Что происходит со "Справедливой Россией"? - Геннадий Гудков - Полный Альбац - 2013-08-19

Е.АЛЬБАЦ: Добрый вечер, в эфире радиостанция «Эхо Москвы», нас показывает сетевизор, вы можете видеть нас в интернете, я – Евгения Альбац, и как всегда, в понедельник, я начинаю нашу программу, посвященную ключевым событиям недели, тем событиям, которые будут иметь влияние на политику ближайших недель и месяцев.

Сегодня у меня один гость - Геннадий Владимирович Гудков, в прошлом депутат Госдумы от фракции «Справедливая Россия», член партии «Справедливая Россия».

Г.ГУДКОВ: И член руководства «Справедливой России «в недавнем прошлом.

Е.АЛЬБАЦ: А ныне – кандидат в губернаторы Московской области от партии «Яблоко». Но говорить мы сегодня будем не о выборах в Подмосковье, а о партии «Справедливая Россия», поскольку последние две недели связаны с целым рядом скандалов вокруг кандидата от этой партии на выборах мэра Москвы, Николая Левичева.

Сначала появилась газета, в которой был кроссворд, где в ответе было слово «жид», - вообще-то так называли евреев в Польше, но традиционно в России это воспринимается как оскорбительное именование. А после этого была знаменитая история про «нехорошую квартиру» на Чистых прудах, когда г-н Левичев чуть ли не руководил взломом пилой «болгарка» этой квартиры, потому что к ним, в партию, в штаб поступило сообщение, что там склад незаконной агитации за Алексея Навального.

Г.ГУДКОВ: Нет, сначала он говорил, что Сергея Митрохина, а потом выяснилось случайно, что Алексея Навального.

Е.АЛЬБАЦ: После этого Виктор Шендерович написал колонку, в которой обращается к демократам-либералам, которые в декабре 2011 г. отдали свои голоса за «Справедливую Россию». Вот, что пишет Шендерович:

«Навальный убедил всех, что надо голосовать, за кого угодно, кроме… - кроме партии «Единая Россия», - и поскольку «Яблоко» давно было в коме, а кроме были Жирик, Зюганов и Миронов, то все, в ком еще квартировалась совесть, проголосовали за «Справедливую Россию». Вот, собственно, и получите депутата Левичева с обыском в вашем избирательном штабе, дорогой Алексей».

Дальше он называет депутата Митрофанова, Сергея Миронова и, конечно же, депутата Мизулину, которая у нас сейчас стала главным борцом с нетрадиционными видами секса и всем остальным, ну и так далее.

Так вот, Геннадий Владимирович, вы много лет были лидером партии.

Г.ГУДКОВ: Одним из руководителей.

Е.АЛЬБАЦ: Поэтому у нас, тех, кто голосовал за «Единую Россию» в декабре 2011 года, конечно, есть некоторый набор претензий к вам и к этой партии. Все-таки объясните, что произошло со «Справедливой Россией»?

Г.ГУДКОВ: А можно я впервые расскажу историю создания «Справедливой России», как оно было на самом деле?

Е.АЛЬБАЦ: Давайте.

Г.ГУДКОВ: Ваш покорный слуга уже лет 10 носится как дурень с писаной торбой с идеей создания массовой социал-демократической партии России. С кем я уж только ни разговаривал, кому только ни предлагал, - начиная от кремлевских наших товарищей, которым я объяснял, что без социал-демократической партии ничего не может быть в политическом спектре России, это будет какое-то убогое строение, которое рано или поздно обрушится.

И, в частности, предлагал, например, не только себя на роль руководителя этой партии, а будучи реалистом, предлагал, например. Олега Морозова – в тот момент мне казалось, что это наиболее оптимальная фигура.

Е.АЛЬБАЦ: Он ныне в администрации президента?

Г.ГУДКОВ: Да, ныне – начальник Главного управления внутренней политики России. И когда я получил отлуп по всем позициям, в том числе, от сурковского департамента, я пришел к Миронову.

Е.АЛЬБАЦ: Тогда он был руководителем Совета Федерации?

Г.ГУДКОВ: Да. И сказал: вот такая ситуация, если мы не создадим социал-демократическую партию, политической стабильности мы не добьемся – если мы говорим всерьез о политическом развитии, развитии партийно-политической системы. Без левоцентристской современной партии невозможно построить стабильную страну. Он говорит: ты знаешь, я с тобой согласен. Я тоже хочу это сделать, считаю, что это правильно. Я говорю - вот у меня нет возможности пойти к Путину, идите к Путину, объясняйте и доказывайте.

К этому времени я написал большую, огромную статью, - ее не так много прочитало людей, но это была огромная, на разворот статья в «Независимой газете», где я на пальцах объяснял, почему без социал-демократической партии массового толка Россия обречена на нестабильное политическое развитие.

И к моему удивлению, - я понимаю, что Миронов получил «добро», - поскольку тогда совпали вектора: нужно было, как сказали в Кремле, что-то делать с «Родиной».

Е.АЛЬБАЦ: С партией «Родина».

Г.ГУДКОВ: Да, с мятежной партией «Родина», - решили слить все эти партии – «Жизни», «Родина», что-то еще – чтобы они не болтались, не путались под ногами. Я был на тот момент председателем «Народной партии», был избран после Геннадия Райкова, который, к сожалению, не смог привести ее к созданию фракции – мы провели 22 одномандатника, но, тем не менее, это не давало нам возможность сделать фракцию. Миронов пошел в Кремль.

Е.АЛЬБАЦ: Это какой год?

Г.ГУДКОВ: Наверное, 2005, хотя переговоры я вел еще раньше. И ему неожиданно, по крайней мере, для меня, дали 2добро». Естественно, про Гудкова тут же забыли, слили три партии, сказали, что это будет социал-демократический проект - вот так родилась «Справедливая Россия». Не буду говорить о дальнейших наших трениях, взаимоотношениях, как я туда вошел, - но чтобы было понятно, - идея создания массовой социал-демократической партии все-таки нашла понимание, в том числе, в самом верху российского политического истэблишмента, который не был настроен на развитие вообще каких-либо партий, серьёзных конкурентов партии власти вообще.

Как появилась «Справедливая Россия» - я в нее вступил чуть позже, в 2006 г., и вошел как председатель «Народной партии», сразу вместе с партией, в состав руководства. Занял там довольно высокий пост и работал в этой партии. Благодаря нашим усилиям, поскольку мы тогда с Борисом Басилетовым, бывшим помощником Горбачева, - а он ратовал еще с горбачевских времен за социал-демократов. Он держал в руках все международные контакты социал-демократических движений мира и Европы. Я прошел всех этих людей, многих знаю лично, благодаря Борису Басилетову.

Мы тогда сказали Миронову, что надо прорывать блокаду – ни одна политическая партия не имеет серьёзного членства в международном партийном сообществе, это должно быть нормальное движение. И мы очень много работали над тем, чтобы «Справедливая Россия» стала членом, интегрировалась в международное социалистическое социал-демократическое движение. И она стала сначала наблюдателем, а потом полноценным членом Социнтерна.

Е.АЛЬБАЦ: Понятно. Тогда, когда появилась партия «Справедливая Россия», многие СМИ писали о том, что создана «вторая нога власти».

Г.ГУДКОВ: Не совсем так. Хотя они думали, что она будет такой покорной овечкой, может быть немножко с норовом, тем не менее, которая будет постоянно говорить «чего изволите?».

Е.АЛЬБАЦ: Такие прецеденты были в странах латинской Америки, когда были две партии, одна правоцентристская, другая левоцентристская, и смысл был ровно в том, чтобы передавать власть от одной партии другой, чтобы удовлетворять разные интересы. Хорошо - когда началось протестное движение…

Г.ГУДКОВ: Мы с группой товарищей - сейчас не буду говорить фамилии, вдруг потом репрессии начнутся, - мы начали подвигать Миронова, несмотря на все аппаратные интриги и сложности внутрипартийные к тому, что партия должна быть самостоятельной, должна быть в рамках конструктивной оппозиции - насколько возможно оставаться этой конструктивной оппозицией. Партия должна дрейфовать в оппозиционный лагерь и четко отстаивать свою точку зрения – не быть приспешницей Кремля.

И это совпало также с конфликтом Миронова, который был у него с Валентиной Матвиенко – это был конфликт не только политический, это был еще конфликт внутри питерской группировки. И когда Миронова стали жестко подвигать с должности спикера Совета Федерации, естественно, ему это было неприятно, и он эмоционально пошел в сторону оппозиции.

Вот этим и объясняется тот тренд «Справедливой России», в которой было очень много проблем, сложностей, внутренних противоречий и даже конфликтов. Тем не менее, эти объективные обстоятельства заставили руководство в лице Миронова двигаться в сторону оппозиционного движения. Вот почему.

Ну и мы давили. Мы давили, говорили, что нас лишают слова, нам не дают, с нами не считают, и мы должны идти навстречу протестным настроениям в обществе. И мы поддавливали Миронова, который тогда был в эмоции – понятно, что он обиделся, что с ним так поступили. И нам удалось на тот момент «Справедливую Россию» направить на действительно более оппозиционную, более жесткую по отношению к власти, позицию.

Е.АЛЬБАЦ: Правильно я понимаю, что в «Справедливой России» сразу образовались разные фракции?

Г.ГУДКОВ: Они там и были с самого начала. Там была фракция более соглашательская, условно говоря, которую олицетворял Игорь Зотов, который считал, - не только он, кстати, - он считал, что с властью нельзя ругаться, надо в пределах допустимого с ней сотрудничать, но ни в коем случае не идти на конфликт.

Была платформа более жесткого оппонирования власти, которую, скажем так, я возглавлял, или группа депутатов на меня ориентированных – мы предлагали более жесткие варианты отношений с властью, и этот вариант некоторое время доминировал.

Было, как всегда бывает, «болото», которое думало, кто победит, в какую сторону идти. Вот, собственно, такой расклад организовался сразу.

Е.АЛЬБАЦ: А Левичев в какой блок входил?

Г.ГУДКОВ: Левичев блокировался к Миронову, поскольку это его все дело жизни.

Е.АЛЬБАЦ: А как он вообще оказался в этой партии?

Г.ГУДКОВ: Левичев связан с Мироновым многолетней дружбой, причем дружбой на уровне семей, с питерскими отношениями.

Е.АЛЬБАЦ: Ну, для этого необязательно быть в одной партии.

Г.ГУДКОВ: Нет, ну все-таки – они работали вместе, он был его правой рукой, абсолютно неразрывные, неразлучные связки – никому никогда не удавалось поколебать эту связку, уже ходили анекдоты на эту тему и в околополитической среде. И он любую попытку, как только кто-то начинал сближаться с Мироновым, - он неплохой аппаратчик, у него действительно голова варит насчет аппаратных комбинаций, он делал так, чтобы этого человека съедали.

Е.АЛЬБАЦ: Но по взглядам он каков?

Г.ГУДКОВ: Он относился к тем, кто считал, что с властью надо дружить, ни в коем случае не ругаться, а если ругаться, то извлекая из этого что-то. То есть, он все-таки был больше на стороне имитации партийной работы, нежели реального построения боевой социал-демократической партии. К сожалению, он был всегда тормозом в этом вопросе.

Е.АЛЬБАЦ: Это вы ответили на целый ряд вопросов по поводу Левичева – тут на него жалуются региональные организации.

Г.ГУДКОВ: Да, с региональными организациями он был крут и беспощаден.

Е.АЛЬБАЦ: Тут пишут, что «Региональным организациям на выборах дают жалкие крохи, всех местных бизнесменов, поддерживающих нас, Левичев заставляет везти деньги ему в Москву» - некто Алекс Фриман об этом написал.

Г.ГУДКОВ: Я ничего не знаю про Алекса Фримана, но очень хорошо знаю, что 70% региональных руководителей, а среди них было очень много ярких, независимых региональных политиков, было изгнано из партии с позором, как говорится, без выходного пособия, - только потому, что они не смотрели в рот Левичеву.

Вот Левичев что сделал, в чем его сила? – он взял на себя всю аппаратную работу, все финансирование, взаимоотношения с точки зрения финансов. Миронова, я так понимаю, это устраивало – он с себя скинул большую головную боль, перекинув на Левичева, а Левичев, наверное, сказал – Сергей Михайлович, я тебе все сделаю, не волнуйся.

Е.АЛЬБАЦ: То есть, Левичев это такой теневой кардинал?

Г.ГУДКОВ: Да, абсолютно, - Суслов, если так можно выразиться по аналогии с КПСС. Но я не считаю, что все протестные голоса, которые были отданы за «Справедливую Россию», пропали зря. Просто люди забывают о том, что была «итальянская забастовка», был выход на улицу.

Е.АЛЬБАЦ: Не торопитесь. Мы в начале 2012 г. в журнале «Нью Таймс» делали таблицу, как кандидаты в президенты – тогда шла президентская кампания, - как они относятся к требованиям «Болотной». Миронов поддерживал освобождение всех политзаключенных.

Г.ГУДКОВ: Миронов был первым кандидатом в президенты, который поддержал все требования митингов на Болотной.

Е.АЛЬБАЦ: Совершенно верно. Он ратовал за роспуск ГД, говорил о том, что Чуров должен уйти в отставку, должен быть принят новый избирательный кодекс.

Г.ГУДКОВ: Он дал мне возможность потребовать отставки коррумпированного правительства Громова в Московской области, я с его согласия и ведома произносил эту речь. Понятно, что я набрал серьезных материалов, но тем не менее. С его ведома я сказал речь, которая получила огромное распространение в предвыборный период, 18 ноября, - ну, для меня понятно это дата, которую я помню, где я объяснил, какие выборы в России и обвинил власть в подготовке массовых фальсификаций. И люди после этого сами все это стали видеть – это было с ведома Миронова.

Е.АЛЬБАЦ: То есть, миронов был вполне такой радикал.

Г.ГУДКОВ: Не радикал, но давал возможность более жесткому, более критическому звену «Справедливой России» действовать.

Е.АЛЬБАЦ: Тем не менее, - тут есть вопросы - почему Миронов так открыто сдал «белоленточное движение».

Г.ГУДКОВ: Это я могу на пальцах объяснить.

Е.АЛЬБАЦ: Просто я напомню некоторые факты. В июне 2012 г. была знаменитая ваша «итальянская забастовка» - Дмитрий Гудков, Илья Пономарев, когда вы пытались отстоять право на 31-ю статью Конституции, боролись с законом против митингов. И тогда мы все помним, что после того, как закон все-таки был принят, вся фракция вышла из зала.

Г.ГУДКОВ: Мы дважды выходили. Первый раз это было в связи с этим законом, а второй раз это было тогда. Когда Олег Шеин объявил голодовку, протестуя против несправедливых выборов в Астрахани и вся фракция – может быть немножко неуклюже и неудачно, но она вышла в присутствии путина, вызвав некоторые вопросы - нужно было либо раньше уходить, либо позже. Но неважно - вышла, тем не менее, проявив характер. И Миронов вместе с Левичевым были впереди на коне и призывали к поддержке протестной активности народа.

Е.АЛЬБАЦ: В сентябре 2012 г. миронов выступил с пламенной речью в вашу защиту. Когда вас изгоняли из ГД, назвал ваше изгнание грубейшим нарушением конституции, внесудебной расправой.

Г.ГУДКОВ: Да, правда. Для тех, кто не знает, так оно и было – это была абсолютно политическое.

Е.АЛЬБАЦ: А дальше? Дальше, 27 октября, была конференция «Справедливой России», на которой Миронов уже обрушился с критикой на тех членов партии, которые поддерживали протестное движение, что произошло?

Г.ГУДКОВ: Первые симптомы обнаружились еще в феврале-марте 2012 г., когда Миронов должен был выступать, и я договорился о том, что он будет одним из первых на митинге 4 февраля, на Сахарова - за 150 тысяч пришло на митинг. И в самый последний момент он отказался - видимо, какие-то были консультации, ион решил до конца не сжигать мосты.

И, видимо, последняя капля, которая переполнила некую чашу – даже не терпения, а ожиданий Кремля – был выход его вместе с нами, с белыми ленточками на груди. После этого, я так понимаю, что в Кремле решили провести «работу над ошибками». Они поняли, что только одна давиловка, один кнут не очень хорошо помогают.

Они включили механизм «пряника»: с тремя партиями были проведены консультации – с КПРФ, «Справедливой Россией» и ЛДПР по поводу резкого, в два с половиной аза, увеличения бюджетного финансирования политических партий.

Е.АЛЬБАЦ: С 20 до 50 рублей за голос.

Г.ГУДКОВ: Да, с 20 до 50 рублей за голос. И эти условия были выдвинуты Кремлем в обмен на отказ этих трех партий поддерживать уличные протестные движения, которые для Кремля были самой большой опасностью, большим риском и большим раздражителем. И в этот момент я знаю, что шли интенсивные консультации нашего руководства, «Справедливой России» с Кремлем. И я краем уха, от сотрудников Кремля, знал, что эти переговоры увенчались неким успехом, неким соглашением.

И в октябре месяце спешно, в экстренном порядке, по инициативе Кремля, был принят закон, который предусматривал вот это резкое, в два с половиной раза, увеличение бюджета на партии, которые имеют поддержку более 3%. Причем, этот закон вступал в действие не просто так, со следующего периода, а вступал в действие задним числом, - то есть, будучи принятым в октябре, он действовал с 1 января предыдущего периода.

Таким образом, партии получили за 12-й год двойное финансирование, в 13-м - двойное финансирование: за 12-й год и за 13-1 год, то есть, получили кучу денег.

Е.АЛЬБАЦ: За 12-й год партия «Справедливая Россия» дополнительно к 174 млн. рублей получила еще 260 млн. рублей.

Г.ГУДКОВ: Думаю, что там каждый год одна и та же цифра.

Е.АЛЬБАЦ: Это как увеличение.

Г.ГУДКОВ: Да, может быть - в три раза получается.

Е.АЛЬБАЦ: То есть, вы хотите сказать, что банально купили?

Г.ГУДКОВ: Да.

Е.АЛЬБАЦ: Вот так просто?

Г.ГУДКОВ: Ну, не так просто – наверное, были какие-то беседы, договоренности, наверное, были обещаны какие-то дополнительные бонусы – например, избрание или назначение наших коллег на какие-то третьестепенные должности – например, губернатор Забайкалья, или еще что-то. Мы с «Народной партией» это все проходили – когда «Народная партия» стала близко дружить в Кремлем, она подписала себе приговор, потому что 2% на выборах это, конечно, позорище для партии, которая на тот момент имела 55 депутатов-одномандатников. То есть, если сложить количество голосов за депутатов-одномандатников, уже получится огромная цифра. Тем не менее, партия набрала всего 2% из-за соглашательской позиции. Почему мы и бузили после этого.

Что касается «Справедливой России», ЛДПР и КПРФ – то да, наверное. Смотрите: сразу после этого ЛДПР получает бонусы в виде губернатора Островского от ЛДПР. Константин Ряховский, который не очень активным был депутатом «Справедливой России» - получает право, - ну, посмотрим 8 сентября, станет или не станет - губернатором Забайкальского края.

Я так понимаю, что есть определенные договоренности с КПРФ, поскольку после этого две партии одновременно 27 октября - и КПРФ и «Справедливая Россия» провели конференцию, на которой размежевались полностью с протестным движением, заявив об отказе – что это не их метод, они будут действовать методом парламентских демократий, которая на тот момент была скукожена до предела, то есть, к этому времени был принят новый регламент с Думой – чтобы никаких «итальянских забастовок», никаких дискуссий, никаких дебатов, подобных июльским, больше не было. И так называемые парламентские оппозиционные партии проглотили эту горькую пилюлю без всякого – ну, подсластили деньгами.

И 27 октября конференция «Справедливой России» готовилась очень тайно, я был членом бюро, одним из руководителей партии, и даже я не знал, что готовится конференция и какие вопросы. Левичев собрал бюро за три дня до конференции, я с удивлением узнал, что там будут какие-то «панельные» дискуссии, что меня там, в этих дискуссиях вообще не видно и не слышно, я возмутился, спросил, что это за «панельные дискуссии», какое-то мелкотемье – давайте обсудим вопрос протестного движения, вопрос улицы, что у нас произошло 6 мая, обсудим серьезные вопросы, которые волнуют избирателей.

На что мне сказали: ладно, вы во все вмешиваетесь, так и быть, мы вам слово дадим. Вот в рамках «панельной дискуссии» пусть люди там что хотят, то и освещают. То есть, до самого последнего момента ни миронов, ни Левичев ни о чем не говорили, - по крайней мере, в публичном смысле- с членом руководства партии, готовилось все втайне. Героем съезда стал человек по фамилии гудков – не знаю, Геннадий или Дмитрий, - но фамилия «Гудков» звучала во всех выступлениях по многу раз.

Е.АЛЬБАЦ: С осуждением, вас осуждали?

Г.ГУДКОВ: Примерно треть сказала, что все нормально, а две трети жестко, резко критиковали, что я куда-то веду в тупик партию, что вообще все те, кто меня поддерживают это люди, которые разрушают партийный благородный имидж. После этого, на втором этаже, состоялось расширенное заседание бюро партии, на котором меня продолжали критиковать, требуя от меня отступиться, признать, что я был неправ.

Е.АЛЬБАЦ: От вас требовали публичного покаяния?

Г.ГУДКОВ: Ну да, чтоб сказал – извините, запутался, заигрался, пошел не в ту сторону, простите, буду в нашем общем стаде выполнять и дальше роль покорной овцы. Я отказался это делать, естественно. И вторая половина съезда также была продолжена в жестком стиле, жестком духе в отношении протестного движения. И я понял, что произошел переворот, октябрьский, в «Справедливой России» и взят курс на совершенно другие ценности.

То есть, это имитация политической борьбы, сговор с Кремлем, с партией власти, это мелкотемье, которым мы пытаемся заполнить вакуум реальных инициатив, - то есть, давайте придумаем 13-ю зарплату или 13-пенсию - неплохо звучит. Авось нас запомнят и в очередной раз выберут.

Е.АЛЬБАЦ: Прерываемся сейчас на новости и вернемся в студию.

НОВОСТИ

Е.АЛЬБАЦ: Продолжаем программу. В студии Геннадий Гудков, в прошлом член фракции «Справедливая Россия» в ГД, член партии «Справедливой России», один из руководителей партии, изгнанный ото всюду, и сейчас он является кандидатом на выборах губернатора Подмосковья от партии «Яблоко». Если можно, задам несколько вопросов, которых пришло много. «Кто наиболее вероятный заказчик прихода Левичева на квартиру с болгаркой?»

Г.ГУДКОВ: Думаю, что он сам, скорее всего. Скорее всего, его кто-то попросил в Кремле, но организатор и непосредственный идеолог этого действа он сам. Я знаю, что многие там пытались пиариться на этом фоне, потом только сообразили, что этот пиар со знаком минус.

Е.АЛЬБАЦ: Рейтинги, которые дают Левичеву ВЦИОМ…

Г.ГУДКОВ: А ему не страшно – у него нет рейтинга.

Е.АЛЬБАЦ: «В рядах эсеров можно увидеть людей, выделяющихся на фоне остальных, их мнения явно расходятся с генеральным мнением партии не особо поддерживаются – что это, вынужденное пребывание в рядах парламентской партии, чтобы творить добро, или что-то еще?»

Г.ГУДКОВ: Да. У нас нет других писателей, нет других партий, нет других фракций. Люди вынуждены - те, кто не согласен с курсом, политикой, с принятыми решениями, - они вынуждены находиться в «Справедливой России», потому что пока ничего другого нет.

Е.АЛЬБАЦ: «Почему ваши одно партийцы так легко вас лишили мандата, нарушая закон, под кем партия Миронова находится?»

Г.ГУДКОВ: Нет, мандата как раз мои однопартийцы меня не лишали, категорически против, 100%, проголосовали против внесудебной политической расправы. Мои однопартийцы, руководители о политического органа партии, исключили нас с Дмитрием гудковым - формально придрались, что мы отказались выйти из Координационного совета оппозиции, а на самом деле причины были другие: мы портили картинку для Кремля, были бузотерами, и еще Илья Пономарев, которые баламутили думу, делали демарши, заявления – мы были крайне неудобны для картинки сговора и благолепия, которого хотел достичь Кремль в ГД. И естественно, было принято решение не только меня удалить из ГД как раздражающий фактор, но и исключить из партии.

К тому же партия решила две задачи: во-первых, избавилась от депутата, который компрометировал новый курс, во-вторых, избавились от необходимости объяснять, почему они никого не выдвигают кандидатом на Московскую область. Им нужно было договориться с Кремлем.

Е.АЛЬБАЦ: А разве Романович не кандидат?

Г.ГУДКОВ: Кандидат. Хороший парень на человеческом уровне, но думаю, что даже специалисты не знают, что он баллотировался на должность мэра в Химках и был вынужден за две недели сняться – об этом никто не знает кроме него самого и людей, которые ситуацию изучали. Потому что его рейтинг был, как и сегодня у Левичева, на уровне статистической погрешности. То есть, «Справедливая Россия» выставила технического кандидата, опять вступила в сговор с властью здесь, на территории Подмосковья.

Е.АЛЬБАЦ: Все-таки это третья фракция по численности в ГД - «Справедливая Россия», значит, есть основания для торговли с Кремлем.

Г.ГУДКОВ: В итоге и сторговались. Еще надо уметь себя продать. Есть такой анекдот нехороший - женщине можно себя продать за шубу с соболями и бриллиантовое колье, а можно за карамельки – и то и другое продажа, но в одном случае хоть гонорар приличный. Вот они продали себя за карамельки.

Е.АЛЬБАЦ: «Справедливая Россия к следующим выборам в ГД войдет в кремлевский «Объединенный народный фронт»? Вряд ли теперь люди будут голосовать за эсеров – они предали своих избирателей».

Г.ГУДКОВ: Давайте преждевременно не будем хоронить «Справедливую Россию» как партию. То, что она сегодня стала личным проектом Левичева и примкнувшего к нему Миронова и ряда других товарищей, это совершенно понятно. Но это вовсе не означает, что нужно сложить лапки и не бороться за нее. Я намерен обратиться к съезду партии, к делегатам - с тем, чтобы они посмотрели. Куда идет партия – в политическое небытие.

Е.АЛЬБАЦ: Когда будет съезд?

Г.ГУДКОВ: 27 октября. И думаю, что мы еще поговорим на эту тему неоднократно.

Е.АЛЬБАЦ: А если вы исключены, то, каким образом?

Г.ГУДКОВ: Как гражданин России, как бывший однопартиец, считающий свое увольнение и исключение незаконным, потому что я член политбюро, был секретарем партии. И когда 13 человек сели, пошушукались и исключили из партии – пусть там было даже сто камер, они же решили из этого пиар сделать в мою пользу и пользу Дмитрия Гудкова, - это не решение партии. Если члены партии, руководители региональных, местных отделений найдут в себе силы и мужество признать пагубность этой политики и этого курса и вернутся к тому положению, которое еще совсем недавно было в «Справедливой России», пересмотреть принципы организации партии, руководства партии, - почему не вернуться и не сделать нормальную партию? Тем более, что она имеет членство в Социнтерне - это был трудный и долгий путь.

Е.АЛЬБАЦ: Вы серьезно думаете, что после того, как мы два года наблюдали как партия, за которую многие голосовали от безвыходности…

Г.ГУДКОВ: Категорически не согласен – голосовали не за партию, а за людей, которые олицетворяли определенную часть протеста - за Дмитриеву в Санкт-Петербурге, за Гудкова, за Зубова, за Дропеку, - голосовали за людей.

Е.АЛЬБАЦ: Я считаю, что вы колоссальную роль сыграли, что партия столько набрала – ваше выступление в ГД, когда вы бросили вызов «Единой России» - все об этом говорили.

Г.ГУДКОВ: Поэтому я не считаю, что это партия Левичева. Я считаю, что Левичев это могильщик «Справедливой России».

Е.АЛЬБАЦ: вы случайно говорились «Левичев и примкнувший к нему Миронов»?

Г.ГУДКОВ: Миронов пытается занимать позицию третейского судьи, хотя на самом деле это все игра на публику. Конечно, полностью у них согласована позиция между одним и вторым, полностью детали все обсуждены. Думаю, примерно так: сидят Левичев и миронов где-нибудь в неформальной обстановке, и один другому говорит – Сергей, ты что, хочешь стать публичным оппозиционным политиком, Камо, пойти на баррикады? - Да нет, зачем мне это надо? - Ну и что? У нас с тобой партия есть, фракция есть, статус есть, кабинет, место работы, зарплата, деньги – есть, что тебе еще надо, что, хочешь переплюнуть Навального, Рыжкова или Немцова? – никогда не переплюнешь.

Думаю, что им сейчас все равно что будет с партией, потому что они считают, что у них ест еще 3 с лишним года беспечной и спокойной статусной жизни, а там что-нибудь придумают - возьмут их двоих - помните, на прошлых выборах в «Единую Россию» взяли некоторых наших членов, они там никаких постов не заняли, но они там находятся, им обеспечили еще 5 лет статусной жизни. Так и здесь - возьмут Левичева с Мироновым в какой-нибудь «Народный фронт», дадут им какую-нибудь делянку, поставят на какое-нибудь федеральное агентство - вроде свои люди, чего обижать? И они будут людьми, которые встроены в систему. А что будет с остальными, их волнует?

Не думаю, что их волнует судьба социал-демократии, политическое будущее России, будущее политического устроения нашего государства, - их не волнует. У них нет качеств публичных политиков, способных вести за собой массы и отстаивать какие-то идеалы. А раз нет, - давайте мы адаптируемся к системе и используем ее по максимуму.

Е.АЛЬБАЦ: Вы считаете, что хоронить «Справедливую Россию» рано?

Г.ГУДКОВ: До 27 октября точно. А 27 октября посмотрим. Если партия изберёт унылый, скучный курс и депутаты проголосуют хоть за ослика не веревочке, лишь бы это был кандидат от власти, приведенный кем-то за руку – ну, тогда закроем эту тему – нет больше «Справедливой России». Если 27 произойдет чудо в хорошем смысле этого слова, тогда поговорим уже дальше, о формировании в России реальной социал-демократической партии европейского типа, которая должна стать массовой политической партией и бороться не за нишу, не за процент, а за власть.

Е.АЛЬБАЦ: Год назад вы обсуждали с Мироновым вопрос своего выдвижения на выборах в губернаторы Подмосковья.

Г.ГУДКОВ: Обсуждал. Миронов сказал – да, конечно, будем рассматривать, хотя сейчас пока рано, но в принципе понимаем, что у тебя наибольшие шансы, - как бы уходил от прямого ответа, делая комплименты, экивоки и реверансы.

Е.АЛЬБАЦ: Как получилось, что вы выдвигаетесь от «Яблока»?

Г.ГУДКОВ: Чтобы не ставить партию перед выбором – меня вовремя исключили из партии, - это конец января, когда было поздно делать какие-то политические проекты. Самовыдвиженцев в МО быть не может априори - это закон МО, - только от политических партий. Конечно, я благодарен Явлинскому, Митрохину, партии «Яблоко» за то, что они продолжили мне выдвинуться и побороться от их партии. Хочу сказать, что именно это я сейчас и делаю, и буду бороться за победу.

Шансы у нас есть. Я понимаю, что Москва всегда на первом месте. Но у нас ест шансы перевести борьбу во второй тур, я это очень хорошо знаю, знаю замеры. Если отбросить зомбо-социологию ВЦИОМа, который, по-моему, уже давно деградировал как структура научная и объективная, то у нас есть все шансы перевести борьбу в партер, во второй тур.

Е.АЛЬБАЦ: ВЦИОМ дает вам около 7%.

Г.ГУДКОВ: Реально – в три раза больше.

Е.АЛЬБАЦ: У вас есть данные другой социологии?

Г.ГУДКОВ: Да. Мы все ходим одними и теми же дорожками, по одному и тому же кругу, одни и те же лица. Я прекрасно знаю реальный рейтинг и Воробьева, и свой.

Е.АЛЬБАЦ: И какой реальный рейтинг Воробьева?

Г.ГУДКОВ: Порядка 35%.

Е.АЛЬБАЦ: Второй там Черемисов?

Г.ГУДКОВ: Ну, Черемисов отраженный рейтинг партии – порядка 10-11%. Если по мобилизационному сценарию идти, который, видимо, будет реализовываться в МО – то есть, будут выстроены под ружье бюджетники, деятели науки, культуры, врачи и учителя, то там можно натянуть под 50, или даже за 50% - но это не будет ни 60, ни 70, - это совершенно очевидно.

У нас, у России, есть возможность перевести борьбу во второй тур. Но, к сожалению, в тех условиях, в которых я борюсь, это катастрофическое, жесткое прессование, в первую очередь спонсоров, которые перепугались и половина уехали за рубеж – конечно, я работаю в условиях финансовой блокады – это ключевой вопрос.

Хотя сейчас пошли деньги, но немножко поздно, пошли волонтеры, нарастает отрицание Воробьёва, потому что он перекормил уже себя - ну, Коломенский кремль провалился после его визита. Потому что всем было понятно, что это личный праздник Воробьева, на праздник Коломенского кремля никого не позвали - ну, ладно, Гудкова, хотя я в пятом поколении коломенец, имею больше прав на этот праздник, нежели Воробьев, который непонятно, откуда там взялся - приехал с Рублевки, из своего имения.

Не пригласили ни зам.преда Облдумы, местного, который руководил городом, ни других депутатов Облдумы – никого, только один Воробьев. И после того, как он посетил Коломенский кремль, видимо, показал пример Кадырову, и его мечеть показала 700 за одну ночь.

Е.АЛЬБАЦ: Вы говорите о проблемах с деньгами. Объясните – казалось бы, финансировать кампанию Навального сейчас не менее опасно, чем помогать вам.

Г.ГУДКОВ: У него другой контингент.

Е.АЛЬБАЦ: Навальный сегодня отчитывался – переведено ему 49 млн рублей.

Г.ГУДКОВ: Мы собрали миллион 200, наверно, это 1200 человек поучаствовали в финансировании – конечно, это мало, плюс я свои вносил, еще есть какие-то резервы – конечно, это небольшие деньги. Но я не на деньги рассчитываю, а на то, что я 12 лет работал в области, представлял ее интересы в ГД, и не был последним депутатом – народ это помнит, слушает радио, смотрит телевизор, смотрит в интернете, поэтому мой рейтинг растет вне зависимости от того, есть у меня деньги, или нет.

Е.АЛЬБАЦ: Вам вопросы как к кандидату: «Когда газифицируют ближнее Подмосковье? Через деревню идет труба, а топят дровами. Уже умерли родители - так и не дождались».

Г.ГУДКОВ: После моего избрания губернатором – в течение двух лет. Потому что первое, что я сделаю – остановлю воровство бюджета, а это практически удвоение всех финансовых программ, примерно 50% всех бюджетных поступлений разворовывается на сегодняшний день это касается, кстати, не только МО. И если остановить воровство, то денег в МО просто немеряно, впрочем, так же, сколько и в Москве. У нас столько денег в стране, даже трудно представить.

И если бы эти деньги шли на благо, развитие, экономику, социальные программы, мы бы с вами жили лучше, чем в Абу-Даби, Бахрейне, Саудовской Аравии вместе взятых.

Е.АЛЬБАЦ: Все-таки боюсь преувеличений.

Г.ГУДКОВ: Мы на первом месте по экспорту нефти, по экспорту газа.

Е.АЛЬБАЦ: У нас народа много на баррель приходится.

Г.ГУДКОВ: У них меньше, но кроме нефти у них ничего нет. А у нас металлы, лес, сельскохозяйственная продукция, алюминиевые слитки, золото, - у нас страна, которая обладает 25% всех мировых сокровищ и богатств. Только результат бездарной вороватой политики - нищее население, живущее за пределами бедности. Это вообще позорище, как раз на недофинансировании 30-40 млн. Российских граждан как раз образуются эти миллиарды. Мы по росту миллиардеров первые, по количеству миллиардеров – вторые. С какого хрена, если у нас ВВП 9 или 11-? И у нас не было ни одного миллиардера до 1991 г. А сейчас мы вдруг опередили все страны. Откуда? Миллиард нельзя заработать, его можно украсть.

Е.АЛЬБАЦ: «Каково мнение Гудкова по национальному вопросу?» - Егор Артюхин спрашивает.

Г.ГУДКОВ: Ответ очень долгий. У меня мнение такое: национальный вопрос в России, к сожалению, объясняется бездарностью и отсутствием работы власти. Если на рынке азербайджанцы это не потому, что они азербайджанцы, а потому, что наша власть поучает с них взятки - наверное, азербайджанцы лучше умеют договариваться и больше платят.

Если у нас чеченцы – это не потому что чеченцы, а потому, что они находятся на оброке каких-то должностных лиц, полицейских, и так далее. И если это все убрать, то у нас не будет такого острого вопроса.

Хотя, конечно, перегибов, перекосов очень много. Я сейчас езжу по Подмосковью – огромные проблемы с нелегальной миграцией. Но когда власти говорят, что они не знаю, сколько у них мигрантов - это чушь. Каждый мигрант каждый месяц приносит конверт своему начальнику для передачи в органы власти.

Е.АЛЬБАЦ: Каждый?

Г.ГУДКОВ: Каждый. Нет неучтенных мигрантов.

Е.АЛЬБАЦ: То есть, вы хотите сказать, что в ФМС все знают?

Г.ГУДКОВ: В ФМС, полиции, других органах знают абсолютно каждого мигранта. И Роспотребнадзор, который выдает справки – все знают.

Е.АЛЬБАЦ: А пограничники. ФСБ?

Г.ГУДКОВ: Пограничники в меньшей степени – они другими иногда бывают заняты нехорошими делами - перемещением товаров и грузов через границу за определенные нелегальные бонусы. Но у нас нет границ как таковых, есть тысячи километров. Где вообще нет никаких границ. Пересекай, на чем хочешь.

Е.АЛЬБАЦ: В нашем журнале «Нью Таймс» мы опубликовали расследование Сергея Хазова о вьетнамцах. Только одна поразительная вещь: когда стали спрашивать, каким образом они себе продлевают право пребывания, визы…

Г.ГУДКОВ: За бабки.

Е.АЛЬБАЦ: да. Но самое потрясающее - вьетнамские дипломаты, как рассказывают источники, перевозят по 200-300 паспортов домой, там заново это все оформляется, и привозятся сюда – люди даже не пересекают границу, не выезжают. Но ведь не может быть, чтобы об этом не знали – в Москве, как минимум, 600 тысяч вьетнамцев.

Г.ГУДКОВ: Но они выгодны власти.

Е.АЛЬБАЦ: Я понимаю. Но как это может быть? То есть, все знают?

Г.ГУДКОВ: 600 тысяч – предположим, каждый платит по тысячи - 600 в месяц,

Е.АЛЬБАЦ: От полутора – до двух тысяч.

Г.ГУДКОВ: Я взял по минимуму – это 600 миллионов, или миллиард в месяц – по чьим-то карманам, что, плохо? Миллиард в месяц иметь только на вьетнамцах? А там еще китайцы, таджики, узбеки. Это не полезное дело, это провоцирует конфликт, национальный вопрос, озлобленность одних против других, хотя ни те, ни другие не виноваты. Виновата власть, которая наварит на этом огромные капиталы. Власть, которая абсолютно ничего не делает, только обманывает людей, да еще и натравливает иногда, - хотя они сами этого ужасно боятся.

Поэтому совершенно очевидно, что 70% национального вопроса – это безобразная, бездарная, жуликоватая работа власти.

Е.АЛЬБАЦ: предположим, вы станете губернатором МО, и что сделаете? Вам федеральные органы власти не подчиняются?

Г.ГУДКОВ: Пусть только попробуют.

Е.АЛЬБАЦ: Они по закону подчиняются не губернатору.

Г.ГУДКОВ: У нас в России, извините, как в анекдоте – бьют не по паспорту, а по моде. Они работают на территории МО, и будут добры выполнять закон российский и закон МО, и я это сделаю., и никуда они не денутся, потому что они живут в МО. Сотрудники миграционной службы живут в МО, ФСБ, МВД – в МО. И если хотят процветания и блага для своей земли, если хотят, то будут вынуждены – мы найдем способ поменять.

Е.АЛЬБАЦ: Но их начальник и все остальные начальники живут в Москве.

Г.ГУДКОВ: Вы не представляете, какая огромная власть у губернатора. Де-факто ему все равно все подчиняются. Де-юре – нет, аде-факто – я не знаю ни одного начальника ГУАД, который стал бы ругаться с губернской властью – это себе дороже. И во-вторых, я хочу все сделать прозрачным. Прозрачные решения о распределении благ, распределении денег, электронную карту, где на каждый подъезд и квартиру что выделяется, какие ремонты.

Мы сейчас опубликовали карту по МО по больницам, пусть люди посмотрят, сколько там денег истратили на ремонт и на оборудование – раз все честно, значит, честно.

Это механизмы парламентского контроля. Сегодня у меня пошел один депутат, стал запрашивать информацию в одном ГУВАД, а ему: а мы тебе не дадим. Как так, я депутат города? А ему: не дадим, и все.

Поэтому депутатам мы дадим контрольные полномочия, гражданский, общественный контроль создадим, СМИ освободим от опеки - куда они денутся? Шелковые будут.

Е.АЛЬБАЦ: Не очень понимаю, как можно создать рай в одной отдельной области, тем более, примыкающей к столице.

Г.ГУДКОВ: Нельзя создать рай в отдельно взятой, то процентов 60-70 воровства искоренить можно, – принять закон о парламентском контроле в МО, о информационной открытости, закон МО о электронной системе подачи и оформления заявок, закон МО об электронном контроле за распределением бюджетных средств, закон МО о необходимости отчёта и публичной аттестации всех сотрудников областной, муниципальной и прочих администраций и предложим это распространить на федеральные структуры – куда они денутся? Никуда не денутся.

Да, мы все не остановим, но создать некую республику, которая будет в 2-3 раза чище, чем все остальное - это можно.

Е.АЛЬБАЦ: Вы не случайно сказали «республику»?

Г.ГУДКОВ: Не случайно.

Е.АЛЬБАЦ: Вы предполагаете, что можно…

Г.ГУДКОВ: Я предполагаю, что в рамках отдельного, огромного субъекта федерации, в коем живет 7 с лишним миллионов человек – это население больше, чем в Финляндии, почти такое же, как в Чехии - страна. Почему мы не можем ввести честные, прозрачные, нормальные правила? Я предлагаю – давайте введем систему контроля и отчёта лично с губернатора.

Е.АЛЬБАЦ: Она самоокупаемая?

Г.ГУДКОВ: Она донор, МО. Мало того, что донор, она еще платит огромную долю бюджета в Москву, 50-60 млрд. минимум подоходного налога работающих жителей МО остаются в бюджете Москвы. Отдайте нам наше. Во всем мире подоходный налог платится по месту жительства. Я уже вносил в думу такую поправку - «Единая Россия» ее провалила – им невыгодно. А в результате МО теряет огромные деньги, муниципалитеты не могут свести концы с концами – выезжает 50% трудоспособного населения из МО работать в Москву, - ничего с этого не имеет. И это называется справедливым налогообложением. Конечно, мы это будем поправлять, будем это убирать.

И я в свое время и Громову предлагал побороться за это, он сказал – нет, не надо, мы это трогать не будем, с Москвой ругаться не буду. А страдают жители МО.

Е.АЛЬБАЦ: Вы упомянули Громова - когда он уходил, с именем людей, которые возглавляли города МО, была связана куча скандалов. Там идет какое-то расследование?

Г.ГУДКОВ: Да, его недавно наградили и пересадили из кресла Совета Федерации в Думу. Видимо, расследование показало, что чище, прозрачнее, кристальнее, чем бывший губернатор Громов, который руководил самым коррупционным, самым скомпрометировавшим себя и погрязшим в коррупционных скандалах, правительством, - наверное. Лучше него нет, не было и не надо.

Е.АЛЬБАЦ: Ну что же, удачи вам. Благодарю Геннадия Владимировича Гудкова, кандидата в губернаторы Подмосковья от партии «Яблоко». Всего доброго, до свидания.

Г.ГУДКОВ: Спасибо.