Открываем Россию: Архангельская область, Пинежье - Андрей Семиколенных - Открывашка - 2013-07-28

С.БУНТМАН: Ну что ж, ребята, «Открывашка». Кто сейчас проснулся, присоединяйтесь к нам быстренько. И мы сейчас отправляемся на север, практически на Белое море. Да, Андрей?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Так точно. Здравствуйте.

С.БУНТМАН: Андрей Семиколенных расскажет нам об Архангельской области, об архангелогородцах. Правильно говорить «архангелогородцы»?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Ну, видимо, да, хотя это вопрос спорный немножко.

С.БУНТМАН: Но всегда очень трепетно относятся. Нам часто звонят и говорят – «говорите правильно». Ну, мы расскажем сейчас, что это за местность такая. Как туда люди дошли, Андрей, и стали уже как-то обосновываться? Зачем? Там же холодно.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Ну, тут, наверное, надо сказать в первую очередь, что Архангельская область – это одна из областей расселения т.н. поморов, то есть тех людей, которые жили по берегам Белого моря, а также по тем речкам, которые в Белое море впадают, ну и в ближайших окрестностях. История появления там славянского населения, поморов начинается века с 9-го, с Новгородской республики, когда они развивали свои торговые пути на север.

С.БУНТМАН: Туда новгородца в основном шли?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, в первую очередь Белое море колонизировалось новгородцами, они поднимались на своих кораблях по рекам. Между реками не всегда были пути, поэтому посуху приходилось делать волок, тащить эти корабли, веревками, на катках. И все это делалось для того, чтобы получить какие-то ценные товары с севера – всегда ценилась пушнина. Новгород в то время вполне уже торговал с Европой, с ганзейскими городами и с югом. Новгородцы вообще славились своими…

С.БУНТМАН: Надо объяснить, что такое ганзейские города. Это объединение торговых и портовых городов, которые как-то между собой… Вот когда я говорил про Бремен, что там стоит такая статуя очень-очень давно, в каждом ганзейском городе стояла такая статуя Роланда. Вот, ну вот торговали они со многими и пошли на север, чтобы добывать ценные вещи.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, чем дальше, собственно говоря, от центров расселения славян древних, тем больше было ненарушенных диких лесов, в которых водились дикие звери, море давало, соответственно, морского зверя, рыбу, поэтому люди стремились попасть все дальше и дальше на север, где этих богатств было больше. И вот тут, наверное, надо сказать еще одну важную вещь. Что сейчас мы говорим про Архангельскую область, Северную Двину, а на самом деле в древние времена все эти места, восточная часть Белого моря, река Северная Двина и ее притоки, это место называлось Заволочье, то есть «то, что за волоком». Потому что люди попадали туда не напрямую, было несколько путей. Сначала делали волок через речку Сухона, по ней спускались в Северную Двину, это был один волок. Второй – через Кенозеро, через реку Кену попадали в речку Онегу, потом тоже в Северную Двину и тужа дальше. И еще можно было продвинуться еще дальше на север, потому что у Северной Двины есть правый приток – речка Пинега, и оттуда делали еще волок или на речку Ёжуга, или на речку Кулой и попадали таким образом уже практически в бассейн реки Печора, то есть уже на Северный Урал, где тоже можно было получить все ценные товары.

С.БУНТМАН: Как же шли люди и обозначали – вот пройдешь волок, и там уже будет как раз…

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Вы знаете, шли люди с большим трудом. Сейчас даже себе довольно сложно представить, современному человеку возможно ли такое по силам вообще. Потому что – как поднимались? Поднимались же вверх против течения всегда, течению навстречу. И было несколько способов. Ну, первый способ – это на манер, может, слышали ребята про бурлаков, которые на бечеве тащили эти лодки вверх по течению. Если корабль был большой, то он немножко отклонялся от берега рулем, чтобы к берегу его не притягивало. Или, если лодочка была маленькая, на носу стоял человек с шестом, отталкивал, а несколько человек по берегу тянули. Это был один способ. Ну, там, где вода была спокойная, можно было, конечно, подниматься на веслах, а вот там, где были наиболее речки быстрые, бурные, где были пороги, где невозможно было вот так пройти, скалы были, например, и по берегу невозможно было тянуть, тогда толкали шестами. Становилось несколько человек с длинными шестами, отталкивались, и лодка двигалась помедленнее, но не менее верно, чем на моторе.

С.БУНТМАН: Причем это очень трудно, это же надо делать в ритме, еще этот шест надо вытянуть. Вы как-нибудь попробуйте, но только со взрослыми вместе. Вы попробуйте так вот оттолкнуться. Это серьезное дело.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: И вот проделывали так многие сотни километров, чтобы достигнуть новых мест. И, как правило, в тех местах, где этот волок находился или, наоборот, были какие-то торговые точки, приходили люди с севера и местные коренные народы, там возникали первые поселения. Сначала это были небольшие фактории, где происходило место обмена или продажи товаров, потом там постепенно начинали селиться люди, потом, чуть позже, если историю брать, то проникновение новгородцев на север началось где-то в 9-м веке, а уже где-то веке в 12-м появились вполне славянские поселения, которые упоминались в летописях. После этого там стали строить монастыри. А монастырь, надо сказать, что в то время это было не просто такое место, где находились монахи, молились богу, монастырь – это был центр культурной жизни, потому что там часто строились оборонительные сооружения, монастыри оборонялись, там же происходила торговля у стен монастыря, там же селились люди, там же часто находился какой-то светский наместник, в первое время особенно, поэтому монастырь – это был такой, опять же, оплот проникновения…

С.БУНТМАН: И крепость, и то место, где люди знают, где люди читать умеют, кстати говоря.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, центр культурной жизни такой.

С.БУНТМАН: Да, вот тут уже присылают мне много всяких вопросов ребята, и это можно делать с помощью смсок на +7 985 9704545. Я сразу скажу, что вопросы задавайте, и книжки просите, потому что книжки у меня самые разные. Кто вторую половину своих каникул хочет почитать всевозможную фентези, ради бога, это можно сделать, так что заказывайте, и есть несколько книг из серии, которую мы представляли, издательства «Пешком в историю». Я сразу вам напомню, что у меня есть: «Древний Египет», «Тимка и Тинка в каменном веке», «Мы живем в Древнем Новгороде».

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Это очень актуально как раз по поводу поморов.

С.БУНТМАН: Да, ну и немножко подальше, то, о чем мы говорили, и тоже интересно – «Мы живем во дворце Минотавра», это совсем далеко, в совершенно другую сторону, на юг. Ну вот слушайте. Смотрите, «В Архангельске живет бабушка, ей сегодня 97 лет. А раньше этот город называли Новохолмогоры». Правда? вот Тимур говорит нам. Тимур, о книге мы с тобой договоримся, какую ты хочешь, а Света Ростовцева запишет 220-ю смску. «А я слышал, пишет нам Дима, поморов можно узнать по разговору. Например, слово «щука» они с двумя «щ» говорят». Дима, 223-я, мы тебе тоже какую-нибудь книжку пришлем.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Вы знаете, здесь можно интересно рассказать про поморов вообще, кто они такие, с точки зрения этнографии, что ли. В те древние времена, когда новгородцы только стали приходить на эти земли, там жили такие народы финно-угорские, отдаленные родственники современных финнов, которых называли «чудь белоглазая».

С.БУНТМАН: Да, нам уже написали про чудь белоглазую.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Почему белоглазая? Потому что вообще у всех народов, которые сложились где-то на севере, у них глаза все светлые. Так же, как у северных славян, голубые, серые. В то же время, как на юге, в основном, там, у татар, у каких-то кавказских народов зрачки, наоборот, темные. Это связано с солнечной радиацией, в первую очередь. Потому что так же, как темнокожие люди в основном живут в Африке. Радужная оболочка так появилась. Ну так вот, чудь белоглазая. И когда на эти земли пришли новгородцы, они сначала эти племена покоряли, а потом, в общем-то, с ними фактически жили вместе, совместно, и поэтому, по одной из версий, куда эта чудь белоглазая делась – она просто смешалась с новгородцами. И вот, собственно говоря, смешение этих народов и дало нечто такое, что мы сейчас называем поморами. Хотя, на самом деле, легенд много по поводу чуди белоглазой. Что, например, она ушла под землю, или, там, всякие другие вещи с ней произошли. Про говор поморов был вопрос. Это действительно так, говор очень специфический, несколько есть… ну, там есть, на самом деле, довольно много, но правильно подметили про «щ», часто поморы букву «ч» и «щ» подменяют такой жесткой буквой «ш». Например, «Не пушу в баню». Или, там, «што?» Потом, что еще можно сказать? Обычно вологодским говором называют, но, на самом деле, все Белое море так говорит, не произносят «а», а произносят «о», так, выражено – «кОрОва», «мОлОкО». Потом, что еще? В 3-м лице, если русский язык брать, они иногда добавляют к глаголу мягкий знак. Ну например, они скажут не: «Он делает, она делает», а – «он делаеть». И еще такая особенность, которую лично я подмечал – в целом ударение в предложении. Они, знаете, как говорят? Они ставя ударение где-то за концом предложения, ты ждешь, что они сейчас продолжат, а все, идея уже кончилась. «Ты в кино пойдешь?» А это утвердительное предложение.

С.БУНТМАН: Я слышал, что на Волге так говорят.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Вот-вот. Ну в совокупности это все выглядит очень интересно.

С.БУНТМАН: Да, «Поехали, или как». Это приказ, что поехали. Здорово. Ну хорошо, люди там расселились, стали поселения, монастыри, города.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, сохранилось до сих пор очень много архитектуры, которую строили… Да, вот это важно. Конечно, поскольку это север, много леса, лес хороший, поэтому строили все исключительно из дерева. Практически исключительно. Каменные крепости, конечно, потом появлялись, но камень потом привозили. Более того – даже есть такая история, что когда строили, по-моему, Новодвинскую крепость, Петр I возводил, то был специальный указ, чтобы камень туда привозить вопреки разрешению, потому что весь камень в то время в Петербург отправляли. Ну, дерево. Те постройки, которые сейчас до нас дошли, довольно много сохранилось их по деревням, они очень своеобразные. То есть вообще северная архитектура, такие основательные дома, часто двухэтажные, часто приподнятые на сваях над землей, а это, кстати, связано с тем, что там высокий снеговой покров, чтобы можно было заходить, а летом чтобы дом просыхал хорошо, они составляют своеобразную черту этих мест. Ну, строили, например, какие дома? Назывался шестистенок – это когда два сруба соединялись между собой сенями. Потом тоже очень типично для севера – это двухэтажные дома. В них часто селились большие семьи, близкие родственники. Еще тоже такая интересная черта – часто можно в сказках слышать, что девица живет в теремке или где-нибудь еще. Вот теремом называлась женская часть, такой как бы альков на третьем этаже. Вторая часть горницы была жилая, а сверху на третьем этаже был такой маленький конек с маленькими окошками – это был терем. И что тут еще – часто строили амбары на севере. Почему можно приехать в деревню и увидеть, что стоит жилой дом, а за ним целый ряд амбаров где-нибудь на краю деревни? Это тоже было связано с тем, что использовали дерево. Дома часто горели. Люди выбежали, дом спасли, построили новый, а чтобы не сгорело все их имущество, запасы какие-то продуктов, их обычно выносили в отдельно стоящий домик и там их хранили. Но строили его недалеко, но чтобы при пожаре это все не пострадало. А чтобы туда не пробрались грызуны и не поели запасы зерна, ножки у этих амбаров делали с выточками, как ножки у бокалов, чтобы грызун не мог подняться по столбику. Проточку такую делали в серединке, канавку.

С.БУНТМАН: Да, чтобы нужно было вообще вверх ногами ходить, как по потолку. И это не получалось у грызунов. И дерево. А дерево какое в основном?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: В основном хвойные породы, конечно. В зависимости от того, сосновый бор или еловый лес, брали сосну или елку. Лиственницу чуть реже – просто она тяжелее, ее сложнее добыть, не везде она растет, хотя лиственница, конечно, из всех пород самое устойчивое дерево. Его иногда использовали на полы, на стропила, на основы конструкции.

С.БУНТМАН: Знаете ли вы, дорогие ребята, что часть Венеции на лиственнице построена, которая из России?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: На привозной, видимо, да.

С.БУНТМАН: Из России, это строили при Петре. Часть свай венецианских – это лиственница. Она замечательная – она и не гниет, и просто чудесная. Но тяжелая.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Что еще можно было бы рассказать про дома? Наверное, многие слышали, что раньше дома топили по-черному. Действительно, большинство домов того времени отапливалось по-черному. То есть у печки не было дымохода – дым шел непосредственно в помещение, внутрь. Но немногие знают, часто все себе представляют, что этот дым отовсюду валит, из окон и так далее, а на самом деле все было устроено совершенно не так. Все равно в доме дымоход был, только не от печки, не от топки, а только в крыше. Назывался он «дымник». То есть дым выходил сначала в помещение, а потом через крышу сразу в этот дымник. И, как правило, верхняя часть стен была черной, закопченной от этого дыма, а на нижнюю дым не садился – ее, наоборот, белили белой побелкой. И нижняя часть стены сохраняла белый цвет, а верхняя часть стены была вся закопченная. А чтобы дым садился лучше наверху, между ними делали такую полочку, она называлась воронец.

С.БУНТМАН: Воронец – это это, да?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да.

С.БУНТМАН: Ух. Ну да, там дым шел наверх. Ну, конечно, чуть-чуть вбок. И только верхняя часть коптилась. Так что это не совсем так, что в черном дыму и в чаде ходят люди.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: А вот здесь еще, может быть, стоит сказать, в чем преимущество. Часто тоже мы считаем, что топить по-черному – это такое наследие прошлого, что люди просто не умели строить дымоходы. На самом деле, это не совсем так. Так же, как сейчас вот строят бани, многие предпочитают по-черному топить, а не по-белому, хотя вроде это не совсем современно. Есть, на самом деле, большие плюсы. Первый большой плюс: намного больше теплоотдача в дом. То есть затопил – сразу тепло. Тепло сразу рассеивается по всему дому. Можно какую-то пищу сварить. По тем же причинам в тех банях, которые сейчас строят по-черному, там, как правило, выше температура. Поскольку огонь проходит непосредственно через камни, и они выше температуру поддерживают. Поэтому не все так просто, во всем был свой рациональный смысл.

С.БУНТМАН: Хорошо. Андрей, здесь очень много всяких вопросов и просьб. Вот у нас наш слушатель взрослый, мой тезка, даже старше меня на два года, в 73-м году был в командировке в Архангельске, и Новгородский проспект был деревянным, даже мостовая.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, это так. Там, на самом деле, еще до недавнего времени, еще десять лет назад сохранялись деревянные, они и сейчас еще, на самом деле, кое-где сохранились, но уже в нескольких центральных кварталах, вот последние, наверное, лет пять Архангельск очень сильно изменился, там сейчас идет очень активное строительство. Но, на мой взгляд, не по самому худшему сценарию. То есть исторический облик – там улочка есть такая пешеходная – они постарались сохранить. Хотя много домов современных. Те деревянные тротуары, которые были по центральной улице, конечно, разобрали, сейчас там ничего такого нету, но тем не менее особенно в приморской части еще можно найти такие кварталы, которые с деревянными тротуарами сохранились.

С.БУНТМАН: Но надо было, конечно, оставить в центральной части кусочек натурального, подлинного. Всегда очень хочется. Соня говорит: «Расскажите и Гостином дворе». Но книжку мы ей пришлем, 227я смска. Соне 8 лет.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Гостиные дворы во всех городах были. Это такое место торговли. Как правило, подворья монастырей тоже недалеко строились.

С.БУНТМАН: Еще здесь. «А какой там все-таки климат? Всегда ли холодно?» Или климат-то морской?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Ну, с климатом там очень интересно. Потому что сама береговая часть, город Архангельск, какие-то окрестности – там, конечно, влияние моря ощущается. Но ощущается оно по-северному. Не знаю, может, немножко с Санкт-Петербургом можно сравнить. То есть там долго осенью дуют холодные влажные ветра, зимой ветреная погода может быть, снегопады там чаще случаются, чем во внутренних частях области. А вот если отодвинуться немножко от Архангельска и пойти в сторону Урала, где собственно протекает река Северная Двина, где были другие всякие поселения, волоки, там климат такой, который мы называем более континентальным. На самом деле, там такая холодная длинная зима, зачастую довольно морозная. Ну, морозная – все ребята, понятно, живут в разных местах, и непонятно, с чем тут сравнивать, но, в общем, температура за 30 градусов может держаться долго, по несколько недель, иногда даже за 40. Но поскольку там воздух посуше, чем у моря, этот холод переносится намного легче. Но что удивительно – лето при этом не менее жаркое. То есть лето короткое, снег лежит довольно долго, и уже в начале октября может первый снег пойти. Как правило, он тает, но в конце октября уже идет и может вполне лечь. Как-то мы ездили на 7 ноября, было тоже минус 30 и снег уже лежал. Не каждый год такое бывает, конечно, но лето при этом короткое, но жаркое. То есть люди купаются, ходят в маечках, комарики покусывают. Вообще, конечно, с комарами, это такая особенность севера, есть несколько генераций – сначала в начале лета выводится тот комар, который спал зимой, первый всплеск, потом вторая волна, потом вылезает мошка, потом пауты или слепни, особенно по лугам вдоль речек, и это, в общем, часто бывают веселые года. Хотя это не каждый год. Иногда почему-то не выводятся, и вполне нормально себя чувствуешь.

С.БУНТМАН: Андрей, мы продолжим, у нас еще есть много о чем рассказать, а у вас много о чем спросить или тоже какие-то уточнения дать, ребята. И через пять минут мы продолжим.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Мы продолжаем. Андрей Семиколенных. И мы говорим о Поморье. Но здесь я припас Юлину смску, которая нам пришла довольно давно. «У мамы есть подруга тетя Люда Пинегина, она родилась в Архангельской области, в Пинежье, и там много однофамильцев». Вот. Вот мы туда и отправляемся.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, у нас это слово стоит в заглавье программы. Край этот интересный, и он немножечко самобытный, даже в пределах Архангельской области и поморских территорий. Мы в начале передачи немного говорил, Пинега – это правый приток Северной Двины, по нему в свое время происходили тоже торговые пути, туда на север, в сторону северного побережья Северного моря, потом переходили Печору, в ненецкие тундры отправлялись. И, собственно, город Пинега возник в месте меновой ярмарки рядом с волоком. Первый факт интересный – что когда мы в эту Пинегу въезжали сколько-то лет назад, на въезде был большой плакат: «Год основании Пинеги – 1137-й». Кто хорошо помнит историю, это на 10 лет старше Москвы. И действительно, в древних летописях, когда упоминались города, с которых новгородцы должны были собирать дань, Пинега, в то время она называлась немножко по-другому, Пинежский волок, эти города были упомянуты. Поэтому пинежане считают, что они старше, чем москвичи. Откуда название такое взялось? Да, Пинегин – фамилия широко распространенная по Пинеге, потому что там тоже, конечно, родовые деревни были. Вообще, надо сказать, что это расселение в этих местах отличалось от того, как люди селились где-нибудь на Дону, например, или в средней России, потому что деревни в средней России, наоборот, строились на каких-то возвышенностях, чтобы хорошо было видно степняков, которые приближаются, опасность какую-то. А на севере все с точностью наоборот – все расселение всегда происходило по рекам, и в местах, где были какие-то волоки между реками. А вот эти водоразделы между реками, как правило, наоборот, поросшие густым лесом, там неудобно вести расчистки, там нет транспортных путей, часто там болота бывают. Поэтому все деревни выстроены вдоль рек. И вот река Пинега тоже вся застроена старинными деревнями. Если там с самого верха спускаться, там есть такие деревни, одно из старейших вообще поселений на Пинеге – Кеврово. Если на лодке кто-нибудь будет там спускаться, можно до сих пор еще встретить по деревням настоящие часовни и шатровые церкви, которые сохранились.

С.БУНТМАН: Деревянные?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Деревянные, да. Ну, некоторые там вывезены в музей, но многие еще стоят по берегам. Например, есть деревня Шатогорка, там есть часовня, небольшой храм. Может, тоже будет кому-то интересно: почему в целом деревянные церкви часто сохранились лучше, чем дома в деревнях? Это такая общая тенденция деревянного строения. Потому что дома топили, а церкви зачастую нет. Их топили только в период служб, а то и вообще не топили. Поэтому перепады температур, вода, пар какой-то, это приводило к тому, что в целом дома гнили чаще, а храмы остались в более сохранном состоянии, хотя могли быть построены в тот же период. И вот этот Пинежский край сам по себе немного самобытный. Это связано с чем? Там кроме этих торговых путей там и сейчас вполне своеобразная природа. Речка Пинега, в отличие от большей части прилегающей к Белому морю территории, скалистая, там известняки и гипсы выходят, там скалы очень красивые, там находятся пещеры, каньоны, там был создан Пинежский заповедник, который сохраняет эти ландшафты. Там же, недалеко от Пинеги, очень известное место – Красногорский монастырь, который, к сожалению, сейчас в запустении, но, может, когда-нибудь его тоже восстановят, построенный на горе, откуда открывается шикарный вид.

С.БУНТМАН: А вот монастырь на горе.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, но недалеко от реки тоже. Хотя интересно – на самом деле, в летописях называют, что этот монастырь был сначала на горе Черная. Мне кажется, тут какая-то ошибка, потому что сказано так в книгах, что потом переименовали в Красную гору его, потому что красный – от слова «красивый». Но на самом деле, с точки зрения геологии, то есть пород, которые слагают эту гору, они действительно красного цвета. Там красные песчаники.

С.БУНТМАН: Так что, может, это не красивый, а действительно красный.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, она в данном случае красная и есть. Место это еще исторически интересное. Вот, например, в этом монастырь в свое время не просто был сослан, а умер в этом монастыре князь Василий Голицын. Кто помнит, во времена Петра I, когда он спорил со своей сестрой Софьей, там был такой сподвижник у Софьи, князь Василий Голицын, который помогал ей организовывать бунт против Петра I.

С.БУНТМАН: Он вообще был замечательный человек и один из первых европейцев у нас настоящих.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, Петр I его сослал, когда пришел к власти. Он сначала был в Каргополе, а потом его перевели на Пинежье, где он, собственно говоря, в Красногорском монастыре и умер и похоронен. Пытались там вести раскопки, чтобы найти какое-то подобие могилы его, захоронений нашли много, но кто из них князь Голицын… надгробной плиты никакой однозначной не нашли. На самом деле, может, ее и не было. Может быть, там была какая-то небольшая надпись, и как-то она затерялась. Хотя сейчас там местные энтузиасты сделали очень красивую плиту из мрамора, написали, что князь Голицын похоронен здесь, и она там находится, все могут ее посмотреть. А судьба этого монастыря была, к сожалению, непростая, потому что еще недавно длительное время там был филиал сумасшедшего дома, скажем так, ну, не очень буйных больных, они там гуляли, свободно ходили, но тем не менее в монастыре у них был котельная, жили они в этих монастырских кельях, и вот только относительно недавно, может, лет 7-8 назад, это учреждение оттуда вывели, и сейчас там пока в здании монастыря размещена гостиница, куда в принципе можно приехать, поселиться, там красивые виды, зимой там такая небольшая горнолыжная трасса работает. Но сам монастырь, к сожалению, пока не восстановлен и продолжает разрушаться, более того. Там купол недавно провалился после летнего урагана. Так что вот такие дела. А вообще Пинежский край еще известен тем, что туда ссылали много ссыльных в свое время, не только князя Василия Голицына, а и намного позже во время революции было политических ссыльных много. Там, например, в ссылке был такой известный писатель, как Гриневский, который известен нам как Александр Грин, который написал «Алые паруса». Вот у него тоже есть некоторые очерки про Пинежский край. И вообще мне очень нравится одна такая история, которую можно было бы рассказать. Есть такой писатель Валентин Пикуль, очень известный, на исторические темы который пишет. У него есть такая повесть «Звезды над болотом». Как раз эта повесть посвящена судьбе ссыльных в Пинеге. И там очень хорошо описан уклад жизни, как они жили, что они делали. И в том числе там есть такой смешной эпизод, что ли, как присылают из Архангельска письмо к местному чиновнику о том, что нужно произвести инвентаризацию и составить списки флоры и фауны. Ну, ребята, наверное, все знают, что флора – это растения, а фауна – это животные. В том числе это одновременно такие древние имена женские богинь. Ну, урядник посмотрел это письмо, говорит: «Что такое эти флора и фауна, не знаю, что от меня требуется». Пошел к местному учителю ссыльному, говорит: «Слушай, мне тут надо флору составить». Учитель думал-думал и говорит: «О, я знаю, что тебе нужно». Полез на чердак и принес оттуда картину Рембрандта «Флора в весеннем саду». Там такая толстая женщина лежит с цветами и виноградом. Урядник посмотрел на картину, плюнул: «Тьфу, какая гадость» и отписал в губернию: «Объектов флоры и фауны в уезде не обнаружено».

С.БУНТМАН: Хорошо! Но все-таки флора и фауна, если мы сейчас – какая там флора и какая фауна?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Вообще, те леса, которые там растут, называются таежные леса. Это, как правило, хвойные леса. Там, где местность более заболоченная, это еловые леса, мокрые такие. Где есть скалы, там лиственница и сосна растет. Ну, в любом случае это такие довольно дремучие леса, заваленные валежом, темные, и живут там вполне себе таежные звери, практически все там встречаются, кто живет в тайге. Это медведь, волк, росомаха. Это из больших хищных зверей. Из мелких – бобры, куницы. Но надо сказать, что волка там не очень много, потому что волков много там, где им есть что покушать. Волков разводиться много где? Или ближе к тундре, где большие стада оленей пасутся, можно их загнать, или, наоборот, в лесостепную зону, где ходят какие-то кабаны, копытные, тоже стадами. Или, может, когда человек много скота разводил, можно было овечку отбить. А вот в густом лесу… ну, волк там есть, да, он там зайчика иногда поймает, но их там мало.

С.БУНТМАН: Но живет он бедно, скромно.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, живет он скромно, действительно. А вот медведь – там, да, медведя много. Потому что медведь всеядный, ему всегда есть что покушать. Когда он не может поймать себе какого-нибудь лося, он летом на ягодах, на чернике. Когда весной просыпается и у него вообще никакой пищи нет, он может корешками довольствоваться, копает эти самые первые проростки, жует корешки. То есть он всегда себе может пищу найти. И вот медведей довольно много. И, наверное, все, кто там живет, по деревням и в городах, раз, а может, два в жизни с медведем встречались, и какие-нибудь интересные истории происходили.

С.БУНТМАН: Естественный вопрос: вы сами видели, Андрей, медведя?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Я сам тоже видел пару раз, да, хотя я не попадал в такие совсем уж экстремальные ситуации. Ну, в общем, один раз шел я по лесу и смотрю – кто-то там… я сначала думал, грибник, потому что медведь, он такой горбатый немножко, еще маленький мишка был, я думаю – у, кто-то, подошел поближе, смотрю – медведь. Недалеко так, метров 25, может. И я стал его фотографировать. Он меня не видел. Видимо, ветер, что ли, с другой стороны дул. У меня фотоаппарат щелкнул, он сразу встрепенулся и вдруг на меня побежал. Я думаю, он меня не увидел, просто он не разобрался, с какой стороны звук, и побежал. Тут уж я испугался, думаю – что делать-то? Ну и я стал двигаться, тут он меня уже увидел и в другую сторону побежал. В общем, мы счастливо избежали встречи. А вообще, конечно, медведь некоторую опасность представляет. Надо с ним просто обходиться осторожно, многие местные, кто по лесу ходит, стараются производить шум, переговариваться.

С.БУНТМАН: Потому что медведь опасается.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, он обычно уходит. То есть это крайний случай, когда медведь нападает. Или он после зимы, когда очень голодный какой-то год был, от отчаяния просто кидается, идет какую-то пищу в деревнях искать, или медведица защищает медвежат, часто такое тоже встречается. Но опять же, медвежата глупые, любопытные, и если он особенно куда-то отбежали и людей увидели, они лезут, им интересно, кто там ходит, у них страха нету, а многие, кто не знает, начинают заигрывать с медвежатами, приманивать. Ну, вот тут медведица уже может себя агрессивно повести.

С.БУНТМАН: Да, это уж точно. Вот тут очень интересная версия Ирины, я думаю, что Ирина близка к истине – это насчет черной и красной горы. Потому что, может, она не черная, а чермная.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Может быть, да.

С.БУНТМАН: Как Чермное море – это Красное море. Может, это просто другое название того же самого.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, и по-другому просто записали в некоторых летописях.

С.БУНТМАН: Да, вполне. Спасибо, Ирина. Это, на самом деле, наверное, правильно.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: На самом деле, что бы еще хотелось рассказать про Пинежский край. Ну, наверное, про сам Пинежский заповедник. Вообще в целом Пинежье и Архангельская область знамениты пещерами, карстом, который там есть. На территории России там самое большое количество карстовых форм, воронки такие, какие-то входы в пещеры, на единицу территории. То есть там есть такие места, например, в районе Карась-озер чуть севернее Пинеги, есть вертолетный снимок – там все буквально утыкано, как какой-то мокрый лед. Это все растворяется гипс, и такие провалы хорошо видны. Там пещеры довольно большие. На территории заповедника пещера Кумичевско-Визборовская, 6км, Кулогорская Троя, которая открыта, куда могут, в принципе, все зайти, она, по-моему, 16 км, там сейчас отснято количество ходов. Но надо сказать, конечно, ожидать, что это гигантские залы, где можно гулять. Нет, это пещеры такие, с ручейками, с водичкой. Там надо ползти, там надо специальное снаряжение.

С.БУНТМАН: Но их изучают, исследуют?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, там работает большая группа, даже российско-немецкая, у них там даже лагерь, у них стоят приборы, они измеряют температуру. Это в Кулогорской. А в самом заповеднике идет мониторинг каждый год, тоже датчики всякие. А еще там есть пещера Голутвинский провал, которая сейчас оборудована для посетителей. Раньше она тоже принадлежала заказнику Голутвинскому, сейчас ее из состава заказника вывели и оборудовали для посещений. Полтора километра, там довольно большой ход-метро, туда можно записаться на экскурсию, сходить. Находится она прямо от Архангельска до Пинеги по дороге. Поэтому туда вполне можно заехать. И там, конечно, удивительная акустика в этой пещере. Там длинный ход такой сводчатый, там звуки разносятся просто волшебным образом. И даже такая история была. Когда ее еще не оборудовали, ворот никаких не было, мы раз работали в заповеднике, наукой всякой занимались, и приехала девушка одна, оперная певица, пошли мы с ней в пещеру. Она зашла и говорит: «Какая тут акустика! Я тут хочу спеть». Села там на камушек, говорит: «Погаси свет, я должна настроиться». Погасили свет, посидела она и приготовилась петь. А ход такой, длинный, несколько сотен метров вперед. И я вижу, как навстречу нам вдалеке идет экскурсия школьников. Человек десять с фонариками. Они далеко еще, идут, разговаривают, нас они не видят, мы в темноте сидим. И тут она запела арию какую-то. Ой, как они бежали обратно!

С.БУНТМАН: Бежали, да? Ребята, если вы попадете в эту пещеру с экскурсией, не бойтесь. Значит, там еще певица пришла. Замечательно. А что потом рассказывали, интересно?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Это уж я не знаю.

С.БУНТМАН: А вообще из этого может потом получиться хорошая история, через несколько рассказов. Вот скажите, пожалуйста, а как туда добираться, Андрей?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Ну, через Архангельск сейчас все пути ведут, сейчас железная дорога, к счастью, есть, волок делать не надо. А дальше автобус.

С.БУНТМАН: Тащить волоком железнодорожный вагон – это было бы здорово.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Автобус тоже там интересный. Туда дорога сейчас, наверное, часа 4 занимает, раньше занимала 6, потому что автобус немного по-другому едет. И дорога идет по берегу речки Пинега, причем часто внизу по пойме рядом с водой. Сейчас дорогу постепенно делают, где-то подняли повыше, но еще несколько, может, лет десять назад, весной, когда лед сходит и вода в реке поднимается, дорогу затопляло. Такое и сейчас бывает, когда высокая вода. И неделю, иногда две недели никакого сообщения не было. Даже местные, кто живет там, говорят: «О, все, продуктов у нас на весь паводок хватит». И вот они там сидят, пока вода не спадет. Только после этого можно проехать. А еще я там видел очень интересные мостики, по Двине еще, всплывающие. То есть это деревянный мостик, который цепью железной привязан к какой-то бетонной глыбе. Вода поднимается, мостик всплывает и плавает. А привязан, чтобы его течением не унесло. Потом вода упала, мостик тоже опустился. Приезжает кран, поднимает его и ставит обратно. Очень удобно, не надо каждый раз новый мост строить.

С.БУНТМАН: Нет, это очень разумно. А зимой как туда добираются? Зимой ходит автобус?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, чистят. Хотя заносы, конечно, тоже бывают. Снега много. Но тоже – сейчас в последнее время у нас такие чудеса цивилизации, когда автобусы везде пошли. Вначале мы рассказывали, что с Пинеги был древний волок туда, на Мезень, дальше на Лешуконь, следующую речку. А раньше туда дороги вообще не было, добирались только самолетом, и все. Сейчас туда наконец-то сделали дорогу, и проходит она как раз по местам древнего волока по местам речки Кулой через Пинегу. А даже до Пинеги сколько-то лет назад, были периоды, когда автобус не ходил. Я помню, мы были еще студентами, ехали, ждали там попутку в пожарной части в Белогорске, двое суток, пока не пойдет машина. И только она туда нас довезла. Такие времена тоже были.

С.БУНТМАН: Ну да.

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Хотя в советское время были и плюсы – зато летал самолет, кукурузник, два раза в неделю. А теперь не летает. Теперь там на летном поле растет картошка и прилетает только санитарный вертолет, когда очень нужно.

С.БУНТМАН: Это такой Ан-2, да?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да.

С.БУНТМАН: Ну хорошо. А когда там лучше всего, красивее всего? Осенью?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Ну, я бы сказал, что есть, наверное, два таких периода. Первый, конечно, это лето. Причем лето какое-то такое, типа начала августа. Там июньский комар уже сходит, его меньше, уже грибы появляются, ягоды созревают. И довольно тепло, можно даже купаться, где плесики какие-то. А второе замечательное время – это где-то март. Там в марте еще вовсю зима, минус 20 вполне может быть, а иногда и под 30. Но день уже длинный, снег искрится-серебрится, на лыжах кататься приятно. А самое главное – если кто-нибудь захочет сходить в пещеры, то за всю зиму там как раз нарастает самый красивый лед. Потому что Пинежские пещеры славятся не каменными сталактитами, а ледяными. Некоторые даже летом не тают, сохраняются круглый год. Но зимой нарастает очень много красивых новых сталактитов, сталагмитов, кристаллов на входе, и вот, конечно, в конце марта самый пик этих кристаллов, и все как раз приезжают их фотографировать, смотреть. Но только надо с ними обращаться аккуратно, не ломать, чтобы другие тоже могли посмотреть.

С.БУНТМАН: Да, это важно. А много ли народу там живет? Много ли уехало оттуда?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Да, это, к сожалению, большая проблема. Ну, недавно у Пинеги еще был статус города, лет 20 назад она считалась городом, сейчас статус города сняли, жило там тысяч 15, сейчас осталось то ли 3, то ли 5 тысяч. Наверное, три даже, скорее. Но с чем это связано? С тем, что перестали массово рубить лес. То есть для природы, для заповедника, наверное, это хорошо. Там был очень большой леспромхоз. Ну, там и сейчас работают, лес рубят, но уже не в тех масштабах. Раньше был сплав по реке, плоты гоняли, сейчас возят понемножку машинами. И леспромхоз в целом прекратил свое существование. Ну, это связано, во-первых, в целом с нашим кризисом, который был в стране. А также с тем, что ближний дешевый лес вырубили, а дальше есть другой более выгодный бизнес, чем этим заниматься, издалека возить. Поэтому народ, конечно, в значительной степени уехал в город. Это бог с ним, больше всего жалко, конечно, деревни исторические, которые с 17-го века упоминаются, даже раньше, с 16-го века. Эти деревни сейчас все нежилые. Осталось по нескольку домов, туда иногда летом приезжают на сенокос или кто-то еще. Ну, понятно – жили там бабушка с дедушкой, молодежь вся уехала в город. Они прожили, сколько могли, и все, уже внуки не приезжают.

С.БУНТМАН: А чем в основном в деревнях люди занимались, что делали, чем жили, как работали?

А.СЕМИКОЛЕННЫХ: Ну, раньше это было практически натуральное хозяйство деревенское, то есть скотинку держали, молоко, тем же лесом промышляли, ну, безусловно, промысловая охота – один из главных источников дохода. Потом осенью ездили на ярмарки и продавали шкурки, получали какие-то деньги, поднимались на плоту до деревни, привозили. А в советское время там был колхоз, он между деревнями был распределен, то есть держали тут 10 коров, там 10 коров, раз в неделю проезжала машина, собирала молоко и увозила его куда-то на пункт. Ну, помогало это немножко поддерживать хозяйство. А сейчас, к сожалению, да… В основном одна из перспектив, может быть, экологический туризм в этих местах. Потому что места красивые, есть что посмотреть, там встречаются – не знаю, всем интересно или нет – окаменелости, причем довольно древние, силурское месторождение окаменелостей одно из самых известных в стране у нас. Целестин, такие кристаллики голубые, их можно по берегу найти, очень красивые. В гипсе тоже встречаются. Сами эти скалы, каньоны, там высота стен, наверное, метров 40, то есть идешь, прям как где-нибудь в горах. Очень красиво и интересно все.

С.БУНТМАН: Да, наверное, так. Наверное, так это будет развиваться, если будет. Но я думаю. Только надо кому-то заняться этим. Андрей, спасибо огромное. Вот здесь говорят, что много лет на каникулы ездила туда к бабушке, интересно про Пинежье, многого не знала, хотя много лет на каникулы ездила туда к бабушке, пишет нам Светлана. А вот скажите, пожалуйста – такой простой летний вопрос у нас будет в связи с программой «Говорим по-русски», уже на следующий час, - вот знаете вы, что такое кабачок, это уменьшительное от кабак. А вот кабак – что такое? В тюркских языках это что такое? Тыква, арбуз или огурец? Вот скажите. Я знаю, но не скажу. Всего вам доброго. Я с вами прощаюсь ровно на час, потому что сегодня мы встретимся с вами на «Родительском собрании» и посмотрим, кто и зачем поступает и сколько в университеты и институты и так далее. И по каким специальностям. Это очень интересно. Потому что что-то очень сильно изменилось за последние годы. А вот как, мы с вами узнаем на «Родительском собрании».