Зиновий Пешков (Свердлов) - Виталий Вульф - Наше все - 2008-11-16

Е.КИСЕЛЕВ – Я приветствую всех, кто в эту минуту слушает радио «Эхо Москвы». Это действительно программа «Наше все», и я, ее ведущий, Евгений Киселев. Мы продолжаем наш проект, история Отечества в лицах. История Отечества в лицах в ХХ веке. Наших героев мы выбираем по алфавиту – идем от буквы «А» к букве «Я». И вот, дошли уже до буквы «С», больше того, у нас сегодня на букву «С» последняя передача. Напомню, что героев мы выбираем следующим образом: одного голосованием в интернете на сайте «Эхо Москвы», одного в специальной передаче, где проводится голосование в прямом эфире, и наконец, одного выбираю я сам. Ну, есть буквы, на которые слишком много героев, и поэтому на некоторые буквы, в том числе, и на букву «С» у нас не три, а больше программ. У нас уже были академик Сахаров, авиаконструктор Сикорский, футболист Эдуард Стрельцов, премьер-министр Петр Столыпин. И вот, сегодня программа о человеке, который был рожден как Свердлов, Зиновий Свердлов, но в историю вошел как Зиновий Пешков. Честно признаюсь, в каком-то смысле, включив Зиновия Свердлова в список на букву «С», мы исправили ошибку – знаете, кто не работает, тот не ошибается, и на старуху бывает проруха – когда составляли список предварительный героев на букву «П» для голосования, про Пешкова просто забыли. И вот, исправили эту ошибку, и удивительным образом… вы знаете, для меня это было совершенно удивительным, что при голосовании в прямом эфире из всех героев – а там были и Солженицын, и кого там только не было – самым интересным героем оказался именно Зиновий Пешков-Свердлов. И как всегда в начале программы, коротко портрет нашего героя.

Зиновий Свердлов – родной брат одного из лидеров большевиков Якова Свердлова. Вошел в историю под фамилией Пешков, которую дал ему Алексей Максимович Пешков, он же писатель Максим Горький. Несостоявшийся актер Московского художественного театра, в котором один из его основателей, Владимир Иванович Немирович-Данченко, видел будущее сценическое дарование, избрал в жизни иную стезю. Разойдясь с Горьким лично и политически, он стал искателем приключенией, военным и дипломатом, французским легионером, генералом, даже личным другом будущего президента Шарля де Голля. Он воевал за Францию в Первой мировой войне, был тяжело ранен. После революции 1917 года представлял Францию как дипломатический и военный агент в России. Был на разных фронтах Гражданской войны. Между двумя мировыми войнами много лет прослужил во французском МИДе. После оккупации Франции нацистской Германией в 1940 году Зиновий Пешков вступил в движение «Свободная Франция». Благодаря доверительным отношениям с де Голлем, в годы Второй мировой войны Зиновий Пешков стал сначала главой французской миссии в Китае, затем в Японии, а потом послом Франции в Токио. Умер он в 1966 году, и был похоронен на знаменитом русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну а теперь я представлю моего сегодняшнего гостя. Со мной в студии Виталий Вульф, Виталий Яковлевич Вульф, главный редактор радио-канала «Культура» и многолетний ведущий замечательной телевизионной программы «Серебряный шар». Вот Вы знаете, с чего бы я хотел начать, Виталий Яковлевич… вот такой поразительный интерес, который проявили наши слушатели к фигуре Зиновия Пешкова, не кажется ли Вам, что он, на самом деле, связан с тем, что вообще в нашей культуре, в истории, в литературе такой, особый интерес вызывают фигуры людей, которые в некотором смысле шли поверх барьеров, т.е. вот… А до этого у нас был конструктор Сикорский, который был великим авиаконструктором в России и потом стал великим авиаконструктором в Америке. Скажем, Сергей Рахманинов – не знаю, согласитесь Вы или нет, но Рахманинов тоже в некотором смысле был фигурой, которая была поверх барьеров, поверх границ, который обрел некую вторую, творческую, во всяком случае, молодость в Соединенных Штатах. Конструктор Зворыкин, да – русский, который создал телевидение, и вот, еврейский мальчик, который стал генералом, героем Франции.

В.ВУЛЬФ – Ну, я думаю, что прежде всего, интерес к Зиновию Алексеевичу связан с тем, что о нем почти никто ничего не знал. И очень мало кто знает сегодня. Потому что книг, посвященных ему, нет. Статей о нем вы можете за весь ХХ век насчитать в буквальном смысле 2-3 статьи. Это единственное, что можете насчитать. А фигура уникальная, потому что до сих пор гадают, чей он был разведчик, на кого работал. Человек беспримерной храбрости, феноменального обояния, находившийся в сложнейших отношениях с приемным отцом, Алексеем Максимовичем Горьким. Горький, бывали периоды, когда его очень любил. Бывали периоды, когда он отбрасывал его. Он прожил очень сложную жизнь. Когда я был в последний раз в Париже, на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа, где он похоронен в одной могиле с Вики Оболенской, где написано три слова: «Зиновий Пешков, легионер». Но в центре Парижа, недалеко от Place Charles de Gaulle, находится дом, в котором он жил последние десятилетия. Очень красивый дом, современный. Я до сих пор не знаю, что там сегодня. Но я искал этот дом, и две француженки подошли и сказали: «Вы, наверное, ищете дом, где жил Зиновий ПешкОв? Вот, вы правильно стоите – он напротив». Я был поражен, потому что я ни у кого ничего не спрашивал. Он всегда вызывал невероятный интерес. Человек, который знал Ленина и играл с ним в шахматы, который работал с Киренским. Который знал всех большевиков, приезжавших к Горькому на Капри, который стал символом антибольшевизма потом. Легионер, в Марокко он пробыл пять лет, потом еще один год, и потом еще три года. Он, который в 1914 году вступил во французскую армию, и его приняли, солдатом. А потом выяснилось, что еще в 1905 году был принят закон, который запрещал иностранцев принимать в армию, и он не мог быть солдатом французской армии, и было у него довольно трудное положение. И тогда он перешел к легионерам. Именно в этот момент. Он знал все и всех. Его любили женщины, очень сильно. Знаменитая Саломея Андроникашвили, подруга Марина Цветаевой и Анны Ахматовой, была его гражданской женой четыре года. Имя Саломеи обессмертила Ахматова в своем стихотворении «Тень», которое было написано в 1940 году. Его любила королева Италии, которая, узнав, что он живет в плохонькой гостинице в Париже, закутавшись в плащ и в маске, из Рима в то время – это были годы войны – приехала в Париж на свидание к нему. Его любовные истории – это отдельная тема. У него была дочь, Елизавета Зиновьевна, с очень трагической судьбой. Он ее очень любил. Лиза Пешкова. Когда я делал передачу о нем на телевидении, мне удалось разговаривать с внучкой Горького, Марфой Максимовной Пешковой. Она работала научным сотрудником в музее Горького долгие годы, занималась библиотекой. Она помнила Лизу Пешкова. И она рассказала мне о том, как она встречалась с ней. Это тоже одна из уникальных историй. У него в жизни были все время фантастические непридуманные истории. Он же был невысокого роста, лысый – во второй половине своей жизни.

Е.КИСЕЛЕВ – Потерял руку.

В.ВУЛЬФ – Руку он потерял на войне. Он потерял правую руку. Это случилось еще когда он был солдатом французской армии. Еще до того момента, пока установили, что он не может быть солдатом французской армии. Но руку он потерял.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, но тем не менее, рост и лысина, и отсутствие правой руки все равно не делали его ущербный человеком.

В.ВУЛЬФ – Да, он вызывал к себе громадный интерес. Конечно, сегодня о нем далеко не все известно.

Е.КИСЕЛЕВ – Извините, что я Вас перебиваю. Вот, Виталий Яковлевич, давайте по-порядку. Значит, он приемный сын Горького. Есть разные версии, как Вы совершенно справедливо заметили, книг нет, статей буквально две или три. Мне, например, приходилось читать киносценарий, принадлежавший перу Бориса Тихоновича Добродеева – есть такой.

В.ВУЛЬФ – Отец Олег Борисовича.

Е.КИСЕЛЕВ – Отец Олега Борисовича Добродеева, этот фильм по этому сценарию, по-моему, так никогда и не был снят…

В.ВУЛЬФ – Нет.

Е.КИСЕЛЕВ – Но сценарий в свое время даже, по-моему, получил какую-то премию на каком-то конкурсе. Но тем не менее, непонятно, где правда, где вымысел, где мифология…

В.ВУЛЬФ – Вы знаете, самое достоверное, на мой взгляд, в книжке эмигранта из России, врача Прохановского, который жил – и живет в Израиле, я не знаю, он жив сейчас или нет – но он написал о нем книгу огромную. Она вся документальная. И это очень интересная книга, потому что…

Е.КИСЕЛЕВ – Значит, книга все-таки есть?

В.ВУЛЬФ – Одна.

Е.КИСЕЛЕВ – Одна.

В.ВУЛЬФ – Очень большая книга. Почему у нас ее не переиздают – непонятно.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну, бывает такое, что, вот, есть хорошая книга, изданная на Западе – о ее существовании ни один издатель в России не догадывается.

В.ВУЛЬФ – Понятия не имею. Непонятно. Непонятно.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну вот, например, была замечательная биография, совсем недавно вышла в России, она много лет существует, на английском языке, книжка стояла у меня на полке много лет, о великом князе Михаиле Александровиче, брате последнего русского царя, Николая II, и его романе с Натальей Брасовой, его женой гражданской. Поразительно интересная книга, но вот издана у нас…

В.ВУЛЬФ – Тоже нигде…

Е.КИСЕЛЕВ – Издана у нас вот только-только. А существовала давным давно, написана была давным-давно. Кстати, с использованием российских архивов, российских источников, авторы приезжали…

В.ВУЛЬФ – И это и в Россию…

Е.КИСЕЛЕВ – Да, да, да.

В.ВУЛЬФ – Полно источников, все русские источники. Но есть и французские…

Е.КИСЕЛЕВ – Так вот, я...

В.ВУЛЬФ – Я могу ответить на этот вопрос.

Е.КИСЕЛЕВ – Вот, нет, я просто хотел сказать… просто прояснить следующее, пожалуйста, попробуйте нам прояснить: есть версия, что все-таки между Горьким и Пешковым были изначально отношения отец – сын, что Горький этого мальчика увидел, встретил, полюбил, приблизил к себе, и вторая версия, что он его усыновил только для того, чтобы преодолеть препятствия, которые на пути актерской карьеры Пешкова ставил закон о черте оседлости.

В.ВУЛЬФ – Нет, конечно, это неверно. Они ведь встретились в тюрьме. Они оба сидели в тюрьме.

Е.КИСЕЛЕВ – За что?

В.ВУЛЬФ – За революционные выступления, за прокламации был, так сказать, посажен Горький. И он сидел очень недолго, несколько месяцев. И в камере сидел молодой парень – Иешуа Соломон Свердлов. Он родился в 1884 году. Его брат Якоб родился в 1885. А отец их был, ну, ремесленник - у него была граверная мастерская. И в этой граверной мастерской все время сидел Зина, как его все называли, и там он прятал прокламации. Кто-то его заложил, он оказался в тюрьме. Он был мальчишкой. Это можно даже просчитать, потому что когда Горькой был освобожден, и Зина был освобожден, Горький уехал в Арзамас, потому что его выставили в Арзамас. И в Арзамасе он жил с Екатериной Павловной, которая в этот момент была беременна, и должен был родиться Максим. Это был 1897 год. И Зина поехал туда и все время был у них в квартире. Екатерина Павловна к нему замечательно относилась. Потому что он был умен. Он же ничего не кончал – три класса приходской школы. А его брат, Яков Свердлов, он кончал четыре класса. Но Зина впоследствии был очень образованный человек, который знал много иностранных языков, но это было… все будет значительно позже. А в то время он обожал Алексея Максимовича. Просто обожал. И выполнял все его поручения и задания. Потому что когда он уехал из Арзамаса, Горький, оставалась его громадная библиотека. Этой библиотекой занимался Зиновий. А к Горькому в Арзамас приехал Владимир Иванович Немирович-Данченко.

Е.КИСЕЛЕВ – И вот тут, как я понимаю, начался вот этот актерский…

В.ВУЛЬФ – Актерский период – еще был маленький. Дело в том, что Горький попросил Зину прочесть новую пьесу, «На дне».

Е.КИСЕЛЕВ – Ну, а что случилось потом, после того, как он прочел эту пьесу «На дне», мы поговорим уже после короткой паузы. Сейчас новости середины часа на «Эхе Москвы», и через минуту-другую мы с Виталием Вульфом продолжим разговор о Зиновии Пешкове. Оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

Е.КИСЕЛЕВ – Мы продолжаем программу «Наше все» на волнах радио «Эхо Москвы». Сегодняшний выпуск посвящен Зиновию Пешкову, о котором мы говорим сегодня с моим гостем Виталием Вульфом, главным редактором радио-канала «Культура» и многолетним ведущим замечательной телепередачи «Серебряный шар». Я напомню, удивительный персонаж – приемный сын Пешкова, родной брат Якова Свердлова, человек, который закончил жизнь, можно сказать, национальным героем Франции, генералом, дипломатом, был награжден орденом Почетного легиона, но похоронен, тем не менее, на русском кладбище под Парижем, на Сен-Женевьев-де-Буа. Мы остановились перед перерывом на том моменте биографии Пешкова, когда там появился Владимир Иванович Немирович-Данченко.

В.ВУЛЬФ – Да. Немирович хотел послушать новую пьесу. Эту пьесу читал Зиновий. И Владимиру Ивановичу очень понравилось, как он читал эту пьесу. И он сказал Алексею Максимовичу, что «у вашего сына определенный есть талант, и пусть он приедет в Москву». И он приехал в Москву и поступил в школу Московского художественного театра. И он участвовал в первом спектакле «На дне», сенсационном спектакле Московского художественного театра, спектакле, который был поставлен Станиславским и Немировичем-Данченко. Он был в толпе там, в бессловесной роли.

Е.КИСЕЛЕВ – В массовке.

В.ВУЛЬФ – В массовке. И там у него завязались связи. Там, скажем, там же, и в массовке была такая интересная впоследствии актриса и человек, и женщина – Тамара Дейкарханова, с которой Зина очень подружился. И там он должен был ехать с театром на гастроли. И вдруг он почувствовал, что это не его, что у него к этому нет призвания. И он ушел из этой школы. Он в школе пробыл практически один сезон. И на этом все кончилось. А в этот момент в семье Горького происходили драмы, потому что Алексей Максимович влюбился в красавицу Марию Федоровну Андрееву, которая играла в «На дне» Наташу, которая была одной из богатейших женщин, жена Желябужского, у него был сын Юрий, дочь Катерина, она была влюблена в Горького, она ушла из семьи. Но Горький тогда не знал, что она была членом большевистской партии, она была большевичка уже тогда. Она была очень близка с Лениным, в нее был влюблен Савва Морозов, который ей оставил состояние, и она все деньги давала большевикам. У нее весьма драматический путь, она была сложнейший персонаж. У нее с Зиновием были очень в разный период разные отношения. И когда он почувствовал, что рушится дом, потому что он был очень привязан к Екатерине Павловне… Мария Федоровна говорила, о том, что он бездельник, он ничего не делает – то он читает книжки, то он что-то подшивает, то он что-то столярничает. У него было очень много разных дел. И он уехал из России тогда. Конечно, никогда не думаешь, что он уже никогда на постоянное жительство не вернется. Он уехал в Канаду.

Е.КИСЕЛЕВ – В Канаду?

В.ВУЛЬФ – Он жил в Торонто. И в Торонто он работал на меховой фабрике, на кирпичном заводе, в столярных мастерских, очень нуждался. Он был, по существу, нищий, он ни у кого не просил денег. Алексей Максимович ему посылал деньги – нечасто, но он был беден предельно. Любил он человечески очень сильно Горького и был к нему привязан. Тогда еще не было никаких расхождений, в те годы, естественно. Потом из Торонто он перебрался в Америку. В Америке ему было совсем плохо, Америка ему не понравилась. Ему… он об этом очень много писал: ему казалось, что в этой стране такое разделение на очень богатых людей и очень бедных людей. И он видел нищету, он жил в ночлежках в Америке.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, он застал то время в Америке, когда не было ни антитрастового законодательства, ни профсоюзов…

В.ВУЛЬФ – Конечно. Ничего не было.

Е.КИСЕЛЕВ – Это было еще так называемое… конец так называемого «позолоченного века».

В.ВУЛЬФ – Конечно. А вот когда он услышал, или точнее, прочел в газетах, что Горький с Андреевой приезжают в Америку, он помчался его встречать. Горького встречал сотни корреспондентов, и никто не мог понять, кто этот довольно плохо одетый молодой человек с очень привлекательным лицом – по-английски он уже говорил свободно, естественно, тогда – который кинулся на шею Алексею Максимовичу, и Алексей Максимович его обнимал, целовал, все понимали, что это что-то очень близкое Горькому. И он прикипел к этой семье, он был свидетелем всех скандалов – когда Горького не поселяли в отели…

Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, он был не женат.

В.ВУЛЬФ – Он же был не женат на Марии Федоровне…

Е.КИСЕЛЕВ – Официально с Марией Федоровной Андреевой, и в пуританской Америке, когда стало известно, что они не венчаны, как говорится…

В.ВУЛЬФ – Да.

Е.КИСЕЛЕВ – …там действительно поднялся огромный скандал.

В.ВУЛЬФ – Поднялся невероятный шум. Шум был колоссальный. Но была такая богатая семья, Мартин, у которых было поместье на границе с Канадой.

Е.КИСЕЛЕВ – Да. В том самом поместье он, по-моему, и написал, Горький…

В.ВУЛЬФ – «Мать».

Е.КИСЕЛЕВ – «Мать».

В.ВУЛЬФ – И пьесу Горького «Враги». И начал писать «Дачники». Все было в этом поместье. И там жил Зиновий. А когда Мария Федоровна с Горьким оттуда уехали в Италию – на Капри.

Е.КИСЕЛЕВ – На Капри.

В.ВУЛЬФ – То в скором времени и Зиновий поехал на Капри. Но не прямым путем. Он тогда мечтал быть путешественником. И он придумал себе, что ему надо посетить Новую Зеландию. И он в трюме одного из кораблей, таская уголь, поехал в Новую Зеландию.

Е.КИСЕЛЕВ – А Горький с Марией Федоровной уже жили на Капри.

В.ВУЛЬФ – А Горький жил… жили на Капри в этот момент.

Е.КИСЕЛЕВ – Я помню, в воспоминаниях Веры Николаевны Буниной-Муромцевой есть такой эпизод, она описывает их с Иваном Алексеевичем пребывание на Капри в гостях у Горького, и как раз она говорит, что одним из главных предметов разговоров – то ли за обедом, то ли за ужином – был…

В.ВУЛЬФ – Был Зина, наверное.

Е.КИСЕЛЕВ – Да, был Зина и его путешествия.

В.ВУЛЬФ – Да, а он в этот момент был там, в Новой Зеландии. Там ему ужасно не понравилось. Она была тогда очень бедна, работы не было никакой. Ему очень нравилась природа, он увлекался этой природой, но ему не на что было жить, он был голоден, и он все-таки выбрался из Новой Зеландии и приехал к Горькому на Капри, и поселился у него. Вот, пожалуй, это единственный период, когда они жили вместе – с 1907 по 1911 год. Четыре года совместной жизни. Когда была открыта марксистская школа, где преподавал Богданов, Базаров, Луначарский. Сюда приезжал Ленин – есть фотографии, кстати сказать, где Ленин играет с Горьким в шахматы…

Е.КИСЕЛЕВ – Знаменитая фотография.

В.ВУЛЬФ – А рядом с Лениным, сзади, стоит Зина Пешков.

Е.КИСЕЛЕВ – Только в старые «добрые» времена, добрые в кавычках, не подписывали под этой фотографией, кто стоит сзади.

В.ВУЛЬФ – Ну да, неизвестно, кто это сзади был.

Е.КИСЕЛЕВ – Да.

В.ВУЛЬФ – Но это был он. Он там прожил довольно много и очень много делал. Он практически был его секретарем. И самым доверенным лицом. И отношения были очень теплыми. Тогда не было никаких расхождений. И в письме Екатерине Павловне – а Горький очень часто писал Екатерине Павловне – он в каждом письме писал о Зине, и писал о нем восторженно. Он называл его бездельником, но при этом говорил, что он очень талантлив, очень много знает, очень много читает и вообще, поразительно растет. А Мария Федоровна к нему относилась светски, тепло. И так длилось до того дня, когда почему-то Мария Федоровна объявила, что он взял 50 тысяч рублей – тогда это были очень большие деньги – и не вернул. Горький был очень возмущен. Зина был потрясен этим. Сегодня можно понять, что это было – она же ведала всеми финансовыми делами. А когда Горький получал гонорары – а тогда его печатали очень много и ставили очень много, особенно в Европе. «Мещане», «На дне», «Дачники» шли в Германии и очень часто.

Е.КИСЕЛЕВ – И процент от этих сборов со спектаклей Горького шел в кассу социал-демократической партии.

В.ВУЛЬФ – Партии, да.

Е.КИСЕЛЕВ – Там была отдельная история, которую мы вспоминали в программе про Парвуса, как часть этих денег прилипла к рукам Парвуса, и потом Горький писал, кстати, в очерке о Ленине, что он, вот, наблюдал эту даму, ради которой Парвус промотал деньги Горького, которые принадлежали, в общем, социал-демократам, а не ему, и он говорил: «Дорогая моя, ты действительно дорогая».

В.ВУЛЬФ – Но ведь помимо авторских гонораров еще издавались рассказы Горького, издавался роман «Мать» - все это издавалось в очень большом количестве. И явно Мария Федоровна 50 тысяч передала социал-демократам. Но Горький был недоволен, что там много денег уходит социал-демократической партии, и она это все перевалила на Зину.

Е.КИСЕЛЕВ – А Алексей Максимович ведь деньги любил, да?

В.ВУЛЬФ – Я не могу так сказать, потому что он был очень широкий человек, очень многим помогал.

Е.КИСЕЛЕВ – Я не сказал «жадный был», я сказал, что к деньгам относился…

В.ВУЛЬФ – Ну, любил, я не могу сказать «любил», потому что он, на мой взгляд, как-то безалаберно даже к ним относился.

Е.КИСЕЛЕВ – Ах вот так!

В.ВУЛЬФ – Да. Вот в этот период итальянский, в каприйский период. И Зина был оскорблен всем тем, что произошло. И он уехал в 1911 году в местечко Федзано. Там жил русский писатель Амфитеатров. Сегодня кто знает Амфитеатрова? Да никто. Кто читает Амфитеатрова? Никто. А было время – тогда: вот, 9-й, 10-й, 11-й годы – когда ни Толстого, ни Чехова, ни Бунина не читали так, как читали Амфитеатрова. Он был…

Е.КИСЕЛЕВ – Ну, так бывает в нашей литературе, согласитесь. А сейчас кого читают?

В.ВУЛЬФ – Ну, сейчас мне трудно сказать. Если Вы имеете в виду Донцову и…

Е.КИСЕЛЕВ – Минаева. Слышали такую фамилию?

В.ВУЛЬФ – Я не слышал…

Е.КИСЕЛЕВ – А ведь очень-очень-очень хорошо продается.

В.ВУЛЬФ – Ну наверное. Сейчас продается Бог знает что. Это уже другая тема, мы зайдем далеко, если мы на этом остановимся.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, согласен, согласен.

В.ВУЛЬФ – Но Горький знал, что Зина находится у Амфитеатрова. Амфитеатров его очень любил. Он был прекрасным секретарем, ему стало легче, он был свободен, у него была заработная плата, которую ему постоянно платил Амфитеатров. И рядом с Амфитеаровым жила очень богатая русская семья: отец был крупный промышленник, жил в России, фамилия его была Бураго. И единственная дочь, Лидия Бураго, была очень красивая девушка. Роман у Зиновия был страстный. Он длился 5 дней. И через 5 дней они поженились, и была громкая свадьба. Свадьба, кстати сказать, была на Капри у Горького. И эту свадьбу потом вспоминали, потому что такого празднества давно не было на Капри.

Е.КИСЕЛЕВ – Так ради праздника они помирились?

В.ВУЛЬФ – Они помирились потом. Когда он жил у Амфитеатрова, Горький ему стал писать письма – он ему отвечал. Они ссорились и мирились в этот короткий период довольно часто.

Е.КИСЕЛЕВ – Но я так понимаю, что потом начались серьезные уже политического и идейного смысла расхождения.

В.ВУЛЬФ – Это значительно позже. Это значительно позже.

Е.КИСЕЛЕВ – А когда именно?

В.ВУЛЬФ – Это в годы Гражданской войны.

Е.КИСЕЛЕВ – А вот Вы сказали, что в некотором смысле, Зиновий Пешков был символом антибольшевизма.

В.ВУЛЬФ – Конечно.

Е.КИСЕЛЕВ – Как же он дошел до жизни такой?

В.ВУЛЬФ – Ну как, он хорошо…

Е.КИСЕЛЕВ – Человек, который, там, был на Капри рядом с Лениным, Горьким, Луначарским, Богдановым.

В.ВУЛЬФ – Он был несогласен… Он был несогласен с самого начала с социал-демократическими идеями. Он считал, что они неприменимы к России. Он был более либеральных взглядов. Кстати сказать, Горький тогда занимал его сторону – он просто боялся Марии Федоровны и поэтому не вступал в дебаты в период каприйский. А если мы подойдем к периоду, когда Зиновий Пешков вместе с женой и родившейся Лизой, маленькой девочкой – ей было 2 года, по-моему – когда они уехали в Америку, хотели там устроиться, устроиться не могли. Америка всегда поворачивалась для него очень тяжкой стороной. И когда он вернулся и поступил во французскую армию, потом стал легионером – шла война, он был сторонником того, чтобы эта война продолжалась: такова была точка зрения французского командования. Он был очень близок французскому командованию. Он же получил в 20-м году звание капитана французской армии. И с этого момента он уже был навсегда связан с французами. А в период, когда он воевал, когда он потерял правую руку, у него появился близкий друг в армии, с которым он дружил всю жизнь.

Е.КИСЕЛЕВ – Шарль де Голль.

В.ВУЛЬФ – Шарль де Голль. И де Голль его очень любил, верил ему и очень ценил. Но тут начинается много хитросплетений, потому что он был назначен представителем Франции при министре обороны в России – в 1917 году, в мае, после Февральской революции.

Е.КИСЕЛЕВ – А министром обороны был Александр Федорович Керенский.

В.ВУЛЬФ – Керенский. С которым у него были очень хорошие отношения тогда. И он приехал туда. Это очень не нравилось, прежде всего, Марии Федоровне, конечно. Горький относился к этому гораздо спокойнее. Он по-прежнему продолжал бывать в доме Алексея Максимовича на Кронверкском проспекте. Но вот тогда, когда он почувствовал, что все большевики, его бывшие знакомые, они его ненавидят, потому что они видят в нем врага – а он в сентябре уже покинул Керенского, и он уехал в Сибирь. Он же работал с Колчаком, он же был при генерале Жанене…

Е.КИСЕЛЕВ – Который, кстати, Колчака предал.

В.ВУЛЬФ – Это… Но не Зина предал.

Е.КИСЕЛЕВ – Я говорю, генерал Жанен.

В.ВУЛЬФ – Жанен.

Е.КИСЕЛЕВ – Говорят, ему потом во Франции руку не подавали.

В.ВУЛЬФ – Но ведь он от Жанена же ушел. Он вернулся в Париж, и потом он снова приехал в Россию, и он снова встречался с Алексеем Максимовичем. Это был период, когда он очень много ездил. И отношения расхолаживались, потому что в доме к нему было холодное отношение.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну у Горького тогда ведь были, скажем так, идейные и политические метания – от дружбы с Лениным до полного неприятия Ленина, до статей…

В.ВУЛЬФ – Неприятие Ленина было немножко позже.

Е.КИСЕЛЕВ – …знаменитых, серии статей «Несвоевременные мысли».

В.ВУЛЬФ – Да, да. Это было чуть-чуть позже. Это надо просто взять календарь, и тогда можно очень точно расчленить… буквально за 2-3 месяца все менялось. Очень любопытно. Его поездка на юг России, когда он был помощником Врангеля, и когда он помогал эвакуации белой армии. Он сам на одном из последних кораблей покинул юг. А в 20-м году он был назначен военным помощником в меньшевистское правительство Грузии.

Е.КИСЕЛЕВ – И это у него было еще в биографии?

В.ВУЛЬФ – И он был в Грузии несколько месяцев, и там его очень любили. И там у него начался любовный роман с Саломеей Андроникашвили. Которая…

Е.КИСЕЛЕВ – Той самой, о которой Вы уже говорили…

В.ВУЛЬФ – Да.

Е.КИСЕЛЕВ – …которая воспета Ахматовой и Цветаевой.

В.ВУЛЬФ – Ахматовой и Цветаевой, да.

Е.КИСЕЛЕВ – Я должен перед Вами извиниться, Виталий Яковлевич, но у нас остается до конца нашей программы буквально три минуты, и мне хотелось бы уже, знаете, в режиме «блиц», вот, значит, несколько вопросов… Все равно, действительно, как еще перед началом программы мне сказали, о Зиновии Пешкове можно не одну программу делать – целый сериал. Каждый мало-мальский значительный эпизод его биографии заслуживает отдельного подробного увлекательного разговора. Но все-таки, если коротко. Вы упомянули, вот, трагическую судьбу дочери Лизы. Что с ней случилось?

В.ВУЛЬФ – В 36-м году она училась в Риме. Мать ее жила в Риме, в Италии, мать никогда не возвращалась в Россию. И в нее влюбился очень красивый парень, итальянец, блондин. Она познакомила его с отцом, и отец сказал ей сразу: «только он не итальянец, он славянин. Я убежден, что он разведчик». И он впрямую его спросил: «Вы служите в посольстве советском?» Он ответил: «Да». Лиза была в него безумно влюблена. Зиновий Алексеевич ничего не мог сделать, чтобы остановить брак. Но Лиза вышла за него замуж. Она родила от него двух сыновей. И они уехали в Москву в 37-м году. Он был арестован, расстреля, естественно, и была арестована Лиза. А старший мальчик, он находился в приюте, ему помогала Екатерина Павловна Пешкова, а маленький находился в каком-то дальнем приюте – я сейчас просто не помню, они нашли его в конце концов, или нет. Этим занималось семейство Горького. Потом, она была освобождена в 56-м году, но ей запретили вернуться в Москву. И она уехала в Сочи. И в Сочи она работала на пляже. Она была дворником пляжа, потому что там была коморка, где она могла ночевать. Она писала отцу по старому адресу, он ей не отвечал. Он ей никогда не мог простить того, что она сделала. Только на одно письмо она получила ответ довольно холодный. Она приехала во Францию уже потом, когда его уже не было в живых. И …

Е.КИСЕЛЕВ – Все-таки она приехала во Францию?

В.ВУЛЬФ – В шестьдесят, по-моему, шестом или шестьдесят пятом году. Она много ездила тогда, вот в этот период. И она была очень красивая женщина. У нее был муж, она вышла замуж за водителя грузовика, который оказался замечательным человеком и отцом хорошим к детям.

Е.КИСЕЛЕВ – Так детей нашли?

В.ВУЛЬФ – Старшего точно нашли. Младшего – я сейчас точно сказать не могу.

Е.КИСЕЛЕВ – Так судьба этой старшей дочери, она уехала во Францию..?

В.ВУЛЬФ – Одна, у него одна дочь была.

Е.КИСЕЛЕВ – Нет, имею в виду, вот, старшую дочь, которую нашли.

В.ВУЛЬФ – А это не дочь, два сына.

Е.КИСЕЛЕВ – Два сына. Два сына.

В.ВУЛЬФ – Одного звали Андрей.

Е.КИСЕЛЕВ – Так вот, я спрашиваю про их судьбу, про судьбу уже внуков.

В.ВУЛЬФ – Старшего нашли. После окончания сталинской системы. По-моему, нашли и младшего. Вот я сейчас…

Е.КИСЕЛЕВ – Но судьба их Вам неизвестна, я так понял?

В.ВУЛЬФ – Судьба их мне неизвестна.

Е.КИСЕЛЕВ – Ну а сам Зиновий Пешков?

В.ВУЛЬФ – Он уже умер, когда она приехала.

Е.КИСЕЛЕВ – Он уже умер, он уже был похоронен на Сен-Женевьев-де-Буа…

В.ВУЛЬФ – Да, да.

Е.КИСЕЛЕВ – И в общем, на этом закончилась вот эта удивительная судьба и удивительная биография, удивительная история.

В.ВУЛЬФ – Его похоронили как национального героя. Весь дипломатический корпус, представитель министра иностранных дел, который представлял де Голля, был на похоронах. Легионеры все были на похоронах. Это была сенсационная процессия, которая была описана во всех французских газетах. Не было в мире ни одного журнала, ни одной газете, которая бы не упомянула…

Е.КИСЕЛЕВ – О прощании с Зиновием Пешковым.

В.ВУЛЬФ – О прощании с Зиновием Пешковым.

Е.КИСЕЛЕВ – Я благодарю Вас, Виталий Яковлевич. Я напомню, сегодня с моим гостем Виталием Вульфом, главным редактором радио-канала «Культура» и ведущим программы «Серебряный шар», телевизионной программы «Серебрянный шар», одной из лучших телевизионных передач последних двух десятилетий, мы говорили о Зиновии Пешкове. Я прощаюсь с вами, до встречи в следующее воскресенье, когда мы будем выбирать новых героев нашей программы, уже на букву «Т».