ВОЗРАСТ СОКРАТА (к 70 летию А.Джигарханяна) - 4 минуты с театром - 2005-10-01

Армянская поговорка гласит – Лучше износиться, чем заржаветь. Армен Джигарханян любит ее цитировать. И лукаво улыбаться при этом – поскольку ему не грозит ни то, ни другое. Его актерский инструмент вытачивался годами и трудами – он сыграл какое-то запредельное количество ролей в самых разных жанрах и самого разного качества. Особенно повезло советскому кинематографу времен застоя - задумчивый брюнет со слегка сгорбленными плечами идеально подходил на роли чекистов, эсэров, следователей, капитанов дальнего плавания, белогвардейских офицеров, знатных бригадиров, суровых полярников, физиков, океанографов, военных разных родов войск, разведчиков и шпионов...Среди всего этого хлама можно выудить несколько настоящих актерских откровений, которые в наше рыночное время называют ролями культовыми. Таким был его штабс-капитан Овечкин с до сих пор узнаваемым нервным тиком, таким был его Артем – в выдающейся картине «Здравствуй,это я» - картине, чуть ли не впервые всерьез заговорившей о военном синдроме, о неприкаянности вчерашних фронтовиков, мучительно ищущих себя в мирной советской жизни. Ну, а бандитом всех времен и народов стал его Горбатый Карп из «Места встречи…» - не роль, а практически шарж, изобретенный актером задолго до появления на наших экранах фильмов-комиксов. В кино он любит хулиганить, оттягиваться по полной, существовать на грани правдоподобия. Сложнейший жанр гротеска он освоил играючи, – потому так уморительны его почти клоунские персонажи в «Здравствуйте, я ваша тетя», в телебенифисах Евгения Гинзбурга, в «Собаке на сене», в его мультипликационных работах.

Но тот, кто не видел Джигарханяна в театре – тот не знает о нем ничего. Тайну рождения актера-философа – пожалуй, единственного в своем роде, - никто не откроет никогда. А ведь умение думать, размышлять на сцене – единственное за чем стоит ходить в театр – стать свидетелем. рождения мысли. Человек интересен не тем, что он говорит, а тем что он скрывает, любит повторять Джигарханян, потому что знает, о чем говорит. Что скрывал полу-мужик полу-животное Стенли Ковальский в легендарном «Трамвае «Желание» шедшем на сцене Маяковки почти тридцать лет? Что скрывал генерал Хлудов, сидя на высоком табурете, поджав ноги, укутавшись в шинель с сорванными погонами? Что скрывал красный командир Левинсон, когда вел сквозь болота своих умирающих солдат в Разгроме Фадеева? Наконец что скрывал Сократ, медленно выпивая чашу с ядом под восторженные крики афинской толпы? И чем таким жутким напугал древнегреческий философ в рваной мешковине непобедимую советскую власть, что она правдами и неправдами пыталась запретить, уничтожить этот гениальный спектакль Андрея Гончарова и Эдварда Радзинского? Ответ прост - Джигарханян как автор своих ролей делился со зрителем своими сомнениями, а сомнение – это удел свободного человека. Похоже, именно эта тема стала главной в актерской судьбе Армена Джигарханяна. А с такими устремлениями души можно сыграть все – от Гамлета до Короля Лира, что он и сделал в своих лучших работах. В разговоре со зрителем он всегда выбирал наивысшую степень доверия, и никогда не ошибался в интонации – он тщательно выверяет партитуру роли -от шепота до крика, от смеха до отчаяния. Его жесты всегда закончены и конкретны, в режиссерском рисунке он существует предельно аккуратно и никаких вольностей не допускает. И при этом он никогда не повторяется ! - потому что его герои тоже живут свои жизни между спектаклями и каждый раз приходят на сцену с новым грузом вопросов и сомнений. Пожалуй, и актер может повторить вслед за Сократом – «Я не открывал законов бытия. Я только исследовал человеков».

Сегодня Джигарханян, наконец, достиг возраста своего героя, сыгранного им почти тридцать лет назад. И как сказано в ремарке пьесы – «входит Сократ – ему 70 лет, но это 70 лет без всяких следов дряхлости.»