Дошкольная жизнь: как избавиться от страха перед школой - Марьяна Безруких, Владимир Собкин, Светлана Журова - Родительское собрание - 2011-04-10
К. ЛАРИНА: 11 часов 13 минут, добрый день, доброе утро, радиостанция «Эхо Москвы» продолжает свою работу, у микрофона Ксения Ларина, ведущая программ на ближайшие, сколько у нас там получается, 4 часа? Светлана Ростовцева мне подсказывает, сколько мы с ней здесь будем в эфире. Приветствуем вас, дорогие друзья, начинаем наше «Родительское собрание», сегодня мы будем говорить о дошкольной жизни. Как избавиться от страха перед школой. Напомню средства связи наши, которыми мы располагаем, телефон прямого эфира: 363-36-59, СМС: +7-985-970-45-45. Представляю участников сегодняшней программы. Родительскую общественность у нас представляет сегодня Светлана Журова, олимпийская чемпионка, вице-спикер государственной думы, а так же мама двоих малышей, здравствуйте, Света.
С. ЖУРОВА: Доброе утро.
К. ЛАРИНА: Доброе утро. Здесь же у нас в студии наши эксперты, это Марьяна Безруких, директор института возрастной физиологии, академик РАО, доброе утро, Марьян, здравствуйте.
М. БЕЗРУКИХ: Доброе утро.
К. ЛАРИНА: И Владимир Сопкин, директор института социологии образования РАО, доктор психологических наук, академик РАО. Один раз всё это произношу, больше повторять не буду. Здравствуйте, уважаемый Владимир.
В. СОБКИН: Добрый день.
К. ЛАРИНА: Ну что, значит, я прочитала статью в независимой газете, в которой, как я понимаю, есть ссылки и на наших сегодняшних гостей. Собственно эта статья и послужила поводом для того чтобы поговорить подробно на тему, которую мы объявили. Ну, сразу начну с цитаты, на которую ссылаются в статье журналист, это как раз цитата из выступления Марьяны Безруких: «Больше 80-ти процентов детей, в школу сегодня идти не хотят». – говорит Марьяна Безруких. – «Это результат неадекватных требований дошкольной подготовки». Действительно так.
М. БЕЗРУКИХ: Да, это действительно так, в течении нескольких десятилетий уже мы ведём анализ мотивации, школьной мотивации. Не учебной разумеется, а школьной детей 6-7 лет. И у нас есть исследование середины конца 60-х, середины конца 70-х, 80-х, 90-х, и вот сейчас мы заканчиваем практически десятилетние исследования развития детей 6-7 лет. То есть, мы пытаемся получить популяционный срез, и портрет ребёнка, который сегодня приходит в школу. И в рамках этого исследования, где мы анализируем комплекс показателей развития, мы анализируем и школьную мотивацию. И оказалось, что больше 80-ти процентов детей, сегодня либо боятся, что самое в общем печальное, либо не хотят идти в школу. А так, как мы анализируем, как ведётся подготовка, дошкольная подготовка, то у нас есть все основания считать, что эта система неадекватных требований, система обучения, и самое главное – это такое резкое изменение ситуации, социальной ситуации развития ребёнка. Мы фактически лишили сегодняшнего дошкольника игры, и посадили его за парту.
К. ЛАРИНА: С 5-ти лет, да?
М. БЕЗРУКИХ: Да что вы!
К. ЛАРИНА: Раньше?
М. БЕЗРУКИХ: В последней аудитории, в которой я как раз об этом говорила, это была очень большая родительская аудитория, и я сказала, что сегодня с 3-х лет фактически у нас ребёнок сидит за школьной партой. И мне возразили, сказали: «Почему с трёх? С полутора».
С. ЖУРОВА: С года.
М. БЕЗРУКИХ: Вот Света говорит даже с года. Да, действительно, это так. И есть такой ложный посыл, я хочу вам сказать, при этом, это ссылки якобы на научные исследования, это такая теория, она существует с середины 60-х годов. Теория о том, что окно развития ребёнка закрывается в 4 или 6 лет. Вначале говорили в 4, потом говорили в 6. И должна вам сказать, как нейрофизиолог, что окно развития не закрывается не в 3, ни в 6, ни в 9, ни в 12-ть. А теперь мы считаем, никогда в течении всей жизни человека.
К. ЛАРИНА: Владимир, у вас какие результаты? Тоже вы свои исследования проводили, да?
В. СОБКИН: Вы знаете, тут у нас даже дискуссии не получается, у меня результаты практически те же, поскольку у нас длинные тоже исследования родителей, а не детей. И их ориентации, и их страхи, и их опасения, они те же самые. Это страх перед школой не только у ребёнка, но и у родителей. Они фрустрированы и обеспокоены вот этой судьбой ребёнка в школе, доминирующий страх родителей, детей дошкольного возраста. Мы спрашивали. Там разные страхи, вот это вот страх перед школой. И я здесь с Марьяной согласен, извините без отчества.
К. ЛАРИНА: Да, мы без отчеств.
В. СОБКИН: Я согласен вот с этим посылом скулеризацией. Я ещё извиняюсь за это слово.
К. ЛАРИНА: Это что за термин такой?
В. СОБКИН: Скулеризация от скул, от слова школа…
М. БЕЗРУКИХ: До школы.
В. СОБКИН: Превращение детского сада в школу. Вот изменение ориентации работы с ребёнком в детском саду, как бы вот маленький школьник. Только потом более большой школьник станет, а потом ещё более большой. Вот это конечно трагическая ситуация. Потому, что в своё время один из моих учителей Даниил Борисович Ильконин в журнале «Коммунист», когда была реформа школы, написал жёсткую совершенно статью по поводу раннего перехода на обучение ребёнка с 6-ти лет, Это была очень жесткая и принципиальная статья. Но идут годы, это всё как бы забывается и замалчивается, а вот идёт такое постепенное наращивание и вытеснения действительной системы дошкольного воспитания, ключевого момента развития ребёнка ведущей деятельности игровой. Превращение всего этого в учение. Но это занятие бессмысленное абсолютно. Потому, что никакого преимущества ребёнок, который научился читать якобы до школы, он не будет иметь в самой школе, в первом классе, поскольку его догонят дети, у которых сформирован интерес к учению, воображение, произвольность, то, что они получили в игровой деятельности, они его догонят через 2-3 месяца. Это отставание в неумении читать и считать, оно совершенно не отставание, наоборот. Потому что, что значит, вот мы говорим: «Игра, игра, игра». А в игре формируются вот те принципиальные способности человека. Первая способность очень важная. Воображение.
К. ЛАРИНА: Минуточку, вот я остановлю вас, потому, что мы потом будем подробно говорить, чего мы собственно хотим от детского сада, чем там нужно на самом деле заниматься. Ну, вот мы выслушали два мнения эксперта, теперь конечно Света, ваш комментарий, я так понимаю, что вы согласны.
С. ЖУРОВА: Я буду абсолютно говорить, как родитель.
К. ЛАРИНА: Да.
С. ЖУРОВА: Дело в том, что когда только родился у меня Ярослав, соответственно, у меня появилось некое свободное время для того, чтобы быть в интернете, и я тогда вошла в сообщество родителей, которое соответственно на одном из сайтов, могу называть, не знаю.
К. ЛАРИНА: Конечно.
С. ЖУРОВА: Семья.ру, известный сайт, ему 11-ть лет, если я не ошибаюсь, как раз буквально в ближайшее время исполняется, и там был конкурс на статью, о раннем развитии ребёнка. И все родители писали. И когда я значит, начала читать, у меня был ужас, потому, что я поняла, родители совершенно сходят с ума, потому, что их ребёнок в год уже должен чуть ли правда не читать. И знаете, у меня был крик души, и касался он этого. А можно сказать о раннем физическом развитии ребёнка. О том, чтобы он умел обладать своим телом, он мог координировано быть. Чтобы инстинкт самосохранения у него выработался с раннего детства. Чтобы он знал, что если он что-то возьмёт, что с ним ничего не случится, что если он упадёт… То есть, он должен уметь падать, он должен вот это уметь делать. И он должен не быть раздраженным, к физической активности. Он должен её любить, она должна быть естественная для него. Я тогда написала вот эту статью, говоря о том, что может быть всё-таки надо развивать мозг через физическую активность раннюю. Через раннее плавание, адекватное, нормальное, но раннее. С самого рождения практически. И мне было очень много оппонентов, которые потом в форумах обсуждали и говорили: «Что вы, дети 70-х годов имели какой-то синдром», - как-то они его там даже называли, - «Что они не полноценные. А сейчас дети гениальные из-за того, что мы их рано развиваем, они становятся ещё более гениальными». Но знаете, я начинала вспоминать, и думала: мне кажется, что наши мамы не менее глупы, чем дети, их внуки и сейчас. Я не знаю, откуда взялась вот эта тенденция о том, что тогда были какие-то не образованные, не умные, а сейчас вот у нас все гении, все индиго. Вот реально почему-то считают многие родители, что у них просто дети должны быть сейчас индиго. И забывают абсолютно про не только умственное развитие, а физическое развитие. К чему мы потом приходим? В школе, уже к концу садика, у нас эти дети, они практически не здоровы. Вот эта озабоченность действительно должна быть очень серьёзная. А я сейчас вижу тенденцию, которая кстати, есть и в системе образования, что меня пугает. О том, что воспитатель теперь должен из-за того, что есть экономические проблемы в детских садах, совмещать ещё теперь и функцию воспитателя, как учитель физкультуры. Но это вообще катастрофа, если ещё воспитатель помимо того, что должен учить писать, читать, и всё остальное, ещё он будет с ними физической активностью заниматься, ну это конечно вообще сумасшествие. И это про детские сады. Но вообще, для родителей, я считаю, нужно просто проводить курсы не только учебники писать по тому, как вот все как-то озабочены умственным развитием, языками, музыкой, ещё. Конечно, всё это надо, это понятно. Но я считаю, что первостепенно всё-таки должна быть физическая активность. И любовь к этим движениям. На площадке, где бы то ни было. Получается, что у нас дети потом боятся двигаться. Они боятся этого. Их всё время ограничивают в этом. Их не ограничивают в чтении, написании, и в чём-то ещё, но ограничивают в движении. И ещё у нас сам город, большие города, этим ограничивают. Вот это к сожалению, факт остающийся для меня таким…
К. ЛАРИНА: Свет, а ваши как развиваются дети? У вас какая-то специальная программа?
С. ЖУРОВА: Вы знаете, у меня специальная программа. Мне уже все друзья говорят, что я должна не диссертацию, но может быть написать какую-то книгу по этому поводу. Что я такой. Уже негласный инструктор раннего плавания для своих знакомых. И у меня есть своя система, как это делается, у меня есть приспособления для этого. Все очень довольны, кстати, эффект очень хороший. Потому, что дети развиваются умственно лучше чем те, которые этого не делают. Абсолютно правда. Они очень рано начинают стихи так же. Они, правда, мозг развивается от того, что ребёнок начинает например рано плавать, рано нырять. То есть, это три недели уже ребёнок начинает в ванной выдавать в принципе, очень такие необычные вещи, которые для кого-то покажутся даже страшными. Причём знаете, самое важное, вот я мои основания были я, конечно, читала какие-то книги. Есть доктор Комаровский. Ну, я тут узнала, оказывается, что Комаровский – это не первоисточник. Оказывается, Яна Шкорчик – это первоисточник вообще всей этой идеи, по поводу, как надо любить ребёнка, и как его надо развивать. И где вот здравый смысл родителей? Вот где их интуиция, вот это важно. Чувствовать ребёнка, понимать его. И на счёт игры. Вот я с Владимиром абсолютно согласна. Лучше игры нет. Даже когда ребёнку уже там постарше он становится, например, я сейчас понимаю, что если я со своим сыном семилетним играю, лучше чем это, общение с родителями быть не может. Огромное количество настольных игр, замечательных сейчас. Садитесь, играйте всей семьёй. И знаете, что самое главное, в игре этой? Ты видишь проблемные точки своего ребёнка, в воспитании. Где ты потерял его, где не доработал, где ты можешь исправить в этой игре. Где он нервный, где он психованный, где он…
К. ЛАРИНА: Идеологическое мышление нарушено, да?
С. ЖУРОВА: Конечно, ты всё это увидишь в этой игре. Ты взрослый человек, ты его почувствуешь. Вот это важно.
К. ЛАРИНА: Но вы знаете, я тут могу тогда этим гордиться, потому, что у нас такой специальной программы не было, но мы интуитивно, как подорванные, играли вот круглые сутки всякие разные игры. И потом уже потихонечку переходили на уровень монополии, вместе играли.
С. ЖУРОВА: Мафия.
К. ЛАРИНА: Играли в Мафию, всё это мы тоже проходили, и все получали огромное удовольствие. И ребёнок, и родители. И вы правы, что сразу видны все проблемы.
С. ЖУРОВА: Ролевые игры – это очень интересно. Вот я буквально вчера, мой ребёнок предложил игру, и в одушевилась тем, что он всех взрослых увлёк во-первых этой игрой, и он сам предложил, говорит: «Давайте, вы будете мне на ухо говорить животных, а я их буду изображать». Вы не представляете, какой спектакль мы увидели. Какое удовольствие мы все взрослые получили, и какое удовольствие получил он. Потому, что это было нечто. Причём, он расходился, и было видно, что это был целый детский спектакль, который он развлекал всех взрослых…
К. ЛАРИНА: Свет, а он в сад ходил у вас светский?
С. ЖУРОВА: Да, ходил, 2 года ходил.
К. ЛАРИНА: И как?
С. ЖУРОВА: Вы знаете, дело в том, что он как-то был готов. Я его не отдавала, я его отдала в 4,5 года в садик, и он был готов к нему, и пошёл вообще сначала с большим удовольствием, потом был немножко период такой ломки, А потом правда, ему нравилось, ему очень нравилось. И он как-то нашёл себя там, и ему нравилось общение с детьми, и вообще знаете, дело в том, что я его так воспитывала, чтобы он не был привязан к маминой юбке. И знаете, я его кормила долго достаточно, и всё равно, у меня был элемент, что я могла его отдать в гости, отдать чужим людям. Это был эксперимент, у меня и с младшим сейчас тот же эксперимент. Я периодически отдаю своим подружкам на 2 дня, чтобы он там пожил. Он у меня это делает уже с полутора лет. Совершенно спокойной отдаю, он 2 дня живёт в новой обстановке совершенно, с новыми людьми. Поэтому я знаю, что когда я буду отдавать его в садик или в школу, для него это не будет стрессом, что мамы нету рядом. Я это пытаюсь уже имитировать, начиная с раннего возраста. Да, это очень не просто для родителей, но я хочу сказать, что такие вот эксперименты, вот такие педагогические какие-то находки, они просто моих детей делают более самостоятельными. Для меня важно научить ребёнка быть самостоятельным. Это один из моих родительских принципов, чтобы он мог управляться в этой жизни без меня, уже начиная с маленького возраста. Это больше ему даст, чем раннее чтение.
К. ЛАРИНА: Ну, и ещё один вопрос к вам. А в школу он пошел с удовольствием?
С. ЖУРОВА: Тоже пошел с удовольствием, правда он понимал, что это более тяжелая такая для него уже участь, и вы знаете, самое удивительное, что ему понравилось. Он говорит: «Я хочу быть на полном дне». Он сам выбрал полный день. Он теперь говорит: «Забирайте меня как можно позже». Потому, что мне понравилось в нашей школе, что там есть возможность кружков школы, не выходя из неё. То есть, он занимается и спортом, и у них там всякие секции какие-то лего, разнообразные музыкальные кружки, всё есть в школе. Ему не надо из неё выходить. Поэтому, он знает, он сделал уроки, он позанимался, он вернулся опять доделал уроки. Это такой процесс, очень мне вот например, импонирует. И он сам выбрал, я хочу быть на полном дне, у меня там есть друзья, и знаете, что самое хорошее? Вот сейчас у них был праздник «Прощение с букварём», мне что понравилось. Он сидел, да, рядом со мной, и называл всех пофамильно и поимённо с соседнего «Б» класса. Детей. То есть, он ещё подружился за эти полгода, там чуть больше, со всеми детьми ещё и параллелей. Вот в школе ведь это не только учеба, это ещё и дружба, общение, социализация.
К. ЛАРИНА: Да.
С. ЖУРОВА: Вот это мне импонирует. Это мне нравится. Потому, что всё-таки, дети сейчас стали такие собственники, такие вот индивидуалисты, и родители в принципе периодически это провоцируют. Для меня это было важно, что он сопереживал, когда дети из соседнего класса пели, плясали, что-то делали, он говорит: «Ой, там у Васи не получилось». «Ой, а там этот хорошо». То есть я вижу, что он сопереживает. Вот это важно.
К. ЛАРИНА: Ну, видите, смотрите, так вот, методом проб и ошибок, Светлана сама свою программу практически составила, расписание.
М. БЕЗРУКИХ: Там на самом деле не было ошибок, я хочу сказать, Света совершенно правильно выбрала путь. Дело в том, что раннее развитие, это, прежде всего такое полноценное, двигательное развитие ребёнка. И действительно, ведь все движения, которые позволяют ребёнку быть координированным, которые улучшают его физическое развитие, очень значимы. Возвращаясь к тому, о чём я говорила в начале, в нашем исследовании, я хочу подчеркнуть, что результаты показывают о несоответствии когнитивного развития. Вернее даже не столько когнитивного, сколько запаса сведений и знаний, которые имеет ребёнок, его физического развития. Он знает, казалось бы, очень много, но при этом, он не выполняет самые элементарные движения. То есть, его двигательным развитием никто не занимался. А это очень большое упущение. И восполнить это потом достаточно сложно. Ведь когда многие родители следуют принципу после 3-х уже поздно, они считают, что после 3-х поздно именно интеллектуальное. А на самом деле, очень важно, чтобы первые годы были периодом интенсивного активного двигательного развития.
К. ЛАРИНА: А этим занимаются в наших детских садах?
М. БЕЗРУКИХ: К сожалению, плохо. А родители ещё хуже. Дети сидят, сегодняшние дети сидят.
К. ЛАРИНА: Сплошные пазлы.
М. БЕЗРУКИХ: Они вообще сидят. Сидят сегодня за компьютером, сидят за письменным столом. Даже пусть подпилят ножки, но за учебным столом они сидят. И ещё я хочу отметить очень важную вещь – это то, о чём говорила Света, общение с ребёнком.
К. ЛАРИНА: Давайте пока остановимся, потом пойдём дальше, сейчас новости послушаем.
ИДУТ НОВОСТИ.
К. ЛАРИНА: Продолжаем наше «Родительское собрание», сегодня мы говорим о дошкольном образовании, о дошкольной жизни, как сделать жизнь ребёнка счастливой, безоблачной, и перспективной, чтобы у него не было ощущения ужаса и стресса, когда он идёт в 1-й класс. Кстати, мы не можем обойти вниманием тему кошмарного состояния с детскими садами в стране, и в Москве в частности. Вы за сколько записывались в детский сад? в школу за два года?
С. ЖУРОВА: Не за два года, просто заранее ходили в ночь записывались, регистрировались, отмечались крестиком.
К. ЛАРИНА: В детские сады, я знаю, записываются ещё до момента зачатия, но там совершенно жутко. Но мы говорим о том, как надо, но я не очень себе представляю, как они будут справляться с таким количеством детей, если уже сегодня родителей собирают в детских садах, и сообщают им о том, что будет уплотнение, поскольку не хватает мест, и группы будут расти до 40 человек в одной группе, это же невозможно, что там можно успеть сделать, какой там может быть индивидуальный подход, разговор, о чём там говорить. Я к нашим слушателям обращаюсь, мы вас учитываем, присылайте ваши СМС-ки, про детские сады будет особенно интересно узнать, чем там занимаются ваши дети, если вы знаете, чем они там занимаются. Пожалуйста, вы нам об этом расскажите. Напомню номер СМС: +7-985-970-45-45. Мне повезло с детским садом, у нас был хороший детский сад, у моего сына, детский сад «Иван да Марья», который все знают больше, как детский сад большого театра на каретном ряду, там замечательный директор, у них там свои традиции. Мой ребёнок научился там и читать, и писать, и собственно говоря, выстраивать какие-то отношения с людьми, первое ощущение социума и людей чужих, которые становятся близкими и родными. Естественно, со своими какими-то проблемами, от этого никуда не деться, там тоже есть какие-то свои программы. Я вот пример всё время привожу, там у них по программе было в каком-то периоде пазлы собирать, все как подорванные начинают собирать пазлы, а мой не захотел, вот не хочет он. Так мне вызвали психолога, поставили чуть ли не диагноз, что у ребёнка что-то не в порядке, что все хотят пазлы собирать, а он не хочет, он их выкидывает, не нравится ему. Короче, мы этот момент перетерпели, оставили его в покое, и где-то через год, он вдруг увлёкся пазлами.
В. СОПКИН: Эта более поздняя стадия, и она здесь не нужна.
К. ЛАРИНА: Да конечно.
С. ЖУРОВА: На самом деле мы сегодня говорили про читать и писать, вот мой Ярослав пошёл в школу, он не умел читать, несмотря на то, что садик прекрасный, его тоже пытались заставить, это было то же самое, что со мной, я тоже пошла в школу, я не умела читать. Но есть другие особенности, он может наизусть запомнить огромный кусок даже прозы, а не только стихов. Он на память сейчас знает порядка 50-ти песен. Но он не умел читать. И я понимала, что если сейчас через колено его загну, и скажу: «Давай, потому что надо», я убью в нём это. А сейчас он уже ходит и читает нормально. Прошло полгода, ребёнок нормально читает. Но насчёт 6-ти лет, он пошёл в школу, ещё ему не было чуть 7-ми лет, и я чувствовала, что если я переломлю этот момент... И всё, после нового года, когда ему исполнилось 7 лет, у нас всё пошло нормально, он просто входит в ритм, здесь надо подождать, не надо делать каких-то движений, чтобы заставлять его, он всё это сделает, он догонит абсолютно точно.
К. ЛАРИНА: Да Марьяна.
М. БЕЗРУКИХ: Я хочу обратить внимание, что вообще ключевой момент понимания индивидуального темпа развития своего ребёнка. В любой рекомендации, в любой книжке, даже в книжке «После 3-х уже поздно», которую часто родители теперь берут как молитвенник, там написано: «Нет общих рекомендаций, нет общего темпа, нужно следовать за ребёнком, дети разные».
К. ЛАРИНА: Подождите, есть какие-то стандарты, даже у вас в учёных кругах, что в 3 года нужно уметь то-то и то-то, в 4 то-то и то-то?
М. БЕЗРУКИХ: Нет.
С. ЖУРОВА: Это физическое как раз развитие, во сколько он должен стоять, во сколько ходить, во сколько ручками двигать.
М. БЕЗРУКИХ: Тоже нет, это достаточно большой диапазон, нет месяца, нет год и месяц, дети идут от девяти месяцев до полутора лет, дети начинают разговаривать примерно с года и до 3-х поздновато, но где-то до 2-х с половиной. Поэтому, это очень большой диапазон, который объясняется темпом индивидуального развития. Это не задержка развития, это не отклонение развития. Конечно, есть этап, после которого мы понимаем, и хорошо бы до этого этапа не доводить, если ребёнок в два года не говорит, это, скорее всего, не только дефицит органический, сколько недостаток работы с ребёнком. Вот это очень важно, с ребёнком нужно работать.
К. ЛАРИНА: Да Владимир.
В. СОПКИН: Мне нравится наш разговор, я слушал и со всем согласен, какая-то странная ситуация, что мне нравится в этом разговоре это, пожалуй то, что когда мы говорим о ребёнке, мы идём от него, и родитель должен видеть ребёнка, вот это очень важный момент, он очень непростой, идти от него и понимать, что здесь надо поддержать, а здесь можно чуть-чуть идти вперёд. Это то, что называется зона ближайшего развития, и она устанавливается только в контакте взрослого и ребёнка, через себя, через своё взаимодействие с ребёнком ты можешь почувствовать, куда он ещё может сделать следующий шажок. Это очень важно, не навязывать придуманные цели, вычитанные откуда-то, не имеющие отношения к твоему ребёнку, ты у него не видишь, а в книжке прочитал, что надо. Идите от ребёнка, если говорить о родителях, посмотрите на него, и это возможное сочувствие, сопереживание возможностям ребёнка, это принципиальный момент детско-родительских отношений.
К. ЛАРИНА: Давайте не забывать, что у нас в основном работающие родители, это очень важно.
В. СОПКИН: И это важно.
К. ЛАРИНА: И они как раз делают ставку на детский сад.
В. СОПКИН: Смотрите, когда мы говорим о детском саде, как об игре, что это лёгкое занятие. А это очень трудное дело, и вот здесь важно образование наших воспитателей детских садов, и их умение играть с детьми. Я посмотрел программу подготовки воспитателей детского сада в педучилище, это два года 10 месяцев.
К. ЛАРИНА: Это такой педагогический колледж?
В. СОПКИН: Да, и обучение этому всему это до 5-ти недель. Это усвоить всю сложность проблемы взаимодействия игры с выстраиванием этой произвольности, распределением ролей, и не одним уровнем.
К. ЛАРИНА: Я думаю, что каждый из вас наверняка наблюдал среднестатистическую работу воспитателя в детском саду, как они общаются с детьми, как на улице разговаривают с детьми, это не очень хорошо было.
С. ЖУРОВА: А если будет 40 детей в группе, то будет просто не опасность болезней, а опасный травматизм.
К. ЛАРИНА: Ксения, я бы хотел на это обратить специальное внимание, потому что на самом деле, если мы спросим родителей, чего он хочет от детского сада, от школы. Конечно, есть проблема близости, доступности, это очень важно, особенно для этого возраста, чтобы это было рядом, чтобы не надо было возить, и так далее. А второе, это не столько программы и ещё что-то, а это нормальный воспитатель и учитель, который видит твоего ребёнка.
К. ЛАРИНА: Это мечты всё.
В. СОПКИН: Ну почему мечты. А если мы понастроим бассейнов и всего, и думаем, что только из-за этих внешних условий что-то произойдёт.
К. ЛАРИНА: 15 тысяч получает воспитатель в детском саду, это в Москве, чего вы от них хотите.
В. СОПКИН: Я знаю.
С. ЖУРОВА: Существует сейчас другая тенденция, когда родителя, маму обучают, чтобы ребёнка сдать в садик, а мама шла на ставку воспитателя, и практически без образования.
М. БЕЗРУКИХ: А папа.
С. ЖУРОВА: Папа это уже хорошо, но не лучше.
М. БЕЗРУКИХ: У нас есть недавний вариант, папа строитель пошёл работать в детский сад, вот он сторонник того, чтобы дети раньше читали, чем ходили, и это беда.
С. ЖУРОВА: Вы помните, когда мы говорили про двигательную активность, а потом ушли после рекламы, вот когда сажают ребёнка за парту рано, для родителей это удобно, ведь делать ребёнка удобным для себя, это тоже такая родительская задача, тенденция. То есть, он будет сидеть и читать книжки, и не будет приставать к тебе с двигательной активностью, потому что двигательная активность подразумевает под собой и движение родителя тоже. Это надо всё равно как-то контролировать, и родителю придётся всё равно с ним бегать, но это же хорошая зарядка для обоих, вот что удивительно, вот что хорошо. Это же хорошее проецирование поведения совместного досуга, и мне кажется, что это было бы полезно для обоих родителей.
В. СОПКИН: Есть такой известный случай, он забавный. У меня идёт наблюдение, психолог наблюдает движения ребёнка, и половину эксперимента он пытался повторять движения ребёнка, он упал через полчаса.
М. БЕЗРУКИХ: Я недавно получила письмо от мамы, которая спрашивает: «Нормальная ли ситуация, я устаю, а моя дочка 2-х с половиной лет во время прогулки ещё готова бегать и бегать. Это нормальная ситуация»?
К. ЛАРИНА: Это нормально.
М. БЕЗРУКИХ: Ответила, что нормальная ситуация.
С. ЖУРОВА: Вы знаете, самое важное, что мы должны понимать, что ни одно дошкольное учреждение не заменит родителей. И даже какое-то небольшое общение с ребёнком вечером, когда ты устал, когда ты не можешь уже ни руки, ни ноги поднять, это общение всё равно должно быть. Я объясню почему, вы заметьте, я это неоднократно говорю, мои наблюдения, думаю, что это написано в каких-то книжках наверняка. Ведь почему ребёнок начинает себя вести плохо, вот например, с годика, а уже себя ведёт плохо, но откуда он этого натаскался. А он натаскался от того, что он понимает, что когда он ведёт себя хорошо, родители на него внимание не обращают. Как только он начинает вести себя плохо, приходит мама или папа, и начинается целый процесс, поговорить, шлёпнуть, что-то ещё, он привлёк их внимание. Он понимает, так, здорово, если я веду себя плохо, родители рядом со мной, они уже в процессе, они уже в моей игре, а не я в их игре.
К. ЛАРИНА: Родители не всегда в игре, они могут накричать.
С. ЖУРОВА: Но они всё равно же здесь, он их привлёк, он уже сделал своё дело.
К. ЛАРИНА: А вопрос всё-таки, нужен детский сад, или может он вообще не нужен. Тут вопрос задают наши слушатели: «А обязательно отдавать в детский сад»?
М. БЕЗРУКИХ: Детский сад нужен, потому что современные дети лишены общения со сверстниками, исчезла культура двора, очень маленькие семьи. И у детей, приходящих сегодня в школу, это тоже результаты нашего анализа, очень мал круг общения со сверстниками, и опыт общения со сверстниками. Это очень хороший показатель, и известно, что пока ребёнок не начинает общаться со сверстниками, он часто не говорит. Родители его понимают, всё, что он протянет руку, укажет пальчиком, или скажет какие-то два слога, родители его понимают, а как только он начинает общаться со сверстниками, и возникает потребность в речи, он начинает говорить.
С. ЖУРОВА: Кстати, я хочу сказать, что в новом законе об образовании, у нас было недавно такое совещание по поводу обсуждения этого проекта. Там это подразумевается, и там это прорабатывается с точки зрения финансов и обеспеченности этой услуги образовательной в нашей стране реализовываться, это обязательное дошкольное образование за год до школы, то есть все дети до школы должны быть в детском саду, и обязательно обеспечить местами. Понятно, что если родитель не хочет, он может не вести, но если он захотел, то ему дошкольное учреждение в обязательном порядке должно это место предоставить. Вот то в новом законе об образовании рассматривается, и это достаточно серьёзная мера для социализации ребёнка перед школой, даже если он был в семье и не ходил в детский сад до этого. В моём случае было именно так, я пошла в детский сад за 7 месяцев до школы.
К. ЛАРИНА: Ну и как?
С. ЖУРОВА: Мне понравилось, я была у бабушки с дедушкой, а потом пошла в садик, и там познакомилась с детьми, с которыми потом пошла уже в школу.
В. СОПКИН: Здесь Марьяна правильно сказала про общение с детьми, потому что вообще изобретение детских садов это довольно позднее изобретение.
М. БЕЗРУКИХ: Начало прошлого века.
В. СОПКИН: Да, начало прошлого века, и Фребель, который организовывал эти детские сады.
М. БЕЗРУКИХ: Для детей рабочих.
В. СОПКИН: Нет, минуточку, сначала детские сады были организованы.
К. ЛАРИНА: Из-за того, что родители работают, только из-за этого.
В. СОПКИН: Это ошибочное представление, что это была камера для женщин, которые отдавали туда детей, а сами шли туда работать. На самом деле эти детские сады создавались для детей буржуазии в силу малодетности, чтобы дети общались между собой. И вот исходное создание детских садов, это создание полноценной среды общения детей между собой, а потом они уже были более слабыми социальными стратами взяты для себя, как для воспитания ребёнка и высвобождения трудовой активности. Но мне кажется, ещё один момент очень важный. Вот мы говорим слово детский сад, всё-таки это не площадка молодняка. И в этом плане мне кажется, очень важно, то, что Света говорит об активности физической, и я считаю это очень важным, там и чувство партнёра, и чувство другого, понимания правил этого физического поведения, и так далее. Но всегда ли в саду, если мы говорим сад, в нём всегда есть дерево добра и зла в центре. Вот мне кажется, когда мы говорим о детском саде, надо понимать, что эта организация жизни детей, она должна выстраивать и этику, и нравственные отношения друг к другу, потому что в этом саду не просто он осваивает какие-то частичные знания, умения, способы взаимодействия, он там осваивает человеческое поведение.
К. ЛАРИНА: Подождите, мы с вами в итоге к чему пришли, что совсем не обязательно в детском саду учиться писать и читать, нужно заниматься физическим развитием, прежде всего, которое за собой влечёт развитие личностное? Так?
В. СОПКИН: Нет, не так.
С. ЖУРОВА: Нет, не так, дело в том, что совсем не обязательно учить читать и писать, но обязательно готовить к письму и чтению.
К. ЛАРИНА: Люди, а как же мы в школу приходим, нас же всех тестируют, от нас же требуют, чтобы мы читали и писали.
В. СОПКИН: Во-первых, это не имеют права делать.
К. ЛАРИНА: Но ведь же делают.
В. СОПКИН: Делают
К. ЛАРИНА: Уверяя нас при этом, что делают это в виде собеседования.
В. СОПКИН: Вы понимаете как...
С. ЖУРОВА: После поступления это делается.
М. БЕЗРУКИХ: Ксения, я должна сказать, что если ребёнок будет готов к чтению, если мы его подготовим, он будет читать, даже если мы ему запретим. Важно выстроить систему подготовки так, чтобы она была адекватна ребёнку. Когда мы начинали наш разговор, и говорили о том, что большая часть детей не хотят идти в школу, причина этого, именно система неадекватных требований.
К. ЛАРИНА: Завышают их?
М. БЕЗРУКИХ: Потому, что мотивация ребёнка поддерживается двумя условиями, интересом и удачей. То, что мы требуем от ребёнка, должно быть достижимо.
К. ЛАРИНА: А если не получается?
М. БЕЗРУКИХ: Если не получается, то ребёнок живёт в ситуации неудачи, а стресс неудачи убивает мотивацию, это очень простая вещь. Если ребёнок постоянно живёт в ситуации, кода от него требует воспитатель и взрослые, а он выполнить это не может сегодня, завтра, и послезавтра. И пусть даже очень ласковым голосом, и пусть его за это не ругают, но ему каждый раз указывают на то, что не получилось, опять не получилось, снова не получилось.
К. ЛАРИНА: Для этого нужно найти в каждом ребёнке, я так себе придумываю, то, что он может делать лучше всех, в каждом ребёнке это есть.
М. БЕЗРУКИХ: Да конечно.
К. ЛАРИНА: Для этого нужно время опять же, и возможность для такой подробной работы.
В. СОПКИН: И ещё один момент, вообще главный мотор жизни человеческой этот интерес жизни, и удивление жизни. И вот этот возраст, помните, была такая книга «Почемучка», это возраст задания ответов по разным поводам.
К. ЛАРИНА: Опять мы с вами плавно улетаем.
В. СОПКИН: Ничего мы не улетаем.
К. ЛАРИНА: Товарищи. Я уверена, что каждый из нас сталкивался из наших слушателей с такой страшной формулировкой, когда ты приходишь в школу поступать в 1-й класс, а тебе говорят: «Ваш ребёнок плохо подготовлен к школе». Эта формула убивает всё. Конечно у родителей паника, что если в детском саду он не научился этому, и этому, мы никуда не денемся. Так, как есть пропасть между старшей школой и ВУЗом, точно такая же пропасть у нас есть между детским садом и 1-м классом. Потому, что тут мы говорим об одном, у нас свои задачи в детском саду, которые мы пытаемся сегодня сформулировать, а в школе уже другие требования.
С. ЖУРОВА: Вы знаете, почему так получается, я сейчас об этом думаю. Дело в том, что когда одни дети суперподготовленные, когда родители вложились в это, репетиторов нанимают до школы, я с уверенностью могу сказать, что эти дети будут заниматься с репетитором и дальше. Потому что родителям будет казаться, что дети в классе остальные не такие умные, как его, и чтобы его выделялся и был лучшим, надо обязательно заниматься с репетиторами. И поверьте, даже если учитель будет говорить, что у ребёнка всё хорошо, всё замечательно, поверьте, они всё равно будут считать, что нужно дополнительно. Нужно тогда таких детей определять в отдельную школу для гениальных детей, и там с ними заниматься отдельно. Потому, что в общей социальной среде они будут разные. Ещё в Советском Союзе так и было, их никто не выделял, мы же все учились вместе, и отличники, и двоечники, подтягивали друг друга, и помогали друг другу. Но зачастую, я говорю, что сейчас родители уже с 1-го класса нанимают репетиторов. Наша учительница запретила это делать, и сказала: «Ни в коем случае этого не делайте, родители, пожалуйста».
В. СОПКИН: Они всю жизнь будут ходить на помочах, и ножки у них будут от этого, как писал Радищев, кривые.
С. ЖУРОВА: А родители захотят, чтобы они были очень самостоятельные.
В. СОПКИН: Значит тезис Ксения, который вы сказали.
К. ЛАРИНА: Плохо подготовлены к школе?
В. СОПКИН: Да, плохо подготовленные к школе, он отвратителен на самом деле, и он идёт не от вас естественно, а всё должно быть по-другому, школа должна быть подготовлена для ребёнка. Не ребёнок должен быть подготовлен к школе...
К. ЛАРИНА: Вы когда в 1-й класс поступали, вас заставляли читать что-нибудь?
В. СОПКИН: Нет, я был замечательно брошен в замечательные годы.
К. ЛАРИНА: А вы Марьяна?
М. БЕЗРУКИХ: Я научилась читать очень рано, но этих требований не было вообще.
К. ЛАРИНА: Света, а у вас?
С. ЖУРОВА: Меня спросили, я сказала, что училась читать.
К. ЛАРИНА: Я помню, что я читала газету.
В. СОПКИН: Я, по-моему, не умел читать.
М. БЕЗРУКИХ: Я тоже не умела читать.
К. ЛАРИНА: Когда мой ребёнок поступал в школу, там не было такого тестирования, там было такое собеседование, всякая ерунда проверяли, читает, или нет. Но 1-го сентября первый урок, 1-й класс, учительница на доске пишет: «Поздравляю с первым учебным днём», пишет прописью, и спрашивает у класса, а сидят первоклашки первый день: «Кто может прочесть то, что написано на доске», не печатными буквами, а прописными. Один человек поднял руку и сказал: «Я могу прочесть».
М. БЕЗРУКИХ: Ну что же, неграмотный учитель, жаль.
К. ЛАРИНА: Неправильно?
М. БЕЗРУКИХ: Неправильно.
К. ЛАРИНА: Может быть, ей важно было понять, что за люди пришли в 1-й класс?
М. БЕЗРУКИХ: Но для этого не нужно было унижать всех детей.
В. СОПКИН: Да, и самое радостное...
М. БЕЗРУКИХ: Это просто показатель низкой квалификации педагога.
В. СОПКИН: Если честно, я, когда пришёл в 1-й класс, самое классное было, мы монетки жёлтенькие вырезали ножницами, склеивали из спичечных коробков пенал, и это было самое радостное. А это всё писание шло вторым планом.
С. ЖУРОВА: Я хочу про свою первую учительницу сказать, я считаю, что мне просто повезло с первым учителем. А это важно, почему родители боятся, конечно, в 1-й класс все идут к учителю, все выбирают учителя, какая бы школа ни была, всё зависит от первого учителя, потому, что на него вся основная нагрузка ложится. У меня была замечательная первая учительница невероятная, мы 3-й класс закончили из 42-х детей в классе было 28 хорошистов и 27 отличников, это такие дети. Обычный статистический класс, Ленинградская область, школа маленькая. И знаете, она сделала такую штуку, которая нас всех очень воодушевляла. В 1-м классе, прямо с 1-го класса, мы завели большую толстую тетрадку на 96 листов. То есть представляете, ребёнок и 96 листов имел тетрадку. Она лежала в классе, вы знаете, что дети в школу всегда приходят раньше. И каждый день на доске были написаны примеры от уровня развития ребёнка, сложение, вычитание. И каждый приходил и писал в эту тетрадку примеры добровольно. Я могу сказать, что практически через какое-то время уже практически все сидели, и строчили в эту тетрадку эти примеры, то было соревнование. За это не ставили оценки, но всё равно было приятно посидеть и порешать. То, что ты болтаешься бегаешь, или пойти порешать. Это дало сумасшедший эффект.
В. СОПКИН: Конечно, это даёт эффект, как есть опыт обучения в детском саду, но там дети пекут пирог, и пишут рецепты этого пирога этими своими корявыми строчками.
К. ЛАРИНА: Дайте, я почитаю немножечко, у нас остаётся мало времени, а люди же пишут: «Пошёл в детский сад, но охоту отбили, ни в какую не могу заставить, ничего не могу сделать. Плохо то, что он сидит дома»? Мы уже решили, что плохо, что он сидит дома. «У нас в Челябинске в детский сад не попасть, но при этом воспитателями работают случайные люди, неграмотные няни, мамочки детей, хоть кто, потому что зарплата маленькая очень». «Детский сад сегодня это камера хранения» - пишут наши слушатели. «Работала в детском саду 39 лет, воспитатели думают об увольнении, это связано с реформой непродуманной и дурацкой. Когда играть, воспитатели пишут программы и собирают справки для аттестации».
В. СОПКИН: Вот это самое точное попадание, потому что уже как в поликлинике, уже ребёнка не видят, а только пишут.
К. ЛАРИНА: «Как правило, если ребёнок не будет уметь читать, его зачислят в класс с низким социальным уровнем» - пишет нам Нина из Ярославля. Я тоже про это слышала, что специальные классы набирают детей, кто умеет читать, и кто не умеет читать. И те, кто попадает в такой низкий социальный класс, как пишет нам наша слушательница, у них тоже комплекс неполноценности, и у родителей, прежде всего, конечно.
В. СОПКИН: Вот это полный бред.
М. БЕЗРУКИХ: На это никто не имеет права.
С. ЖУРОВА: Директора так наверно делают, к сожалению, но это неправильно абсолютно, мы, сколько уже говорили в Думе, что это не разрешено, ни одним законом, это в принципе уже трактовка такая. Но мне кажется, что здесь родительские советы, которые сейчас наделены определёнными полномочиями, должны цивилизованно выстраивать этот контакт со школой и с директором, ведь они много могут что сделать.
К. ЛАРИНА: Но с детским садом, наверно, тоже.
С. ЖУРОВА: Конечно.
К. ЛАРИНА: Раз уж это называется дошкольное образование, а не камера хранения, как пишут наши слушатели, значит нужно всё-таки какими-то общими усилиями вырабатывать этот процесс воспитательный?
В. СОПКИН: Эта концовка очень важна, поскольку эта писанина, всё убьёт.
М. БЕЗРУКИХ: Писанина, и низкая квалификация и педагогов, и воспитателей, мы их готовим сегодня так, что они ребёнка не знают, а раз не знают ребёнка, выстроить какую-то индивидуальную работу невозможно.
К. ЛАРИНА: Вам сегодня главный пример это Светлана Журова, идеальная мама, которая сама решает свои проблемы, не доверяет никому, просто молодец. Дорогие друзья, мы сегодняшнюю передачу завершаем, но тему мы эту конечно мы не закрываем, мне бы хотелось в следующий раз собраться и позвать кого-то из воспитателей, или директоров детских садов, чтобы они нам рассказали, что у них там происходит, и какие проблемы мешают им заниматься вплотную детскими проблемами, а не своими. А на этом пока завершаем нашу передачу, напомню, что сегодня в нашей студии Светлана Журова, вице-спикер Государственной Думы, Владимир Сопкин, социолог, и Марьяна Безруких, физиолог. Спасибо.