Ядерный щит России - Валентин Костюков - Арсенал - 2013-06-17

С.БУНТМАН: Добрый вечер. У нас сегодня ведущие в полном составе - Александр Куренной, Анатолий Ермолин и Сергей Бунтман, в гостях у нас Валентин Ефимович Костюков, директор российского федерального ядерного центра Всероссийского научно-исследовательского института экспериментальной физики.

А.КУРЕННОЙ: Зайду издалека, хотя вопрос достаточно конкретный - что такое на сегодняшний день ВНИИ экспериментальной физики и чем он занимается?

В.КОСТЮКОВ: Должен сказать, что Российский ядерный центр, Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики имеет достаточно славную историю, нам 67-й год, мы стояли у истоков реализации советского атомного проекта и продолжаем реализовывать это в современных условиях. Сегодня РФЯЦ, расположенный в Сарове - 18,5 тысяч сотрудников. Мы имеем в своем составе 5 институтов, 3 КБ, два завода, технологический современный комплекс. То есть, это научный холдинг, который реализует задачи, связанные с надежностью, безопасностью ядерного арсенала.

При этом, характеризуя сегодняшнее наше состояние должен отметить, что 60 с лишним лет назад были заложены основы его успешного функционирования, прежде всего они связаны с полным научно-производственным циклом в рамках поддержания и содержания боезапасов.

С.БУНТМАН: Так было и всегда – полный цикл?

В.КОСТЮКОВ: Да. От реализации научной идеи до проблем утилизации. Все вместе - предмет нашей деятельности, которая ориентируется на фундаментальные исследования, научные школы, научные заделы. Фактически мы в сегодняшней деятельности реализуем эти направления, имеем успехи в рамках те задач, которые нам поручены.

Должен отметить, что у истоков создания этого проекта стояли выдающиеся советские ученые, лауреаты Нобелевских премий, видные руководители атомного проекта - Курчатов, Харитон, Зельдович, Сахаров, и многие другие люди, которые известны в научных и общественных кругах.

Кстати, к их плеяде относится и та категория людей, которые и сегодня работают – это Юрий Трутнев, один из авторов водородной бомбы, который продолжает работать и на сегодняшний день реализует достаточно серьезные инновационные проекты, связанные с развитием направлений связанных с оружием направленной энергии и с другими диагностическими методами.

Кроме этого, конечно, Радий Илькаев, наш руководитель, - это два академика в составе РФЯЦ два академика, 2 членкора, 125 докторов наук и почти 500 кандидатов наук. 6 научных школ, 7 диссертационных советов, которые готовят научные кадры высшей квалификации.

Говоря о нашем сегодняшнем состоянии, хотел бы отметить, что мы опираемся на основные направления, связанные с развитием научных исследований, созданием фундаментальных заделов. В направлениях, связанных с ядерной нейтронной физикой, с газодинамикой и физикой взрыва, физикой высоких плотностей, электродинамикой и физикой плазмы, магнитной гидродинамикой, физикой сверхсильных магнитных полей, лазерные исследования, электрофизические, вопросы, которые связаны с математическим моделированием физических процессов, системное прикладное программное обеспечение, развитие суперкомпьютерных технологий – это все те научные направления, в которых РФЯЦ либо номер один, либо в тройке лидеров не только в нашей научной деятельности, но и по многим направлениям и в мире. И это признано как нашими зарубежными оппонентами, так и учеными РАН.

Безусловно, наши достижения на сегодняшний день базируются как на кадрах высшей квалификации, так и на уникальной расчетно-экспериментальной базе. В сегодняшних условиях, когда существует запрет на проведение натурных испытаний, когда надежность и безопасность ядерного арсенала должна доказаться расчетными экспериментальными методами, чрезвычайно важно иметь современную базу. Это было всегда, с самого начала создания Центра, или КБ-11, - мы постоянно работали над очередными поколениями расчетно-экспериментальной базы.

Кстати, сейчас мы работаем над 5 поколением этой базы, которые давали нам возможность в рамках проверки инновационные идей иметь возможность их воспроизводства и верификации этих идей. С последующим практическим конструкторским проектированием, технологическим обеспечением. Это и является определенным полным циклом, о котором мы говорим.

С.БУНТМАН: Очень много вопросов уже у слушателей. Вы сказали о мощных научных исследованиях – как происходит обмен знаниями в такой достаточно секретной области, на грани гостайны?

В.КОСТЮКОВ: Вы задали очень принципиальный вопрос, который все время беспокоил ученых. Безусловно, это связано с тем, что отбором кадров занимаются ведущие специалисты и уже на стадии вузовской подготовки – это и спецкафедры, чтение лекций, договоры между ведущими вузами. Полтора месяца назад мы подписали договор о сотрудничестве между МГУ и РФЯЦ. Должен сказать, что выпускники наших Саровских школ являются третьей диаспорой в МГУ на математическом и физическом направлении.

Хотелось бы отметить, что во время отбора и последующего прихода на работу, конечно, складывается непринужденная обстановка, которая дает возможность поставить знак равенства между маститым ученым и начинающим молодым ученым или инженером в рамках их специализации. Это проходит в рамках выполнения совместных ОКРовских, НИРовских работ. В рамках проведения эксперимента.

Безусловно, на сегодня мы основной своей задачей видим передачу компетенций, особенно в сегодняшних условиях. Еще раз вернусь к вопросам, связанным с проведением натурных испытаний и невозможностью их проведения сегодня. Если раньше создатели ядерных зарядов имели возможность в рамках полемики, дискуссии, поставить окончательную точку тогда, когда на полигоне произошел эксперимент и датчики объективно зафиксировали все тактико-технические требования, то на сегодня мы в рамках наших научно-технических советов, междуведомственных комиссий, рабочих групп имеем возможность обсуждения эти вариантов, представления объемов отработки, обсуждения, получение результатов, взаимной экспертизе между двумя федеральными ядерными центрами - Саровским и Уральским, имеем возможность их обсуждать и доказывать друг другу, - правильность принятых решений.

безусловно, что наряду с маститами учеными членами этих комиссий являются и начинающие ученые, которые имеют возможность не только быть выслушанными, но и участвовать во взаимной экспертизе и получать дополнительные знания.

Хотел бы обратить внимание на научные школы, и в рамках этих научных школ есть научно-технические ученые советы, которые принимают аспирантов, кандидатские и докторские диссертации, имеют возможность оценить вклад этих молодых людей и их уровень компетенции.

Сегодня в РФЯЦ 30% от состава инженерного и научного это люди моложе 35 лет, это достаточно серьезная ситуация – мы каждый год пополняем эту когорту 250 выпускниками ведущих вузов, которые приходят к нам на конкурсном отборе. Мы принимаем молодых людей со средним балом 4,3 и выше, и они между собой еще проходят тестирование и конкурсные процедуры.

С.БУНТМАН: Два человека на место?

В.КОСТЮКОВ: Да. Это было по результатам прошлого года - это реальная ситуация.

С.БУНТМАН: Ваш научный мир закрытый.

В.КОСТЮКОВ: Сегодня мы име5ем порядка 60% работ, которые нам задает Росатом по специальным программам, часть работ мы выигрываем на конкурсе в Минобороны, другая часть работы идет в области развития фундаментальной и прикладной гражданской науке. Сегодня мы входим в число организаций, которые по объему публикаций в открытой печати занимают 40-е место. Да, возможно, мы усилим эту работу и в ближайшее время войдем в десятку.

Но вы должны понимать, что сегодня, когда государство вкладывает в нас достаточно серьезные средства, оно предъявляет нам серьезные требования. Они связаны, прежде всего, с нашей деятельностью и показателями - производительность труда, создание основных фондов, которые влияют на эту часть и создание новых передовых методов создания продукта с помощью информационных технологий в рамках сквозного цикла этих информационных технологий.

Фактически мы, имея выработку 1,8 миллиона работающего, нам поставлена задача в течение ближайших 4 лет довести ее до 3 с лишним миллионов.

С.БУНТМАН: А от чего идет выручка?

В.КОСТЮКОВ: От объема договоров, которые мы имеем в рамках нашего взаимодействия с Росатомом - это военные договоры, они имеют тенденцию к уменьшению, и с другой стороны, это договора, которые мы добываем в конкурсах на рынке, в том числе конкурсах Минобороны, силовые ведомства, в топливно-энергетическом комплексе, области работ, производимых Минобрнауки в рамках развития фундаментальной науки. Сегодня на эту часть за последние три года мы вывели порядка 5 тысяч наших сотрудников, которые перешли из оружейных программ с использованием навыков ядерно-оружейных технологий в гражданские и другие военные прикладные применения.

Должен сказать, что мы конкурируем на поле традиционно сильном. Например, в области обычных вооружений, где уже сложившаяся практика, сложившиеся коллективы, уникальные. Но внося методы инновационного, предсказательного моделирования, расчетные методы, сокращая с их помощью количество образцов для изготовления, мы получаем лучшие тактико-технические, экономические показатели, которые позволяют нам конкурировать. И все это в рамках реализации программ, которые направлены на наши виды деятельности.

Причем, здесь и международные программы – в рамках программ, которые на сегодня разрешены правительством в рамках межправительственного обмена в областях, которые регулируются межправительственными соглашениями. Но рядом с ними идут программы в области атомной энергетики. В самое ближайшее время, с 26 числа, начинается выставка «Атомэкспо», и с 27 открывается Международная конференция по развитию атомной энергетики в 21 веке, мы участники как «Атомэкспо», так и этой конференции, поскольку после Фукусимы мы должны сказать, куда движется атомная энергетика и как мы в рамках тех задач, более 60 лет создавая и поддерживая надежный боезапас, как мы можем влиять на надежность и безопасность атомной энергетики.

С.БУНТМАН: Одна из главных задач – безопасность арсеналов. В.КОСТЮКОВ: Сегодня мы вносим новые методы доказательности этой базы. Они основаны на научном заделе, который подтверждается инновационным моделированием и расчетными методами. Это часть, которая базируется на расчетных кодах, больших машинах с большой петафлопной производительностью, на компетенциях, связанных с реализацией.

Например, сегодня мы исследуем в интересах Южной Кореи ряд программ, которые связаны с испытанием их ТВЭЛов в экстремальных условиях, которые мы можем воспроизвести на наших экспериментальных базах - каково будет их поведение, при каких температурах и давлениях они могут разрушиться.

Причем, сначала идут расчетные методы, которые потом подтверждаются экспериментом. И сходимость между этими методами является предсказательной базой, на которой строится не только будущее в области атомной энергетики, но и будущее в области космических программ, авиации – мы сегодня видим примеры «Боинга» и «Аэрбаса», которые методами инновационно-предсказательного моделирования создают абсолютно новые продукты.

Сегодня мы работаем с КАМАЗом с точки зрения понимания, каким образом эксплуатационные характеристики автомобилей могут выполнять их главную задачу – конкурентоспособность. При этом культивируем новые технологии, связанные с сокращением временного срока и затрат. Это серьезная задача, она была поставлена и сформулирована Медведевым в 2009 г, когда был запущен проект в области суперкомпьютерных технологий. Сейчас мы отчитались за первую стадию этого проекта, подготовили основания по его продолжению. Но в таких областях как авиация, гражданская авиация, в рамках КБ Сухого и военной авиации, атомная энергетика, корабельные установки, вопросы, связанные с отработкой двигателей и проведении испытаний в рамках нашей космической программы – все он основаны на этих новых методах и подходах.

С.БУНТМАН: Вот какую положительную роль сыграл запрет испытаний.

В.КОСТЮКОВ: Мы четко понимаем, что были поставлены в такие условия, что у нас предмет деятельности исчезал – если бы не были найдены эти методы. Кстати, расчетными методами мы занимались с самого начала. Харитон, научный руководитель Центра КБ-11 большое внимание уделял именно развитию расчетных возможностей и предсказательных расчетов.

С.БУНТМАН: Сделаем небольшой перерыв и продолжим разговор.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Продолжаем программу.

А.КУРЕННОЙ: У меня вопросы по неядерным вооружениям. У вас есть интересные разработки – это и методика расчета вероятности поражения целей, на которых были опробованы наши образцы и в том числе, зарубежные образцы. Помимо этого противоснайперский комплекс акустической разведки. Насколько активно в этом направлении работаете и востребовано ли это в нашей оборонке?

В.КОСТЮКОВ: Задача, которая нам была поставлена в 2003 г. Путиным во время посещения Сарова, на праздновании 100-летия прославления батюшки Серафима, в рамках этого совещания были поставлены задачи о применении ядерно-оружейных технологий при разработке обычных вооружений. К этому времени мы имели задел и была составлена конкретная программа, прежде всего с Минобороны и ведущими специалистами-разработчиками комплексов обычных вооружений по использованию этой базы.

За это время мы достаточно серьезно продвинулись, хочу подчеркнуть - продвинулись в конкурентной борьбе. Несколько примеров, связанных с созданием боевой части для противотанкового ракетного комплекса «Хризантема-С» - разработчик НПК Коломна, мы создали боевую часть, которая превосходит аналоги и по дальности, по скорости, не подвержена влиянию организованных и естественных помех и ряд других принципиальных вещей.

Ряд вопросов, которые связаны с торпедным оружием. Что было внесено нового, почему мы интересны нашим заказчикам? Мы. На стадии инновационного моделирования и расчетных методов можем с достаточно серьезной уверенностью предсказать положительный результат выполнения тактико-технических заданий. И на последующем этапе подтвердить это несколькими натурными испытаниями.

Та расчетная, экспериментальная база, уровень квалификации персонала позволяют нам это сделать. Это и есть основа. Сегодня это программа обычных вооружений используется и для поставок этих вооружений в рамках армейских комплексов и для тех поставок, которые производит на экспорт разработчики комплексов.

Нам поставлена задача на сегодняшний день активизировать эти работы в рамках, прежде всего, конкурентоспособности российского обычного, точного оружия в рамках задач, которые поставил Шойгу в прошлом году, когда посещал в конце ноября РФЯЦ. Думаю, что в области обычных вооружений мы имеем неплохие перспективы и в кооперации с разработчиками комплексов должны реализовать задачи конкурентоспособности российского оружия – все условия для этого есть.

А.КУРЕННОЙ: Участвуете в разработке компьютерных систем для войск?

В.КОСТЮКОВ: Это одно из современных направлений. Вы знаете проблемы кибер-безопасности, надежности глобальных сетевых систем. Здесь Шойгу была поставлена задача, мы выиграли ряд тендеров и конкур сов в этом направлении и сегодня приступили к их созданию, безусловно, они строятся не на пустом месте – наша расчетная база характеризуется высокопроизводительными машинами петафлопного уровня и созданием современных программных средств, как прикладных, так и системных.

При этом одна из особенностей нашей работы состоит в том, что все работы в области ядерного оружия базируются на базе отечественных материалов, технологий и комплектующих. Так и в рамках программного продукта – мы не имеем в своем программном продукте черных ящиков и считаем обосновано, что оно абсолютно безопасно с точки зрения информационной безопасности, построено на базе разработки систем.

Сегодня только в составе Института теоретической математической физики у нас более 800 математиков – это громадная сила, которая дает возможность реализовать эти продукты. И на базе их построены конкурентоспособные продукты - например, «Логос». Аппаратные программные вещи, параллельные вычисления, суперкомпьютерные технологии составляют основу нашей конкурентоспособности, над которой мы усиленно работаем.

В рамках проекта президента в этом направлении мы явились интегратором более 20 различных коллективов - РАН, вузовской науки, частных стриктур, прикладных институтов, и аккумулировали их знания в рамках создания конечного продукта. Это самый современный подход, когда мы имеем распределенную систему создания продукта, имеем единый сборочный стол, который в конечном итоге способен для его дальнейшего сопровождения и его модернизации с точки зрения конкурентоспособности.

Проводя ежегодные международные конференции в области параллельных вычислений, мы имеем возможность верифицировать свои действия наряду с такими признанными разработчиками, как Национальная лаборатория США, а также и наших ведущих академических институтов и вузовской науки, где мы можем реализовать эти задачи. Эта конференция собирает более 200 участников ежегодно, там проходит работа по 5-8 секциям в рамках реализации, обмена мнениями и реализации этих направлений.

Хочу подчеркнуть, что это дает возможность интегрировать и создать конкурентный продукт на рынке. Это важно – иметь такой продукт, в рамках которого можно создавать уже отдельные образцы гражданской и военной продукции.

А.КУРЕННОЙ: На каких площадках вы общаетесь с коллегами из смежных сфер? Как происходит обмен технологиями?

В.КОСТЮКОВ: Сегодня, по инициативе Роскосмоса мы приступили к созданию Центра космических технологий на базе ВНИЭФ, не только в части носителей, двигателей. Но и в части полезных нагрузок, в части тех рентгеновских аппаратов, которые выводятся на орбиту и исследуют дальнее космическое пространство. Это часть, которая связана с наличием наших базовых технологий, которые превращают в итоговый продукт и межотраслевую кооперацию.

Мы работаем достаточно серьезно над водородной энергетикой, решения в области синтез газа легли в основу постановления правительства о переводе на газовое топливо народно-хозяйственных направлений, мы сделали научный и практический инженерный задел и реализовали его с нашими коллегами из газовой промышленности. Реализовали ряд проектов, связанных с модернизацией газотранспортной системы и добычной, области распределенных систем многоуровнего управления газовыми потоками. Предприятия Росатома участвовали вместе с "Газпромом" в модернизации северных газопроводов и добычных предприятий.

Сегодня мы им предлагаем также новый продукт, конкурентоспособный, который позволит реализовать освоение шельфа, особенно северных морей. Ведь на сегодня такого продукта на современном рынке нет.

А.ЕРМОЛИН: Меня коллеги критикуют, что я всегда задаю вопросы на грани гостайны, так что из этой серии - мы часто обсуждали тему продления сроков эксплуатации ядерных вооружений. Нам рассказывали, что есть такая технология, когда все разбирается и проверяется. С вашей точки зрения, есть уверенность, что после хранения ядерная боеголовка сработает так, как она должна сработать?

В.КОСТЮКОВ: Говоря о работах в области надежности и безопасности мы считаем это своей основной работой. Мы проводим большой комплекс работ, которые связаны с оценкой арсенала, каждый из создателей ядерных зарядов, а их два – это ВНИЭФ и ВИННТФ, два федеральных ядерных центра – каждый несет персональную ответственность за безопасность ядерного арсенала.

Проводится большой комплекс работ. Связанный с исследованиями, в том числе, с разборкой, хранением, вопросами искусственного старения. Не секрет, что на сегодня существует дрейф в области материалов, технологий, и всю эту большую работу мы обязаны провести, оценить ее и сделать заключение. При этом если заключения, связанные с ядерными боеприпасами проводятся контрольно-серийными пусками, то ядерные заряды мы на сегодня реализуем в рамках тех расчетных экспериментальных методах, о которых я говорил. С проведением образцов, испытаний на площадках и проведением большого комплекса работ.

Поэтому каждый год гендиректор и министр обороны представляют доклад президенту РФ о надежности и безопасности ядерного арсенала, который основан на большом комплексе работ, на обсуждении на научно-технических советах, практических результатах, подписях и гарантиях лавных конструкторов. Этому большое внимание уделяется и Военно-промышленной комиссией.

Сегодня хочу отметить очень большую активность работы ВПКомиссии, и в рамках этой работы мы работаем как в рамках научно-технической ее части, так и практической деятельности. Все вопросы, которые связаны с реализацией нашей практической деятельности основаны на отечественных материалах и технологиях. Так было во все времена, с первых технических заданий, которые ставились нашим отцам-основателям при создании ядерного оружия.

А.КУРЕННОЙ: Мы разговаривали с создателями боевых управляющих систем - была такая история, что модернизируя эти системы, заменили обычную эпоксидную смолу на более современный материал и оказалось, что системы начали давать сбой в условиях экватора.

В.КОСТЮКОВ: Весь комплекс методик и экспериментов наших проверен временем и конкретными экспериментами. Мы верифицируем свои расчеты и дела по ранее проведенным натурным испытаниям, они являются основой для принятия нашего решения, и в рамках возможностей экспериментальных установок и расчетных методов, которые есть в нашем арсенале, мы реализуем эту часть.

Безусловно, правительство, президент, уделяют достаточно большое внимание, есть специальная федеральная программа по модернизации этих методов и способов, она успешно выполняется, мы вводим установки, одна из них это лазерная установка, - правительство приняло решение о ее создании и она сейчас создается. В конце 80-х гг. мы были лидерами в этом направлении, сейчас лидеры США - они ввели свою установку, на подходе французы и мы, в рамках тех технических требований, которые заложили в создание новой установки, которая должна войти, первая очередь в 2017 г., а полный ее ввод планируется в 2018 г. – мы заложили более серьезные показатели, которые превосходят сегодня показатели наших коллег.

Хочу подчеркнуть, что надежность и безопасность – это наша основная наша работа. Кстати, такая же работа и у наших коллег из-за рубежа. Мы с ними встречались в прошлом году, в позапрошлом были в национальных лабораториях США, в прошлом году они были у нас, был их министр энергетики, нобелевский лауреат, г-н Чу, и в рамках взаимного обмена мы сделали доступными определенные методы и средства, чтобы убедить наших коллег, что эта работа находится на высоком уровне.

А.ЕРМОЛИН: Как вообще живется и работается? Я был у вас 20 лет назад – дачный поселок, виллы, даже вилла Сахарова – она сохранилась?

В.КОСТЮКОВ: Сохранилась. Сегодня Саров город с 92-тысячным населением. Более половины, 60% населения города – это люди с высшим образованием. Тогда, когда Путин говорит об инновационной России, что нас ожидает в будущем, можно провести социологические исследования и посмотреть, - фактически в будущем нас ожидает, что к каждому гражданину должен быть индивидуальный подход, как у нас это реализуется.

С.БУНТМАН: Валерий пишет: «Рад, что уехал из Сарова, но ностальгирую и слегка гожусь, что отдал Сарову 11 лет». Как у вас с текучестью кадров? С закрытостью предприятия?

В.КОСТЮКОВ: Все трудности подобного рода связаны с серединой 90-х годов, когда по полгода не выплачивались зарплаты, зарплаты были маленькими. Но хочу отметить патриотизм наших ученых – фактически мы не допустили утечки информации, не допустили нераспространения выполнения обязательств РФ по нераспространению ядерных технологий. И сегодня, особенно после 2008 г., ряд мер, которые были приняты, связанные с развитием ядерно-оружейного комплекса в целом, говорят о чем? - инвестиции в расчетно-экспериментальную базу, рост зарплаты, вопросы, которые связаны с творческой и направленной деятельностью, возможность реализовывать ряд направлений, связанных с развитием. То есть, с одной стороны, интересная работа, перспективный карьерный рост, экология, вопросы одного города, хотя и у нас в 8 часов утра и между 17 и 18.00 в Сарове тоже бывают пробки, потому что на 90 тысячи жителей 40 тысяч автомобилей, по их плотности мы превышаем Москву. То есть, рост зарплаты за последнее время произошел в три раза и на сегодня доход средний сотрудника ВЕИИФА за 50 тысяч, и рост продолжается.

С другой стороны, нам консолидировали все вопросы, которые связаны с уменьшением численности работающих на военную программу. То есть с одной стороны, увеличение выработки и уменьшение численности. То есть, идет стимулирование, связанное с контрактной системой, с выделением от уровня начальника отдела персональных комплексных показателей эффективности, которые включат не только показатели для человека, но и командный показатель. Фактически на сегодня рост производительности труда не менее 10%. За прошлые 4 года мы удвоили выручку в 2,5 раза увеличили производительность, в три раза - доход.

На следующий период наблюдательный совет Росатома - он утверждает программы Центру, - дал, мы защитили там еще удвоение такими темпами. Фактически мы сегодня имеем напряженную программу, нормальную среду обитания, будущее, связанное с загрузкой и работой всех тематических направлений, возможность для творческого развития личности. Какие ограничения? - ограничения, связанные с гостайной, - это проблема, которая на сегодня часть молодых людей не устраивает. Ну, что же, - это выбор каждого. Наша задача показать, что можно в Москве побыть год-тир, но создавать семью, воспитывать детей, получать нормальное образование детям лучше все-таки в Сарове, чем в Москве – по моему убеждению.

Приведу пример по направлению, связанному с лазерным направлением. Мы имеем молодых людей в возрасте 28-29 лет, которые уже являются лауреатами премии правительства, а это высочайшая оценка. Причем, они в авторском коллективе не молодых ученых, а маститых ученых. Это общий коллектив.

Должен отметить, что мы видим и проблемы. Конечно. Город с населением в 90 тысяч, 18,5 тысяч рабочих мест, которые дает Центр, 2,5 тысячи рабочих мест дает малый и средний бизнес, технопарк, который мы создали для коммерциализации научных заделов, имеющихся в Центре. Защитили программу научного кластера комплексного развития территорий, все это с тем, чтобы создать рабочие места на уровне 30 тысяч. Тогда мы будем иметь приток, среду, возможность создавать себе подобных на этой территории и достаточно уверенно смотреть в будущее. Потому что в целом, конечно, высока степень патриотизма и гражданской ответственности у всех жителей Сарова, не только сотрудников Центра. И эта государственность, чувство и гордость за выполнение особой роли в РФ, создание ядерного щита – вот это главная и основная задача нашего сегодняшнего и завтрашнего дня.

С.БУНТМАН: Хотелось бы узнать о многих деталях, о том, как организована жизнь в Сарове, как он управляется.

В.КОСТЮКОВ: Думаю, мы могли бы вам предложить сделать выездную программу - «Эхо Москвы» в Сарове. У нас в рамках научного кластера создается научно-духовный центр на базе Саровского монастыря. Ведь там удивительное сочетание – с одной стороны это центр высокой науки, с другой – это один из главных духовных центров современной России. И в рамках этой дискуссии мы могли бы организовать подобную программу, сделать выездную передачу, где вы пообщаетесь не только с директором, но и с сотрудникам и.

С.БУНТМАН: Спасибо. И на этом мы завершаем программу.