Скачайте приложение, чтобы слушать «Эхо»
Купить мерч «Эха»:

Дедовщина в детских лагерях - Анатолий Зутиков, Юлия Барденкова, Варя Барденкова, Марина Гаврилова - Родительское собрание - 2007-07-22

22.07.2007

К. ЛАРИНА: 11 часов и 9 минут. Добрый день еще раз. У микрофона Ксения Ларина. Мы начинаем наше традиционное воскресное родительское собрание. Сегодня оно посвящено лету, лету, но в очень тревожном контексте. Мы когда-то поднимали тему так называемой дедовщины в школах, а сегодня мы будем говорить о том, что иногда происходит в детских летних лагерях. Это вам не школа. В школе ребенок пришел домой и сказал: «Мама меня побил Вася», и мама сразу же в школу побежала. А лагерь – это лагерь. Лагерь это далеко, и не сразу до мамы дойдет информация о том, что случилось с ее ребенком. В общем будем сегодня об этом говорить. И цель наша, конечно же, рассказать и помочь тем, с кем уже это произошло. У нас такие люди есть в студии. И, во-вторых, мне кажется, тоже очень важно предупредить, предвосхитить такие правонарушения в других случаях, для того чтобы наши слушатели, у которых дети находятся в бывших пионерских, а ныне просто детских лагерях, все-таки были, что называется, вооружены информацией и понимали, с кем стоит связываться, а куда все-таки своего ребенка не стоит отпускать. Я думаю, что такие критерии мы все же сумеем с вами выработать за время нашей передачи. Я представляю участников сегодняшнего разговора. Юлия Барденкова. Юлия, здравствуйте!

Ю. БАРДЕНКОВА: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: На коленях у нее дочка Варя. Варя, здравствуйте.

В. БАРДЕНКОВА: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Варя как раз на себе испытала что такое «счастье пионерского отдыха». Об этом мы сегодня поговорим. Адвокат Анатолий Иванович Зутиков. Здравствуйте, Анатолий Иванович.

А. ЗУТИКОВ: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Анатолий Иванович как эксперт приглашен. Сразу хочу сказать нашим слушателям, что он не является адвокатом наших сегодняшних гостей. И, тоже как эксперт, вожатая детского лагеря, другого детского лагеря, лагерь называется «Союз», Марина Гаврилова. Добрый день, Марина.

М. ГАВРИЛОВА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Слушателям напомню номер sms, по которому можно задать свои вопросы: +7-985-970-45-45. Конечно, разговор нужно начать с того, что произошло. Я уже поняла, что Варя очень много рассказывала, что с ней произошло в лагере. Даже сейчас перед передачей рассказывала вновь прибывшим Анатолию Ивановичу и Марине. Но придется еще раз повторить. Во-первых, самое главное, Варя в первый раз поехала в пионерский лагерь?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да, конечно. Но мы, дело в том, что отправляли своих детей вдвоем - это девочки-кузины: моей Варе 11 лет, а племяннице 9. Отправляли совершенно легко, потому что моя племянница уже в 5-й раз ехала в лагерь, а девочка наша была уже достаточно большая, и мы совершенно легко ее отправили, тем более нам рекомендовало этот лагерь турагентство, через которое мы приобретали путевки. Все мое общение в лагере заключалось в том, что мы детей посадили на автобусы и съездили в родительский день. Все было относительно нормально до того момента, когда мне ребенок позвонил совершенно внезапно.

К. ЛАРИНА: У вас связь была мобильная, да?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да. И она позвонила и сказала, что девочки ее побили. Я не знала, что делать, потому что в этот момент я была не готова к таким вещам. Я через какие-то каналы нашла прямой телефон лагеря, позвонила начальнику лагеря и попросила, чтобы он разобрался, что там происходит, потому что я же не могла внезапно оказаться в лагере в тот момент. Он сказал: не волнуйтесь. Узнал фамилию ребенка, номер отряда и позвал методиста, чтобы он пошел и поговорил с детьми. Где-то через час моя дочь позвонила и сказала, что приходил методист, разговаривал с девочками. Сначала они отказывались и говорили, что это не они, а потом вообще согласились и сказали, что больше не будут ее трогать. А после этого методист ушла. Прошло где-то часа полтора, мне ребенок звонит опять и говорит, что ее опять побили. Это единственное, что я могу сказать, потому что мне пришлось приехать. Когда я ехала в лагерь, я не знала, что делать. Я была еще не уверена, что я уду ребенка забирать из лагеря. Я хотела приехать и просто посмотреть, потому что до конца смены оставалось примерно 9 дней. Но когда я ее увидела, она была в каком-то не очень хорошем состоянии. Она была, во-первых, сильно простужена, о чем мне никто не звонил и никто не сообщал вообще за время лагеря. Мне вообще никто не звонил и никто не сообщал ни о здоровье моего ребенка, ни о том, как она себя ведет. Не было вообще никакой информации, хотя мы оставляли несколько мобильных телефонов. Я посмотрела: она была в состоянии истерики, она была с синяками. Естественно, я подошла к начальнику лагеря и попросила его объяснить, что вообще произошло. Начальник лагеря нам сказал: «Извините, конечно, но у нас вожатые молодые, они с детьми не справляются». Я, честно говоря, не совсем поняла его ответ, потому что когда мы покупали путевки и отдавали деньги, мы оплачивали определенный вид услуги, нам гарантировали, что все будет нормально, мы не отправляли ребенка в лагерь на выживание. Естественно, мне пришлось забрать обоих детей, потому что оставлять их в таком лагере было несколько страшно. Потому что когда за здоровье и жизнь ребенка не отвечают, это очень опасно. У моего ребенка, когда мы потом приехали к педиатру, она записала в медицинской карте, что у нее на бедре был синяк 30 сантиметров!

К. ЛАРИНА: Это когда вы вернулись в Москву вы пошли к врачу да?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да. Она же в брюках была. И соответственно, когда мы посмотрели, но она там прихрамывала и так далее. При росте 1 метр 40 сантиметров 30 сантиметров синяк – извините меня! Ее толкнули девочки, и она упала на острие кровати, там деревянные кровати. И хорошо, что не животом, потому что могло быть что угодно, понимаете, при таком толчке. С детьми мы общались только один раз. Когда мы приехали, мы приехали с подарками, с едой, раздавали на всю палату и так далее. Я в общем-то сама была свидетелем того, как дети относятся к моему ребенку, потому что, когда я ее забирала, девочки высыпали из палаты на крыльцо, встали за вожатых, корчили нам рожи, шушукались и свистели, понимаете. Вожатая при этом не сделали никакого замечания детям. Она просто молча отдала нам справку медицинскую. И мы ушли.

К. ЛАРИНА: Варь, ну давай ты расскажи, с чего начался конфликт-то. Там сколько, 45 человек в отряде? Отряд-то большой!

В. БАРДЕНКОВА: Нас начинали избивать по тихим часам.

К. ЛАРИНА: Нас – это кого?

В. БАРДЕНКОВА: Меня и мою сестру Настю. Говорили: если ты будешь во время тихого часа что-то говорить, подойду и дам в глаз. Вот я что-то там сказала во время тихого часа, подошла ко мне Катя и больно стукнула в глаз. У меня глаз болел два дня. Еще они мою сестру били. И, когда они собрались меня избивать, Катя, когда я сказала, что буду кричать, предложила девочкам засунуть мне в рот туалетную бумагу. Мне еще удалось укусить за палец Юлю, которая засовывала мне в рот туалетную бумагу.

К. ЛАРИНА: Это все во время тихого часа было?

В. БАРДЕНКОВА: Нет, это было, сейчас я скажу, после обеда. Ну да, во время тихого часа.

К. ЛАРИНА: А с чего все началось?

В. БАРДЕНКОВА: Началось с того, что я ябедничала. Они меня избивали, поэтому я говорила вожатым.

К. ЛАРИНА: А почему они тебя избивали? Ты пыталась понять, что случилось? Причина вашей ссоры какая была? Или они просто тебя невзлюбили?

В. БАРДЕНКОВА: Я не знаю. Я им чем-то не понравилась, поэтому ни начинали пихаться, толкаться. Я рассказывала об этом Марине, и они начинали избивать меня сильнее.

К. ЛАРИНА: А ты к вожатым подходила?

В. БАРДЕНКОВА: Я к вожатым подходила. Они говорили, что примут какие-то меры, но совершено ничего не делали.

К. ЛАРИНА: А скажи, пожалуйста, вот эти девочки, которые тебя избивали, они уже были знакомы, они уже в этом лагере были.

В. БАРДЕНКОВА: Да вот Катя на «С» и Катя Мельникова были знакомы, с детства еще. Потом я узнала что Катя Слотина была знакома с Юлей Ромкиной еще. Вот я это потом узнала. Они практически все были знакомы.

К. ЛАРИНА: У меня вопрос еще к маме, к Юле: Вы пытались что-то выяснить на месте или только разговор с директором, то есть забрали девочку и все?

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, я поговорила с директором, и этого было достаточно в принципе.

К. ЛАРИНА: С вожатыми не разговаривали?

Ю. БАРДЕНКОВА: С вожатыми я не разговаривала, потому что с вожатыми перед этим разговаривали, когда был конфликт с племянницами. Подходили и спрашивали детей - там же мама приезжала – они подходили к девочкам. Вот к этой девочке как раз, которая предложила туалетную бумагу засунуть моему ребенку в рот и сим-карту взяла. Они подошли и спросили: «Скажи, пожалуйста, Катя…»

К. ЛАРИНА: А сим-карту как взяла?

Ю. БАРДЕНКОВА: Просто взяла у племянницы сим-карту из телефона, вставила в свой телефон и продолжала пользоваться. При этом об этом узнали только через 2-3 дня, когда телефон, вместе с зарядным устройством вернули маме. Соответственно это был ее рабочий номер, и она поехала выяснять, где находится ее сим-карта. И когда они приехали, сим-карту все-таки вернули, хотя сказали, что они ее потеряли. И, фактически, когда с девочкой стали разговаривать, она просто отвернулась от них и сказала: «Ну, вот мне не нравится Настя». Ее спрашивают: почему?. - «Ну, просто не нравится». – «А кто тебе еще не нравится?» - «Вот и Варя не нравится, и Юля не нравится, и Катя не нравится». И потом эта девочка попросила, чтобы ее перевели в другую палату, и она в другую палату уехала вместе с вещами. Но у них как-то было первоначальное непонимание друг с другом, причем четко они объяснить это не могут

К. ЛАРИНА: Ну, давайте мы дальше продолжим разговор. Я напомню, что, помимо пострадавших, мы будем так называть своими именами Юлю и ее дочь Варю, у нас здесь еще эксперты: Марин Гаврилова, вожатая лагеря «Союз» и адвокат Анатолий Иванович Зутиков. Если у вас есть какие-то вопросы к Юле и Варе, вы можете их напрямую задать, а если нет, если вы готовы каким-то образом прокомментировать и какое-то свое мнение высказать по поводу ситуации, то я буду очень рада. Пожалуйста, Марина. Вам слово.

М. ГАВРИЛОВА: У меня только такой возникает вопрос: а чем еще вы в лагере занимались? У вас были там дискотеки вечерние, как я понимаю. А какие у вас там еще были дела?

В. БАРДЕНКОВА: Вот были разные кружки, но в них ходили в определенное время. А дети вообще не знали, когда ходить. В какое время, поэтому они просто гуляли.

М. ГАВРИЛОВА: То есть вожатые вам не давали никакой информации об этих кружках?

В. БАРДЕНКОВА: Ну, они говорили, но не все слышали, потому что некоторые гуляли, некоторые были.

К. ЛАРИНА: То есть свободного времени было очень много?

В. БАРДЕНКОВА: Да, очень много.

М. ГАВРИЛОВА: А чем вы занимались в свободное время?

В. БАРДЕНКОВА: Некоторые просто смотрели территорию, а другие играли в ракетки там всякие.

М. ГАВРИЛОВА: А ты чем занималась?

В. БАРДЕНКОВА: Я читала, я книжку с собой брала.

М. ГАВРИЛОВА: То есть целыми днями ты читала?

В. БАРДЕНКОВА: Ну, нет, я или гуляла или читала.

М. ГАВРИЛОВА: Понятно.

К. ЛАРИНА: Марина, с такими вещами сталкивались за свою карьеру? Сколько Вы уже работаете вожатой, сколько раз Вы были в лагерях?

М. ГАВРИЛОВА: В лагерях во многих я работала уже очень много лет. В этот лагерь я попала два года назад, и хочу сказать, что он выгодно отличается от всех остальных. Но хочу сказать, что очень много зависит от коллектива педагогического, в котором работает вожатый, и от самого вожатого: насколько он любит свое дело. У нас вот в лагере о таких моментах я ни разу за свою практику не слышала. У нас наоборот, дети постоянно все заняты. Это главный девиз лагеря: боец должен быть занят с утра и до ночи, чтобы не возникало таких мыслей - выяснять там что-то с кем-то какие-то отношения. То есть дела должны быть постоянно, с утра до вечера, то есть ребенок должен быть занят. У нас это и кружки, и разные дела, концепция которых разрабатывается заранее.

К. ЛАРИНА: Ну, это я поняла. Но ситуации конфликтные все равно случаются, сколько бы вы ни занимали детей. Это люди живые, там все равно выстраиваются человеческие взаимоотношения. Вот все-таки, на Ваш взгляд, чья здесь вина больше всего? Может быть, вожатые не заметили, что зреет конфликт такой страшный, который вылился практически в травлю ребенка.

М. ГАВРИЛОВА: Я думаю, что, конечно, напрямую вина вожатых. Вот как уже говорила мама, выяснилось позже, что там низкоквалифицированный педагогический коллектив.

К. ЛАРИНА: Что это значит низкоквалифицированный педагогический коллектив?

М. ГАВРИЛОВА: Я та понимаю, что просто люди, которые приехали просто провести время летом друг с другом, а вовсе не поработать с детьми и получить от этого самим какое-то удовольствие.

К. ЛАРИНА: Вот Варя хочет что-то сказать.

В. БАРДЕНКОВА: Вот когда я один раз зашла в комнату вожатых, я видела, как Женя делала массаж Сереже.

: Понятно. Они там все откуда, не знаешь? Вот ты с ними знакомилась: они студенты институтов или кто?

В. БАРДЕНКОВА: Они, по-моему…

К. ЛАРИНА: Юля, а Вы не интересовались, откуда они?

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, нам сказали, что вожатые первый раз в этом лагере, их пригласили. А у нас как раз была первая смена. И методист, когда мы детей отправляли, сказал: Вы не волнуйтесь, у нас очень хорошие вожатые, хотя они и молодые. Им, может быть 19-20 лет, вот так где-то. А есть ли у них педагогическое образование – я не знаю. Меня, знаете, какой вопрос интересует. Вот, конечно, развлечение детей, все эти культурные мероприятия – это хорошо, но дети приезжают из разных мест, из разных семей. И мне кажется, что тут надо поднять вопрос общественного воспитания детей, потому что их не сдружили. Им, во-первых, даже не объяснили правила поведения.

К. ЛАРИНА: Вы меня извините, на мой взгляд непросвещенный, 45 человек не может быть такой отряд сегодня. Марина, подтвердите мои слова.

М. ГАВРИЛОВА: Ну, у вас там было 3 вожатых на 45 человек…

К. ЛАРИНА: Это нормально?

М. ГАВРИЛОВА: Вообще не знаю, у нас такого не бывает. У нас где-то человек 20, при этом 1 вожатый.

К. ЛАРИНА: Как за ними уследить. Это же такой коллектив огромный. Ты со всеми перезнакомилась, Варя, со всем отрядом, ты всех их знала?

В. БАРДЕНКОВА: Да, почти со всеми.

К. ЛАРИНА: Разные совершенно люди. Ну, давайте Анатолию Ивановичу дадим слово. Он много слушает и уже познакомился с делом, что называется, со слов пострадавших.

А. ЗУТИКОВ: Да, возьмем пострадавших пока в кавычки, потому что мы не слушали другую сторону. И, исходя из презумпции, что присутствующие здесь говорят правду, я бы хотел задать несколько вопросов. Маме сначала вопрос: скажите, пожалуйста, когда Вы узнали о тех правонарушениях, которые были в этом лагере, Ваше поведение – к кому Вы обращались и какие были получены Вами ответы?

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, во-первых, когда я ехала в лагерь, я еще не знала, что произошло, и я не была уверена, что я буду ребенка из лагеря забирать. Когда я приехала и посмотрела на девочку, в каком она была состоянии, я естественно взяла ее за руку и мы пошли к начальнику лагеря. Я ее привела и сказала: «Вот, смотрите, у меня ребенка побили. Я к этому не была готова: лагерь оздоровительный». На это мне начальник лагеря сказал: «Ну, что Вы хотите, у нас вожатые молодые, они не справляются с такими детьми».

К. ЛАРИНА: С такими – какими?

Ю. БАРДЕНКОВА: Вот с такими. Это было сказано именно так – «с такими». То есть мне это не расшифровывали. Плюс он немного над нами посмеялся, потому что я сказала: «Вы знаете, у меня ребенок – интеллигентная девочка, она в музыкальной школе учится, а дети научили ее матом разговаривать». А он сказал: «Вы знаете, может быть, она у Вас матом научилась разговаривать, а на пианино уже не умеет играть». Это у него шутки такие были. Мне официальное лицо отвечало таким образом. После этого мне было не с кем разговаривать, потому что какой поп, такой приход.

А. ЗУТИКОВ: И все-таки ответьте на вопрос: Вы письменно обращались к руководству лагеря по поводу тех правонарушений, о которых Вы только что рассказывали?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да, мы поехали на следующий день, причем вместе с ребенком, в турагентство, через которое покупали путевку, и…

А. ЗУТИКОВ: А в лагерь, в лагерь именно?

Ю. БАРДЕНКОВА: … и в лагерь через турагентство мы писали заявление: я и мама племянницы.

А. ЗУТИКОВ: Скажите, вот они у Вас приняли под роспись, сообщили входящий номер, есть какие-то доказательства того, что Вы передали эти заявления?

Ю. БАРДЕНКОВА: Нет, никаких.

А. ЗУТИКОВ: А после того как Вы обратились в турагентство, турагентство Вам что-нибудь ответило?

Ю. БАРДЕНКОВА: Турагентство сказало нам, чтобы мы пришли через 10 дней и нам дадут ответ из лагеря. Через 10 дней мы пришли, они сделали вид, что видят нас в первый раз, и сказали, чтобы мы подождали еще три дня. Когда мы пришли в составе 4 человек через три дня, нам сказали, что это наши Деи поставили весь лагерь на уши, что будут обращаться письменно с заявлениями в школы наших детей и что потребуют вплоть до психиатрической экспертизы, насколько наши дети вменяемы.

К. ЛАРИНА: То есть лучшая защита – это нападение, по такому принципу.

Ю. БАРДЕНКОВА: Ну, вполне можно было этого ожидать. Потому что. Я так понимаю, вот за такие действия детей должны отвечать взрослые, но это не совсем верно. Тем детям, которые непосредственно приставали к моему ребенку, совершенно безразлично, какие взаимоотношения сейчас идут между взрослыми людьми. А я хотела перенести акцент именно на детей. Когда я ребенка отправляла в лагерь, я ей сказала: «Меня рядом не будет. Не надо мне звонить каждые пять минут, говорить, рассказывать, жаловаться. У тебя есть вожатые, все вопросы только к ним». Я ей сказала: «Ты не имеешь права драться, ты не имеешь права ни в коем случае уходить с территории лагеря, ты не имеешь права плохо себя вести по одной простой причине: если произойдет что-то – за тебя будут отвечать другие люди, а это нечестно, когда за твои поступки будут отвечать другие люди». Она это все прекрасно поняла, и никаких побегов с ее стороны и драк не было. я ей запретила драться, хотя ребенок-то такой, что…

К. ЛАРИНА: Да, ребенок, видно, что драться не умеет.

В. БАРДЕНКОВА: А я хотела еще несколько слов сказать о вожатых: когда я ночью выходила в туалет, я видела, как вожатый третьего отряда курил с девочками первого отряда, а в лагере это все было запрещено. А вот еще о вожатых: вожатый, по-моему, второго отряда, я маме рассказывала, задавал нам отвратительные эти…

Ю. БАРДЕНКОВА: Загадки. Но это просто по поводу морального облика вожатых.

К. ЛАРИНА: Какие загадки-то?

В. БАРДЕНКОВА: «Между ног болтается, на «х» начинается».

К. ЛАРИНА: Это вожатый так развлекался с вами?

В. БАРДЕНКОВА: Да, это он в столовой рассказывал такую загадку.

К. ЛАРИНА: А у меня к Анатолию Ивановичу вопрос.

А. ЗУТИКОВ: Позвольте, я скажу. Вот я задал вопрос и получил достаточно для себя неутешительную информацию. Здесь в ответе пострадавшей стороны в лице мамы я увидел, что на сегодняшний день судебная перспектива этого дела достаточно будет слабенькой, потому что упущены первоначальные моменты. Ведь сегодня, не для кого не секрет, что каждая из сторон будет защищаться всеми дозволенными методами. В том числе и руководство оздоровительного лагеря, точно так же и турфирма, организовавшая этот отдых. Но что у нас произойдет, я могу даже предвидеть. Будут говорить, что никто ни с чем не обращался, впервые об этом слышат. Вот если бы на первоначальном этапе в письменной форме было дано заявление в оздоровительный лагерь, именно с требованием о том, чтобы это было зафиксировано, должен был быть хотя бы штампик этого оздоровительного лагеря. И при обращении в туристическую фирму должны были так же принять. Я понимаю, что при защите все средства хороши: не принимают, не подписывают. Для этого надо было выйти и через почту заказным письмом с уведомлением отправить. На сегодняшний момент это было бы доказательной базой для того, чтобы уже обращать свои взоры в отношении тех должностных лиц, которые позволили произойти данной ситуации. И я хотел бы в данной ситуации обратиться к нашему законодательству, которое, в частности был принят 24 июля 1998 года федеральный закон об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации, в котором констатируется, что государственная политика базируется на ряде принципов, в том числе: законодательное обеспечение прав ребенка – раз, ответственность должностных лиц за причинение вреда. То есть в данной ситуации мы видим, что есть должностные лица…

К. ЛАРИНА: И прямое нарушение закона!

А. ЗУТИКОВ: Да, и в лице начальника лагеря, и других.

К. ЛАРИНА: Теперь я хочу вернуться все-таки к началу, когда Юлия Барденкова покупала путевку в этот лагерь. Мы его не называем, Юль?

Ю. БАРДЕНКОВА: Конечно, нет, потому что, я думаю, что это могло быть где угодно.

К. ЛАРИНА: Хорошо, все-таки объясните мне, пожалуйста, каким образом Вы приняли это решение. Почему Вы решили, что в этот лагерь я могу отправить своего ребенка? Это чья-то рекомендация или что? Как это происходило?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да, конечно, нам порекомендовали этот лагерь турагентство. Мы обратились в турагентство. Мы хотели в другой лагерь поехать. Турагентство я нашла по Интернету. Мы вместе с мамой племянницы туда приехали, нам порекомендовали этот лагерь, и мы совершенно спокойно туда отправили детей.

К. ЛАРИНА: То есть никаких вопросов Вы не задавали уточняющих?

Ю. БАРДЕНКОВА: Я единственное, что спросила, существует ли какая-нибудь страховка на детей. Я поинтересовалась по ходу дела, я не делала на этом акцент.

К. ЛАРИНА: Вот тут я хотела бы на этом задержаться, чтобы наши слушатели понимали, как это важно. Анатолий Иванович и Марина, может быть вы поможете? Какие вопросы нужно задавать, выбирая оздоровительный лагерь, если мы это делаем через турагентство, без рекомендаций знакомых, друзей? Вот пришли и хотим отправить ребенка в лагерь. Что нужно спрашивать, чтобы потом не попадать в такие ситуации? По каким критериям отбирать?

М. ГАВРИЛОВА: Как правило, спрашивают у детей: ты был там, тебе понравилось.

К. ЛАРИНА: А ребенок первый раз едет.

М. ГАВРИЛОВА: Значит, нужно было поинтересоваться у друзей, своих знакомых. Вот если есть лагеря, то где хорошо? Именно там, где был ребенок. Потому что именно в наш лагерь возвращаются много лет потом.

К. ЛАРИНА: Ну, здесь тоже, судя по всему, возвращаются, если там есть дети, которые туда ездят давно, уже там целая компания сформировалась. Почему позволено нам назвать сегодняшнюю ситуацию проявлением дедовщины – именно с этой точки зрения. Как мне кажется, это тоже немаловажный момент, что дети давно друг с другом знакомы, есть компания, а есть девочка новенькая и вторая девочка новенькая, которые впервые в этот лагерь попали.

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, я объясню, почему там дети возвращаются. Дело в том, что часть путевок распространяется на льготников. И вот эти девочки в основном, по крайней мере двое, были льготниками. Там даже на ступеньках лагеря стояли специальные лица, которые держали таблички с названиями районов. Поэтому они туда возвращаются.

М. ГАВРИЛОВА: Просто, возможно, мамы, даже не спрашивая желания детей, туда их отправляют, потому что просто ребенка есть куда отправить.

К. ЛАРИНА: Марина, а какой-то договор должен заключаться между родителем и ребенком? Ведь мы же не при советской власти, когда получали только путевку – и все, больше ничего. Вот вы заключаете договор между родителями, которые детей отправляют в ваш лагерь?

М. ГАВРИЛОВА: У нас договор заключается с вожатым и администрацией прежде всего, и там прописаны все права и обязанности вожатого, за которые он несет ответственность.

К. ЛАРИНА : Просто я хочу понять, каким образом формулируются права родителей в этой ситуации.

А. ЗУТИКОВ: Вы знаете, здесь существует общий принцип. В соответствии со статьей 401 Гражданского кодекса отвечает за действия своего работника руководство данного предприятия, данного оздоровительного лагеря. Поэтому в этой ситуации, я считаю, претензии должны быть направлены именно, я сейчас детей не беру, а именно, я не зря сослался на закон 1998 года, потому что там регламентируется, кто несет персонифицированную ответственность за причиненный вред. В данной ситуации согласно документам, представленным потерпевшей стороной, у ребенка имеется на ноге гематома.

К. ЛАРИНА: А Вы снимали побои?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да, конечно. У нас все зафиксировано.

А. ЗУТИКОВ: Да, я это видел. Там действительно из 28-й, из 29-й поликлиники, одна из которых является травматологическим пунктом, где это все зафиксировано. Так вот в этой ситуации ссылки на то, что руководство не знает, чем занимается у них вожатый, что ни не справляются – это, извините меня, не проблемы потерпевшей стороны. Они отдают ребенка для того, чтобы он набрался сил, энергии и с первого сентября пошел в школу здоровым ребенком. В данной ситуации у нас произошла, извините за тавтологию, ситуация, при которой ребенок не только не отдохнул, но еще и был причинен вред его здоровью! И мы еще не знаем, куда выльется этот вред здоровью, потому что сегодня это гематома, а завтра неизвестно что может быть. Дай Бог, чтобы все обошлось бы нормально, но в данной ситуации родители должны направить все свои претензии к руководителю данного оздоровительного лагеря в лице его директора, а потом уже, соответственно, в качестве ответчиков и тех лиц, которые осуществляли непосредственно воспитательный процесс, то есть в отношении вожатых.

К. ЛАРИНА: То есть первая ошибка, которую допустила Юля как мама, - это то, что она не зафиксировала на бумаге свои претензии именно в адрес лагеря, да?

А. ЗУТИКОВ: Свершено верно. Но, тем не менее, и сейчас еще не все упущено. Имея на руках заключение травматолога, имея на руках заключение поликлиники, можно обратиться с заявлением. Я бы хотел узнать: Вы обращались с заявлением в компетентные правоохранительные органы по этому вопросу?

К. ЛАРИНА: В суд не подавали пока?

Ю. БАРДЕНКОВА: Дело в том, что из травматологии автоматически позвонили в милицию, и нам уже звонила из детской комнаты милиции милиционер и пригласила нас на дачу показаний. Я приезжала вместе с ребенком, написала от своего имени то, что считала нужным, у меня Варя написала показания, подписала. И вот это все должно было уйти в район, где находится лагерь.

А. ЗУТИКОВ: Вы не интересовались у участкового по делам несовершеннолетних, в какой стадии находится разбирательство Вашего заявления?

Ю. БАРДЕНКОВА: Нет. Дело в том, что я пока не смогла найти данные, где находится это отделение милиции в Подмосковье…

А. ЗУТИКОВ: Нет, именно к тому работнику по делам несовершеннолетних, у которого Вы писали заявление?

Ю. БАРДЕНКОВА: А она сказала, что отправила все именно по месту лагеря. Потому что мы пришли в свой район, мы в Москве это писали.

А. ЗУТИКОВ: Ну, слава Богу, по крайней мере хоть какие-то телодвижения были сделаны.

К. ЛАРИНА: И что дальше делать?

А. ЗУТИКОВ: от в этой ситуации необходимо не опускать руки, а бомбить, именно бомбить ту организацию, чтобы получить письменный ответ, в какой стадии находится. Не исключено, что сегодня противная сторона в лице руководства оздоровительного лагеря, в лице этих вожатых в лице, к ним могут примкнуть также организация, которая организовала эту туристическую поездку, - все они будут выступать единым фронтом, чтобы тормозить и торпедировать те заявления, которые были поданы с Вашей стороны. После того, когда будет проведена проверка и если не согласится потерпевшая сторона с теми доводами, которые будут изложены, обязательно надо получить в письменном виде ответ, а не так, что вот на словах поговорили и на этом закончилось. И, не удовлетворившись тем ответом, который будет получен от компетентных органов, которые сейчас занимаются проверкой данного случая, обращаться, естественно, уже в суд.

К. ЛАРИНА: Юль, а Вы что хотите теперь?

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, меня, честно говоря, больше интересуют дети, потому что меня те девочки, честно говоря, потрясли. Вы знаете, когда мы приезжали, они же нам улыбались, они с нами нормально разговаривали.

К. ЛАРИНА: Они старше Вари? Потому что на фотографии, такое ощущение, что они старше все.

Ю. БАРДЕНКОВА: Нет, они ровесники, им 11-12 лет. Нет, они просто более рослые и покрепче. У меня просто ребенок такой слабого телосложения.

А. ЗУТИКОВ: Ребенок занимается музыкой.

Ю. БАРДЕНКОВА: Да, ребенок занимается музыкой. Кулаки оттачивал не на это. И вот мне, честно горя, хотелось бы, чтобы родители обратили внимание на то, чем их дети занимаются, чем они вообще живут и дышат. Потому что многие родители сейчас заняты, они работают, им не до детей. Вот они отправляют ребенка в лагерь, я не думаю, чтобы девочкам родители перед отправкой в лагерь объяснили, как они должны себя вести и взаимодействовать. И плюс дети немножко грубоватые. Вот я сама была в лагере в детстве. Вы знаете, во-первых, у нас таких способов расправиться с другим человеком не было. самое максимальное наказание, что у нас было, - ребенка не принимали в игру. Это было очень сильное наказание, потому что тебя просто игнорировали, тебя бойкотировали и не разрешали играть вместе со всеми.

К. ЛАРИНА: Варь, с тобой тоже такое делали?

В. БАРДЕНКОВА: Да.

Ю. БАРДЕНКОВА: Бойкот такой устраивали, но руками никто никогда никого не трогал. И вожатые всегда смотрели, чтобы дети не дрались. Я не говорю про такие забавы, как пастой мазать и так далее. То есть для меня это было очень неожиданно. Я этого не ожидала, и не ожидала этого мама племянницы тоже. Для нее это было шоком. Вот сейчас племянница замкнулась, и мама не знает, что с ней сделать. Может быть, к врачам обращаться, чтобы ребенка привели в нормальное состояние. И мне, честно говоря, хотелось бы, чтобы именно вожатая рассказал, что делать именно для воспитания детей, потому что для того, чтобы управлять коллективом, есть определенные методы, способы, чтобы коллектив стал дружным. Взрослый человек всегда может с ребенком справиться, он всегда может ему указать определенный путь. Если его начать воспитывать, то он к определенному возрасту – 14-16 годам – он вырастет нормальным, здравомыслящим, нравственным человеком. Вот по поводу нравственного воспитания хотелось бы поговорить.

К. ЛАРИНА: Сейчас Варя хотела еще добавить.

В. БАРДЕНКОВА: И вот еще девочки постоянно угрожали моей жизни. Говорили: мы тебя убьем, измажем ночью пастой, еще чего-то…

К. ЛАРИНА: Ну, пастой все-таки измазать – это не угроза жизни.

В. БАРДЕНКОВА: Еще после того как они угрожали пастой измазать, они стали угрожать более серьезно жизни.

Ю. БАРДЕНКОВА: Ну, это можно испугаться, можно не испугаться. Главная угроза – это то, что они сделали.

К. ЛАРИНА: Скажи, пожалуйста, Варя, а в школе у тебя с одноклассниками какие отношения?

В. БАРДЕНКОВА: Мне в школе очень нравится. У нас хорошо, у нас все хорошие.

К. ЛАРИНА: То есть никаких конфликтов не было вот таких?

В. БАРДЕНКОВА: Никаких.

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, у нас просто школа очень хорошая, у нас классный руководитель прекрасный, она следит за состоянием в школе. И вообще первое, что сказал мой ребенок, когда пришел домой: «Какая прекрасная у нас школа».

К. ЛАРИНА: А в лагерь поедешь еще?

В. БАРДЕНКОВА: В лагерь? Я не знаю.

К. ЛАРИНА: Дача же есть. Вот поедете на дачу, второй ребенок, мальчик такой замечательный!

В. БАРДЕНКОВА: На даче мне нравится. Там у меня много друзей.

К. ЛАРИНА: Вы решили попробовать в коллективе воспитать ребенка, да?

Ю. БАРДЕНКОВА: Да нет, просто у нас такая сложилась ситуация. У нас заболела бабушка, и у нее операцию должны были делать в июне. И мы вынуждены были детей отдавать. Я, когда ехала в лагерь, я не думала, что буду забирать детей, потому что мне просто некуда было их деть.

М. ГАВРИЛОВА: А сколько ребенок в лагере пробыл?

Ю. БАРДЕНКОВА: Две недели.

К. ЛАРИНА: Ну что, по поводу воспитания? Я не знаю, мне кажется, что в лагерь на летний период как раз падают дети уже готовенькие. Что тут с ними сделать-то? Уже ничего невозможно. Если только уследить, чтобы, не дай Бог, не было никаких правонарушений, как мы здесь выражаемся.

М. ГАВРИЛОВА: Не знаю, у меня немножечко другая точка зрения.

К. ЛАРИНА: Воспитать-то возможно?

М. ГАВРИЛОВА: Вы знаете, на самом деле, самое главное, вот на мой взгляд, каким должен быть вожатый: во-первых, любить детей – это самое главное, с этого все начинается. Если ты не любишь ребенка, если ты не любишь свое дело, которое ты приехал осуществлять в этом лагере, то и нечего ехать вообще. А так – только калечить души детей. И если это есть, то дети, в принципе, это сразу ощущают, и они сразу же включаются. Вот у нас в лагере «Союз», как только дети приезжают, у нас сразу же начинается организация коллектива.

К. ЛАРИНА: А Вы с ними знакомитесь вообще. Чтобы понять, кто здесь, что за дети в отряде собрались, кто чем увлечен?

М. ГАВРИЛОВА: Обязательно! Конечно! Мы проводим специальные игры на знакомство детей между собой, на наше более близкое знакомство. И первое, что проводится у нас в лагере, - Тропа доверия. Это готовят, как правило, бывалые, которые уже приезжают много-много лет в лагерь, для новеньких отрядов. И на этой тропе ребенок весь как на ладошке. И тут главное вожатому увидеть: где он себя может проявить, насколько он ярок, в чем, кто может быт лидером, кто помощником и так далее.

К. ЛАРИНА: В чем он слабый, в чем он сильный.

М. ГАВРИЛОВА: Конечно. Если он где-то немножечко не дотягивает – помочь, подтянуть. Но главное для тех, кого я знаю в нашем лагере - а вожатых у нас очень много, они очень квалифицированные люди, и со мной многие согласятся, – это дать ребенку реализовать себя и в лагере тоже. Не только в школьной жизни через учебу, но и здесь.

К. ЛАРИНА: Чтобы у него не было комплексов, чтобы не было плохих детей, чтобы не возникало таких моментов, когда одного человека начинают за что-то травить?

М. ГАВРИЛОВА: Конечно. Но моменты все равно будут возникать всегда. Это жизнь, по-другому никак. Но главное, чтобы это все снивелировать и вывести на позитивный какой-то момент.

К. ЛАРИНА: Для этого, Мариночка, нужна определенная психологическая подготовка, у вожатых я имею в виду.

М. ГАВРИЛОВА: Обязательно. Без этого никуда.

К. ЛАРИНА: Какие-то курсы существуют?

М. ГАВРИЛОВА: Вы знаете, у нас трехмесячная подготовка вожатых, и она начинается с марта месяца, то есть два раза в месяц встречаются вожатые, и там и психологическая подготовка, и рассказывается обо всех делах, которые в лагере проходят. То есть вожатого реально готовят к той жизни, которую он будет вести в лагере с детьми. Потом существуют экзамены, у нас не все просто так.

К. ЛАРИНА: То есть не каждый попадет в вожатые вот так с улицы?

М. ГАВРИЛОВА: Конечно. Очень многие отсеиваются, попадают только достойные.

К. ЛАРИНА: Ну это опять же зависит от организаторов, от тех, кто является главой этого предприятия, извините за скучное слово. Я вам могу сказать по своему опыту. Вот у меня не было никаких ни знакомых, ни рекомендаций особых. В первый лагерь, в который мой ребенок отправился, вот мой ребенок Варин ровесник, постарше чуть-чуть, так вот в первый лагерь он попал по совету друзей, между прочим.

М. ГАВРИЛОВА: Вот, я о чем и говорю.

К. ЛАРИНА: Но это был ужас! Это был кошмар! Там и ремнем били по рукам. И то, я ехидна такая же, как Юля, я не забрала сразу ребенка. Думаю: пусть привыкает, пусть учится жизни, а то все вокруг его так любят. Я ему сказала потом: «Да, бывают плохие люди на свете, приходится и с плохими тоже общаться». В общем, это был опыт ужасный. А второй лагерь, который мы для себя открыли, опять же по рекомендации товарищей моих и потом я в Интернете посмотрела, это похоже на то, что Вы рассказываете: сеть лагерей, «Английский клуб», я могу это назвать, поскольку вот уже второй или третий год мы пользуемся услугами этого лагеря. Там и Тропа доверия, и вся эта история существует. Я так понимаю, что это целая система, которая уже опробована в мире, и это, наверное, важно.

А. ЗУТИКОВ: Вот то, что вы сейчас обсуждали, относится к области лирических отступлений, когда должны быть, должны быть, должны быть. Но, к сожалению, мы живем в этом обществе, и то, что произошло в лагере, это как раз срез нашего общества. В нашем обществе не живут только порядочные люди, и в оздоровительные лагеря приезжают те же самые срезы нашего общества.

К. ЛАРИНА: Как и в армии.

А. ЗУТИКОВ: Совершенно верно! В этой ситуации я бы хотел вернуться к маленькой истории, которая произошла в городе Омске. И хотел бы указать, что основная защита…

К. ЛАРИНА: Это когда спортивный лагерь – вот эта знаменитая история?

А. ЗУТИКОВ: Совершенно верно. И вот в этой ситуации было вынесено решение, осуждающе действие того лица…

К. ЛАРИНА: Тренера.

А. ЗУТИКОВ: Да, которое причинило вред интересам ребенка. И тренер пострадал! Его сняли с работы. Вы сами понимаете, что в наше время остаться без работы, тем более никакой другой профессии больше нет. Так вот я и хотел бы обратить внимание, что можно послать в любой лагерь - в любом лагере это может произойти. Но если это произошло, должен быть извлечен урок в виде наказания того лица, которое позволило этому произойти. И я сейчас предлагаю, как и в случае по городу Омску, привлечь к ответственности тех лиц, которые были виновны в совершении. И чем больше будет в прессу попадать информация, что такой-то пострадал за те-то действия, другой был наказан за иные противоправные действия – это как раз и будет проявляться в этом стимулирующий принцип, что любой правонарушение должно быть наказано. И это будет хорошей такой предотвратительной мерой, что тот, кому не дано заниматься воспитанием детей, не попадали бы в эти лагеря. А те лица, которые попадают туда, и начальник лагеря должен следить не только завезли ему продукты или не завезли – ему доверена жизнь маленьких детей, которые еще не являются субъектами правоотношений. Они не защищены, понимаете, они не могут постоять за себя! У нас ограниченная дееспособность начинается с 15 лет. До 15 лет вообще никаких прав дети, по сути, не имеют, чтобы защищать. И вот в этой ситуации я предлагаю потерпевшей стороне не оставлять и именно начать с наказания тех, людей, которые позволили этому произойти. А ведь ребенок, дети, по своей природе, я не являюсь психологом, но я наблюдаю, кК они себя ведут, дети по своей природе злые существа.

К. ЛАРИНА: Жестокие, я бы сказала. Особенно, когда собираются вместе.

А. ЗУТИКОВ: Да, жестокие, это правильное будет определение. Когда они собираются вместе, они всегда выбирают более слабого, для того чтобы его унижать, оскорблять. Так вот в этой ситуации сначала надо наказать тех, кто позволили этому произойти, а потом уже направлять свои действия, а может, и параллельно, в отношении родителей тех детей, чьи дети совершили данное правонарушение. И ни в коем случае этого не оставлять, потому что оставляя безнаказанными, оставляя эти случаи, так называемые, под видом латентной преступности, никто ничего не узнает. Это произошло не у меня. Нет! Это должно стать достоянием всех! Потому что страдают дети, и именно в этом возрасте если он узнает, что все зависит от величины кулака и от величины той стаи, которая может его побить, то в нем зарождаются соответствующие комплексы.

К. ЛАРИНА: Со времен «Чучела», фильма «Чучело» мало что изменилось, я имею в виду человеческие взаимоотношения. И вот как правильно сказал Анатолий Иванович, я его в этом поддержала, дети, к сожалению, более жестокие, чем взрослые. Может, потому что еще не научились управлять своими эмоциями, особенно, когда в стаи собираются. Что в фильме Ролана Быкова было очень хорошо показано. Но все-таки со времен «Чучела» прошло лет 30 уже, и мы живем в другой стране. И если тогда мы могли говорить о том, что беззаконие, и никому ни до чего нет дела. И, действительно, если вспомнить фильм, там, как Марина говорила, все от безделья и происходило: маленький провинциальный городок, дети предоставлены сами себе, и у них ничего нет в их жизни, кроме придуманных ими же очень жестоких игр. Здесь, конечно, закон должен быть помощником прежде всего, но для того, чтобы он помогал, Анатолий Иванович, мы должны его знать. Вот я как мать должна понимать, на что я имею право, на что нет. Я должна понимать зону ответственности: кто за что отвечает. Вот то, что Вы мне сейчас говорили. А для этого у меня должны быть документы на руках, да, какие-то? Вот если я доверяю ребенка, я должна понимать, что они на себя берут ответственность за этого человека?

А. ЗУТИКОВ: Конечно.

К. ЛАРИНА: «Сама виновата» - это термине не юридический!

А. ЗУТИКОВ: Во-первых, виновность у нас устанавливает только суд. Отдавая ребенка, у Вас должны быть правовые основания: на основании чего Вы передали в ту или иную организацию. В данной ситуации, как я понимаю, есть договор. Это договор, естественно, надо изучить. Я понимаю, что туристические агентства сегодня подсовывают бланки тех договоров, которые выгодны им, и где все обязанности лежат на тех, кто платит, а у тех, кто берет – туристическая фирма – у них никаких обязанностей нет. У них только права одни. Но тем не менее практика судебная показывает, что бороться с такими фирмами необходимо! Я плачу вам не только за то, что вы моего ребенка кормите. Я отдаю вам ребенка. это я могу для себя взять туристическую путевку, поехать, и мне тот необходимый пакет услуг, который должны предоставить. Я передаю ребенка! И в первую очередь, когда я заключаю договор, я должен посмотреть, что написано в это договоре. И еще я бы хоте одного коснуться. Вы знаете, у меня несколько публикаций, касающихся ювенальной юстиции.

К. ЛАРИНА: Поясните, пожалуйста, что такое ювенальная юстиция.

А. ЗУТИКОВ: Ювенальная юстиция – это особый порядок судебной защиты не совершенно летних.

К. ЛАРИНА: Именно для детей предназначена.

А. ЗУТИКОВ: Вот именно для детей. Это будет совокупность и судебных органов, и органов, которые называются комнатами по делам несовершеннолетних. Это будет их совокупность. И во многих странах уже отработана эта ювенальная юстиция: в США, в Германии, в Японии. И вот наши ученые, в частности госпожа Борцова, много прилагают усилий, для того чтобы продвинуть ювенальную юстицию как можно дальше. Потому что субъекты правоотношений – дети – незащищенные. И когда этих детей тащат в общий суд, понимаете, это совсем другое. Когда ты разговариваешь с взрослым человеком и когда тебе надо общаться с человеком, который еще ни морально, ни психологически не созрел для того, чтобы выступать в суде. Поэтому мы со своей стороны как правоведы будем стараться продвигать эту ювенальную юстицию, не знаем, получится это у нас ил нет. Но в Вашем случае я бы советовал ни в коем случае не опускать руки, а именно бороться, бороться и бороться. Если надо, я телефоны оставлю нашего адвокатского бюро, тем более у нас уже есть практика выигрыша не только по омскому делу, но и по делу, когда столько детей было убито, мы отстаивали интересы. Поэтому я оставлю Вам, мы с Вами будем контактировать. И в силу своей возможности, занятости, могу консультировать и направлять Ваши действия.

Ю. БАРДЕНКОВА: Вы знаете, я просто хотела добавить. Дело в том, что в лагере еще произошло небольшое ЧП, на нем не был сделан акцент. Я думаю, у меня ребенок сам может рассказать.

В. БАРДЕНКОВА: У нас во время дискотеки, в 12 часов ночи примерно, выпрыгнула из окна девочка по имени Саша.

К. ЛАРИНА: И что, она разбилась?

В. БАРДЕНКОВА: Я не знаю, но мы только знаем, что она якобы поспорила с другой девочкой.

А. ЗУТИКОВ: Ну вот видите, мы возвращаемся опять к тому, что необходимо наказывать тех лиц, которые должны были следить за всем этим, а именно, начиная с директора лагеря и всего того обслуживающего персонала, который занимался именно воспитательной функцией. И если там у ребенка поломаны ноги, то, извините меня, это у же уголовная ответственность для тех лиц, которые руководили этим лагерем и допустили подобные правонарушения. И если в этой ситуации у нас может быть перспектива судебная, то там, где причинены уже, а если перелом ног, то это совсем другое, а в данной ситуации этим должны заниматься уже прокуратура, правоохранительные органы, для того чтобы уже вывести на чистую воду тех, кто не занимается возложенной на них обязанностью. И необходимо наказать вплоть до уголовного преследования тех лиц, которые не обеспечили надежность, охрану и защиту прав несовершеннолетних.

Ю. БАРДЕНКОВА: Вопрос в другом: родители сами не сообщают о таких случаях. Дело в том, что им внушают, что ребенок поиграл, ну произошел несчастный случай, ну извините – с кем не бывает! Понимаете, многие родители недооценивают такие случаи, которые происходят в лагерях. Вы посмотрите, никто вед не обращается.

К. ЛАРИНА: Кстати, для Вас это какой урок. Вот Вы пришли сегодня в том числе и поделиться своим печальным опытом с радиослушателями.

Ю. БАРДЕНКОВА: Я поняла, что у нас общественность очень слабя, понимаете, все люди разъединены и совершенно равнодушны к чужому горю. Я тоже, когда оправляла детей, не знала, что бывают такие случаи. Вот мне сейчас с ребенком очень нужна и моральная поддержка, вот именно моральная, чтобы кто-то позвонил и сказал: да ладно, у вас все будет в порядке. Но люди слушают что-то, читают в прессе – и реакции никакой. Они тоже думают, что это коснется кого-то другого, но только не их. А у всех есть дети, если у кого-то нет детей, есть племянник, у кого-то скоро будут внуки. Понимаете, этот вопрос очень серьезный. Это вопрос будущего наших детей и будущего нашей страны.

В. БАРДЕНКОВА: Вот я хотела сказать: я звонила девочке из пятеро отряда, и она сказала, что у них сбежало пятеро мальчиков искать бункер, чтобы взорвать лагерь. Вот насколько детям там не нравилось!

К. ЛАРИНА: Вот тоже случай, конечно! Мы сегодня, ничего не проверяя, верим на слово Варваре и Юлии, но еще раз обращаю внимание наших слушателей: мы поэтому не называем ни места действия, ни фамилии детей, которые, по рассказам Вари, принимали участие в этой травле. Поэтому у нас нет другой стороны, потому что ее как бы нет пока. Наша задача – предупредить, предотвратить помочь нашим слушателям максимально обезопасить себя, чтобы не потом рвать на себе волосы, когда это случится, а все-таки принимая решение: отправлять ребенка или не отправлять. Мне кажется, самую большую ошибку Юля допустила на первой стадии, когда решила отправить в лагерь, ничего по сути про этот лагерь не узнав. Потому что все, что Вы сегодня рассказываете, Вам стало бы ясно, если бы Вы познакомились поподробнее с вожатыми, с начальником лагеря. Сайт есть у них?

Ю. БАРДЕНКОВА: Сайт есть, но мне не предоставляли такой возможности.

К. ЛАРИНА: Ну Вы же понимаете, что здесь много таких вещей, которые смущают с самого начала.

Ю. БАРДЕНКОВА: Их в первый раз пригласили вожатыми, первый год. Мы об этом узнали только тогда, когда отправляли детей.

К. ЛАРИНА: Будьте осторожны!

Ю. БАРДЕНКОВА: До этого был другой педагогический коллектив, а от педагогического коллектива зависит жизнь и здоровье ребенка.

К. ЛАРИНА: Ну что же, огромное вам спасибо. Желаем вам удачи. Варя, здоровья! Все-таки совсем не разочаровывайся в мире. В какой-то степени он ужасен, но больше прекрасен. И хороших людей больше, чем плохих – это мы тебе гарантируем. Я думаю, что никто в этом спорить со мной здесь не будет. Спасибо большое.


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025
Сейчас в эфире
РЗВРТ с Антоном Рубиным и Дашей Литвишко
Далее в 09:00Все программы