Игорь Свинаренко, Марина Переверзева, Оксана Пономарева, Этери Левиева - Доброй охоты! - 2006-10-06
АМАЛИЯ: И вот эта пятница после 23-х. Полна луна, дрожит эфир. Таится ночь в пролетах арок. И не зря дрожит, и на напрасно таится. Ибо близится время "Доброй охоты!"
ИГОРЬ СВИНАРЕНКО: Это я сочинил.
АМАЛИЯ: Кто?
И. СВИНАРЕНКО: Свенаренко.
АМАЛИЯ: Ладно, Свинаренко, сейчас. Ходасевич подсказал, наверное. Так, не перебивай. И прекрасные, и страстные, и беспощадные мои ночные охотницы жаждут новой жертвы. И кто же они, эти дивные, кровожадные? Валоокая хранительница и разглашательница чужих тайн, журналист, ген. продюсер телекомпании "Совершенно секретно" Этери Левиева.
ЭТЕРИ ЛЕВИЕВА: Добрый вечер.
АМАЛИЯ: Да, журнал "Лица" также имеет к ней отношение. Трепетная, но опасная вершительница писательских и журналистских судеб, издатель и бизнес-вумен Марина Переверзева.
МАРИНА ПЕРЕВЕРЗЕВА: Здравствуйте.
АМАЛИЯ: И Оксана Пономарева, рыжая, пышногрудая ирландка, автор книги "Между ног". И долгожданная, еженедельная, копьеобразная, стрелоподобная я, Амалия. И кто же наш редкий зверь? Идем на кабанчика, дамы. Так что же, заряжайте, карабинчики.
ОКСАНА ПОНОМАРЕВА: Я бы сказала, на медведика.
АМАЛИЯ: Да. Игорь Свинаренко, он же Свин, он же Хохол, он же дичь на мушке. Дамы в облигающем охотничьем трикотаже. Я в шляпе, Свинаренко в кудрях. Скажите, Свинаренко, Вы волосат?
И. СВИНАРЕНКО: Я да, волосат чрезвычайно. Ну, я хотел тут сразу внести поправку.
АМАЛИЯ: Какую же? Раз и поправку.
И. СВИНАРЕНКО: Что Оксана Пономарева – автор книги "Между ног". Автор книги – это я. А у меня книжка называется "Ящик водки". А "Между ног" – это ее книга так называется в кавычках. Понимаете? И я к этому не имею никакого отношения.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, я предлагаю ближе к волосам.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А я предлагаю ближе к водке.
О. ПОНОМАРЕВА: Говорят, что…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Вы принесли с собой?
О. ПОНОМАРЕВА: Говорят, что женщины предпочитают более волосатых мужчин.
АМАЛИЯ: Ну, да.
О. ПОНОМАРЕВА: Чем безволосых. Как Вы к этому относитесь? Судя по Вам, или по Вас, как правильно? С растительностью у Вас все хорошо.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, в отличие от Набокова Владимира, который брил грудь, я ее не брею, и оставляю так. И…
АМАЛИЯ: Набоков брил грудь?
И. СВИНАРЕНКО: Да.
О. ПОНОМАРЕВА: Я усики не брею, большой живот имею.
И. СВИНАРЕНКО: Об этом он писал, это и был его лирический герой в книжке. И он писал об этом с таким сочувствием. И поскольку он сам выводил там себя…
АМАЛИЯ: Это догадки, догадки.
Э. ЛЕВИЕВА: Вот Оксана водкой интересуется.
И. СВИНАРЕНКО: Оксана, водку я уже выпил сегодня. И я просто, идя с бутылкой, зашел к Алику Цералю в студию, и мы выпили ее всю, собственно говоря.
АМАЛИЯ: А Вы много взяли?
Э. ЛЕВИЕВА: На грудь?
АМАЛИЯ: На волосатую?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, там был литр, но там еще были ребята.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Скажите, а когда журнал Ваша редакционная коллеги готовит к выпуску, много пьют?
И. СВИНАРЕНКО: Да, нет, мы пьем в нерабочее время.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Потому что, судя по журналу, тут люди в таком хорошем настроении делают его.
И. СВИНАРЕНКО: В хорошем настроении можно быть и на трезвую голову. И я пробовал, честно.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Но делать журнал для мужчин, честно говоря, дело неблагодарное. Потому что, чем интересуются мужчины? Всякой чепухой. То ли дело женщины.
О. ПОНОМАРЕВА: Говорят, они мало читают.
АМАЛИЯ: Ну, Вы подождите. Журнал для чтения. "Медведь" – журнал для чтения.
Э. ЛЕВИЕВА: Да, нам очень понравился.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ) Набокова читал?
И. СВИНАРЕНКО: Набокова, да, читал.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ну, Набокова, может, и читал, а сейчас вот, современный… (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ).
АМАЛИЯ: Значит, дамы, предупреждаю, стрелять по очереди. Не то, так сказать, не то, что не мечется, он просто остановился и наблюдает, как мы палим в воздух, пугаем.
И. СВИНАРЕНКО: Дам четыре за столом, и одна в засаде, еще сидит сзади.
АМАЛИЯ: О, кстати, Вы пишите стихи? Это у Вас такая какая-то рифмочка, по-моему, сейчас выпала.
И. СВИНАРЕНКО: Я писал, но уже давно очень.
АМАЛИЯ: А прочтите что-нибудь из своего. Ну, юношеского.
И. СВИНАРЕНКО: Юношеского, ну, я же не помню уже, это было 35 лет назад.
Э. ЛЕВИЕВА: А сколько Вам лет?
И. СВИНАРЕНКО: 49.
Э. ЛЕВИЕВА: 49?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Не дашь, не дашь.
Э. ЛЕВИЕВА: Да, не дашь.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, в душе 23, в принципе.
АМАЛИЯ: А в чем отличие, кстати. 23 Свинаренко разлива 23, и разлива 49?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, я чистосердечен, простодушен, наивен, говорю, что думаю. И не могу себя заставить делать какие-то вещи даже за большие бабки.
Э. ЛЕВИЕВА: Главный вопрос сегодняшней программы, Вы не грузин?
И. СВИНАРЕНКО: Я не грузин.
Э. ЛЕВИЕВА: Хорошо. А я грузинка. Горжусь этим.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, за грузина меня, кажется, никогда еще не принимали, за армянина, раз что. Ко мне часто подходят на улице бабушки такие чернявенькие, говорят: ха эс…
Э. ЛЕВИЕВА: А вот фамилия у Вас такая… По-армянски?
И. СВИНАРЕНКО: Да. Что это значит? Это значит, ты армян? И надо отвечать, например, ха эм. Это значит…
Э. ЛЕВИЕВА: Если Вы не армянин, откуда это знаете?
И. СВИНАРЕНКО: А если я не армянин… Меня часто спрашивают, и у знающих людей спросил, а что это бабушки подходят и мне хаэс, хаэс. Что это за "ха эс" такое? Ха эс, хаэсэс. Мне сказали, это по-армянски значит. И меня научила Канделаки отвечать, как надо.
Э. ЛЕВИЕВА: Опять же грузинка.
И. СВИНАРЕНКО: Да.
АМАЛИЯ: Гречанка, ладно.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, она по-армянски серьезно…
Э. ЛЕВИЕВА: А Вам какие нравятся больше женщины? Блондинки или брюнетки?
АМАЛИЯ: Ну, как, подожди, подожди секунду. Научила, чего надо отвечать то?
И. СВИНАРЕНКО: Надо отвечать: че до мест ни попугая.
Э. ЛЕВИЕВА: А чему еще научила?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Мы сейчас научим наших радиослушателей.
И. СВИНАРЕНКО: Лучезарно улыбаться научила она меня.
АМАЛИЯ: Так, значит. "Выйдя в одну прекрасную, теплую ночь из увеселительного заведения, я проникся лирическим настроением бабьего лета. И совсем уж задумал подышать полной грудью, даже достал телефон и повертел его в руках, но все-таки решил поехать домой. Такси были тут как тут", Ну, и так далее. Тут разворачивается вот это вот про "подышать полной грудью и достал телефон". Это вот что такое было? Понятное дело. Настроение бабьего лета заставило вспомнить про какую-то бабу, и типа даже достать телефон, и типа набрать…
И. СВИНАРЕНКО: Да, полет фантазии.
АМАЛИЯ: Почему? Написано "слово издателя". Подпись - Игорь Свинаренко". Это Вы, извиняюсь, дядько, будете или как?
И. СВИНАРЕНКО: Це я.
АМАЛИЯ: Це Вы. Так вот и написано "задумал было подышать полной грудью", но почему-то раздумал.
И. СВИНАРЕНКО: Вот, вот. Полной грудью.
О. ПОНОМАРЕВА: Видимо чужой.
И. СВИНАРЕНКО: Вот. Полная грудь. Оксана, не только у Вас, но и у меня.
АМАЛИЯ: Т.е. решил подышать своей полной грудью.
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, мои-то на лицо.
АМАЛИЯ: Скажите, Игорь…
И. СВИНАРЕНКО: Сейчас я расскажу обо всем.
АМАЛИЯ: Это у Вас был писательский свист такой. Да, или Вы действительно типа вышли из увеселительного заведения, кстати. что предпочитаете, пивнички, или больше типа галереи?
Э. ЛЕВИЕВА: Нет, он грузинские рестораны любит. Армянские.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Армянские.
О. ПОНОМАРЕВА: Немного их в Москве, да.
И. СВИНАРЕНКО: Да, грузинские. В грузинском ресторане последний раз я был, по-моему, в этом, в "Мадам Голифэ".
Э. ЛЕВИЕВА: Без адресов, пожалуйста, без адресов.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: И без названий.
АМАЛИЯ: Нет, почему, почему, нормально, нормально.
И. СВИНАРЕНКО: Итак, я имел в виду, я хотел позвонить домой, сказать, что я задержусь. И совершить пешую прогулку по бульварному кольцу через набережную. Я довольно часто хожу пешком.
Э. ЛЕВИЕВА: А это и называется "дышать полной грудью".
И. СВИНАРЕНКО: Ну, конечно. Идешь, бабье лето…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ну, что ж, романтично.
И. СВИНАРЕНКО: Потому что скоро уже начнется слякоть. Зимой уже не походишь пешком. Значит, бульвар я прохожу, я имею полукольцо, эту подкову и по набережной – 2 часа 10 минут.
Э. ЛЕВИЕВА: Т.е. Вы примерный семьянин?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, неужели не видно так сразу?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет, видно, сразу видно.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, вот и говорю. Неужели по глазам не видно?
АМАЛИЯ: Вот невидно по глазам. Уж извините. Игорь, но по глазам видно, что Вы бабник.
О. ПОНОМАРЕВА: Т.е. жена уже знает, что если Вы задерживаетесь, то это Вы по бульварному кольцу.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Т.е. она знает, где искать.
АМАЛИЯ: Типа, о, Игорь идет. 2.10. Через 2.10 ровно будет.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, как я уже выше сказал, примерный семьянин. И Этери даже это видит.
Э. ЛЕВИЕВА: Я это вижу очень хорошо.
АМАЛИЯ: А что часто встречаетесь с его женой, Этерия?
Э. ЛЕВИЕВА: Дело в том, что…
И. СВИНАРЕНКО: Нет, она психолог, и у нее такие же глаза, как у меня.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Грустные? Я хотела сказать, грустные глаза…
И. СВИНАРЕНКО: Глубокие, карие такие глаза.
Э. ЛЕВИЕВА: Они наводят на мысль, что он действительно, в силу обстоятельств, стал примерным семьянином.
АМАЛИЯ: В силу, каких обстоятельств, Игорь?
Э. ЛЕВИЕВА: Вот тут как раз он нам расскажет.
АМАЛИЯ: Отбила охоту?
И. СВИНАРЕНКО: В силу того, что человек женатый, отец семейства, дочки…
АМАЛИЯ: А давно Вы женаты?
И. СВИНАРЕНКО: Я женат уже давно, с 88 года.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Т.е. я начинаю понимать, почему Игорь издает мужской журнал для чтения.
И. СВИНАРЕНКО: Для чтения.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: "Не искушай" называется.
АМАЛИЯ: Итак, я напоминаю, кто у нас в эфире. Марина Переверзева, Этери Левиева и Оксана Пономаренко.
О. ПОНОМАРЕВА: Я бы хотела уточнить – Марина Переверзева и…
И. СВИНАРЕНКО: Пономарева.
АМАЛИЯ: Пономарева. Прошу прощения.
О. ПОНОМАРЕВА: Переверзева, повторяю, лучший издатель вообще всех времен и народов, хотелось бы подчеркнуть это.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: В глубоком прошлом. Игорь, а вот скажите, пожалуйста, а вот мужской журнал, все хочется вернуться к теме.
И. СВИНАРЕНКО: Мужской да.
Э. ЛЕВИЕВА: Интересно. Мужской журнал для чтения. У меня была попытка подумать о мужском журнале. И решила целевую аудиторию проверить. Целевая аудитория, водителя спрашиваю. Водитель, а мужской журнал, это что? Он: мужской журнал, легко. Это где пиво и нет жены. И вот нам глубоко женатый издатель мужского журнала Игорь Свинаренко пытается объяснить, что это сопоставимые понятия. Ну, так что такое мужской журнал?
О. ПОНОМАРЕВА: Очень интересно.
АМАЛИЯ: Да, кстати.
И. СВИНАРЕНКО: Мужской журнал.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Это который нам, девушкам, не читать?
И. СВИНАРЕНКО: Девушкам читать, потому что у нас 40 с чем-то процентов читателей это девушки и женщины.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: О! Без женщин нигде не обойдешься.
И. СВИНАРЕНКО: Судя по опросам, да. Да, и женщины действительно читают все-таки больше, чем мужчины, так мне кажется.
АМАЛИЯ: Пограмотнее будем.
И. СВИНАРЕНКО: Очень часто они покупают журнал, приносят мужу, говорят: на, почитай, наконец!
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Подлец.
И. СВИНАРЕНКО: Нет. Вот так часто происходит. Мы ничего не имеем против женщин, кстати.
АМАЛИЯ: Ну, а почему Вы решили, что мы думаем, что Вы против нас что-то имеете? Что Вы вообще можете против нас иметь?
И. СВИНАРЕНКО: Мы прекрасно относимся к Вам.
АМАЛИЯ: Мы, мужчины, слабый пол. Итак, значит, о чем пишет мужской журнал? Значит, Дмитрий Дюжев. Значит, внучка деда Мороза, Дарья Мороз. Какая дивная сутаська. Медвежий папа. Это про что?
Э. ЛЕВИЕВА: Это про то, как медведей там где-то разводят, да?
И. СВИНАРЕНКО: Да.
Э. ЛЕВИЕВА: Каких-то уходящих.
И. СВИНАРЕНКО: Там из ручных медведей воспитывают диких и выпускают в природу дикую.
АМАЛИЯ: Что, что, что еще раз?
И. СВИНАРЕНКО: Берут ручных медведей, медвежат. Застрелили там медведицу…
АМАЛИЯ: Ой, какой…
И. СВИНАРЕНКО: И их там держат в клетке, кормят соской. Ну, это все как-то очень вяло. Ну, чего с него вырастет. А на этой ферме их перевоспитывают обратно в диких. Выпускают, они живут, прекрасно себя чувствуют.
АМАЛИЯ: Отлично.
И. СВИНАРЕНКО: Из там Штатов едут посмотреть. Смотрят, говорят, неужели такое возможно.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А г-н Кох какое имеет отношение к медведям?
И. СВИНАРЕНКО: Председатель редакционного совета журнала.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Потому что слово "медведь" ассоциируется у нас…
О. ПОНОМАРЕВА: С медведем "Единой России".
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Вот я как раз про это и говорю. У нас с тобой одни ассоциации.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет, сначала мы, а потом "Единая Россия".
Э. ЛЕВИЕВА: Вот как у Вас отношения с медведями, скажите, пожалуйста?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, журнал "Медведь" выходит …
Э. ЛЕВИЕВА: А Вы были раньше.
И. СВИНАРЕНКО: С 95го года. А "Единая Россия" когда появилась?
Э. ЛЕВИЕВА: Понятия не имею.
И. СВИНАРЕНКО: После уже, мне кажется, 99-го. Что-то такое.
Э. ЛЕВИЕВА: Игорь, вот перечислили три материала. Где же пиво и бабы? Медведи какие-то , Дмитрий Дюжев. Пиво и бабы где?
АМАЛИЯ: Дарья Мороз, опять же внучка деда Мороза.
И. СВИНАРЕНКО: Дарья Мороз – симпатичная девушка.
АМАЛИЯ: А вот опять же, я Вам могу сказать, когда дед Мороз появляется везде и лепит, что это вот "внученька моя!", а где родители? Я хотела все время спросить: где у Снегурочки родители?
О. ПОНОМАРЕВА: А олени? Старый педофил дед Мороз.
И. СВИНАРЕНКО: Я посмотрел, когда фильм…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет, одну секундочку, Вы здесь не увидели, здесь слово "проститутки" написано. Пожалуйста.
АМАЛИЯ: Нет, нет. Валерия Новодворская, опять же. Не скажите, что без баб.
И. СВИНАРЕНКО: Валерия Новодворская, скорее всего, не баба, а революционер все-таки.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Можно все-таки огласить? Кораллы, проститутки, извержения. Правда, вулканов, тоже здесь есть.
И. СВИНАРЕНКО: Вулканов. Это я рассказываю о своем путешествии на остров (НЕ РАЗБОРЧИВО).
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А, все-таки у Вас были встречи с проститутками?
И. СВИНАРЕНКО: Да они ходят там по улицам, пугают население.
О. ПОНОМАРЕВА: А Вы их пытались перевоспитать, по-видимому.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, но я обличал пороки…
О. ПОНОМАРЕВА: Тогда о чем статья?
И. СВИНАРЕНКО: Кстати сказать, должен Вам сказать…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Они поддаются обличению.
И. СВИНАРЕНКО: Что однажды мне один товарищ назначил встречу, с дуру, в "Метелице". Мы сидели, обсуждали с ним деловые вопросы. Вот. И в этот момент к нам одна за другой начали подходить девицы недостойные с предложениями совершить с ними сделку. А был как раз пост. Я им: как же Вам, тварям, не стыдно вообще, а? Понятно. Ну, а что такое? Они: ну, мы косим, мы боремся с собой. Я: так, ну-ка, кто из Вас расскажем мне лучший рассказ, тому я сейчас закажу стакан виски. Сам я пил чай. Ну, пост, понимаете.
Э. ЛЕВИЕВА: И все? Вы даже девушек не по назначению использовали, да?
И. СВИНАРЕНКО: Я их использовал по назначению, как журналист. Как интервьюер. Они сами напросились. И одна сказала: я в пост ем мясо через день. Вот. Сказала.
Э. ЛЕВИЕВА: Ну, достойно очень. Очень достойно.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Она старается.
И. СВИНАРЕНКО: Вторая говорит…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Не употребляю белков внутрь.
И. СВИНАРЕНКО: Да, вторая говорит, я стараюсь не думать о людях плохо.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: На работе.
И. СВИНАРЕНКО: Я говорю: так, ну, а ты? А тут молвит, как там?
АМАЛИЯ: Третья девица.
И. СВИНАРЕНКО: Третья девица. Она говорит: а я все это время, не взирая ни на какие деньги воздерживаюсь от анального секса.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Интересно уже, а Вы в этот день гуляли по Вашему маршруту?
И. СВИНАРЕНКО: Я ей заказал…Нет. Ну, я чисто побеседовал с человеком, выпил чай и ушел.
Э. ЛЕВИЕВА: Воздержались.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Воздержались.
И. СВИНАРЕНКО: После чего я рассказал об этой беседе, ну, в качестве курьеза, знакомому батюшке, отцу Михаилу, с которым мы ездили там по зонам. Он по своим делам. Я писал книгу. И он сказал мне…
О. ПОНОМАРЕВА: Я по своим делам, а он по своим делам…
И. СВИНАРЕНКО: Нет, я писал тексты, а он спасал там людей…
Э. ЛЕВИЕВА: Это издатель Игорь Свинаренко делится опытом общения с неприличными женщинами.
И. СВИНАРЕНКО: И отец Михаил сказал мне. Что вот, оказывается, какими ты занимаешься полезными, благородными делами.
Э. ЛЕВИЕВА: Богоугодными, я бы сказала.
И. СВИНАРЕНКО: Я говорю: а какими? А, он сказал: ты просто проповедуешь перед падшими девицами. Я говорю: ну, как же я проповедую? Он говорит: молчи, не спорь со мной. Я знаю лучше. Ты проповедуешь. Таким образом, Вы спросили про проституток. Да, я вступаю с ними в контакт. Я проповедую им. Как выясняется. Я сказал сейчас чистую правду. Я могу привести отца Михаила…
АМАЛИЯ: Вот Вы проституткам проповедуете. Вот что Вы сейчас лепите? Это просто какой-то кошмар. Чтобы вот так оказаться за столом с проститутками…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: С тремя.
АМАЛИЯ: С тремя проститутками и начать их учить уму разуму. Ну, Игорь, ну, расскажите что-нибудь другое. Ну, это такое, знаете…
И. СВИНАРЕНКО: Хорошо, я могу рассказать и другое.
АМАЛИЯ: Это история для журнала "Веселые картинки".
И. СВИНАРЕНКО: Я могу рассказать и другое.
Э. ЛЕВИЕВА: Нет, романтический русский мужчина любит пораспрошать у этих женщин, а как это было первый раз? Они же поговорить любят. Им же не просто так пошел. Им это не интересно.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, я как-то, кстати сказать. Кстати, я пошел как-то в ночной клуб с женой. А говорит: а что это? А что Вы все ходите куда-то? Я говорю: хорошо, хорошо идем. Мы пришли.
АМАЛИЯ: Хочешь?
И. СВИНАРЕНКО: Нет. Подсаживается, там пляж, он дикий. Как обычно, подсаживается там мужчина…
АМАЛИЯ: Пляшут девки на шесте…
И. СВИНАРЕНКО: Подсаживаются. Жена говорит, дай я с ним поразговариваю. Я говорю: давай.
АМАЛИЯ: Жена решила поговорить со стриптизершей.
И. СВИНАРЕНКО: Да.
АМАЛИЯ: И Вы ей позволили?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, естественно. Ну, у нас свободная страна.
АМАЛИЯ: Действительно.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Вы были в мужском клубе или в женском?
О. ПОНОМАРЕВА: Заметьте, вот в клуб пошел со стриптизом, с женой.
АМАЛИЯ: Нет бы в "Красную шапочку" отвести.
И. СВИНАРЕНКО: Мы, значит, сидим, танцовщица одна, другая, пьют (НЕ РАЗБОРЧИВО) какие-то истории рассказывала там. Потом мне жена говорит: надо же, какие скучные истории. Какие убогие, жалкие эти люди. Ну что это такое? Я говорю: а ты что думала? Она: а я думала, они такие искрометные, такие яркие, они такие блистательные все. А они жалкие… А я говорю: а ты думала, мы сюда ходим мед пить.
АМАЛИЯ: Ну, да, действительно, т.е. Вы убедили жену, что Вам тут вообще на самом деле не сладко в ночных клубах. Кстати, какие предпочитаете?
О. ПОНОМАРЕВА: Бедняга.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, театр там.
АМАЛИЯ: Театры, действительно.
И. СВИНАРЕНКО: Театры, действительно. Очень удобно, потому что можно пешком идти домой.
АМАЛИЯ: Недалеко. 2.10 по бульварам, мы знаем. Мы слышали.
И. СВИНАРЕНКО: Я скажу Вам больше. Что касается Садового кольца, то его я прохожу 3 часа 5 минут.
Э. ЛЕВИЕВА: Целиком?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, конечно, целиком.
О. ПОНОМАРЕВА: Властелин колец, прямо.
Э. ЛЕВИЕВА: По внешней стороне или по внутренней?
АМАЛИЯ: Одного.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Одного кольца. Нет, два у него кольца. Одна на пальце, а одно он проходит.
АМАЛИЯ: Не могу сказать, что прочитала, готовясь к интервью, не права абсолютно. Все четыре тома "Ящик водки". Даже и один не прочитала. Ну, потому что, ну как бы, явно мужское название, рассчитанное на мужскую аудиторию – "Ящик водки". Типа, ящик первый. Да, вместо, том первый. Особенно критика такая. Ну, критики к Вам писатели бывают зачастую несправедливы и жестоки, и это так ужасно. Вот просто как-то от пояса веры просто поливали, что вот…
И. СВИНАРЕНКО: Вот, кстати, вот мы же печатали в журнале у себя, "Медведь", "Ящик водки" по главам.
Э. ЛЕВИЕВА:
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Т.е. Вы использовали свое служебное положение.
И. СВИНАРЕНКО: И нам присылали какие-то отклики в газетах, нас чехвостили, как могли. Мы аккуратно собирали все и ставили в очередной том. Написали, что мы вообще никто, и вообще нас надо прикрыть. И написано отвратительно. Были всякие мнения. Мы все это, все это опубликовали, чтобы было честно.
О. ПОНОМАРЕВА: А Кох читал?
И. СВИНАРЕНКО: Что читал?
О. ПОНОМАРЕВА: Вот этот "Ящик водки".
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Так он рецензент.
И. СВИНАРЕНКО: Здрасте. Мы писали с ним, как два папы Карло.
Э. ЛЕВИЕВА: Кох тоже имеет отношение к этой книге.
АМАЛИЯ: Ну, а как же. Он соавтор. Альфред Кох.
Э. ЛЕВИЕВА: Ну, мы же не знали, мы же не читали.
О. ПОНОМАРЕВА: Вы даже самостоятельно написать книжку, что ли, не можете? Я не поняла.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, мы с ним пишем и по врозь. А иногда вместе пишем. Я хотел Вам про кольца…
АМАЛИЯ: Нет, нет, нет, братья Вайнеры, опять же.
И. СВИНАРЕНКО: Ильф и Петров, да.
О. ПОНОМАРЕВА: А, т.е. Кох – Ваш брат.
АМАЛИЯ: Ну, не важно. Ильф и Петров тоже не братья.
И. СВИНАРЕНКО: Брат во Христе.
О. ПОНОМАРЕВА: Духовная связь. Во Христе. Я поняла. Вы проповедуете. Ходите…
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, Коху я не проповедую.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, все-таки хотелось бы спросить от относительно Коха. Потому что зрители и слушатели, они как бы имеют представление об этом человеке такое достаточно интересное. Хотелось бы знать в мужском плане, в плане писательскомю что он за человек? Вот кто Вы, доктор, Кох?
И. СВИНАРЕНКО: Как писатель?
О. ПОНОМАРЕВА: И как проповедник тоже.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, я не знаю, проповедник ли он.
О. ПОНОМАРЕВА: Обычно он разбирает споры хозяйствующих субъектов.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, раньше да, он разбирал. Раньше он был в бизнесе, тою что называется. (НЕ РАЗБОРЧИВО). Недружественное поглощение. И в этих рамках он иногда выступал. Затем он от этого отошел. Ушел из большого бизнеса и посвятил себя писательскому труду. Член союза писателей, автор там скольких-тою шести уже книг наверное. Пишет…
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, а он фигурирует, вот например. в Вашем журнале цензура есть?
И. СВИНАРЕНКО: Да какая сейчас цензура?
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, как, ну, допустим, про администрацию президента писать нельзя, к примеру.
И. СВИНАРЕНКО: Администрацию президента. Вы знаете, мы не пишем чего-то особенно про администрацию президента. Довольно скучная тема.
О. ПОНОМАРЕВА: Почему? Я бы писала, например, в каких костюмах ходит Сурков. Это очень интересно.
И. СВИНАРЕНКО: Это у нас было в каком-то из номеров. Что они там носят в Кремле. Что-то было у нас.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ой, а Касьянов как одевался, ой.
И. СВИНАРЕНКО: Кох у нас, кстати, и в этом номере есть его тексты, чтоб Вы знали, да. Пишет много…Коха?
О. ПОНОМАРЕВА: А какие, например, скажите?
Э. ЛЕВИЕВА: Про медвежье вот это вот…
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, про извержения.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет, нет…
АМАЛИЯ: Которые не Свинаренко, те Кох.
И. СВИНАРЕНКО: "Про двух генералов" здесь есть текст. Это комментарий к статье Новодворской, с которой они больше друзья, кстати.
Э. ЛЕВИЕВА: Как же Боровой?
И. СВИНАРЕНКО: Что Боровой?
АМАЛИЯ: Ну, тоже они друзья. Он был у нас.
И. СВИНАРЕНКО: Боровой, у человека же не может быть один друг.
Э. ЛЕВИЕВА: Ну, такой близкий у Новодворской только один. Я думаю, он бы приревновал к Коху.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет. Он наоборот рад, что мы сотрудничаем.
АМАЛИЯ: Они дружат втроем.
О. ПОНОМАРЕВА: Кох, Боровой и Новодворская. Потрясающе.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, не знаю. Боровой у нас ничего не пишет. Не заходит к нам в редакцию.
АМАЛИЯ: Как это не пишет? Я Вам не пишет. У него тоже про проституток…
И. СВИНАРЕНКО: Я так его встречаю где-то. Мы так тепло здороваемся. И собственно… вот пишет много, пишет разное, всякое. И в интернете вывешивает. Какие-то заметки (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ).
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, Вы зарабатываете что-нибудь на этом журнале, или так делаете его для красоты ощущений?
И. СВИНАРЕНКО: Журнал, в общем, в порядке.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, журнал, я понимаю…
Э. ЛЕВИЕВА: Давайте посчитаем количество рекламных полос, и я Вам скажу, зарабатывает ли?
О. ПОНОМАРЕВА: И количество заказных материалов.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Да, а мне скажите тираж, и я скажу, сколько стоило это напечатать.
О. ПОНОМАРЕВА: Я как бывший главный редактор, тоже могу…
АМАЛИЯ: Да, Оксана Пономарева – бывший главный редактор "Ом". Вот тут спрашивают, что означает название "Ом"? Вот спрашивают, Оксана, Вас, вероятно.
О. ПОНОМАРЕВА: Столько раз уже спрашивали.
АМАЛИЯ: Извините. еще раз.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Закон Ома.
О. ПОНОМАРЕВА: (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ) Которую мы распространяли, как официальную. Ну, как-то мы пошутили, в номере, который был на 10летие, мы сказали, что это сокращение от Олег Меньшиков.
О. ПОНОМАРЕВА: Почему нет?
И. СВИНАРЕНКО: Да? А он чего у Вас? Имеет какое-то отношение?
О. ПОНОМАРЕВА: Имеем право. Нет, к нам он никакого отношения не имеет.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ом – это еще на тибетском языке…
О. ПОНОМАРЕВА: Это начало медитации.
И. СВИНАРЕНКО: Начало мантры.
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, видите, каждый находит свое. Это же прекрасно. Вот в слове "медведь", тоже, видимо, каждый находит свое. Кто-то "Единую Россию"…
Э. ЛЕВИЕВА: И в каждом номере медведей спасает. Есть такая задача, в каждый номер по медведю?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, так случайно.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А как правильно? По медвЕдю или по медведЮ, Игорь?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, лучше говорить по "медведЮ", это звучнее, хотя и против правил, мне кажется. А как говорил Леонов, в фильме "медведь – это Вам не суслик". Помните?
АМАЛИЯ: Итак, медведь – это Вам не суслик. Скажите. Игорь…
И. СВИНАРЕНКО: Я скажу все.
АМАЛИЯ: Вот, вот скажите мне. пожалуйста, Вы когда шли на программу, Вы выпили для храбрости?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, я выпил, потому что пятница, вечер. Я заметил, что на Вашем радио, в отличие от некоторых других, не подносят коньячка в эфир людям.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Поэтому они вынуждены сидеть и скучать.
АМАЛИЯ: Это запрещено в эфире. Это просто запрещено в эфире "Эхо Москвы".
И. СВИНАРЕНКО: Поэтому я решил поужинать, закусить.
Э. ЛЕВИЕВА: "Эхо Москвы" – честное радио. Поэтому люди здесь выражают свои мысли на трезвую голову.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А какой лозунг у Вашего журнала?
И. СВИНАРЕНКО: Лозунг – журнал для чтения мужской.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А я Вам рекомендую поменять: Сова, открывай, медведь пришел!
И. СВИНАРЕНКО: Сова, открывай…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Гораздо лучше будет продаваться.
И. СВИНАРЕНКО: Не плохое название для книжки. Там, сова, открывай, медведь пришел.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: У меня уже 4 книжки…
И. СВИНАРЕНКО: Амалия, а Вам нравится работать на радио?
АМАЛИЯ: Мне на радио, когда как, Вы знаете. Иногда, нравится, иногда…
И. СВИНАРЕНКО: а что Вам не нравится?
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, здесь вопросы задаем мы.
И. СВИНАРЕНКО: Здрасте.
АМАЛИЯ: Я забыла гостю выдать колокольчик. Обычно мы жертве выдаем колокольчик. И жертва может несколько раз, ну, вот ровно по количеству, так сказать, охотников, охотниц, гость может позвонить в колокольчик и задать какой-нибудь вопрос, если уже, так сказать, отбиться не может. Вы вот задали мне вопрос, нравится ли мне работать на радио. Мне вообще нравится все, что я делаю.
И. СВИНАРЕНКО: Амалия, Вы такая симпатичная, почему Вам не работать в телевизоре. Там будет видно, какая Вы, а здесь нет.
АМАЛИЯ: Вы знаете, слушайте радио. все остальное видимость.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Она вообще-то в кино еще снимается.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, я видел даже, кстати. Да, я видел. О, я думаю, где же я Вас видел.
АМАЛИЯ: Действительно. У Вас осталось еще два вопроса. И мы продолжаем нашу охоту. Необязательно только мне, Вы можете и кому-то еще задать. Хотя можете и мне.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, давайте Ваши, давайте.
О. ПОНОМАРЕВА: У Вас есть стилист? И кто Вам покупает то, что на Вас одето? Даже не знаю, как это обозвать.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет.
О. ПОНОМАРЕВА: Одежда.
И. СВИНАРЕНКО: Да, так, что попадется, то и покупаю.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ну, как. Вы главный редактор журнала "Медведь".
И. СВИНАРЕНКО: Я там издатель.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ну, тем более, Вы издатель, значит, Вы должны быть законодателем мод.
О. ПОНОМАРЕВА: И где же Вам, простите, это попадается?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет, у нас ведь не журнал мод. Вот эта майка?
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, например.
И. СВИНАРЕНКО: Попалась.
О. ПОНОМАРЕВА: Попалась.
Э. ЛЕВИЕВА: В шкафчике.
АМАЛИЯ: "Постных дней в году более 200. Вы что хотите сказать, что все эти дни не употребляете спиртного? Не верю", - говорит Вам Нина Николаевна.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет, он просто в эти дни проповедует.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, спиртное же не обязательно пить каждый день. Это даже становится, знаете, наскучивает.
АМАЛИЯ: Действительно. "Амалия, Ваш гость просто пьян".
И. СВИНАРЕНКО: Просто пьян. (Смех).
АМАЛИЯ: Вот так, да, итак…
И. СВИНАРЕНКО: Амалия, ну, Вы же меня не предупредили, что …
АМАЛИЯ: Что мы в прямом эфире?
И. СВИНАРЕНКО: Что у Вас гости должны быть все трезвые.
Э. ЛЕВИЕВА: А вот у Вас еще Павел Астахов работает. Это что?
АМАЛИЯ: Павел Астахов – наш автор давнишний.
Э. ЛЕВИЕВА: Ну, он у Вас здесь, как юридическая поддержка работает. Это значит, что Вы боитесь. что у Вас материалы какие-нибудь, так сказать, порочащие честь и достоинство, репутацию бизнесменов. допустим.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, Павел Астахов – молодой такой, симпатичный, напористый, такой американизированный, с улыбкой, с позитивным настроем. А при этом он такой интенсивно православный.
Э. ЛЕВИЕВА: Это плохо или хорошо?
И. СВИНАРЕНКО: Я думаю, хорошо, потому что…
Э. ЛЕВИЕВА: Принцип отбора кадровой политики.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Да, кадровой политики.
О. ПОНОМАРЕВА: Интенсивно православный, что мне нравится.
И. СВИНАРЕНКО: Ой, ой.
Э. ЛЕВИЕВА: А еще какие принципы? Подбора авторов?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Не грузины чтобы были.
И. СВИНАРЕНКО: Талант, чтобы симпатичность. Да, чего-то у нас…
АМАЛИЯ: Симпатичный талант. Вы знаете. Вы так трогательно рассказывали про то, как Вы с девушками падшими разговаривали за столом, нравоучали, или там я не знаю…
И. СВИНАРЕНКО: Да.
АМАЛИЯ: Спасали. А вот вышел случай такой странный, взяли и напечатали фотографию топ-лес одной нашей теннисистки – Оксаны Мыскиной. Как так случилось? Почто девицу изобидили?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, купили эту съемку в западном агентстве.
АМАЛИЯ: Ну, и что? Ну, купили съемку. Ну, и что? Так ведь за подло, взяли и напечатали.
Э. ЛЕВИЕВА: Так ведь мужской журнал то.
И. СВИНАРЕНКО: Она пошла в западное агентство, снялась там, расписалась в том, что агентство имеет право распоряжаться этой съемкой…
АМАЛИЯ: Агентство имеет право. Я к Вам, ведь не к как к издателю, обращаюсь…
И. СВИНАРЕНКО: Мы купили официально… Мы спросили: есть ли у Вас права на продажу эту съемки от теннисистки? Есть.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет, мы сейчас говорим о православии, которое Вы пропагандируете.
АМАЛИЯ: Да, мы про интенсивное православие, как раз, возлюби ближнего своего и т.д.
Э. ЛЕВИЕВА: А спросить?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Вы должны были придти в западное агентство и проповедовать…
И. СВИНАРЕНКО: Она была обнажена в пределах приличия.
Э. ЛЕВИЕВА: А спросить Мыскину? Нет, а спросить и позвонить нашу гордость…
АМАЛИЯ: Так, а я же и говорю, девицу изобидили. Вы же мужчина.
И. СВИНАРЕНКО: Где мы ее изобидили. Она была обнажена в пределах приличий. Она дала согласие агентству…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ну, она же не для Вашего журнала обнажилась.
И. СВИНАРЕНКО: Она обнажилась для фотографа…
АМАЛИЯ: Это не важно, это не важно.
И. СВИНАРЕНКО: Который продает фотографии журналу.
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, а позвонить, спросить. что хотим, дескать, фотографию твою опубликовать.
И. СВИНАРЕНКО: Мы видели ее подпись, она разрешили публиковать эту фотографию.
АМАЛИЯ: Да, разрешила. разрешила.
И. СВИНАРЕНКО: Да, что ж Вы еще хотите-то от меня?
АМАЛИЯ: Ну, Вы как мужчина, понимали, что если Вы спросите, она откажется печататься в Вашем журнале.
И. СВИНАРЕНКО: Ты ей еще пойди, дозвонись.
АМАЛИЯ: Не надо.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет, нет, ребята. Все сделано здесь по закону, по правилам.
АМАЛИЯ: Мы девчата.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, у Вас Астахов, видимо. для этих штук и существует.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Православный.
И. СВИНАРЕНКО: Там даже не было… Что Вы смеетесь? Православный. Да, православный.
О. ПОНОМАРЕВА: А вот Вы девушек проповедовали за столом, Вы их накормили?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет, он им стакан виски налил.
О. ПОНОМАРЕВА: Одной, прошу заметить...
И. СВИНАРЕНКО: Я их напоил, да.
О. ПОНОМАРЕВА: Прошу заметить, одной.
АМАЛИЯ: Игорь, ну, согласитесь. поступок получился… Журнал мужской, поступок получился у журнала мужского не мужской совершенно.
И. СВИНАРЕНКО: Поступок нормальный и не надо передергивать.
АМАЛИЯ: Т.е. Вы считаете, что это мужской поступок? Т.е. взять вот так вот…
И. СВИНАРЕНКО: Я считаю, что если девушка снялась голая и расписалась, взяла деньги за то, что она разрешила использовать эту фотокарточку, пожалуйста, печатай. Вот Мадонна, помните, снималась, снималась….
О. ПОНОМАРЕВА: Мадонна нас не волнует. Это наша Мыскина, наша национальная гордость.
И. СВИНАРЕНКО: Потом она решила, что это нехорошо и стала выкупать эти карточки.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: подождите, Игорь, т.е. если девушка снимается голая – это хорошо? А если девушка сама по собственному желанию в "Метелице" подходит к мужчинам, это плохо?
АМАЛИЯ: По-моему то (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ).
Э. ЛЕВИЕВА: Это в пост плохо.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ах, в пост, извините.
Э. ЛЕВИЕВА: А так в обычные дни, пожалуйста.
О. ПОНОМАРЕВА: Все, беру... А Вы опубликовали не в пост, я надеюсь?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, и вообще, что это пропаганда продажной любви, ну, это нам не к лицу совсем.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А продажные, значит, голые женщины нормально? Интересно.
И. СВИНАРЕНКО: Минуточку…
О. ПОНОМАРЕВА: Скажите, Игорь, Вы богатый человек? Сколько у Вас денег?
И. СВИНАРЕНКО: С собой?
АМАЛИЯ: Ну, с собой, кстати.
И. СВИНАРЕНКО: Тысячи две, три, не знаю, ну, что-то есть.
О. ПОНОМАРЕВА: А на карточках?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, на карточке ... Нет, я не являюсь богатым человеком. Я выбрал какой-то другой путь.
О. ПОНОМАРЕВА: Вот интересно какой. Хотелось бы услышать.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, я как Вам объяснял…
АМАЛИЯ: Финансовый путь Игоря Свинаренко.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, у него путь по Садовому кольцу.
И. СВИНАРЕНКО: В душе мне 23 года. Я такой юный парень. Я там путешествую, разговариваю с людьми. Пишу какие-то тексты. Я мог бы пойти в юности, там, я не знаю, в фарцовщики. Или пойти в торговый институт, куда меня взяли бы без экзаменов.
Э. ЛЕВИЕВА: Почему?
И. СВИНАРЕНКО: С медалью.
Э. ЛЕВИЕВА: С какой?
И. СВИНАРЕНКО: С какой? За взятие Берлина, с какой? С золотой медалью.
О. ПОНОМАРЕВА: У Вас была золотая медаль? А где Вы заканчивали школу? Где-нибудь под Одессой?
И. СВИНАРЕНКО: Заканчивал я в городе Макеевка.
О. ПОНОМАРЕВА: Где? В Макеевке.
И. СВИНАРЕНКО: Да, Донецкая область.
О. ПОНОМАРЕВА: А, ну, там золотая медаль, я думаю, на весь город была одна.
И. СВИНАРЕНКО: А, ну, нет, там их было больше. У нас в школе почему-то было три. И вот Вы вспомнили про Дарью Мороз, которая у нас здесь…
О. ПОНОМАРЕВА: Это Вы вспомнили.
И. СВИНАРЕНКО: Я пошел смотреть фильм "Точка", когда это была премьера…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Про падших женщин.
И. СВИНАРЕНКО: Да. И начало мне показалось вяловатым. Но вдруг потом я увидел… Не смотрели фильм?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет.
АМАЛИЯ: А Вы про какой фильм говорите?
И. СВИНАРЕНКО: "Точка". Не смотрели.
О. ПОНОМАРЕВА: "Точка", которую ее отец поставил.
АМАЛИЯ: Мало того, что мы уже на радио, так Вы еще пытаетесь рассказать про некий фильм. Смешно.
И. СВИНАРЕНКО: И вдруг там среди всех этих каких-то обычных ситуаций, трудное детство, там какой-то папаша. И вдруг идет раз пейзаж такой панорамный, там промышленный. Про город Макеевку. И вот главная героиня была оттуда.
О. ПОНОМАРЕВА: Т.е. падшая женщина как раз из Макеевки, где Вы получили золотую медаль, и была. Вот мы пришли теперь к началу творческого пути.
И. СВИНАРЕНКО: И я дальше смотрел не отрываясь. И потом как-то в Москву перешло действие.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Это карма.
О. ПОНОМАРЕВА: Да, да, да.
И. СВИНАРЕНКО: Я сказал, да, да. Ну, действительно, талантливая актриса.
АМАЛИЯ: Жорж, нет. На Ваш вопрос отвечаю: нет. Вот Вы задали вопрос, я ответила.
И. СВИНАРЕНКО: А он чего-то неприличное Вам предложил?
АМАЛИЯ: Да. "Сегодня Ваша передача напоминает типичный выпуск журнала "Фитиль"". Как Вы думаете. почему так нам написал Дмитрий сегодня?
И. СВИНАРЕНКО: А "Фитиль" это плохо или хорошо?
АМАЛИЯ: Ну, не знаю.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Нет., ну. если учитывать, что "Фитиль" делал Сергей Михалков, то это очень хорошо.
И. СВИНАРЕНКО: Я раньше любил его смотреть. Сергей Михалков – заслуженный человек. Безусловно.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Замечательный.
АМАЛИЯ: Заслуженный человек. Итак, значит, ну, типа от проблемы с мужской позиций мужского журнала, т.е. не мужской позицией мужского журнала Вы отбились.
И. СВИНАРЕНКО: Я хотел Вам еще рассказать про кольцо, кстати.
Э. ЛЕВИЕВА: Про какое? Про Садовое, бульварное или третье транспортное?
И. СВИНАРЕНКО: Я вдруг вспомнил удивительную историю про кольцо, которая содержала, чтобы не соврать. "Кентерберийские рассказы". То, что мы проходили когда-то в университете.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ты видишь?
О. ПОНОМАРЕВА: Издатель.
И. СВИНАРЕНКО: И там был один из сюжетов классической английской литературы, как мы помним. (Не Разборчиво). И один из сюжетов был такой. Человек некий очень волновался, не изменяет ли ему жена. Ужасно переживал. И однажды он заснул, и ему снится сон. Подходит там черт, не к ночи, будь, сказано и говорит: ну, какие у тебя проблемы то? Он рассказал. Черт говорит: ну, это не проблема. Сейчас я дам тебе магическое кольцо, ты наденешь его на палец, и пока оно у тебя на пальце, знай, жена тебе не изменяет. Надел со слезами счастья, думает, ну, вот, моя проблема решена. Мы же тоже все проходили, помните.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Вы рассказывайте, зрители могут не проходить.
О. ПОНОМАРЕВА: Вот я тоже хотела спросить, для чего Вы это рассказываете?
И. СВИНАРЕНКО: Мы затронули тему кольца. И смешная история про кольцо. И все хорошо кончилось. В этот момент жена его будит, говорит: послушай, ну, ты мешаешь мне спать. Вынь палец из непотребного места.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Потрясающий анекдот. Нам смеяться?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, я Вам рассказал не анекдот, а пересказал один из сюжетов английской классической литературы.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Это все, что Вы запомнили из английской классической литературы?
Э. ЛЕВИЕВА: Даже не знаю, что сказать. Марин. Даже как бы вот у меня нет слов. Но я думаю, что он истинный издатель мужского журнала.
АМАЛИЯ: Такой совершенно небогатый, слегка небритый…
Э. ЛЕВИЕВА: Хорошо одетый.
И. СВИНАРЕНКО: Я бреюсь регулярно. 2-3 раза в неделю.
Э. ЛЕВИЕВА: Скромно одетый такой вот знаток классической литературы. Издатель гламурного журнала…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Глянцевого.
О. ПОНОМАРЕВА: Для чтения.
Э. ЛЕВИЕВА: Вот глянцевый и гламурный, скажите, пожалуйста, есть разница?
И. СВИНАРЕНКО: Я думаю, есть, конечно.
Э. ЛЕВИЕВА: А вот гламурнй и антигламурный. Вы какой? "Медведь" какой?
И. СВИНАРЕНКО: "Медведь" вне этих категорий. Он живет своей жизнью.
Э. ЛЕВИЕВА: Он для животных.
И. СВИНАРЕНКО: (Смех). Нет, он для людей. Но животные…
Э. ЛЕВИЕВА: А он для бедных или для богатых?
И. СВИНАРЕНКО: Для средних, буквально для средних.
О. ПОНОМАРЕВА: У нас их нет. Где они?
И. СВИНАРЕНКО: Да, ладно. нету.
АМАЛИЯ: Ой, как Вы сейчас своих персонажей об это, так сказать, об это прямо.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Он имел в виду средний в плане финансов…
И. СВИНАРЕНКО: По бабкам.
АМАЛИЯ: Взял и всех и всех своих персонажей просто (НЕ РАЗБОРЧИВО).
И. СВИНАРЕНКО: Ну, ладно.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, он говорит сейчас не об интеллекте. Он говорил о среднем классе. Правильно я Вас поняла?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, интеллект выше среднего, безусловно.
АМАЛИЯ: А чтобы средний класс к Дмитрию Дюжеву, который ныне на обложке улыбается у Вас, чтобы он, что к нему испытывал, например? Ну, вот для среднего класса?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А часики не для средних.
О. ПОНОМАРЕВА: А его нету, среднего класса.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Часики рекламируете не для средних.
О. ПОНОМАРЕВА: И шоколад тут тоже не для средних.
И. СВИНАРЕНКО: Ничего, ничего, на вырост.
О. ПОНОМАРЕВА: А вот это вообще совсем не для средних.
И. СВИНАРЕНКО: Кто-то купит там, скопит. Надо больше работать, тогда у тебя будут хорошие часы. И все.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: У меня уже хорошие часы.
Э. ЛЕВИЕВА: Что первично, а что вторично по признакам? Вы пишите то, что, как Вам кажется. ожидает от Вас, Ваш средний статистический читатель. Или читатель…. Или Вы пишите для себя, а читатель любит Вас, как есть?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, так, чтобы я уж…
Э. ЛЕВИЕВА: Любит уже сколько лет, да.
И. СВИНАРЕНКО: Да, чтобы я сидел и самовыражался, такого нет.
Э. ЛЕВИЕВА: На потребу, да.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, вот я все-таки как-то за долгие годы вот привык как-то так писать, чтобы было и мне интересно, но чтобы и не мне одному, чтобы другие люди тоже читали, и как-то на рынке это тоже имело спрос.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Чтобы было интересно, и чтобы деньги платили.
И. СВИНАРЕНКО: Вот этот баланс, да.
О. ПОНОМАРЕВА: Но вот если его оценивать, он не имеет четкой позиции и не понятно, на кого он ориентирован. Это уже вот так, если по серьезному подходить, без юмора, т.е. такое ощущение, что редактору или издателю просто нравится писать. И он пишет так то, что ему нравится.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Ну, он мальчик хороший, симпатичный, может, даже православный.
АМАЛИЯ: "Амалия, думаю, Вам стоит потом подарить Вашему гостю аудиозапись этого эфира для воспитания в его душе чувства смирения, Маша".
И. СВИНАРЕНКО: (Смех).
О. ПОНОМАРЕВА: Это одна из тех.
АМАЛИЯ: "Когда мужчины из богатейшего выбора литературы приводят в пример непотребный сюжет, ему надо серьезно заняться своим здоровьем и спортом". Вот о здоровье и спорте.
О. ПОНОМАРЕВА: Кстати.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, какие тонкие советы, да.
О. ПОНОМАРЕВА: Вы ходите в фитнес-клуб?
И. СВИНАРЕНКО: Чего?
О. ПОНОМАРЕВА: Понятно.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, не хожу.
АМАЛИЯ: А почему, кстати?
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: А он в клубы ходит. Времени же совершенно не хватает.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, где-то там 8-10 км быстрым шагом в день мне хватает без этого фитнеса.
АМАЛИЯ: 8-10 км. Куда Вы идете эти 8-10 км? Это сколько у нас…
Э. ЛЕВИЕВА: Это Садовое кольцо.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, вот Бульварное – это 10. Садовое – 15. Ну, и дальше уже…
АМАЛИЯ: А в какое время Вас можно чаще встретить…
О. ПОНОМАРЕВА: На МКАДе, он еще по МКАДу ходит.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, по МКАДу. нет. Я планирую пройти насквозь Москву, вот где-то вот как въезжаешь с Можайского и туда, до Измайлова.
Э. ЛЕВИЕВА: Я знаю, Вы любите поэзию, у нас с Вами есть любимый общий поэт.
И. СВИНАРЕНКО: Поэт есть у нас.
Э. ЛЕВИЕВА: Это Марина Переверзева. Процитировать сможете?
И. СВИНАРЕНКО: Чего я?
Э. ЛЕВИЕВА: Любимую фразу любимого поэта? В эфире.
И. СВИНАРЕНКО: Любимую фразу. Я не знаю, какая же у меня любимая фраза.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Он перебирает неприличные, и ищет что-нибудь, что можно процитировать.
О. ПОНОМАРЕВА: А какой поэт-то хотя бы скажите?
И. СВИНАРЕНКО: Нет, вот Вы знаете, приличность, неприличность.
АМАЛИЯ: Прекрасная тема.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, поэт это Орлов естественно любимый. Я просто наизусть, наверное, ничего не помню. Орлов, по кличке Орлуша.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Мы читали там.
И. СВИНАРЕНКО: Вы знаете, можно, конечно, на меня навешать всех этих собак, сказать, что ты там с Макеевки, с шахты. у Вас там все матерщинники.
О. ПОНОМАРЕВА: Ах, Вы еще и с шахты.
АМАЛИЯ: Ни в коем случае.
И. СВИНАРЕНКО: Вот в этом номере стоит у нас текст…
О. ПОНОМАРЕВА: Степанцов.
И. СВИНАРЕНКО: Про мое интервью с Вырыпаевым. Ну, модный, тонкий режиссер. И ну, кто знаком…
Э. ЛЕВИЕВА: Удивительное сочетание, кстати, заметьте.
И. СВИНАРЕНКО: С его творчеством, то Вы, наверное, заметили, что у него очень много мата, и даже я бы сказал богохульства. И когда я пришел с ним разговаривать, я думал, он будет разговаривать…
АМАЛИЯ: Эпатировать.
И. СВИНАРЕНКО: На мате. Ничуть не бывало. Он беседовал на литературном языке. Очень аккуратно, точно, четко…
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Боялся обздаться в интервью.
И. СВИНАРЕНКО: Да, где же мат. И он рассказал мне, что вот он написал последнюю пьесу, премьера будет сейчас в октябре. А как обычно с матом. Потом решил его выбросить. И сказал: вот мы будем ставить без единого слова мата, наконец. Уже все стали учить роли. Он перечитал, еще раз сходил на репетицию. посмотрел, говорит: нет, это не работает. И вернул весь мат обратно. Я говорю: почему же? Это я отвечаю вот этим вот слушателям, которые: вот, там скабрезности. Вот этот подход, знаете, ханжеский…
О. ПОНОМАРЕВА: Да, они не говорили, вот скабрезности. Они сказали: вот скабрезности.
И. СВИНАРЕНКО: И он сказал, что по его мнению, сегодня невозможно обсуждать высокие темы на русском языке, так, чтобы в этом не было ложного пафоса, если говорить без мата. Т.е. обсуждение высоких тем возможно без пафоса, а на каком-то достаточном уровне искренности только с применением ненормативной лексики. Это его мнение. Я с уважением отнесся к этой позиции. И в подтверждение своей позиции, он сослался, конечно же, на Бахтина, который анализировал в свою очередь Пантегрюэля и всю эту низкую лексику, которая заполонила. И этот труд…
О. ПОНОМАРЕВА: Вы примерно так вели беседу с девушками вот в "Метелице". Женщины бы там заснули уже.
И. СВИНАРЕНКО: (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ) разговаривал с ними, вот как с Вами, открыто и честно.
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, так надо как-то поживее, поживее немножко.
И. СВИНАРЕНКО: Чего живее? Куда еще живее?
О. ПОНОМАРЕВА: Люди сейчас заснут просто.
АМАЛИЯ: Беги. Беги, дичь. Не хочет бежать.
И. СВИНАРЕНКО: Чего, я Вам все рассказываю, как есть.
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, вот расскажите. Вы не сказали, кто занимается Вашим гардеробом, жена?
И. СВИНАРЕНКО: Да, нет. я сам занимаюсь. Там заехал…
О. ПОНОМАРЕВА: Так, может, лучше жене поручить?
АМАЛИЯ: А чем вообще Ваша жена занимается?
И. СВИНАРЕНКО: она воспитывает детей у меня.
АМАЛИЯ: У меня. Она у меня.
О. ПОНОМАРЕВА: А сколько детей?
И. СВИНАРЕНКО: Детей двое.
О. ПОНОМАРЕВА: Девочки?
И. СВИНАРЕНКО: Да.
О. ПОНОМАРЕВА: Замечательно. А сколько лет девочкам?
И. СВИНАРЕНКО: Девочкам 8 и 17.
О. ПОНОМАРЕВА: 8 и 17. А они видели фотографию обнаженной…
АМАЛИЯ: Мыскиной.
О. ПОНОМАРЕВА: Да, вот, кстати.
И. СВИНАРЕНКО: (НЕ РАЗБОРЧИВО).
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, я не знаю, я спрашиваю.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, конечно видели. Это очень приличная фотография.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА:17леитняя видела, а 8летняя нет. Не показали.
И. СВИНАРЕНКО: Девчонки, это очень приличная фотография, блин.
АМАЛИЯ: Вот в этом журнале как-то слабо с обнаженной натурой.
О. ПОНОМАРЕВА: Обнаженки нет практически.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Не пива, не баб, вообще. Амалия. Не надо читать.
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, я думаю, что он н продается.
И. СВИНАРЕНКО: Ой, ой, прекрасно продается.
О. ПОНОМАРЕВА: Я думаю, что у Вас проблемы с журналом, на самом деле большие.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, журнал прекрасно себя чувствует.
АМАЛИЯ: А. нет, немножко есть. Ну, так сказать, довольно действительно пуритански. Девушки в основном в шортах. Так сказать, ну, чисто, так он и она.
О. ПОНОМАРЕВА: А вот эта дочка, которой 17 лет, она чем занимается?
И. СВИНАРЕНКО: Учится.
О. ПОНОМАРЕВА: Где? За границей?
И. СВИНАРЕНКО: За границей Садового кольца.
О. ПОНОМАРЕВА: Так, ну, где, скажите?
И. СВИНАРЕНКО: Университет Гавриила Попова. Знаете такой?
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, знаю. Вы по блату устроили ее или за деньги?
И. СВИНАРЕНКО: Она училась там в лицее при этом деле.
О. ПОНОМАРЕВА: И на кого?
И. СВИНАРЕНКО: Иностранные языки. Это же не МГИМО, послушайте. Нормальный вуз человеческий.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, мы просто хотим Ваши принципы понять жизненные. Вы все время уходите от ответа.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, какие у меня принципы.
О. ПОНОМАРЕВА: А как Вы оказались издателем этого журнала? Который, я так понимаю, не Вам изначально принадлежал. Да? Т.е. Вы его не издавали, я имею в виду.
АМАЛИЯ: Ну, это не была идея изначально Ваша.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, изначально это была не моя идея.
АМАЛИЯ: Я чья?
И. СВИНАРЕНКО: У истоков стояли Листьев (Царство ему Небесное), Юра Николаев, Володя Жечкин. известный певец.
О. ПОНОМАРЕВА: Да, двоих, кого Вы назвали, уже нет в живых.
И. СВИНАРЕНКО: Кого нет? Одного только нет. Листьева.
О. ПОНОМАРЕВА: Листьева. да.
И. СВИНАРЕНКО: Листьева нет. Это старый проект. Как Вы видите, в 95-м году вышел первый номер. И на каком-то этапе я там подключился. И вот мы работали…
О. ПОНОМАРЕВА: Так Вы купили у них журнал?
И. СВИНАРЕНКО: Это долгая история, сложная схема.
АМАЛИЯ: Или Вы наемная рабочая сила? Просто же…
И. СВИНАРЕНКО: Нет, нет, нет…
АМАЛИЯ: Просто пригласили на работу редактора, от Вас ничего не зависит.
И. СВИНАРЕНКО: Зависит, зависит. И после мажоритарным акционером стал Альфред Кох, писатель.
О. ПОНОМАРЕВА: Альфред Кох – писатель, так будет написано в энциклопедии большой советской. Понятно.
И. СВИНАРЕНКО: И что же в этом нового. Писатель.
О. ПОНОМАРЕВА: Да нет, ничего. Палочки Коха уже были, теперь будет книги, томики. Томики Коха.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, палочки Коха, это был Роберт Кох, лауреат Нобелевской премии.
О. ПОНОМАРЕВА: Да, конечно, мы знаем, что Вы энциклопедическими знаниями обладаете. Кентерберийскимим.
АМАЛИЯ: И кстати, кентерберийскими знаниями, еще полиглот. Сколько языков?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, какие, если все считать?
О. ПОНОМАРЕВА: Ну, не матерные, разумеется.
Э. ЛЕВИЕВА: Даже армянский считайте, который знаете, Вы уже продемонстрировали.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, так три там более-менее рабочие, и еще там пара-тройка очень плохо.
Э. ЛЕВИЕВА: Рабочие это какие?
И. СВИНАРЕНКО: Ну, основные.
АМАЛИЯ: Ну, хорошо, ну, ладно…
Э. ЛЕВИЕВА: Русский и украинский.
И. СВИНАРЕНКО: Да, английский и немецкий, французский, украинский четвертый. На украинском я писал тексты кстати.
АМАЛИЯ: Такой вопрос. Вот если Ваш журнал совершенно без грудей, без, пива и без прочего, прочего не станет продаваться, что Вы никогда не сделаете, чтобы повысить рейтинги?
И. СВИНАРЕНКО: Не изменим родине.
О. ПОНОМАРЕВА: Нет, касается журнала.
АМАЛИЯ: Ну, понятное. дело. ну, можно и не изменяя родине, прогореть.
И. СВИНАРЕНКО: Нет, ну, мы не выйдем за рамки приличий.
О. ПОНОМАРЕВА: Т.е. нижнюю часть Мыскиной он показывать никогда не будет. Только верхнюю.
И. СВИНАРЕНКО: В пределах приличий можно показать все, конечно. В пределах приличия.
О. ПОНОМАРЕВА: А чем Вы занимались до того, как стали издателем этого журнала?
И. СВИНАРЕНКО: Я занимался чем? Я был простым журналистом, репортером?
О. ПОНОМАРЕВА: Где?
И. СВИНАРЕНКО: Таковым остаюсь и сейчас.
О. ПОНОМАРЕВА: Какие издания?
И. СВИНАРЕНКО: Какие издания. Ну, там сначала были какие-то там "Макеевский рабочий"…
О. ПОНОМАРЕВА: "Большевик Макеевки". "Гудок".
И. СВИНАРЕНКО: Да, да, потом я работал в "Комсомольской правде", меня выгнали за профнепригоность.
О. ПОНОМАРЕВА: О! Вот это интересно, вот это интересно.
Э. ЛЕВИЕВА: Вот так люди становятся издателями.
АМАЛИЯ: Уже не очень. Потому что остается 2, 5 минуты…
И. СВИНАРЕНКО: Потом в "Собеседнике" и в "Коммерсанте".
АМАЛИЯ: Итак. Игорь Свинаренко, что я Вам могу сказать. Охотники на привале. Карабины уже давно остыли. Ибо зверь был грохнут и, извините, завален просто на самых первых минутах нашего интервью.
И. СВИНАРЕНКО: Кто это был "зверь завален"?
АМАЛИЯ: Я уверяю Вас, что мы обязательно встретимся с Вами в эфире снова.
Э. ЛЕВИЕВА: Когда Вы будете трезвый.
АМАЛИЯ: Итак, Ваши пожелания на пятницу.
О. ПОНОМАРЕВА: Лучше в "Метелице" встретиться сразу. Тем более нас трое.
АМАЛИЯ: Две минуты осталось, Игорь.
И. СВИНАРЕНКО: Амалия, Вы такая…
АМАЛИЯ: У Вас осталось полминуты.
И. СВИНАРЕНКО: Вся воздушная, к поцелуям зовущая.
АМАЛИЯ: Так?
Э. ЛЕВИЕВА: Вы же женаты безнадежно, Игорь.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, ее дело звать, мое дело смотреть с упоением.
АМАЛИЯ: Не бывает некрасивых женщин. Бывает мало водки.
О. ПОНОМАРЕВА: На этой оптимистической ноте…
АМАЛИЯ: На этой оптимистической ноте…
И. СВИНАРЕНКО: Я буду думать о Вас, Амалия.
АМАЛИЯ: А я о вас, Игорь. Я буду думать о Вас всю неделю.
И. СВИНАРЕНКО: Вот Вы врете, а я Вам правду говорю.
АМАЛИЯ: Значит, что я хочу сказать. Во-первых, я хочу позвать радиослушателей 13-го в пятницу на ведьминский шабаш, посвященный, так сказать, охоте на Челеянца, продюсер.
М. ПЕРЕВЕРЗЕВА: Вау, это будет замечательно, это будет замечательно.
АМАЛИЯ: И напомнить, что у нас в эфире были Марина Переверзева, издатель, бизнес-вумэн, Оксана Пономарева, журналист, писатель, автор книги "Между ног" и других, так сказать, изданий и Этери Левиева, журналист, генеральный продюсер телекомапании "Совершенно секретно". И охотились они на главного редактора…
И. СВИНАРЕНКО: Издателя.
АМАЛИЯ: Издателя, я бы даже сказала, мужского журнала "Медведь". Значит, на Игоря Свинаернко охотились они. И так сказать, поохотились.
И. СВИНАРЕНКО: Ну, добыли хоть? Как Вы вообще оцениваете свою…
АМАЛИЯ: Я Вас всех и поздравляю. "Это блатная шушера, которая лыка не вяжет, навязывается нам, как культурно-референтная группа пост-советского периода". Представляете, что пишут?
И. СВИНАРЕНКО: Что за тон? Что за термины?
АМАЛИЯ: "Неплохо бы размышляющим о высоком заглянуть в индивидуальный гороскоп. Мать и проституция – следствие хронического алкоголизма".( Смех).
И. СВИНАРЕНКО: Ну. Что несут люди. Амалия, что за слушатели у Вас?
АМАЛИЯ: Я не знаю.
И. СВИНАРЕНКО: Что за нервные люди? Чувства юмора нет, я вижу, совершенно.
О. ПОНОМАРЕВА: Замечательные слушатели.
АМАЛИЯ: Хороших выходных нашим дорогим радиослушателям. Спасибо всем, кто нам сегодня писал.