Современная женщина чудовищна распущена. Как это с ней произошло? - Теона Кантридзе, Ксения Теляковская, Татьяна Лобанова - Доброй охоты! - 2006-06-30
30 июня 2006 г.
23.08-24.00
В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» – Ксения Теляковская, бизнес-вумен, Теона Контридзе, джазовая певица, Татьяна Лобанова, модельер, Тина Баркалая, режиссер, клипмейкер, бизнес-вумен
Эфир ведет Амалия& Амалия
Современная женщина чудовищна распущена. Как это с ней произошло?
АМАЛИЯ: Пятница после 23-х. Это значит, в эфире "Эхо Москвы" "Территория Амалии" – бич-клаб. Кто на "Территории…"? Татьяна Лобанова, модельер. Ксения Теляковская, бизнес-вумен, Теона Контридзе, джазовая певица. Написано "ож-ся другие гости" у меня вот тут вот в сеточке. Ож-ся еще и Тина Баркалая, не модельер, режиссер, клипмейкер, бизнес-вумен Тина Баркалая. Итак, говорим мы на тему "Современная женщина чудовищна распущена. Как это с ней произошло?" Как это с нами произошло? Девочки, скажите мне. Я в мини юбке. Ксения в своем неизменном деко… Это декольте, если бы Вы видели. Там, правда, бусы сегодня, целомудренно наложена груда бус. Но, тем не менее, вот все, что нужно увидеть, там видно. Что представляет из себя Теона Контридзе. Женщина с 4-м номером бюста забыла надеть лифчик. Вот что Вы будете делать? Вот что Вы. На Татьяне практически ничего нет. Она трепеща…
ТЕОНА КОНТРИДЗЕ: Она голая.
АМАЛИЯ: Она голая. Знаете. Не смотря на то, что в эфире голые женщины… Целомудренная Тина смотрит на меня строго. Она тоже грузинская женщина.
Т. КОНТРИДЗЕ: Но другая. (Смех). Просто не с 4-м размером груди.
АМАЛИЯ: Лифчики не забывает. Вот такая вот собралась компания. Вот. У меня мини-юбка. Ноги не дипилированы. Я решила остаться натюрель. Вот такие мы сегодня пришли к Вам в Ваш ночной эфир.
Т. КОНТРИДЗЕ: Страшно?
КСЕНИЯ ТЕЛЯКОВСКАЯ: А нарощенные волосы, ногти, ресницы считаются?
АМАЛИЯ: У тебя все нарощенно?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Абсолютно.
АМАЛИЯ: Прекрасно. Великолепно.
Т. КОНТРИДЗЕ: Памела ты наша.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ой, нет, это свое.
АМАЛИЯ: Итак, значит, смотрите. Уважаемые радиослушатели, -ницы тоже…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Для тех, кто не смотрит футбол все равно сейчас.
АМАЛИЯ: Думаешь? Ну, не знаю. Прошлый разговор о футболе перебил весь футбол. Футбол в стрингах и голубые карточки нам вспоминают до сих пор. Вопросы к радиослушателям весьма банальные. Такие вот. Когда женщина надела брюки? И кто это была? Ну, вот кто знает. Тому мы нарастим ногти лично. Причем на ногах.
Т. КОНТРИДЗЕ: Брюки очень старое, старое явление.
ТАТЬЯНА ЛОБАНОВА: Ну, Марлен Дитрих, я помню.
Т. КОНТРИДЗЕ: Брюки очень, очень старое явление.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: На зубах.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, ну, а как, пинджаби. А как же пинджаби?
АМАЛИЯ: Ну, это не брюки, понимаешь. В пинджаби прикрыта попа.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну…
АМАЛИЯ: Ты помнишь, как в Индии давеча, когда на нас поправляли монахини шарфики, так, чтобы были закрыты плечи и горло.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну, Марлен Дитрих тоже в удлиненном пиджаке была.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А Вы все норовили, да.
АМАЛИЯ: В удлиненном пиджаке.
Т. КОНТРИДЗЕ: Конечно.
АМАЛИЯ: Ну, тем не менее, это были вот брюки, в которых можно было угадывать, что они заканчиваются прямо-таки там, где соединяются ноги.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А Надежда Константиновна не носила сих костюмов?
АМАЛИЯ: Не знаю.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну, разве что по вечерам для Владимира Ильича что-нибудь одевала.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Это была у них, кстати, причина для конфликтов. Опять, Надя, одела мои брюки. Базетку прикрывала.
АМАЛИЯ: Да, да, да. Вот так вот. Потом следующее. Когда женщины в обществе вот просто стали курить. Не просто…
Т. ЛОБАНОВА: Фу, а кто здесь курит? Никто.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, никто не курит.
АМАЛИЯ: Никто не курит. О, вот, кстати, не знаю, как Вы, а мы не курим. Зато мы едим восточные сласти. Вот так. Туркиш делайт у нас сегодня.
Т. ЛОБАНОВА: Мы не курим, мы толстеем.
АМАЛИЯ: И следующее, когда женщина, допустим, получила право выбора? Ну, вот на выборах? Право голоса на выборах? Вот такие вот вопросы.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, это американцы замутили.
АМАЛИЯ: Американцы: Клара Цеткин и Роза Люксембург.
Т. КОНТРИДЗЕ: А я единственное хотела сразу предупредить. То, что ты задаешь эти вопросы, не значит, что мы на них будем сейчас отвечать. Правда?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Потому что мы как-то разок уже ответили, а не надо было.
Т. КОНТРИДЗЕ: Честно говоря, мне тема не очень нравится. Может, поговорим о футболе?
АМАЛИЯ: Нет, Теона, я выступаю сегодня не просто как ведущая программы. Я выступаю как обвинитель.
Т. КОНТРИДЗЕ: Так серьезно.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Программа, как-то есть кошмарик такой по телевидению. "Пусть говорят".
Т. КОНТРИДЗЕ: Да, я даже понимаю, откуда такая идея взялась. Надо было видеть Амалию в Индии, которая была больше индуска, чем индуски.
АМАЛИЯ: Итак, Теона, я обвиняю Вас в распущенности.
Т. КОНТРИДЗЕ: Серьезно?
АМАЛИЯ: Вы поете джаз. И Вы без лифчика.
Т. КОНТРИДЗЕ: Я сейчас сбегаю. Нет, Амалия, я с Вами не соглашусь. Я не распущенная. Распущенная – это какая-то лайт форма проституции, имеешь в виду?
АМАЛИЯ: Может быть. Не знаю.
Т. КОНТРИДЗЕ: Или что? Ну, если в этом смысле, да, конечно, распущенная. Я же певичка. Была бы я юристом, вело бы по-другому.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Тоже была бы распущенная. С другой стороны.
АМАЛИЯ: Ну, я знала массу распущенных…
Т. КОНТРИДЗЕ: Юристочек.
АМАЛИЯ: Юристов.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Больше, чем певичек.
Т. КОНТРИДЗЕ: Но нам можно как-то. Мы в легале. В этом смысле. А юристам как-то… Не знаю, Ляля, я даже не знаю, что на эту тему сказать. Ну, распущенная? Кто-то считает распущенной меня, кто-то нет. Мне все равно.
АМАЛИЯ: Современная женщина может быть не распущенной? Пуританкой она может быть? Вот в твоей профессии? Ты певица.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, давайте тогда точки расставим все-таки. Что значит распущенная, что не значит распущенная.
АМАЛИЯ: Я предлагаю вот все-таки Тине Баркалая, которая все-таки режиссер, и сценарист опять же.
Т. КОНТРИДЗЕ: И грузинка. Эмигрантка.
АМАЛИЯ: Сделайте нам, пожалуйста, определение, Тина.
ТИНА БАРКАЛАЯ: Я такой консерватор, что для меня как что, так прямо распущенность. Вот я прямо всегда говорю. Фраза – вот распущенность.
АМАЛИЯ: Вот те сласти, пожалуйста, пододвинь.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, это все другое. Нет, распущенность для меня. Вот мы все время говорим. У меня одна и та же тема, это воспитание. Потому что, например, если человек ругается матом, это не всегда распущенность. Или если человек выпивает. Распущенность, на мой взгляд, это какое-то не знание канонов для меня, тем не менее. Когда женщина себя ведет вульгарно. Когда женщина себя ведет нарочито, демонстративно. И когда, скажем так, забывает про то, что она женщина и ведет себя не женственно, для меня иногда это бывает и распущенностью. Я могу кого-то назвать. Я не люблю… Вот мы обсуждали, кстати, с Ксенией, что у нас не ходят в джинсах на работу, в том числе.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Вообще никто не ходит на работу, уже давно, как лето началось.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, ну есть какие-то правила, которые там надо бы соблюдать.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, в принципе родители их формируют. Мне кажется. И общество должно формировать эти правила.
Т. БАРКАЛАЯ: Безусловно, да.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И общество должно формировать эти правила. Нормы должны быть.
Т. БАРКАЛАЯ: Безусловно. Мне не нравится, когда женщина в присутствии мужчины, когда женщина начинает себя явно, так сказать, просто предлагать. Для меня это распущенность. Для меня это… И я, к сожалению, все чаще с этим сталкиваюсь. Когда я вижу вот эту ярмарку "выбери меня, выбери меня". Которая просто на каждой просто написано. На ней просто слоган "не дорого". Я хорошо мою полы.
АМАЛИЯ: Интим не предлагать.
Т. БАРКАЛАЯ: Интим не предлагать, да, и все отлично.
Т. КОНТРИДЗЕ: Можно мелкий опт. (Смех).
Т. БАРКАЛАЯ: С высшим гуманитарным образованием, можно мелкий опт. Это все время просто присутствует. И вот, вдруг если в компании сидит неженатый, несчастный, так на него сразу стайка таких вот. И они собираются и давай каждая друг с другом. А ты, а я. На это смотреть чудовищно неприятно. Потому что, на мой взгляд, мы потеряли самое главное. Мы потеряли такую недоступность, мы потеряли историю, чтобы нас завоевывали. Потому что мы сами стали всех завоевывать. Мы сами стали вешать на себя рекламные плакаты с надписью "Рич" на попе и т.д. И, на мой взгляд, это все как-то неправильно. Мы должны быть недоступными, мы должны быть красавицами, которых завоевывают. Которых, как это было у Толстого. Ножка показалась, а остальное пусть себе додумывают. Щиколотка под платьем. И вот пусть додумывают, придумывают, как там все там может быть.
АМАЛИЯ: Это пинджаби, однозначно.
Т. КОНТРИДЗЕ: Это вариант наш.
АМАЛИЯ: Хорошо. Вот тут пришел ответ, что первая брюки надела Коко Шанель.
Т. КОНТРИДЗЕ: Спасибо.
АМАЛИЯ: А вот Вы знаете. Спасибо. Кто знает, кто такая Габриэль Шанель, потому что вот в интернете, будь он благословенен, значится "Габриэль Шанель", а не Коко Шанель. Можем поспорить. "Дорогие барышни, распущенность…
Т. КОНТРИДЗЕ: Может быть это аспект Коко Шанель?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Псевдоним.
Т. БАРКАЛАЯ: Габо.
АМАЛИЯ: Да. Значит, сообщение: "Дорогие барышни, распущенность – это то, как понимает наша публика, и Вы в том числе, раскованность. А подмена произошла из-за общего низкого уровня воспитания. Кстати. Ваш тон, взятый Вами в начале передачи, очень ярко Вас характеризует". Если можно, о нашей яркости, насколько ярко и как характеризует?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Скажи, как зовут? Москва, как обычно?
АМАЛИЯ: Анатолий.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Толик, мы с Вами вступили практически он-лайн.
Т. БАРКАЛАЯ: Т.е. одно из моих любимых – Анатолий, Виктор, Валентин.
Т. КОНТРИДЗЕ: Представляю.
Т. БАРКАЛАЯ: А действительно, милые имена. Толик покраснел.
Т. ЛОБАНОВА: Виктор круто очень.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, Виталик еще есть.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И Валера. На В, кстати. (Смех).
АМАЛИЯ: Как мы, распущенные женщины, относимся к мужчинам, по-настоящему?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: По имени Анатолий.
АМАЛИЯ: Да. Значит, на деле, мы надеваем рекламный щит с надписью "Рич" на попе. У меня вот "Коваль" сегодня там вот написано. Я потом покажу. Выверну.
Т. БАРКАЛАЯ: Пакет "Тати" в руку.
АМАЛИЯ: Тати ту, ту, ту.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ты знаешь, у тебя один яркий плюс один есть. На тебе "Коваль" смотрится, как "Армани". (Смех). И в этом разница.
АМАЛИЯ: Это прекрасно. Знаете, вынуждена принять, как комплимент. Хорошо, ладно.
Т. КОНТРИДЗЕ: На мне "Армани", как "Лемонти".
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А на мне "Лемонти", как "Тати".
Т. БАРКАЛАЯ: А на меня "Армани" как "Том Клайм". А еще его жена. Как ее зовут?
Т. ЛОБАНОВА: Это шикарная женщина.
Т. БАРКАЛАЯ: Крамер. Арина Крамер – наша звезда.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Из май лав.
Т. БАРКАЛАЯ: Нева, нева распущенная.
АМАЛИЯ: Итак, как мы по-настоящему относимся к мужчинам?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: В каком смысле?
АМАЛИЯ: Мы, распущенные женщины. Ну, нет, на деле мы их завоевываем, потому что они нужны.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мы или они, Ляля?
АМАЛИЯ: Нет, мужчина нужен. Мужчина - он с одной стороны вибратор, с другой стороны банкомат, это же прекрасно.
Т. БАРКАЛАЯ: Какая ты распущенная, Ляля, как ты можешь такие слова произносить. Нас же слушают.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ляля, ты же еврейка, что с тобой.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Она нас провоцирует, Вы поняли, да?
Т. БАРКАЛАЯ: Что значит, как на деле мы относимся к мужчинам?
АМАЛИЯ: Ну, т.е. как мы действуем в отношении мужчин. Мы их завоевываем, мы их пытаемся заполучить. Мы, распущенные. Ну, кроме Тины…
Т. БАРКАЛАЯ: Я естественно. Я вовремя успела себе нишу забить. (Смех).
АМАЛИЯ: Таня, расскажите, Татьяна, Вы модельер. Шьете платья, которых практически нет на теле женщины.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И не дорого. Мало ткани. Потому что их нет.
Т. БАРКАЛАЯ: И очень прозрачные.
Т. ЛОБАНОВА: А вот Вы знаете. Анатолий, я бы хотела бы к Вам обратиться, потому что …
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Мы сегодня каждого зрителя Анатолий будем называть.
АМАЛИЯ: Толики они у нас.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, имя мне, в общем-то, до боли родное такое. Потому что я Анатольевна.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Серьезно?
Т. ЛОБАНОВА: Ну, да. И люблю я это имя не понаслышке. Почему-то так сложилось.
Т. КОНТРИДЗЕ: Прости.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, ничего, ничего. Но дело в том, что произошла действительно подмена понятия, что такое распущенная женщина. Например, зачастую происходит так, что получает женщины, абсолютно скромные, воспитанные. Им говорят "распущена". Мне вот абсолютно случайно приходит в голову. Когда-то я когда была совсем молоденькая, я выучила такой маленький стишок, если Вы позволите…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Когда еще память была хорошая.
Т. ЛОБАНОВА: Да, была хорошая память. "Тебя бранят, но это не беда. Красу веками оскорбляли сплетни. Красы извечный спутник клевета. Как ворон у лазури летней. Будь хороша. И что прекрасна ты, в злословии найдешь лишь подтверждение. Тля избирает тонкие цветы. А ты и есть прекрасное соцветие". Вот что-то вот.
АМАЛИЯ: Браво! (Аплодисменты).
Т. КОНТРИДЗЕ: Это вот кудри вьются.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Это наш ответ Чемберлену был.
АМАЛИЯ: Наш ответ Евгению, который говорит, что у нас базарный гвалт.
Т. КОНТРИДЗЕ: Он же Анатолий. Он же Витя.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Она же Валентина Паният.
АМАЛИЯ: "Бесконечное хихиканье, базарный гвалт, малограмотные выражения. "Одела" вместо "надела". По этому по сему Вашу передачу слушать очень тяжело".
Т. БАРКАЛАЯ: Выключите. Выключите, не надо.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, пусть мучаются. Евгений, мучайтесь. Мы это все говорим Вам.
АМАЛИЯ: Слушайте. Итак. "В России на одного мужчину 24 женщины…
Т. КОНТРИДЗЕ: Серьезно? Как же не повезло. Валить надо.
АМАЛИЯ: Поэтому это нас завоевывают. Константин".
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Валим. А где поменьше?
Т. БАРКАЛАЯ: Я не знала, что 24. Но я чувствовала. Я все время это вижу.
Т. ЛОБАНОВА: Все потому, что Ленин 24-м умер.
Т. БАРКАЛАЯ: Потому что сидит мужчина, вокруг него как минимум 24 женщины. И не подступиться. А ты говоришь, завоевываем.
АМАЛИЯ: "А брюки первая надела Жорж Сант".
Т. КОНТРИДЗЕ: Серьезно? Вот как-то да.
Т. ЛОБАНОВА: Познавательная программа получается.
АМАЛИЯ: "А на московских мужиков самая большая охота. Наши не сдаются без боя".
Т. БАРКАЛАЯ: Наши это кто?
Т. КОНТРИДЗЕ: Да, давайте определимся опять в терминах.
АМАЛИЯ: Это Робски Миша звонит.
Т. КОНТРИДЗЕ: Миша, это ты?
АМАЛИЯ: Ну, на него тем более. "Не спорю, не только в интернете но и в книге Эдмонды Шарль Ру (ничего себе). Наталья. Это, наверное, про Габриэль Шанель.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Шарон практически.
Т. КОНТРИДЗЕ: Габриэль Шарон надела первый раз штаны.
АМАЛИЯ: И еще одно суждение. Жорж Сант. А кто первый закурил-то? Закурил то кто в обществе первый? Вот про то, что кто надел первые брюки, либо Коко либо Габриэль Шанель.
Т. БАРКАЛАЯ: Индейцы, индейцы начали покуривать.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Индейцы, индейцы начали покуривать.
Т. КОНТРИДЗЕ: Вообще Фрида Колор очень славилась своим курением таким бесстыжим.
Т. ЛОБАНОВА: И была певица.
Т. КОНТРИДЗЕ: Кто? Фрида Колор?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Художницей, я помню.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мне кажется, она вообще не умела петь.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, Евгений, я надеюсь, что Вы сейчас что-нибудь напишите по поводу нас.
Т. БАРКАЛАЯ: И Анатолий.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мы ждем Вашей следующей реплики. Тут уже не надела – одела, тут уже у нас гаммы поет.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Нет, что одела певица Фрида Колор?
АМАЛИЯ: Анатолий.
Т. БАРКАЛАЯ: Толяныч.
АМАЛИЯ: Уважаемые барышни. Причем просто Толяныч. "Ув. барышни". Ув.
Т. БАРКАЛАЯ: Ув. Анатолий.
Т. КОНТРИДЗЕ: Это что ув. или увы?
АМАЛИЯ: "Предлагаю эксперимент. Попробуйте послушать передачу, которая сейчас Вами делается в записи спустя два, три дня. И каждая отдельно и проанализируйте свои ощущения". А Вы попробуйте, Анатолий сделать то же самое. Послушайте нашу программу в записи через два-три дня.
Т. КОНТРИДЗЕ: Психотерапевт безработный.
Т. БАРКАЛАЯ: Представьте, пожалуйста, что мы прослушиваем через три дня.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И, кстати, ты знаешь, Амалия, можно сделать передачу, ты знаешь какую? Вот по заявкам. Т.е. мы через два-три дня делаем новую передачу. Прослушиваем, знаете, по мотивам. Слушаем свою передачу и обсуждаем.
АМАЛИЯ: Итак, "первая закурила Крупская. Потому что…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Потому что у нее шансов не было.
АМАЛИЯ: Потому что на нее брюки не налезли". (Смех). Браво. Сергей. Приз в студию.
Т. КОНТРИДЗЕ: Как обычно. На открытом кабриолете. Мы сегодня покатаем, я чувствую, Сергея.
Т. БАРКАЛАЯ: Конечно, за рулем Люба Успенская. (Смех).
АМАЛИЯ: Прекрасно. Мы продолжаем обсуждать распущенных женщин. Мы сегодня вытащили их практически на эшафот, на лобное место и ну их обсуждать. Вот Теону Контридзе попытались пообсуждать.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну, давайте же.
АМАЛИЯ: Вот Ксению. Давайте. Вот Ксения Теляковская, генеральный директор или продюсер …
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Баркстел.
АМАЛИЯ: Продюсерский центр Бакстер. Что Вы смеетесь?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Баркстел. Баркалая с Теляковской.
АМАЛИЯ: А Барстел. Генеральный директор. В майке. О! С голым пузом, с гигантским декольте каким-то. На каких-то безумных платформах.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: С дипиляцией свежей.
АМАЛИЯ: Свежая дипиляция.
АМАЛИЯ: Давайте обсудим эту женщину.
Т. БАРКАЛАЯ: Мне кажется, сперва Ксения должна сама сказать.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, хотела Вам сознаться.
АМАЛИЯ: Вы распущены, Ксения?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Да. Очень сильно. Меня распустили еще в детстве. Когда не запрещали мне читать стихи с табуретки. Когда я громко кричала, ела, простите, козявки под столом. Вот тогда я, помнится, поняла, что надо быть распущенной.
Т. БАРКАЛАЯ: Продолжаю, ем козявки.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Под столом.
Т. БАРКАЛАЯ: Вот сейчас пока мы с Вами продолжаем, Ксения есть козявки.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Мне просто кажется, это такая надуманная тема, что распущенность – это, где грань. Вот я, например, ненавижу. Да, распущенная – это ужасно. Когда сидит, себя продает. Все. что сказала Тинка, я подпишусь под каждым ее словом. Но, тем не менее, я ненавижу и другую сторону медали, когда вот ханжество в такой вот неимоверной степени. Когда если у тебя немножко выше юбка, как у некоторых здесь присутствующих, прозрачнее платье и больше декольте, когда ты сразу распущена и вульгарна. Мне кажется, надо ходить так и быть такой, как ты себя чувствуешь комфортно, но, безусловно, чтобы это не было неприятно окружающим. Потому что надо твою же духовность, степень твоего восприятия мира и там воспитание должны тебя ограничивать. Тем не менее, я за то, чтобы каждая женщина была такой, какая она есть, и какой ей комфортно быть в этой жизни. И общество нас формирует, и наши уважаемые мужчины. Ничего плохого сказать не хочу, но действительно 24 к 1. Приходится привлекать внимание. Я могу понять многих девушек. Зато наши девушки, малярши в 7 утра. У меня просто французы когда-то поразились помню, когда она стоит на лестнице, мажет двери. И она уже в 7 утра накрашена, с укладкой. Не важно, с какой. Не важно, в какой юбке. Но она следит за собой. Потому что кто-то может сказать, что она распущенная. Правильно. Их 24. И только один мимо проехал заметил и то не русский. Поэтому все объяснимо. Ты же сама сказала. Селективность. Естественный и не естественный отбор. Вот. Грустная история.
АМАЛИЯ: Да, Татьяна.
Т. ЛОБАНОВА: Но я думаю, что на самом деле как-то мы вот о женщинах. Потому что распущенность, она все-таки, если ее разложить, это что порочность, какая-то похотливость. Что распущенность?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Греховность.
Т. ЛОБАНОВА: Вот, например, я считаю, что бич всех женщин современных – это, например, эмоциональная распущенность, да. С чем действительно можно побороться.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну, это наш вариант, да.
Т. ЛОБАНОВА: Это есть. От этого не уйти. И с этим, в общем-то, надо бороться. А все остальное, если ты это делаешь с любовью, от души, и тебе так это хочется, и это не претит какому-то твоему воспитанию, скажем так. Ну, почему бы и нет?
АМАЛИЯ: А что такое эмоциональная распущенность?
Т. ЛОБАНОВА: Эмоциональная распущенность, это когда человек, женщина она не в состоянии совладать со своим эмоциональным фоном. Когда в принципе нужно взять себя в руки. Ну, много таких.
Т. БАРКАЛАЯ: В сложные дни?
Т. ЛОБАНОВА: Да и в сложные дни тоже. Ну, нет такой возможности. Все равно…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Я все равно придерживаюсь. Я все равно выступаю, видимо, против того, что Вы говорите. Потому что я считаю, что, тем не менее, то, что касается распущенности. На мой взгляд, если только чуть прозрачнее платье, чуть там не знаю короче юбка, я сужу не по этому. Я сужу не по внешнему виду, безусловно, а по каким-то поступкам. Но все-таки, как правило, ну то, что я вижу, что чуть прозрачнее, чуть короче, как раз у распущенных женщин в основном. Ну, так складывается.
Т. БАРКАЛАЯ: А как ты можешь сказать, распущена она или нет?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Она потом сразу подтверждает то, что она одела.
Т. ЛОБАНОВА: И может быть она самовыражается. Почему нет?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, странное самовыражение.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, тем более, если она молоденькая, если ей 18 лет. Вот хочется ей одеться.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Вот в том-то вся и проблема. Хорошо, если молоденькая так себя позиционирует. А у нас же сейчас чем дальше, тем молодежнее период. Как я вижу девушку после три… Вот знала очень многих там в институте, они всегда ходили очень так, ну, по-другому одеты. А сейчас как посмотрю.
Т. КОНТРИДЗЕ: Как дали.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Как дали, да.
Т. ЛОБАНОВА: Потому что открылась пробка из бутылки.
Т. КОНТРИДЗЕ: Потом когда ноги оперируешь, хочется показать. Когда липосакцию делаешь, ну хочется тоже показать. Столько вложений, надо показать. Почему нет?
Т. БАРКАЛАЯ: Я тоже так считаю. Особенно неудачную. Пусть все мучаются.
Т. ЛОБАНОВА: А может быть она их показывает потому, что она их в 18 не показала?
Т. КОНТРИДЗЕ: Пусть лучше бы в 18 показала.
Т. ЛОБАНОВА: А вот не хватило в 18. Это ж тоже вопрос такой смелости. Не смогла.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Просто знаете, для меня проблема распущенности, отсутствие самоиронии, тем не менее. Человек себя воспринимает очень серьезно. В мини он юбке, в макси он юбке. Как только я вижу таких странных персонажей, которые ну вот просто действительно напоказ.
Т. БАРКАЛАЯ: Вот мне одна девушка, когда устраивалась к нам на работу, спросила. Скажите пожалуйста, а вот Вы системны, организованы? Я сказала: да, безусловно. А почему Вы так считаете? Она сказал: вот все мои 50 пар обуви, они все у меня подписаны и с фотографиями.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет.
Т. БАРКАЛАЯ: Я клянусь тебе. Вот для меня вот это распущенность. Честно. Потому что человек не может серьезно относиться к своей … Вот настолько серьезно. Представляешь, я вижу девушку, которая распечатывает фотографии. Фотографирует каждую пару обуви.
Т. КОНТРИДЗЕ: Это идиотка.
Т. БАРКАЛАЯ: Вот это для меня духовная распущенность. Абсолютно другие ценности.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Просто она художник. Она делает аппликацию перед тем, как выйти из дома.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, она не художник. Она действительно симпатичная, прекрасная девушка, но у нее вот смысл жизни. Мне кажется, что вот когда подмена ценностей, тогда действительно есть распущенность.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мы ее на работу не взяли.
Т. БАРКАЛАЯ: Не взяли, не взяли. Но нет, не в этом смысл.
Т. КОНТРИДЗЕ: А зачем ей работать, когда у нее 50 пар обуви.
Т. БАРКАЛАЯ: Вот и мой был вопрос зачем?
Т. КОНТРИДЗЕ: Купила одну вторую пару, продала.
Т. БАРКАЛАЯ: Потуситься. Потому что рекламный бизнес, тусовки. Все думают, это шоу. Все время ты купаешься со звездами. Нет. Рутина. Ошибаетесь.
АМАЛИЯ: Купаешься со звездами в шампанском, я бы еще сказала. "Значит, в 1964 году на Парижской неделе моды был показан брючный костюм". Алексей оставил номер телефона.
Т. КОНТРИДЗЕ: Для чего?
АМАЛИЯ: "Гражданочки, на обращение "дамы" или "Сударыни" Вы не тянете. Чем Вы гордитесь? Большой грудью? Обнаженностью или распущенностью? А не лучше ли гордиться нормальным человеческим счастьем, которого у Вас нет".
Т. КОНТРИДЗЕ: Мы не гордимся большой грудью. А просто констатируем факт, что я забыла лифчик одеть.
АМАЛИЯ: Да, кстати, о тебе. "А распущенная грузинская женщина, такого не может существовать в природе. Это все равно, что сухая вода".
Т. БАРКАЛАЯ: Спой им, спой по-грузински. Докажи им, что ты грузинка.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ой, и по моему акценту не слышно?
Т. БАРКАЛАЯ: Думают подделываешь, как и грудь.
АМАЛИЯ: Спой, пожалуйста.
Т. БАРКАЛАЯ: Спой пожалуйста по-грузински. Ну, пожалуйста. Как зовут… этого.
АМАЛИЯ: Этого зовут. Это Ольга.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ольге? Покорим Ольгу.
Т. БАРКАЛАЯ: Да, давай.
Т. КОНТРИДЗЕ: Подскажите какую-нибудь песню, пожалуйста. "Сулико" нет, я очень задорого спою.
Т. БАРКАЛАЯ: "Тбилисо".
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну, "Тбилисо" меньше, но потянет.
Т. БАРКАЛАЯ: Ольга, мы принимаем все виды карточек.
Т. КОНТРИДЗЕ: (Поет по-грузински). Серьезно, я Вам честно скажу, что в лифчике поется хуже. Вот когда диафрагма и грудь свободна.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Совсем другое дело.
Т. КОНТРИДЗЕ: А в бандаже еще хуже.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, в бандаже. Вообще не поднимется. Особенно фальцет. И вообще не звучат.
Т. КОНТРИДЗЕ: Из другого места.
АМАЛИЯ: Значит, смотрите, мы уже обвинены были в приеме наркотиков. Да в трансвестизме. В приеме наркотиков. Теперь в пьянстве. "Да, Вы же пьяные. Завтра Вам будет стыдно".
Т. КОНТРИДЗЕ: Да. Вы же пьяные, да.
Т. БАРКАЛАЯ: Да, Вы еще и лесбиянки.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мы за рулем. Уважаемый, мы за рулем. Мы не пьяны.
АМАЛИЯ: Еще одно обвинение в пьянстве. "Марлен Дитрих первая надела брючатки, девчатки. Светлана".
Т. БАРКАЛАЯ: О, е, это кто? Толяныч опять?
АМАЛИЯ: Нет, это Светлана.
Т. БАРКАЛАЯ: Подруга Анатолия.
Т. КОНТРИДЗЕ: Тоже мое любимое имя женское. Светлана. Света. И люблю еще Алена. (Смех).
АМАЛИЯ: "На кого охотиться? Где это вы в Москве видели мужчин? В крайнем случае, мужики. Елена".
Т. БАРКАЛАЯ: Ну, попадались парочка. Парочка попадалась, честно скажу.
Т. КОНТРИДЗЕ: Подпись Глеб. (Смех).
АМАЛИЯ: "Вы чего, дамочки, пьяные что ли?"
Т. КОНТРИДЗЕ: Слушайте, мы такое впечатление производим да?
Т. БАРКАЛАЯ: Что люди пристали?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А вот мы распущенные. А вот опять-таки, где грань. Вот, Тинка, ты говоришь.
Т. БАРКАЛАЯ: А потому что мы шутим.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А вот такое впечатление, что мы должны сказать: уважаемые, это грех. И очень серьезно обсуждать эту тему.
Т. ЛОБАНОВА: Давайте в корне поменяем эфир.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Мне кажется надо быть серьезнее, девочки.
Т. ЛОБАНОВА: Сейчас в коре очень серьзно. Вот сейчас все очень серьезно, не задохнитесь от скуки.
АМАЛИЯ: Давайте.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ничего не гарантирую.
Т. БАРКАЛАЯ: Не надолго.
АМАЛИЯ: Итак, "Территория Амалии" в эфире "Эхо Москвы".
Т. БАРКАЛАЯ: А ну по линии пройти.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Здравствуйте.
Т. БАРКАЛАЯ: Здравствуйте.
Т. ЛОБАНОВА: Добрый день.
АМАЛИЯ: Сегодня в гостях. Ксения Теляковская.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Добрый вечер, уважаемые.
АМАЛИЯ: простите. Ксения, я забыла сказать, что Вы генеральный директор продюсерского центра… Я же писала.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Молчи, а то будешь пьяной.
Т. КОНТРИДЗЕ: (Смех).
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Баркстел.
АМАЛИЯ: Баркстел. Подожди, Теона. Пьяная сегодня в эфире только Теона Контридзе.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Знаете, я нервничаю. Можно дальше продолжить представление нас, гостей.
АМАЛИЯ: Пожалуйста. Итак, Тина Баркалая, генеральный продюсер компании "Баркстел".
Т. БАРКАЛАЯ: Режиссер, очень приятно. Тина.
АМАЛИЯ: Простите, что я забыла упомянуть о том, что Вы режиссер, Тнна.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Тина то простит, а вот я нет.
АМАЛИЯ: Ксения, простите и Вы, пожалуйста, за то, что я забыла упомянуть о том что…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Очень нервничаю.
АМАЛИЯ: Да я сама сегодня нервничаю.
Т. КОНТРИДЗЕ: Как-то слишком часто забываетесь.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: У меня сыпь пошла.
АМАЛИЯ: Не будем о сыпи.
Т. КОНТРИДЗЕ: Это уже карма.
АМАЛИЯ: Значит, о чем я хотела сказать? О том, что в эфире сегодня еще и Теона Контридзе, певица.
Т. КОНТРИДЗЕ: Звезда.
АМАЛИЯ: Звезда. Извините, джазовая певица. И Татьяна Лобанова, модельер. Татьяна, здравствуйте.
Т. ЛОБАНОВА: Добрый вечер.
АМАЛИЯ: Добрый вечер.
Т. КОНТРИДЗЕ: И до свидания.
АМАЛИЯ: Итак, уважаемые радиослушатели…
Т. БАРКАЛАЯ: Слушай, а мне понравилось.
Т. КОНТРИДЗЕ: А вот Светлане понравилось.
Т. ЛОБАНОВА: А вот можно вот предоставляется слово. Вот у нас сегодня проблема.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: По протоколу.
АМАЛИЯ: Давайте по протоколу. Хорошо, продолжим.
Т. КОНТРИДЗЕ: Хотя бы 5 минут, девочки. Выдержим.
Т. БАРКАЛАЯ: Очень серьезно. Прямые спины.
АМАЛИЯ: Пожалуйста, девочки, не сутультесь.
Т. БАРКАЛАЯ: Мотос энергетический.
Т. КОНТРИДЗЕ: Если прямая спина, то грудь. Не надо так.
АМАЛИЯ: Итак. Значит, мы сегодня обсуждаем тему женской распущенности.
Т. БАРКАЛАЯ: Какой кошмар.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Я не могу такое обсуждать в эфире. Извините, я пойду.
АМАЛИЯ: От нас уходит Ксения.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: До свидания.
АМАЛИЯ: До свидания, Ксения.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Безобразие, что на сегодняшний день вместо того, чтобы обсуждать политические, действительно, проблемы, которые волнуют всю страну, Вы портите и засоряете эфир подобными, абсолютно вымышленными темами, Амалия.
Т. БАРКАЛАЯ: Вы знаете, мне очень не нравится, когда начинается в эфире. Да, вот очень многие пользуются эфиром, как местом для того, чтобы смеяться. Вот постоянно шутить. Показывать, какие мы все умные. Это распущенность.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Зубоскалить.
АМАЛИЯ: Да, это действительно чудовищно, но я бы действительно хотела бы поднять такую тему вот женской распущенности, что может как-то стоит по-другому воспитывать девочек. Давайте попробуем пофантазировать, как нужно.
Т. БАРКАЛАЯ: У меня хорошая тема следующей передачи.
Т. КОНТРИДЗЕ: Не рожать девочек.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет. Женская запущенность.
Т. КОНТРИДЗЕ: Или допущенность.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И мужская выпущенность.
Т. КОНТРИДЗЕ: Или выпученность.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: О, это прекрасная тема, Теона, пойдемте, обсудим.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мужская выпученность. Вот наша тема.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И женская запученность.
АМАЛИЯ: Итак, значит, как воспитывать девочек, чтобы они не были распущены? Чтобы они не торговали собой. Причем это же получается чисто автоматически. Вроде бы как такая мода. Все обтягивающее, прозрачное, открытое. И вроде бы все так делают. И вроде бы единственная цель внешности молодежной это обращение внимания на плоть. Всякие пирсинги эти, эти татуировки. Да, да, да. Это я и хотела сказать. И там тоже. Эти татуировки на поясницах, и опять же на всех местах и т.д. Да, Ксения, я татуирована.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Кабалий покраснел и нервно курит.
Т. БАРКАЛАЯ: Но перед этим хотела задать вопрос нашим радиослушателям. Как там Украина и Италия играют футбол?
АМАЛИЯ: Да, правда, ребята.
Т. БАРКАЛАЯ: Может быть, просто пару строчек.
АМАЛИЯ: Кто-нибудь напишет, да. Мы чувствуем себя несколько оторванными от по-настоящему событий ряда.
Т. КОНТРИДЗЕ: Жарких.
АМАЛИЯ: Итак, что делать с девочками?
Т. КОНТРИДЗЕ: В первую очередь не надо выходить замуж на Украине.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Это как вариант.
Т. КОНТРИДЗЕ: Потому что родишь где-нибудь в Житомире, или в Запорожье. И все. Девочка…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Завтра она на Арбате.
Т. КОНТРИДЗЕ: Девочка обречена постоять где-нибудь в районе Сокола.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Подождите, мы знаем другие истории.
Т. БАРКАЛАЯ: Кишинев тоже отлично, я считаю.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Мы знаем, у нас есть другие истории.
Т. КОНТРИДЗЕ: Серьезно. Расскажи, пожалуйста.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Родился в Киеве, завтра в эфире.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мне не нравится, как ведет себя Лада Дэнс.
АМАЛИЯ: Как она себя ведет?
Т. КОНТРИДЗЕ: Мне кажется, это верх распущенности.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А Машка Распутина? На что она такую себе фамилию взяла? Почему ты сейчас ее не вспомнила?
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, Маша Распутина – это икона. А Лада не тянет до Маши. Это Трэш икона.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, причем здесь Лада?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Лада распущена.
Т. ЛОБАНОВА: Да, ну, нет.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Запустить Лада.
АМАЛИЯ: Опять же, мы когда прошлый раз говорили о женщинах-стервах. Вот у нас обсуждались женщины-стервы, мы наш личный хит-парад создавали. Который, помнится, тогда возглавила Алла Пугачева. После чего все женщины, которые были перечислены, были признаны великими. Давайте посмотрим, о распущенных женщинах. Ну, понятное дело, можете не оригинальничать и не писать о том, что вот все присутствующие в студии могут возглавить этот хит-парад. Да, мы можем его возглавить, но сегодня мы скромны.
Т. КОНТРИДЗЕ: Да мы в любой номинации первые.
АМАЛИЯ: Конечно. Даже на любом гей-параде мы побеждаем.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Мне кажется, мы ушли от темы. Для действительно важен вопрос. Я когда-нибудь рожу девочку. Вот, может быть, Тина скоро родит. Потому что для меня как правда воспитать девочку, чтобы она не стала проституткой. Это примерно так же, как воспитать мальчика, чтобы он не стал голубым или наркоманом. Это же, правда, вопрос. Давайте. Семья.
Т. ЛОБАНОВА: Нет, ну, а что. Девочку нужно растить в любви в первую очередь. Ну, в строгости в том числе. Папа будет строгий, а мама…
Т. КОНТРИДЗЕ: В строгости 100%.
Т. ЛОБАНОВА: Мама будет показывать, что такое любовь. Мама и папа в строгости.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ну, ты не поверишь, как меня воспитывали. Следов не осталось. Я до 17 лет была пришита к стулу. И занималась по 12 часов фортепьяно.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, остались следы, ты знаешь, остались.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, я не согласна, что в строгости, потому что потом джина из бутылки выпускает.
Т. ЛОБАНОВА: В любви, девочки, в любви. Любовь. Не знаю, меня воспитывали и в любви и в строгости.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Любовь, строгость. В любви к демократии. Я никогда не могла себе чего-то…
Т. БАРКАЛАЯ: Ну, это чувствуется.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Я второй раз покидаю эфир. Сволочи.
АМАЛИЯ: Гол! 1:0 Украина.
Т. КОНТРИДЗЕ: Так что там с матчем?
АМАЛИЯ: Ничего про матч не написали. "Каково Ваше отношение к моде? Когда молоденькие барышни опускают брюки практически до неприличного уровня. Это не только неприлично, но и вредно для здоровья".
Т. КОНТРИДЗЕ: Вредно для здоровья это как? Почки в смысле?
Т. ЛОБАНОВА: Мне нравится, когда красивый живот. Очень нравится. К месту.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И мне очень нравится.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, почему? Ну, женщины во все времена пытались привлечь мужское внимание.
Т. КОНТРИДЗЕ: Не правда.
Т. ЛОБАНОВА: Но раньше был корсет, а сейчас голый живот. Это просто мода.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мы все равно с тобой держимся то, что нам не нравится. Когда штаны на коленах… Мне вообще не нравится такой хип-хоп стайл на девочках. Мне кажется, это другой вопрос.
Т. ЛОБАНОВА: Нет, то, что девочки пытаются привлечь к себе внимание, ты согласна с этим?
Т. КОНТРИДЗЕ: Девочки привлечь к себе внимание?
Т. ЛОБАНОВА: Ну, женщины.
Т. КОНТРИДЗЕ: Визуальное? Не знаю. Мне кажется, чуть-чуть, ну, тогда рассчитывать на мальчиков идиотов просто.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, почему, а если внутри что-то есть. Это же не значит…
Т. КОНТРИДЗЕ: Да, это роскошно, конечно. Нет, я не протестую против красивых женщин.
Т. ЛОБАНОВА: Нет, а против красивого живота?
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, я протестую. например, просто когда я вижу девочку. Я никогда не забуду, у меня на съемочной площадке была помощница гримера, правда, это смотрелось ужасно. У которой юбка, мы работаем. У него юбка была ну практически находилась на грани уже как бы всех мест. Вот мне хотелось действительно в какой-то момент. Я жалею, что не сделала ей замечание. Мы на работе. Если ты хочешь показать, что ты такая продвинутая, современная, как угодно. Ходи дома так, ходи перед своим молодым человеком. Не приходи так на работу.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Мы не говорим о работе. Мы говорим вообще.
Т. БАРКАЛАЯ: А я говорю вообще. Это рабочий процесс. Мне не нравится, когда у меня на съемочной площадке так одеваются сотрудники. Не нравится.
Т. КОНТРИДЗЕ: Хозяин – барин. Имеет право.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Нет, а на отдыхе. Если человек просто идет по улице. Нормально идет себе девочка с красивым животом…
Т. БАРКАЛАЯ: А я воспринимаю это. Я не говорю как бы про живот. Я вот воспринимаю это как вот посмотрите, Вам осталось буквально каких-то 2 см до каких-то. Для меня это не интересно. А после этого возникает вопрос, а почему, за кого он меня воспринимает. Я не такая.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Откуда столько насильников.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ты узнаешь меня за 1000.
Т. БАРКАЛАЯ: Да и т.д. В общем, возникают вопросы, почему он так про меня думает. Почему он считает, что он может со мной так разговаривать. Да может он с тобой так разговаривать. Потому что ты ходишь перед ним в таком виде. Изначально.
АМАЛИЯ: Причем не только перед ним. В том-то вся и фишка. Это на выбор. Правда, выбери меня, выбери меня. Вау. У нас есть сообщение. "Так петь и я умею. Вы спойте "Мурку"", - пишет Марк. Марк, Вы поете женским голосом женщины грузинки, интересно.
Т. КОНТРИДЗЕ: Марк, мне кажется, клево.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Не по теме.
АМАЛИЯ: Слышишь? "Божественный голос. Браво", - пишут тебе.
Т. КОНТРИДЗЕ: Спасибо большое. В отличие от Марка, мне кажется, человек гораздо более…
АМАЛИЯ: "Девчонки, здорово заживаете, молодцы. Слушаю, хохочу. Ну, просто. Данил". "Сударыни, спасибо за песни. Покорили. Песня о Тбилисси – одни из любимейших моих песен".
Т. КОНТРИДЗЕ: Ой, спасибо. Как хорошо, что, не смотря на то, что запретили "Баржоми", все-таки такие реакции…
Т. БАРКАЛАЯ: И вина. И на сегодняшний день, правда, странно, что нет сейчас никакого спиртного в магазинах. И как-то до этого была по "Баржоми" история. Как-то не вяжется друг с другом.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Не только "Баржоми".
АМАЛИЯ: Нас продолжают обвинять в алкоголизме.
Т. КОНТРИДЗЕ: Мне кажется, должна быть какая-то религиозная основа, база воспитания.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: У "Баржоми"?
Т. КОНТРИДЗЕ: Мне кажется. Если девочка…
Т. ЛОБАНОВА: Ну, это духовность просто. Там где религия в достаточной степени…
Т. КОНТРИДЗЕ: Духовная, да, религиозная основа должна быть. Девочка на что-то должна ориентироваться.
АМАЛИЯ: Религиозная основа, прекрасно. Вопрос религии.
Т. КОНТРИДЗЕ: Я думаю, это абсолютно серьезно как бы я говорю. И это должно быть. Мы все об этом забыли.
Т. ЛОБАНОВА: Вот я еще раз говорю, что в первую очередь это любовь. Девочку нужно любить. И если семье совершенно здоровые, нормальные отношения. Когда мать любит отца искренне, когда отец любит мать. Когда девочка растет и это видит, когда девочке расставляют приоритеты уже в совсем маленьком возрасте. Это абсолютно очевидно, что это вырастет девочка. Это вырастит женщина, которая будет любить себя, которая будет любить окружающих. Она будет просто любить и дарить эту любовь.
Т. БАРКАЛАЯ: И религия это туда же. Религия именно туда же. Любовь и религия. Любовь – это основа любви.
Т. КОНТРИДЗЕ: Во-первых, а что, если папа и мама друг друга не любят, девочка обречена быть не девочкой.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Проституткой?
Т. БАРКАЛАЯ: Это тоже бред.
Т. ЛОБАНОВА: Нет. Она не будет обречена. Но она очень много потеряет.
Т. КОНТРИДЗЕ: Она, согласна, что очень много потеряет. Но у одиноких женщин тоже бывали прекрасные дети, девочки. Прекрасные дети.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, любовь, отношение к маме.
Т. КОНТРИДЗЕ: Религиозный пласт в любом случае нужен. Потому что как мы с Лялей там неделю тому назад в Индии определили, нашей воли в жизни практически нет.
Т. ЛОБАНОВА: Ну, тем не менее. Мы же говорим о земных каких-то вещах. Мое видение вот такое. Что должно быть… Ну, не то, что должно быть. Хотелось бы, чтобы было…
АМАЛИЯ: Идеал.
Т. ЛОБАНОВА: Да, в идеале.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Да. Распущенность – следствие бездуховности для меня.
Т. БАРКАЛАЯ: Да, совершенно верно. Когда ты пытаешься привлечь какими-то другими. Ладно, когда тебе там 40, 50 с чем-то лет. У тебя нет шанса, и тебе хочется привлечь, я могу понять. Мне жалко иногда бывает женщин. Это жалкое зрелище, когда и в молодом…
Т. КОНТРИДЗЕ: Молодухи – вот это, конечно, особенный вид людей.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, не только молодая. Мне, например, пожилых.
АМАЛИЯ: Молодящиеся.
Т. БАРКАЛАЯ: Молю Бога, чтобы я не была такой в маразме. Честно. Я иногда вижу таких уже пожилых. И вот ты смотришь, вот у них все вытянуто, губы навыворот. Здесь силикон. И деньги вроде есть. Все есть. Но зачем быть смешной. И здесь у нее выворочено. И юбка, и ноги, все это ужасно. Как ты говоришь. Здесь липосакция, шрамы
Т. КОНТРИДЗЕ: Кошмар, кошмар.
Т. БАРКАЛАЯ: А если человек в гармонии с собой, то она другим привлечет.
АМАЛИЯ: Достойная старость.
Т. БАРКАЛАЯ: Глаза. Седина. Мне очень нравится красивая седина. Красивые глаза, когда они светятся. И у людей действительно что-то видишь. Такая женщина, мне кажется, привлечет гораздо больше мужчин и внимания, чем вся там на париках, шиньонах и силиконовых губах.
Т. КОНТРИДЗЕ: Ани Жирард всегда выглядит лучше, чем какая-нибудь Элизабет Тейлор.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И Моника Витти. Нам тоже очень нравится.
Т. КОНТРИДЗЕ: И Моника Витти прекрасно. Прекрасно. И Жанно Моро как выглядит. И все эти старые дивы, которые повторили в каком-то таком…
Т. БАРКАЛАЯ: Вот все-таки естественность.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А Анна Моньяни?
Т. БАРКАЛАЯ: О!
Т. КОНТРИДЗЕ: А Софи Лорен как выглядит? В молодости так не выглядела.
Т. БАРКАЛАЯ: Вот у них есть что-то внутри. Вот они смотрят не просто так.
Т. КОНТРИДЗЕ: Это свет. Это прямые каналы.
АМАЛИЯ: Не смотря, кстати, на довольно откровенные туалеты и даже уже в возрасте Софи Лорен носила довольно глубокие декольте.
Т. КОНТРИДЗЕ: И носит.
Т. ЛОБАНОВА: И никогда не выглядела вульгарно.
АМАЛИЯ: Никогда.
Т. КОНТРИДЗЕ: В этой женщине столько класса внутреннего.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Света.
Т. КОНТРИДЗЕ: Красавица.
АМАЛИЯ: Какой мужчина при ней и как он ее любит. И как…
Т. КОНТРИДЗЕ: Боготворит.
АМАЛИЯ: Я понимаю, что тут не поймешь, где курица, где яйца. Полюбил ли он ее за это внутреннее свечение. Или он, ну в каждом из нас есть это внутреннее свечение. Но разжигал этот огонь богини. Когда она каждый день была алтарем. Когда эту женщину боготворили. Ей не требовалось привлекать к себе внимание.
Т. КОНТРИДЗЕ: Но без базы женщина, сколько бы мужчина ее не воспитывал, все равно на каком-то этапе это вылезает. Очень сильно вылезает. Когда женщина взялась из не откуда, не считайте меня снобом, девочки, пожалуйста, я просто вот эту вот базу имею в виду. Религиозную, семейную и т.д. Когда вот без этого пласта женщина растет и вдруг попадает рядом с хорошим мужчиной. И такие случаи бывают в нашей жизни. И нередко, да. Все равно вот женщина ведет, ведет себя нормально. И будто чему-то учится, учится, как разговаривать, учится, как одеваться. Но на каком-то этапе так это все вылезает нечаянно.
Т. БАРКАЛАЯ: Мне кажется, Ляля очень правильно сказала, что вот мужчина, который поддерживает в женщине какой-то внутренний свет, огонь, тоже очень важен в жизни.
Т. КОНТРИДЗЕ: Очень.
Т. БАРКАЛАЯ: И вульгарность, и распущенность уходят, если тебя действительно любят, если тебя любят за что-то другое. Там не за большую грудь. И не за пухлые губы, а за что-то другое. Мне кажется, и женщину это меняет во многом. Любите нас, мужчины, мне кажется, это всегда полезно доля женщины.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, и все-таки, и важно, какие мужчины нас любят.
АМАЛИЯ: О, да.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: потому что, тем не менее, я понимаю, очень хочется любить мужчину, которого ты немножечко побаиваешься, очень уважаешь. Понимаешь, что ты от него заряжаешься. Даже дело не в том, что сильнее, слабее. Хорошо, даже, когда ты не понимаешь, может быть, сильнее, слабее, как угодно. Там есть масса вариантов. Но, тем не менее, главное, чтобы этот мужчина, чтобы в какой-то момент слились в одну линию, которая может стать путеводной. Вот Вы идете куда-то вперед, и Вы даете возможность друг другу двигаться. Не пересекаете друг другу линию, не ставите друг другу подножку. Вы вдвоем. Вы да, два бурлака очень сильных становитесь, которые можете на себе тянуть этот действительно тяжелый, но в какой-то момент намного легче груз, как жизнь.
Т. БАРКАЛАЯ: И распущенность уйдет в этот момент, когда будет занята другим абсолютно мозг, душа, тело, все остальное.
АМАЛИЯ: "У меня тоже 50 пар обуви. Завидуйте. Гена".
Т. КОНТРИДЗЕ: Гена, какой у Вас размер ноги?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А шпильки присутствую?
АМАЛИЯ: Геннадий – работник обувного магазина. "А еще грузинские песни будут? Супер, - пишет Михаил, - Дорогие девочки, с удовольствием Вас слушаю. Вы остроумные и веселые на зло всем злобствующим",.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Кто сказал?
АМАЛИЯ: Наталья Васильева.
Т. КОНТРИДЗЕ: Наташ, кто кроме женщин такое скажет?
АМАЛИЯ: "Будьте серьезнее, - пишет Игорь, - тети лошади, Вы всех, кто не вас пользуете и потребляете. Санечка". Санечка, бедненький.
Т. КОНТРИДЗЕ: Санечка это мальчик или девочка?
АМАЛИЯ: Думаю мальчик маленький.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Его где-то обидели.
АМАЛИЯ: Маленький конь Санечка. У Вас будет любовь, Санечка.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Санечка, не волнуйтесь.
АМАЛИЯ: "Распущенность – не причина, а следствие. Следствие плебейства, отсутствие собственного достоинства, наглости и т.д. Вы по существу еще ничего не сказали. Девчонки, Вы такие прикольные. Просто атас. Дайте номер Вашей гримерши". "Уважаемые дамы, я имела в виду, что в транспорте ездить с голыми животами просто не гигиенично. Когда рядом люди в грязными сумки, иногда даже в грязной одежде. Не понятно, почему так развеселила Вас эта мысль". Да нас многое весил.
Т. КОНТРИДЗЕ: Да мы просто давно не виделись.
АМАЛИЯ: "Передача замечательная, учит молодежь наглости, которая помогает в жизни. На это обращают внимание не мальчики, ровесники девочек, а взрослые семейные мужчины", - пишет Татьяна. Татьяна, берегите себя. "Мне мало уделяли внимания мужчины, и потому стала разгульной. Нравится". Берегите себя, пожалуйста. Ну их мужчин. Обратите сами на себя внимание. Милая, дорогая, любимая, Вы, наверняка, прекрасны, Вы, наверняка, заслуживаете любви, но, прежде всего, своей любви. И я обращаюсь к автору этого сообщения. "Девчонки, Вы молодцы, особенно, когда смеетесь и играете словами. А вот низкие штаны у девушек с нависающими по бокам окорочками, это убого, почему окорочка…" И т.д. Не сохранилось сообщение полностью. Владимир. "Что Вы там вспоминаете "Мукузани", "Сапирави" кислятина. То ли дело портвисок".
Т. КОНТРИДЗЕ: Тоже верно. Согласна.
АМАЛИЯ: Тоже верно.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: А мы не против портвишка.
АМАЛИЯ: Итак, "В России нет звезд. Все звезды на Западе. Звезды в кавычках – дети чиновников и бизнесменов. Не имеют голоса и слуха. Скажите, в эфире, кто у нас звезда. Я лично не знаю". "Чтобы немножечко побаивалась – не вариант. Нужно, чтобы писалась от ужаса. Михаил". Зачем же Вам, Михаил, писающаяся…
Т. КОНТРИДЗЕ: Михаил скрывается от армии. У него интеллектуальная проблема энуреза.
АМАЛИЯ: Так, хорошо. "Очень хорошо выглядят Чурикова и Белохвостикова. У них такие прекрасные мужья. Не всем же везет". Везет все, просто в разной степени. Я думаю, что нам плавно нужно переходить к просто рекомендациям насчет, вот знаете, причем не спрашивайте нас, почему мы берем на себя это право. Потому что мы в эфире, а Вы сейчас вот нас слушаете. Поэтому у нас это право. Ситуация же может поменяться, Вы же знаете, в каждую секунду. Стать радиоведущей может каждый. Итак, наши рекомендации распущенным женщинам.
Т. КОНТРИДЗЕ: Наши рекомендации Мадонне.
АМАЛИЯ: Например. Давайте обсудим Мадонну, ну, коротенечко. И дадим ей свои рекомендации.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И пошлем их ей по почте.
Т. БАРКАЛАЯ: И Памелке Андерсончик. Памелита…
АМАЛИЯ: Это женщины, которые на самом деле влияют на умы юности. Кстати, Мадонна с каждым годом, если посмотреть ее первые записи, а плюс еще…
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Поет все лучше и лучше.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, она все более благочестивая Марта сейчас.
АМАЛИЯ: Вот именно.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, поет также.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, кабала, дети.
Т. КОНТРИДЗЕ: Но Барбери стала больше.
Т. ЛОБАНОВА: Как-то более к академизму подходит
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Потому что она пришла к религии, она прошла через все эти стадии.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, мне кажется, она просто бабушка, а была девочка.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Нет. Она зрелая, прекрасная женщина. Офигительная.
Т. ЛОБАНОВА: По-моему, это нормально, когда человек проходит через все стадии.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Я обожаю Мадонну.
Т. БАРКАЛАЯ: Мне кажется, просто весь ее предыдущий опыт привел ее туда, куда она и должна была и прийти. Она все еще и поет прекрасно.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Давайте дадим рекомендации не Мадонне.
АМАЛИЯ: Давайте.
Т. БАРКАЛАЯ: А Памелле все-таки.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Тем более, что, конечно, Мадонне не очень приятно, что мы о ней столько говорим.
Т. БАРКАЛАЯ: Лада Дэнс, давай тогда.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Столько говорим, и Ладе и т.д. столько говорим. Но я думаю, что каждый если из нас скажет по 3-4 рекомендации, как, на наш взгляд, или быть распущенной или не быть распущенной, будет как-то мудро.
АМАЛИЯ: Да, да. Пятница вечер. Давайте.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: По часовой стрелке.
АМАЛИЯ: По часовой стрелке. Итак, Татьяна? Вы, как модельер.
Т. ЛОБАНОВА: В любви все истины. А похоть вечно лжет. Вот так вот я скажу. Любите, девочки. Любите в первую очередь себя. И смотрите во внутрь, внутрь себя, девочки, внутрь, глубоко, глубоко. И не пытайтесь обратить на себя внимание. Это внимание, оно придет само. (Аплодисменты).
АМАЛИЯ: Молодец. Сейчас Теона Контридзе.
Т. КОНТРИДЗЕ: Я могу дать рекомендацию, как быть распущенной.
АМАЛИЯ: Да.
Т. КОНТРИДЗЕ: Значит, лаковые шпильки. Сапоги имеется в виду на голом теле. Выходишь на Красную площадь и писаешь.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: И поешь грузинскую песню.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, это уже слишком. Это уже гарниры, которые уже никому не нужны. Абсолютно. Я считаю, что это роскошно.
АМАЛИЯ: Можно при этом чтобы сетки были. Просто крупная сетка на ногах.
Т. КОНТРИДЗЕ: Нет, это уже корни лав стайл. Давайте мы этот запад не будем. По-русски. Нормально. Шпильки и Красная площадь. Я считаю, красиво.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Извини, у нас, по-моему, есть такой артдеятель по фамилии Кулик, если я не ошибаюсь, который периодически тоже любит где-нибудь покакать. Но единственно не одевал лаковые сапоги в этот момент.
АМАЛИЯ: Я думаю, возьмет сейчас на вооружение, быстренько украдет идею. Итак?
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Ну, мой совет, наверное, все-таки не быть распущенными. А относиться к себе с иронией. И все–таки понимать, что каждый раз, когда ты смотришь на себя в зеркало или когда ты открываешь рот для монолога своеобразного, ты думай, что тебя ну это дети видят иногда. Вот об этом, т.е. вот речь. Ну, как-то книжки надо читать, интеллигентнее надо себя вести. И надо ну все-таки быть воспитаннее, всякие бывают умные…
АМАЛИЯ: Книжки даже есть про воспитание. Как должна говорить, действовать.
Т. ЛОБАНОВА: Этикет.
АМАЛИЯ: Да.
Т. КОНТРИДЗЕ: Этикет – хорошее слово.
Т. БАРКАЛАЯ: Все сказали. Мне нечего добавить, абсолютно согласна. Я единственно считаю, что как ты чувствуешь себя хорошо, когда чувствуешь себя.
Т. КОНТРИДЗЕ: Раздеваемся, все.
Т. БАРКАЛАЯ: Нет, нет, воспитание.
АМАЛИЯ: Это так прекрасно. Чувствуйте себя хорошо. Чувствуйте себя собой и любите себя такими, какими Вы уже есть. Не в будущем, не в прошлом, но здесь и сейчас. До следующей пятницы. Мы Вас любим, женщины.
Т. КОНТРИДЗЕ: Спасибо.
К. ТЕЛЯКОВСКАЯ: Спасибо.
Т. БАРКАЛАЯ: Чао.
Т. ЛОБАНОВА: До сви дос.