Антон Носик - A-Team - 2017-01-11
11.01.2017
А.Нарышкин
―
В эфире «Эхо Москвы» программа A-Team. Здравствуйте! Сегодня здесь – Алексей Голубев, Алексей Соломин, Алексей Осин и Алексей Нарышкин. Напротив нас – Антон Носик, блогер, общественный деятель.
А.Соломин
―
Политолог, кстати, вполне уже.
А.Нарышкин
―
Обидно, вообще, когда называют просто блогером. Вроде бы дядя взрослый, солидный, много сделали. А блогер – это как будто… преуменьшают ваши заслуги.
А.Носик
―
Называют-то блогером, потому что спрашивают: «Как вас называть, что указать?» Я говорю: «Назовите блогером».
А.Нарышкин
―
Но блогер же это не профессия. Что это такое?
А.Носик
―
Какая разница? Поэт – это тоже не профессия, как мы слышали на суде по делу о тунеядце Иосифе Бродском. Тоже это членство где-то. Но я не считаю, что главное достижение человека – это членство.
А.Соломин
―
А вам не кажется, что само понятие блогер сейчас девальвировано донельзя? Ну, просто сейчас блогер… даже тролль ольгинский – это тоже блогер формально.
А.Носик
―
Нет.
А.Соломин
―
Почему?
А.Носик
―
Ну, это, знаете, мы имели этот спор, когда Кабанов зарезал жену, и, естественно, все тролли, как ольгинские, так и останкинские сказали: «Популярный блогер-белоленточник зарезал свою жену». Ну, и я задавал всем им вопрос, когда только они открывали про это рот: «А где его блог? Вот покажите мне его популярный блог и покажите мне хоть одну популярную запись в этом блоге».
А.Осин
―
Ну, это так получается, что блогер – это сразу одновременно и либерал и белоленточник. По-моему, это не так.
А.Носик
―
Нет, но просто блогером называть Илью Варламова понятно, за что. Рустема Адагамова понятно, за что, Тему Лебедева понятно, за что, и меня понятно, за что. Называть блогером любого анонима, потому что он пришел и нагадил в чьих-то комментах – это, по-моему…
А.Нарышкин
―
Кстати, Илья Варламов сам не любит, когда его блогером называют и перед эфиром всегда просит и говорит, что он…
А.Голубев
―
Общественный деятель.
А.Нарышкин
―
Нет, почему? Журналист.
А.Носик
―
Он журналист, естественно. Он журналист, потому что он оттуда идет. Идет от блогерства в журналистику. А я, как человек, который занимался журналистикой…
А.Нарышкин
―
А вы зависли в блогерстве…
А.Носик
―
Почему завис? В 89-м году начал заниматься журналистикой. Я в 98-м году стал первым главным редактором и создателем «Газеты.ру», в 2000-м году я стал главным редактором и создателем «Ленты.ру». Мне, собственно, регалии-то не нужны. Мне нормально быть блогером. Если хотите регалии – откройте Википедию, там все написано.
А.Соломин
―
Вот мы уже все проработали, не волнуйтесь.
А.Носик
―
Правильно говорите. Учредитель благотворительного фонда «Помоги Орг». Потому что люди услышат. Сейчас у нас декабрь, люди думают, куда бы сделать распоряжения на постоянные отчисления средств. Вот я учредитель фонда «Помоги Орг». Уже 11 лет как.
А.Соломин
―
Недавно у нас была Ольга Романова, которая, как известно, перестала быть журналистом. Она совершенно официально об этом заявляет, потому что в какой-то момент, как она сказала, поняла, что не может соблюдать то самое правило о представлении двух мнений, объективная позиция… Я перефразирую немного, но смысл был в этом. Вы для себя еще можете этим правилам соответствовать, как вы думаете?
А.Носик
―
Я вообще не считаю, что слово «журналист» описывает правила поведения. Журналистика бывает очень разная, бывает гонзо-журналистика. Вот правило освещения двух точек зрения – это требование к новостному изданию, не к журналисту, к конечному продукту.
А.Соломин
―
А Дмитрий Киселев – это тоже один из подвидов журналистики?
А.Носик
―
Да, безусловно, Дмитрий Киселев – это один из подвидов журналистики, как Шульгин, как Пуришкевич. Да, безусловно, конечно. Есть такой жанр журналистики. Большое количество людей, которые писали в Völkischer Beobachter и, в том числе, господин НРЗБ, который был повешен по приговору Нюрнбергского процесса, они тоже были журналисты. Они были, конечно, сволочи, гады, фашисты, погромщики, антисемиты, подстрекатели, но профессия-то журналистская.
А.Голубев
―
А в связи с этим можно, раз уж мы о журналистики заговорили, про Лену Летучую и весь этот скандал? Вот эта история с «Ревизорро» - это журналистика тоже?
А.Носик
―
Эта история… Тут надо сказать, что с двух сторон задействованы люди, которых я очень люблю и бесконечно уважаю…
А.Голубев
―
Лену Летучую?
А.Носик
―
Нет, Лену Летучую вообще не люблю и не уважаю. Но Колю Картозия, который…
А.Нарышкин
―
Продюсер «Пятницы».
А.Носик
―
Отец и этой программы и этого телеканала. Я его бесконечно люблю и уважаю как профессионала, как телевизионщика. Вы все помните его на НТВ, и, в общем, «Пятница» - это большой успех. И просто он талантливейший человек. То, что Коля Картозия сейчас угрожает судебными исками от имени юрлица в адрес физических лиц, которым хочется блевать…
А.Голубев
―
Блогеров опять же…
А.Носик
―
Да любых физических лиц, которые публично высказались против этой мерзотной, подлой и гнусной программы… Тут я уже с вами говорю, как человек которые государственные экзамены из медицинского института сдавал, в частности, по сангигу. Вот я вам хочу сказать, что передача эта полностью жульническая, полностью мошенническая…
А.Нарышкин
―
Вот вы сейчас тоже на иск договоритесь.
А.Голубев
―
А чего такого-то? Они пришли, сказали, что у них там тараканы, мусор, грязь и просроченные продукты.
А.Носик
―
Не-не-не, методология. Когда ты залезаешь под раковину с белым кусочком ватки, начинаешь там протирать и этот кусочек ватки краситься…
А.Осин
―
Это ладно, это фельдфебельщина…
А.Носик
―
А дальше…А.Носик: Любить себя через ненависть к другим не годится. Ксенофобию не приемлю
А.Осин
―
А тараканы?
А.Носик
―
Ну, я ем в «Дети райка» столько, сколько «Дети райка» существуют. Никаких тараканов там нет. Их можно, конечно, принести с собой. Съемочная группа может это сделать…
А.Осин
―
То есть вы считаете, что это вранье.
А.Носик
―
Это не вранье, это все постановочное абсолютно.
А.Осин
―
А вы знаете, в чем тут коллизия, с моей точки зрения? Эта программа существует довольно давно. И ходили в разные заведения миллион раз. Как только пришли в заведение, которое имеет отношение к либералам, сразу началась эта фигня, вот и всё.
А.Носик
―
это абсолютный миф.
А.Осин
―
Почему? Это же не первый выпуск. Если бы первый сразу… А как?
А.Носик
―
Давайте назовем вещи своими именами.
А.Осин
―
Хорошо, давайте.
А.Носик
―
Заведение под названием «Дети райка» - не надо путать с заведением под названием «Жан Жак» - «Дети райка» абсолютно аполитичны. Ни одного политического события ни либерального, ни антилиберального толка там никогда не происходило. Ни Варя Турова, которая была в «Коммерсанте» обозревателем оперы, извините, а теперь оперная певица и занимается благотворительностью, ни Леха Паперный, который поет песни с 1986 года не являются ни политически активными фигурами, ни оппозиционерами, ни членами Координационного совета оппозиции. Самые обычные люди на свете. Просто они очень хорошие люди.
А.Осин
―
О’кей, я не против, мне все равно. Но почему до этого 27 тысяч выпусков…
А.Носик
―
Подождите секундочку, а 57-я школа, в которой учатся дети, извините меня, Шувалова, Алексеем Алексеевичем героически защищаемого от Навального и Дворковича Аркадия. Это тоже либеральное гнездо?
А.Нарышкин
―
А они там учатся?
А.Осин
―
Я не знаю.
А.Носик
―
Да, они там учатся с моим сыном вместе. Наезд на 57-ю школу питался тем же вашим мифом о том, что там учатся дети с хорошими лицами, поэтому, очевидно, это евреи защищают своих, либералы защищают своих, белоленточники защищают своих. Да ни хрена подобного! Приличные люди в Москве ходят в приличные заведения. Примером такого заведения является абсолютно беззащитный, безответный, довольно бедный, низкомаржинальный «Дети райка», про который все люди знают, всем там ели – нет там никаких тараканов. Конечно, если я здесь с белой ваточкой полазаю в этой студии…
А.Голубев
―
Но это не ресторан.
А.Носик
―
Это методика.
А.Осин
―
Нет, мы перескочили. Объясните мне, почему 270 тысяч выпусков этой программы не вызывали ровно ничего? Почему, как только либералы пришли…
А.Носик
―
Объясняю. Потому что телеканал «Пятница» - это телеканал для людей, которым некуда девать свою единственную жизнь. Люди, у которых есть профессия, у которых есть любимая девушка, у которых есть много книжек прочитать, на много концертов сходить, на много выставок… Знаете, в Третьяковскую галерею выстоять – они не смотрят этот канал «Пятница». Я не знал, как выглядит Лена Летучая до тех пор, пока она не совершила эту подлость.А.Носик: Я поддерживаю возвращение смертной казни на сто процентов во всех странах
А.Осин
―
Почему вы мне не хотите ответить на этот вопрос?
А.Носик
―
Потому что программа «Ревизорро» вошла в мою жизнь с тех пор, как она наехала на «Дети райка», где я ем, сколько это заведение существует, с тех пор я стал обращать внимание.
А.Осин
―
А почему вы ходите в «Дети райка»?
А.Носик
―
Потому что это заведение открыто Лехой Паперным после того, как…
А.Осин
―
Всё. У меня вопросов больше нет.
А.Носик
―
Минуточку. Путина еще не было, когда Леха Паперный открыл «Китайский летчик», поэтому не надо шить либеральные ярлыки.
А.Осин
―
Я не шью.
А.Носик
―
При Ельцине открылся «Китайский летчик». Потом открылась «Мастерская». Это много заведений. Это не первое заведение.
А.Соломин
―
Давайте мы сейчас осадим наших охранителей. Я наеду на вас с другой стороны.А.Носик: Политический режим не угрожает моей семье
А.Носик
―
Давайте.
А.Соломин
―
Почему, если вы так теперь не любите Лену Летучую и ее программу «Ревизорро»…
А.Носик
―
Она мне так же безразлична по-прежнему. Я просто составил мнение.
А.Соломин
―
Составили ли вы мнение о Николае Картозии? Ведь это он автор этой передачи.
А.Носик
―
Я страшно огорчен, что между какими-то человеческими ценностями и мундиром, мой друг Картозия, большой поклонник Бродского и автор гениального фильма «Бродский не поэт» и человек интеллигентный и культурный выбрал честь мундира, как если бы его фамилия была Чайка или Бастрыкин.
А.Осин
―
Почему? Для него канал «Пятница» - это такая же его территория, как для вас «Дети райка».
А.Носик
―
Совершенно верно, для меня «Дети райка» - территория. Но я же не говорю, что я настучу ментам на тех людей, которые обижают «Дети райка». Я же не говорю, что я сейчас налоговую проверку организую.
А.Соломин
―
А у вас с ним был личный разговор с Картозия? Он ваш друг.
А.Носик
―
Нет, я прочитал его публичные угрозы – мне стало очень тошно.
А.Соломин
―
Вам не кажется, вы имеете на него влияние?
А.Носик
―
Нет, подождите секундочку. «Не мы их на свет рожали и не нам предавать их смерти», как сказал любимый нами поэт Бродский.
А.Соломин
―
Насколько я понял, у вас теплые дружеские отношения давние причем. Это, безусловно, влияние.
А.Носик
―
Безусловно. Но я не смотрю канал «Пятница».
А.Соломин
―
Вы можете на этого человека как-то повлиять. Вы этого не сделали, предпочитаете просто обсуждать его.
А.Носик
―
Нет, извините, пожалуйста. Это сфера, как бы позиция, занятая человеком в публичном поле. Николай занял свою позицию как человек, уже не помню сколько лет возглавляющий данный телеканал, отвечающий за своих подчиненных, защищающий их в некоем конфликте. Он занял позицию и он произнес некоторые слова, которые произносить неприлично. Это что «наше юрлицо засунет ваши физлица… за преступление мысли». Это в России в 2016 году неприличная угроза, абсолютно неприличная. Таких слов нельзя произносить. Откройте, пожалуйста, погуглите «Яндекс - говно» - представляете, сколько вы прочтете наездов на «Яндекс»? «Рамблер» – говно, – Mail.Ru говно, «Лента» – говно, «Медуза» – говно. Вы можете себе представить Аркадия Воложа, который выйдет к микрофону, скажет: «Сейчас всех, кто про «Яндекс» говорит плохо и не может этого доказать в суде, наши юристы…».
А.Соломин
―
Мы эту ваши позицию поняли. Я о другом хочу сказать.
А.Носик
―
НРЗБ. Он взрослый мальчик.
А.Осин
―
Я про то и говорю: зачем? Мы же о вас говорим, а не о нем, вы герой передачи.
А.Носик
―
Я расстроен, что Коля так себя повел.
А.Соломин
―
Тут прозвучало слово «тусовочка».
А.Носик
―
Я его не произносил.
А.Осин
―
Я произнес, да.
А.Соломин
―
Это не вы его произносили, но оно он объясняет многое. Мне кажется, причастностью к этой тусовочке объясняются позиции часто многих публичных деятелей: В этом случае мы будем яростно защищать людей, которые относятся к нашей НРЗБ, а в этом случае мы просто будем осуждать в публичном поле, но при этом наши отношения никоим образом не поменяются, я просто сделаю пост, в котором выступлю с осуждением этого человека, потому что этот человек нашей тусовки.А.Носик: Почему мне не спилили в 6 утра дверь «болгаркой», не вломились с обыском?
А.Носик
―
Давайте друзья мои, обозначим, что никакого поста, посвященного «Ревизорро», не писал – это очень важно, принципиально важно.
А.Соломин
―
Вы сейчас сделали заявление.
А.Носик
―
Потому что я никогда не смотрел, не планирую смотреть ее впредь, поэтому мое мнение о ней не может быть тем информированным мнением, которое я готов доносить до читателя своего блога. Вы меня спросили об отношении к скандалу, по которому я ни разу публично не высказывался. Мое личное отношение есть – это скорбь по поводу того, как невзросло повел себя друг мой Коля, но и об этом я не пишу даже ему в Фейсбуке. Это мое ощущение, которым я с вами делюсь ни зачем.
А.Нарышкин
―
Подождите! Осин, наверное, хочет добить сейчас.
А.Осин
―
Вы сказали прекрасную фразу: «Там не было тараканов и быть не может». Откуда вы знаете? Вы сам санэпидстанция?
А.Носик
―
Они санэпидстанция. У них у кого-то диплом есть. Вы слышали от них, что повара могут готовить только в перчатках? Вы понимаете, что они конченые лохи.
А.Осин
―
Меня вообще это не волнует абсолютно.
А.Носик
―
И меня.
А.Осин
―
Вы сказали, что там нет этих насекомых. Откуда вы знаете? Вы на основании каких вещей? Что Паперный ваш друг или что?
А.Носик
―
Нет, я увидел предвзятую страшилку в отношении заведения, в котором я много лет ем и питаются мои знакомые друзья и члены моей семьи. Если я не видел там тараканов, то надо полагать, что люди, которые ворвались туда минуту назад и их там увидели, видимо, вы принесли их с собой.
А.Нарышкин
―
Хватит! Слушайте, давайте с ресторанной тематике… Антон Носик в эфире «Эхо Москвы», в программе A-Team.
А.Голубев
―
Антон Борисович, мы вас знаем как большого специалиста в области интернета. При этом вы сейчас сами находитесь в Живом Журнале… Не знаю, по-моему, в Живом Журнале остались только вы, да Варламов и всё, остальные уже в каких-то других совершенно новых пространствах, интернет-технологиях. Расскажите нам, пожалуйста…
А.Нарышкин
―
Назови сразу Антона Борисовича динозавром.
А.Осин
―
Да, вместе с НРЗБ и игуанодоном.
А.Голубев
―
Гигантозавром.
А.Носик
―
Давайте я вам смешное тогда скажу: 90% людей, которые ко мне подходят и говорят: «Мы вас читали, - дальше продолжение следует, - на «Эхо Москвы»». Потому что, когда на «Эхо Москвы» любой пост из моего ЖЖ перепечатывается, - а перепечатывается все, что нравится вашей редакции, потому что об этом договоренность столько лет, сколько у вас блоги есть, - это сразу же читается в первый час. Соответственно, читателей того, что я пишу в ЖЖ на «Эхо Москвы», их значительно больше, чем у меня в ЖЖ. Но фокус заключается в том, что каналы доставки как самоценность они уже сто лет как умерли. Каналы доставки не имеют никакого значения.Я об этом говорил буквально в прошлое воскресенье на ученом совете Еврейского музея. Они говорят так: «Вот нужно популяризовать ваш архив, - у них гигантский медиарархив: куча фотографий, куча фильмов, - почему-то это все плохо видно на нашем сайте музея». Я говорю: «Да забудьте вы про ваш сайт музея вообще. Если вы хотите, чтобы это увидели миллион человек, положите это на YouTube и расшарьте ссылку…
А.Голубев
―
Вот именно. А вас, например, на YouTube… Вы не блогер почему-то…
А.Носик
―
На YouTube я нет… Например, у меня есть свои 130 тысяч подписчиков на Фейсбуке, у меня есть свои 280 тысяч подписчиков в Твиттере, включая официальный аккаунт Путина и Медведева. У меня есть некоторое количество подписчиков в разных средах. Мне абсолютно все равно, через какую точку люди меня читают. «Эхо Москвы» - прекрасно! То, что я имею сказать, люди читают, благодаря, в частности вашему сайту, за что я очень признателен. Мне не важно, сколько хитов заработает конкретно Александр Леонидович Мамут и принадлежащий ему Живой Журнал. Это просто мой печатный станок.
А.Соломин
―
Что вам важно в этом?А.Носик: У меня 280 тысяч подписчиков в Твиттере, включая официальный аккаунт Путина и Медведева
А.Носик
―
В смысле? Мне важно, чтобы то, что я имею сказать, до вас дошло.
А.Соломин
―
Зависит количество перепостов, то есть расширение аудитории, работа с аудитории…
А.Носик
―
Это все техника.
А.Соломин
―
НРЗБ тоже, в том числе.
А.Носик
―
Да нет. Технологии все существуют сами помимо меня. Есть люди, которые специальным образом привлекают внимание, например, к тому, что опубликовано в ЖЖ. Есть люди, которые не ставят задачи популяризовать то, что опубликовано в ЖЖ, а ставят задачу наполнить свой собственный раздел, как, собственно, блоги на «Эхо Москвы». Благодаря разным людям, решающим разные задачи, в том числе, работающим в ЖЖ, не работающим в ЖЖ, читающим его, пишущим – разными путями приходит ко мне аудитория. Из Гугла приходит ко мне аудитория, из Яндекса приходят. Мне не надо об этом… Мне надо писать тексты, чтобы их кто-то хотел читать. Если я не буду писать тексты, нечего будет читать. И дальше уже никакая технология не заставить людей читать, если я не буду читать.
А.Нарышкин
―
Я хотел бы вернуться к тому, что вы сказали пару минут назад. Преступление мысли – вы, по-моему, такое словосочетание употребили?
А.Носик
―
Да, да.
А.Нарышкин
―
А вас тоже за преступление мысли судили?
А.Носик
―
Безусловно, конечно.
А.Нарышкин
―
А вот то, что вы говорили в эфире «Эхо Москвы», в частности, писали – вы с этим по-прежнему солидарны?
А.Носик
―
В смысле?
А.Нарышкин
―
У вас какая позиция, у вас раскаяние? Я просто не могу сказать, что прямо тщательно следил за вашим процессом.
А.Носик
―
Нет, позиция у меня очень простая: я высказал мнение. С моим мнением можно спорить. Спорьте на здоровье. Есть другие люди, у которых есть другие мнения. Я поддержал действия ВКС в Сирии, а Алексей Кунгуров из Тюмени их осудил. Алексей Кунгуров до сих пор находится в СИЗО. Ему еще обвинение не предъявлено потому что никак экспертизу не могут закончить. Он писал, что очень плохо, что бомбардировкам ВКС подвергаются на территории Сирии гражданские объекты, а потом нам за бомбардировку нефтебазы выдают бомбардировку зернового элеватора: вот фотографии, вот легко сравнить. Это тоже писал Кунгуров – он сидит.Я написал: Ничего страшного, что гражданские объекты, по-другому не бывает. Путин потом меня дословно цитировал. Когда его стали критиковать за Алеппо, Путин сказал: «Не бывает военных операций без гражданских жертв. Мы же не можем пойти на поводу у мирового терроризма. Мы должны добить. Поэтому вот это цена, которую мы платим». Это ровно то, что я написал, просто за год это было.
А.Нарышкин
―
Почему вы не сидели в изоляторе? Почему, вообще, вы лайтово, скажем так…
А.Носик
―
Абсолютно лайтово…
А.Нарышкин
―
Пронесло же?
А.Носик
―
Ну, когда вы позовете сюда Бастрыкина, вы его спросите, почему он не применил ко мне то, что он применил к Кунгурову.
А.Соломин
―
У вас есть высокие покровители какие-нибудь?
А.Носик
―
В смысле? Наверняка, потому что иначе я никак не могу объяснить, почему ко мне применили ни одной меры, к которой меня готовил мой адвокат. Почему мне не спилили в 6 утра дверь «болгаркой», не вломились с обыском? Вы знаете, чего у Егора Просвирнина вынесли из дома? Он «Спутник и погром» главный редактор. Но, вообще, геймер для души. У него все игровые приставки вынесли как свидетельство экстремисткой публикации текстов…
А.Осин
―
Новый Год скоро. Что…
А.Носик
―
Нет, это год назад было. Нет, со мной абсолютно лайтовая версия. То есть с меня подписку о невыезде взяли и тут же разрешили выезжать в Израиль и Италию.
А.Нарышкин
―
Подождите, но как это работает? Получается, вы же нарушали правила подписи.
А.Носик
―
Не-не-не. Следователь мне написал разрешение. Подписка - это обязательство просить разрешение. Я попросил разрешение – мне его тут же дали вместе с подпиской.
А.Нарышкин
―
А вы, вообще, вот в рамках этого дела, пока шло расследование, суд, вы рассматривали вариант, что вы сядете?
А.Носик
―
Конечно.
А.Нарышкин
―
Вы знаете, как некоторые известные деятели и над ними идет процесс – они уже собирают вещи на полном серьезе…
А.Носик
―
Нет, вот ровно так. В суде всю дорогу я готовился к штрафу в 300 тысяч, и потом вдруг за 2 недели до вынесения приговора приходит прокуратура и говорит: «Мы просим два года». С этого момента мое дело стало интересным, потому что до этого это было дело про 300 тысяч рублей. Когда прокуратура попросили 2 года, тут уже можно себе представить, что суд на 3 октября чуть не разнесли на вынесении. И когда судья сказал – 500 тысяч, то все просто зааплодировали. Но я все вот это время… я поехал в книжный магазин, купил все книги, которые я собираюсь прочесть в СИЗО. Купил термобелье, заодно узнал, что это такое. Изучил – там мне Юля Навальная список из 23 пунктов прислала…
А.Осин
―
Бежать – канать, обрываться; хороший человек – редиска…
А.Нарышкин
―
Антон Борисович, а у вас это все осталось на всякий случай.
А.Носик
―
Термобелье я теперь ношу. Сигареты, которые я для тюрьмы… 4 блока…
А.Нарышкин
―
Скурили, наверное.А.Носик: Пожалуйста, погуглите «Яндекс - говно» - представляете, сколько вы прочтете наездов на «Яндекс»?
А.Носик
―
Нет, это же те, которые для тюрьмы, я их не курю. Они до сих пор у меня дома лежат. Если хотите…
А.Нарышкин
―
Не-не, я не курю, спасибо. А вариант еще того, что вы можете что-то написать или сделать и вас будут судить, вы рассматриваете?
А.Носик
―
Почему, написать?
А.Нарышкин
―
Написать, сказать…
А.Носик
―
Друзья мои, я 14 тысяч постов написал до того поста, за который меня привлекли. Можно отмотать, и там такое – ой, знаете, мало не покажется…
А.Нарышкин
―
Вы подсказку следователям даете.
А.Носик
―
Мой пост про Сирию, за который меня привлекли в сто раз невиннее каких-то вещей, которые я писал конкретно про Россию.
А.Нарышкин
―
То, что Соломин вас спросил, это правильно: стали ли вы аккуратнее, осторожнее?
А.Носик
―
Я вам говорю, я не могу стать аккуратнее, потому что за моей спиной 14 тысяч постов. За каждый…
А.Голубев
―
Да, в связи с этим, например, вы не писали, а говорили, что Россия не является мононациональным государством; прекратите нагнетать – никакого русского народ нет, - вы говорили.
А.Носик
―
Нет никакого, конечно, русского народа. Что за бред? Это я говорил господину Холманских, который начал рассказывать, что русский народ для всех вас, для чурок выиграл Великую Отечественную войну.
А.Осин
―
Нет, ну это полный бред.
А.Носик
―
Это было в прямом эфире «Первого канала». Я говорю: «Какой русский народ? Что вы несете? Там воевали татары, там воевали казахи, там воевали евреи…»
А.Осин
―
Наш народ, он многонациональный, в нем есть евреи и есть русские – да или как?
А.Носик
―
Нет. Ну, как бы есть ненавистное нашим националистам определение российский народ. Наши националисты, к сожалению, невежественны и не читали того, что писали славянофилы в 19-м веке и Пушкин. Слово «российский»…
А.Голубев
―
Но они использовали это совсем в другом смысле.
А.Носик
―
Ровно в том же. Многонациональная Российская империя. Когда у тебя элиты…
А.Голубев
―
Она была многонациональной, да.
А.Носик
―
Когда у тебя элиты могут быть: Юсуповы, Шереметьевы и прочие откровенные татары…
А.Осин
―
Багратион, Барклай де Толли.
А.Носик
―
Абсолютно.
А.Голубев
―
Только тогда русских в стране было 40 с чем-то процентов, а сейчас 83.
А.Носик
―
Я не понял.
А.Голубев
―
Ну, когда империя у нас была, у нас русских было в процентном соотношении гораздо меньше.
А.Носик
―
Просто я вам подсажу одну вещь: тогда не существовало понятие русский, существовало понятие православной веры, мусульманской веры или еще какой веры. Понятия национальности, пятая графа в паспорте – это вообще никого происхождение…
А.Голубев
―
А почему для вас так важен национализм? Вы сами себя называется сионистом, сторонником безусловного права еврейского народ на собственной государство.
А.Носик
―
А кто вам сказал, что мне это так важно.
А.Голубев
―
Но вы это подчеркивали сами.
А.Носик
―
Я считаю, что нельзя женщине платить зарплату меньше, чем мужчине за тот же объем работы, потому что она женщина. Ну, вы меня что, назовете феминистом из-за этого? Это мое представление о том, как должно равноправие выглядеть. Я считаю, что если турки имеют право жить в стране турецкой со столицей в Анкаре, так евреи имеют право жить в стране еврейской со столицей в Иерусалиме. Это не значит, что я это право сейчас вот прямо побежал реализовывать.
А.Осин
―
В Иерусалиме?
А.Носик
―
В Иерусалиме, конечно.
А.Осин
―
Или в Тель-Авиве?А.Носик: Я не считаю, что слово «журналист» описывает правила поведения
А.Носик
―
В Иерусалиме. Какой Тель-Авив? Тель-Авива в 1909 года постройки.
А.Соломин
―
А у вас есть представление о том, каким образом можно решить конфликт ближневосточный?
А.Носик
―
Конечно. Так же, как и любой другой конфликт.
А.Соломин
―
Военной силой?
А.Носик
―
В смысле? Прежде всего должны куда-то деваться люди, для которых мать родна… Прежде всего должны куда-то деваться люди, которые вкачивают деньги в обострение этого конфликта…
А.Голубев
―
Геноцид надо то есть устроить.
А.Носик
―
Нет, минуточку. Люди, которые вкачивают деньги – это не, извините меня, нищеброды из сектора Газа, которым, в общем, с едой затруднительно. Это, прежде всего, наши друзья саудиты, катарцы, Иран – это те, кто нефтедолларами финансирует террор на Ближнем Востоке. Вот им зубешки повырывать, например, просто убрать нефть из уравнения – и не на что будет покупать оружие для продолжения ближневосточного конфликта.
А.Осин
―
Ну, ладно нефть. А у них же могут найтись другие источники благосостояния.
А.Носик
―
Нет, это сырье…
А.Нарышкин
―
Давайте перерыв сейчас сделаем. В программе A-Team сегодня Антон Носик. Продолжим через несколько минут после новостей и рекламы. Оставайтесь с намиНОВОСТИ
А.Нарышкин
―
Программа A-Team. Мы продолжаем. Голубев, Соломин, Осин и Нарышкин. Напротив нас – Антон Носик, блогер, общественный деятель. И вы сказали, председатель фонда…
А.Носик
―
Учредитель фонда «Помоги Орг».
А.Голубев
―
Тему я не закончил свою. Кто о чем, а вшивый, известно про что. Антон Борисович, так вы утверждаете, что у вас есть право на свой еврейский национализм.
А.Носик
―
Да.
А.Голубев
―
И пожалуйста, на здоровье. А при этом говорите, что русских нет, не существует.
А.Носик
―
Я возразил человеку, который повторил такую, я думаю, среди потомков власовцев очень популярную сегодня мантру, что русские, как народ, как пятая графа, спасли условных евреев.
А.Голубев
―
Да дело не в этом. Вы даже и сейчас…
А.Носик
―
Холманских про это говорил.
А.Голубев
―
Вы даже и сейчас, в этом эфире говорите, что нет, конечно, никаких русских.
А.Носик
―
Нет.
А.Голубев
―
А кто тогда мы? Как мне надо называться, чтобы я пришел домой жене сказал: «Привет! Я теперь…, - вот кто? – Носик сказал, что я не русский, что нет таких».
А.Носик
―
Нет, я же не про вас лично говорил. Я говорил про то, что нет такого русского народа, который спасал еврейский народ. Воевали все народы СССР.
А.Осин
―
Советский народ спасал еврейский народ.
А.Носик
―
Почему спасал еврейский народ? А самих себя не спасал?
А.Осин
―
Самих себя спасал и еврейский народ как часть советского народа.
А.Носик
―
Мы все воевали против них всех, гитлеровцев.
А.Голубев
―
Я сейчас вообще не про войну.
А.Носик
―
Так Холманских-то – про войну. Вы вырываете из контекста.
А.Голубев
―
Нет, а вы уже в этом эфире безотносительно того эфира, сказали, что нет никаких русских.
А.Носик
―
Совершенно верно.
А.Голубев
―
Я спрашиваю, русские есть или нет?
А.Носик
―
У нас спор с вами не про русских, а про, что я пытаюсь поставить слова в контекст, а вы вырвать их из контекста. В контексте того, что мы, Россия, русское государство – так нет вот, хренушки! Утверждение того, что Россия – это мононациональное государство одного народа, который здесь, заметим, не один, это утверждение, разрушающее Россию, деструктивное. И если вы будете читать самое просвещенное из националистических изданий «Спутник и погром», которое вроде бы нам рассказывает историю про то, как можно все-таки ассимилировать всех татар и все нерусские национальные меньшинства, которых по вашим подсчетам 17%, там все равно в какой-то момент, даже признавая их право, в какой-то момент ты должен плюнуть в портрет своего отца, растоптать ногами святыни своего деда для того, чтобы стать русским, ты должен в какой-то момент плюнуть на свои нерусские корни.А.Носик: Я ем в «Дети райка» столько, сколько они существуют. Никаких тараканов там нет
А.Голубев
―
А что, они у нас все нерусские? Это у вас популярное вот это заблуждение, что у нас у каждого поскреби – чего там только не найдешь.
А.Носик
―
А почему заблуждение, извините, пожалуйста? А что вы хотите сказать, вы 20 родов своих на Москве можете вспомнить?
А.Голубев
―
Не знаю…
А.Носик
―
Хорошо. Какого самого давнего вашего предка вы можете вспомнить, деда, прадеда?
А.Голубев
―
Вы сказали, что Путин вас цитировал, а вы сегодня цитируете Путина. Идея российской нации вам должна быть особенно близка.
А.Носик
―
Нет, минуточку, российская нация – это мне вообще никто не объяснил, что это Бэрримор?
А.Голубев
―
То же самое, что советская, только теперь российская, как бы русских нет никого…
А.Носик
―
Извините, пожалуйста, написано в вашем загранпаспорте: «Гражданство: Россия». Вот тебе, пожалуйста, и российская нация.
А.Осин
―
Это гражданство, а не нация.
А.Носик
―
Нет, извините, слово «гражданство» чуть-чуть русское слово, а нация nationality это нерусское словно, означающее гражданство.
А.Осин
―
Оно в паспорте. У вас тоже написано, гражданство – Россия.
А.Носик
―
Да, а если вы возьмете англоязычную версию, это написано: nationality – Russia, а в израильском паспорте: nationality – Israel. То, что называется по-английски nationality, по-русски называется гражданство. В нерасистской стране, где отказались от гитлеровских методов сегрегации людей по крови и расе - nationality и всё, и все равны перед законом.
А.Соломин
―
…citizenship
А.Носик
―
citizenship – это от слова citizen, а nationality – от слова nation, nation – это нация.
А.Соломин
―
А чем отличается?
А.Носик
―
В смысле? Это полностью взаимозаменимые синонимы. Просто citizen происходит… гражданин от горожанина.
А.Осин
―
О’кей, есть такой момент, смотрите. Вот вы бережете традиции и культуру вашего народа. Это прекрасно. Но резко высказываетесь, допустим, о русских националистах. Вот до какой степени национализм…
А.Носик
―
Я точно также резко высказываюсь в Израиле против людей, которые считают, что еврейский, израильский национализм, он должен состоять в том, чтобы оскорблять христиан, арабов…
А.Осин
―
А где граница еврейского национализма, русского, татарского?
А.Носик
―
Граница очень простая: когда ты любишь своих – это для меня полностью нормально, естественно и приемлемо. Когда для тебя немыслима любовь к своим без оскорбления, унижения и отрицания, и угнетения чужих – это для меня неприемлемо, где бы это не происходило: в России, в Израиле, в Сирии. Это не годится. Любить себя через ненависть к другим не годится. Ксенофобию не приемлю.
А.Нарышкин
―
Антон Носик в программе A-Team. Вот про гражданство. У вас только российское гражданство?
А.Носик
―
Нет, израильское.
А.Нарышкин
―
А зачем вы живете в России?
А.Носик
―
Хороший вопрос. Я тут родился.
А.Нарышкин
―
Антон Борисович, я же не к тому, что валите в свой Израиль и прочее…
А.Носик
―
А тогда, в чем вопрос?
А.Нарышкин
―
Почему вы, выбирая между Россией и Израилем, почему-то живете здесь? Ну, в Израиле климат лучше, наверное, возможностей больше.
А.Соломин
―
Знаете, шутку мне рассказали: «Лучше израильская зима, чем «арабская весна»».
А.Носик
―
Это хорошая шутка…
А.Соломин
―
Там комфортно? В том смысле, что в плане реализации, в уровне жизни.
А.Носик
―
Понимаете, в чем дело. Есть разные специальности. Если вы талантливый хоккеист, то вам не только что в Израиле, вам, в общем, и в Италии делать нечего, потому что как бы нет хоккея как национального спорта. В Израиле, кстати, есть хоккейный стадион…
А.Нарышкин
―
Я понял. Что за особенный хоккей у вас?
А.Носик
―
Русский язык.
А.Нарышкин
―
Ну, слушайте, русский язык! Сколько в Израиле на русском говорят.
А.Носик
―
Вот именно.
А.Нарышкин
―
Вы себя там каким-то обиженным, обделенным чувствуете.
А.Носик
―
Просто мне не дали два слова договорить. Русский язык как основная специальность. Моя основная специальность – русский язык. Я в этой жизни писал в СМИ на русском языке и создавал СМИ на русском языке.
А.Нарышкин
―
В Израиле русскоязычные СМИ.
А.Носик
―
Совершенно верно.
А.Нарышкин
―
Вам мало, что ли?
А.Носик
―
Мне мало. Сколько вы читаете израильских русскоязычный СМИ?
А.Нарышкин
―
Я три сайта знаю…
А.Соломин
―
НРЗБ.
А.Носик
―
Когда вы там последний раз были?
А.Соломин
―
Ну, слушайте, я работаю в информационной службе…
А.Носик
―
Ну, и?..
А.Нарышкин
―
По мере надобности.
А.Носик
―
Ну, хорошо, кто там главный редактор?
А.Соломин
―
Неделю назад…
А.Носик
―
Неделю назад, совершенно верно. А они там читают «Эхо Москвы» каждый день. Понимаете разницу? Где столица, а где…
А.Осин
―
А что мешает, будучи там, писать на «Эхо Москвы».
А.Носик
―
Слушайте, вы все москвичи, вы все в Москве живете?
А.Соломин
―
Не-не, я лимита.
А.Носик
―
А чего в Москву приехали, чего там-то не сиделось? Вот тот же вопрос. Совершенно верно! Вот вы и ответили.
А.Соломин
―
А я не скрываю этого…
А.Носик
―
И я не скрываю.А.Носик: Если вы почитаете, что обо мне пишут в украинских интернетах, то добрых слов не найдете
А.Нарышкин
―
Подождите, в Израиле уровень жизни лучше…
А.Носик
―
При чем здесь… Моя работа связана с русским языком. Если бы она была связана с программированием, я бы сидел себе в Израиле, и мой стартап бы НРЗБ в Калифорнии. А я занимаюсь русским языком. Русскоязычные редакции до 2014 года, когда выдавили «Ленту» и стала «Медуза». Это первый случай успешного русскоязычного издания не в Москве. До этого прецедентов не было.
А.Нарышкин
―
Вы же можете, находясь в Израиле, например, писать так же пост где угодно…
А.Носик
―
Я много путешествую.
А.Нарышкин
―
Я просто не понимаю, а что вы здесь особенного делаете?
А.Носик
―
Здесь у меня мама, здесь у меня сын, здесь у меня жена…
А.Соломин
―
Скажите, а вы для себя рассматривали возможность эмиграции по политическим причинам?
А.Нарышкин
―
Вы вернулись.
А.Носик
―
Я прожил в Израиле 7 лет.
А.Соломин
―
Сейчас просто последние несколько лет такая волна достаточно серьезная. Люди уезжают.
А.Носик
―
Очень понимаю их.
А.Соломин
―
С пониманием к ним относитесь?
А.Носик
―
Очень понимаю.
А.Соломин
―
Для себя рассматривали такой сценарий? И что должно произойти, чтобы вы сказали…
А.Носик
―
Зачем мне чего рассматривать? Я 7 лет прожил в эмиграции, я все примерно про это знаю. Вот я знаю: если завтра мне придется уехать, то я знаю, куда я пойду, выйдя из любого аэропорта, куда я долечу.
А.Осин
―
Что завтра должно произойти, чтобы это случилось?
А.Носик
―
Угроза мое семье?
А.Осин
―
Какого рода?
А.Носик
―
Как какого рода? Угроза.
А.Нарышкин
―
Ну, расправа.
А.Осин
―
Есть политический режим…
А.Носик
―
Политический режим не угрожает моей семье. Моей семье угрожают, если будут угрожать…
А.Осин
―
Конкретные люди.
А.Носик
―
Что-то, что я буду воспринимать как угрозу.
А.Нарышкин
―
А почему из-за вашего этого дела вы не уехали? Туда-сюда катались.
А.Носик
―
Потому что это много чести было ребятам. Не туда-сюда катался. Я им демонстрировал, десять раз за время этого дела, вернувшись из разных поездок…
А.Осин
―
Что вы не сбежали.
А.Носик
―
Да. Но если бы не было подписки о невыезде, просто поездок было бы двадцать, но десять их все равно было.
А.Соломин
―
Позвольте, у нас есть игра такая, мы не всегда ее проводим, но иногда проводим: Кого бы вы скорее обняли? Я не буду объяснять долго. Это чисто формально связано с колонкой Олега Кашина, но не содержательно. Кто вам ближе, грубо говоря, из представленной пары. У меня есть пять пар людей.Владимир Маяковский или Иван Бунин?
А.Носик
―
Иван Бунин.
А.Соломин
―
Владимир Путин или Дмитрий Медведев?
А.Носик
―
Дмитрий Медведев.
А.Соломин
―
Наверное, второй вопрос тогда исключается, но я бы хотел спросить: автора официального аккаунта Владимира Путина в разных соцсетях или автор официального аккаунта Дмитрия Медведева в соцсетях?
А.Носик
―
Мне обоих очень жалко, так что я бы их не обнял, а погладил бы по голове и отправил бы учиться.
А.Соломин
―
Дональд Трамп или Хиллари Клинтон?
А.Носик
―
Дональд Трамп.
А.Соломин
―
Башар Асада или Реджеп Тайип Эрдоган?
А.Носик
―
Реджеп Тайип Эрдоган.
А.Соломин
―
Это очень интересно. Почему?
А.Носик
―
Ну, потому что Реджеп Тайип Эрдоган является носителем определенного представления о правильном политическом устройстве для Турции. Я не согласен с этим представлением, я не одобряю его методов. Но Башар Асад просто людоед, мясник и человек, который намотал кишки детей на гусеницы танков. Здесь разница в том, какое количество крови у человека на руках.
А.Нарышкин
―
Так и Владимир Путин тогда тоже у вас уважение вызывает, правильно? У него же тоже есть представление о том, какая должна быть Россия.
А.Носик
―
Нет, я говорю о том, что Эрдоган… Мне абсолютно несимпатичен Эрдоган. Если его завтра повесят, я буду рад, но если сравнивать человека, носителя исламистской идеологии, с человеком, который цепляется просто за власть некоего меньшинства в стране, просто осуществляет геноцид в стране 6 лет, то, конечно, мне симпатичней этот омерзительный Эрдоган, чем этот кровопийца Асад, людоед.
А.Соломин
―
Скажите, пожалуйста, вы поддерживаете возвращение смертной казни?
А.Носик
―
Я поддерживаю возвращение смертной казни на сто процентов во всех странах, юридическая система которых дает мне основание ей доверять.
А.Осин
―
Таких стран нет.
А.Носик
―
Нет, есть страна, в которой я точно знаю, что казнить будут в первую очередь невинных. Это страна называется Россия. Я только что из-под суда российского, я вам могу точно сказать, что кого обвинили, в первый день как обвинительное заключение подписано – значит, будет обвинительный приговор. Про это есть статистика: 99,9% обвинительных приговоров. У нас будут казнить всех, кому расстрельную статью дали. Введение смертной казни во всех штатах США я абсолютно поддерживаю.
А.Осин
―
А там невинных не…
А.Носик
―
Да, да. Но просто процент их невелик. А вот, когда ты смотришь на людей, которые в США избегают смертной казни…
А.Осин
―
Даже если один человек несправедливо казненный присутствует, это как-то вашу душу не подвигает в другую сторону?
А.Носик
―
А вы понимаете, в чем дело. Если у вас НРЗБ на ошибки, это очень стимулирует относиться критично к приговорам. Весь Innocence Project Барри Шека, благодаря которому идентификация по ДНК позволила выпустить из тюрем десятки людей по всей Америке, жертв судебной ошибки, он именно был вызван к жизни тем, что там смертная казнь есть. Потому что там цена ошибки – человеческая жизнь. Ну, я по своему процессу могу просто сказать. Когда мне ломиться два года – все на ушах стоят. Когда 300 тысяч – а, ну ладно. Соответственно, когда ест в стране смертная казнь, огромное количество людей, которые не согласны с такой мерой пресечения, они создают разные методики и двигают вперед науку криминологию. Так что ошибочных приговоров становится меньше.
А.Осин
―
То есть вот эти люди – лабораторные мыши? На них потренировались – все стало лучше. НРЗБ. Мне ваша мотивировка интересна.
А.Соломин
―
Если не дай бог Антону Борисовичу угрожает такое наказание, тогда, может быть, все об этом узнают и все об этом говорят. Но я напомню, что перед тем, как нашли, арестовали и расстреляли Чикатило, расстреляли совершенно невинного человека…
А.Осин
―
И не одного, кстати.
А.Носик
―
Я вам больше скажу. Это ровно к моему первому ответу на ваш вопрос. Первый невинный человек, который погиб за Чикатило, это человек, которого нашли повешенным в камере. Поэтому это не разговор про смертную казнь. Это разговор про советскую систему, которая на кого пальцем показала, тот не жилец.
А.Соломин
―
Там был и расстрелянный человек.
А.Носик
―
Да, расстрелянный был. Но и замученный был, удавленный в камере. Эта система советская, она говорит, что в нет ней смертной казни. На Магницкого посмотрите – ему легче, что его не расстреляли, а сделали с ним то, что сделали? На того человека, который умер в ОВД «Дальний»… от шампанского - ему легче оттого, что у нас нет смертной казни? У нас смертная казнь, она просто так не называется. А вот там, где ее нет, а вместо этого есть гуманное наказание типа 150 лет тюрьмы для лукавого брокера или что-то в этом роде…
А.Осин
―
Ну, видимо, они там на курорте в тюрьме находятся. И про нравы американских тюрем тоже разное…
А.Голубев
―
Антон Борисович, в 14-м году вы поехали в Киев для участия в знаменитом конгрессе «Украина – Россия». Что за эти уже почти три года изменилось в вашем взгляде на ситуацию?
А.Носик
―
Ну, скажем, я поехал в 2014-м, как и во все предыдущие годы до нынешнего, когда перестали приглашать, на открытие украинского IT-форума, iForum, который назывался, где я всегда выступал на открытии. Последний раз перед 10-ю тысячами украинских айтишников. Так случилось, что форум Ходорковского был в то же день во второй половине дня. Я на него заехал.
А.Осин
―
А отдельно бы поехали?
А.Носик
―
История не знает сослагательного наклонения. Я дута зашел, я послушал местную публику, которая мне говорила: «Ну вот выслали мы корреспондента «Эхо Москвы» и правильно сделали, потому что он «москальская пропаганда». Вот выслали мы Рому Супера из РЕН ТВ Марианны Максимовской – он «москальская пропагнада», вот выслали мы из «Новой газеты»… У нас нет расизма, а вы фашисты все – кацапы». Я послушал… Это было по отношению ко всем… к Дзядко, с «Эха» человек… И всем украинцы рассказывали: «Вы все кацапы, все. Пока не пошли свергать Путина, мы вас всех считаем соучастниками кровавых преступлений. А мы святые, у нас нет никакого Тягнибока, у нас не было дивизия «Галичина»» - и так далее. Вот это все я три часа слушал на том конгрессе. После чего я поехал в аэропорт Жуляны и вместе с Дмитрием Львовичем Быковым уехал в город Москву. Но я не ездил на этот конгресс. Я случайно оказался в тот же день в Киеве.Я послушал этих людей, не нашел с ними общего языка. Если вы почитаете, что обо мне пишут в украинских интернетах, то добрых слов вы там не найдете. Там самое доброе – это «жид». Потому что считается, что в их словаре это то же самое, что еврей.
А.Голубев
―
Не знаю. Многие публицисты приходят к нам в эфир, утверждают, что нет там никакого украинского нацизма, фашизма.
А.Носик
―
Нет, никакого украинского нацизма и фашизма там, конечно, нет. Но переоценка того, чем занималась дивизия СС «Галичина» - вот это откройте мой ЖЖ и почитайте комментарии. Переоценка своего героического прошлого во времена «волынской резни» - этого полно. Понимаете, это как в нашей стране… Ну, мы же не будем сейчас говорить, что наша опричнина…, что люди на дыбе висят…, что опричникам разрешается изнасиловать жену боярина, а его имущество забрать себе – нет. Но памятник Ивану Грозному у нас уже ставят. ГУЛАГа у нас нет, но портреты Сталина уже вешают. У них та же самая история. Не то что они сами ходят по лице о свастикой и зигуют, но…
А.Осин
―
Они ходят.
А.Носик
―
Нет, этого реально нет. Это для того, чтобы Киселеву показать, ему надо нанять массовку и в Сокольниках ее провести…
А.Осин
―
Да ну ладно!
А.Носик
―
Серьезно.
А.Осин
―
Ну, перестаньте. Я допускаю, что их там, может быть, мало, но они на центральной площади…
А.Носик
―
Нет, это в Риге, в 2009 году…
А.Осин
―
Ну чего, я Дерибасовскую улицу не знаю, что ли?
А.Соломин
―
Леша, тебе придется сейчас как Михалкову принять приглашение и поехать в Киев.
А.Носик
―
Но я не могу сделать такого предложения, потому что я сам туда не очень въездной.
А.Осин
―
Я бы съездил. В Одессу бы точно съездил. Кто меня туда пустит, интересно.
А.Голубев
―
Попробуй.
А.Соломин
―
У нас мало времени остается. Антон Борисович, как вы относитесь к Герману Клименко?
А.Носик
―
Очень хорошо.
А.Соломин
―
Может быть, не как к человеку, а как к человеку, который, наверное, отстаивает интересы интернет-отрасли.
А.Носик
―
И интересы отрасли и свои пусть отстаивает. Очень хорошо я к этому отношусь. Гера Клименко, в общем, знает, чего он там делает. И у него есть довольно программ. Обсуждать имеет смысл, прежде всего, например, планы по поводу телемедицины, вот чего он может добиться. Потому что телемедицина – это нам всем очень хорошо. То время, пока мы сидим как дураки и ждем, пока врач допишет историю болезни от руки, а потом, пока другой врач ее прочитает в соседнем кабинете, лучше бы э то все было в кюре и доступно сразу и немецкому нашему врачу тоже.Поэтому Гера Клименко, он бизнесмен, он не политики, он никуда никогда не баллотировался. Конечно, Гера Клименко не может ничего сказать такого, что шло бы в разрез с политикой партии. Но есть то, зачем он там, и это его личный…
А.Соломин
―
Он эффективен там?
А.Носик
―
О, подождите, пусть он чего-нибудь добьется. Пусть у нас будет телемедицина, тогда мы все придем говорить Гере спасибо.
А.Нарышкин
―
И памятник построим.
А.Носик
―
И памятник.
А.Нарышкин
―
Антон Борисович, в 2018 году у нас выборы, вроде как раньше они не намечаются. Вы себя в каком лагере определяете?
А.Носик
―
В смысле?
А.Нарышкин
―
Ну, вы за Путина или какие-то другие фамилии поддерживаете? Но уже у вас есть планы?
А.Носик
―
У меня планы? Я не баллотируюсь. Я осужденный по экстремистской статье.
А.Нарышкин
―
Но вы же голосуете.
А.Носик
―
Подождите, я не видел списка кандидатов. Я точно знаю, что если в этом списке будет Алексей Анатольевич Навальный, то мой голос ему, совершенно независимо от того, сколько там будет еще строчек и фамилий. Это я точно могу сказать.
А.Соломин
―
А с чем связана такое убеждение?
А.Носик
―
Потому что я познакомился с Навальным за годы до того, как началась его публичная политическая карьера. Больше десяти лет я за ним наблюдаю.
А.Соломин
―
Когда он был в «Яблоке»?
А.Носик
―
Когда он был в «Яблоке». Но это его «Яблоко» было ему не так интересно, как то, что он пытался вести какие-то политические дебаты на дециметровых каналах. Просто маленький мальчик и то, что у него было членство в «Яблоко», не входило в комнату впереди него. Я его знаю давно…
А.Голубев
―
Потому что вы хотите быть министром связи быть в правительстве Навального.
А.Носик
―
Я не могу быть никаким министром, вообще не могу заниматься…
А.Голубев
―
А он будет президентом, он с вас это все снимет, скажет: «Антон Борисович, дорогой!..»
А.Осин
―
Вот вам портфель!
А.Носик
―
Нет, судимость моя без всякого Навального погасится через год после уплаты штрафа. Не отменится мой израильский паспорт, который исключает для меня возможность любых государственных должностей, так же как и российский паспорт избавляет меня от риска занимать любую выборную должность в Израиле.
А.Нарышкин
―
Но вы выйти можете из гражданства израильского?
А.Носик
―
Я могу отказаться, но вы посмотрите вокруг себя. Вы, правда, видите в этой стране должность, которая бы заслуживала того, чтобы ради нее отказаться от израильского гражданства?
А.Соломин
―
Конечно.
А.Носик
―
У вас богатое воображение.
А.Нарышкин
―
Напоследок. Все очень часто любит критиковать Россию из тех, кто не любит Путина. Похвалите Россию. У нас полторы минуты есть. Что в России хорошего?
А.Носик
―
Самый сообразительный, пытливый, интересующийся, отзывчивый, динамичный народ, который из совершенно невероятно сложных положений привычно находит выходы, в связи с чем так много российских людей среди изобретателей чего угодно: хоть телевидения, хоть вертолетов, хоть гуглов. Потому что мы приучены трудными историческими условиями к тому, что безвыходных ситуаций не бывает, а бывают ситуации, из которых надо очень хитро вывернуться.
А.Голубев
―
А тогда поругайте Европу еще – вы там часто бываете.
А.Носик
―
Европа благополучная, поэтому…
А.Голубев
―
Как? Что, не загнивает?
А.Носик
―
Европа сытая, зажравшаяся, именно потому что европейцы находятся в чудовищно комфортных условиях, им не надо решать никаких своих проблем, за них это делают собес, правительство и церковь. Поэтому от европейцев я реально не жду никаких прорывов. Ну, вы просто посмотрите…
А.Нарышкин
―
Российскую власть есть, за что похвалить?
А.Носик
―
Российскую власть хвалить не за что. Российская власть – это люди, выполняющие определенные обязанности. Когда они начнут исполнять эти обязанности хорошо, – а обязанности это в первую очередь: медицина, образование, дороги, жилкомхоз и собес, – тогда их похвалим все вместе дружно.
А.Нарышкин
―
Антон Носик в программе A-Team. Спасибо!