Фаед Мустафа - На двух стульях - 2015-01-20
20.01.2015
Карина Орлова
―
Здравствуйте! Это программа «На двух стульях». Меня зовут Карина Орлова. А гостем программы сегодня является посол Палестины в России Фаед Мустафа. Господин посол, добрый день!
Фаед Мустафа
―
Добрый день!
К. Орлова
―
Я бы сначала хотела поговорить о том, какое место в палестинском обществе, в социуме занимают женщины. Ну, я знаю, что они могут учиться и работать. Но насколько я читала какие-то посты, блоги женщин русских и украинских, которые вышли замуж за палестинцев и уехали, вот они пишут, что все-таки многие палестинцы считают неприемлемым для женщины работать, ну, вне дома, по сути работать и носить европейскую одежду. Действительно так?
Ф. Мустафа
―
Женщина в палестинском обществе занимает достаточно высокое место. К ней относятся с большим уважением в обществе. И наше общество смотрит на женщину, прежде всего, как на мать, на воспитательницу детей. Палестинская женщина пользуется правами, закрепленными в законе, и пользуется полной свободой в том, что касается своей деятельности, то есть нет никаких ограничений, которые ограничивали как-то свободу женщины. Нет никаких также ограничений на то, чтобы женщина занимала посты, должности, в том числе и в политической системе. И в палестинском обществе есть женщины, которые занимают должности министров, есть женщины-члены парламента. Палестинская женщина можетполностью свободно вести и свою личную жизнь, решать свои личные вопросы. И она свободна в выборе той одежды, которую она хочет носить. Конечно, есть некоторые женщины, которые предпочитают носить хиджаб, но есть и очень много женщин, которые предпочитают не носить хиджаб. И здесь нет никаких ограничений, как я говорил. Мы в Палестине гордимся тем, что женщина занимает высокое место в жизни общества, и в нашем обществе нет никаких проявлений вражды и враждебности к женщине. Наоборот, здесь полное уважение, высокая оценка ее роли в обществе.
К. Орлова
―
А у Вас есть дочери?
Ф. Мустафа
―
Есть.
К. Орлова
―
Ну, они, наверное, уже достаточно взрослые или нет? Вот они как? Учатся в университете? Или уже закончили? И носят ли они хиджаб?
Ф. Мустафа
―
У меня две дочки и сын. Девочки еще маленькие. Старшая дочка, ей 12 лет. И она здесь в Москве учится в арабской школе. И другая дочка ей около 8 лет. Конечно, они не носят хиджаба. И для меня это, так сказать, вопрос их выбора. Я оставляю за ними право выбора, какую одежду носить.
К. Орлова
―
А как в Палестине происходит процесс обручения пары? Ну, может ли девушка, например, отказаться от предлагаемого жениха, или выбирают родители и нет вариантов?
Ф. Мустафа
―
Что касается обручения и свадьбы, то в соответствии с исламской религией, к этой религии принадлежит большинство населения Палестины. Ну, и надо сказать, что довольно значительное число палестинцев христиане. Что касается мусульман, то там есть ряд… то там есть определенные условия, в частности то, что нельзя жениться без согласия девушки. То есть девушка должна четко и определенно выразить свое согласие на свадьбу, на то, чтобы выйти замуж. Конечно, ситуация во многом изменилась сейчас в современном обществе по сравнению с тем, что было раньше. И во многих случаях, конечно, не только согласие нужно со стороны девушки, но и в большинстве случаев девушка знает своего будущего мужа, своего жениха. У них есть какие-то отношения. И так же нет никакой речи о том, чтобы заставить девушку насильно выйти замуж. Что касается традиций, то обычно будущий муж или жених вместе со своими родственниками приходит к родителям девушки и просит ее руки. А обычно ответ дается не сразу. Нужно, чтобы прошло определенное время. Семья невесты размышляет, думает и потом уже дает свой ответ. И в большинстве случаев ответ положительный. После этого идут определенные процедуры, связанные с подписанием документов. Обычно это регистрируется в суде, либо это фиксируется в… то есть в шариатском суде. Это сначала фиксируется в шариатском суде. Или это может зафиксировать специально уполномоченный человек, который имеет полномочия и имеет соответствующие религиозные полномочия для того, чтобы подписать соответствующие документы. И подписываются документы. И после этого есть целый ряд процедур. Это, так сказать, считается такой религиозной частью заключения брака по шариату, после чего можно переходить к чисто светским процедурам. То есть организуется свадьба с участием близких, родных, друзей. И это в такой обстановке радости, в обстановке взаимной симпатии. Ну, как это обычно происходит.
К. Орлова
―
Вот про свадьбу хотелось бы узнать, сколько она длится дней? Больше одного, может быть. Два? Три? И есть ли вот… Знаете, на российском Кавказе в мусульманских регионах невеста неподвижно стоит всю свадьбу, весь день, у входа, и сотни гостей, которые проходят, они ее там поздравляют, целуют в щеки, и она так вот стоит. Вот нет ли чего-нибудь подобного в Палестине в традициях?
Ф. Мустафа
―
Обычно свадьба от 2-х до 3-х дней. Ну, имеется в виду сам собственно праздник. После того, как были завершены все процедуры, связанные с религиозным оформлением, шариатским оформлением, ну, там есть целый ряд традиций, в частности вот хной покрываются рисунком специальным руки невесты. И, значит, обычно вот это нанесение рисунка на руку невесте – это осуществляют подруги или родственницы невесты. Вот наносят узор такой. Это происходит в какой-то определенный день, а на следующий день уже собственно организуется само празднование. Обычно отец невесты сопровождает ее к месту проведения свадьбы. Для этого специальная машина, украшенная, так сказать, различными отношениями, выделяется. Вот они едут к месту свадьбы. Потом они вместе проходят в специальный зал, который предназначен для проведения вот этой процедуры. И в этом зале на таком небольшом возвышении ставятся два кресла или места, где будут сидеть жених и невеста. И отец невесты как бы вручает свою дочь будущему мужу, то есть жениху. Затем они садятся в этом зале. И гости приходят. И там уже начинается собственно торжество. Там поют люди, танцуют, радуются.
К. Орлова
―
Все как у всех.
Ф. Мустафа
―
Вот так.
К. Орлова
―
Ну, понятно, что мусульманство, ислам допускает многоженство. И в Палестине оно допускается. Но я насколько понимаю, на практике все-таки большинство имеет одну или две жены. Это правда? И вот, например, сотрудники Министерства иностранных дел, аппарата государственного, они чаще имеют одну-две жены или там четыре?
Ф. Мустафа
―
Действительно, как Вы сказали, в соответствии с шариатом существует позволение или дозволяется мужчине иметь четыре жены. Но тут нужно пояснить, что ислам также ставит определенные условия для этого. То есть в исламе нет такого положения, что вот четыре жены и точка. И все. Нет, во-первых, нужно, чтобы эти жены пользовались равноправием между собой. Ислам говорит, что муж должен быть абсолютно справедливым, в равной степени справедливым по отношению ко всем своим женам. На практике если… на практике в Палестине, а мы говорим о Палестине, очень невелика та доля семей, где действительно имеется несколько жен. То есть очень мало таких семей, где больше одной жены. Что касается вот большинства членов общества, то там обычно одна жена, и вместе муж и жена воспитывают детей. И нет больше, чем одной.В Палестине женщины свободны в выборе той одежды, которую они хотят носить
К. Орлова
―
А есть ли в Палестине, причем как среди мусульманского населения, так и среди христианского, культ мальчиков? Потому, что в Армении есть, знаете, такой анекдот. В роддоме родила женщина. Счастливый отец подбегает к доктору, спрашивает: «Ну, что, доктор? Мальчик?» - «Нет». – «А кто?»
Ф. Мустафа
―
Я думаю, что такая точка зрения, она была распространена в прошлом и в арабском обществе в целом и в Палестине в частности. Но условия и вообще, так сказать, жизнь все-таки меняется и значительно меняется. И я думаю, что в настоящее время этот вопрос не столько волнует супругов, и особой разницы, кто родится, для родителей нет. Да, в прошлом это было. Это было обусловлено профессиональной деятельностью людей. То есть общество было аграрное, нужно было, чтобы были мальчики, чтобы работать в поле. И семья была заинтересована в том, чтобы рождались больше мальчики для того, чтобы помогать отцу в каких-то полевых работах. Но ситуация изменилась, и получили распространение другие специальности. И сейчас мы можем сказать, что большинство населения Палестины уже не столь серьезно смотрит на вопрос, кто родится, мальчик или девочка.
К. Орлова
―
Господин посол, а правда, что во многих магазинах в Палестине нет ценников, именно в магазинах? И цена может быть разная на один и тот же товар, каждый день. Это я прочитала просто в блоге человека, ну, туриста.
Ф. Мустафа
―
Это вот сказанное Вами имеет место действительно, прежде всего, в отношении одежды. Что касается продуктов, то цены на продукты обычно определенные, стабильные. То есть в обществе, конечно, есть традиция торговаться. Но что касается продовольствия и основных необходимых товаров, то цены фиксированы. А вот что касается других товаров таких как одежда, обувь и так далее, здесь более гибкие цены, и можно, конечно, дискутировать с продавцом, торговаться. И это тоже в традиции общества.
К. Орлова
―
А правда ли, что в Палестине существуют серьезные проблемы с электричеством, которое могут давать буквально на несколько часов в день, а воду вообще… вода может быть не каждый день? А оплата этих услуг при этом достаточно высокая, и может до трети зарплаты уходить.
Ф. Мустафа
―
Вы знаете, что палестинский народ живет в очень сложных условиях. И эти сложности являются результатом израильской оккупации палестинских территорий и не стабильности в регионе в целом. Поэтому, конечно, есть и определенные трудности и в снабжении электричеством. И сейчас в 1-ю очередь эти трудности мы наблюдаем в Секторе Газа. Вы знаете, что в Секторе Газа после войны, которая там была, в Айлюль… И Вы знаете, что в сентябре… Йюлью? Нет, не в сентябре. В июле. Извините. Айлюль по-арабски «сентябрь». Да, в июле. В июле была разрушена электростанция в Секторе Газа, и в результате этого начались перебои с электричеством, потому что это была единственная электростанция в Секторе Газа. Это вызвало очень большие сложности для населения. И в очень многих кварталах Сектора газа электричество пропало, и люди были вынуждены использовать какие-то автономные собственные небольшие такие установки для производства электричества. Но что касается западного берега реки Иордан, то там в основном все-таки проблем с электричеством нет. А вот что касается воды, то это общая такая трудность, которая наблюдается и в Секторе Газа и на западном берегу реки Иордан. И это вызвано в 1-ю очередь тем, что источники воды в Палестине находятся под контролем Израиля. И вода есть в недрах, палестинских недрах, однако подача этой воды, распределение этой воды, все это зависит от израильтян. То есть это вода, которая содержится в недрах той земли, которая считается палестинской, но вместе с тем палестинцы не имеют возможности свободно распоряжаться этой водой. Этот вопрос решают израильтяне. И мы думаем, что эта проблема может быть решена только с прекращением оккупации палестинских территорий.Отношения между палестинскими и израильскими солдатами - это отношения между оккупантом и оккупируемым народом
К. Орлова
―
А действительно ли палестинский солдат должен спустить оружие и отвернуться, если мимо проходит израильский? Вот такое я прочитала. Правда это? Если мимо проходит израильский солдат.
Ф. Мустафа
―
Отношения между палестинскими и израильскими солдатами, как Вы знаете, – это не отношения союзников, это не отношения друзей. Это отношения между оккупантом и оккупируемым народом. И нет специальных правил, которые строго оговаривали бы природу этих отношений. И вот то, что Вы сказали, это не совсем точное описание ситуации. Палестинский солдат, он служит, прежде всего, палестинскому народу, и он не должен подчиняться израильскому солдату. И иногда Израиль не выполняет те соглашения, которые он заключил с палестинцами. Так, например, есть соглашения, по которым израильтяне не могут вводить свои войска на определенные палестинские территории, обозначенные литерой «А». И иногда израильские солдаты, израильские военные входят в эти зоны, хотя это соглашениями не предусмотрено.
К. Орлова
―
А вот что касается отношений уже не солдат, а обычных людей. Вот как будут вести себя палестинец и израильтянин в обычной жизни, если они встретятся в одном месте, ну, в каком-то публичном: в зонах «А», «В» и «С» соответственно?
Ф. Мустафа
―
Мы, конечно, постоянно стремимся к тому, чтобы мирно сосуществовать с израильтянами. Мы очень терпимый народ. И Вы знаете, что раньше до создания израильского государства, до оккупации жили палестинцы, арабы и евреи жили вместе, и было взаимное уважение. Мусульмане, христиане, иудеи. И поэтому у нас нет никаких… никакого предвзятого отношения к иудеям, к евреям изначально. И мы не против того, чтобы у нас были какие-то социальные отношения и человеческие отношения между палестинцами и израильтянами. Но в Израиле есть определенные законы, которые регламентируют эти отношения. Так, например, есть закон, который не допускает того, чтобы израильтяне входили в зону «А». И Израиль запрещает своим гражданам входить в эти районы. Но во многих случаях обычные граждане иногда просто могут идти, не знать, что это район «А», и случайно забрести, зайти на территорию зоны «А». И в этом случае в соответствии с соглашениями, которые имеются, палестинская полиция может остановить этого человека и препроводить его соответственно на его территорию, вывести его из зоны «А». Но это решение Израиля. И в принципе, если израильтяне захотели разрешить своим гражданам приезжать к нам для того, чтобы торговать, например, заниматься коммерцией, то у нас нет никаких возражений против этого. Мы… У нас как бы изначально нет никакого враждебного отношения к обычным, к рядовым гражданам. Проблема в наших отношениях с Израилем заключается в оккупации наших территорий. И если закончится оккупация, то вполне естественно, что мы готовы установить самые нормальные человеческие отношения с израильтянами, если они освободят нашу территорию, если они позволят нам создать собственное палестинское государство, то мы безусловно вступим… будем вступать во все формы сотрудничества и нормального взаимодействия с ними.
К. Орлова
―
Господин посол, совсем из другой темы уже. Я прочитала, и меня это очень заинтересовало, что в Палестине, когда вас приглашают в гости, вас будут часами поить вкусным-вкусным чаем, но если подадут кофе, то это значит, что гостю пора уходить. Это правда? Или это миф какой-то?
Ф. Мустафа
―
Ну, есть определенные какие-то традиции, знаете, обычаи. То есть это неписаные законы. Это вот многое пришло к нам в качестве наследия прошлого, вот какие-то обычаи, традиции. Но некоторые люди действительно разделяют ту точку зрения, которую вы сейчас изложили. То есть то, что кофе – это обычно подается к концу встречи, что это заключение своего рода, завершение встречи, но это не является правилом для всех. И иногда гости приходят, и им предлагают кофе. И хозяин очень часто говорит, подавая кофе своему гостю, что это кофе со словами «Здравствуйте! И располагайтесь, и будьте как дома», это вовсе не кофе со словами «До свидания!» Но у некоторых людей действительно есть такая вот… такой обычай, если хотите, сохранился кофе подавать в конце. Но это не общее правило.
К. Орлова
―
Но Вы этот обычай не разделяете, потому что Вы предложили нам кофе с самого начала. Правильно?
Ф. Мустафа
―
Кофе «Добро пожаловать».
К. Орлова
―
Кофе «Добро пожаловать». Это Фаед Мустафа, посол Палестины в России в программе «На двух стульях». Мы продолжим через несколько минут.*****
К. Орлова
―
Мы продолжаем программу «На двух стульях». Меня зовут Карина Орлова. А гость программы сегодня посол Палестины в России Фаед Мустафа. Господин посол, я с удивлением прочитала, что в Палестине очень популярен паркур среди молодежи. Вам что-нибудь известно об этом? Или, судя по Вашему лицу, Вы не знаете, что это.
Ф. Мустафа
―
Паркур – это?
К. Орлова
―
Паркур – это когда прыгают по крышам, по каким-то вот…
Ф. Мустафа
―
Это не на лошадях?
К. Орлова
―
Нет, нет. Просто прыгать с высоты на высоту.
Ф. Мустафа
―
Да, такой вид спорта, если можно так сказать, в последнее время получил распространение в Палестине. И я сам видел в различных ситуациях, в праздники довольно часто. И на западном берегу реки Иордан, и в Секторе Газа я видел вот таких молодых людей, которые этим занимались. Такие вот немножко, авантюрные иногда, это кажется, виды. Ну, молодые люди они любят какие-то активные виды спорта. И действительно это распространяется достаточно широко среди палестинской молодежи.Палестинский народ живет в условиях оккупации
К. Орлова
―
А вот в отсутствие широкой индустрии развлечений, ну, по понятным причинам, видимо, как палестинская молодежь проводит время вообще? Есть какие-то такие традиции? Знаете, как у испанцев, у них есть… Забыла, как называется. Это есть прям специальное слово для этого. Они собираются вокруг автомобиля, на капот устанавливают там, выставляют всяческую выпивку и вокруг этого стоят, и у них так вот проходит вечер. Вот есть что-то подобное, ну, без выпивки может быть, В Палестине?
Ф. Мустафа
―
Ну, здесь опять нужно говорить, конечно, о тех условиях, в которых живет палестинский народ. Это сложные условия. Это условия жизни в условиях оккупации. Это, конечно, порождает множество самых разных проблем. И не всегда просто из одного места добраться до другого, переехать, нет свободы передвижения. И, конечно, в этих условиях довольно трудно как-то организовать нормальный досуг. Но, тем не менее, например, палестинская молодежь увлекается спортом. И мы очень, например, рады тому, что союз, футбольный союз стран Азии выбрал палестинскую футбольную команду, футбольную сборную в качестве сейфехтара – самая лучшая команда в… Объявил ее самой лучшей футбольной командой, футбольной сборной в 2014 году. У нас очень сильная сборная по футболу. И мы будем в 15-м году играть в финале чемпионата Азии. И вообще палестинская молодежь, она любит спорт. Среди палестинской молодежи популярна также традиционная культура. У нас есть различные ансамбли музыкальные и танцевальные коллективы. И народ тоже очень любит вот это традиционное искусство, танцы, песни. Вы знаете, что часть палестинцев живет на территории Палестины, а довольно значительная часть живет… вынуждена жить за рубежом, в изгнании. И примерно 6 миллионов человек, 6 миллионов палестинцев живет на территории западного берега реки Иордан и Сектора Газа, но еще примерно 6 миллионов человек живут за пределами Палестины, в том числе в европейских странах и в Африке, и в Латинской Америке. И палестинский народ – это народ довольно высокого уровня развития.
К. Орлова
―
Господин посол, я правильно понимаю, что, ну, те палестинцы, у которых есть возможности и средства, они стараются отправить своих детей учиться, или сами, молодежь сама уезжает за границу? И самые популярные и близкие направления – это Египет и Иордания, да? Это так?
Ф. Мустафа
―
Если мы возьмем сугубо образование, то мы гордимся тем, что у нас самая большая доля образованных людей вообще среди стран арабского востока. И если мы сопоставим это с количеством населения, с численностью населения, то мы можем сказать, что палестинский народ занимает 1-е место. В Палестине практически нет неграмотных. И палестинский народ, он характеризуется большой жаждой знаний. И, конечно, есть бедные семьи, у которых нет финансовых возможностей для того, чтобы предоставить своим детям высокий уровень образование, но, тем не менее, они стремятся дать своим детям образование. И здесь надо вот учесть те условия, в которых живет палестинский народ. В палестинской культуре, в палестинских традициях обучение сына – это необходимое условие для достижения успеха. Раньше в Палестине было очень мало высших учебных заведений, университетов. И очень многие после окончания школы были вынуждены уезжать за рубеж, чтобы получать высшее образование. И действительно большинство уехало в Египет и Иорданию, как Вы сказали. Но за последние 20 лет было построено довольно много высших учебных заведений в Палестине и на западном берегу реки Иордан, и в Секторе Газа. И в этих университетах, высших учебных заведениях учатся очень много палестинцев. И доля тех, которые уезжают за рубеж, она значительно снизилась. Но вместе с тем есть определенная доля выпускников школ, которые едут учиться за рубеж. Это прежде всего по тем специальностям, которые не… образование, которое они не могут получить в Палестине, в частности вот едут и в Россию тоже. В России обучается довольно много палестинских студентов по самым разным специальностям.
К. Орлова
―
Господин посол, но Вы свое 1-е образование, степень бакалавра по экономике и администрированию, получили в 1987-м году в университете Ярмук в Иордании. То есть Россией, тогда Советским Союзом Вы специально не занимались. Вот до того, как приехать сюда в страну, что Вы знали о Советском Союзе, о России? Вот какие-то такие… Конечно, все знают, что это страна Пушкина и Достоевского, но на каком-то более бытовом уровне, что Вы думали?
Ф. Мустафа
―
Для палестинцев Россия – это страна, которую связывают с палестинским народом очень давние отношения. Мы гордимся тем, что у нас эти отношения имеют долгую историю. И я думаю, что нет такой семьи в Палестине, которая не имели бы определенного отношения какого-то к России. И это во многом обусловлено еще историческими и в том числе религиозными связями между Палестиной и Россией. И если мы примем во внимание то, что российское императорское палестинское общество было основано в 1882 году и оно было призвано способствовать российским паломникам, дать им возможность приехать в Палестину и посетить традиционные центры христианства и Вифлеем, и Иерихон и Иерусалим. И затем уже в советскую эпоху были созданы возможности для того, чтобы палестинцы приезжали в Россию учиться в университетах. Мы в Палестине с детства знакомились и с русской культурой, и с русской литературой, с произведениями Пушкина, Максима Горького. Я лично, например… я помню, как мы учили, не учили, а изучали роман Горького «Мать». Вот. И это входило в школьную программу. И через литературу мы во многом знакомились с тем путем, которым шел русский народ. И поэтому наши знания – вот такой багаж культурный в том, что касается наших знаний о России, он достаточно большой.
К. Орлова
―
Ну, а если не с культурной, а с какой-то более бытовой точки зрения? Вот 90-е, да? Перестройка произошла в России. У нас был довольно забавный президент, который там как-то экстравагантно себя вел на публике. О русских говорили, что они безумные и сумасшедшие, что здесь можно заработать за два месяца миллионы долларов, что русские все время пьют. Вот у Вас какие-то были такие предубеждения или мифы, которые, может быть, Вы и развеяли? Если развеяли, то какие?
Ф. Мустафа
―
Конечно, 90-е годы – это был довольно тяжелый период для жизни и российского народа. Это был тяжелый период. И мы внимательно следили за тем, что происходит в России. И многие с большой тревогой, честно говоря, смотрели на то, что происходит в России. Особенно это было тревожно в связи с тем, что Россию с нашим народом, с арабскими народами всегда объединяли очень тесные отношения. Но что касается меня лично, то хотя я в тот период и не бывал в России, но я следил за тем, что происходит в России через газеты, через средства массовой информации, и я понимал, что этот период, он пройдет, потому что этот народ, обладающий такой историей и таким культурным, цивилизационным богатством, он не сможет долго пребывать в таком вот состоянии. И я был уверен в том, что рано или поздно Россия вернется на тот путь, который приведет ее снова на вершину, так сказать, мира. И слава Богу, действительно этот период не продолжался очень долго.Я разделил с российским народом и беды, и горести, и радости
К. Орлова
―
Да. Но Вы как раз приехали в Россию в 1998 году, в период самого страшного на тот момент экономического кризиса. Вот 17 августа, когда произошел дефолт, Вы были уже в России? Да? Вот как Вы помните тот период? Просто когда в один день цены все изменились, в 5 раз выросли.
Ф. Мустафа
―
Я приехал в Россию в июле 98-го года. И к тому времени, когда вот этот кризис наступил, прошло меньше месяца, как я приехал. И я помню, что я как раз занимался обустройством той квартиры, в которой я должен был жить, и я был занят тем, что мы закупали мебель, какие-то необходимые для дома предметы. И когда я приехал доллар стоил 6 рублей. И вот 17-го числа мы заснули вечером при долларе за 6 рублей, а потом проснулись и смотрим 16, 17, 18, 20 рублей стоит доллар. И, конечно, это было тревожно. Это была ситуация, когда многих охватило такое, если не замешательство, если не паника, то замешательство, по крайней мере. И наряду как бы с этой нестабильностью в экономической, финансовой сфере, но была еще и некая нестабильность политическая, потому что правительства сменяли друг друга в течение довольно короткого срока. Была некая и социальная нестабильность вот в тот период. Но как я уже говорил, русский народ – это народ великий, и тот период тоже длился недолго. И в конечном итоге наступила стабильность. И для меня лично это тоже была такая возможность для того, чтобы лучше узнать российских граждан, россиян. И я пережил вот этот тяжелый период вместе с российскими гражданами, с российским народом. Мы вместе тревожились. Мы вместе беспокоились. Вот. Но вместе с ним и пережили этот период. То есть в результате я как бы разделил с российским народом и беды, и горести, и радости.
К. Орлова
―
И главное, что сейчас в 2014-м Вы снова в России, и снова рубль падает. Господин посол, вот я тут общалась с американским коллегой-журналистом, и он, будучи американцем, заметил, что русские умудряются жить не на что, в смысле на смешные суммы денег. То есть практически выживать, ну, умеют это делать. Вот Вы могли бы согласиться с этим утверждением? Как-то это видно? Заметно иностранцам?
Ф. Мустафа
―
Я думаю, что российский гражданин, он пережил очень тяжелые времена. Я лично очень уважаю российских граждан, и я очень уважаю российских женщин. Я знаю, что российские женщины очень много пережили, на их долю досталось очень много трудностей вот в этот тяжелый период. И когда я приехал в Россию в июле 98-го года, я обратил внимание… Тогда как раз вот в этом здании посольства шел ремонт, я обнаружил, я заметил, что многие женщины здесь работают на тяжелых работах вот с плитами с какими-то, с цементом. В Палестине это не принято, чтобы женщины выполняли такого рода работы. У нас обычно это мужская работа считается, а не женская. И когда я спросил, почему женщины занимаются такой работой, мне ответили, что в России женщины занимаются на ряду с мужчинами и тяжелым, и физическим трудом. И я понял, что в этом состоит определенная традиция. То есть российская женщина, она исторически была как бы довольно часто в ситуациях, когда ей приходилось вставать на место мужчины. И именно женщина вынесла на своих плечах многие трудности, которые выпадали на долю российского народа. И российский народ во времена Советского Союза прошел очень тяжелые этапы в своем развитии, и очень много было ограничений, очень много было трудностей. И вот эти трудности, вот эти испытания, которые выпали на плечи российского народа, они выковали в нем такие способности преодолевать эти трудности. То есть эти трудности, которые выпали на долю россиян, они значительно больше, чем трудности, которые выпали на долю других народов. И выработали эти трудности и определенную способность преодолевать эти трудности.Мы заснули вечером при долларе за 6 рублей, а потом проснулись - 20 рублей стоит доллар. Это было тревожно
К. Орлова
―
Господин посол, а вот учитывая все то, что Вы заметили в русских женщинах и в русских людях, как Вам кажется, как Вам видится, в России матриархат или патриархат? Не кажется ли Вам иногда, что русские мужчины находятся немножко под пятой у женщин?
Ф. Мустафа
―
Я думаю, что в российском обществе есть много позитивных, положительных моментов. И я очень уважаю их. После распада Советского Союза я вижу, что российский народ во многом вернулся к некоторым прежним ценностям, в том числе религиозным, например. И я думаю, что когда в течение советского периода, в течение долго периода, в течение советской власти российские граждане были как бы отдалены от традиционных религиозных ценностей, и потом произошло возвращение к ним с распадом Советского Союза. И очень многие вещи в традициях, в обычаях русского народа мне очень нравятся, например, в воспитании детей то, что мужчины и женщины, они сотрудничают, они вместе воспитывают своих детей. И мне очень нравится. Я очень много семей здесь наблюдал и наблюдаю. Вот те принципы, те ценности, нравственные ценности, которые воспитываются в детях, – это идет и от мужчин, и от женщин, и от отцов, и от матерей. И я думаю, что в этом очень важную роль играет как раз традиционная, в том числе религиозная ценность. И я думаю, что в этом плане, в плане возвращения религиозных ценностей играет большую роль то, что русские получили сейчас возможность посещать святые места, в частности Вифлеем. То есть те места, с которыми традиционно как бы Россия была связана. И это тоже своего рода возвращение к традиционным духовным и религиозным ценностям.
К. Орлова
―
Господин посол, вот очень интересно, а в чем Вам видится возросшая религиозность россиян? Вот в чем это проявляется? Ну, кроме того, что власть об этом часто говорит, и церковь. Как-то в жизни это видно?
Ф. Мустафа
―
Я замечаю это во многих вещах. Я участвую в различных религиозных праздниках и соответствующих торжествах как мусульманских, так и христианских. Я вижу, что много российских граждан посещает церкви, мечети. И я вижу среди российских мусульман как бы все больший и больший интерес к традиционным религиозным праздникам. И как я говорил уже очень большое количество россиян гораздо больше сейчас, чем раньше стало посещать святые места в Палестине – Вифлеем, Иерусалим, Иерихон. И я участвовал в целом ряде конференций, религиозных конференций, которые проходят в России. И я сейчас вижу очень широкую кампанию в России, кампанию солидарности с христианами на Ближнем Востоке, которые подвергаются в ряде стран репрессиям. И это внимание к религии имеет место не только со стороны государственных органов, но и со стороны общественных организаций. Очень многие благотворительные организации российские оказывают помощь христианам, например, на Ближнем Востоке и мусульманам тоже, и христианам на Ближнем Востоке, в частности в Сирии.
К. Орлова
―
Господин посол, вот считается, что русские люди постоянно жалуются на жизнь, ну, не постоянно, но жалуются. Вот, например, если спросить американца как дела, он скажет… улыбнется и скажет: «Все хорошо». А русский начнет рассказывать, что у него там произошло. Здесь не то, то не то. Я так понимаю, что, конечно, восточные люди, они скорее как американцы скажут: «Да, все хорошо». Вот как-то Вам было, может быть, тяжело на личном уровне какие-то… Было какое-то столкновение культур в данном аспекте? Или нет? или Вы сразу привыкли к этому?
Ф. Мустафа
―
Я думаю, что человек, который живет в России и хочет добиться успеха, он должен знать культуру русского народа, должен знать культуру российских граждан, он должен знать обычаи, традиции. И, конечно, это требует и определенного знания русского языка. Так легче, конечно, познакомиться с обычаями. И если человек знает, иностранец знает русский язык, он сможет лучше узнать русский народ. И Вы знаете, я думаю, россияне, они отличаются очень многими достоинствами и такими качествами, которых нет у многих народов. И российский народ сумел построить свое государство, огромное, мощное государство, которое занимает очень важное место в мире. Это же не из ничего возникло. Это не из вакуума появилось. Это плод труда и русских женщин и мужчин, и если бы российские гражданин и гражданка не обладали огромными и физическими, и интеллектуальными возможностями, то им бы не удалось создать такое мощное государство. То есть в России живет великий народ, народ с величайшими достоинствами и выдающимися качествами, которые и обусловили ту роль, которую играет Россия сейчас.
К. Орлова
―
Тогда в оставшееся время чуть-чуть о еде. Я, ну, я и читала, и это очевидно, что на Ближнем Востоке как и в арабских странах очень популярен street food, действительно там очень хорошая и качественная уличная еда. Ну, 1-й вопрос, конечно, как Вы к нему относитесь, относились, когда Вы жили в Палестине, когда Вы возвращаетесь туда? И в Москве с хорошим качественным fast фудом, street фудом, уличной едой дела обстоят довольно скверно. Не смотря на свой посольский статус, дипломатический не хватает ли Вам уличной еды? И скучаете ли Вы по ней?
Ф. Мустафа
―
Я думаю, что Россия сейчас стала более открытой по отношению к самым разным культурам, к самым разным обычаям, традициям. И сейчас в Москве можно найти, наверное, любую кухню и восточную, и западную, и арабскую, и русскую, и какую угодно. То есть в этом отношении нет никаких проблем или недостатков. И не нужно уезжать на восток, чтобы попробовать восточную кухню. Не надо уезжать на запад для того, чтобы попробовать здесь европейскую кухню. Вы найдете здесь все. Я думаю, что русская кухня и порядок приготовления пищи, мне лично все это очень нравится. Моя семья также очень любит русские блюда. Поэтому мы очень хорошо относимся к российской пище, к российской кухне. Мы привыкли уже. И мы не видим, кстати, и особых различий мы не видим между тем, что в России, и тем, что за рубежом.
К. Орлова
―
А что Вам нравится в русской кухне?
Ф. Мустафа
―
Два дня назад, наверное, у меня был разговор с женой. Я вернулся домой, и мы сели ужинать. И она приготовила борщ. Она сказала, что она очень любит и дети тоже очень любят борщ. Ну, и салаты, и рыба, например. Вот то, как вы готовите рыбу мы… очень нравится. То есть вот эта пища она стала частью нашей, нашего питания.
К. Орлова
―
Спасибо большое. В студии программы «На двух стульях», а точнее мы в гостях у господина посла Палестины в России Фаеда Мустафы были. Меня зовут Карина Орлова. Это была программа «На двух стульях». Я с вами прощаюсь. До свидания!
Ф. Мустафа
―
Большое спасибо. Я тоже был очень рад встретиться. Я был очень рад. Я хотел бы также поздравить всех слушателей с приближающимися праздниками, с Новым годом, с Рождеством. И я надеюсь, что будущий год будет годом любви, годом дружбы, и в России все будет хорошо. Я желаю счастья России и российскому народу.
К. Орлова
―
И Палестине пожелаем того же. Спасибо большое. До свидания!
Ф. Мустафа
―
Спасибо.
К. Орлова
―
На этом я с вами прощаюсь, а за помощь в переводе я благодарю Андрея Германовича.