Развитие систем управления и связи вооружённых сил - Игорь Шеремет - Арсенал - 2013-10-21

С.БУНТМАН –Добрый вечер, всем! Мы в полном составе ведущих. Анатолий Ермолин, добрый вечер! Александр Куренной, добрый вечер! И Сергей Бунтман. У нас в гостях Игорь Шеремет – член Военно-промышленной комиссии при Правительстве РФ. Игорь Анатольевич, здравствуйте, добрый вечер!

И.ШЕРЕМЕТ – Добрый вечер!

С.БУНТМАН - Мы не так давно разговаривали. Продолжим разговор наш о связи, об управлении. Пожалуйста, Саша, сразу вопрос.

А.КУРЕННОЙ – Я сразу же и погружусь в суть нашего сегодняшнего разговора, какой она мне представляется. Игорь Анатольевич, можем ли мы сейчас поговорить том, какие эшелоны связи в войсках, в обороне нашей планируется сделать, потому что сейчас они далеко не всегда отвечают тем требованиям, какими они должны быть. Ну, то есть, что я подразумеваю под эшелонами связи? Вряд ли, конечно Верховный главнокомандующий сможет посмотреть в реальном времени, чем занимается боец Иванов, одетый в новый комплект «Ратник», в котором будут системы связи с его непосредственным командованием.Но, все-таки, верховное управление войсками – главное наше…, потом, наверное, по родам войск, еще как-то, и мы дойдем, действительно, до взводов. Как это все будет выглядеть?

И.ШЕРЕМЕТ – Знаете, вопрос создания целостной коммуникационной инфраструктуры, которая бы связывало воедино средства поражения, воинские формирования разного уровня, органы управления разных уровней, он находится в поле зрения всех ведущих стран, наверное, с того момента, как появилась сеть ARPANET в 72-м году – прообраз интернета. И, у военных естественным образом возникло желание перенести весь набор сетевых решений, которые были выработаны научно-техническим сообществом на военную организацию, на вооруженные силы. Американцы еще в 90-е годы, проанализировав ход и исход компании в Ираке, пришли к неожиданному для себя выводу. Командующий группировкой в Ираке генерал Шварцкопф имел в своем распоряжении средства информационного обмена, которые на 6 порядков уступали аналогичным средствам американского обывателя к тому моменту. Хотя, заметим, это было еще начало 90-х годов и того развития, которое…

С.БУНТМАН – А, что тогда было у обывателя уже?

И.ШЕРЕМЕТ – Спутниковое телевидение него было.

С.БУНТМАН – Телевидение, да.

И.ШЕРЕМЕТ – Факсы, компьютеры персональные уже были в то время, начинались. И, в принципе, этот пересчет, который они произвели, привел их к мысли, что, что-то надо делать срочно в части создания перспективной системы военной связи. В течение порядка пяти лет ведущие американские фирмы, тяжеловесы, как мы их называем:L-3 Communications,GeneralDynamics,Boeing,LockheedMartinпровели очень серьезный анализ возможностей того, что было создано в гражданском секторе, и в 2001-2003 годах была утверждена так называемая трансформационная архитектура связи - TransformationalCommunicationsArchitecture, в которой они предложили формировать перспективную коммуникационную инфраструктуру вооруженных сил США и на ее основе – то, что они называли DIIОборонная информационная инфраструктура - DefenceInformationInfrastructure, то есть Оборонную информационную инфраструктуру в виде четырех слоев, о которых мы сейчас и начинаем говорить.

Космический слой, который состоит из двух сегментов. Это спутники на геостационарных, высокоэллиптических орбитах, обеспечивающие информационный обмен между объектами, которые находятся на значительном удалении друг от друга. Спутники на низких орбитах – это где-то в пределах одного театра. Средства связи аэрокосмического эшелона, как они его называли. Фактически, это самолеты ретрансляторы в воздухоплавательные средства, которые оперируют в перспективе на больших высотах, нежели самолет. Самолет – это 10-12 километров, а высотные аэростатические платформы, дирижабли – до 20-22. И, наземные и морские средства связи, которые были выделены у них в специальную программу JTRS -JointTacticalRadioSystem, которая в свою очередь имела в своем составе четыре направления. ОниихназывалиHMS - Handheld, Manpack, SmallRadiosилиSpecialRadios – один еще из сегментов. То есть, это, фактически, носимые, портативные радиосредства. GMR - GroundMobileRadio – это возимые средства на автомобилях, которые, в основном служили и служат для сетеобразования, для формирования самоорганизующихся сетей. То, что называется самоконфигурирующиеся и самоорганизующиеся сети;системы, устанавливающиеся на самолетах и кораблях, и наконец,система, которая увязывает эти средства между собой.

Проявив завидную последовательность в реализации своих планов, они уже, фактически, сегодня вышли на то, что смогли или находятся на завершающем этапе замены тех систем, которые имели в момент начала принятия этой архитектуры трансформационной. Спутниковые системы связи DSCS, MILSTAR,и UFO предыдущего поколения, они заменяются последовательно на WGS - WidebandGlobalSatcom, система MILSTAR меняется на AEHF, и UFO наMUOS, которая обеспечивает обслуживание, предоставляет коммуникационный ресурс для мобильных пользователей на театре. Что касается, собственно, тактического звена, то уже сейчас мы видим в этом направлении простейшую иллюстрацию, когда автомобиль Хаммер, на нем видны две антенны. Одна обеспечивает связь с низкими спутниками, а другая УКВ-радиосвязь на прямой видимости, и любой носитель средств портативных, носимых, он имеет возможность при помощи такой магистрали, такой сети системообразующей, если в пределах одного воинского формирования, бригады, то все это зацикливается через услуги последней мили и релейные каналы между отдельными машинами. Если это между удаленными относительно друг от друга воинскими формированиями, задействуется тактический спутник, и они тем самым имеют возможность обмениваться информацией друг с другом.

С.БУНТМАН – Как учитываются условия и, как мы скоро перейдем к нашим, вообще, в этом отношении идеям и перспективам и реальности, как обеспечивается стабильность связи?

И.ШЕРЕМЕТ – Стабильность обеспечивается, с одной стороны, грамотными системо-техническими решениями, выбором сигналов, выбором антенно-фидерных устройств, проектированием соответствующим. В условиях горно-лесистой местности используется ретрансляторы на летно-подъемных средствах. В условиях пустыни для ровной, ординарной местности проблем меньше, для театров, где для оперирования требуется разнесение воинских формирований на значительное расстояние друг от друга, есть орбитальная группировка, ее различные эшелоны, есть телепорты наземные, которые обеспечивают связь между спутниками на высоких орбитах, на высоких эллипсах, и это позволяет комбинируя различные виды связи, фактически, создавать кстати, тот самый военный интернет, о котором они в свое время мечтали, когда более узкие линии связи, которые пропускают меньшие информационные потоки, постепенно заводятся на сетеобразующие средства, обеспечивающие трафик между ними более плотный, более массивный.

Так эта магистраль обеспечивает то, что мы в начале говорили – связь от верхнего звена управления до окопа. Поэтому, когда мы сказали, что у нас Верховный главнокомандующий, как бы, не имеет возможность видеть то, что в окопе, что там у бойца надет «Ратник», я полагаю, что, как говорили: всех женщин не перецеловать, но стремиться к этому надо. Поэтому и тут у нас есть вполне определенная цель. Во всяком случае, в воспоминаниях читаешь: Маршал Жуков перед тем, как начинает выступление, скажем, в Белоруссии, сам проезжал до самых передних краев, где уже находились окопы, и сам смотрел, видел, рекогносцировал, какие там условия, где пойдут танки, где пойдет пехота, как артиллерия будет разворачиваться и так далее. Так вот, в принципе, каждый командующий на своем уровне, благодаря наличию, в том числе, сенсорных средств нового поколения, беспилотных аппаратов со средствами наблюдения, он, имея такой набор средств, имея такую коммуникационную структуру, может лично наблюдать, не полагаясь на текстовые донесения, как это было раньше, от нижестоящих уровней командования. Он может сам это видеть, как мы сейчас смотрим на эти экраны…

С.БУНТМАН – У нас, как? Мы сейчас говорили долго о выводах, которые сделали американцы после первой акции войны, после войны в заливе и продвинулись очень сильно в создании этой связи. Когда у нас началось движение, началось ли оно? И, насколько интенсивно оно идет?

И.ШЕРЕМЕТ – Я должен сказать, что в ходе советского этапа, так или иначе, мы немножко отставали на каком-то этапе, но паритеты в этой области мы держали. Наступили, к сожалению, 90-е годы, в течение которых самое страшное, что могло произойти, это отток кадров, отток интеллекта, отток мозгов из, прежде всего оборонно-промышленного комплекса, который занимался разработкой перспективных средств. В советское время примерно каждые 10 лет менялось поколение разработчиков. Приходили молодые люди, амбициозные, которые самоутверждались в разработке чего-то нового, превосходящего то, что было сделано предыдущим поколением, превосходящим то, что было сделано в армиях, оборонных комплексах зарубежных стран, и это сослужило локомотивом движения, в том числе, и в развитии любых средств, в том числе, средств связи и автоматизации. Это было, и отрицать это нельзя.

В 90-е годы то поколение, которое должно было дать следующие поколение средств вооружения, оно, к сожалению, не пришло. Оно все ушло в бизнес, как мы знаем. В 2000-е годы тоже ситуация несколько улучшилась, но не настолько, чтобы сказать, что мы вернулись, в этом смысле, к советским временам. В результате получилось, что люди, которым в 80-е годы - последнее десятилетие Советского Союза – было 30-50 лет – это самый креативный, продуктивный возраст, и в этом возрасте основные разработки делаются наиболее эффективные, прорывные – они просто постарели на 20 лет. И, несмотря на то, что запас прочности, который ими был тогда сделан, он остался, и, мы видим, что по многим направлениям развития вооружения и военной техники, модернизационный потенциал той техники настолько велик оказался, что они и до сих пор конкурентоспособна, в том числе и на рынках зарубежных.

Что касается конкретно информатики, систем управления, связи – за это время параллельно мы видели, что в вычислительной технике перешел переход с мэйнфреймов, со стационарных больших машин на персональные компьютеры, а в наше время уже до носимых компьютеров, планшетников, которые совершенно изменили саму парадигму применения средств вычислительной техники в боевых действиях. Этот факт, конечно, не мог пройти мимо, в том числе, военной науки, которая служила и является основным инструментом вооруженных сил по приобретению новых технологий и по имплантации их, собственно, в вооруженные силы. Поэтому, с 2000-х годов уже, фактически, начались работы по переносу этих новых средств вычислительной техники, новых средств связи, которые появились для того, чтобы связывать воедино большие массы компьютеров. Был поставлен целый ряд опытно-конструкторских работ -НИРов, в которых принимали участие организации оборонно-промышленного комплекса, Российской академии наук, естественно – военные институты, что позволило развернуть в полном объеме замену парка средств связи и вычислительной техники, который достался с советского времени на новое поколение этих средств.

Другое дело, что процесс этот шел достаточно сложно, не так, может быть, быстро, как мы хотели бы. Тормозила, естественно, элементная база. В это время в ведущих государствах переходили на совершенно другие проектные норма, на степень интеграции микросхем – это все тоже, естественно, нам не помогало. Свою роль – ну, примерно, как у американцев Ирак – сыграла у нас война или Грузино-юго-осетинский конфликт, в ходе которого выяснилось, что средства связи наши, системы управления, не вполне соответствуют, мягко говоря, условиям современного боя и современной войны. Когда мы знали, что приходилось командирам многих степеней пользоваться сотовыми телефонами, открытой связью, что в свою очередь приводило к потерям, приводило к раскрытию, собственно говоря, планов управления. Поэтому, сразу же после того, как эти события завершились, был проведен анализ того, что произошло, выявлены болевые точки и намечены направления работ, которые по нашему мнению, смогли бы компенсировать те недостатки, устранить их, которые были выявлены в ходе этого конфликта. Соответствующие направления были заложены уж в государственной программе вооружения 11-20-го годов. И, по большому счету сейчас ведется реализация выполнения тех работ, которые в этой Госпрограмме вооружения имеют место.

Другое дело, что тоже в этом направлении появились определенные проблемы, которые на данном этапе, на новом этапе развития Министерство обороны, оборонно-промышленный комплекс решает. В целом вопросы организации связи, управления находятся под пристальным вниманием президента Российской Федерации – Верховного главнокомандующего Вооруженными Силами. Как скажем, в указе номер 603 известном, от 7 мая 2012 года прямо указано, что системы связи и управления, разведка, радиоэлектронная борьба относятся к числу приоритетных, и мы обязаны в самые кратчайшие сроки обеспечить перевооружение армии на новые средства, которые обладают характеристиками соответствующими характеристикам аналогичных средств армий ведущих стран. В настоящее время проведен целый ряд серьезных мероприятий. В первой половине 13-го года на площадке аппарата Совета безопасности проведено заседание межведомственной комиссии по военной безопасности, на котором рассмотрен весь комплекс проблем, связанный с развитием системы связи.

С.БУНТМАН – Через три минуты мы продолжим нашу программу.

НОВОСТИ.

С.БУНТМАН – Ну, что ж, мы продолжаем, и у нас в гостях Игорь Шеремет – член Военно-промышленной комиссии при Правительстве Российской Федерации. Анатолий Ермолин, задайте вопрос, а то я задам.

А.ЕРМОЛИН – Есть у меня вопрос. У меня даже два вопроса. Первый вопрос, это насколько успешно можно зашифровать передачу данных в столь комплексных системах, если одна дублирует другую, есть некая система, которая интегрирует системы в одну. Вопрос защиты информации. И, второй вопрос. Во всех этих системах, какая, все-таки, роль интернета? Используют ли, что ваши, так скажем, коллеги, мягко, открытые сети интернета для передачи закрытой военной информации?

И.ШЕРЕМЕТ – Я, наверное, начну со второго вопроса. Дело в том, что американцы еще в 94-95 годах – собственно, я уже говорил, что APRANET разрабатывался, как прототип целостной информационной структуры для вооруженных сил в первую очередь, а потом уже они проник в повседневную жизнь общества, а потом вернулся обратно. И, был сформирован целый сегмент, который был оккупирован целиком вооруженными силами, он назывался Milnet. Домен Mil, который у американцев присутствует, он оттуда и пошел. Я полагаю, что в тот момент американцы еще не понимали, на какое минное поле они наступили.

А.ЕРМОЛИН – Что они придумали.

И.ШЕРЕМЕТ – Да. И лишь после того, как количество проникновений к вроде бы защищенным информационным ресурсам американский вооруженных сил, начали исчисляться сотнями и тысячами - там Конгресс в свое время организовал мониторинг всех этих инцидентов. И, в конце концов, министерство обороны стало понимать, что просто так использовать интернет и использовать коммерческие средства обеспечения и защиты информации крайне небезопасно. И, они весь этот Milnet подразделили на несколько сегментов. Один из них назывался NIPRNet – несекретная сеть, в которой гриф информации, которая хранится и доступна посредством соответствующих сервисов не превышает «для служебного пользования» FOUO -ForOfficialUseOnly. NIPRNet – это, действительно, часть интернета, которая, тем не менее, выгорожена определенными средствами защиты информации: межсетевыми экранами, крипто-маршрутизаторами, системами обнаружения вторжения, которые обеспечивают пассивный контроль трафика с целью выявления враждебной, подозрительной активности и так далее.

Естественно, вся информация, которая передается между территориально удаленными объектами вооруженными сил США через интернет, она шифруется, и для того, чтобы ее вскрыть, нужны соответствующие средства, знания, компьютеры, специалисты и это не так просто. Далее идетSIPRNET - SecretInternetProtocolRouterNETwork, который выгорожен от интернета следующим уровнем средств защиты, и более того, наиболее чувствительные сегменты физически развязаны с интернетом. С тем, что попросту говоря, возможности проникновения через интернет, туда не было. Хотя, надо сказать, что последнее время, с появлением отчуждаемых носителей информации класса USB, флэш-памяти, таковая опасность – опыт показал – существует, несмотря на физическую изоляцию.

А.ЕРМОЛИН – Это изолированные оптоволоконные линии, скажем так.

И.ШЕРЕМЕТ – Да, и это тоже, безусловно, есть специальная инфраструктура оптоволоконная, которая не имеет физической связи с общедоступным интернетом. И, наконецвысшийгрифTopSecret илиSCI –Specialcategorynformationимеетсегмент, где находится разведывательная информация добываемая мощнейшей американской технической разведкой, которая имеет в своем составе и космические сегменты и радиоэлектронную разведку и то, что веден АНБ, фактически, и целый ряд для других американских ведомств. В настоящее время функционирует оборонно-информационная структура США, именно, в таком составе. В сегмент NIPRNet входит и сети предприятий и организаций оборонно-промышленного комплекса США. Он где-то насчитывает в целом порядка двух миллионов корневых пользователей и двух миллионов extendedusers, которые функционируют, в основном на предприятиях оборонно-промышленного комплекса.

А.ЕРМОЛИН – Это второго уровня сеть которая-это не ДСП.

И.ШЕРЕМЕТ – Это, как раз, ДСП. Это SIPRNET – там только военные системы, которые обеспечивают функционирование воинских формирований, непосредственно принимающих участие в ведении боевых действий. И там свои правила. И она, еще раз повторю, физически изолирована от интернета. NIPRNet - нет. Она имеет линки, но в последнее время американцы заметили, что самый эффективным способ защиты – это сводить их в какое-то небольшое, хорошо контролируемое количество узлов, через которые, как через шлюзы идет обмен с интернетом. В этом случае и сам генерал Кейт Александер –известный командующий Киберкомандования США и директор АНБ заодно – неоднократно об этом говорил, причем, мы замечаем, что в последнее время Киберкомандование берет на себя функции защиты и гражданского сегмента. Александер не один раз говорил, что «мы-то защитим свои информационные ресурсы вооруженных сил, но мы на 95% зависим от объектов критической инфраструктуры США и зарубежных стран, где находятся наши страны, подразделения и формирования: системы энергообеспечения, жизнедеятельности, банковско-финансовых и так далее…

С.БУНТМАН – Мы со Зверевым говорили о том же, да.

И.ШЕРЕМЕТ – Они в последнее время предпринимают серьезные усилия, чтобы и эти критические сегменты по уже наработанным критическим решениям завести под себя, их определенным образом защитить доверенными средствами, высокоэффективными. И уже на этой основе обеспечивать надежное функционирование своих вооруженных сил в условиях кибервойн, в условиях овладения потенциальными противниками США теми технологиями, которые обеспечивают проникновение к этим защищаемым информационным ресурсам.

А.ЕРМОЛИН – А, как быть в ситуации непосредственных боевых действий, когда иначе, как с помощью сигнала нельзя передать. Когда идет сигнал, соответственно, его можно перехватить и это не закрытое оптоволокно, которое где-то идет… - не наносит ли это ущерб всей системе управления войсками. Потому что, если противник получает ключ, то, соответственно летят все электронные карты, ну, и, практически, вся важная критическая информация для управления может стать доступным противнику.

И.ШЕРЕМЕТ – Безусловно, все ведущие страны мира работают над созданием разведзащищенных систем связи и в плане, прежде всего, перехвата противником. В этом смысле используются разного рода узконаправленные лучи, получить доступ к которым, можно только, если ты в этом луче находишься. Если ты даже километр от него, просто физически электромагнитной доступности у тебя нет. Используются разного рода специальные подшумные сигналы, обработка который и выявление на уровне шумов, практически, для перехватывающего крайне затруднительна. Ну, и наконец, если все-таки противник обладает возможностями по сигнальному доступу или по доступу к сигналам, умеет их вскрывать, понимать их структуру, интерпретировать, превращать сигналы в биты, биты в символы, в этом случае, естественно, используются средства криптозащиты, которые являются, как правило, криптостойкими. То есть, скажем, для снятия шифра с конкретного сообщения, требуется компьютер с усилительной мощью 10 в 100 степени, к примеру, которой в природе не существует, и предположить, что они в ближайшие 100 лет появятся - невозможно.При этом, естественно, используются и разные подходы, прежде всего, с позиций, что расшифровка такого сообщения в тактическом звене и эта информация, она имеет ценность в течение часа, например. Если это происходит через два часа, то это уже никакой ценности не имеет.

С.БУНТМАН – Чем короче срок использования информации, тем можно меньше ее защищать.

И.ШЕРЕМЕТ – Да. Здесь, безусловно, имеет место некое противоречие, потому что шифрование требует вычислительного ресурса, требует временного ресурса. То есть, одно дело – мы передаем сообщение, как оно есть, а другое дело передаем его на вход шифратора, шифратор производит определенные достаточно сложные преобразования, на выходе получается криптограмма, криптограмма идет по каналу связи, получается дешифратором, он ее дешифрует – тоже затрачивает определенное время. И опыт показывает, что эта плата за безопасность связи существует, и она должна приниматься во внимание, потому что, можно дойти до своей противоположности, что система связи будет абсолютно безопасна, но передача по этой системе связи будет занимать сутки, и такая связь уже никому не нужна.

А.ЕРМОЛИН – Да, не быстрее вестовых.

С.БУНТМАН – Вопрос здесь замечательно задан, раз уж такая тема пошла: «Поведайте, пожалуйста, об американской глобальной решетке GlobalInformationGrid.

И.ШЕРЕМЕТ – Ну, вот, примерно о ней мы все время говорили, о GIG, так называемом.

А.ЕРМОЛИН – Это Пентагон спрашивает, хочет узнать, что мы про них знаем.

И.ШЕРЕМЕТ – То, о чем мы говорили, глобальный проект – он так и называется GlobalInformationGrid. Ну, Grid можно переводить и как сеть и, как решетка. Это проект, которые предназначен, нацелен на создание глобальной инфраструктуры глобальной, обеспечивающий сквозной информационный обмен между двумя любыми объектами вооруженных сил США – то, о чем вначале говорили, о тех самых звеньях управления и солдатом в окопе. Коммуникационной основой этой сети являются те самые сегменты, о которых мы говорили: космический, авиационный, наземный – как стационарный, так и мобильный. Кстати, говоря, американцы не пугаются, не бояться использовать и коммерческое канальное пространство, и, возможности коммерческих операторов, но на основе – как мы уже говорили – криптостойких методов шифрования, средств закрытия информации, средств авторизации доступа и так далее.

В настоящее время GIG как таковой существует, функционирует, и он позволяет решать американцам очень много задач, прежде всего, с применением перспективной боевой робототехники, беспилотных летательных аппаратов. Известно, что управление беспилотными летательными аппаратами, которые находятся в небе Афганистана, ведется с авиабазы Крич – там расположено 432 авиакрыло, которое управляет эскадрильями бесплотных летательных аппаратов Predator, Reaper, которые обеспечивают, с одной стороны, разведку, с другой стороны, поражение теперь. Вот, Reaper -это модификация Predatorс ракетами воздух-земля. Самолеты беспилотные летательные аппараты GlobalHawk, которые предназначены для решения стратегических задач, они изначально комплектовались средствами спутниковой связи. Более того, американцы разрабатывали систему в комплексе – этому можем у них поучиться. Все, кто видел GlobalHawk, видели такой горб на нем, там внутри, как раз, находится спутниковая антенна, обеспечивающая в реальном времени передачу тех огромных массивов информации, которую он добывает непосредственно для потребителя, который находится на континенте США. Поэтому, в перспективе они видят для себя установление, развитие, замену, как я уже говорил трех, постепенно уходящих устаревающих сегментов спутниковой связи; развитие средств тактической радиосвязи программ JTRS; ну, и все, что связано с морским, авиационным сегментом, экспедиционными формированиями морской пехоты, что американцам необходимо для, как они говорят – проецирования силы на любой регион мира, где они считают, подвергаются опасности их интересы.

С.БУНТМАН – У нас задача отличается, или мы принципиально идет тем же путем?

И.ШЕРЕМЕТ – У нас задача отличается, прежде всего, тем, что у нас совершенно другая доктрина. У нас есть своя территория, мы не претендуем на зоны интересов где-то в других района земного шара. И, в этом смысле, у нас несколько менее амбициозная задача. Нам не надо GlobalInformationGrid, нам достаточно Grid, которая в пределах Российской Федерации.

А.КУРЕННОЙ - localinformation.

И.ШЕРЕМЕТ – Да, примерно так. legionalny может быть.

С.БУНТМАН – Федеральный.

И.ШЕРЕМЕТ – Естественно, разрабатывая такую коммуникационно-информационную структуру, мы называем ее объединенной автоматизированной цифровой системой связи ОЦАСС. Сегодня, кстати, давал развернутое интервью по вопросам развития системы связи вооруженных сил исполняющий обязанности начальника связи Вооруженных Сил генерал-майор Арсланов Халил Абдухалимович, где он говорил, в том числе, о развитии ОЦАСС, ее различных сегментов. Точно так же: космического, авиационного, наземного, морского. Наземного – как стационарного, так и мобильного. Мы точно так же, как и американцы, прежде всего это дает возможность уйти и эфира и тем самым повысить разведзащищенность своих систем. Делаем свою мультисервисную опорную сеть на основе оптоволокна, которая связывает порядка 2 тысяч основных объектов вооруженных сил нашей страны и обеспечивает их функционирование и информационные обмен между ними в условиях мирного времени.

Разрабатываются системы мобильной, подвижной связи, которые в настоящее время успешно испытываются и в ходе учений, скажем, на учениях «Кавказ 2012» на территории Южного военного округа. Были испытаны «Редут-2УС» станции в достаточном количество – несколько десятков, что обеспечило устойчивую, надежную и высокоскоростную связь между подвижными объектами, которые участвовали в учениях. На последнем учении «Запад 2013», которое проходило на территории Белоруссии и Российской Федерации, впервые была показана и отработана возможность, когда мотострелковая бригада российских Вооруженных Сил, оперировавшая на полигоне в районе Бреста, имела связь с центральным командным пунктом, и непосредственно получала оттуда указания и, в свою очередь, доклады доводила до ЦКП.

Поэтому работа в этом направлении развернута, ведется, и, я полагаю, что где-то с 15-го по 20-й год уже пойдет серьезное переоснащение, переход на радиосредства, так называемого, шестого поколения, которые обладают возможностями по, прежде всего, по изменению формы импульса, формы сигналов, которые используются для передачи; ППРЧ так называемый режим – все это существенно осложняет возможности противника по обнаружению таких сигналов и по их подавлению средства ми электронной борьбы. Несмотря на определенные трудности, которые в этом деле имеют место быть, я полагаю, что в программах наших до 20-го года, и, тем более, до 20-го мы сможем выйти на необходимые уровни, как по устойчивости связи, по скорости передачи информации, ну, и по всем другим характеристикам, которые необходимы для наших Вооруженных Сил, для устойчивого обеспечения функционирование средств разведки и поражения, и в целом решения нашими группировками Вооруженных Сил задач, которые перед ними стоят.

А.КУРЕННОЙ – Игорь Анатольевич, а можно чуть подробнее о переносных, а конкретно - о носимых системах связи. Что разрабатывается? Потому что, я смотрю, на том же самом Кавказе, это у нас самая популярная радиостанция по-прежнему Kenwoodу ребят практикующих остается. Наши делаются?

И.ШЕРЕМЕТ – Да, у нас проводилась опытно-конструкторская работа по созданию портативных радиостанций шестого поколения. Значительная часть этой работы выполнена, однако до конца ее довести в требуемые сроки с требуемыми характеристиками, к сожалению, не удалось. В настоящее время в гособоронзаказ 14-го года будет включена работа, в которую войдут все наработки, весь научно-технический задел, который был создан в предыдущие годы. Это как раз, радиостанция шестого поколения, и она обеспечит выполнение всех тех характеристик, которые изначально задумывались. Где-то в конце октября, в начале ноября планируется проведение сравнительных испытаний возможных подходов к созданию таких средств. Порядка 8 разработчиков будет участвовать в их испытаниях. Совершенно объективно, независимо будет оценена степень соответствия их требованиям к радиостанциям шестого поколения.

Будут испытываться не только сами эти радиостанции, но и средства сетеобразования. Будут совершенно определенные тестовые условия созданы, испытательные стенды, и каждый из разработчиков будет под наблюдением авторитетной комиссии из представителей начальника связи, научно-исследовательских организаций, самих организаций ОПК, Военно-промышленная комиссия, безусловно, поставит это под свой контроль. И, я полагаю, что мы сможем определить те заделы, тех разработчиков, которые близки к тому, чтобы эту работу выполнить в требуемые сроки с требуемыми характеристиками. Безусловно, такая радиостанция, она в звене «отделение-взвод-солдат», она необходима, она нужна, и, естественно, она будет разработана – у нас просто другого выбора нет.

А.КУРЕННОЙ – А, что сейчас происходит с единой системой управления в тактическом звене ЕСУ ТЗ так называемой.

И.ШЕРЕМЕТ – Да.ЕСУ ТЗ, как мы помним, она была определена соответствующим указом президента, работы по ней были развернуты. Фактически, к 9-10 году подошло время проводить испытания по этой системе. Надо сказать, что испытания эти были проведены, несмотря на то, что был выявлен целый ряд серьезных недостатков. Поначалу их количество исчислялось сотнями, потом, по мере устранения, их становилось все меньше, и можно сказать, что в настоящее время комплект ЕСУ ТЗ уже близок к тому, чтобы, по крайней мере, обучать на нем личный состав. И два комплекта этих средств закуплены для оснащения военно-учебных заведений. Комплект в усеченном составе, когда я сказал, была обеспечена связь бригады с ЦКП, и движение в этом направлении есть. Был период, когда предлагалось нам где-то в районе 12-го года – Дмитрий Олегович Рогозин проводил совещание на эту тему – при прежнем министре обороны закрыть эту работу и начать, как бы с нуля. Но, на этом совещании Дмитрий Олегович сказал, что, «да, конечно, я могу подписать о том, чтобы закрыть, но параллельно я подпишу представление в Генпрокуратуру о том, что… куда ушли тогда деньги?» От этого подхода отказались, тем более, что много серьезных вопросов были решены в ходе этого проектирования. Вопрос этот, кстати, имеет свою историю. Еще в 88 году я в звании майора принимал участие в испытаниях ОСУ войсками военно-тактического звена «Маневр», проходили они под Минском и я могу сравнить то, что было тогда, в 82-м году и то, что сейчас.

Безусловно, то, что мы имеем сейчас примерно соответствует разработкам американцев по программеForceBattleCommandBrigadeandBelow–FBCB2. Фактически, если бы мы оставались в рамках дивизионной организации Вооруженных сил, то ЕСУ ТЗ в значительной степени соответствовало бы начальному тактическому заданию, но произошло так, что мы перешли на бригадную организацию, и, соответственно, работу по ЕСУ ТЗ, которая нацеливалась на дивизию, пришлось трансформировать и переносить уже на бригадную организацию. В принципе, это лишний раз подтверждает, что основным направлением, особенно в тактическом, оперативном звене развития информационных технологий должно быть развитие гибких информационных технологий, которые инвариантны и к оргштатным структурам, и к условиям ведения боевых действий, и к потерям, которые в ходе боевых действий, и, к возможностям средств разведки, средств поражения и так далее. Американцы еще в 77 году, научно-исследовательский центр ВВС на авиабазе Райт Паттерсонпровел оценку и пришел к выводу, что возможность перепрограммирования бортовых компьютеров за 48 часов до начала вооруженного конфликта, способно уменьшить потери этой стороны в два раза. Поэтому освоение этих гибких информационных технологий – это основное.

С.БУНТМАН – Ну, это полезнейший урок-то.

И.ШЕРЕМЕТ – Да, безусловно. Если бы у нас такая возможность была, нам все равно – что бригада, что дивизия, что батальон, что корпус - вопросов нет. В этом направлении мы определенные серьезные усилия и предлагаем.

С.БУНТМАН – Игорь Анатольевич, спасибо вам большое. Вот, мы так поговорили очень содержательно. Во всяком случае, здесь спрашивают, что почитать по вопросу. Это хорошо, спасибо!

И.ШЕРЕМЕТ – Спасибо вам!

А.КУРЕННОЙ – Читайте «Эхо».

С.БУНТМАН – Да, расшифровку «Эха». Всего доброго!