Марьяна Наумова - A-Team - 2018-06-13
13.06.2018
А.Нарышкин
―
Начинается программа «A-Team», всем здравствуйте. Три Алексея как всегда против гостя, Алексеи сегодня злобные, это тоже традиционная история. Алексей Соломин, Алексей Дурново и я, Алексей Нарышкин, мы вместе против Марьяны Наумовой, многократной чемпионки мира по пауэрлифтингу и блогера, правильно все? И еще – член Союза журналистов.
М.Наумова
―
Член Общественной палаты города Химок. И еще все впереди.
А.Нарышкин
―
Оу. Хорошо.
А.Дурново
―
Марьяна, они в вас сейчас вцепятся по поводу всякой геополитики. И до того, как это произойдет, я хочу с вами поговорить о действительно важных вещах. Чемпионат мира по футболу надвигается. Вы следить за ним будете?
М.Наумова
―
Это – моя любимая тема, следить я, конечно же, за ним не буду, потому что у меня есть гораздо более важные вещи. И вообще, у нашего государства, я считаю, есть гораздо более важные вещи. Например, то, что происходит на Донбассе, то, что сейчас бомбят Горловку и Ясиноватую. Но нам же важнее провести мундиаль, встретить этих замечательных болельщиков. И поэтому…
А.Дурново
―
Лучше их выгнать? Сказать: «Ребята, сейчас на юго-востоке опять все бастуют, уезжайте».
М.Наумова
―
Я считаю, что есть гораздо более важные дела, потому что давайте возьмем Порошенко, нашего любимого Порошенко, который в каждом своем видео… В каждом своем обращении, в каждой своей речи говорит, что Россия – агрессор, Путин – весь такой ужасный человек. Это, получается, официальная позиция Украины. И получается, что каждый снаряд, который пускается по Донбассу, который убивает детей, это все пускается по России. И поэтому, если какие-то удары оттуда поступают, это место надо просто сровнять с землей. И просто так на это глаза закрывать нельзя. И поэтому мы сейчас лучше будем проводить Чемпионат мира, выступать под белым флагом на Олимпиаде, это же гораздо важнее.
А.Дурново
―
Я правильно понял, что вот когда все это началось в 14-м году, надо было вот тогда отказываться от Чемпионата мира?
М.Наумова
―
Я считаю, что надо хотя бы просто что-то делать. Я – не министр обороны, я – не президент, я не могу сказать: «Так, ребят, делаем это и это. И все закончится». Я со своей как бы стороны делаю все, что могу сделать. Но просто я считаю, что этот вопрос может гораздо быстрее решиться и более мирно. Но сейчас у государства есть другие, гораздо важные дела.
А.Соломин
―
Я, честно говоря, не очень понял, кто здесь неправ. Говорили о Порошенко, но Порошенко не проводит в России Чемпионат мира и вряд ли здесь можно в этом обвинять его.
М.Наумова
―
Я не обвиняю Порошенко в том, что мы здесь проводим Чемпионат мира. Я говорю, что позиция Украины идет официально против России. И то, что происходит на Донбассе – все идет против России и против так называемых наших солдат. То есть, они там выпускают снаряд, и он должен удариться, убить наших российских военных. Но при этом в самом городе очень мало блокпостов, я видела, не знаю, за последнюю поездку, наверное, два…
М.Наумова: Я не обвиняю Порошенко в том, что мы здесь проводим ЧМ. Но позиция Украины идет официально против России
А.Соломин
―
В Горловке?
М.Наумова
―
В Донецке. Из Донецка выезжаешь, там только на окраинах есть пара блокпостов. И получается, что все снаряды, которые пускаются по так называемым нашим военным, они пускаются все по детям, они пускаются все по школам. Последний раз, когда я была в Донецке, это было буквально недавно, я была как раз в Горловке. В первый день мы туда поехали. Утром говорят: «Ребят, были обстрелы». Днем мы провели спортивные соревнования, я пообщалась с ребятами. И вечером они мне пишут: «Марьяна, так хорошо, что ты уехала, у нас начался обстрел, падают снаряды возле школы, есть погибшие». И как вообще здесь?
А.Нарышкин
―
Марьяна, вы понимаете, почему Порошенко обстреливает Донбасс?
М.Наумова
―
Вы знаете, все это началось уже очень давно. Все началось с того, что…
А.Нарышкин
―
Нет-нет, смотрите, просто, если мы будем вспоминать всю историю, мы не успеем, нам не хватит эфирного времени. Вот сейчас вы говорите: «Ракеты, снаряды падают на мирных жителей, на военных не попадают». Правильно я понимаю, что Порошенко, по-вашему, занимается геноцидом жителей Донбасса?
М.Наумова
―
Я считаю, что да.
А.Нарышкин
―
То есть, вы поддерживаете версию Следственного комитета России о том, что геноцид, специально выбирается русскоязычное население, стреляют, ага, ты говоришь по-русски – получай пулю в лоб.
М.Наумова
―
Вы знаете, началось все с того, когда Януковича свергли, все пошло против закона. И вообще речь о каком-то адекватном восприятии, каких-то действиях быть не может. То есть, сразу запретили русский язык, запретили коммунистические партии, тогда сразу все началось запрещаться. Сразу, ты говоришь на русском – иди отсюда.
А.Соломин
―
Нет-нет, это неправда, это были слова радикальной партии, человек, даже забыл его фамилию, был в свое время очень известный, Радикальную партию возглавлял.
А.Дурново
―
Ляшко.
А.Соломин
―
Это были его предложения. Это не были какие-то принятые решения ни Верховной рады, ни тем правительством, которое было тогда, ни тем президентом, который был тогда. Это все…
М.Наумова
―
Ребят, окей, допустим. Начались вот эти свастики и так далее. И люди на востоке Украины не хотели просто так жить, они не хотели, чтобы их улицы называли в честь фашистов. Я, например, не хочу жить на улице Гитлера или Петлюры, потому что заходим в интернет, давайте, забивает в Википедию «Петлюра». Вроде такой весь герой Украины, я там обчиталась, думаю, вроде бы такой нормальный чувак, украинский хоббит. А читаешь – ну, был грабителем, все там что-то крушил. И убил 50 000 евреев.
А.Дурново
―
Марьяна…
М.Наумова
―
Подождите, ребят. У вас у кого-нибудь есть родственники-евреи? Наверняка есть. И сам убийца, который убил Петлюру, его судили во французском суде. И его даже оправдали, потому что у этого убийцы в роду было 15 человек, которых убил Петлюра. И вы просто говорите, что нет никакого… Точнее, что Украина вся такая плохая и так далее. Конечно, плохая, потому что все это запрещалось, все эти Ленины падали.Кстати, сейчас расскажу забавную историю про Ленина. Просто даже если вы не коммунист, Ленин – это просто такой символ. Мне паренек обычный, вояка рассказывал: «У меня вот возле этого Ленина бабушка с дедушкой встречались, назначали встречи. Это просто символ». И, кстати, несколько лет назад мне написали Вконтакте на украинской мове, я сначала читаю, не понимаю. Значит, пишут бойцы из, собственно, армии Украины, говорят: «Марьяна, мы знаем, что ты – комсомолка, у нас тут Ленина одного недавно уронили. Мы хотим тебе его прислать, ну, ты – комсомолка, поддержишь».
А.Дурново
―
Домой?
М.Наумова
―
Да, домой. Я говорю: «Ребята, слушайте, а вы как это будете делать?»
А.Дурново
―
Всего целиком?
М.Наумова
―
Ну, большой такой Ленин. И я сначала начала сомневаться: ну, что такое, может быть, там бомба какая-то, может, еще что-то. А мне прислали фотографию, он весь в свастиках, весь в жовто-блакитных флагах. И я сначала думаю: ну, что-то здесь нечисто. Значит, мне его, все-таки, прислали. И все с ним нормально, он у меня сейчас стоит на даче. И там есть еще более-менее нормальные люди.
А.Дурново
―
Без свастик?
М.Наумова
―
Я его оттерла. Конечно, там все это было…
А.Дурново
―
Долго оттирали?
М.Наумова
―
Ну, мне пришлось постараться, конечно.
А.Нарышкин
―
А зачем… Вот любовь такая к Ленину, она на чем основывается?
М.Наумова
―
Да нет особой любви. Я за идею справедливости. И Ленин – это создатель великого государства.
А.Нарышкин
―
Вы готовы со всей Украины вот эти разрушенные памятники?
М.Наумова
―
Себе – конечно, нет. Я считаю, что они должны быть там. Это, все-таки, наша история. Вы можете по-разному относиться к Ленину, к Сталину и так далее. Но это – наша история, которую нужно помнить.
А.Нарышкин
―
Давайте Гитлеру тоже памятник поставим, тоже история, слушайте.
М.Наумова
―
Какая история? Которая убивала наше население?
А.Дурново
―
А Ленин не убивал наше население?
М.Наумова
―
Не наша история, зачем она нужна.
А.Дурново
―
Секунду. Ленин. Гитлер убивал, без сомнения. Ленин не убивал наше население?
М.Наумова
―
Нет.
М.Наумова: То, что происходит на Донбассе – все идет против России и против так называемых наших солдат
А.Дурново
―
Ленин не подписывал расстрельные указы? Ленин не занимался классовой борьбой?
М.Наумова
―
Ребят, давайте мы сейчас не будем обсуждать, потому что это – отдельная тема разговора, давайте вы принесете все документы, договоримся об отдельной встрече, мы будем об этом дискутировать.
А.Дурново
―
Марьяна, вы сами об этом заговорили. Марьяна, значит, вы готовы говорить про Ленина.
М.Наумова
―
Это все очень долго и затяжно, нет никаких доказательств, никаких документов.
А.Дурново
―
Создатель великого государства Ленин никого не убивал?
М.Наумова
―
Ребят, принесите мне какой-то документ, я посмотрю. Если я буду не права, я с вами, возможно, соглашусь. Если это будет правда. И мы с вами подискутируем, я буду готова к этому вопросу.
А.Нарышкин
―
То есть, Ленина, на самом деле, демонизируют, он – не такой плохой?
М.Наумова
―
Конечно, нет.
А.Нарышкин
―
Так же, как и Сталин, в принципе.
М.Наумова
―
Я не против Сталина. Я наоборот очень за, потому что после войны…
А.Нарышкин
―
Да мы все не против Сталина, Сталин отлично правил.
М.Наумова
―
Ребят, согласитесь, после войны…
А.Нарышкин
―
Он, между прочим, войну выиграл.
М.Наумова
―
Согласитесь, после войны мы запустили человека в космос. Сейчас у нас Путин находится у власти сколько, 18 лет? И что мы за эти 18 лет сделали?
А.Соломин
―
Вы – критик Путина, я понял.
М.Наумова
―
Путин – очень удобный человек, если нам надо всех собрать вместе, мы такие классные патриоты, у нас есть Путин, у нас новый президент. Если у нас уж есть общий враг, это тоже Путин, потому что Путин, «из-за Путина все плохо, Путин – это коррупция, Путин – вор».
А.Нарышкин
―
Я напомню слушателям и зрителям нашего канала в YouTube, что у нас в гостях Марьяна Наумова, многократная чемпионка мира по пауэрлифтингу и блогер, посты которого вы можете читать на сайте «Эха Москвы».
А.Соломин
―
Я на секунду вернусь к Украине. На востоке Украины есть города в приграничной зоне, конфликтной, где живут такие же люди. Кстати говоря, страдают точно также от ДНР, которая тоже занимается обстрелами. К сожалению, страдают обе стороны во время войны. И которые, знаете, не ставят сейчас проблему, что у них улицы называются именами фашистов, такой проблемы нет. Этого не происходит. Почему вы думаете, что этот конфликт нельзя решить просто сложив оружие?
М.Наумова
―
Это надо было делать, когда это все начиналось, когда та власть с кровью на руках пришла туда, узурпировала это все, потому что сейчас это все уже не остановить. Вы как представляете? Сейчас кто-то придет: «Ребят, вы извините, мы вас тут поубивали, ваших детей поубивали, давайте жить мирно, давайте сложим оружие и как бы все будет нормально». Вы себе так это представляете? Я себе это так не представляю.
А.Соломин
―
Альтернатива этому – дальнейшие убийства, вы понимаете?
М.Наумова
―
А что вы предлагаете?
А.Соломин
―
Сложить оружие.
М.Наумова
―
И что от этого изменится?
А.Соломин
―
Есть принятые, кстати говоря, 16-часовые переговоры, завершились принятием Минских соглашений.
М.Наумова
―
И в чем их смысл? Я знаю, что перемирие должно уже три года идти, но постоянно гибнут дети.
А.Соломин
―
Если бы выполнили, просто следовали этому плану…
М.Наумова
―
Ну, а почему никто не следует? Почему ОБСЕ-шники ездят, и если они там ездят, значит – все спокойно? А если ОБСЕ-шников нет, значит, там стреляют, и никто ничего не фиксирует? Я там была, я была на месте крушения «Боинга», там не было никакого следствия, не было экспертом. Я приехала туда в 14-м году. И, значит, я хожу, ходит рядом корова, мирные жители в 20 метрах, никаких экспертов, никаких обстрелов. О чем вы вообще говорите, какой сейчас мир?
А.Нарышкин
―
Сейчас вспомнили про самолет, это вы к чему?
М.Наумова
―
Я про то, что это надо было все изначально делать.
А.Нарышкин
―
У вас есть версия про крушение самолета?
М.Наумова
―
У меня есть, конечно, но я не могу сказать, кто именно нажал на спуск, я не знаю. Я не узнаю, кто это сделал, сделал это русский или украинец, либо ополченец. Но виноват тот, кто запустил туда этот самолет, кто разрешил, то есть – украинская сторона, потому что небо должно быть закрыто, когда идут боевые действия. Не бывает так, что в небе безопасно летают дети, а на земле безнаказанно убивают. Я не знаю, кто это сделал, пусть разбираются эксперты, но я уверена, что виновата украинская сторона, которая это все допустила, которая просто отправила этих людей, этих детей на верную смерть.
А.Нарышкин
―
Украинская сторона виновата во всем. В том, что война в Донбассе, в том, что самолет.
М.Наумова
―
Если это так и есть, я что сделаю?
А.Нарышкин
―
Хорошо, скажите, пожалуйста…
А.Соломин
―
Подожди, пожалуйста. Я почему привел в пример те города, которые находятся по ту сторону границы. Там людей не убивают, потому что они русские, то есть, то чего боятся…
М.Наумова
―
Вы думаете, их там не притесняют?
А.Соломин
―
Подождите секундочку. Если у меня будет появляться памятник Петлюре, вы знаете, я проголосую скорее за это, чем за то, чтобы меня убивали.
М.Наумова
―
Серьезно?
А.Соломин
―
Потому что я хочу жить.
М.Наумова
―
Поздравляю, вы молодец. Вы считаете, что это – классная жизнь?
А.Соломин
―
Я буду ходить и плевать на него, какая разница? Мне главное, что никто не будет убивать моих детей, мне кажется, это – первая цель, номер один.
М.Наумова
―
С этого все и начинается.
А.Соломин
―
С чего? Что начинается?
М.Наумова
―
Все эти войны, потому что вы так вот смиряетесь, говорите: «Ну, пофиг, пусть Петлюра стоит, зато я буду жить вроде там более-менее мирно». Но это мир? Вы хотите сказать, что это – мир?
А.Соломин
―
Да, там, где не убивают моих детей – это мир, там, где я могу работать…
М.Наумова
―
Странно, памятники, улицы называются в честь фашистов, которые убивали ваших прадедов и дедов.
А.Соломин
―
Я буду ходить на демонстрации, протестовать, я буду не выбирать глав городов, которые принимают такие решения, я буду влиять на ситуацию по-другому, но я не буду бегать с автоматом и не буду подвергать опасности своих родных.
М.Наумова
―
Слушайте, война заканчивается либо победой, либо поражением. И сейчас просто не получится ни физически, никак…
А.Соломин
―
Мирным договором.
М.Наумова
―
Ну каким мирным договором? Либо это затянется на сколько-то там лет, и все будут жить непонятно и эти вроде так, это вроде так. Ну, не бывает так. Я считаю, что ситуация с Донбассом не закончится мирными договоренностями, если это хотели сделать, это надо было делать еще в 14-м году. Та власть, которая туда пришла, должна была прийти в Донецк и сказать: «Давайте договариваться, как мы будем жить дальше». Сейчас это уже не остановить, сейчас уже по-другому это не сделать.
М.Наумова: Я не против Сталина. Я наоборот очень за
А.Соломин
―
Есть такое выражение, знаете, про худой мир, который лучше доброй ссоры. Или лучше доброй войны, кто как говорит. Мне кажется, что, может быть, это мое личное мнение, оно отличается от вашего, что худой мир действительно лучше.
М.Наумова
―
Подождите. Вот ваши дети будут расти при памятнике Гитлеру, Петлюре. И что из них вырастет.
А.Соломин
―
Мои дети будут расти.
М.Наумова
―
Вы думаете, вы им будете объяснять: «Это – плохой чувак, ну, стоит памятник, ребят, что такого. Зато мы живем, зато нам подкидывают что-то от государства».
А.Соломин
―
Очень много стоит памятников людям, которые по разные стороны баррикад были в свое время. Одни относятся к этому человеку с ненавистью, другие приносят ему цветы. Вы знаете, как у нас относятся, не знаю, к Колчаку? У нас есть люди, которые готовы ставить ему мемориальные доски, и есть люди, которые категорически выступают против этого. Это – тот вопрос, который никогда не найдет одного ответа, который никогда не найдет своих 100% сторонников только. Это – всегда спорные моменты, к тому же. Секундочку, это – памятники, это – жизни людей. Это, по большому счету…
М.Наумова
―
В любом случае, потом начнется война.
А.Соломин
―
Война не заканчивается, вы не даете закончить войну, если вы говорите, что из-за того, что у нас появится какой-то памятник, возможно, появится памятник, не понимаю, кто в Донецке даст поставить памятник Петлюре, если честно, просто не могу себе представить. Я тоже был в Донецке, я тоже видел этих людей. Они не дадут поставить памятник Петлюре. Так же, кстати, как они, может быть, не дадут снести памятник Ленину. И с ними будут считаться. Просто закончите войну.
М.Наумова
―
Да как мы закончим сейчас войну? Как вы предлагаете это сделать?
А.Соломин
―
Вы, кстати, говорите «мы». Вы – тоже участник этого конфликта?
М.Наумова: Я
―
гражданка Донецкой народной республики. Это – мой народ, моя республика. Я не могу его бросить, на мне тоже лежит какая-то ответственность. Со своей стороны я стараюсь как-то посодействовать. Естественно, я не какой-то министр, не министр обороны. Я не министр иностранных дел, пока что, возможно. Но я учусь на международных отношениях, что вы смеетесь, вообще-то, все это серьезно, так что все в будущем. Но я не могу что-то делать, общаться с президентами, еще что-то делать.
А.Соломин
―
Позвольте, я спрошу вас по-другому. А вы видите возможность мирного урегулирования? Или это – война до победного конца? Пока не возьмут Киев?
М.Наумова
―
Послушайте, ребят, Киев сначала пришел в Донецк.
А.Дурново
―
Меня интересует просто вот для вас точка победы.
М.Наумова
―
Для меня точка победы – когда все донецкие земли будут либо жить отдельно, либо будут жить с Россией. Лучше, чтобы мы все жили вместе.
А.Нарышкин
―
А ничего, что Киев и Донецк – одна земля была четыре года назад?
М.Наумова
―
Послушайте, это – вообще не одна земля, вообще здесь…
А.Нарышкин
―
В смысле – это не одна земля?
М.Наумова
―
То, что это была одна территория, не означает, что это – один народ. Эти люди думают и мыслят по-другому. Те более западные, они не помнят нашу историю, не помнят нашу культуру, не знают нашего языка, это совершенно другие люди, у которых герои вообще другие, не советский солдат, а Бандера и так далее.
А.Дурново
―
А вы с ними общались?
М.Наумова
―
Я общалась с этими людьми, я хотела в первый раз, в первую поездку съездить и туда, и туда.
А.Нарышкин
―
Вы же там раз 20 были.
М.Наумова
―
Где именно?
А.Нарышкин
―
В Донбассе.
М.Наумова
―
На Донбассе – да, 16 поездок, более 80 школ. Но я хотела съездить сначала и туда, и туда, чтобы пообщаться с теми ребятами и с бойцами и там, и там. Но я съездила сначала в Донецк, меня сразу внесли в список террористов, начали писать угрозы, мне пришлось сменить номер телефона. То есть…
А.Дурново
―
То есть, вы не общались с теми людьми, про которых вы говорите, что они не знают нашей культуры?
М.Наумова
―
Мне они постоянно пишут, говорят, какая я мразь, что меня надо убить и так далее.
А.Соломин
―
Вы же понимаете, что это – не все люди, которые живут на Украине, вы же понимаете, что таких людей очень много?
А.Дурново
―
Каждому из нас в интернете пишут, много сумасшедших, на совершенно разных языках.
М.Наумова
―
Там большая часть таких сумасшедших.
А.Дурново
―
Почему вы уверены, что их – большая часть?
М.Наумова
―
Что?
А.Дурново
―
Почему вы думаете, что их – большая часть?
М.Наумова
―
Я не говорю, что большая часть. Именно те, которые живут ближе к западу, они сейчас такие. Возможно, их это сделало…
А.Нарышкин
―
Это – какое-то исследование?
А.Соломин
―
Те люди, которые вам пишут, это не все украинцы.
М.Наумова
―
Я смотрю выступления и Порошенко, и там различных блогеров, которые разбирают…
А.Соломин
―
Порошенко – не самый популярный политик.
М.Наумова
―
Я сейчас говорю, что я изучаю этот вопрос, я это все смотрю, я во многом, конечно, не разбираюсь, но большая часть людей, которых я встречаю, я либо общаюсь с ними, они сейчас неадекватные. Я не знаю, с какого периода это началось, с 14-го года, может быть, раньше. Но с ними общаться сложно, мне как бы с ними вообще не по пути. А те люди, которые с Донбасса – это мои люди, мои братья и сестры, у нас одна культура, один язык, одна история. И я их просто не могу бросить.
А.Соломин
―
Харьков в этом смысле, это тоже – ваши люди? Восточная Украина, которая находится в Украине.
М.Наумова
―
Я думаю, да. Потому что я, к сожалению, там не была до войны, но у меня было много друзей, мы со всеми общались на соревнованиях нормально. И те просто территории, которые сейчас находятся под Украиной, я считаю, что они скоро станут территорией либо Донбасса, либо России, потому что это все – один народ, это все мои братья и сестры.
А.Соломин
―
Вы не считаете их предателями?
М.Наумова
―
Это их земля, их там деды и прадеды воевали за эту землю. Как они могут оттуда уехать?
А.Соломин
―
НРЗБ сейчас находятся с Украиной.
М.Наумова
―
А что они могут сделать, как они могут оттуда уехать, как они могут бросить свою землю? Я бы не уехала, наверное, потому что мой прадед воевал здесь. И как я могу, это моя родина. Просто та власть, которая пришла на ту территорию, это – враги. И они должны уйти.
А.Соломин
―
Порошенко – не самый популярный президент, не самый популярный политик на Украине. То, что там президент Порошенко, не означает, что его поддерживает вся страна. Это, кстати, нормально для европейских стран. Скажите, харьковчане сейчас находятся в критической ситуации? Они страдают?
М.Наумова
―
Во всем виновата власть. И, конечно, те люди, которые сейчас находятся на Украине, они страдают от той власти, которая там сейчас есть.
А.Нарышкин
―
В России не страдают от той власти, которая у нас сейчас есть?
М.Наумова
―
Я считаю, что да.
А.Нарышкин
―
То есть, мы одинаково страдаем.
М.Наумова
―
Послушайте, это совершенно разные вещи. У нас, конечно, есть Путин и вроде у нас все более-менее нормально, потому что там где-то что-то нам дали из общего кармана, там где-то чуть повысили, где-то, правда, чуть ужали, плитку вроде переложили новую, вроде к Чемпионату миру готовимся. Там совершенно другая ситуация. Там люди, которые пришли туда незаконно. У нас Путина вроде выбрали.
А.Нарышкин
―
В смысле, незаконно кто пришел?
М.Наумова
―
Сначала свергли Януковича. Порошенко по закону туда пришел?
А.Нарышкин
―
Порошенко был избран.
А.Соломин
―
Он был избран украинскими избирателями.
А.Нарышкин
―
Владимир Путин общается с Порошенко, переговаривается с ним по телефону, Порошенко – президент Украины.
А.Дурново
―
И он признан в качестве законного избранного президента всеми странами мира.
М.Наумова
―
Он уже потом был выбран.
А.Дурново
―
Но эти выборы признали все. Марьяна, выборы признали все, включая Россию. Это бывает так, что в каком-то Сомали кого-то выбрали, свергнув предыдущего…
М.Наумова
―
Потом, во время войны выбрали, но это странно, согласитесь, это неправильно.
А.Дурново
―
Не я же признавал. Российская Федерация признала Порошенко законным президентом и эти выборы законными.
М.Наумова
―
Ребята, это неправильно.
А.Дурново
―
Я ничего не могу сделать, Марьяна, но это – факт.
М.Наумова
―
Если у меня будет возможность встретиться с Путиным, я ему, конечно, сообщу об этом.
А.Нарышкин
―
Вы сказали, что вы – гражданка ДНР, у вас паспорт. А что такое ДНР?
М.Наумова
―
Это – та земля…
А.Нарышкин
―
Не-не-не. Вот ДНР – как это расшифровывается?
М.Наумова
―
Донецкая Народная Республика.
А.Нарышкин
―
А что это? Это вот просто земля, а у нас ЭМР – Эховская Московская Республика.
М.Наумова
―
Ну, хорошо, допустим.
А.Нарышкин
―
Я вам паспорт тоже, можно, подарю?
М.Наумова
―
Это – те люди, которые не согласились жить при той власти, которая пришла в Украину. И которые отстаивают свою территорию.
А.Нарышкин
―
А юридически это что такое?
М.Наумова
―
Ну, де-факто это сейчас отдельное государство. Де-юре, конечно, никто его не признавал.
А.Нарышкин
―
А почему его никто не признает? Почему Россия не признает ДНР? Почему НРЗБ.
М.Наумова
―
Вы знаете, подойти к Путину и сказать: «Почему ты не признаешь эту республику?». Потому что те люди, которые там воюют, они не хотят только эту территорию, потому что там есть еще русские люди, которые не хотят жить под этой властью. И они тоже хотят присоединиться к НРЗБ.
А.Нарышкин
―
НРЗБ самостоятельное государство?
М.Наумова
―
Потому что это… Вы там были?
А.Нарышкин
―
Нет.
М.Наумова: Ситуация с Донбассом не закончится мирными договоренностями, это надо было делать еще в 14-м году
М.Наумова
―
Съездите. Вы вообще не увидите разницы, например, между Москвой и Донецком. Там есть все признаки отдельного государства, там есть границы, там органы, там есть правительство, которое избрал народ. Вы съездите, посмотрите.
А.Нарышкин
―
Давайте, я вам еще раз предлагаю. Мы сейчас здесь, вчетвером, организуем республику, Соломин у нас будет армией, мы ему дадим компьютер…
М.Наумова
―
Ребят, вы сами смеетесь, это не смешно.
А.Нарышкин
―
Дурново у нас будет милицией, я буду министром иностранных дел. Вас предлагаю в президенты. То же самое.
М.Наумова
―
Ребят, я вас, как гражданка Донецкой Народной Республики, официально приглашаю в свою республику. Я вам проведу там экскурсию…
А.Нарышкин
―
В свою республику.
М.Наумова
―
Давай ты съездишь туда и посмотришь.
А.Нарышкин
―
Такого нет.
М.Наумова
―
В смысле – нет?
А.Нарышкин
―
Россия даже не признает, Россия, которая…
М.Наумова
―
Россия признает документы.
А.Нарышкин
―
Какие документы?
М.Наумова
―
Которые имеют граждане Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики. Я с паспортом могу спокойно передвигаться по России, что-то покупать, у меня если посмотрит милиционер, все будет нормально.
А.Нарышкин
―
Когда Россия говорит про Донбасс, про эти территории, она говорит, что это – районы…
М.Наумова
―
Я не Путин, я не могу, НРЗБ, сделал этот шаг, эти документы признал, а остальное я пока сделать не могу. Я не решаю это, я – не министр обороны, я – не министр иностранных дел.
А.Нарышкин
―
Миротворец, который вы вспоминали, сайт «Украинский миротворец», где публикуют списки плохих, в том числе, россиян, которые поддерживают ДНР и ЛНР, пишут про вас, неоднократное и незаконное пересечение госграниц Украины, проводит агитацию в пользу ДНР и ЛНР, также собирает и доставляет денежные средства, снаряжение боевикам незаконных формирований. А что здесь неправда?
М.Наумова
―
Ребят, это смешно.
А.Нарышкин
―
Смотрите, агитации с пользу ДНР и ЛНР мы сейчас стали свидетелями.
М.Наумова
―
Давайте я вам расскажу, с чего все началось.
А.Нарышкин
―
Стоп-стоп, давайте мы сейчас перерыв сделаем, новости и реклама, потом продолжим.НОВОСТИ
А.Нарышкин
―
Продолжается программа «A-Team», Алексей Дурново, Алексей Соломин, Алексей Нарышкин. И наш гость – Марьяна Наумова, чемпионка многократная мира по пауэрлифтингу, блогер, гражданка ДНР.
А.Соломин
―
Да, и с чего все началось?
М.Наумова
―
Смотрите. В 14-м году я еще успела отдохнуть в Одессе, потому что у нас там родственники. И уже какие-то были разговоры, и про Россию, и про Путина.
А.Соломин
―
До 2 мая?
М.Наумова
―
Да. Значит, я была там, начала это все слышать, пытаться как-то в этом разобраться, потому что сначала я ничего не понимала. И я хотела посетить Донецк, потому что мне было интересно, что там происходит, потому что везде что-то все понаписано, есть какие-то репортажи. Но, по сути, я не могла понять, что там происходит. Я хотела туда поехать, пообщаться и с мирными жителями, и с военными, и с детьми, помочь детям, потому что, несмотря на военные действия, дети должны оставаться детьми. Я сама тогда была школьницей, я сидела в школе и об этом думала, как ребята там учатся…
А.Соломин
―
Сколько вам было?
М.Наумова
―
14 лет. 99-го года рождения. И я как-то искала возможность туда приехать, потому что многие люди говорили, что вот, мы тебе поможем. Но по факту они ничем не помогали, а только чесали языком.Значит, когда я в первый раз туда поехала, границы ДНР тогда не было, потому что все было обстреляно, встречают меня ополченцы с автоматами, везут в казарму. Ночью я слышу различные обстрелы, снаряды, утром просыпаюсь – у меня в комнате гранаты, пистолеты, автоматы. И я еду в школы, пообщаться с ребятами. Поначалу, знаете, именно просто пообщаться с ребятами, отвлечь их от войны, принести им какую-то частичку мира, потому что я – не НРЗБ, я не могу возить конвоями помощь, но что могла, я привезла. Я привезла спортивные подарки ребятам в школы, боксерские груши, перчатки, обручи и многое другое. И я, когда увидела ребят, я поняла, что они все здесь, они никуда не уехали, хотя там у кого-то, конечно, есть возможность покинуть, где идет война, свою страну, республику. Кто-то не имеет возможности. Но многие остались там. Большая часть.
И дети, их родители, я с ними встречалась, общалась с ребятами, мы проводили соревнования, мы дарили подарки. Потом ребята начали мне писать: «Марьяна, приедь еще, мы хотим, чтобы ты к нам в школу приехала, в эту, в другую». Я начала приезжать, потому что никто из моих коллег-спортсменов, да и вообще, никто туда не приезжал. Я еще приехала до Пореченкова, до Кобзона. То есть, к этим ребятам и до войны никто не приезжал, а во время войны туда подавно никто не приезжал. И я начала ездить. И сразу же меня и в список террористов, и отняли у меня звание мастера спорта Украины, я просто раньше очень часто выступала на Украине.
А.Дурново
―
Обидно?
М.Наумова
―
Нет. Это было смешно, на самом деле, потому что люди настолько неадекватные, что уже хватаются за это. И люди с Федерации пауэрлифтинга Украины стали мне вставлять палки в колеса, чтобы я не выступала на соревнованиях, но это – отдельная тема разговора.И так я начала посещать Донбасс, чтобы помочь детям, потому что для меня это уже стал какой-то долг, то есть, я – спортсменка, комсомолка, я НРЗБ. То есть, я считала и считаю своим долгом и обязанностью помогать этому народу, потому что это – мой народ, мы говорим на одном языке, у нас одна культура, у нас одна история, я не могу просто их бросить.
М.Наумова: Для меня точка победы – когда все донецкие земли будут либо жить отдельно, либо будут жить с Россией
А.Соломин
―
Вы говорите сейчас абсолютно верные и справедливые вещи про детей, которые страдают. Юлия Чичерина, когда выступает по поводу ДНР, она тоже очень правильные и верные вещи, действительно, по поводу того, что страдают дети. Но мне кажется, в чем вы похожи на тех радикалов с той стороны, в том, что вы не видите или не желаете видеть, что на другой стороне тоже дети.
М.Наумова
―
Я хотела приехать к этим детям, я хотела пообщаться, я хотела помочь. Но если я сейчас приеду, меня просто повяжет СБУ и непонятно, что со мной будет. Меня возьмут в плен, арестуют либо еще что-то.
А.Соломин
―
Просто, когда вы говорите об Украине, вы говорите о нацистах, петлюровцах, СБУ и Порошенко.
М.Наумова
―
Я говорю о людях, которые живут при той власти и ничего с этим сделать не могут. Я не спорю, что там есть и адекватные люди, и бедные, и несчастные люди. И я бы хотела к ним приехать.
А.Соломин
―
Поверьте, их там много. Это действительно целая страна, которая тоже не хочет этой войны, у которой гибнут дети на этой войне. Точно так же, как на территории ЛНР и ДНР гибнут дети. Поверьте, это страшная трагедия для обеих сторон.
М.Наумова
―
Я понимаю. Но я не могу приехать и как-то им помочь. И я не могу посодействовать.
А.Нарышкин
―
Марьяна, я вам объясню. Вы не можете приехать им посодействовать, когда вы катаетесь в 16-й раз за 4 года в ДНР, вы делаете все, чтобы люди, наивные люди, может быть – безграмотные люди здесь, в России, в частности, поверили, что ДНР – это же не просто клочок земли, ДНР – это структуры, правительство, министерство иностранных дел, самостоятельная армия.
М.Наумова
―
Так и есть, почему вы с иронией говорите, ребят?
А.Дурново
―
А по ту сторону – 40 миллионов одних нацистов. Смотрите, в официальной стране, в Украине, даже без ДНР и ЛНР, порядка 40 миллионов человек. Вы можете сказать про них, что они все – нацисты?
М.Наумова
―
Я не говорю, что они все – нацисты.
А.Дурново
―
Вот, это важно, смотрите.
М.Наумова
―
Но они воспитываются в таком режиме, где ставятся памятники Петлюры и так далее.
А.Дурново
―
Смотрите, с таком режиме, вообще за долгое историческое время довольно многие оказывались. В совершенно разных ситуациях и разных временах. Просто смотрите, сейчас здесь формируется такой образ, что вот есть ЛНР и ДНР, а по ту сторону фронта – 40 миллионов нацистов. И каждый украинец. Именно такой формируется образ.
М.Наумова
―
Ребята, вы не слышали обычных людей, они идут, опрашивают, кто вообще виноват? «Виновата Россия, виноват Путин». Большая часть населения, я не говорю, что они такие были, что они все такие плохие и ужасные. Но они настолько это вся навязали. И по телевизору, и во многих других СМИ.
А.Соломин
―
Смотрите, ровно такая ситуация, о которой вы говорите. Я был на Майдане несколько раз. И спрашивал у людей, что им так не нравится.
М.Наумова
―
На Майдане были нормальные лозунги, это изначально было более-менее… Ну, вот как у нас, какие-то митинги проходят, это все начиналось именно так. И большая часть людей поддерживала этот Майдан. И потом началось все то, к чему это все привело. За этими лозунгами не скрывалось ничего идеального, чтобы что-то менялось. В итоге пришли те же люди. Этот Майдан поддерживали многие, потому что у него были неплохие идеи, но пришли те люди, которые пришли.
А.Соломин
―
Вы объединяете власть украинскую и украинских граждан. Мне кажется, это не одно и то же. Ну ладно, смотрите, я хотел о другом немножко. В Россию перейти. Как мне показалось из ваших слов, вы недовольны Владимиром Путиным и его действиями?
М.Наумова
―
Знаете, многие люди сейчас говорят: «Вот, Путин – вор, Путин такой плохой, если бы убрали коррупцию, еще что-то, было бы все хорошо. А давайте лучше заменим Навальным, это же человек, который вроде говорит хорошие лозунги, вроде делает какие-то расследования». Но, послушайте, если мы сменим одного чиновника на другого, может, чуть посимпатичнее, с его более-менее окружением, ничего толком не изменится в этом капиталистическом строе. Это надо менять всю структуру. Всех этих чиновников, фсбшников, которые прикормились к кормушке, сосут бабки, у которых жены и дети заграницей, их любовники, все они кайфуют, отдыхают, обычные граждане должны мучиться.
А.Нарышкин
―
А как это все надо убрать? Давайте каждый сам за себя будет, будет анархия.
М.Наумова
―
Послушайте, во-первых, изначально надо сделать честные выборы, а не то, что происходит у нас, потому что каждый школьник понимает, что там какая-то учительница может сделать вброс. И все дети прекрасно понимают. Им запрещают, Матвиенко говорит: «Давайте уберем детей в тюрьмы и так далее, их родителей».
А.Нарышкин
―
У нас были нечестные выборы?
М.Наумова
―
Вы считаете, что это – честные и хорошие выборы?
А.Нарышкин
―
Вы сомневаетесь в результате Владимира Путина?
М.Наумова
―
Я не сомневаюсь, что он, возможно, набрал какое-то количество голосов достаточно большое. Но то, что там, например, не пустили Навального, так называемую оппозицию. Пусть бы он участвовал, почему он не участвовал? Его просто боится власть?
А.Нарышкин
―
Есть вполне логичное объяснение, говорили много раз: у него есть судимость, не надо было воровать лес или что там, тогда бы участвовал в выборах.
М.Наумова
―
Ребят, вы серьезно считаете тех кандидатов, которые там, вроде бы, так называемая оппозиция…
А.Нарышкин
―
Грудинин?
М.Наумова
―
Только Грудинин был. И он набрал неплохое количество голосов, но, я считаю, он мог набрать больше, потому что, если бы велась честная игра, вот эта политическая, которая была направлена на предвыборную кампанию, потому что вы слышали, что на Грудинина было направлено. Ну, это нечестно. Тот человек, который какие-то делает вбросы, нацеленные на избирательную кампанию, на выборы, ну, это должно все судиться или быть как-то контролируемо законом.
А.Дурново
―
А.Соломин
―
Если бы у него была такая поддержка грандиозная, вы поверили бы Кириллу Клейменову, его рассказу…
А.Нарышкин
―
Стержни какие-то, амазонки…
А.Соломин
―
Разве он не победил бы на выборах в рамках этой черной кампании против него?
М.Наумова
―
Ребят, я считаю, что кампания должна вестись чисто. И выборы должны быть чистыми. Послушайте, все видели видео и вбросов, и многого другого. Ну почему с этим ничего не делается? Ну, вроде кто-то об этом говорит, но по факту Путин у нас набрал большое количество голосов, вот он снова президент.
А.Нарышкин
―
Путин побеждает не за счет вбросов.
М.Наумова
―
А за счет чего?
А.Нарышкин
―
За счет голосов поддержки. Путин у власти 18 лет.
М.Наумова
―
Из всех людей, которых я знаю, проголосовали за Путина 1-2 человека.
А.Дурново
―
150 миллионов человек, Марьяна.
М.Наумова
―
Я общаюсь с людьми разного вообще мировоззрения.
А.Дурново
―
Вы же общаетесь с каждым человеком, вот в деревне маленькой они живут плохо, но за Путина там голосуют 90%, таких деревень в России страшное количество, примерно так. Есть город, город упадочный, ущербный, людям жизнь не нравится, но за Путина они голосуют все равно. Пенсионеры, пенсия – 14 000 рублей. Им эта жизнь не нравится, но они за Путина голосуют все равно, потому что они боятся, что у них и это отнимут. Понимаете? Вот такой расклад. Наш круг общения сильно отличается от большинства людей, приходящих голосовать на выборы.
М.Наумова
―
Надо просто понимать, что даже если мы сменим Путина на какого-то другого человека, даже Навального, ничего не изменится. Не повысятся супер пенсии…
А.Нарышкин
―
То ли дело – на Зюганова.
М.Наумова
―
Я считаю, что у Зюганова и Грудинина хорошая программа. Я знаю этих людей, они бы ее исполнили, а не то, как обещают, а потом не выполняют предвыборную программу.
М.Наумова: Если мы сменим одного чиновника на другого, ничего толком не изменится в этом капиталистическом строе
А.Дурново
―
Назад к коммунизму?
М.Наумова
―
Я не говорю – назад, к коммунизму, хотя я комсомолка. Послушайте, я считаю, что надо взять все хорошее из Советского Союза и за те 18 лет, которые правит Путин, мы могли бы уже достичь больших высот.
А.Дурново
―
Путин и берет все хорошее от Советского Союза.
М.Наумова
―
Что хорошее?
А.Дурново
―
ГТО, оборона, с Китаем НРЗБ территории Советского Союза.
М.Наумова
―
И что с этим ГТО? Разрушаются спортивные объекты.
А.Дурново
―
Космос развивает Путин, армию развивает Путин.
М.Наумова
―
Где космос?
А.Дурново
―
Как в Советском Союзе.
М.Наумова
―
Послушайте, вот давайте остановимся на теме спорта. Что вы там сказали по поводу спорта? Что он делает? ГТО? Почему тогда разрушаются спортивные сооружения, которые были построены в Советском Союзе и строятся за них огромные фитнес-центры, которые недоступны людям?
А.Дурново
―
Строятся новые спортивные сооружения.
М.Наумова
―
Послушайте, у вас есть дети?
А.Дурново
―
Есть.
М.Наумова
―
И вы своего ребенка хотели куда-нибудь отдать в спорт? Вы же знаете, наверное, сколько это стоит. Это очень дорого стоит. И обычным людям с зарплатой в 20 тысяч рублей, они не могут своего ребенка…
А.Дурново
―
Рядом с моим домом находится три совершенно разных спортивных секции, где, я не собираюсь делать из своего ребенка профессионального спортсмена ни в коем случае, только если сама захочет, но вот рядом с моим домом три спортивные секции, где можно заниматься в одной гандболом, в другой – спортивной гимнастикой, в третьей – художественной гимнастикой за абсолютно приемлемые деньги. За очень небольшие.
М.Наумова
―
Эти секции сокращаются. Я сама занимаюсь спортом с четырех лет, у меня сестра занимается. И заниматься спортом – это недешевое удовольствие. И вообще, когда я езжу по разным странам и городам, я обычно парню из села говорю: «Слушай, если ты будешь слушаться родителей, хорошо учиться, заниматься спортом, ты сможешь достичь каких-то высот». Но на мне это вот работает, это должно работать, потому что если ты хорошо учишься, читаешь книги, что-то делаешь, ты должен добиться каких-то успехов, найти хорошую работу, поступить в хороший университет.Но я понимаю, что на моем примере это, возможно, сработает, потому что я живу более-менее в центре, у меня более-менее обеспеченные родители в плане того, что они зарабатывают нормальные деньги, чтобы записаться на нормальную секцию, на какие-то курсы, я могу это сделать.
А как обычному парню, которых большее количество, которые живут за Москвой, как я могу ему сказать: «Слушай, если ты будешь следовать моему примеру, примеру Шварценеггера, ты всего добьешься», когда у него родителей с работы увольняют, зарплаты маленькие, огромные цены за ЖКХ и многое другое? Как это должно работать?
А.Дурново
―
Любую нашу сборную спортивную возьмите, там 75% людей вот именно такие, люди, для которых спорт стал колоссальным социальным лифтом, которые поднялись из адских низов, вот любую, биатлонную, хоккейную, футбольную.
М.Наумова
―
Я во многих городах была. Нет вообще секций, они все закрываются, либо стоят огромное количество денег. И чем заниматься детям?
А.Дурново
―
Плохо искали.
М.Наумова
―
Я нормально искала. Я спортсменка, и я как бы знаю, я со всеми общаюсь, я езжу и ищу специально, чтобы это найти, чтобы рассказать: «А здесь это есть, а здесь это развивается». Я так не могу сказать, потому что этого нет.
А.Дурново
―
Последний город, в котором вы не нашли спортивных секций, в котором их как-то было меньше, чем вам хотелось?
М.Наумова
―
Послушайте, я не знаю никаких бесплатных секций, куда сейчас можно пойти.
А.Дурново
―
Просто город назовите, какой?
М.Наумова
―
Я сейчас пока езжу на Донбассе, на Донбассе это все есть.
А.Дурново
―
А в России?
М.Наумова
―
В России я сейчас стала меньше ездить, но я знаю, что этого нет, потому что каждый день мне дети пишут, даже из моего родного города, Старой Руссы. «Марьяна, нам тут нечем заниматься, что нам вообще делать? У нас есть качалка, за нее надо платить деньги, а у меня денег нет, потому что зарплата у родителей 12 000 рублей, надо покушать, заплатить за квартиру. И чем нам вообще заниматься?».
А.Нарышкин
―
Надо переезжать в ДНР, где жить хорошо. Я напомню, Марьяна Наумова у нас в гостях.
А.Соломин
―
Мы в свое время играли в футбол в коробке.
М.Наумова
―
И что из этого дальше будет? Коробок все меньше, турников нигде нет.
А.Нарышкин
―
Смотрите, я вас про Майдан, но не про Украину. Точнее, немножко про Украину, потом про Россию. До какой степени украинский Майдан последний был хорошим? С правильными лозунгами?
М.Наумова
―
Слушайте, я тогда за этим еще не совсем следила, я потом начала в этом более-менее разбираться. Но поначалу эти лозунги были адекватные.
А.Нарышкин
―
В России тоже Майдан можно?
А.Дурново
―
Вы помните первые лозунги майдановские? «За европейский путь», «Россия, не лезь, не указывай нам, что делать».
М.Наумова
―
Слушайте, там сначала было все типа против коррупции, ну, такие лозунги были, которые сейчас кричат люди, которые все поддерживают.
А.Нарышкин
―
Давайте Майдан организуем.
М.Наумова
―
Ну, допустим, я выйду на улицу.
А.Нарышкин
―
Я вас поддержу.
М.Наумова
―
Я буду кричать против коррупции и так далее. Зачем я буду это делать, если кто-то, просто я Путина сменю на какого-то другого человека, который не изменит никакую структуру вообще?
А.Нарышкин
―
Почему украинцы могут менять власть, а мы не можем менять власть? Почему мы даже с вами не можем договориться…
М.Наумова
―
Подождите, ну, вот выходят навальнята.
А.Нарышкин
―
Навальнята – это кто?
М.Наумова
―
Которые поддерживают Навального, которые кричат, выходят на митинги и кричат лозунги. Допустим, вот мы сейчас с вами придем, что изменится? Мы заменим с вами одного человека на другого, который изменит весь строй?
А.Нарышкин
―
То есть, получается, украинцам больше в этом смысле везет, они могут себе, на самом деле, нового человека позвать.
М.Наумова
―
Я не понимаю сейчас ваши какие-то противопоставления Россия-Украина. Вы сейчас говорите: «Мы сейчас в России все соберемся и сменим власть». Как мы это сделаем, если сейчас…
А.Нарышкин
―
Вы не верите даже, что можно собраться.
М.Наумова
―
Я прекрасно в это верю. Но люди сейчас бояться собираться и что-то делать, потому что их сразу забьют дубинками, забьют нагайками, повесят административки. Допустим, мой одногруппник сходил, на нем теперь административка.
А.Нарышкин
―
Украинский Майдан через это прошел, через эти стадии, через расстрелы, через дубинки. Украинский Майдан начал с того, что студента сбили там.
М.Наумова
―
Послушайте, ребят, сначала…
А.Нарышкин
―
Хорошо, давайте, Сергей Удальцов. Вы хорошо к нему относитесь?
М.Наумова
―
Да, хорошо.
А.Нарышкин
―
Сергей Удальцов, несмотря на свой срок, скажет в ближайшие дни: «Айда все на Болотную, с палатками, будем сидеть, пока не выполнят наши требования». Вы присоединитесь к этому формату?
М.Наумова
―
Я подумаю над этим, потому что, знаете, как я уже говорила, надо менять строй, а не орать: «Мы против коррупции» и так далее. Я, конечно, поддерживаю его…
А.Нарышкин
―
А как менять строй?
А.Дурново
―
Давай я конкретизирую. У нас сейчас какой строй, как он называется, на какой строй его менять?
М.Наумова
―
Капиталистический. На социалистический.
А.Дурново
―
То есть, строить коммунизм, получается?
М.Наумова
―
Зачем строить коммунизм? Надо просто сделать то, чтобы людям было жить нормально, а не только тем олигархам, хозяевам ресурсов, которые живут прекрасно, у которых все хорошо, а мы там скинем там…
А.Дурново
―
Марьяна, очень много стран прекрасно живут при капитализме.
М.Наумова
―
Какие?
А.Дурново
―
Норвегия, Швеция, Исландия.
М.Наумова
―
Во-первых, они не таких размеров как Россия. Во-вторых, вы давно там были, я не знаю?
А.Дурново
―
США…
М.Наумова
―
Я была в Америке, я думала изначально «вау, там так классно, американская мечта, я, может быть, туда даже когда-нибудь перееду». Но, когда ты об этом узнаешь, о стране чуть побольше, там и всякие гетто, и убийства, и преступность. И там не такая прекрасная жизнь, которая нам видится при капитализме.
А.Дурново
―
Вот вам, пожалуйста, Норвегия – прекрасная жизнь. Преступность на минимуме, все прекрасно.
А.Соломин
―
А есть социалистический строй, при котором нет убийств, насилия, преступлений?
М.Наумова
―
Я не говорю сейчас только про насилия, преступления. Просто при капитализме, чтобы что-то тебе повысили зарплату, был 8-часовой рабочий день, это сначала нужно все отстоять. А при социалистическом строе тебе это просто дает государство.
А.Соломин
―
Жизнь – борьба, в общем.
М.Наумова
―
В смысле?
А.Соломин
―
Ну, жизнь – борьба. В ней ничего не дается даром.
М.Наумова
―
Когда государство делает для народа, это называется социализм, должно быть так, а не так, чтобы…
А.Дурново
―
Марьяна, 70 лет…
М.Наумова
―
Если я хочу, чтобы повысили зарплату…
А.Соломин
―
Марьяна, я понял, просто две минуты. Объясните мне, пожалуйста, другую вещь. У нас 70 лет в стране вот это строили. И все шмякнулось. Почему?
М.Наумова
―
Потому что пришли люди, которые специально разваливали.
А.Соломин
―
Вот Михаил Горбачев, зачем ему нужно было разваливать эту систему? Вы говорите «люди», я просто пытаюсь сразу…
М.Наумова
―
Послушайте, это враги вообще нашего народа.
А.Соломин
―
Зачем им это надо было?
М.Наумова
―
Я лично с ними не общалась, я не знаю их намерения, но пришли те люди, которые разваливали. Я не знаю, возможно, их кто-то спонсировал, возможно, они какие-то свои интересы были, но я с ними не общалась, я не знаю их интересов, получилось так, как получилось.
А.Дурново
―
Вы же говорите, что они разваливали. Значит, у вас есть какие-то аргументы.
М.Наумова
―
Я пока не готова сейчас спорить в этой программе на эту тему, потому что я многого чего-то не знаю, я пока все это изучаю, и сейчас я не готова с вами это обсуждать.
А.Соломин
―
Подождите, это не экзамен. Вы говорите, на чем вы это основываете? Мы пытаемся это понять, просто чтобы понять ход вашей мысли, почему вы так думаете, почему вы думаете, что были люди, которые специально это разваливали?
М.Наумова
―
Слушайте, изначально Советский Союз был замечательным государством, где были все возможности для обычного человека, для обычного парня из села, как я вам уже говорила, что, если он будет хорошо учиться, слушаться родителей, чем-то заниматься, он куда-то может вылезти, потому что государство ему может все обеспечить, обеспечивает образование…
А.Дурново
―
Так было и в Российской Империи.
М.Наумова
―
Чего? Когда 90% были просто необразованными?
А.Дурново
―
Вы знаете, кто такой Ломоносов?
М.Наумова
―
Я знаю.
А.Дурново
―
Знаете, откуда он пришел сам, как он сам выучился?
М.Наумова
―
Единицы.
А.Дурново
―
Откуда взялся.
М.Наумова
―
Единицы. Обычное население были рабами необразованными.
А.Дурново
―
Хорошо. Откуда в России брались полководцы типа Дибича, например? Откуда брались...
А.Соломин
―
Я сам не знаю эти все фамилии.
М.Наумова
―
Единицы, ребят.
А.Дурново
―
Откуда брались писатели, например?
М.Наумова
―
Их много?
А.Дурново
―
Да, довольно много.
А.Соломин
―
Смотрите, я просто не очень понимаю, вы говорите о социалистическом строе, когда государство человеку все дает. Человек вообще должен для этого палец о палец ударить, должен вообще стараться, что-то делать, должен работать над собой? Вы говорите, нужно заниматься спортом, нужно хорошо учиться. То, о чем вы говорите – это то, как человек строит себя в абсолютно капиталистическом обществе, он делает себя, он капитализирует себя самого.
М.Наумова
―
Послушайте, я не должна выходить на улицы и бастовать, если мне что-то сокращают, мне государство должно обеспечивать нормальную жизнь, потому я – гражданин этого государства. А почему тогда те хозяева, которые владеют природными ресурсами, живут хорошо? А шахтер, который трудится в шахте, получает маленькую зарплату, не может детей вывести? Давайте искать решение.
А.Нарышкин
―
Друзья, у нас полминуты. Можно блиц, Марьяна?
М.Наумова
―
Какого успеха?
А.Соломин
―
Работать над собой.
М.Наумова
―
И что ты добьешься?
А.Соломин
―
Вы же добились успеха.
М.Наумова
―
Я и стараюсь это делать для изменения чего-то. И поэтому я сейчас…
А.Соломин
―
А почему вы думаете, что другие должны сидеть на попе ровно и…
М.Наумова
―
Я не говорю, чтобы они сидели на попе ровно и ждали, чтобы государство… Человек в своем государстве не должен бастовать, чтобы он работал какое-то количество часов и получал зарплату, чтобы ему ее…
А.Соломин
―
Нужно сделать так, чтобы…
М.Наумова
―
Государство должно обеспечить какие-то социальные права.
А.Нарышкин
―
Марьяна, два коротких вопроса. Да-нет. Обижены ли вы на родителей за то, что они вас вот так вот впихнули в профессиональный спорт.
М.Наумова
―
Нет. Они не впихивали.
А.Нарышкин
―
Собственно, все, потому что второй вопрос я забыл, я думаю, мы с вами еще можем встретиться в этой программе или других форматах. Спасибо огромное. Марьяна Наумова, многократная чемпионка по пауэрлифтнгу, блогер, которого можно читать на «Эхе Москвы». Соломин, Нарышкин, Дурново были с вами, счастливо.