Андрей Кормухин - A-Team - 2020-02-12
12.02.2020
А.Нарышкин
―
20 часов и 4 минуты, в эфире «Эха Москвы» передача «A-Team», Алексей Голубев, Алексей Нарышкин и Олег Овчаренко сегодня ее ведут, приветствую вас, коллеги.
А.Голубев
―
Добрый вечер.
А.Нарышкин
―
Наш герой сегодня – Андрей Кормухин, координатор православного движения «Сорок сороков», и вам здравствуйте, Андрей.
А.Кормухин
―
Добрый вечер.
А.Нарышкин
―
Я, во-первых, слушателям скажу, что идет трансляция на канале «Эха Москвы» в Ютубе, и у вас есть возможность нашему гостю задать вопрос. Не спешите ставить дизлайки, подумайте хорошенько, оцените наш баттл ведущих с гостем и потом сделайте выводы.
А.Голубев
―
Отмечу, что в группе движения «Сорок сороков» нам дизлайки уже наставили.
А.Нарышкин
―
Я бы удивился, если бы их не было. Андрей, «Сорок сороков», мне кажется, у здравомыслящих людей ассоциируется с агрессией. Вы гомофобы, вы противники абортов, вы те, кто готовы с кулаками отстаивать православие, это практически ваша цитата. Вот вы можете мне объяснить, какие есть у вас достижения? Ваше движение сравнительно молодое. Что вы уже добились? С кулаками, без кулаков. Вид у вас довольно суровый, брутальный, видимо, у вас непосредственно с кулаками. Чего сделали хорошего?
А.Кормухин: Это называется гомофобией точно так же, наверное, как иногда православных называют мракобесами
А.Кормухин
―
Еще раз добрый вечер. Во-вторых, я хочу представиться, потому что аудитория радиостанции «Эхо Москвы» не совсем наша целевая аудитория. Поэтому я не только координатор общественного движения «Сорок сороков», я общественный деятель, музыкант, композитор, отец девятерых детей. Вернее, я бы наоборот расставил приоритеты, наверное, прежде всего я отец девятерых детей. А во-вторых, так как я в первый раз у вас… Вернее, я на «Эхо Москвы» не в первый раз, я здесь был очень-очень давно, когда, наверное, многие из вас еще не родились. Я не знаю, сколько вам лет, поэтому хотелось бы познакомиться, потому что я вас не знаю, только Алексеи и Олег.
А.Нарышкин
―
Поверьте, этого достаточно.
А.Кормухин
―
Мне бы хотелось, так как мне придется с вами лично общаться, мне бы хотелось, если можно, как я вам сказал, кто я — кто вы?
А.Нарышкин
―
Андрей, не тот формат, у нас ничего не получится, у нас не застолье, мы не пьем на брудершафт, мы как ведущие задаем вам вопросы, вы рассказываете о себе и о вашей деятельности. Если вы хотите узнать о нас подробнее, пожалуйста – наши социальные сети. Заканчивается эфир, можем с вами перетереть. Просто это не та передача.
А.Кормухин
―
Хорошо. Я, в принципе, не против, просто мне бы хотелось знать, с кем я говорю, потому что вопросы для меня важны, и я бы хотел, отвечая на них, примерно представлять…
А.Нарышкин
―
Вы всех слушателей все равно не узнаете.
А.Голубев
―
Мы хотим, чтобы наши слушатели узнали о вас.
А.Нарышкин
―
Достижения.
А.Кормухин
―
Дело в том, что вас сейчас смотрит и слушает не только аудитория «Эха Москвы», в том числе и аудитория людей, которые к «Эху Москвы» достаточно настроены нелояльны. Поэтому этим людям, наверное, было бы интересно знать, с кем я общаюсь. Поэтому это ваше право, вы хозяева эфира, поэтому я готов подчиниться.
А.Нарышкин
―
Третий заход мой. Достижения движения «Сорок сороков»? Они в чем заключаются?
А.Кормухин
―
Я бы, наверное, вернулся к началу вашего вопроса, который вы задавали, Алексей, когда сказали «здравомыслящие люди относятся к вашему движению»… А что в вашем понимании здравомыслящие люди?
А.Нарышкин
―
Что такое здравомыслящие люди? Я как-то даже не знаю…
А.Кормухин
―
Я, например, тоже считаю себя здравомыслящим человеком. А в вашем понимании…
А.Нарышкин
―
А вы как здравомыслящий человек не согласны с тем, что ваше движение гомофобное?
А.Кормухин
―
Гомофобное… Я даже не знаю, что такое гомофобия. Если мы будем этимологию слова «гомофобия» разбирать, это значит, если вы имеете в виду, что мы отрицательно относимся к содомии, то…
А.Нарышкин
―
Да, гомофобия это называется.
А.Кормухин
―
Это называется гомофобией точно так же, наверное, как иногда православных называют мракобесами. То есть, все перевернуто с ног на голову. Потому что «фобия» - это боязнь. Мы этих господ не боимся и, более того, пусть они живут как живут, пусть они, самое главное, не выходят на улицу…
А.Нарышкин
―
Православные не обязательно должны быть мракобесами.
А.Кормухин
―
Вообще этимология слова «мракобес», если мы возьмем его и на две части поделим, то там слово «мрак» и слово «бес», и «бес» относится к религиозным понятиям. Поэтому здравомыслие можно по-разному трактовать. В вашем понимании здравомыслие – это содомия, однополые браки. В моем понимании это не здравомыслие, это просто извращения. Мы не гомофобы, мы отрицательно относимся к извращениям. К педофилии, к содомии, к каннибализму. И так далее.
А.Нарышкин
―
Вы разницу понимаете между педофилами и гомосексуалами?
А.Кормухин
―
Дело в том, что вас кто родил?
А.Нарышкин
―
Меня люди родили. Как и вас, думаю.
А.Кормухин
―
Я думаю, вас родили папа и мама. Нет?
А.Нарышкин
―
Да. Как и вас.
А.Кормухин
―
Поэтому общество, в котором есть однополые браки, вернее, даже не есть, а превалируют, оно обречено на вымирание. Поэтому это извращение, это болезнь.
А.Нарышкин
―
А зачем вы думаете за все общество?
А.Кормухин
―
Вы просто сказали – здравомыслящие люди…
А.Нарышкин
―
Я вам объясню про здравомыслящих. Мне просто кажется, что ваши взгляды, ваши подходы к тем людям, которые сами выбирают, спать им с мальчиками, с девочками, они немножко устарели, когда вы считаете, что содомиты, вы на них разные ярлыки навешиваете… К вам не лезут в постель?
А.Кормухин: Мы не гомофобы, мы отрицательно относимся к извращениям. К педофилии, к содомии, к каннибализму
А.Кормухин
―
Грех содомии – очень древний грех, я не знаю, что такое «устарели». Может быть, просто именно вот это старое начинает вылазить, в силу болезни нашего общества. Я бы очень хотел сегодня поговорить о том, что наше общество больно. И вот вы говорите – здравомыслие. А здравомыслие – понятие относительное. И субъективное. Для кого-то здравомыслие одно, для кого-то другое. И поэтому мы вымираем как народ. Нас с каждым годом как русских становится на сотни тысяч и на миллионы меньше.
А.Нарышкин
―
В четвертый раз я попытаюсь вам задать вопрос, надеюсь, вы ответите…
А.Кормухин
―
Я не гомофоб, это точно. Я их не боюсь.
А.Нарышкин
―
Ну как… Вы их не боитесь. Но еще раз, мое убеждение, когда человек гомосексуалов, лесбиянок…
А.Кормухин
―
Содомитами? Педерасты…
А.Нарышкин
―
Педерасты, да, что это какие-то извращенцы, мне кажется, это свидетельствует о том, что вы старой формации.
А.Кормухин
―
Я человек новой формации.
А.Нарышкин
―
Была бы ваша воля, вы бы ввели уголовное наказание, наверное. Вернули бы.
А.Кормухин
―
За пропаганду? Да. За пропаганду… Пропаганда, когда люди выходят… Никто не собирается заходить к людям в их дома и смотреть со свечкой, чем они занимаются.
А.Нарышкин
―
Это уже неплохо.
А.Кормухин
―
Я тоже так думаю. Но когда вы выходите на улицу и пытаетесь…
А.Нарышкин
―
Мальчик с мальчиком идут за руки…
А.Кормухин
―
Мальчик с мальчиком целуется…
А.Нарышкин
―
Андрей Кормухин подходит и бьет по морде обоих?
А.Кормухин
―
Андрей Кормухин подходит и делает замечание.
А.Нарышкин
―
А потом Андрей Кормухин идет в Московский суд и суд присяжных оправдывает Андрея Кормухина…
А.Кормухин
―
Андрей Кормухин делает замечание. У нас за замечание идут в суд?
А.Нарышкин
―
Сделайте замечание. Дай мне руку. Вот мы с Олегом держимся за руки. Сделайте мне замечание. Олег… Сделайте замечание. Я с ужасом представляю, как ко мне или к прохожим на улицах человек подойдет и сделает замечание.
А.Кормухин
―
Да, потому что я считаю это не нормой, потому что когда на улице, где ходят дети, где ходят те, кого мы хотим вырастить в будущем, чтобы наша страна была многодетной, чтобы у нас было народосбережение, народопреумножение, это не норма, когда мужчины стоят и друг с другом целуются. Даже в принципе раньше и мужчина с женщиной тоже не были нормой.
А.Нарышкин
―
Но им не будете делать замечание?
А.Кормухин
―
Посмотрим.
А.Нарышкин
―
Все зависит от картинки, если красиво…
А.Кормухин
―
Дело не в картинке, вы не утрируйте. Я бы не хотел эту тему обсуждать в таком контексте.
А.Нарышкин
―
Хорошо. Оставим геев, содомитов. Достижения. «Сорок сороков».
А.Кормухин
―
Ура.
А.Нарышкин
―
Это не я разговор в сторону увожу.
А.Кормухин
―
Это ваше право. Так вот, достижения «Сорок сороков»… По пунктам. За шесть с половиной лет существования движения «Сорок сороков» нами было осуществлено очень много социальных проектов. И они сейчас продолжают осуществляться. То есть, движение «Сорок сороков» кормит бездомных на Трех Вокзалах, «Сорок сороков» возило детям в горячие точки гуманитарную помощь в тех местах, где им было плохо. Донбасс и Сирия, когда там шли бои. И мы возили, простите за плохое сравнение, всеми правдами и неправдами на сирийских авиалиниях, когда обстреливали, под снарядами и пулеметами, возили туда гуманитарную помощь.
А.Нарышкин
―
Честь вам и хвала.
А.Кормухин
―
Дело не в этом. Дело в том, что движение «Сорок сороков», к сожалению, воспринимается людьми в информационном пространстве только лишь с тем бэкграундом, который вы обозначили. Потому что так устроены на сегодняшний день средства массовой информации, что они берут только горячие факты.
А.Нарышкин
―
Не надо на нас ответственность перекладывать.
А.Кормухин
―
А я не на вас. Вы-то хорошие. «Эхо Москвы» - самая лучшая радиостанция.
А.Нарышкин
―
Мы не хорошие. Мы разные. Мы ваши информационные партнеры просто. Официально.
А.Кормухин
―
Это точно.
А.Нарышкин
―
Ну так а по делам. Вы кормите бездомных, об этом никто не знает, вы где-то это прячете у себя.
А.Кормухин
―
Я приглашаю вас, Алексей. Мы это не прячем, мы это публикуем в социальных сетях, у нас все это есть. Но почему-то обращают внимание в наших социальных сетях…
А.Нарышкин
―
Из мультика, по-моему, «хорошими делами прославиться нельзя». Это про вас.
А.Кормухин
―
Нет. Дело в том, что мы изначально как одно из направлений нашей деятельности, только всего лишь одно, заявляли, что одно из направлений деятельности движения «Сорок сороков» - защита традиционных духовных нравственных ценностей. Которые у нас прописаны в стратегии национальной безопасности, принятые в 2015 году…
А.Нарышкин
―
У вас в движении?
А.Кормухин
―
Нет, стратегия национальной безопасности России. Так вот, это одно лишь из направлений деятельности «Сорок сороков». А так мы проводим очень много культурологических мероприятий, в этом году мы проводили фестивали, «Петропавловская уха», «Яблочный фестиваль», «Православие и спорт»… Это удивительно было, когда я давал интервью одной такой знаковой радиостанции, которая называется «Свобода», там точно так же корреспондент пришел и сказал: «Я думал, увижу мужика с бородой. С капустой в этой бороде, который с кулаками, накачанными бицепсами будет говорить, что всех сейчас изобьем, всех заставим жить так, как мы считаем нужным жить». Нет, движение «Сорок сороков» абсолютно… У меня нет никакого ни спортивного образования, у меня гуманитарное, но есть немножко незаконченное математическое.
А.Голубев
―
Понимаете, когда вы об этом говорите, обидно, что чаще даже в вашей группе можно наткнуться на публикации НРЗБ. Мы еще поговорим сегодня в эфире о законе о домашнем насилии. И комментарии, например. «И если слуги Джорджа Сореса продолжат продвигать эту бесовщину, мы в январе выйдем на улицы Москвы и других городов России на митинги, руки прочь от наших семей, езжайте в свою гейропу, в виллы и Лондоны с Парижами, хватит пить кровь русского народа».
А.Нарышкин
―
Это ваше?
А.Кормухин
―
Да. Дело в том, что для нас закон о профилактике семейно-бытового насилия – это определённый Рубикон. И для нас это важно. Более того, могу сказать, что сейчас уже движение «Сорок сороков» только сторонников насчитывает десятки тысяч, а наши ценности разделяют миллионы людей. И то, что мы начинали с небольших митингов, если это будет дальше продолжаться, мы и миллионы людей выведем на улицы.
А.Нарышкин
―
НРЗБ ваши мнения не разделяют.
А.Кормухин
―
Слушайте, подождите.
А.Кормухин: «Сорок сороков» кормит бездомных на Трех Вокзалах, возило детям в горячие точки гуманитарную помощь
А.Нарышкин
―
Не надо себе всех записывать, это грязный прием.
А.Кормухин
―
Это не грязный прием. Посмотрите, с каким информационным фоном мы входили в ситуацию, закон о семейно-бытовом насилии, и какая она сейчас. На самом деле, мы поздно в нее вошли, нам обманули, мы даже не представляли себе, что вот эти вот репортажи, которые валом шли по всем федеральным каналам о семейно-бытовом насилии, это лишь информационная подготовка тех самых законодательных инициатив, которые потом вслед за этим последуют. Поэтому когда это последовало. А мы поздно отреагировали. А сейчас эту ситуация совсем по-другому выглядит. Люди все больше и больше понимают, что этот закон совсем не про профилактику семейно-бытового насилия, и совсем не про сохранение семьи. Он как раз за разрушение семьи. Если вы почитаете канву закона, там описано не как сохранить семью, а как семью поделить в объекты…
А.Нарышкин
―
Оксана Пушкина, которая депутат Госдумы, один из разработчиков, она, наверное, пятая колонна. Она, находясь в самом ядре власти, хочет разрушить государство.
А.Кормухин
―
Оксана Пушкина — симпатичная женщина.
А.Нарышкин
―
Понятно.
А.Голубев
―
На митинге, который прошел в ноябре, были предложения отправить Оксану Пушкину в США. Среди некоторых…
А.Кормухин
―
Насколько я знаю, данную инициативу выдвигали люди, которые митинговали в Санкт-Петербурге, и шарики даже запускали. Я считаю, что Оксана Пушкина пусть живет там, где она считает нужным, у нас все-таки демократическая страна.
А.Нарышкин
―
Оксане Пушкиной разрешило движение «Сорок сороков».
А.Кормухин
―
Я не разрешил, я просто говорю о том, что Оксана Пушкина вправе жить там, где она хочет жить.
О.Овчаренко
―
Я хочу сказать о новом законе. Вот эта риторика, вы позиционируете себя как православное движение. В моем понимании…
А.Кормухин
―
Стоп, это ошибка. Конечно, ошибка. Мы не позиционируем себя как православное движение. Потому что у нас даже по Конституции Россия – светское государство. И у нас церковь отделена от государства.
О.Овчаренко
―
Недолго.
А.Кормухин
―
Не мне об этом судить, долго или недолго. Движение «Сорок сороков» - не православная общественная организация, она общественная организация православных христиан. Это принципиальная разница. Вы слышите разницу?Дело в том, что православная общественная организация… Даже церковь выходила, насколько я знаю, с инцииативой о том, чтобы никто не имел права называться православными вне церкви.
А.Голубев
―
Вы же не буддизм защищаете, Андрей.
А.Кормухин
―
Традиционные духовно-нравственные ценности. Более того, к нам подключаются по многим моментам мусульмане, даже были случаи, что неоязычники подключались.
А.Голубев
―
Вы не у мусульман учитесь вот этой манере защиты православных людей? Когда все оскорбляются, карикатуры…
А.Кормухин
―
Давайте вопрос уточним. Когда вы говорите – «оскорбляются на карикатуры», может быть, вы Урганта имеете в виду?
А.Голубев
―
В частности и Урганта.
А.Кормухин
―
Давайте тогда… Надо конкретизировать вопрос и отвечать тогда Урганту. Давайте тогда про Урганта поговорим.
А.Нарышкин
―
Напомни, что Ургант?
А.Голубев
―
Ургант на день Рождества в своей программе, вот икона вам не понравилась, которая была переделана в коллаж, икона Рождества Христова и так далее. Вы оскорбились.
А.Нарышкин
―
А в чем преступление? В том, что Андрей Кормухин оскорбился?
А.Кормухин
―
Оскорбился не Андрей Кормухин. Оскорбились больше 25 000 человек, которые подписали петицию. Оскорбились многие люди, для которых Христос является не просто историческим персонажем и не просто каким-то событием, которое было давным-давно. И даже при всем при этом я напомню, что мы живем в 2020 году от Рождества Христова. Наша цивилизацию христоцентрична. Так вот для многих людей Христос является не меньшим по отношению к ним, чем мама или папа. И когда… Мы не смотрели эту программу, просто у нас одна из функций нашего движения – правозащитная. И когда нам люди стали присылать эти видео и просили обратить внимание, что там происходит… Вот это действительно выглядело не просто как какой-то эпизод, по которому можно поспорить, это выглядело как спланированная акция. Я сейчас объясню, почему.Потому что, в принципе, мы все неглупые люди. 7 января, Рождество Христово. Приглашается Жерар Депардье, который неоднократно замечен с оскорблениях веры, христианства, он такой воинствующий атеист. Глумление над христианством. Туда же приглашается рэпер по имени Джизус, что в английской транскрипции означает Иисус. И он не скрывает, что он паразитирует на этом имени, потому что у него татуировка на груди «Я – сын Бога», и он выступает на фоне горящего креста сзади себя. И вот эти вот вещи складываются в определенную логическую цепочку. Сначала появляется Ургант, который показывает эту картину, комплилляцию Рождества Христова, где в колыбели вместо Христа лежит Николас Кейдж, а вокруг него стоят вместо волхвов Никита Михалков, Спилберг и Тарантино. Тем самым давая понять Депардье, что в этой программе на эту тему шутить можно.
Пас-перепас Урганта с Депардье, когда Депардье говорит о том, что он Христа сравнивает с поросенком молочном на рождественском блюде. И Иван Ургант вместо того, чтобы эту историю как-то остановить, он наоборот: «Ха-ха». И про деву Марию… И понятно, что господин Депардье воинствующий. Но потом выходит вот этот персонаж Джизус. То есть, вся та цепочка логическая… Это важно.
А.Голубев
―
Джизус спел, на этом история заканчивается.
А.Кормухин: Сейчас «Сорок сороков» только сторонников насчитывает десятки тысяч, а наши ценности разделяют миллионы
А.Кормухин
―
Самое главное дальше. Иван Ургант не артист, не в этой программе, он автор, продюсер, он прекрасно понимал, что он делает.
А.Голубев
―
А вы не пробовали с ним, как это в православии принято, что сначала между собой единоверцы обсуждают проблемы?
А.Кормухин
―
Мы давно наблюдали за Иваном Ургантом… Это его выпад в сторону православия. Его попытки глумления. И он сказал очень хорошую вещь, когда он извинялся перед православными в этом видео, он же сказал нам, вы помните, он сказал, что религия – это часть нашего социума, поэтому я считаю возможным на это смеяться и всячески высмеивать какие-то вещи. Вот у меня вопрос к Ивану Урганту, если бы заменили слово «православие» на Холокост, он бы точно так же… Или Моххамед, он бы точно так же позволил себе? Он бы позволил себе?
А.Голубев
―
А почему вы его не задали? Вы же его простили.
А.Кормухин
―
Да. Вы же просто объясняете мне, почему мы оскорбились. Я объясняю.
А.Голубев
―
Допустим, я, как христианин, смотрю программу. Я не оскорблялся, но у меня вопрос, о чем можно поговорить в обществе. Почему меня как христианина должны защищать организации НРЗБ футбольные фанаты…
А.Кормухин
―
У нас футбольных фанатов 1,1 от общего количества…
А.Голубев
―
У меня такие ассоциации, такой у вас медийный образ.
А.Кормухин
―
Дело в том, что медийный образ сформировали вы.
А.Голубев
―
Свой медийный образ сформировали вы своими акциями прямого действия, я бы так сказал. Это вы сделали, это ваш образ. И теперь эта организация от имени православных выступает. А мне не нужны такие защитники православия. Почему церковь тогда ничего? Пусть церковь посмотрит, Патриарх, митрополит, скажут: «Ай-яй-яй», наверное, они должны это делать, а не вы. Кто вас уполномочивал?
А.Нарышкин
―
Где ваш мандат, кто вам его дал?
А.Кормухин
―
Кто нам дал мандат? Нам дало его то общество, которое подписало петицию. Если бы петицию подписало два-три человека из движения «Сорок сороков», это одна история.
А.Голубев
―
Все же иерархия есть. Наверное, нужно ориентироваться на священноначалие, что там скажут.
А.Кормухин
―
Дело в том, что церковь – это несколько более широкое понятие, чем в обществе представляют, представления о церкви. Церковь – вы же знаете, вы же православный человек?
А.Голубев
―
Неважно.
А.Кормухин: «Сорок сороков» - не православная общественная организация, а общественная организация православных христиан
А.Кормухин
―
Но вы же знаете, что церковь состоит из клира и из мира.
А.Голубев
―
Допустим.
А.Кормухин
―
Так вот церковь это, в том числе, и православные христиане, которые живут в обществе, они не живут в церкви. Они в церковь приходят, если мы имеем институт церковь, не как церковь, во главе которой стоит Христос, а как институт, с храмами, со священноначалием. И мы не являемся…
А.Голубев
―
Вы проводите митинг в защиту какого-нибудь храма. Вам на это нужно благословение вашего духовника? Не нужно?
А.Кормухин
―
В защиту храма митинг? На митинг не нужно благословение. На территорию храма…
А.Голубев
―
Чтобы провести какую-то акцию, наверное, вы должны как-то поговорить с представителями церкви, если они вам, скажем так, благословят, тогда окей. Вы же не совсем сами. Тогда точно как-то не по-православному, если вы все сами делаете.
А.Кормухин
―
Дело в том, что ту деятельность, которую ведет движение «Сорок сороков» и те мероприятия, которые оно проводит, оно предполагает участие в них большого количества людей. И из тех людей, которые приходят на наши мероприятия и принимают в них участие, мы можем сказать, кого что благословил. Мы выступаем за смыслы, мы – общественная организация, мы не внутрицерковная организация, услышьте меня, потому что это важно. Потому что мы находимся… Наши дети не ходят в школы, они ходят в храмы. Наши дети ходят в кинотеатры, театры, они ходят по улицам, они не ходят по территории вокруг храма цепочкой. И для нас тоже не все равно. Как «Эхо Москвы» защищает «болотное дело» или «московское дело», свои ценности…
О.Овчаренко
―
Мы освещаем, это разные вещи.
А.Нарышкин
―
Мы перерыв сейчас сделаем, в эфире «Эха Москвы» программа «A-Team», у нас в гостях сегодня Андрей Кормухин, координатор православного движения «Сорок сороков», во время перерыва будет продолжаться трансляция на канале «Эха Москвы» в Ютубе, и у вас будет возможность вопросы гостю нашему задать. Через несколько минут мы вернемся, оставайтесь с нами.НОВОСТИ
А.Нарышкин: 20
―
33, продолжается эфир «Эха Москвы», это программа «A-Team», Алексей Нарышкин, Алексей Голубев и Олег Овчаренко, наш гость сегодня Андрей Кормухин, координатор православного движения «Сорок сороков». У меня последний вопрос про то, как вы и верующие оскорбляются.Смотрите, то, что вы сказали про Урганта, что вы нечто увидели, и вас это оскорбило, вы посчитали нужным отреагировать. Я ошибусь, если скажу, что через несколько ступеней после этого начинаются какие-то физические действия? Мне вспоминаются нападения на «Шарли Эбдо», там тоже ребята нарисовали карикатуры, а потом пришли бородачи и их расстреляли.
А.Кормухин
―
Именно для этого и существует правозащитное движение «Сорок сороков», потому что… Тех людей, которые разделяют те ценности, которые мы защищаем.
А.Голубев
―
Чье право на что?
А.Кормухин
―
Право быть православным человеком в тысячелетней России, 9 веков которой…
А.Голубев
―
Смысл православия, христианства, в том, чтобы спасти свою душу, согласитесь.
А.Кормухин
―
Согласен.
А.Голубев
―
Как передача мешает вашему личному спасению?
А.Кормухин
―
Это замечательный вопрос. Мы должны тогда определиться в этих важных вещах. Есть понятие спасения души, это личное понятие. А есть понятие гражданина, в том числе и православного христианина, который думает об Отечестве своем и о том, в какой парадигме оно будет развиваться. И здесь уже другие законы играют. Здесь человек выступает точно так же, как любой другой человек отстаивает свои ценности, будь то либерализм, коммунизм, нацизм, какие там только нет.
А.Голубев
―
И через запятую православие. Либерализм, нацизм, коммунизм, православие. Еще одно такое движение политическое, идеология.
А.Кормухин
―
Вы знаете, православная цивилизация действительно имеет право на существование. Более того, могу сказать, это единственная цивилизация, которая дает России шанс на спасение, вымирающему народу, вымирающей цивилизации, которая просто идет прямой дорогой в пропасть.
А.Нарышкин
―
Вы увели…
А.Кормухин
―
Я не увел.
А.Нарышкин
―
Если бы Ургант не извинялся, вы бы как скоро пошли громить?
А.Кормухин
―
Мы бы не пошли. В этом контексте Алексей увел. Мы, наоборот, остановили горячие головы своей петиций.
А.Нарышкин
―
То есть, вы не горячие головы?
А.Кормухин
―
Есть горячее. Про нас там всякие легенды… Дело в том, что легенды, которые ходят о движении «Сорок сороков», они не соответствуют действительности. Даже если мы вернемся к старой, в стародавние времена, когда начали о нас формировать такое мнение, что мы там кого-то и чего-то, это пресловутый конфликт НРЗБ, за нами там ходили 60 камер, все ждали, когда парни из «Сорок сороков» нанесут удар.
А.Кормухин: Цель данного закона всего лишь для того, чтобы НКО получили доступ к семьям
О.Овчаренко
―
То, что даже именно те фразы, которые есть у вас в группе, эта риторика сама. Это же вопрос и риторики, можно говорить аргументированно: «Мы не согласны с законом, не согласны потому-то и потому-то».
А.Нарышкин
―
Что Олег на вас нарыл – распечатка из вашей группы.
О.Овчаренко
―
Можно еще нарыть.
А.Кормухин
―
Ройте, ребята, сколько хотите. Еще раз повторюсь. Та часть деятельности движения «Сорок сороков», которую мы с вами обсуждаем, она в деятельности движения «Сорок сороков» играет одну двадцатую, пятнадцатую часть всей деятельности движения «Сорок сороков». И те мероприятия, которые мы проводим по всей России, они отношения, за исключением каких-то знаковых вещей, вот сейчас закон о семейно-бытовом насилии, поговорим…Возвращаясь к горячим головам, к «Шарли Эбдо». Мы как раз этой петицией остановили те горячие головы, которые уже говорили, что возьмут билеты, приедут и устроят Вальпургиеву ночь господину Урганту. Мы говорим: «Ребята, вы что, мы живем в правовом государстве и должны решать эти вопросы в правовом поле». И эта петиция, эти заявления как раз остудили горячие головы, которые могли прийти…
А.Нарышкин
―
Спасибо Андрею Кормухину.
А.Кормухин
―
Мне не надо спасибо говорить…
О.Овчаренко
―
Откуда вообще горячие головы появляются, на ваш взгляд?
А.Кормухин
―
Дело в том, что когда вашу маму назовут проституткой, я думаю, вы тоже станете горячей головой, и человеку, который это при вас…
А.Нарышкин
―
Маму НРЗБ.
А.Кормухин
―
Дело в том, что для многих людей…
А.Нарышкин
―
Это задали с Pussy Riot, что, оказывается, можно обижаться. И все сразу ломанулись в эту дверь. Статью написали для верующих. Я сомневаюсь, что истинно верующие люди готовы становиться… Пострадавшими по статье о защите чувств верующих.
А.Кормухин
―
Алексей, мне кажется, вы постарше чем те фразы, которые вы говорите. Вы постарше.
А.Нарышкин
―
Я очень молод.
А.Кормухин
―
Очень жалко, что вы очень молоды и не помните тех ситуаций, которые были с выставкой «Осторожно, религия». Это было гораздо раньше, чем Pussy Riot, поэтому давайте. Это всегда было, есть и будет. Как бы люди ни пытались глумиться, издеваться над родными, близкими, близкими какими-то ценностями, будет автоматическая реакция. Так человечество устроено.
А.Голубев
―
Окей, к слову о культурных мероприятиях, выставках и так далее. Вы знаете, что такое эффект Барбары Стрейзанд?
А.Кормухин
―
Нет. Расскажите.
А.Голубев
―
Это такая история, когда Барбара Стрейзанд не хотела, чтобы видели ее дом на побережье, подала в суд, чтобы фотографию удалили из интернета. Но потом так получилось, что эту фотографию увидели миллионы людей по всему миру. Вот вы в интервью радио «Свобода» говорили, что движение «Сорок сороков» ставит своей целью добиться, чтобы фильм «Матильда» прошел в как можно меньшем количестве кинотеатров, чтобы эту провокацию увидело как можно меньшее количество людей. Получилось что с «Матильдой»? Итогом стал резкий рост популярности режиссера Учителя, статистика поисковых запросов Яндекса свидетельствует, что в августе 17 года узнать о нем хотело более 60 тыс. человек, а годом ранее лишь 9 тыс. человек. Популярность запросов, связанных с фильмом «Матильда», выросла в беспрецедентно, в десятки раз, составила 343 тыс. человек. И первый раз популярность подскочила именно в ноябре 16 года и совпала по времени с обращением Поклонской.Вы своими действиями сделали так, что «Матильду» посмотрело больше людей…
А.Кормухин
―
Алексей, или вы читаете не те источники, или вы пытаетесь оправдать полный провал фильма «Матильда» в прокате. «Сорок сороков» победил фильм «Матильда», он сделал так, что рекламы фильма «Матильда» не было на центральных каналов. Фильм не появился на «Первом канале» в виде сериала.Вы почитайте тех людей, которые далеко не наши союзники, известного кинокритика Сергея Шолохова, что он пишет, какой феномен произошел. Фильм стал настолько токсичным, что люди не пошли на этот фильм, потому что от него разило вот этой смрадностью.
А.Кормухин: Проблема насилия в обществе - она системная. Проблема насилия в обществе есть, но она не проблема семьи
А.Голубев
―
У меня все говорили, что «теперь надо Матильду смотреть». Что такого в «Матильде», что нельзя видеть?
А.Кормухин
―
Посмотрите цифры, ошеломительно провалился в прокате.
А.Голубев
―
Какая разница, что он провалился в прокате, если речь о другом?
А.Кормухин
―
Самая главная наша победа, что данный фильм не увидели миллионы людей на федеральном канале.
А.Голубев
―
Есть интернет, можно там…
О.Овчаренко
―
Может быть потому что художественная ценность картины сомнительная?
А.Кормухин
―
Потому что об этом писали… «Сорок сороков» полностью победил фильм «Матильда», он полностью провалился в прокате, и даже пытались его через иностранные кинотеатры, повезли в Америку, даже в Америке люди на этот фильм не пошли. Он стал настолько токсичным…
А.Голубев
―
Настолько плохой НРЗБ, история не стоило выеденного яйца. Его бы и так не посмотрели, если плохой фильм. Зачем рекламировать?
А.Кормухин
―
Вот эти акции движения «Сорок сороков», которые проходили, увидело меньше людей, чем их бы увидело, когда пошли рекламы данного фильма.
А.Голубев
―
Вы рады, что вы победили «Матильду». В сухом остатке это знаете как осталось в массовом сознании? Церковь победила киношку. Вот так это осталось. И теперь церковь ассоциируется с тем, что она цензурой занимается.
А.Кормухин
―
Я не против цензуры, я за цензуру.
О.Овчаренко
―
Согласно данным Единой автоматизированной системы Фонда кино фильм «Матильда» собрал 513 млн рублей.
А.Нарышкин
―
Все, хватит с «Матильдой». Олег, про домашнее насилие вопрос.
О.Овчаренко
―
Хотелось бы спросить вас конкретно по пунктам, что не нравится в том проекте, который в конце ноября был опубликован Советом Федерации?
А.Нарышкин
―
Мы сейчас на два часа… Давайте тезисно. Вы за то, чтобы мужик бил бабу дома, и семья будет крепкая. А если баба идет жаловаться в полицию, то это плохо и разрушаются наши традиционные ценности.
А.Кормухин
―
Сколько у вас детей?
А.Нарышкин
―
Двое.
А.Кормухин
―
Сколько у вас детей.
О.Овчаренко
―
Пока ни одного.
А.Кормухин
―
Сколько у вас детей.
А.Голубев
―
Здесь мы задаем вопросы.
А.Кормухин
―
У меня девять детей. Девять детей, больше, чем у вас всех. Я просто говорю о том, что я с высоты 25-летия своего счастливого брака, с высоты воспитания многих детей, которые уже кто-то взрослый, кто-то маленький, могу сказать, что данный закон к сохранению семьи, к улучшению ситуации в стране с насилием не имеет абсолютно никакого отношения. Цель данного закона всего лишь для того, чтобы НКО получили доступ к семьям. Цель этого закона, который списан с западных калек, для того, чтобы разрушить институт семьи как таковой. Цель этого закона, если мы говорим о семье, если в нашем социуме, как мы привыкли на протяжении многих веков, воспринимать семью как субъект, где муж, жена и дети являются единым целым, цель этого закона – разделить этот субъект на объекты. Семью сделать объектом и разделить ее на субъекты, где будет субъект жены, субъект мужа, субъект папы, мамы, субъекты детей, сколько их в этой семье. Мужчины не будут при наличии данного закона хотеть создавать семью, потому что они обременяют…
А.Нарышкин
―
НРЗБ поколачиваете? Жену?
А.Кормухин
―
Нет, потому что я их люблю.
А.Нарышкин
―
Смотрите, для вас очевидно, что если вы любите, вы не поколачиваете. Для Голубева это очевидно, для меня это очевидно. Для большого количества людей в нашей стране это неочевидная история, более того, она неочевидная для женщин. У нас есть такая история, бьет – значит любит.
А.Кормухин
―
Нет такой шуточки и никогда такого не было в России на протяжении веков, это такая же легенда, не соответствующая действительности, что русские всегда пили.
А.Нарышкин
―
Какая же это легенда…
А.Кормухин
―
Есть такие мужчины, которые бьют женщин в семье. Более того, есть такие люди, которые на улице подходят и бьют других людей. Есть проблема насилия, проблема воспитания, есть проблема взращивания ценностей, которые позволяют мужчине бить женщину целенаправленно, системно.
А.Нарышкин
―
Есть проблема, зафиксировали.
А.Кормухин
―
Давайте мы возьмем проблему насилия в обществе, потому что она системная, она относится к алкоголику-мужику так же, как к алкоголику-Васе, который может ударить свою жену, соседку в подъезде. Когда он пьяный или находится в наркотическом опьянении, он не отдает себе отчет в своей агрессии. Проблема насилия в обществе есть, но она не проблема семьи.
А.Нарышкин
―
Муж пришел с работы, ему подвернулась под руку жена, он ее ударил. И такая история повторяется несколько раз. Ваше решение этой проблемы? Двое детей, трое детей у них.
А.Кормухин
―
Муж ударил жену, у нее синяк, она его любит, она хочет с ним жить, они помирились и дальше живут счастливо.
О.Овчаренко
―
Здесь не применяется этот закон, если они считают это нормально.
А.Кормухин
―
Применяется. Именно поэтому закон и применяется. Если кто-то из третьих лиц услышал, что за дверью происходит что-то, либо увидел синяк и написал заявление, здесь и вступает такое понятие как профилактика, когда приходят некоммерческие организации и начинают разбираться, спрашивать детей: «Бьет папа маму или нет? А муж бил?». Может быть, это был не удар рукой, может быть просто она ударилась обо что-то. Но это повод для того, чтобы войти в семью. А войдя в семью, здесь начинается много чего. Здесь может быть коррупционная составляющая. Это может быть некоммерческая организация, которая решит на ком-то заработать денег. Она может сказать: «Если вы мне не дадите 10 000 долларов, я напишу, что в вашей семье есть насилие и выпишу на вас охранный ордер».
О.Овчаренко
―
В данном случае, когда вы говорите о коррупционной составляющей, мне кажется, вы признаете, что в нашей стране есть коррупция. Значит, при принятии любого закона надо делать отсылку на коррупцию, не бороться, а ссылаться, что этот закон принимать опасно.
А.Кормухин
―
Конечно, нужно бороться с коррупцией точно так же, как нужно бороться с насилием. Давайте семью как островок, куда Алексей, Алексей, Олег хотят каждый вечер вернуться, обнять своих детей, жену, который для них место добра, любви, счастья не превращать в мир насилия, жестокости…
А.Голубев
―
Закон это превратит?
А.Кормухин
―
Конечно. А вы не видите, что творили федеральные каналы в преддверии принятия закона?
А.Нарышкин
―
А на деньги вас как налогоплательщика Малахов все это устраивает. Ксения Собчак еще подключилась к этой теме. Мне кажется, у вас есть метод манипуляции…
А.Кормухин
―
У вас тоже.
А.Кормухин: Мы вымираем сотнями тысяч, нам нужно цивилизационную проблему свою решать, сохранять всеми силами семью
А.Нарышкин
―
Конечно. Мы с вами одного поля ягоды.
А.Кормухин
―
И не говорите.
А.Нарышкин
―
Говоря о законе о домашнем насилии вы описываете ситуацию, где и муж, и жена, даже если кто-то кого-то поколачивает, и все довольны. Вы возьмите историю, где жену бьет муж, жена находится в растерянности, она понимает, что пожаловаться на мужа в суд ей будет проблематично, потому что пока суд будет разбираться, наказывать его или нет, жена сама должна будет какие-то улики приносить, она будет находиться в опасности, потому что не будет у нее возможности жить в каком-то другом месте, потому что она в этой квартире с мужем и детьми живет очень долго, у нее нет другой недвижимости. Тот самый охранный ордер никто ей не выдает сейчас. Женщина не защищена.
А.Кормухин
―
Ваша женщина защищена?
А.Нарышкин
―
Я не бью, у меня в семье нет проблемы домашнего насилия. Не знаю, может быть, жена придерживается другой точки зрения…
А.Кормухин
―
Когда закон будет принят, ваша семья не будет защищена. Появится много инструментов, при котором каике-то посторонние дяди смогут в вашу семью зайти.
А.Нарышкин
―
Зачем? Вы опять говорите о какой-то конспирологии, что кто-то хочет на ровном месте войти в семью…
А.Голубев
―
Про синяк у жены под глазом. Это не повод для вмешательства со стороны правоохранительных органов?
А.Кормухин
―
А дело в том, что никто не знает, как этот синяк появился.
А.Голубев
―
А можно спросить, что это ты ночью о дверь ударилась или это муж? Они и спросят.
А.Кормухин
―
Гипотетически, если вы хотите мою точку зрения звать, я хочу, чтобы появились участковые инспектора, как в Советском Союзе культивировались участковые инспектора образца Аниськина. Он знал о каждом человеке, кто на его территории находится, кто может поколачивать, а кто может не поколачивать. И в человеческом общении делал так, чтобы сохранять семью, а не разрывать ее.
О.Овчаренко: В 15
―
миллионной Москве это сложно может быть, с учетом того, что у нас соседи некоторые не здороваться могут, как это было еще лет 15 назад, я лично застал очень хорошо, изменение отношений даже внутри лестничной площадки.
А.Кормухин
―
Честно, сейчас такое время, когда меньше всего хочется говорить о 15-миллионной Москве. Мы вымираем сотнями тысяч человек, нам нужно цивилизационную проблему свою решать, сохранять всеми силами семью. И вообще урбанизированная история, она не про жизнь, она про смерть. И замкнутые пространства, все что давит на человека в большом 15-миллионном городе, это как раз производит насилие, потому что человеку части чисто психологически сложно это вынести.Синяк на лице женщины может появиться даже в силу удара мужа ее. Но может появиться не потому что он ее хотел ударить, а потому что он хотел отмахнуться от нее, когда она его чем-то била.
А.Голубев
―
Это суд должен разбираться, кто там что хотел.
А.Кормухин
―
В первую очередь должна разбираться сама семья. А если женщина обращается в полицию – вот здесь согласен.
О.Овчаренко
―
То есть, насилие внутри семьи – это какая-то особая история, не поддающаяся регулированию закона?
А.Кормухин
―
У нас сорок правовых норм, которые регулируют отношения, в том числе, в семье.
О.Овчаренко
―
Вы же говорите, что сами разбираться.
А.Кормухин
―
Я считаю, что должен быть приоритет сначала между мужем и женой. Если есть конфликт, тогда должны вмешиваться правоохранительные органы. А если конфликта нет. Мало ли у жены какой синяк может оказаться.
А.Голубев
―
Хорошо. А у вашей организации откуда деньги?
А.Кормухин
―
Это вы прям вопрос… Деньги-деньги. У нас нет денег.
А.Голубев
―
У вас великолепный мерч, между прочим. Это недешевый мерч.
А.Кормухин
―
Я вам уже сказал. Я бизнесмен.
А.Голубев
―
А каким вы бизнесом занимаетесь?
А.Кормухин
―
Я думаю, что я не хочу в программе это обсуждать.
А.Голубев
―
Это какой-то нехороший бизнес?
А.Кормухин
―
Нет, хороший бизнес.
А.Нарышкин
―
Хороший бизнес, я все про вас знаю.
А.Голубев
―
А деньги организации у вас какие?
А.Кормухин
―
Народные. У нас сборы идут на мероприятия.
А.Нарышкин
―
А от Собянина деньги? Ни копеечки?
А.Кормухин
―
Ни копеечки. Никакого подряда… Подавали несколько раз на гранты, гранты не получали. Если вы думаете, что мы очень удобная для властей организация, мы совсем неудобная, у нас несколько раз были конфликты, например, в 2018 году большой конфликт был по поводу Марша Мертвецов. Когда мексиканцы хотели пройти со своими черепами и костями…
А.Нарышкин
―
Самое страшное, что могло произойти в современной России.
А.Кормухин
―
Просто считаю, что Красная площадь – это святое место для русского народа. И Собор Василия Блаженного…
А.Нарышкин
―
Ленин там еще. Чего не вынесете?
А.Кормухин
―
Я против Ленина и против того, чтобы он там лежал. Но мы же в правовом государстве. Вы нас провоцируете на то, чтобы взорвали…
А.Нарышкин
―
Петиция, Путин, вынеси сам…
А.Кормухин
―
Меня задерживали у Мавзолея, когда я с плакатом там стоял..
А.Нарышкин
―
У меня последний вопрос. Вы с Путиным или нет?
А.Кормухин
―
С пенсионной реформой – нет, с инициативами, которые сейчас – да. Мы уважаем лидера нашей страны.
А.Нарышкин
―
Понятно. А Навальный?
А.Кормухин
―
Навальный.. Он пустоват. Мы же видели дебаты со Стрелковым. Он пустоват и глуповат.
А.Нарышкин
―
В отпуск вы куда ездили?
А.Кормухин
―
Мы ездили с женой в Суко, это недалеко от Анапы.
А.Нарышкин
―
Это очень правильно. Спасибо большое, Андрей Кормухин, координатор православного движения «Сорок сороков» был в эфире «Эха Москвы».