Бульварная пресса - Дорожная карта - 2014-12-21
А. Соломин
―
Как ни странно, и появление желтой прессы связано с именем Джозефа Пулитцера, человека, чьим именем как раз называется одна из самых главных журналистских премий. Именно он, когда купил газету New York World, сказал, что его газеты будут направлены на интересы простых людей, а не на интересы обладателей толстых кошельков. Тогда появились статьи о политической коррупции, журналистские расследования, крестовые походы, так называемые, журналистов, это когда, например, корреспондент издания идет анонимно в больницу и на себе испытывает все то, что там происходит, и потом пишет об этом статью.Только искреннее чувство ответственности спасет журналистику от раболепства перед классом имущих, который преследует эгоистические цели и противодействует общественному благоденствию, - сказал Джозеф Пулитцер вот ровно тогда, когда и начал заниматься изданиями массовыми. Потом издания массовые приобретут характер того, что мы сегодня понимаем под желтой прессой. Там появятся фотографии голых женщин, сексуальные подробности жизни звезд и так далее. Но вот изначально посыл был такой, именно там, в New York World, появился комикс «Желтый малыш». Это комикс, героем которого стал такой персонаж, желтый мальчик в желтом таком, в ночной рубашке, я бы даже сказал. Именно после этого появилось выражение «желтая пресса».
А. Нарышкин
―
Комикс был для взрослых?
А. Соломин
―
Нет, это не был комикс для взрослых. Но это был такой, сатирический весьма комикс, хотя говорят, что он, в общем, высмеивал азиатов. Ну, потому что там по событиям 1895 года, когда была война Японии и Китая. Но, тем не менее, вот это все привело к тому, что мы сегодня называем желтой прессой. И именно о бульварной прессе мы сегодня поговорим.Это программа «Дорожная карта», Алексей Нарышкин, Алексей Соломин в этой студии, если кто не догадался.
А. Нарышкин
―
Да, мы как всегда, продолжаем в воскресенье сидеть лишний час после программы с Матвеем Ганапольским. Общаемся с вами, все координаты вы знаете, но я их напомню: +7-985-970-45-45, это номер для смс, можете с нами таким образом общаться. Есть твиттер-аккаунт @vyzvon также для ваших сообщений. Телефон прямого эфира 363-36-59, и по телефону с вами пообщаемся, и несколько голосований мы для вас подготовили.Кстати, сразу на смс и с помощью Твиттера, а, кстати, еще и с помощью нашего сайта, напишите нам, пожалуйста, вот что для вас желтая пресса. Вот какие-то обозначьте рамки вот такой желтизны прямо.
А. Соломин
―
Скорее, желтизны, вот что для вас делает прессу желтой, какие сведения там должны публиковаться. +7-985-970-45-45. Интересно послушать ваше мнение. А пока мы начнем. А начнем мы с материала французского, о том, как во Франции выглядит желтая пресса, о чем она пишет, как к ней относится Андрей Белькевич, журналист из Лиона.(звучит запись)
А. Белькевич
―
Удивительное дело, но главное увлечение французской желтой прессы — это не отечественные знаменитости (актеры, спортсмены, политики, их измены, разводы и браки), а представители монарших фамилий двух сопредельных государств — Монако и Великобритании. Как правило, интерес к окружающему миру для французов — дело десятое. Но тут национальная матрица дает сбой. Может быть, безжалостно расправившись с собственной королевской династией, жители Пятой республики все-таки неосознанно тоскуют по величию и внешнему изяществу монаршей власти, ну, и связанными с ней дворцовыми загадками и интригами.Принцы и принцессы династии Гримальди, правящей княжеством Монако, безусловные рекордсмены по числу упоминаний в так называемой бульварной прессе. Вроде бы как будто и свои, почти французы, но все-таки нет — монархи. Свадьба принцессы Каролины, музыкальная карьера принцессы Стефании, принц Альбер, охотящийся в компании российского президента Путина, либо купающийся с обнаженными красавицами где-нибудь на Корсике, — таковы первые строчки хит-парада французских «легких медиа».
Пока была жива британская принцесса Диана, здешняя публика немало увлекалась и ее похождениями. Былой интерес к леди Ди в какой-то степени унаследовали и ее отпрыски — принцы Уильям и Гарри.
Самый популярный отечественный персонаж французской желтой прессы — Ален Делон. Из политиков — Франсуа Миттеран (например, на обложке журнала Пари-Матч он появлялся 34 раза). Для сравнения — Франсуа Олланду издание посвятило только 12 обложек.
Впрочем, в последнее время действующий президент догоняет конкурентов. Сначала обложки бульварных изданий украшала его история развода с его гражданской женой Валери Триэльвайлер, потом та же Валери написала книгу о совместных годах жизни с месье Олландом. Ну, а теперь развитие получила еще и история с новой любовницей главы государства актрисой Жюли Гайе, к которой он ездил на свидания на скутере из Елисейского дворца.
Амурную историю президента раскрыл один из самых многотиражных таблоидов Closer. Ну, а затем сенсационную информацию о личной жизни президента не смогла уже игнорировать и так называемая серьезная пресса. Популярность журналу Closer порой стоит дорого. Та же Жюли Гайе засудила издание за публикацию фото из своей личной жизни на 15 тысяч евро. А Валери Триэльвайлер, еще будучи официальной подругой президента, получила с таблоида сравнимую сумму за публикацию снимков, на которых она и глава государства были запечатлены в купальных костюмах на пляже.
А. Нарышкин
―
Это был Андрей Белькевич, журналист из Лиона из Франции.
А. Соломин
―
Кстати говоря, по поводу купальных костюмов вот в начале 20-го века были…
А. Нарышкин
―
Это все, что ты вынес из материала Андрея?
А. Соломин
―
Нет-нет, мы сейчас об этом, о материале Андрея мы подробно поговорим. Я просто вспомнил, где-то читал, что вот в начале 20-го века были люди, которые фотографировали купающихся людей, ну, знаменитостей – не знаменитостей, они называются, если я не ошибаюсь, моменталисты, и часто получали по репе за то, что они тайком фотографируют купающихся людей. Тогда и купальные костюмы были, в общем, весьма целомудренными, но и в принципе это считалось как-то, видимо, для них очень болезненным. И они очень реагировали на это остро.
А. Нарышкин
―
Приходят от вас уже сообщения, это отрадно. Вот несколько прочитаем. Мы попросили вас помочь нам кодифицировать, что такое желтая пресса, и вот нам, например, пишут пользователь к.оф из Химок подмосковных: «Для меня желтая пресса – это когда пишут о том, о чем в приличном обществе не спрашивают». Дмитрий Мезенцев нам пишет через сайт: «Если честно, желтая пресса меня раздражает. Не читаю».
А. Соломин
―
Игорь из Москвы говорит, что для него желтизна в прессе – это ложь и подробности личной жизни публичных людей. Это очень хороший вы нам посыл сделали, но мы о нем чуть попозже поговорим.Для начала я хотел просто голосование провести, если ты позволишь.
А. Нарышкин
―
Да.
А. Соломин
―
Первое, быть может. Давайте определим отношение, прежде всего, к бульварной прессе. Считаете ли вы зазорным читать желтую прессу? Если вы считаете это зазорным – 660-06-64, если вы не считаете это зазорным – 660-06-65.
А. Нарышкин
―
Считаете ли вы зазорным читать желтую прессу? Если да – набирайте номер 660-06-64, если нет – 660-06-65.
А. Соломин
―
Телефон +7-495-363-36-59. Вы нам позвоните и расскажите еще об этом.
А. Нарышкин
―
Сколько ты прочел на этой неделе желтых газетенок?
А. Соломин
―
Ну, газетенок я, может, и не читал, но в интернете постоянно попадаются заголовки, мы с тобой обсуждали это, постоянно попадаются какие-то заголовки громкие, мимо некоторых ты пройти просто не можешь.
А. Нарышкин
―
Соблазн настолько велик.
А. Соломин
―
Да, да. И особенно, конечно, это чудовищно, когда в массовых изданиях используют заголовки типа, ну, не знаю: такая-то певица скончалась. Ну, там не «такая-то певица», там имя. Я просто не хочу сейчас никого обижать. Такая-то певица скончалась – ты думаешь: боже, ты знаешь эту певицу, ты не обязательно ее поклонник, но ты не можешь пройти мимо этого, как это произошло, ты хочешь знать подробности. Заходишь и узнаешь, что такая-то певица скончалась как певица.
А. Нарышкин
―
Не, ну, слушай, все-таки если мы говорим о смерти, то я бы не сказал, что это желтая пресса. Для меня…
А. Соломин
―
Что такое для меня желтая пресса?
А. Нарышкин
―
Для тебя желтая пресса – это заголовок.
А. Соломин
―
Это форма. Это то, как подают материал. Когда форма материала, она идет, она, во-первых, вызывает в тебе какие-то эмоции, пытается какие-то эмоции в тебе вызвать, и это часто идет в ущерб содержанию. Это не могут быть ни верифицированные факты, это может быть откровенная ложь, это могут быть подробности, какие-то, совершенно постельные, которые в приличном обществе, действительно, которые обсуждать не принято. Вот это для меня желтая пресса.
А. Нарышкин
―
Но для меня все-таки это вот факты, факты. Цена самого факта, как он добыт, для меня это важно. Потому что если открываю какой-нибудь сайт, и там написано что-то в духе: говорят, что такой-то актер, он с кем-то встретился, кого-то обнимал, а ведь у него жена, и, по словам нашего источника…
А. Соломин
―
Это непроверенные…
А. Нарышкин
―
Да-да-да.
А. Соломин
―
А когда серьезная экономическая газета пишет, ссылаясь на источники анонимные, пишет, что…
А. Нарышкин
―
… всему конец.
А. Соломин
―
… что принято какое-то решение, такой-то документ…
А. Нарышкин
―
Ты сам сделал такую ремарку, что серьезная газета. В моем представлении не бывает серьезной, по крайней мере, в России, не бывает серьезной желтой газеты.
А. Соломин
―
Не понимаю. То есть, желтая газета не будет писать об экономике? Будет, еще как.
А. Нарышкин
―
Нет. Желтая газета пишет про какие-то там… копошатся в нижнем белье знаменитостей, понимаешь? И у меня нет, и никогда не будет доверия к таким ресурсам, потому что я не читаю желтую прессу. Но я согласен с тобой, что, когда вот я, например, в Твиттере вижу какой-то заголовок, я обязательно пройду посмотрю, но потом я часто раскаиваюсь, потому что мне жалко времени.
А. Соломин: 363-36-59
―
позвоните, расскажите нам, считаете ли вы зазорным читать желтую прессу. Я не считаю это зазорным, и даже… это, во-первых, дело каждого человека. Если ему кажется интересной эта информация, он имеет право ее употребить, скажем так. Если он увидит какой-то интересный заголовок, он прочитает. Вопрос в доверии. Зазорным, может быть, и не считается, но доверять я этой информации – я тысячу раз подумаю. Я, скорее всего, перепроверю, если я увидел громкий заголовок где-то еще.
А. Нарышкин
―
Давай голосование остановим, у нас картина ясна. 79% радиослушателей считает зазорным читать желтую прессу, а 21% не видит в этом ничего страшного. Звонки послушаем?
А. Соломин
―
Да.
А. Нарышкин
―
Первый звонок в нашем сегодняшнем эфире в программе «Дорожная карта». Добрый вечер, как вас зовут?
Слушатель1
―
Добрый вечер, меня Анатолий зовут. Я в эфире сейчас?
А. Нарышкин
―
Здравствуйте, вы уже в прямом эфире Эха Москвы.
А. Соломин
―
Откуда вы?
Слушатель1
―
Я из Томска звоню.
А. Нарышкин
―
Вы издаете, наверное, какую-нибудь желтую местную газету, правда?
Слушатель1
―
Ну, да, вот хочу даже привести пример, что для меня желтая пресса.
А. Нарышкин
―
Давайте.
Слушатель1
―
Вот недавно довелось мне читать статью (неразб.)
А. Соломин
―
+7-495-363-36-59, телефон прямого эфира, позвоните, расскажите нам, считаете ли вы зазорным читать желтую прессу. Але, здравствуйте.
А. Нарышкин
―
Добрый вечер, как вас зовут? Вы в прямом эфире Эха Москвы.
Слушатель2
―
Добрый вечер, меня зовут Этери.
А. Соломин
―
Здравствуйте.
Слушатель2
―
Здравствуйте. Я желтую прессу не читаю. Не то, что не читаю, то есть, я для себя классифицирую прессу желтой – не желтой, как только я вижу тот заголовок, который просто выбивает из колеи…
А. Нарышкин
―
А вот, Этери, скажите нам, пожалуйста, как раз, вот где для вас начинается желтая пресса?
Слушатель2
―
Вот как вы упомянули, да, вот «певица умерла». То есть, вообще, когда затрагиваются такие серьезные вещи, там, умерла, то есть, вызывает у меня эмоции сожаления, там, тем более, если я знаю лично, то это вообще, то есть, возникает, ты сам думаешь именно о том, о чем вот человек адекватный подумает в первую очередь.
А. Соломин
―
Смотрите, вы увидели такой заголовок, но ведь действительно непонятно, если бы эта певица действительно умерла, то заголовок был бы точно таким же, вы все равно зашли бы и все равно бы прочитали. То есть, вы не избавлены, вы не можете…
Слушатель2
―
Да, конечно, нет, я зашла прочитала бы, но как только я вижу, к чему это в итоге потом приводит, для меня перечеркивается издание. Знаете, для меня странен вообще интерес к этому, но я это наблюдала буквально от своих знакомых, которые меня спрашивают, родственники: ну, ты же там многих знаешь, а вот Меладзе с кем встречается? Я говорю: неужели вас больше ничего не интересует, а сколько любовников у Валерия Меладзе? Я не знаю и знать не хочу. Песни вышли, вы знаете? Вот это меня возмущает, просто это, собственно, знаете, желтая пресса идет фактически на поводу у интереса читателей. Вот я делаю такой вывод. Если бы не было интереса читателей, наверное, они бы это не печатали.
А. Соломин
―
Ну, я думаю, те, кто придумал желтую прессу когда-то, они как раз от этого и отталкивались, она же не на пустом месте возникла, не навязывала никому. Но, с другой стороны, вот я с вами вот в чем не согласен. Если бы люди не интересовались Валерием Меладзе, то плохо было бы Валерию Меладзе.
Слушатель2
―
Надо скорее спросить у Валерия Меладзе, например, вот ему приятно, когда о нем интересуются с такой точки зрения, в таком ключе, в таком разрезе. Если ему это приятно, и если он это поддерживает – вряд ли, вы знаете.
А. Соломин
―
Но работа может быть неприятной, ведь правда? Работа может быть неприятной, но это работа. Это издержки.
Слушатель2
―
Его работа – это не количество любовниц, а количество песен и количество клипов, которые он снимает, выпускает и так далее. То есть, вот знаете, вот этот интерес к какому-то нижнему белью и личной жизни, кто развелся, кто женился. Вот, например, я начинаю кого-то упоминать, вот этот человек такую песню спел… А он какой ориентации?
А. Нарышкин
―
Ну, понятно, спасибо. Этери, мы уже повторяемся, спасибо огромное. Желтая пресса, вся макулатура… дальше издания перечисляются, ладно. Давайте все-таки не будем обижать коллег, у каждого свой удел. Мы с Соломиным в радиоэфире сидим, для кого-то работа в таком желтом издании – это, не знаю, смысл жизни, он получает за это деньги. Не обязательно желтая пресса должна быть с каким-то знаком минус. Опять же, спрос есть, это покупают, это читают.Я недавно, кстати, недавно, недели две назад, опять же, в Твиттере, увидел ссылку «одна телеведущая перенесла пятую пластическую операцию, и у нее теперь одна грудь ниже другой», и я кликнул, да, я должен сознаться. Я открыл эту статью, там огромное полотно, причем она сама рассказывает про это, она сама рассказывает про эти операции, про все подряд. Там есть фотографии, там есть объяснения, что вот так… Зачем? Ну, какая вам разница, где у нее там, одна грудь выше, другая ниже? Для чего?
А. Соломин
―
Ну, это для тебя зачем? А зачем ты зашел и посмотрел?
А. Нарышкин
―
Я не сдержался, да, я виноват. Но…
А. Соломин
―
И ты себя осуждаешь после этого?
А. Нарышкин
―
Я себя осуждаю, я виноват.
А. Соломин
―
А я тебя призываю: не надо себя осуждать. Ну, как? Ну, сделал и сделал, ну, чего из-за этого делать проблемы? Это нормально, людей интересует, что происходит с теми, кто в паблике, кто с публичными людьми. Их интересует…
А. Нарышкин
―
Для них важно, для ньюсмейкеров, для самих представителей бизнеса важно, для людей вот вроде меня это повод, например, рассказать какую-то такую историю даже в эфире Эха Москвы. Или за пределами.
А. Соломин
―
А для кого-то, может быть, это повод убедиться, что эти люди точно такие же, как они сами, с такими же проблемами. Ну, единственное, что, может быть, они не делают пластическую операцию на груди по разным причинам, но, может быть, у них, не знаю, они просто, они видят, что телезвезда, у которой куча поклонников, у нее тоже есть недостатки. Представляешь, как это бьет по тебе? Как это успокаивает тебя, как это раззадоривает тебя. Разве нет?
А. Нарышкин
―
Не знаю.
А. Соломин
―
«Если знаете, скажите, пожалуйста, сколько любовниц у Валерия Меладзе. Очень интересно», - пишет ПВВ из республики Татарстан.
А. Нарышкин
―
Хорошо, что не ВВП.
А. Соломин
―
Не расскажем, потому что не знаем, не подготовили этот момент, и тема передачи у нас немножко о другом.
А. Нарышкин
―
Ну, кстати, ПВВ, ВВП, я тебе предлагаю голосование одно запустить. Оно у нас тоже запланировано. Такой вопрос: смотрите, в желтой прессе большинство публикаций, мне кажется, я не такой большой специалист…
А. Соломин
―
Это мы сейчас на политику переходим все-таки.
А. Нарышкин
―
Ну, не совсем это политика. Большинство публикаций, они о личной жизни.
А. Соломин
―
Да.
А. Нарышкин
―
Кто с кем встретился, кто кому изменил, кто кого побил, избил, не знаю, что подарил, как прошла свадьба, как роды прошли. У нас вопрос про личную жизнь нашего президента, Владимира Путина.
А. Соломин
―
Самого главного политика, да. Человека, которого вы выбираете, человека, от жизни, от решений которого зависит все.
А. Нарышкин
―
Смотрите, мы из официальных источников знаем, что Владимир Путин развелся. А помимо этого есть много различных слухов, понятное дело, что вам никто их никогда на официальном уровне не подтвердит. Вопрос очень простой, который тоже я ставлю на голосование. Вас интересует личная жизнь Владимира Путина, скажите честно. Если интересует личная жизнь нашего президента Владимира Путина – набирайте номер 660-06-64, если вам это неинтересно, с кем Владимир Путин встречается, живет, спит – 660-06-65.Интересует ли вас личная жизнь Владимира Путина? Если да – 660-06-64, если нет – 660-06-65.
А. Соломин
―
Но тут, мне кажется, опасно…
А. Нарышкин
―
Опасно? Мы проводим опасное голосование?
А. Соломин
―
Я не в этом смысле. Сведения сведениям рознь, потому что есть сведения о личной жизни Владимира Путина, которые являются общественно значимой информацией: состояние его здоровья, его окружение, отношения в семье – вот тот же развод, например, это общественно значимая информация. Потому что человек принимает решения, потому что у человека ядерный чемоданчик, потому что от того, что сейчас переживает и чувствует человек, зависит очень многое. И поэтому, есть же история, когда Эхо Москвы опубликовало медицинскую карту президента Ельцина. Но это хрестоматийная абсолютно история. По сути, это, действительно, частная информация: личная жизнь и, более того, это информация, во многом конфиденциальная. Но его карта была опубликована, а карта Наины Иосифовны не была опубликована, потому что приняли решение опубликовать, потому что это общественно-значимая информация. А там просто, там уровень сахара и так далее. То есть, она абсолютно специфическая, но ее расшифровывали. И это не является тогда в этом случае, как мне кажется, желтым материалом. Вот желтый материал, я согласен, это когда кто-то кого-то избил.
А. Нарышкин
―
Почему? Почему это желтый материал? Витас, там, помнишь, была история год назад, на кого-то наехал в каком-то там состоянии.
А. Соломин
―
Хорошо. Убедил, не это. Ну, вот, например, про грудь про разную. Вот это желтый материал. Убедил, избиение – действительно, это тоже общественно-значимая информация, а для аудитории хочется знать, что происходит в жизни тех людей, которыми они интересуются.
А. Нарышкин
―
Евгений комментирует, последняя смска в этой части эфира, прочитаю. Евгений нам пишет, комментирует наше голосование: «И Владимир Путин интересен, и его личная жизнь», и ставит смайлик в конце. «Страшно, но интересует», – это, опять же, от нашего слушателя ПВВ.Сейчас, как и обещали, уходим на новости, и через 5 минут продолжим программу «Дорожная карта».
НОВОСТИ
А. Нарышкин
―
Эфир на «Эхе» продолжается. Алексей Соломин и Алексей Нарышкин по-прежнему с вами, и программа «Дорожная карта».
А. Соломин
―
Мы послушали перед этим французский опыт, и Андрей Белькевич, журналист из Лиона, рассказал, что во Франции, как это ни странно, желтая пресса интересуется в основном представителями монарших семей, причем, соседних государств – ну, во Франции, как известно, республика – Монако и Великобритании. И об этом очень много чего написано. Напишите нам, вот чья личная жизнь вас интересует – политиков, например, да? Ну, может, скажите, кого.
А. Нарышкин
―
Шоу-бизнес.
А. Соломин
―
Шоу-бизнес вас интересует.
А. Нарышкин
―
Спортсмены.
А. Соломин
―
Укажите – +7-985-970-45-45.
А. Нарышкин
―
Знаешь, я продолжу твое требование, твое заявление. Мне гораздо интереснее, помимо вот конкретных фамилий, рода деятельности вот этих вот людей, чьей личной жизнью вы занимаетесь, вы интересуетесь, мне интересно, зачем вам это, вот для чего? Просто чтобы как-то расширить свой кругозор или для чего?
А. Соломин
―
Ну да, как вы себе это объясняете?
А. Нарышкин
―
Потом чтобы поделиться с кем-то этой информацией, с друзьями, не выглядеть каким-то дураком. Если ты знаешь, с кем кто-то спит, сможешь поддержать какую-то беседу, разговор. Вот напишите, пожалуйста, нам - +7-985-970-45-45, твиттер-аккаунт @vyzvon, и с помощью сайта тоже можете нам присылать свои сообщения.Голосование хочу остановить. Мы спрашивали про личную жизнь Владимира Путина, а точнее, мы спрашивали, интересует ли она вас. И у нас получился такой результат: прямо пополам, 50 на 50. Отличное голосование.
А. Соломин
―
Ну, там с долями, с дробными, но мы округлили. 50 на 50.
А. Нарышкин
―
Половина нашей аудитории интересуется личной жизнью Владимира Путина, половина не интересуется. Вот опять же, вот мне непонятно: если вы интересуетесь – можете даже сейчас нам позвонить в прямой эфир – вам зачем это знание? Вот зачем? Даже если это не Путин. Не знаю, премьер, какой-нибудь депутат Госдумы. Вот зачем вам про личную жизнь знать? Спит он с кем-то, развелся, гей он или он гетеросексуал – оно что меняет? Что меняет вот это вот какое-то знание секретное?
А. Соломин: 363-36
―
59, мы будем принимать звонки. Но сначала послушаем материал из США – собственно, там, где желтая пресса была придумана. Наташа Жукова, наш журналист, расскажет о том, как иногда желтая пресса может вносить в обсуждение общественное какую-то новую информацию, или даже дезинформацию. Давайте, это очень интересно.(звучит запись)
Н. Жукова
―
В 2008 году 20% американцев верили в то, что Барак Обама действительно является мусульманином. А все потому, что американские таблоиды, продающиеся в каждом супермаркете, поместили на свои обложки так называемое «доказательство» — фотографию президента США в тюрбане и подпись, что Барак Обама «возможно» является мусульманином. Впрочем, на это «возможно» многие читатели не обратили никакого внимания и приняли утку за факт.Помимо официальных опровержений, судебных исков от Белого Дома по этому поводу не последовало. Бульварная пресса в США вообще чувствует себя довольно вольготно и позволяет себе смелые выпады против политиков и селебрити. Это и неудивительно, ведь даже термин «желтая» применительно к журналистике сомнительного качества впервые стали использовать именно в этой стране.
Что касается политиков и прочих героев американских таблоидов, то они, как и Барак Обама, редко обращаются в суд, ведь выиграть такое дело непросто. Первая поправка Конституции обеспечивает право на свободу высказывания, а вердикты по подобным делам часто выносятся в пользу журналистов. Помимо прочего, пресса в США имеет право высказывать собственное мнение и ссылаться на анонимные источники.
Конечно, это не значит, что таблоиды и «желтую прессу» вовсе нельзя привлечь к ответственности. Так, крупный скандал разразился в 1975 году, когда репортер издания The National Enquirer похитил несколько мешков мусора со двора Генри Киссинджера. Личная информация Госсекретаря США, которую обнаружил нечистоплотный журналист, была позднее опубликована. Спустя почти 10 лет Верховный Суд США все же осудил издание и признал, что право на личную неприкосновенность в данном случае было грубо нарушено.
А вот закон о клевете бульварная пресса всеми силами пытается не нарушать, ведь иски по таким делам могут составить несколько миллионов долларов. Обвинения в клевете государственные лица могут предъявить, только доказав, что опубликованная о них информация была не только заведомо ложной, но и носила злой умысел.
Кстати, обвинить СМИ в клевете обычным гражданам намного проще. Для этого нужно доказать, что ложная информация повредила их репутации. Считается, что у политиков есть доступ к публичным площадкам, и, как результат, они могут защитить свою честь, выступая в СМИ, тогда когда у обычных людей такой возможности нет.
А. Нарышкин
―
Это Наталья Жукова, журналист «Эхо Москвы», рассказывает про желтую, рассказала про желтую прессу в Соединенных Штатах Америки.
А. Соломин
―
Страна, где желтая пресса появилась и где за публикацию какого-то снимка можно получить иск на, не знаю, десятки миллионов долларов. И, самое главное, проиграть этот иск. То есть, тебя могут обязать, в смысле, редактора газеты могут обязать выплатить эти суммы. И судебная система работает очень хорошо, и таких исков очень много, и таких дел очень много. Действительно, публичные люди, вопреки устоявшемуся мнению в журналистике, что публичный человек жертвует частью своей личной жизни, что она становится открытой для публики, потому что он публичный человек – тем не менее, они добиваются своего. Там, куча новостей, если вы посмотрите, когда звезды добивались того, чтобы папарацци не имели права к ним приближаться на расстояния определенные, таких очень много дел. И, естественно, денежные вопросы очень серьезные. Но при этом, что важно, страна, в которой желтая пресса может зарабатывать очень большие деньги. Один снимок какой-нибудь известной персоны топлес может принести… Ну, хорошо, топлес – засудят откровенно.
А. Нарышкин
―
Я думаю, это не только в США, это везде так.
А. Соломин
―
Ну, не скажи. Зависит от аудитории, зависит от продаж, зависит от того, как ты сможешь это продать. Так вот, там одну фотографию можно продать за безумные деньги. У нас у тебя ее просто копипастят все, и все, come on, никто даже не будет задумываться о том, чтобы тебе что-то платить.
А. Нарышкин
―
Нам вот пишет Гоча из Москвы, прямо дважды написал, чтобы, наверное, до нас лучше дошло: «Скажите, а Милла Йовович замужем? А личная жизнь остальных вообще меня не интересует».
А. Соломин
―
Ну, вот нам присылают…
А. Нарышкин
―
Вот что вам до Миллы Йовович? Какая разница? Наверное, она уже замужем, да, вам, Гоча, извините, но уже ничего не светит. И что?
А. Соломин
―
Что ты напал на слушателя? Дмитрий пишет: «Я монархист, поэтому мне интересна жизнь королей». Личная жизнь.
А. Нарышкин
―
Из Петербурга нам пишут: «Как зачем? – в смысле, интересоваться личной жизнью. – А позлорадствовать?»
А. Соломин
―
Вот, то, о чем я говорил.
А. Нарышкин
―
Для чего злорадствовать-то?
А. Соломин
―
Потому что это обычное человеческое качество. Что? Не с целью какой-то злорадствуют, а потому что так хочется.
А. Нарышкин
―
«Вы о своих друзья-знакомых знаете информацию личного характера? – спрашивает нас Владимир в бане. – Зачем вам это? Если видишь или слышишь какого-то персонажа каждый день, он практически как друг, знакомый тот же».
А. Соломин
―
Давай послушаем еще одну, все-таки пока мы на англо-саксонской прессе. News of the World – мы уже слышали сегодня об этом издании, которое стало родоначальником. Вот Тоня Самсонова из Великобритании расскажет о том, там же, именно там, в Британии, всемирно такой законодатель мод для желтой прессы… Ты понимаешь, о чем я?
А. Нарышкин
―
Конечно.
А. Соломин
―
Газета…
А. Нарышкин
―
Газета…
А. Соломин
―
… Sun!
А. Нарышкин
―
Sun!
А. Соломин
―
Даже логотип и шрифты заголовков, расположение заголовков – все переняли, и наши СМИ тоже, у этой замечательной, не побоюсь этого слова, газеты. Тоня Самсонова из Лондона.(звучит запись)
Т. Самсонова
―
Через 10 лет после смерти принцессы Дианы три главных редактора Sun, Daily Mirror и тогда еще не закрытой News of the World признали, что косвенно виноваты в ее смерти. «Желтая история про Диану могла продать дополнительно 150 тысяч копий газеты, так что мы все ответственны за смерть принцессы», - сказал Фил Холл, главный редактор News of the World. «Если бы папарацци не преследовали принцессу, ей не пришлось бы бежать с Доди Альфаедом в Париж. И я лично чувствую огромную вину за то, что произошло, и все в мире британской бульварной прессы испытывают похожие чувства».Спустя несколько лет газету News of the World закроют из-за скандала с незаконной прослушкой мобильных телефонов, а тех, кто принимал решение нанять частных детективов и подкупить полицию, чтобы получить доступ к личным телефонным разговорам, посадят в тюрьму. Да, ровно за то, чем сейчас занимается Lifenews. Уволенные журналисты закрытого таблоида будут ненавидеть коллег из газеты Гардиан, которые первыми раскопали и опубликовали материалы о том, что газета Руперта Мердока нарушает закон, получая нелегальный доступ к личной жизни.
Главный британский таблоид, с тиражом в два с половиной миллиона, будет закрыт, а Гардиан на смерть коллег опубликует колонку о том, что таблоиды — основа британской демократии. Это не текст извинений, в духе «простите, коллеги, мы не хотели, чтобы так вышло». Это ода желтой британской прессе и звучит она так: «Есть немного стран в мире, в которых многотиражная пресса играла бы столь важную роль в политике и обществе, как в нашей стране. И мало кто умеет смешивать политику, секс и слухи о знаменитостях и спортсменах так агрессивно, провокационно и эффектно, как это умеют это британские репортеры таблоидов».
Исторически так сложилось, что рынок газет в Британии был индустриализирован, национализирован и централизован довольно рано, примерно тогда, когда железнодорожные компании, перевозившие тогда хорошо образованных богатых британцев, предлагали им заодно во время поездки почитать газеты — и воспитали тем самым культуру массового чтения прессы.
С начала двадцатого века владельцы газет с ярко выраженными политическими взглядами (как правило, консервативными) начали использовать эти газеты с огромными тиражами и влиянием как инструменты политической борьбы.
Но поскольку газет было уже много, а владельцы различались своими взглядами, это привело к существованию жесткой конкуренции и в политических расследованиях и антикоррупционных сливах.
А теперь представьте себе издания, которые на 90% своих полос публикуют котиков, голых женщин и слухи о королевской семье и знаменитостях, добиваясь огромного успеха и миллионных тиражей. Но 10% полос используют для политических скандалов и рассказывают огромной аудитории обо всем грязном белье политического класса в терминах тех же, в каких они говорят о знаменитостях.
Для совершенно «отмороженных» британских таблоидов нет священных коров. Вы думаете, они побоятся опубликовать фотографию премьер-министра страны с голой попой, если им в руки попадется такая фотография? Нет, не побоятся. Но голая попа не напрямую связана с шансами быть переизбранным. А если премьер берет деньги на кампанию у консерваторов, у российских олигархов? Они и это опубликуют. Ни пощады, ни жалости.
И мало что поменялось за 150 лет существования таблоидов, разве что история принцессы Дианы смогла немного повлиять на них. Ни один из главных таблоидов не опубликовал фотографии будущей принцессы, герцогини Кембриджской Кейт Миддлтон с голой попой (эти фотографии появились в этом году в немецком таблоиде), и с голой грудью тоже публиковать ее не стали (их опубликовали только французские таблоиды в 2012-ом году). В остальном, британские таблоиды, символ и основа британского строя, как монархия, парламент и вороны в Тауэре, остались неизменными.
А. Нарышкин
―
Это была Тоня Самсонова, наш корреспондент, которая работает в Великобритании, для нашей программы «Дорожная карта» делает материалы про Британию. Мы сейчас прервемся на рекламу и через 2 минуты продолжим наш эфир.РЕКЛАМА
А. Нарышкин
―
Продолжаем программу «Дорожная карта». Алексей Соломин и Алексей Нарышкин ее ведут. Говорим сегодня о желтой прессе, о желтизне.
А. Соломин
―
+7-985-970-45-45 – телефон для ваших смс-сообщений.
А. Нарышкин
―
Твиттер-аккаунт @vyzvon тоже не забывайте.
А. Соломин
―
Смотрите, мы только что послушали про Великобританию, для которой, судя по тому, что говорит Тоня, вообще нет ничего святого. Голая попа премьера – пожалуйста, welcome. Потом будут разбираться, потом будут судебные иски и так далее. Но тем не менее. Но есть ведь еще другая грань. Желтая пресса – это не только когда пишут о личной жизни знаменитостей, желтая пресса – это когда вот случается какая-то трагедия, и издания массового характера позволяют себе, ну, не смаковать, но использовать кучу подробностей какой-то кровавой бани. Вот случилось что-то, и очень много каких-то вот таких бытовых подробностей. Это же тоже признак желтой прессы.Был такой случай, и мы сейчас о нем поговорим. Просто к этой теме хочу привести, и хочу сразу проголосовать. Вы, наверное, сами становились часто свидетелем этому. Когда читаете газету, вы понимаете, вот если качественное СМИ, оно старается обходить, массовое СМИ, оно, наоборот, делает акценты на каких-то ужасных подробностях. Стоит ли СМИ скрывать подробности кровавых историй, чтобы не травмировать читателей? Если стоит – 660-06-64. Если не стоит – 660-06-65. Чтобы люди понимали, что такое происходит, что это жизнь, и как это мотивирует газеты.
А. Нарышкин
―
Я вот, например, как для себя это понимаю. Если я вижу, пускай какую-то заретушированную фотографию, например, убитого какого-то человека, я вижу вот это, я сразу понимаю, насколько это тяжелое преступление, я сразу понимаю, насколько сильный ублюдок человек, который это совершил.
А. Соломин
―
Или когда ты видишь, слышишь подробности изнасилования, в Индии вот эти случаи были – тоже ты понимаешь, насколько все это было ужасно, и, ну, ты как бы такой сосвидетель вот всего этого ужаса, который там происходил, например. Кто-то считает по-другому, мы этого коснемся. Но сначала послушаем Рената Валиулина, нашего журналиста, о Португалии.(звучит запись)
Р. Валиулин
―
Среди того, что запрещено для освещения в прессе законом и общественным мнением (а в Португалии оно пока существует), значатся кровавые подробности при освещении катастроф или терактов: откровенные фото или видео с места такого события здесь считаются недопустимыми, разрешено лишь последующее освещение похорон жертв. Так было в Португалии после обвала моста на севере страны в самом начале 2000-х годов, когда погибло почти 60 человек, и так было в соседней Испании в 2004-м, когда радикальными исламистами была совершена серия терактов в пригородных поездах.Это не значит, что желтая пресса и там, и там строго соблюдает это правило. Однако всегда и когда это случается, она несет ответственность — либо в виде судебного преследования журналиста и редакции, либо в виде массированного осуждения со стороны коллег, ставящего крест на их деловой репутации.
Второе, что запрещено — это вовлекать в освещение скандала детей и родственников обвиняемого, если они к нему не причастны. Это, однако, не помешало испанской прессе, например, полоскать имя принцессы Кристины, дочери недавно оставившего престол короля Хуана Карлоса: Кристине и, в первую очередь, ее мужу было предъявлено обвинение в коррупции. Этого было достаточно чтобы пресса сняла с себя все моральные обязательства и оставила в стороне пиетет перед королевской семьей.
Журналиста, опубликовавшего, например, расшифровку телефонных переговоров главы администрации президента, как это было в Португалии в 2004 году, практически, невозможно заставить раскрыть свои источники в полиции, которые позволили ему совершить этот, в целом, незаконный поступок: прослушка, как постановил суд присяжных, имела общественную значимость, обществу было важно знать, чем дышит президент и его окружение.
С другой стороны, с гораздо меньшим рвением пресса, социальные сети, а с ними и все португальское правосудие защищали таблоид Correio de Manhã, который опубликовал фотографию любовницы многократного экс-премьера и президента Мариу Соареша. В свои 90 лет он завел себе любовницу-медсестру, которая на полвека его моложе. Пресса пошумела-пошумела и перестала, по сути, согласившись с бывшим политиком: с женой он расставаться и не думает, а медсестра, в конце концов – дело личное, не общественное.
А. Нарышкин
―
Ренат Валиулин, журналист «Эхо Москвы», рассказал нам про желтую прессу и про ограничения для желтой прессы в Португалии.
А. Соломин
―
Потому что вот в Испании, я помню хорошо эти кадры, на прессу очень сильно наехали тогда в 2004 году, когда был теракт в поездах, взрыв бомбы, газеты на первых полосах публиковали фрагменты тел.
А. Нарышкин
―
Ну да, во всех подробностях. И претензии, соответственно, тоже понятны: зачем вот это вот смаковать? Понятно, что трагедия, но вот…
А. Соломин
―
На первой полосе! Они, газеты, объясняли, что вы должны видеть этот ужас, вы должны видеть, что происходит. Каждый гражданин имеет право знать, что случилось, во всех подробностях. Но, как мы знаем, законы были приняты, в общем, эти вещи ограничиваются. У нас тоже, в общем-то, я бы не сказал, что прям можно найти эти фотографии, когда, допустим, происходит авиакатастрофа, например, стараются в прессе, в СМИ не публиковать фотографии тел. То есть, фотографии обломков публикуют, тел – нет. Хотя в интернете очень много таких вещей гуляет, они совершенно ужасные.
А. Нарышкин
―
«Желтая пресса противоположна морали и культуре», - пишет наш слушатель из Петербурга. На наш прошлый вопрос отвечает нам слушатель из Москвы: «Меня не интересуют актеры, спортсмены и прочие глупости, но личная жизнь политика интересна, так как благодаря этому знанию можно лучше понять образ мыслей этого политика и спрогнозировать принимаемые им решения».
А. Соломин
―
Итоги голосования по вот этой теме, которую мы взяли в последней части – публикации кровавых подробностей. 67% наших слушателей считают, что СМИ стоит их, стоит скрывать подробности кровавых историй, чтобы не травмировать своего читателя. И 33% говорят, что этого делать не стоит. Ну, вот, слушайте, где-то есть законы, работают (в Испании, Португалии), которые, в общем, за вас уже все решили после известных кейсов.
А. Нарышкин
―
Дмитрий, который нам писал и признался, что он монархист, интересуется жизнью королей, он объясняет, что жизнь королей интересна ему как историку, но не более. Так, на всякий случай.
А. Соломин
―
«Григорий Явлинский – мой любимый политик. Очень интересно узнать о его семье и пожелать всем им здоровья», - говорит Антонина.
А. Нарышкин
―
Опять же, тут важно, понимаете, одно дело, когда политик, какая-то знаменитость, он сам рассказывает о себе, о своей семье, дает интервью, и ты узнаешь оттуда какие-то подробности – я не считаю это желтой прессой. Но когда откуда-то там из каких-то непонятных источников выуживается эта информация, и чаще всего против воли этого человека – вот это вот желтизна самая настоящая.
А. Соломин
―
Опять же, вот этот вечный принцип: публичный человек, он такой же человек, как и частное лицо? Такой же человек, как… ты тоже в определенном смысле публичный человек. Не знаю, тетя Маша из соседнего подъезда, вот она частный человек абсолютно, и, ну, действительно никому не следует совать нос в ее личную жизнь. А Григорий Явлинский – это не частный человек, это политик.
А. Нарышкин
―
Все равно, если ты хочешь что-то рассказать о личной жизни Григория Явлинского, наверное, надо его как-то спросить, может быть, проверить, не проверить.
А. Соломин
―
Хорошо. Может быть, ты к Владимиру Путину пойдешь спросишь у него: а вам нравится, что вот мы пишем, не знаю, какие-то вот истории про коррупцию в России? Вам это нравится? Может, следует у него спросить тогда?
А. Нарышкин
―
Это не личная жизнь.
А. Соломин
―
Неважно. Какое имеет отношение человек к этому? Это профессиональная работа желтых СМИ, это их хлеб, в конце концов. Это интересует публику – в этом-то главный вопрос. Главный вывод вообще всего: это публику интересует. И поэтому существуют желтые СМИ, и поэтому они зарабатывают гигантские деньги, с одной фотокарточки десятки миллионов долларов. И поэтому они готовы рисковать, даже идти на судебные иски и проигрывать их.
А. Нарышкин
―
Кстати, мы вот сегодня говорили в основном о всяких печатных желтых изданиях и желтых изданиях в интернете. Меня больше всего добивает, конечно, то, что я вижу иногда по телевизору. Есть канал «НТВ», вот там вот вечером иногда бывают такие целые прямо программы, где какой-то безумный монтаж, безумная нарезка всяких сведений, фотографий. Из одного предложения они раскручивают настоящую такую историю.
А. Соломин
―
Не смотри.
А. Нарышкин
―
Но это мастерство, это мастерство. Сделать из одного предложения конфетку и сделать такой целый сюжет на пять минут, рассказать всю предысторию – это сильно.
А. Соломин
―
Не нравится – не смотри.
А. Нарышкин
―
А я смотрю. Вот наше время подошло к концу, я сейчас поеду домой и буду смотреть.Спасибо огромное, это была программа «Дорожная карта». Алексей Соломин и Алексей Нарышкин ее провели. Напомню нашим слушателям, вам напомню, что у нашей программы есть еще блог на сайте «Эха», каждое воскресенье вы можете почитать все материалы, которые наши корреспонденты готовят для этой программы.
А. Соломин
―
Там с картинками можно посмотреть, с иллюстрациями, так скажем. Можете посмотреть, как выглядят эти желтые газеты.
А. Нарышкин
―
Еще небольшое объявление. С завтрашнего дня мы с Алексеем Соломиным ведем утренний «Разворот». Подключайтесь в 9 утра.
А. Соломин
―
Все, до завтра. Спасибо всем, счастливо.