Взаимоотношения учителей и родителей учеников - Мария Филиппенко, Евгения Абелюк, Дмитрий Григорьев - Родительское собрание - 2007-03-04

К.ЛАРИНА: 11 часов, 8 минут. Доброе утро еще раз. У микрофона Ксения Ларина, мы начинаем наше традиционное воскресное родительское собрание. Сегодня мы вновь обращаемся к теме взаимоотношений учителей и родителей школьников, о том, как эти отношения выстраивать, как разрешать конфликтные ситуации. Скажу чуть позже, почему мы решили на эту тему поговорить сегодня, а пока представлю участников разговора. Итак, Дмитрий Григорьев, эксперт центра «Теория воспитания». Здравствуйте, Дмитрий!

Д.ГРИГОРЬЕВ: Здравствуйте!

К.ЛАРИНА: Евгения Семеновна Абелюк, учитель литературы лицея №1525. Добрый день, Женя, здравствуйте!

Е.АБЕЛЮК: Здравствуйте!

К.ЛАРИНА: Мария Филиппенко, лауреат конкурса «Учитель года», ветеран, скажем так, отечественной педагогики, учитель латинского языка гимназии №1567. Добрый день, Маша!

М.ФИЛИППЕНКО: Добрый день!

К.ЛАРИНА: Нашим слушателям напомню средства связи. СМС можно послать на номер +7985-970-45-45. И телефоны прямого эфира: 783-90-25 – это для родителей, 783-90-26 – это для учителей. Вот так, давайте попробуем сегодня в прямом эфире разобраться в конфликтных ситуациях с вашей же помощью.

Фонд «Общественное мнение» провел опрос среди учителей и родителей на тему «Как строить отношения между нами с вами». Произошло это в конце февраля, и есть смысл немножечко прокомментировать, обсудить результаты этого опроса. Уважаемые слушатели и гости, если вы незнакомы с цифрами, я вам расскажу. Большинство участников опроса, 69% респондентов, убеждены в том, что родителям следует поддерживать постоянный контакт с учителями их ребенка, не ограничиваясь общением в рамках родительских собраний. Если говорить о родительской группе, то здесь 4% именно родителей считают, что нужно как можно чаще общаться с учителями, а не только на родительских собраниях. Дальше, родители должны поддерживать и оберегать авторитет учителя в глазах ребенка, критиковать школьных педагогов в присутствии детей нельзя. 77% родителей так считают, среди опрошенных именно родителей, 77%, это большая цифра. Дальше, в тех случаях, когда возникают сложности в общении с ребенком, стоит обратиться за помощью и за советом к классному руководителю. Так считают 55% родителей. Но здесь интересно уточнение, что у москвичей все-таки несколько иные цифры. 40% московских родителей считают, что не нужно обращаться к учителю, если у тебя не складываются отношения с ребенком. Но 38% все-таки считают, что к учителю все-таки обратиться нужно. Ну, и последнее. Если между учителями и родителями школьников складываются конфликтные ситуации, бывают виноваты, прежде всего, родители. 60 % так заявило именно родителей, вот что интересно. Ну, остальные там меньшинство, 60% считают, что это вина родителей, прежде всего. Вот так вот. Вот такие интересные результаты. Ну, что вас больше всего удивило? Давайте мы с этого начнем. Прямо по горячим следам. Евгения, пожалуйста, вам слово.

Е.АБЕЛЮК: Меня порадовали те цифры, которые говорят о том, что к учителю родители в основной массе своей относятся с уважением. Хотя, я не уверена, насколько в реальности, на практике это проявляется. Или это, знаете, такое вот теоретическое, абстрактное представление. Мне кажется, что это так, скорее всего. Меня знаете, какая цифра удивила? 55% считают, что нужно обращаться за помощью к классному руководителю. На самом деле, мне кажется что, реально этого практически не происходит. Мне кажется, что две эти сферы: жизнь семьи, отношение родителей с детьми и отношения школы с детьми, учителя с детьми практически не пересекаются, очень мало. Притом, что на самом деле, конечно, и школе, и родителям нужно объединять усилия. Каждый нуждается в помощи другого.

М.ФИЛИППЕНКО: И это сильно сэкономит силы, если они не будут враждовать, если они объединяться.

Е.АБЕЛЮК: Тут очень много проблем, конечно, очень много.

К.ЛАРИНА: Сейчас мы поговорим про это. Маш, а вот твои впечатления?

М.ФИЛИППЕНКО: Слишком радужные цифры. Я вам честно скажу, я удивлена. Это действительно какое-то идеальное представления, вот как было бы хорошо бы.

Е.АБЕЛЮК: Последняя цифра особенно настораживает: 60% считают, что виноваты родители в конфликтах, это странно, тем более, что, наверное, это и не так.

К.ЛАРИНА: А нет, девочки, я ошиблась: 60% отказались назвать типичного виновника конфликтной ситуации. 17% считают, что учителя, а 23%, что родители. Все равно родители больше считают себя виноватыми.

М.ФИЛИППЕНКО: Вы знаете, в силу своей деятельности, я очень часто слышу упреки в адрес учителей от людей, что это все виноваты учителя, что они о детях не думают, детьми не занимаются, учат черти чему и, вообще, им на детей плевать. Учителя же мысленно про себя думают: «Ага, вот сдали нам своих оболтусов, сняли с себя ответственность и гуляют». К сожалению, почему-то, я не знаю, откуда это пошло, в нашей стране идет вот эта традиция, что это два враждующих лагеря, учителя и родители. И упреки можно бесконечно друг другу выдвигать.

К.ЛАРИНА: Я скажу, откуда это пошло. Потому что мы всю жизнь ставили общественное выше личного. Личное, это была семья. Почему пространства не пересекаются, это тоже традиционное.

М.ФИЛИППЕНКО: Вражда личного и общественного.

К.ЛАРИНА: Ну, конечно.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Коллеги, вы знаете, на счет вражды я бы был осторожнее, потому что есть целый ряд исследования, который, например, показывает, что в поздние советские времена родители воспринимали учителей как вполне такой сформированный институт, довольно однородный и довольно квалифицированный. Государство гарантировало, скажем, эту квалификацию. А вот начиная с начала 90-ых годов, когда вот этот учительский отряд государство стало игнорировать, мягко говоря, то вот тут, в отношении родителей к учителям тоже начались довольно серьезные изменения. И сегодня вот ваши цифры опроса, конечно, и радуют, и в то же время удивляют. Потому что по нашим исследованиям, ну, может быть, связанными с погружением в среду контактов родителей и учителей, все-таки взаимные отношения весьма прагматичны. И вот такой вот эйфории не видно.

Е.АБЕЛЮК: Т.е. происходит разделение функций: родители занимаются жизнеобеспечением, в основном, образованием занимаются учителя.

К.ЛАРИНА: А воспитанием, кто-то третий?

Д.ГРИГОРЬЕВ: Никто, оно провисает.

К.ЛАРИНА: Ваши тогда результаты, немножечко расскажите о ваших исследованиях, Дмитрий.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Есть такая «прагматизация» отношений учителей и родителей.

К.ЛАРИНА: А в чем она выражается?

Д.ГРИГОРЬЕВ: Выражается в том, что, в принципе, друг друга воспринимают как продавец и покупатель на рынке. Т.е. есть взаимный интерес, но есть такие моменты, связанные с взаимными претензиями друг к другу, с высокой взаимной требовательностью друг к другу, но высокого доверия друг другу при этом нет. Т.е. кризис доверия на лицо, но интерес вот как у партнеров на рынке. Т.е. учителям хочется (есть даже термин такой в учительской сфере «эффективные родители»), чтобы были эффективные родители.

К.ЛАРИНА: Учителя, учителя, это правда?

Е.АБЕЛЮК: Ну, как-то я не слышала.

М.ФИЛИППЕНКО: Я в первый раз слышу такое, но это очень похоже на правду.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Очень похоже на правду, да. Слава Богу, наверное, в хороших школах работаем, поэтому с этими не сталкиваемся. В учительской среде есть такой термин, за ним много чего стоит, а соответственно в родительской среде, критерий того, что у этого учителя дети поступают, что этот учитель обеспечивает определенную сумму достижений тоже весьма и весьма важен.

К.ЛАРИНА: Конечно, эти цифры, которые я озвучила, они, конечно, действительно радужные. Может быть, выдается желаемое за действительное. Потому что, например, конечно, я бы хотела, как мама, общаться с учителями чаще, чем раз даже не в месяц, раз в квартал родительские собрания происходят. И то они весьма такие схематичные. Что там. Деньги сдал и все, свободен! До свидания.

М.ФИЛИППЕНКО: Оценки в журнале проверил иногда, поскандалил, почему 3, а не 4 поставили, и ушел с чистой совестью.

К.ЛАРИНА: Да, да, все, конец. Ну, там можно еще подискутировать на тему «Нужен КВН, не нужен КВН. А что подарить на 23 февраля?» Все. Не-ко-гда. Некогда. Что касается конфликтных ситуаций, мне бы хотелось вот на этом поподробнее остановиться. Во-первых, небольшой хотелось бы список, что называется, типичных конфликтных ситуаций от вас получить. Вот на какой почве обычно возникают эти разногласия и вот те претензии, о которых Дмитрий говорит, претензии друг к другу. На чем они обычно базируются. Давайте мы об этом немного поговорим. Жень, вот вам слово, по вашему опыту. Самые распространенные ситуации.

Е.АБЕЛЮК: Ну, я не знаю, недовольные отметками, допустим. Просто отметка – это такой фетиш. Удивительно просто, как до сих пор к ней продолжают относиться. И, по-моему, нет практически родителей, которые призывают ребенка относиться к отметки как к неважному.

К.ЛАРИНА: Научите меня, я неправильно себя веду, я ругаю за плохие отметки.

М.ФИЛИППЕНКО: По-моему, это нормально.

К.ЛАРИНА: Меня сидорову дочь сидорова мать ругала.

М.ФИЛИППЕНКО: Ругать ребенка или ругать учителя за плохие отметки?

К.ЛАРИНА: Ребенка, конечно.

Е.АБЕЛЮК: Какие-то конфликты с одноклассниками, наверное, когда родитель не может представить себе ситуацию какими-то другими глазами, не глазами своего ребенка. Т.е. на самом деле неумение смотреть на ситуацию с разных точек зрения. Вот, и это проявляется. У нас особенно нет конфликтных ситуаций, вы знаете, вот таких жестких конфликтных ситуаций у нас нет. Когда существует такая образовательная среда, в которой детям интересно, и родители знают, что дети бегут с удовольствием, и если они даже, допустим, простужены или больны, они хотят скорее пойти в школу, в лицей, чем остаться дома, то, в общем, таких уж претензий у нас нет. У нас нет конфликтных ситуаций таких, так мне представляется сейчас. Может быть, я идеализирую ситуацию, но общения того, которое необходимо, и той взаимопомощи тоже нет. И это, может быть, не такая острая проблема, но это проблема чрезвычайно важная, которая очень много определяет, как мне кажется. И она связана с теми стереотипами, которые существуют и родителей и у учителей. Например, во-первых, родителю кажется, что ему не нужна какая-то помощь, что он все понимает в своем ребенке. На самом деле, мы все время сталкиваемся с тем (каждый из нас, и вот я тоже, ведь я выступаю не только в роли учителя, но и в роли матери, я ведь тоже своих собственных детей растила), что нам кажется, что мы вообще знаем своих детей, нам кажется, что они должны быть такими, какими мы хотим их видеть, такими как мы. И все нормально. Мы не понимаем, что, вообще-то говоря, нам своего ребенка надо узнавать, он совсем другой. Учителю кажется, что все должны быть одинаковыми, у него свои стереотипы. И каждый живет со своими стереотипами, и не помогает друг другу. Между тем, как родитель знает о своем ребенке много больше, чем учитель, но не умеет наблюдать и так видеть, как умеет видеть учитель.

М.ФИЛИППЕНКО: Со стороны.

Е.АБЕЛЮК: И тут общение совершенно необходимо. И это тоже очень острая проблема, как мне кажется. Все абсолютно, все поколения, на самом деле и все времена демонстрируют нам вот такое стереотипное представление о детях. Возьмите «Короля Лира», ситуацию, когда он знает, что его дети должны будут вести себя так и только так.

К.ЛАРИНА: Но он ошибся.

Е.АБЕЛЮК: Он ошибся, да. На днях я прочитала статьи Юлии Друниной. Старые-старые статьи о спектакле «Павшие и живые» на Таганке о том, что наше поколение (говорит она о своем поколении) воспитано на песни «Тачанка», на романе Островского «Как закалялась сталь» и на чем-то там еще аналогичном. На самом деле, это такое стереотипное представление, и не только ее, это типичное представление поколения. И, наверняка, воспитывая своих детей, это поколение пытается выстроить своих детей по этому стереотипу, понимаете. И это очень серьезная проблема, мне кажется, кроме конфликтных ситуаций.

К.ЛАРИНА: Угу, Маш.

М.ФИЛИППЕНКО: Ну, понимаете, каждый родитель считает, в общем, по праву, что его ребенок самый гениальный. И большинство претензий строится именно на том, что «вы моего ребенка не понимаете, зажимаете и т.д.» Вы знаете, Евгения, мне кажется, это не зависит от того, там школа хорошая и плохая. Абсолютно во всех школах эти претензии есть. И всегда есть так называемые «проблемные» родители, вот есть эффективные родители, а есть проблемные родители, которых просто учителя боятся, вот опять они сейчас придут на родительское собрание и начнется. Многие родители уже, причем очень профессионально качают права со ссылками на закон, на комитет образования, на окружное управление образования и т.д. И, например, вот такие претензии, что «а почему вы моего ребенка уже не спрашиваете в течение двух месяцев?» И в принципе эта претензия справедливая. Понимаете, ну когда сидит 30 человек в классе, и там, например, урок раз в неделю. Как латинский язык. Ну, вот как? Тогда это будут бесконечные опросы. Ну, приходиться как-то там выходить из ситуаций: письменные работы проводить и т.д. Но тем не менее. Вы знаете, к сожалению, еще много таких очень низких споров происходит из-за денег. Доходит до абсурда, например, родитель говорит, что он сдаст меньше и его ребенок на выпускном не будет есть. Ему плевать, что все будут есть, а его ребенок окажется в такой ситуации.

К.ЛАРИНА: А если денег нет.

Е.АБЕЛЮК: У нас обычно договариваются родители, у нас родители решают, сколько собрать денег.

М.ФИЛИППЕНКО: Деньги – это всегда очень больная тема. И надо очень интеллигентно как-то из этого выходить. Потому что школа лучше родителей знает, что такое, когда нет денег. Школа лучше родителей это знает.

К.ЛАРИНА: Для меня это тоже загадка. Что касается денег, немножко на этом остановимся. Я тоже знаю родителей, которые вот начинают действительно качать права, типа что: «А почему так много?», «А дайте мне отчет». Мне ужасно жалко представителей нашего родительского комитета, потому что это совершенно такие камикадзе, которые должны эти деньги выбивать из своего класса.

М.ФИЛИППЕНКО: Обычно, обеспеченные качают права.

К.ЛАРИНА: Все это ужасно. Я провожу аналогию с подъездом в доме, мы же собираем деньги на домофон. Ведь есть же квартиры, где живут одинокие пенсионеры, которые не могут заплатить за этот домофон, но это же не значит, что мы их его лишаем. Мы же жильцы остальные собираем деньги, делим на всех эту сумму. Вопрос, конечно, к родителям, согласна с вами.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Родителей часто смущает, если так поглубже опять посмотреть, непрозрачность того, куда деньги поступают, на что они расходуются. Я знал одного очень хорошего директора школы, который сейчас министр образования пермского края, который 4 раза в год, ежеквартально отчитывался перед родителями, хотя они его об этом не просили. Но он отчитывался, выкладывал и в Интернете, и в виде публичного сообщения, куда идут эти деньги. И вы знаете, довольно быстро ситуация изменилась: люди начали рассматривать школу, как некое место инвестиций, а не как некую бюрократическую структуру, куда уходят деньги и непонятно, на что они тратятся.

К.ЛАРИНА: Ну, а если говорить о конфликтных ситуациях, то ваши наблюдения каковы?

Д.ГРИГОРЬЕВ: Конфликтные ситуации между родителями и учителями на самом деле очень различные, потому что есть разные типы родителей и разные естественно отсюда вытекают конфликты. На мой взгляд, из того, что не названо, есть еще целый ряд конфликтов, особенно в старшей школе они нарастают, связанных с тем, что школа на сегодняшний день напрямую пока не обеспечивает продолжения образования ребенка в высшем учебном заведении. И родители это чувствуют, потому что они начинают вкладывать деньги в репетиторов, в курсы какие-то, в другие вещи. Для многих понять, что здесь школа ни при чем это сложно, т.е. они все равно внутренне эту агрессию, переживания переносят на школу. Это такая заметная проблема. В начальной школе посмотрите на то, как проходит отбор детей в первый класс, т.е. это, на мой взгляд, ярмарка родительского тщеславия, потому что ну каждый представляет своего ребенка действительно как уникального, единственного, неповторимого. Оно, может быть, так и есть, но это надо (я как родитель могу сказать) стараться немножко держать внутри и не показывать, не выделять своего ребенка среди других детей. У меня было очень любопытное наблюдение: я смотрел на то, как мои друзья снимают праздники своих детей в детском саду, в школе и т.д. Так вот есть люди, которые снимают широкую панораму, показывая своего ребенка, а есть, когда только своего, и вообще непонятно, что происходит в этот момент, остальные не интересуют. На мой взгляд, это хороший показатель того, насколько родитель может наступить на горло своей собственной родительской песни и увидеть своего ребенка адекватно.

Е.АБЕЛЮК: И дом и семья должны быть продолжением образовательной среды в школе и наоборот.

К.ЛАРИНА: «Откуда такие ложные цифры? - Евгения Николаевна нам пишет, судя по всему, учитель. - С тех пор как учитель перестал быть учителем с большой буквы, а стал представителем образовательных услуг, любого учителя могут заклеймить по любой анонимке родителей. Постарайтесь эту беседу не сделать как обычно гламурной, а обсудить тех, кто учителя унизил». Я так понимаю, что учитель, судя по риторике, конечно. Ну что?

Е.АБЕЛЮК: Вы знаете, на самом деле, я думаю, надо смотреть с разных сторон. Я думаю, что и учитель унижает ребенка, родитель должен уметь защищать своего ребенка, должен уметь перевести своего ребенка в другую школу, должен, вообще-то говоря, смотреть, что происходит в школе.

К.ЛАРИНА: Я так понимаю, что Евгению Николаевну не устраивает статус учителя сегодняшний.

Е.АБЕЛЮК: Статус учителя не тот, каким он должен быть. Потому что возможности его не те, то, что должного внимания общество ему не уделяет.

Д.ГРИГОРЬЕВ: По поводу ложности цифр. Вдруг, мы присутствуем в такой момент, когда есть перелом какой-то в отношении родителей и общества к школе, потому что наше общество, в принципе, очень чутко реагирует на всякие государственные «мессаджи», послания. Все-таки тема школы, в связи с нацпроектом (мы можем быть довольны, не довольны этим) звучит довольно активно.

К.ЛАРИНА: Только не меняется ничего что-то.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Ну, это другой вопрос. Пока меняется, может быть, только некий психологический климат, информационный климат вокруг. Содержательных изменений нет, или мало. По поводу ложности цифр, может быть, я еще раз подчеркиваю, здесь есть какое-то общественное ожидание и желание, чтобы так было. Хотя по поводу униженности учителя, я услышал в этом вопросе. Конечно, образ учителя в средствах массовой информации и в рекламных роликах, в фильмах, мягко говоря, не позитивный.

К.ЛАРИНА: Где это вы видели в фильмах учителя? Я давно его там не видела. Такого персонажа даже нет.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Иногда попадаются. Я помню «Змеиный источник», например.

К.ЛАРИНА: Ну вот, вспомнил, это же триллер. Там вообще не про учителя.

М.ФИЛИППЕНКО: Нет, прекрасно учитель-убийца, учитель-террорист. Потому что это все снимают и пишут родители. Т.е. это же основная масса, это родители. Или какая-то своя уже заложена программа, что учитель враг.

К.ЛАРИНА: Я вам прочитала мнение учителя сначала, а сейчас, судя по всему, даже не написано кто, но понятно, что родитель. Лена, Челябинск, пишет: «К сожалению, учителя сейчас поголовно коррумпированы, в этом корень всех конфликтов с родителями». Вот это другая точка зрения, война продолжается. Мы сейчас слушаем новости, потом возвращаемся в программу. Я предлагаю вернуться к телефонному моему предложению, я разделила так телефонные потоки, чтобы послушать учителей и родителей. А сейчас новости.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Продолжаем «Родительское собрание». Сегодня пытаемся разобраться в сложных взаимоотношениях учителей и родителей. Добавим сюда и детей тоже, такой треугольник получается. У нас здесь в студии учителя, Евгения Абелюк и Мария Филиппенко. И эксперт центра «Теория воспитания» Дмитрий Григорьев. Наши слушатели активно включаются в наш разговор. Здесь уже пошла поддержка со стороны учителей, со стороны родителей. А я вот хочу вернуться к тому, что говорила Маша, по поводу того, что свой ребенок самый лучший, такое расхожее родительское мнение, и то, что Дмитрий об этом говорил. Но согласитесь, что учителя тоже тут бывают «мой предмет самый лучший! Самый главный!» Это очень похоже на отношение к собственному ребенку. Как существуют комплексы малых народов, так существуют комплексы малых предметов. И нередко учитель физкультуры с таким апломбом попадается, что ребенок может быть круглым отличником, а физкультура у него не идет. И хоть ты что ты с ней сделай, с какой-нибудь Марьей Ивановной по физкультуре. Она будет оскорблена, если к ней подойдешь и скажешь: «Ну, Марья Ивановна, ну что же вы портите ребенку аттестат». Нет, мой предмет.

Значит, давайте мы возьмем наушники, дорогие друзья. Напомню телефоны: 783-90-25 – это для родителей, 783-90-26 – для учителей. Пожалуйста. В чем причина конфликтов между родителями и учителями на ваш взгляд? Ну, как это было на вашем опыте, прежде всего. Алле, здравствуйте! Как вас зовут.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Меня зовут Людмила.

К.ЛАРИНА: Вы мама или бабушка.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮДМИЛА: Ну, бабушка. Я хотела задать вопрос, как я считаю основной, для разногласий между родителями и школой. Значит, даже в «Комсомольской правде» было написано перед первым сентября, что ребенку нужно объяснить, зачем его отдают в школу. И там сказано, что если родители этого не понимают, то нужно обратиться к психологу.

К.ЛАРИНА: Вопрос мотивации вам важен?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮДМИЛА: Конечно, когда воспитанник колонии Макаренко говорит, что это была каторга, а там людей готовили к жизни, то получается настолько большой разнобой в целях, что мы не можем ни понять, ни проверить друг друга.

К.ЛАРИНА: Понятно, все ясно. Когда ребенок считает, что школа это кошмар, и ужас, и каторга, а учитель считает, что это счастье великое и вечное, т.е. весь вопрос в мотивациях. Надо, чтобы они все-таки были одинаковыми. Чтобы было одинаковое понимание, для чего я пришел в школу. Вы согласны с такой постановкой вопроса.

М.ФИЛИППЕНКО: Да, конечно.

Е.АБЕЛЮК: Это центральный на самом деле вопрос, наверное, потому что, вы знаете, когда сейчас смотришь на детей, с ними конкретно разговариваешь на уроке. А у меня, в общем, хорошие ученики, это действительно мотивированные ученики, они приходят в лицей, они проходят некоторый отбор. Я вижу, что они не знают событий недавнего нашего прошлого, ну просто буквально вчерашнего дня. Они не знают каких-то дат, которые вошли в нашу культуру как основные, не знают имен. Не знают, какие книги читали их родители. Все время обнаруживаешь какие-то лакуны, и ты понимаешь, что где-то их заполнил, но там везде пусто. Т.е. это не поддерживается тем, что происходит дома. Два дня назад мы отправились с мужем в киноклуб «Эльдар» на фильм «Жизнь без любви», рязановский фильм. Огромный зал, более того, залу предшествует музей фильма, можно зайти. Представляете, каков был мой ужас, когда я обнаружила, что мы в зале одни, одни, пустыня вокруг. Т.е. образ такой филейневского масштаба, метафора. Где родители, где дети, где вообще люди. Мне кажется, вопрос был задан действительно очень существенный.

М.ФИЛИППЕНКО:

И мне кажется, что когда родители мотивируют своего ребенка на учебу, они сами мотивируются, и очень нужна эта мотивация родителей, чтоб они понимали, что вы должны учиться вместе с ребенком. И вы должны каждый день спрашивать, что интересного было в школе, даже если это вам не интересно, ну сделайте над собой усилие. Какие у вас мероприятия и т.д. это самый лучший способ узнать, чем вообще занят твой ребенок, чем он живет и т.д. Все говорят о бездне между подростками и взрослыми – пожалуйста, участвуйте в их жизни, проявляйте интерес. И вам самим будет интересно, и вы многое узнаете о своем ребенке.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Я однажды столкнулся с интересным высказыванием нашего поэта-фронтовика Константина Вашенкина «дети не хотят учиться, потому что родители не хотят работать». Есть еще общая социо-культурная мотивация. Когда в семье есть обсуждение какое-то, есть обмен мнениями по поводу работы не как каторги, не как какой-то принудиловки, а как того места, где ты самореализовываешься, чего-то добиваешься, там проблемы мотивации встречаются, но они не такие острые. Не такие острые, как в семьях, где всякая трудовая активность (а учеба, это все-таки трудно) рассматривается, как нечто такое, от чего бы побыстрее избавиться.

К.ЛАРИНА: Хорошо, давайте теперь учительский звонок. 783-90-26 – это линия для учителей. Здравствуйте, как вас зовут.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Здравствуйте, Розальда Борисовна. Я преподаватель начальной школы. Я с вами совершенно согласна относительно того, что родители не знают своих детей. И, честно говоря, вот на родительском собрании в первом классе, когда я их взяла, я в первую очередь говорила, что с детьми надо говорить, рассказывать о себе, как они учились, рассказывать о каких-то проблемах, спрашивать их. Но, к сожалению, часто бывает ну просто непонимание. И очень жаль, конечно, что так происходит.

К.ЛАРИНА: Розальда Борисовна, а у вас на какой почве обычно конфилкты случаются с родителями.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА РОЗАЛЬДА БОРИСОВНА: Я согласна с Машей. Я ее помню, кстати, по журналу «Молоток», который она издавала.

М.ФИЛИППЕНКО: Давно уже не имею к нему отношения.

К.ЛАРИНА: Не открещивайся Филиппенко, эта страница вашей жизни нам известна.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА РОЗАЛЬДА БОРИСОВНА: Дети читали с интересом.

М.ФИЛИППЕНКО: Я вела школьную рубрику, кстати, и говорила, как решать конфликты грамотно.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА РОЗАЛЬДА БОРИСОВНА: Вы знаете, проблемы бывают разные: и денежные вопросы тоже, конечно. Я стараюсь как-то более смягчать эти вещи, ну, конечно, это сложно. И еще я бы хотела сказать, что сейчас бывает очень обидно. Эти публикации по поводу педагогов, часто это несправедливо. Это очень жаль, это очень больно.

К.ЛАРИНА: Какие публикации вы имеете в виду?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА РОЗАЛЬДА БОРИСОВНА: Ну, вот газетные публикации, по телевидению.

К.ЛАРИНА: Что там, бьют детей?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА РОЗАЛЬДА БОРИСОВНА: Ну, да, да.

К.ЛАРИНА: Если это правда, если она бьет детей. Почему бы вам ее не заклеймить позором как коллега? Понимаете?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА РОЗАЛЬДА БОРИСОВНА: Нет, это конечно. Вы знаете, я согласна, ведь в школе много очень людей, которым нельзя работать с детьми, понимаете? Но просто огульно вот так обо всех.

К.ЛАРИНА: Огульно никто не делает. Я с вами соглашусь и не соглашусь. Потому что огульно, меня это поражает каждый раз. Вот министр обороны говорит, вот образ офицера у нас опорочен средствами массовой информации, да? Министр МВД говорит, образ милиционера опорочили. Министр, Нет Фурсенко, слава Богу, так все-таки так не говорит, он нормальный человек. Но вот когда учителя коллеги нам говорят, вот унизили, опорочили образ учителя. Не правда это. Мне кажется, здесь, во-первых, вот эта вот круговая порука не приемлема в таких вещах. Наоборот, чем больше будут учителя выступать, откровенно говоря, о таких вот вещах преступных, аморальных в собственной среде, а не пряча это по кустам мне кажется наоборот это лучше будет. И статус учителя от этого наоборот очистится от всякой грязи и скверны. Не согласна Евгения, как-то так задумалась, не согласна, Жень, да?

Е.АБЕЛЮК: Да нет, согласна совершенно, я думаю, что много учителей делают ошибок. Есть учителя, которые проф. непригодны. Совершенно с этим согласна.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Корпоративная солидарность на людей, которые нарушают этические нормы, этические правила не должна распространяться.

К.ЛАРИНА: Не должна, не в коем случае.

М.ФИЛИППЕНКО: И родительская роль в этом огромна. Потому что действительно есть много учителей, которые и унижают детей и так далее. И при чем иногда часто вот эти РАНО, как они раньше назывались, прикрываю, и директор пытается замять конфликт и т.д. И только родительский комитет не фиктивный, скандальная какая-то свара, а реальная сила, которая объединяется и они могут решить эти конфликты как третья сторона. И это очень важно.

К.ЛАРИНА: Теперь еще одна тема, которая тоже в этом опросе была затронута, который я приводила в пример, по поводу репутации учителя, чтобы все-таки, когда возникает конфликт между школьником учеником и учителем, родитель должен по идее принимать сторону учителя, как это ни странно, что он не должен при ребенке учителя обсуждать, как-то говорить о том, что учитель в этой ситуации не прав, мягко выражаясь. Вот что здесь в такой ситуации делать, если явно учитель не прав. Ребенок страдает, ребенок оскорблен поведением учителя, жалуется маме. Мама что должна говорить? Нет, ты сам виноват?

М.ФИЛИППЕНКО: Нет, нет. Знаете, мне кажется, мы тут немножко путаем две вещи. С одной стороны, действительно вот вообще родитель не должен как-то принижать авторитет учителя, но если какой-то конфликт, родитель совершенно необязательно должен вставать на сторону учителя. И мало того, это практически никогда не бывает. Другое дело, когда действительно учитель явно совершенно не прав, вот тут вот надо всем миром объединяться, идти к директору и так далее.

К.ЛАРИНА: Почему всем миром? Не устраивает меня, допустим, оценка, которую поставил учитель и я с ней не согласна.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Ну, здесь мне кажется, лучше все-таки идти не через треугольник с детьми, а напрямую двум взрослым людям, один из которых предполагается, что профессионал своего дела, общаться и выстраивать отношения без прямого включения ребенка, другой вопрос, что конечно удержаться от того, чтобы дома там себе не позволить себе определенные высказывания.

К.ЛАРИНА: Ну а если он дурак-учитель, вот что делать? Бывает же такое.

М.ФИЛИППЕНКО: Бывает, да. Вы знаете, у нас сейчас все довольно прогрессивно развивается в педагогической обрасти, потому что создана масса рычагов обуздания вот таких вот глупых, ненормальных и прочих учителей. Родитель может обратиться в комитет по образованию, может потребовать независимую комиссию оценки своего ребенка и оценки профдеятельности учителя. Потому что повторю, директора тоже часто прикрывают своих. Поэтому здесь есть и обратная сторона, потому что многие скандальные родители этим очень активно пользуются и буквально терроризируют школу. Причем они почему-то не хотят забирать своего ребенка. Ну ради Бога, если тебя все здесь не устраивает, идите в другую школу. Нет, он хочет, чтобы он именно здесь учился, но при этом он ставит всех совершенно на уши, привлекает со стороны какие-то комиссии. Вот такие бывают конфликты.

К.ЛАРИНА: Жень, вы, что скажете по этому поводу?

Е.АБЕЛЮК: Ну, я вам скажу, что все конфликты, которые мы видим в школе, они бывают в любой области жизни, ткут просто не умение людей общаться друг с другом. И надо учиться слышать другого. И я думаю, что нужно учится, выбирать приоритеты, я думаю, что все-таки не отметка должна во главу угла ставиться. Понимаете? Нужно, вообще понять, вот этот вопрос себе задать, зачем я ребенка в школу отдал, зачем я привел, чего я хочу, может быть стоит помочь учителю и обогатить вот ту самую среду культурную, о которой мы говорим и всем миром мы это можем делать. Я тоже как мать знаю учителей, придя на собрание к которым, я нервничала, волновалась, думаю, Боже какой фельдфебель. Понимаете, я боялась учителя. Я призываю вообще смотреть на любой конфликт с двух сторон, хотя понимаю при этом и учитель, и родитель могут быть не правы. Значит надо стремиться к объективности и при ребенке можно, безусловно, критиковать родителям и пытаться делать это объективно и обоснованно, хотя понятно, что родитель страшно раним и уязвим и тем не менее в его интересах учиться понимать своего ребенка и может быть догадываться, что ребенок был в чем-то тоже не прав, понимаете?

К.ЛАРИНА: Стоит тоже все-таки отметить, что идеальных школ не бывает и как бы мы с вами не мечтали, что должно быть так, так и так. Так не бывает. Потому что, какой бы не был прекрасный директор, все равно это набор разных людей, разных индивидуальностей, я тут говорю и про учителей в том числе. Мы живем в такой стране, что называется с учителем и с врачом это если повезет.

Д.ГРИГОРЬЕВ: Это не только у нас. Мишель Фуко называл учителя и врача дисциплинарной властью, которая подчас оказывает более серьезное влияние и свободу, чем президент, парламент и какие-то политические события, потому что эти два человека могут нас спрограммировать вполне определенным образом.

К.ЛАРИНА: Это еще не финал нашего разговора, я вновь обращаюсь к телефонам прямого эфира, 7839025 – это номер для родителей и 7839026 – для учителей. Алло, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Анатолий. Я хотел бы обратить внимание на такой факт. Если брать не элитные школа, а рядовые, сельские или даже городские школы то за последние 15 лет произошла страшная деградация учителей, и уровень учителей очень сильно упал, как в профессиональном, так и в эстетическом смысле и надо про это тоже сказать.

К.ЛАРИНА: Вы родитель Анатолий?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно.

К.ЛАРИНА: А можно спросить вас, на каких конкретных примерах вы вот такие сделали выводы?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, это коррупция, прежде всего, учителя берут деньги.

М.ФИЛИППЕНКО: В сельской школе, молоком что ли?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, почему в сельской школе, я такого не говорил. За оценки, да за все. Учителя, скажем, назначают, что они любят, чтобы им подарили на праздник.

К.ЛАРИНА: Заказывают подарки, да?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, повсеместно. Но кстати это относится и к врачам тоже, но разговор не об этом.

К.ЛАРИНА: Да, понятно, хорошо, спасибо, Анатолий. Ну, вот видите родительский звонок, тоже вполне.

Е.АБЕЛЮК: Я бы хотела возразить на самом деле этой ситуации, потому, что учителя, которые нас не удовлетворяют, бывали всегда и в советское время их было более чем достаточно, к сожалению, было так. С другой стороны это было и объективным фактом, что была интеллигенция и неинтеллигенция. Учителя это было некоторый такой средний слой, не всегда удовлетворяющий тем требованиям, которые надо было бы к ним предъявлять. А с другой стороны, сейчас много замечательных учителей и мне приходится читать лекции сельским учителям, и я вижу много интереснейших своих коллег. И считаю, что эти претензии, безусловно, вот такие огульные ко всем сразу безосновательны.

К.ЛАРИНА: Но это же не случайно такие обвинения возникают.

Е.АБЕЛЮК: Да, но вместе с тем мы видим, что и уровень родителей резко падает сейчас. Мы живем в обществе потребления, но потреблять мы должны и духовную пищу, а не только материальную.

К.ЛАРИНА: Но вы только что говорили, что нужно учиться друг друга слышать, и сейчас сразу же предъявляете ответные обвинения родителям.

Е.АБЕЛЮК: Нет, это не обвинения.

К.ЛАРИНА: Да, Дмитрий, пожалуйста.

Д.ГРИГОРЬЕВ: И хочу Евгению поддержать, потому что совершенно не понятно почему про коррумпированных учителей говорят в поселковой среде, в сельских школах, в малых городах, потому что как раз уж если говорить, то это надо относить в первую очередь к крупным городам России и к элитным школам. А в поселке, в селе, в малом городе настолько зачастую видно человека. Но если он коррумпированный, то это по крайне мере всем известно и для него это не на столько комфортная ситуация.

М.ФИЛИППЕНКО: И извините, о морали если говорить, то если в сельской школу продолжает преподавать подвижник - учитель один на все предметы, то что говорить об упадке морали. Это вот типичный пример, когда вообще действительно говорят, что вообще мораль за последние 20 лет упала. Но за этим можно сказать, что у нас и в стране в принципе упала мораль.

К.ЛАРИНА: Она упала действительно, тут уж мы спорить не будем.

М.ФИЛИППЕНКО: Да, берут учителя и заказывают, есть такие и об этом знают.

Е.АБЕЛЮК: Между прочем, и в советское время было их сколько.

М.ФИЛИППЕНКО: Но если вы отдаете своего ребенка в школу и платите за это деньги на лапу, ну значит, вы готовы, вы хотите, значит, вы такой человек, что вы считаете, что все проблемы решаются этим. А я вот хочу привести такой пример, надеюсь, что моя директриса меня не убьет после этого. У нас в школе был мальчик, красавец, отличник в физклассе учился, во всех участвовал спектаклях, походах, ну такой вот прямо золото, золотой ученик и когда он уже закончил школу, со всеми хорошими отметками, его всего обожали. Родители пришли и подарили школе 1000$. Вот просто подарили, на школьный театр, на нужды школы и сказали: «Спасибо вам, что вот вы нашего ребенка вот так вот хорошо поддержали». Вот что это, взятка? Да конечно нет. Меня очень тронула эти ситуация.

К.ЛАРИНА: Давайте учительский звонок послушает. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. Меня зовут Елена Александровна. У меня как бы и родитель, и учитель, преподаю математику. Вы вот согласна, что говорилось только сейчас. Вокруг океан невежества и учителю это все равно как с ветряными мельницами бороться. Я, допустим, преподаю математику, а о классном часе, у меня дети это как бы техникум и дети большие, 16 лет. Ну, вот я пыталась выяснить у них такой элементарный вопрос, мы как бы играли так, кто такой Гамлет. Ну, подсказывала, говорю, ну социальную роль хотя бы назовите его.

К.ЛАРИНА: А какая у него социальная роль?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, может дворник, ну одним словом скажите, токарь, чиновник, ну хоть одним словом скажите что это. Принц Датский, это же обычно. Я могу много таких примеров привести. Поэтому учитель в наше время какой-то Дон Кихот, борьба с ветряными мельницами. Какая может мотивация у людей получить только. Ну есть конечно, сразу видно, какая семья, передаются традиции получение знаний и то, очень тяжело и этом плане. Понимаете? Заставить учить мои интегралы, ну они мне объяснят, а зачем это нужно. И действительно. А вы говорите о роли учителя. Вот выпускники у нас они подъезжают уже все на иномарках, на машинах. У нас обычное, совершенно обычное учебное заведение, не такое чтобы элитное. И наши учителя, я не буду говорить наши оклады. Но у нас знания, за нами знания. Но наши знания не всем нужны. Хотя об оценке родители ведь заботятся, им нужна оценка, больше оценка даже я бы сказала, интересуются.

К.ЛАРИНА: Спасибо, Елена Александровна. Все беды, все проблемы вы нам выложили свои. Я возвращаюсь еще и к sms, которые приходят сюда, здесь много интересного, тоже очень разного. Вот явно от молодого учителя – «поговорите о роли старух в школе, они выживают молодых, мне житья не дают, придираются. Ставят мне в вину, что я слишком вожусь со своими учениками». Вот, пожалуйста, такой крик души от учителя. «Родители и учителя ни при чем, - пишет Ирина из Владикавказа – Это результат смены человеческих ценностей на буржуазные. Нас учат те, кто работает в журнале «Молоток»». «Все конфликты в школе и в обществе из-за того, что в школе с детства дается образование, но отсутствует правило поведения воспитания в обществе. О правилах хорошего тона нет никакого понятия. Неуважение к себе, к взрослым к старости. И от сюда возникают конфликты». Из Воронежа Тамара пишет: «Что делать с учительницей, когда при проверке тетрадей по русскому языку, если она пропускает ошибки учеников, ученики безграмотны. Мы не можем понять логику, за что она получает деньги. А пожаловаться на нее, подставить ребенка». «И с родителями, и с детьми у меня были прекрасные отношения, - еще одна телеграмма – до сих пор дружим, но учителя старой закалки просто выжили из школы»,- пишет опять молодая учительница. Вот вам, пожалуйста. Ну, с советское время подарков не заказывали – это вы зря. Я тоже помню, что такое советское время. У нас учительница, классная руководительница брала борзыми, тогда в ту пору ценился, как вы помните, что такое были эффективные родители, не платежеспособные, нет, а с нужными профессиями, которые дефицит могли достать. Вот у нас девочка отличница была в школе, мама у нее была портниха, она, понятно, что она делала, обшивала нашу классную руководительницу. Так что не надо, все было хорошо. Все очень по-разному, и этот разговор бесконечен. Я рада, что у нас сегодня активно участвовали слушатели в разговоре, спасибо вам большое. Дмитрий Григорьев, эксперт "Центра теории воспитания", Евгения Абелюк, учитель литературы и Мария Филиппенко, учитель латинского языка, наши сегодняшние участники. Спасибо.