ: Окормляются.
СЛУШАТЕЛЬ: Да. И большинство верующих приезжают туда, в святое для православного человека место как к некоему идеалу отношений между ним и Богом. Нам кажется, что уж если есть некий посредник между нами и Им, то на Валааме должны быть идеальные люди.
В.РЫЖКОВ: А в чем должна выражаться эта духовная, этическая миссия, о которой вы говорите? Должно быть большее участие в политике, участие в Думе, преподавание в школе, проповедь по телевидению – в каких формах вы это видите?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет. Думаю, что это должен быть личный, нравственный образец, который они нам показывать должны. Это проповеди в Церквях – конечно, потому что сейчас довольно много людей приходят в церковь. Кстати, хочу сказать, что я достаточно много и часто езжу по Европе, и за исключением Польши я кругом вижу пустые храмы.
В.ДЫМАРСКИЙ: Ну, если поехать на юг Европы – там побольше.
СЛУШАТЕЛЬ: Я проехал вдоль и поперек Италию - все пустое. А Краков это вообще какой-то караул.
В.ДЫМАРСКИЙ: Спасибо вам большое. Делаем перерыв на несколько минут.
НОВОСТИ
В.ДЫМАРСКИЙ: Продолжаем программу. Сегодня мы обсуждаем союз государства и РПЦ в связи с тезоименитством Алексия П, которое будет завтра, 12 февраля. Но вначале - результат розыгрыша календарей.
В.РЫЖКОВ: Сложный вопрос мы задали в этот раз. Немного людей знает, сколько православных стран.
В.ДЫМАРСКИЙ: И у нас только 7 человек ответили правильно. А правильный ответ – 12 стран, где большинство составляет православное население. Белоруссия, Болгария, Греция, Грузия, Кипр, Македония, Молдавия, Россия, Румыния, Сербия, Украина, Черногория. А мы продолжаем обсуждать вопрос взаимоотношений между государством, Церковью и обществом. И послушаем сразу еще мнения, которые были высказаны на сайте еще одного нашего партнера, «СуперДжоб».
В.РЫЖКОВ: всероссийский репрезентативный опрос.
В.ДЫМАРСКИЙ: И Тихон Дзядко расскажет о результатах этого опроса.
Т.ДЗЯДКО: «Политический союз РПЦ и государства вам принес скорее пользу, или скорее вред?» - большинство участников опроса, проведенного сайтом «СуперДжоб», 58%, выбирает первый вариант ответа, хотя многие отмечают, что союз этот лично им не принес ничего – ни пользы, ни вреда. Но есть и те, кто поясняет свой выбор ответа. Коммерческий директор из Санкт-Петербурга: «Любое государство сильно верой». «Общенациональной идеи у нас нет, живем каждый для себя. Пусть хоть под эгидой православия попробуют сплотить» - это мнение младшего системного администратора из Москвы. Житель Ростовской области: «Чем теснее и динамичнее будет взаимодействие, тем быстрее и плодотворнее будет положительный результат».
Те, кто выбрал вариант «скорее вред» - 42%, - значительно четче аргументируют свою позицию, и добавлю – вполне агрессивно. Для примера достаточно одного комментария: «Лучше уж политический союз с какой-нибудь безобидной и имеющей точно такие же права в светском государстве общественной организацией, - например, Обществом любителей сибирских кошек. Агрессивность и амбиции РПЦ неуместны» - «ай-ти»-директор из Новосибирская.
В.РЫЖКОВ: Достаточно неожиданные результаты.
В.ДЫМАРСКИЙ: А что говорят опросы общественного мнения?
В.РЫЖКОВ: Опросы общественного мнения, несмотря на разнобой во мнениях опрошенных «СуперДжоб», говорят о том, что традиционно на протяжении и 90-х и «нулевых» годов наибольшим доверием в России пользуются три института: институт президентской власти, армия и РПЦ. И как я уже упоминал, у нас патриарх традиционно самый авторитетный и пользующийся наибольшим доверием общественный деятель. Более того, - несколько лет назад был проведен достаточно любопытный опрос по поводу того, должны ли главные вопросы государства решаться государством совместно с РПЦ. 60% опрошенных сказали «да».
В.ДЫМАРСКИЙ: Фактически им задали тот же вопрос - политический союз. Там 60, а у нас ответили 58%.
В.РЫЖКОВ: Надо сказать, что в целом Церковь имеет достаточно высокий авторитет в нашем обществе: 62-65% на вопрос, являетесь ли вы православным, отвечает положительно. Порядка 15% говорят, что не верят в бога, атеисты, а дальше идут мусульмане, буддисты, и так далее, думаю, что опрос «СуперДжоба» вызван тем, что противники такого слишком тесного союза между Церковью и государством есть повсюду. Понятно, что слишком тесный союз не нравится атеистам.
В.ДЫМАРСКИЙ: Не надо забывать, что есть другие конфессии.
В.РЫЖКОВ: Он не нравится другим конфессиям, которые могут видеть некую привилегию, данную РПЦ по отношению к другим. В-третьих, кстати, он может не нравиться многим верующим в самой РПЦ, потому что далеко не всем верующим нравится союз с этим государством - по многим причинам.
В.ДЫМАРСКИЙ: И вообще внедрение Церкви в политику. Кстати, неделю назад было принято решение РПЦ?
В.РЫЖКОВ: Ну, это решение немножко раздули - которое было принято в прошлую пятницу, разрешающее участвовать в выборах - там более сложная картина. Во-первых, как сказано в этом решении, об участии в выборах священников, это делается в исключительных случаях по отдельным решениям, то есть, не каждый священник может пойти на выборы. Во-вторых, эксперты это связывают с ситуацией на Украине, где к этому более либеральное отношение украинской части РПЦ – с тем, чтобы гармонизировать отношения между Москвой и Киевом в этом отношении. Я уже видел разные предположения, - что будет партия РПЦ, что кандидаты от РПЦ пойдут на выборы в декабре в Госдуму. Думаю, что пока преждевременно об этом говорить – не нужно слишком преувеличивать, на мой взгляд, политическую значимость этого решения.
В.ДЫМАРСКИЙ: Мне тут пишут: вы забыли назвать Боснию и Герцеговину. Мы говорим о странах, где православных большинство. Православные есть во многих странах. В Боснии и Герцеговине не большинство православных. Слушаем Всеволода Чаплина.
В.ЧАПЛИН: Начало преодолеваться наследие советского периода – люди начали понимать, что отделение Церкви от государства означает только то, что Церковь не является органом власти и это вовсе не означает, что религия должна отсутствовать в общественной жизни. Верующие люди, в том числе, священнослужители, стали высказываться по многим вопросам, которые волнуют общество, были сняты барьеры, отделявшие религиозные понимания от детей и от юношества, от военнослужащих и заключенных. То есть, сфера отношений религии и общества, религии и государства стала, наконец, приходить в норму по отношению к тому ненормальному состоянию, в котором эта сфера находилась в советское время.
В 90-е годы этот процесс не закончился. Более того, он не закончился до сих пор. До сих пор есть определенные рецидивы советского мышления, советского понимания светскости государства, которое имеет мало общего с тем, как это понятие трактуется в большинстве стран Европы и мира. Будем надеяться, что это тягостное наследие советского периода будет окончательно преодолено, и тот процесс, который был начат в 90-е гг., не завершится на неполной стадии.
Вы знаете, стремление к нормализации отношений было обоюдным, при этом были, конечно, некие какие0то странные явления в начале 90-х гг., в первой половине 90-х гг. некоторые политики пытались очень по-глупому использовать религиозную идеологию в предвыборных кампаниях, некоторые из них пытались фотографироваться со священнослужителями, а потом использовать это как стимуляцию предвыборной поддержки, некоторые очень неумело пытались вовлечь во внешние стороны церковной жизни, чтобы этим приобрести дешевую популярность. Это не сработало, как об этом в одном из интервью сказал покойный Святейший патриарх Алексий, - наши верующие люди очень тонко чувствуют фальшь, и быстро разбираются, где настоящее, искреннее стремление к церковной жизни, а где показуха.
Но это явление ушло в прошлое. Сейчас среди политиков, в том числе, среди людей, занимающих видные посты в государстве, очень много серьезно воцерковленных людей, людей, которые даже богословствуют, пишут богословские работы, так что определенное искривление 90-х гг. ушло в прошлое. И, наверное, оно было неизбежным, поскольку общая религиозная грамотность народа в это время была слабой, и многие люди шли то за экзотическими сектами, то за странными проповедниками, то за харизматическими псевдостарцами, - это касалось, между прочим, и определенной части нашей элиты.
Сейчас люди понимают реалии духовного мира не только в смысле знания религии, но и в смысле духовного опыта гораздо лучше. Так что мне нынешнее состояние общества, в том числе, в религиозно-общественной сфере, нравится гораздо больше, чем то состояние, которое было в 90-е гг.
В.РЫЖКОВ: Напомню, что Всеволод Чаплин - это председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского патриархата, то есть человек, который отвечает за общественные связи.
В.ДЫМАРСКИЙ: Тем не менее, мнение Чаплина более оптимистическое - что не без недостатков, но все нормальное. Давайте обсудим и эту позицию – насколько нормальными вы считаете отношения общества, государства и Церкви, какими вы видите развитие этих отношений. И помимо этого треугольника все-таки есть еще один фактор, о котором не стоит забывать – наличие других конфессий. Как православие должно развиваться в соседстве с исламом, иудаизмом, и буддизмом – религиями, принятыми в нашей стране.
В.РЫЖКОВ: Я немножко добавлю современного контекста. Все-таки, с приходом Кирилла на патриаршество, с его избрания патриархом, на мой взгляд, РПЦ начала более активно выходить в публичное пространство. Напомню, что патриарх Кирилл начал выступать перед большими аудиториями молодежи, напомню, что Московская патриархия очень жестко несколько раз высказалась по Сталину, в частности, Илларион и сам Кирилл тоже пару раз очень жестко высказался. То есть, выход в публичное пространство, более жесткая публичная позиция по Сталину. Еще многие пишут об основах религиозной культуры, которая все-таки все шире внедряется в школьное образование.
В.ДЫМАРСКИЙ: И в первую очередь, основы православной культуры.
В.РЫЖКОВ: И на сегодняшний день эксперимент проводится уже в 19 регионах, и если он будет признан успешным, то основы религиозной культуры, или «история религии» станут обязательным компонентом во всех субъектах федерации с 2012 г. Дальше внедряется решение о введении священников в армии, - тоже очень важно для РПЦ, продолжается передача знаковых объектов - монастырей, в том числе, недавно церкви Новодевичьей в Москве. То есть, процесс идет очень активно. И даже Путин недавно заявил о том, что нужно вообще все церковное имущество постараться вернуть, которое было конфисковано советской властью.
Недавно был такой важный эпизод, когда депутаты Госдумы приехали в Данилов монастырь и сказали, что они важные законопроекты будут не то, что согласовывать, но консультироваться с РПЦ, особенно в таких чувствительных вопросах.
Я это говорю к тому, что, на мой взгляд, сейчас действительно РПЦ, в последнее время, значительно активизировалась и вышла в более активное публичное общественно-политическое пространство.
В.ДЫМАРСКИЙ: Хорошо это или плохо – об этом разговор.
В.РЫЖКОВ: Да, в этом вопрос.
В.ДЫМАРСКИЙ: Послушаем теперь телефонные звонки. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Владимир, я из Москвы. По вопросу о взаимодействии Церкви и государства. Исходным пунктом моих рассуждений является то, что религиозность, как явление, мне кажется, это все-таки некий способ мышления. Если мы видим, что существуют разные взгляды на жизнь, если есть разные религии – эти способы могут быть разные, они объективно существуют. Это с одной стороны. С другой стороны Церковь как организация. Церковь, так же, как синагога, как и мечеть – это, мне кажется, уже некое производное от бытования неких идей. Соответственно мне кажется, что Церковь и другие религиозные – именно учреждения - они и должны существовать только в рамках…
В.ДЫМАРСКИЙ: Владимир, задам вам впрямую вопрос – вы считаете, что Церковь в сегодняшней России играет ту роль, которая ей отведена, или она должна играть большую роль, или меньшую?
СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что она должна играть другую роль.
В.РЫЖКОВ: Другую роль? - больше участвовать в политике, или меньше?
СЛУШАТЕЛЬ: Если конкретно по позициям. В политике она не должна участвовать.
В.ДЫМАРСКИЙ: Спасибо вам большое. Слушаем еще звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Алексей, Москва. Я считаю, что Церковь сегодня не выполняет свою роль. У вас очень интересные рассуждения, но посмотрите вокруг: полно нищих, больных, бедных, - Церковь сегодня своих функций не выполняет. Я согласен полностью с портретом Троицкого: это аффилированная структура. Я не критикую, но жить спокойно в стране, в которой 2,5 млн. наркоманов, полно бедных и нищих, и считать, что функция исполнена – мне кажется, это полная иллюзия.
В.ДЫМАРСКИЙ: То есть, вы считаете, что Церковь должна в социальную сферу уходить больше?
СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что Церковь должна занимать активную гражданскую позицию во всех сферах. И то, что сейчас происходит с Церковью - это действительно государственный отдел, как у Победоносцева.
В.РЫЖКОВ: Вы имеете в виду, что Церковь должна занимать более жесткую публичную позицию по отношению к проблемам страны, или же вы считаете, что Церковь должна сама заниматься благотворительностью, борьбой с наркоманией?
СЛУШАТЕЛЬ: Думаю, что Церковь это, прежде всего, люди, и они должны в принципе нести на личном уровне, занимаясь проблемами, так же и на государственном уровне, входя и участвуя во всех действиях государства. Поэтому, с моей точки зрения, Церковь абсолютно не участвует, а просто на уровне чиновников создается впечатление, что там все неплохо. Но посмотрите вокруг, давайте будем трезвыми людьми, - какие изменения? Я не говорю том, что происходило в 90-е – торговля спиртным, - все это прошло. Но где сегодня позиция Церкви? Все ухудшается в социальной сфере.
В.ДЫМАРСКИЙ: Мы еще должны успеть проголосовать.
В.РЫЖКОВ: Но я тоже обратил внимание, что достаточно критический настрой у людей. Студент из Москвы: «Сигареты, вино, недвижимость, земля, рента, произведения искусства». Переводчик из Москвы пишет, что мракобесие принес союз РПЦ и государства.
В.ДЫМАРСКИЙ: Это отражение одного мнения. А я тебе сейчас буду зачитывать, что «Россия без религии погибнет», и так далее - сегодня вообще очень много народ пишет. Но зададим вопрос аудитории – лично для вас, - не для страны, не для общества, не для России, не для мира, - лично для вас усиление политической роли церкви это позитивный процесс, «да» - 660-06-64, или «нет» - 660-06-65. Начинаем голосование. Примем пока звонок. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Татьяна, Петербург. Знаете, Боже упаси в школу соваться Церкви – ни в коем случае, ни под каким предлогом.
В.РЫЖКОВ: А почему вы считаете, что это не нужно делать в школах?
СЛУШАТЕЛЬ: Только факультативно - при Церкви. У меня недалеко церковь – там есть Воскресная школа для взрослых, есть детская, там проводится куча мероприятий - только там, за стенами школы.
В.РЫЖКОВ: А как вы думаете, в чем мотивация РПЦ, которая достаточно активно продвигает основы православной культуры?
СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что это нетерпимость к другим конфессиям.
В.РЫЖКОВ: То есть, вы считаете это ошибкой с их стороны?
СЛУШАТЕЛЬ: Это не ошибка, это хуже, чем ошибка, это только отвратит. До революции Закон Божий сделал атеистами всю Россию.
В.РЫЖКОВ: Это правда.
В.ДЫМАРСКИЙ: Это с одной стороны. Но с другой стороны, в зависимости от регионов, это все-таки называется не «Основы православной культуры», а «Основы религиозной культуры». На Северном Кавказе это ислам, к примеру.
СЛУШАТЕЛЬ: И там не все исламисты, и здесь не все православные.
В.РЫЖКОВ: Строго говоря, по крайней мере, предполагается выбор, что либо это будут основы религиозной культуры, либо это будут основы этики, либо это будет история религии. Спасибо вам большое, Татьяна за звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо вам.
В.РЫЖКОВ: Подводя некоторые итоги программы думаю, что самое главное, что начиная с 1988 г., с Горбачева, потом в 90-е гг., при Ельцине и сегодня, Церковь - не только РПЦ, но и другие конфессии, получили возможность свободно работать в России, свободно создавать приходы, общины, строить церкви, мечети и храмы. На мой взгляд, Церкви все-таки нужно держать определенную дистанцию - здесь я присоединяюсь к патриарху Алексию, считаю, что слишком тесная дистанция Церкви и государства повредит и государству, и Церкви.
В.ДЫМАРСКИЙ: А я подвожу итоги голосования - 16,3% считают, что рост политического влияния Церкви это позитивный процесс, и 83,7% считают, что это процесс негативный. Таково ваше отношение.
В.РЫЖКОВ: Возможно, патриархия услышит это.
В.ДЫМАРСКИЙ: Это была программа «Осторожно, история». До встречи через неделю.