Как старшекласснику выбрать будущую профессию? - Андрей Зорин, Илья Кукулин - Родительское собрание - 2012-08-26

С.БУНТМАН: Начинаем программу «Родительское собрание». У нас в гостях Андрей Зорин, профессор Оксфордского университета, академический директор программ Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Здравствуйте.

А.ЗОРИН: Здравствуйте.

С.БУНТМАН: Илья Кукулин, доцент философского факультета НИУ-ВШЭ. Добрый день, Илья.

И.КУКУЛИН: Добрый день.

С.БУНТМАН: Мы сегодня поговорим о выборе профессии.

А.ЗОРИН: Проблема, где работать и где учится это такая тотальная фрустрация всех родителей. Конечно, есть дети, у которых дарования и склонности проявляются на раннем уровне, но таких очень мало. А большинство людей не могут сказать, кем они хотят стать, им нужно пробовать. А самый главный вопрос о нужности, востребованности профессии. И нынешний мир устроен так, что никто не знает, какие профессии будут применимы через 4 года, 7-8 лет. Востребованные профессии будут меняться. Это единственный точный прогноз.

С.БУНТМАН: Я уже слышу голоса: это все хорошо, а что делать-то?

И.КУКУЛИН: Тут есть 2 ответа. Первый, я бы советовал родителя и детям не пугаться того, что они могут работать не той специальности, которую получали. Это во всем мире. Дальше стоит обратить внимание на то, что человек получает не столько будущую специальность, сколько навык быстро переучиваться, способность связывать разные дисциплины. Таким образом, человек может сам себе стать профессией, которая будет приносить деньги. Такого рода модели образования в мире представляем мы с Андреем Леонидовичем.

А.ЗОРИН: Речь идет в моем случае о системе классического неспециального образования. Еще в 17 веке она перешла из Европы в Америку. А с изменением рынка труда в 20 веке началась экспансия этой системе сначала из специальных колледжей на все американское образование. Мы знаем, что Америка является бесспорным лидером, благодаря этой системе Америка перехватила бесспорное лидерство образования. И эти системы образования создаются в Германии, Англии, на Севере Европы, в Голландии. И недостаток прагматизма никогда не ставился в упрек американской системе образования. И успех этой системы в том, что она обеспечивает самые конкурентные возможности человеку.

И.КУКУЛИН: Эти системы предполагают штучный подход к студенту, при которым главным становится не поточное производство специалистов, а штучная подготовка умов, которые умею сами для себя находить разные области применения.

С.БУНТМАН: Но если говорить о студентах вузов, там же они уже отделили точные науки от гуманитарных. И все-таки любой факультет, куда они поступили, как-то называется.

И.КУКУЛИН: Это правда. И тут есть 2 варианта. Создание специальности, которая будет называться свободное искусство. И здесь подразумевается именно то, что называлось искусствами в классическое средневековое время.

А.ЗОРИН: Ну, у нас такой существует в Петербургском университете на базе бывшего Смольного колледжа: факультет свободных наук и искусств, его возглавляет А.Л. Кудрин. Мы начали эту программу в Академии народного хозяйства и госслужбы, т.к. возник вопрос, как готовить сильных управленцев, менеджеров. И мы убеждены, что именно такая система – путь к их подготовке. Здесь несколько базовых принципов. Первый: двойная специализация. 2 специальности получает окончивший, причем он выбирает их комбинацию самостоятельно, но основную специальность он выбирает внутри университета, уже поступив на программу. И к ней он выбирает дополнительную специальность.

С.БУНТМАН: А они должны быть контрастные? Или близки?

А.ЗОРИН: Это зависит от политики вуза. У нас в качестве главной предлагается прикладная профессия – управление, а в качестве вспомогательной мы предлагаем академическую дисциплину – историю, политологию, социологию. Это не фундаментальная специализация, но это систематический уровень. И возможность сделать это на хорошем уровне связана с другими. Другой принцип: штучный подход к студенту, это подготовка человека. Здесь студент работает с источниками сам под контролем квалифицированных преподавателей. Это формирует гражданскую позицию. Ты не делаешь одно роковое решение, выбрав факультет, а потом по накатанной. Здесь ты непрерывно делаешь выбор, каждый семестр решаешь, что тебе нужно.

И.КУКУЛИН: Я представляю немного другую систему. Мы даем определенную специальность культурология, но это специальность, которая дает большие вариации. Это довольно большая сфера. С другой стороны необходим выбор различных структур, в которых могут участвовать студенты. У нас есть студенческие клубы, имеющие разную направленность: обсуждаются фильмы, путешествия и т.д. Важно, что преподаватели относятся к этому не как к способу саморазвлечения студентов, а как к тому, что может дать студентам дополнительные знания и навыки. И эти институты самоорганизации довольно плотно взаимодействуют с учебным процессом.

А.ЗОРИН: Всегда были интуиции, как нужно работать с молодыми людьми. Важно создать условия, в которых эти интуиции могли бы реализоваться.

И.КУКУЛИН: И в которых им не будут мешать. Мы к этому еще не пришли, но на Западе существуют такие специальности, где человек совмещает и точные и гуманитарные науки.

А.ЗОРИН: Мы в Оксфорде в один год приняли в магистратуру 2-х замечательно талантливых девушек. Одна закончила программу, о которой мы говорили, в Америке, ее основная специальность была биохимия, а вспомогательная – музыка. И она получила стипендию Родса невероятно престижную, которую потратила один год на математику, а второй год на русскую философию. А вторая закончила London School of Economics, но там жесткая факультетская система, там учат одному предмету, ее 4 года учили антропологии. При ее невероятных исходных способностях ей было невероятно тяжело, ей так мощно и качественно заложили эту антропологическую основу, что ей было на любую другую деятельность перестроиться практически невозможно.

С.БУНТМАН: Тут нам прислали: «Помните: это не Америка!». Да, это не Америка, но это человечество.

Мы сейчас прервемся, у нас Новости.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Продолжаем программу. Елена нам пишет: «Дочь сама выбрала факультет психологии, и мне кажется России еще далеко до расцвета этой науки и ее применения».

И.КУКУЛИН: Сейчас в микрофон говорит человек, который окончил факультет психологии МГУ. Когда я поступал, мне тоже говорили, где ты будешь работать, но пока я учился, специальность становилась востребованной. Сейчас этот рост затормозился. Но специальность психолога позволяет создать специальность институционально-оформленную. В Америке очень популярна именно риторическая культура, популярно произнесения речей. Человек, окончивший школу, уже имеет опыт произнесения речей либо их постоянно слышал.

С.БУНТМАН: Да, мы видим это и в фильмах. Но как у нас народ живет штампами, так и там не загоняет ли это в определенные рамки и не убивает ли индивидуальность?

И.КУКУЛИН: Нет, когда на кону стоит международная риторическая культура.

А.ЗОРИН: Риторическая культура может преподаваться только в состязательном режиме.

С.БУНТМАН: Если я правильно понял, Андрей Леонидович готовит управленцев, которых у нас в стране и так много. Каковы конкурентные преимущества управленца именно этой школы?

А.ЗОРИН: Этот человек обладает мощной гуманитарной базой, умением ориентироваться и в исторических, и в политических процессах. Я преподаю в Оксфорде, это мощный поставщик кадров для государственного управления.

С.БУНТМАН: Тут нам пишут: «У моих родителей высшее образование, сам тоже мог уйти в вуз, но ушел в ж/д техникум, трудоустройство гарантировано». Если вы это говорите без вызова, то это хорошо.

А.ЗОРИН: Есть все-таки высшее образование, а есть профессиональная подготовка, ценная, нужная и существенная вещь.

И.КУКУЛИН: В одной передаче все не обсудишь. У нас в России сложная ситуация и с высшим, и с профессиональным образованием. Кризис профессионального образования в России начался раньше, чем кризис профессионального.

С.БУНТМАН: Есть профессии, которые требуют долго обучения – врач, например.

А.ЗОРИН: Совершенно верно. В мире медицине не учится по такой системе. Это специализированное образование. В медицинскую школу поступают обычно люди после бакалавриата.

С.БУНТМАН: Игорь нам пишет: «Думаю, проблема в школе, которая не готовит к жизни». Школа, мне кажется, интенсивно готовит к той модели жизни, которую она сама придумала.

А.ЗОРИН: Со школой у нас проблема. У нас собираются вводить специализированные школы. И это путь катастрофический. С другой стороны, во всем мире так. И вузы доучивают. В Америке отличное высшее образование, но ужасные школы.

С.БУНТМАН: Здесь говорят: «А как же поступать с теми профессиями, которых нет?».

А.ЗОРИН: Она на ходу конструируется из существующих у тебя умений. И если она становится популярной, то пока специалистов мало, ее начинаю учить через системы коротких курсов, потом годичных магистратур, потом осторожно вводить в качестве основных или вспомогательных дисциплин.

И.КУКУЛИН: Второй вариант, как научить профессии, которой еще нет, стремительно ввести в сетку учебного курса стремительно развивающееся сейчас хотя бы академические дисциплины, если нет возможности ввести практические. Есть вероятность, что новые профессии будут возникать на стыке, такие как теория медиа.

С.БУНТМАН: Давайте подведем итоги. Ранний конкретный выбор – это вред?

А.ЗОРИН: За исключением редких случаев (дарований) да.

С.БУНТМАН: Какой должна быть ступенчатость высшего образования?

А.ЗОРИН: Оправдавшаяся в мире 2-хуровневая система должна работать и дальше. Но надо понимать, что то, что называется магистратурой – не продолжение, а качественно другой тип образования.

С.БУНТМАН: Еще идет непрерывность образования?

И.КУКУЛИН: Безусловно, человеку придется учиться всю жизнь, и задача педагогов научить людей учиться всю жизнь и получать от этого удовольствие.

С.БУНТМАН: Спасибо большое! Всего доброго!