Образовательные проекты Тинькофф. Как готовят айтишников для российской экономики со школьной скамьи - Екатерина Шестимерова - Родительское собрание - 2018-09-09
09.09.2018
Образовательные проекты Тинькофф. Как готовят айтишников для российской экономики со школьной скамьи - Екатерина Шестимерова - Родительское собрание - 2018-09-09
Скачать
А.Кузнецов
―
Добрый день! В Москве начало второго. Не могу сказать точнее, потому что передача идет в записи, и мы, к сожалению, не увидим из-за этого ваших эсэмэсок. Это программа «Родительское собрание». Алексей Кузнецов. Кирилл Бурсин – за звукорежиссерским пультом. И сегодня мы говорим о такой, в общем, достаточно нетрадиционной для нашей передачи вещи. Мы говорим о частной инициативе в образовании, причем, в основном в высшем его звене.У нас сегодня тема передачи: «Образовательные проекты Тинькофф. Как готовят айтишников для российской экономики со школьной скамьи». И поделиться этим опытом и рассказать о перспективах к нам пришла руководитель образовательных программ «Тинькофф Банка» Екатерина Шестимерова. Здравствуйте, Екатерина!
Е.Шестимерова
―
Добрый день!
А.Кузнецов
―
Скажите, пожалуйста, вот только ленивый не говорит про то, что образование вообще штука консервативная, а российское образование, особенно в IT-сфере, в общем, это образование, как принято считать, кто-то говорил вчерашнего, а кто-то – позавчерашнего дня. И судя по тому, что частная структура занялась всерьез образованием, видимо, так оно и есть. Что, собственно, вас как организацию подтолкнуло к тому, чтобы запустить достаточно масштабную деятельность по изменению, улучшения образования в IT-сфере?
Е.Шестимерова
―
В первую очередь это недостаток специалистов. То есть, условно, чтобы понимать масштабы, если к нам завтра придут 2 тысячи хороших разработчиков, мы их всех сможем взять на работу. И мы упираемся исключительно в тот момент, что нам не хватает рабочих рук, чтобы запускать какие-то новые проекты.
А.Кузнецов
―
То есть у вас, по сути, как говорят баскетболисты, короткая скамейка, у вас нет выбора.
Е.Шестимерова
―
Да.
Е.Шестимерова: Мы запустили «Тинькофф Финтех Школу». Это трехмесячная школа, где ребята вечером занимались
А.Кузнецов
―
К вам приходят молодые специалисты, вы можете их всех взять.
Е.Шестимерова
―
Получается, так.
А.Кузнецов
―
А вам хочется взять не всех, набрать все-таки лучших.
Е.Шестимерова
―
Нам хочется, да. И дело в том, что это не только наши проблемы, это проблемы всех IT-компаний России. То есть не мы одни с этим сталкиваемся. Есть, безусловно, очень умные ребята, но их очень мало.
А.Кузнецов
―
И плюс, я так понимаю, по-прежнему, очень серьезная конкуренция с зарубежными компаниями, которые тоже переманивают таких специалистов.
Е.Шестимерова
―
Да, естественно. И у «Гугла» и у «Фейсбука» очень развиты летние стажировки и привлечение ребят. И очень много моих одногруппников туда ездили.
А.Кузнецов
―
То есть то, что называется «охота за головами» - хедхантинг. То есть отслеживать таких…
Е.Шестимерова
―
Да. Но им есть что предложить. Они предлагают интересные проекты и достойную компенсацию. Ребята с большим удовольствием туда ездят.
А.Кузнецов
―
Ну, разумеется. Можно себе представить. А в какой вы ситуации? Что вы можете предложить?
Е.Шестимерова
―
Мы точно можем предложить очень интересные задачи. Например, если говорить про летние стажировки, которые мы устраиваем для студентов даже первого курса, ребята приходят в команду и делают какой-то реальный проект, который через два месяца их работы…
А.Кузнецов
―
Мы сейчас об этом поговорим подробно. Я вас сбил, моя вина. Иначе мы немножко уйдем от темы. Первое, как я понимаю, и, возможно, главное – это такой кадровый голод, который вы ощутили.
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
А есть ли еще что-то? Если какие-то особые Тинькофф-требования, то есть вы бы хотели, чтобы к вам приходили люди с уже заложенными навыками, умениями, идеологией в голове?
Е.Шестимерова
―
У нас основной подход, которым мы руководствуемся в работе, - это забота о клиенте. И когда разработчик что-то делает, он в первую очередь думает, чтобы было не удобно ему что-нибудь запрограммировать, было быстро и коротко, а чтобы пользователь, который будет пользоваться этим всем, ему было хорошо. И вот эта в некотором роде эмпатия, умение думать за других, умение делать так, чтобы всё было хорошо, удобно, классно – вот этому мы стараемся учить на наших образовательных программах.
А.Кузнецов
―
Заранее, чтобы к вам приходили люди, уже наученные, чтобы потом не отвлекать их от основного производства и не заниматься этим. Хорошо.Скажите, пожалуйста, а вот это достаточно распространенное убеждение, что российские вузы в айтишной сфере сегодня выпускают специалистов вчерашнего дня, оно действительно соответствует действительности или это такой стереотип?
Е.Шестимерова
―
Есть, конечно, вузы, которые стараются менять программы и успевают, и делают это прекрасно, это: МГУ, МФТИ, «Вышка».
А.Кузнецов – Мгу
―
это ВМК и Мехмат, как я понимаю?
Е.Шестимерова
―
Да. Там очень хорошее наследие мощной математической школы, и есть какие-то локальные инициативы, которые позволяют хорошим ребятам устраивать свою жизнь хорошо. Но в целом некоторые учебные планы, конечно, вызывают вопросы.
А.Кузнецов
―
Да, и вместе с вопросами сразу ответы, судя по тому, что вы занялись всем этим делом. Скажите, пожалуйста, сколько лет уже первой самой образовательной программы Тинькофф?
Е.Шестимерова
―
Первая образовательная программа была запущена два года назад летом, чуть раньше…
А.Кузнецов
―
То есть два года, в общем, вы в эту сферу пришли.
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
С чего вы начинали? Какая программа была первой?
Е.Шестимерова
―
Мы запустили «Тинькофф Финтех Школу». Это была трехмесячная школа, где ребята вечером приходили и занимались по трем направлениям.
А.Кузнецов
―
Ребята – это были школьники, студенты, или могли и те и другие?
Е.Шестимерова
―
Это были в основном студенты 3-го,- 5-го курса, но было немного выпускников и немного ребят помладше. Мы запустили три направления. Это была разработка на языке Scala, это была Андроид-разработка, и это было машинное обучение. Плюс контент-разработка. И сначала ребята сдавали экзамен по программированию, что они что-то уже умеют делать. И мы потом их этому навыку за три месяца учили.
А.Кузнецов
―
То есть чтобы поступить на эти курсы, они должны были некий отбор пройти, да?
Е.Шестимерова
―
Да, они сдают вступительные испытания и после них занимаются и приобретают какую-нибудь конкретную профессию, навык.
А.Кузнецов
―
Какой примерно конкурс у вас сейчас? Сколько вы отбираете из скольких желающих?
Е.Шестимерова
―
Сейчас в школе 150 мест. И на них поступает примерно 4 тысячи человек.
А.Кузнецов
―
Ничего себе! У вас получается порядка 25 человек на место.
Е.Шестимерова
―
Получается так.
А.Кузнецов
―
Это вот то самое, о чем вы говорили в самом начале. У вас теперь появляется возможность отбирать. Хорошо. Это бесплатное образование?
Е.Шестимерова
―
Да, это полностью бесплатное.
А.Кузнецов
―
Хорошо, вот они к вам пришли. Сколько времени продолжается обучение?
Е.Шестимерова
―
Они учатся три месяца, если мы говорим про этот образовательный проект. Это совпадает с учебным циклом. Они начинаются в сентябре и в феврале. И примерно в мае, за неделю до сессии…
А.Кузнецов
―
Вы их отпускаете.
Е.Шестимерова
―
Отпустить, чтобы они не сломались.
А.Кузнецов
―
А, кстати говоря, о сессии – может быть, у вас какая-то обратная связь от них есть – как вам кажется, вот это параллельно идущее обучение на ваших курсах, оно их основному обучению каким-то образом помогает? Они могут выдать какую-то работу у вас за самостоятельный проект?
Е.Шестимерова
―
Да, кстати, ребята, которые курсовую работу у нас защитили, они часто договариваются с научным руководителем и сдают этот же курсовой проект как свой основной в университете. У нас с основными университетами уже налажены отношения, и они достаточно дружелюбно относятся к такому движению.
А.Кузнецов
―
В основном из каких вузов к вам приходят ребята на этот проект?
Е.Шестимерова
―
В основном это МГУ – Мехамат, Физфак и ВМК, это МФТИ и это ФКН «Вышки».
А.Кузнецов
―
«Бауманки» нет?
Е.Шестимерова
―
Бауманцы бывают, но их меньше.
А.Кузнецов
―
А это потому, что вы прямо ориентировались на эти названные вузы или так исторически сложилось, что именно оттуда к вам…
Е.Шестимерова
―
Так исторически сложилось, что наши, можно сказать, Отцы-основатели - это выпускники МГУ, МФТИ.
А.Кузнецов
―
То есть их какая-то личная связь. Понятно, естественно. Хорошо. Это был первый пробный шар. Судя по тому, что он продолжается, я так понимаю, что он был удачный, да?
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
Что за ним последовало?
Е.Шестимерова
―
После этого мы начали заниматься академическими образовательными программами, составили программу обучения на два года и открыли магистратуру в МФТИ. Сейчас у нас есть министерская программа, по которой каждый год обучается 20 студентов. У нас прошел первый год ее. У нас есть первые выпускники…
А.Кузнецов
―
И для них, я так понимаю, это тоже бесплатная?
Е.Шестимерова
―
Да, конечно. Ребята показывают хорошие успехи, они там запускают свои проекты. В общем, мы тоже считаем эксперимент удачным.
А.Кузнецов
―
Пока на нынешней стадии. Потому что если это магистры, они два года учатся, я так понимаю?
Е.Шестимерова
―
Да.
Е.Шестимерова: Так исторически сложилось, что наши, можно сказать, отцы-основатели - это выпускники МГУ, МФТИ
А.Кузнецов
―
Это магистерская программа. Туда поступают в основном ребята сразу после бакалавриата или, скажем, отправляете уже принятых на работу сотрудников доучиваться?
Е.Шестимерова
―
Туда поступают ребята из бакалавриата. И наши пары, которые мы ведем, они открыты для сотрудников. Они проходят на нашей площадке, и наши сотрудники могут на них ходить.
А.Кузнецов
―
То есть это параллельно такой факультет по повышению квалификации.
Е.Шестимерова
―
Да. То есть кто-то заскучал, захотел какой-нибудь академичности в своей жизни – ходят с большим удовольствием, экзамены даже сдают.
А.Кузнецов
―
А в чем участие этих вузов, если это на вашей площадке, вами отобранные ребята – они как участвуют?
Е.Шестимерова
―
Образование в МФТИ состоит из двух частей. Есть часть курсов, которые читает МФТИ на своей площадке, и есть часть учебной нагрузки, которую берем на себя мы и делаем какие-то свои направления, образовательные пары и научные семинары.
А.Кузнецов
―
Грубо, приблизительно соотношение в процентах: какое, вашего и не вашего?
Е.Шестимерова
―
Я думаю, где-то 50 на 50.
А.Кузнецов
―
А вот теперь такой момент. Те люди, которые идут учиться на вашу магистерскую программу, - есть ли какая-то договоренность о том, что если они успешно магистратуру заканчивают, то им у вас гарантировано рабочее место?
Е.Шестимерова
―
Здесь другой момент: когда они поступают в магистратуру, они вместе с этим выходят на работу, не на полный рабочий день, конечно же, как правило, 2-3 дня в неделю. И их работа – э то работа над их дипломной работой. И это очень хорошее сочетание получилось, что вечером они слушают пары и усваивают какой-то материал; днем они то, что узнали, применяют на практике и реализуют уже в своей дипломной работе, которая выльется в какой-то инструмент у нас.
А.Кузнецов
―
И что за эту работу над дипломной работой они получают зарплату?
Е.Шестимерова
―
Конечно.
А.Кузнецов
―
Мне как студенту последних лет советского высшего образования очень трудно это представить.Хорошо. Человек, который попал в такую магистерскую программу, безусловно, может чувствовать, что, по крайней мере, на этой стадии ему крупно повезло. Он учится без отрыва, что называется, от производства, и он получает за это зарплату. Кем они у вас потом станут? Вот кого вы видите из них? Кого бы вы хотели, чтобы вы получили?
Е.Шестимерова
―
Сейчас это ребята, которые занимаются проектами по машинному обучению и по разработке на языке Scala. И мы видим, что они быстрыми темпами, благодаря своему прошлому мощному математическому аппарату, смогут дорасти до руководителей и лидеров каких-то проектов, которые они смогут уже вести самостоятельно.
А.Кузнецов
―
Лидер любого проекта в любой сфере – это не только узкопрофессиональные знания и качества, но это и определенный склад характера. Вы как-то с этой точки зрения отсматриваете, отслеживаете?
Е.Шестимерова
―
Кому-то интересно копать вглубь и становиться экспертом в своей области, кому-то интересно – вширь и под контролем держать большую область. Мы не заставляем, что бы все пришли в какую-то определенную область.
А.Кузнецов
―
На какой стадии вы вешаете на него ярлычок «лидер», условно говоря, или «специалист в узкой области», «копатель вглубь»?
Е.Шестимерова
―
Мы не вешаем ярлыки. Мы руководствуемся принципом: сколько ответственности ты можешь на себя взять, столько и бери, за это и отвечай. Вот.
А.Кузнецов
―
То есть определение границ этой ответственности будет происходить уже во время работы в компании.
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
А вот когда вы берете ребят на ту же магистерскую программу, вы смотрите только на их академические успехи до этого? Ведь, когда отбирают работника, какие-то его личностные качества тоже проверяют.
Е.Шестимерова
―
Мы проводим с ними собеседования. При этом это независимая комиссия из нескольких человек, которые независимо выносят свои решения и оценивают по каким-то критериям: насколько человек хорошо впишется в ту или иную команду; насколько он обладает скиллом problem solving…
А.Кузнецов
―
В переводе на русский… навыком, умением…
Е.Шестимерова
―
Навыком докопаться до сути и добиться решения проблемы, то есть как бы не то что у меня не получилось – и я больше ничего не делаю, а как нужно было еще? Вот эта жадность до результата, желание дойти до конца – это очень важно.
А.Кузнецов
―
«Во всем намерен я дойти до самой сути…». А вы тренируете эти качества в ходе этого вашего обучения?
Е.Шестимерова
―
Это скорее происходит в ходе работы. То есть руководитель со студентом проводит разбор ситуации, что вот было так, а нужно было попробовать еще вот это, вот это… и не стесняйся, пожалуйста, в следующий раз это делать. То есть посредством все-таки ментора и обратной связи.
А.Кузнецов
―
Хорошо. Это второе ваше направление работы. Это магистерская программа. Значит, 20 человек у вас через год должны ее закончить. Вы набираете в этом оду или вы хотите выпустить сначала первых?
Е.Шестимерова
―
Мы набираем. Уже набрали. И 3 сентября первый учебный день.
А.Кузнецов
―
То есть через год у вас пойдет по 20 человек в год, вы будете получать людей с магистерской подготовкой.
Е.Шестимерова
―
Получается, так.
А.Кузнецов
―
Расширять, пока не знаете, будете ли?
Е.Шестимерова
―
Пока с 20 комфортно. Вот мы с ними справляемся, они обозримы. Можно идти выше и думать, например, про что-нибудь в аспирантуре. Можно идти ниже и думать что-нибудь про бакалаврские направления…
А.Кузнецов
―
А какой-то отсев за прошлый годы был, или 20 поступило и 20 учится?
Е.Шестимерова
―
Там один человек у нас ушел. Мы никого не привязываем к батарее. То есть нет такого, что ты пришел в Тинькофф и здесь два года должен отработать.
А.Кузнецов
―
Понятно. Вы просто не имеете права этого делать.
Е.Шестимерова
―
Там имеется в виду, могут быть какие-нибудь санкции со стороны того, что…
А.Кузнецов
―
А, проучился как бы и не стал работником. Да, бывают такие…
Е.Шестимерова
―
Мы такого не делаем. Ребята понимают, что им интересна и привлекает совершенно другая область. У нас есть человек, который понял, что ему больше интересно игры разрабатывать, но он написал уже дипломную работу, у него был наработанный материал исследования. Поэтому мы его со спокойной душой отпустили.
А.Кузнецов
―
Но он остался у вас работать.
Е.Шестимерова
―
Нет, он остался у нас учиться. Он ходит к нам на пары. Всё хорошо. Дипломная работа у него есть. А профиль работы сменил.
А.Кузнецов
―
То есть и такое возможно?
Е.Шестимерова
―
Конечно.
А.Кузнецов
―
Можно уйти с работы, но остаться учиться.
Е.Шестимерова
―
Насильно мил не будешь.
А.Кузнецов
―
Безусловно, но можно же выставить за дверь. Я понимаю. Но вы этого не делаете. Хорошо. Это что касается ваших магистров будущих. Что еще? Чем вы еще занимаетесь?
Е.Шестимерова
―
В этом году мы начинаем вести кружки для школьников.
А.Кузнецов
―
То есть вы пошли и вниз тоже, если брать эту лестницу образовательную.
Е.Шестимерова
―
Да. И пойдем еще ниже, на самом деле, дальше.
А.Кузнецов
―
В чем вы видите необходимость этой работы. Неужели не хватает той селекционной работы, которую проводят те замечательные вузы, которые вы называли?
Е.Шестимерова
―
Тут дело опять-таки в том, что чем раньше начинаешь, тем лучше результат будет в дальнейшем. То есть недостаточно того, что приходят умные ребята. Хочется, чтобы больше умных ребят становилось в России. И сейчас мы начинаем с маленького направления. Мы открываем кружки по программированию, по машинному обучению, по олимпиадной математике в Москве и в Рязани, и Нижнем Новгороде.
А.Кузнецов
―
Как узнают про это дети, их родители, кроме как слушая «Эхо Москвы»?
Е.Шестимерова
―
Во-первых, у нас так исторически сложилось, есть какие-то знакомые школьники в этих регионах. Мы им пишем напрямую и через личный контакт, плюс реклама в социальных сетях.
Е.Шестимерова: Мы никого не привязываем к батарее. Нет такого, что ты пришел в Тинькофф и 2 года должен отработать
А.Кузнецов
―
То есть это определенная среда, я имею в виду ребят, которые интересуются математикой, программированием…
Е.Шестимерова
―
Да, это очень ограниченна тусовка.
А.Кузнецов
―
И поэтому там, видимо, легко распространяется информация.
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
Вы пробовали контактировать как-то с летними матшколами? Это все-таки движение мощное и старое, еще с советского времени.
Е.Шестимерова
―
Конечно. Очень многие наши вице-президенты прошли через институт этих летних школ. Многие наши сотрудники тоже классные именно потому, что в какой-то момент позвали, и они начали заниматься, и попали в эту тусовку.
А.Кузнецов
―
То есть я так понимаю, что помимо всех рациональных соображений, о которых вы уже сказали и еще, наверное, скажете, вот руководители «Тинькофф Банка», которые принимают решения, они еще и реставрируют свою юность, как физматшкольную, летнелагерную, олимпиадную и прочее?
Е.Шестимерова
―
Да, они с большим трепетом относятся к этому делу. И мы разработали систему поддержки летних школ и олимпиад. И провели какую-то спонсрскую работу, чтобы это дело жило и продолжалось. Даже вице-президенты поехали туда, посмотрели, как и что.
А.Кузнецов
―
И вот что вице-президенты увидели, мы с вами об этом поговорим через пять минут. Оставайтесь с нами. Это программа «Родительское собрание». Мы с вами говорим об образовательных проектах «Тинькофф Банка».НОВОСТИ
А.Кузнецов
―
Вернулась в эфир программа «Родительское собрание». У нас в гостях – Екатерина Шестимерова, руководитель образовательных программ «Тинькофф Банка». И мы говорим о том. как «Тинькофф Банк» уже два года пытается улучшить российское образование.Итак, мы дошли с вами перед перерывом до того, что вы начинаете работать со школьниками через кружки различные. Поскольку, как вы сказали, ваши вице-президенты, они люди прошедшие через систему советского, российского математического образования – это и школы определенные, выездные мероприятия, олимпиады и многое другое, - вот собираетесь ли вы в миниатюре пытаться воссоздать эту среду?
Е.Шестимерова
―
Она сейчас существует. Она хорошая, она правильная. И, кажется, ее нужно просто поддерживать. То есть главная проблема – что ресурс хороших преподавателей, он ограничен, и он сейчас там полностью задействован и создавать что-то новое – это откусывать от существующего. Но этого делать не надо.
А.Кузнецов
―
То есть вы не хотите разрушать, забирая самое лучшее.
Е.Шестимерова
―
Нет, конечно. Это надо просто поддерживать и смотреть, чтобы всё было хорошо.
А.Кузнецов
―
Вот у вас появляется несколько, будем надеяться, успешных кружков. Дальше.
Е.Шестимерова
―
Это будет расширение по географии, в городах присутствие наших центров разработки.
А.Кузнецов
―
Вы можете эти города называть, чтобы люди в этих городах начали готовиться?
Е.Шестимерова
―
Это очень сложно.
А.Кузнецов
―
Их много.
Е.Шестимерова
―
Городов – да. Мы присутствуем, по-моему, в 11 городах. И какой будет следующий, мы еще пока не определяли.
А.Кузнецов
―
Я обращаюсь к слушателям, По крайней мере, если вы живете в городе, где вы видите присутствие «Тинькофф Банка», то есть перспективы.
Е.Шестимерова
―
Есть два момента. Есть присутствие в плане того, что у нас там есть центр разработки, где сидят разработчики, и есть как бизнесы, где мы карточки доставляем. Это две разных вещи.
А.Кузнецов
―
То есть ищите центр разработки. Хорошо. Вы расширяете географию…
Е.Шестимерова
―
И переход в онлайн, конечно.
А.Кузнецов
―
Вот давайте поговорим про переход в онлайн. Хотя закон об образовании вполне себе признает юридическую законность такого дистанционного онлайн-образования, но, насколько я понимаю, на практике есть определенные проблемы с его реализацией или их нет?
Е.Шестимерова
―
Ну, наверное, один из странных моментов, что для того, чтобы вести образовательную деятельность, нужно получать образовательную лицензию, и для нее должны быть классы со строгим контролем по строгим принципам…
А.Кузнецов
―
И над всем этим – Рособрнадзор, разумеется.
Е.Шестимерова
―
Честно, таких деталей не знаю.
А.Кузнецов
―
Уверяю вас, где-то он да прячется
Е.Шестимерова
―
Казалось бы, зачем. Дальше есть много проблем в самом онлайн-образовании, что нет личного контакта. И есть разные попытки как-то это поменять, скрестить с офлайном, то есть часть материала ты проходишь онлайн…
А.Кузнецов
―
То, что в советское время называлось вечерняя и заочная форма обучения. То есть они на какое-то время приезжали, поучились, потому получили задания, разъехались опять на несколько месяцев. Что-то в этом роде.
Е.Шестимерова
―
Получается, так.
А.Кузнецов
―
Расширение вашего присутствия в онлайне. Я понял. Что еще у вас планируется?
Е.Шестимерова
―
Тут дело такое. Мы что-то запускаем, смотрим, как оно идет, где какие минусы, плюсы – исправляем. И дальше смотрим, какие у нас потребности возникают, и уже из этого придумываем какие-то новые форматы, новые направления.
А.Кузнецов
―
Мы с вами заговорили о летних математических школах и вообще о матобразовании в Советском Союзе, в России. И вот я очень хорошо помню (еще лучше помнят те, кто через это проходил), что это с самого начала всегда было не только образовании в узком смысле слова, то есть получение определенных знаний и навыков. Это обязательно было связано со всякими походами, спектаклями, капустниками, КВН. То есть создавалась совершенно определенная культурная – наверное, самое правильно слово – среда. И многие вспоминают те же самые летние математические лагеря и школы не столько из-за того, что там решали задачки в огромных количествах и устраивали, там, скажем матбои и матрегаты, но и потому, что там ставились совершенно замечательные капустники, проводились другие вещи.Вот над этим вы работаете? Потому что образование - это же, конечно, не только сумма знаний в голове.
Е.Шестимерова
―
Тут есть поговорка моего знакомого, что можно вырастить 5 победителей всероссийской олимпиады, но нельзя вырастить одного, потому что только когда у тебя есть тусовка, только когда у тебя есть окружение, только тогда у тебя есть интерес этим всем заниматься. И в этом смысле в своих образовательных программах мы стараемся эту тусовку создавать. У нас есть восхитительные преподаватели и менторы, которые являются действующими разработчиками…
А.Кузнецов
―
В чем разница, в вашем понимании: преподаватель и ментор?
Е.Шестимерова
―
Есть преподаватель, который читает лекции, ведет семинары, а также каждая группа людей из 4-5 человек, у ней есть свой ментор, с которым они делают курсовой проект, он отвечает на их все вопросы, знакомит с какими-то процессам.
А.Кузнецов
―
Тьютор - то, что более принятое, на самом деле, просто я понимаю что, скорей всего, о том же самом…
Е.Шестимерова
―
И благодаря этому личному общению и возникает…
А.Кузнецов
―
Та самая культурная среда.
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
Хорошо. Давайте вернемся к этой фразе, что – совершенно с этим согласен, - что надо растить их группой. Это довольно последнее время (нетрудно определить, какое) популярная, к несчастью, на мой взгляд, идея. Когда гимназии, лицеи говорят: «Один из смыслов нашей группировки здесь заключается в том, чтобы дети варились в середе себе подобных – мотивированных, заинтересованных и так далее», - на это раздается такой гул не одобряющей общественности: «Вот, конечно, вы сливки снимаете, вы их там у себя… а остальные дети что?» И надо сказать, что видна такая определенная политика. Например, в той же самой Москве ликвидированы гимназии. Они все теперь называются школами. Опять же – я не вижу другого смысла в перемене вывески, - чтобы не раздражать возмущенную общественность, что у нас не все у нас вроде бы равны. Хотя здесь речь идет о том, что с точки зрения прав-то все равны, просто одни этими правами пользуются, они мотивированы, а другие только их декларируют.То есть, получается, что вы, по сути, еще одна организация, которая детей собирает… такой крысолов Гамельнский: так сказать умных детей под дудочку уводит в замечательные сверкающие чертоги, где с ними будут заниматься умные педагоги и прививать, реконструировать очередную культурную среду. Вы встречаете какое-то общественное одобрение? И вообще, какую вы встречаете реакцию внешнюю?
Е.Шестимерова: Мы открываем кружки в Москве и в Рязани, и Нижнем Новгороде
Е.Шестимерова
―
У нас сложная иногда случается репутация, у организации банка, и нам приходится прикладывать чуть больше усилий для того, чтобы рассказать, что внутри всё не так и хорошо. То есть неодобрение больше связано с какими-то скандалами, которые происходят вокруг. Но с этим справляемся. Если люди видят себе подобных, если умный человек рассказывает о том, что всё здесь нормально, то доверия к нему, конечно, больше. Пока проблем, которые вы озвучили, мы не встречали.А по поводу гимназий, кажется, что социальные лифты, которые были этими гимназиями, с отборами, созданием какой-то среды, они, на самом деле, нужны. Я поступила в академическую гимназию в Санкт-Петербурге из маленькой деревни, и это дало мне большой прорыв к тому, чтоб достичь каких-то результатов. И таких детей по России очень много, которые готовились к экзаменам и потом не остались у себя, где им развернуться негде, что-то улучшить, а смогли чего-то достичь.
А.Кузнецов
―
Чтобы закончить этот разговор о школьном этапе образования. Вы сказали, что у вас есть определенные совместные проекты с МГУ, с Физтехом, Вы собираетесь со школами что-то подобное пытаться создать?
Е.Шестимерова
―
Пока мы про это не думали.
А.Кузнецов
―
Понятно. Еще что-то из проектов образовательных «Тинькофф Банка»?..
Е.Шестимерова
―
Пока это всё. У нас есть какие-то разовые мероприятия, которые мы проводим. Это какие-то матбои, это какие-то хакатоны или экскурсии по нашему офису.
А.Кузнецов
―
Вот предыдущее слово я, честно говоря, не знаю.
Е.Шестимерова
―
Хакатон – это мероприятие для разработчиков, где им ставится какая-то задача, Например, разработать приложение. И, условно, их запирают либо на 24 часа, либо обычно это 72 часа в закрытом помещении, и они там нон-стопом что-то на коленке собирают.
А.Кузнецов
―
По сути, такое соревнование разработчиков.
Е.Шестимерова
―
И потом проводится анализ проектов и кто-то кому-то вручает призы за лучшую реализацию.
А.Кузнецов
―
Но это проводится уже среди профессиональных или будущих разработчиков?
Е.Шестимерова
―
Как правило, это студенты, которые хотят попробовать свои силы запилить себе что-нибудь для портфолио. Это популярный формат.
А.Кузнецов
―
Образование, как вы совершенно правильно заметили, мощнейший социальный лифт. И, кстати говоря, если вспомним историю российского дореволюционного образования, ведь частный бизнес очень много в свое время сделал в каких-то направлениях, обгоняя государственные – это и частные гимназии, это и коммерческие училища и так далее. Государство тогда, не всегда, но много положительных примеров, мудро заимствовало положительный опыт этой коммерческой части российского среднего и высшего образования.Чувствуете ли вы какой-то интерес к вашим проектам и разработкам у государственников, скажем так?
Е.Шестимерова
―
В целом, нет. То есть никакой инициативы не встречаем. Но со стороны вузов, с которыми мы сотрудничаем, всё нормально для того, чтобы какие-то новые спецкурсы, которые мы создаем, встраивать в учебные планы, которые в вузах существуют. И к этому относятся положительно.
А.Кузнецов
―
Насколько я понимаю, вы считаете, что в идеале специалиста в высшей школе должны готовить в какой-то мере преподаватели теоретических дисциплин, в какой-то мере практики, прошедшие сами, а, может быть, работающей в данным момент где-то на конкретном производстве, в широком смысле слова производстве.
Е.Шестимерова
―
В целом да. Чтобы не возникало ситуации, когда люди программируют на бумажках целый год и не пишут ничего реального, это было бы полезно.
А.Кузнецов
―
Это скорее к вопросу оборудования и возможностей технических?
Е.Шестимерова
―
Нет, все-таки есть некоторый педагогический подход и направление, когда заставляют на бумажке.
А.Кузнецов
―
Я понимаю, о чем вы говорите. Моя дочь училась с архитектурном институте. Они некоторое время чертили вручную, хотя понятно, что уже есть множество для этого компьютерных программ.Так вот, если у вас какие-нибудь программы поощрении для ваших уже действующих сотрудников, специалистов, которые подталкивали их к тому, чтобы они занимались еще педагогической деятельностью?
Е.Шестимерова
―
Да, конечно. У нас есть программа компенсаций преподавателям. У нас есть система геймификации и поддержки. То есть внутри разработана некоторая валюта в баллах, и за определенные внерабочие активности – выступление на какой-нибудь конференции или та же преподавательская деятельность – внутри компании начисляются баллы, которые потом можно обменивать на новые телефоны, новые ноутбуки или там самокат себе…
А.Кузнецов
―
Но не на деньги.
Е.Шестимерова
―
Есть и денежная компенсация, а есть вот такая.
А.Кузнецов
―
А в чем педагогический замысел, почему они должны быть именно овеществлены?
Е.Шестимерова
―
Там ситуация такая, что это единая доска лидеров, у которой есть свой рейтинг: кто сколько баллов заработал. Это публично доступная информация, на которую все смотрят. И появляется некий соревновательный эффект.
А.Кузнецов
―
То есть если приз материален, если приз вещественен, то этот соревновательный эффект, он выше, на ваш взгляд?
Е.Шестимерова
―
Мы пока не понимаем. Это не так давно запустилось всё. Но посмотрим, как пойдет.
А.Кузнецов
―
То есть то, что человек достал из кармана новый телефон или приехал, скажем, к себе в кабинет на самокате и сказал: «Вот это мне за мои баллы» - вы считаете, что это дополнительная пропаганда этой деятельности. Понятно.Такие организации, как та, в которой вы работаете, они тратят достаточно серьезные усилия на перспективное планирование. На что вы бы хотели выйти именно в образовательных проектах?
Е.Шестимерова
―
Тут у нас нет каких-то KPI, в смысле каких-то планов, которых мы должны достичь. Мы действуем по ситуации: какой будет запрос – таков будет и ответ.
А.Кузнецов
―
А откуда приходит запрос? От руководства банка?
Е.Шестимерова
―
Не совсем. Мы достаточно часто сами ходим по разным руководителям команды и с самими разработчиками общаемся, спрашиваем, где что болит, где что не получается, не хотите ли вы стажера себе на лето взять, чтобы эту задачку себе закрыть?
А.Кузнецов
―
Кстати говоря, стажировка. Стажировка ведь вещь, которую наша система образования прекрасно знавал в свое время. Но вот так и не смогла во многих случаях хорошо ее наладить. Потому что, действительно, стажерам на производстве довольно часто подозрительное отношение. Вот на них нужно тратить дополнительные усилия, к ним нужно прикреплять каких-то наставников, им нужно придумывать какие-то задачи. В общем, любая группа пэтэушников после первого курса, направленная на завод, прекрасно знает, что на заводе ей далеко не всегда были рады.Как вы стимулируете ваши подразделения к тому, чтобы они заказывали вам стажеров-практикантов?
Е.Шестимерова
―
Мы со всеми этими проблемами сталкивались. Дело в том, что у нас достаточно большой конкурс опять же на стажировки, и ребята, которые доходят до конца, они все очень умные и способные, и даже если они чего-то не знают, они очень быстро в этом разберутся и начну облегчать жизнь ментора.В первый год, когда мы запускали, это было достаточно тяжко. Но у нас появились первые примеры и первые довольные менторы. Которые сказали, что «вообще отлично, то есть человек пришел и за два месяца этот кусок, до которого я никак не мог добраться, полностью разрулил, снял с меня, опыт получил; я ему еще и отзыв написал».
Е.Шестимерова: У нас вся штаб-квартира – это разработчики, либо математики. Мы - не банк, мы - IT-компания
А.Кузнецов
―
Конкретный этот ментор или тьютор – понятен его интерес. Но вот когда приходит такой практикант, и все другие сотрудники подразделения понимают, что это, возможно, перспективный сотрудник, не начинают к нему относиться как к конкуренту, подкладывать кнопки на стул, соль в кофе насыпать?
Е.Шестимерова
―
Ох, никогда такого не было. Вся атмосфера, которая там, она дружественная…
А.Кузнецов
―
А с чем вы это связываете? Ведь, на самом деле, это нормально для человеческой конкурентной среды.
Е.Шестимерова
―
Так нет конкурентной среды. Нет же какого-то ограничения по росту.
А.Кузнецов
―
Но количество рабочих мест, оно же ограничено. Если ты делаешь хорошо, тебя возьмут, значит, к кому-то начнут присматриваться: а не уволить ли?
Е.Шестимерова
―
Тут дело в том, что мы слишком быстро растем. И у нас сейчас потребность на большой рост…
А.Кузнецов
―
То есть у вас большой спрос, у вас большое предложение, скажем, рабочих мест, вы можете себе позволить обходиться практически без конкуренции.
Е.Шестимерова
―
Да. Но и надо понимать, что у нас нет ребят, которые занимались экономикой. У нас вся штаб-квартира – это разработчики, либо математики.Мы - не банк, мы - IT-компания, и все процессы, которые у нас построены, они полностью по IT-компании. Поэтому так сложилось.
А.Кузнецов
―
Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, скажем, вспоминая свой институтский, может быть, школьный опыт, что государство могло бы заимствовать из ваших проектов как определенную модель для себя?
Е.Шестимерова
―
Мне кажется, что нужно начинать глобальные эксперименты с онлайн-образованием. Когда есть талантливые преподаватели, например, в Санкт-Петербурге, которые классно ведут курс по алгоритмам и структурам данных, и есть аналогичный курс, который в каких-то небольших региональных вузах запускается, и там преподаватель успевает только 20% этой программы пройти.Было бы интересно попробовать, чтоб было смешанное обучение, когда ребята слушают лекции и имеют возможность связи с очень сильным преподавателем и с какой-то поддержкой на месте.
А.Кузнецов
―
А что для этого необходимо: упрощение бюрократических процедур, которые не позволяют, скажем, ролик, записанный преподавателем, использовать в процессе обучения. Вуз может за это получить по шапке, что он использует материалы, которые не прошли определенной апробации и одобрения.
Е.Шестимерова
―
Детально юридических вопросов я не знаю, но, вероятно, есть инертность и на местах, и чаще всего просто даже не приходит в голову, что вообще так можно. Сейчас есть много платформ онлайн-образования, которые делают очень классные вещи. И это и Courserа, зарубежная и Stepik российский. И там очень много качественных материалов, но встроить их в образовательный процесс достаточно сложно.
А.Кузнецов
―
Предположим, нашу программу – я надеюсь, что так оно и будет, - послушали родители ребенка или сам ребенок лет 20, и он решил, что то, что он услышал (он, она, оно), ему понравилась – куды бечь, как себя предложить вашей организации?
Е.Шестимерова
―
Не обязательно нашей. Какого-то кружкового движения, его много. Вбить что-нибудь в поисковых системах про образовательные программы – либо наши, либо других компаний. И у всех есть сайты, у всех есть социальные сети и ВКонтакте и в Телеграме, и можно там поизучать, как поступать, как процессы везде идут.
А.Кузнецов
―
Через условные 10 лет, каким будет потенциальный сотрудник вашей IT-компании, кого вы ждете через 10 лет?
Е.Шестимерова
―
Это человек, который разбирается в технологиях, который умеет программировать, который обладает эмпатией, который относится с заботой об окружающих, в том смысле, чтобы то, что он делает, было удобно и хорошо; который умет вести здравые дискуссии и строить предположения и продукты на фактах, а не на своем личном мнении…
А.Кузнецов
―
Вот э то, наверное, довольно непростая задача для людей, которым 23-24 года и они совершенно точно знают, как миру жить и как правильно.
Е.Шестимерова
―
На самом деле, нет. То есть ребята в целом проводят какие-то дискуссии и искусство споров, искусство дебатов в той или иной мере зарождается и проходит.
А.Кузнецов
―
То есть это, безусловно, если я правильно вас понял, человек, который не ищет готовое решение, не ищет готовый авторитет для того, чтобы за ним укрыться, а который готов все время спорить, пробовать, предлагать свое, но при этом прислушиваться и к тому, что говорят остальные.
Е.Шестимерова
―
Да.
А.Кузнецов
―
И вот этот человек, будем сейчас, что он пошел в 5-й класс, видимо, в 6-й, может быть, если это тот, кто закончит вуз через 10 лет. Вы сознательно делаете ставку на молодых людей со словами, что легче научить, чем переучивать?
Е.Шестимерова
―
Да. Во-первых, чем старше, тем больше появляется какая-то инертность, уже накоплены какие-то шаблоны мышления. И очень часто, когда к нам приходят совсем молодые ребята, мы им выдаем какую-нибудь задачку, и они берут ее и решают. А если взять опытного специалиста из другой компании, они скажут: «Ну, нет, этого нельзя сделать. Мы уже так пробовали У нас не получилось». В общем, когда человек не знает, что так нельзя, он берет и делает отлично.
А.Кузнецов
―
Спасибо большое! Мы говорили с Екатериной Шестимеровой, руководителем образовательных программ «Тинькофф Банка» о том, как «Тинькофф Банк» готовит айтишников со школьной скамьи, но и с прицелом на то, что, может быть, какие-то из этих программ будут востребованы российской образовательной системой в целом и не только для IT-сферы, но и для остальных. Спасибо большое! Всего вам доброго, до следующего воскресенья!