4 минуты с театром - 1999-10-29

Ему была уготовлена счастливая судьба: случайное поступление в театральный институт или, это уже легенда, в которую он сам поверил, случайная встреча с кино. И вот она взошла "Звезда пленительного счастья" и имя кудрявого красавца и юного невинного декабриста, запутавшегося в сетах любви и долга, стали повторять все девочки столь же невинного возраста, втайне мечтая о случайном знакомстве с обожаемым безусым кумиром. "Кавалергарда век не долог и потому так сладок он", - мог бы пропеть наш герой любимую арию из декабристской саги, но характер оказался упрямым. И сцена театра Маяковского, волею мастера и учителя Андрея Александровича Гончарова, со снисходительной надеждой впустила молодое дарование на увенчанные славой великих революционеров подмостки. И нещадно начала эксплуатировать его восторженные глаза, пухлые подростковые губки и кудри светлых густых волос.

Игорь Костолевский был обречен на амплуа вечного мальчика. Особенно обаятельно смотрелся в круглых очках, а уж если начинал нелепо размахивать большими руками и нарочито косолапо, качаясь из стороны в сторону, шастать по сцене, слезы умиления на глазах благодарных зрительниц были гарантированы.

Спектакль "Чайка" в постановке Александра Вилькина, почему то считали неудачным, несмотря на величественную Аркадину Татьяну Доронину и трогательного Бориса Тенина Сорина. Версия эта оказалась сильна своими дуэтами. Неровно выстроенный спектакль, изредка выплевывал на авансцену пронзительные отчаянные диалоги, в которых Костолевский (Треплев) играл резкими мощными кусками, не уступая Татьяне Васильевне в страстности и бурности дикого темперамента. На ее реплику: "мой сын" зал взрывался аплодисментами. После Треплева был Голубков в "Беге", хотя сам Игорь не любит эту роль. Это был ввод - в первом составе играл Анатолий Ромашин. Но именно Голубков с его неуместной интеллигентностью и неуместной любовью помог артисту сыграть одну из лучших своих киноролей - странного учителя Мирою в "Безымянной звезде" Михаила Казакова.

Как-то незаметно получилось, что ему стукнул сороковник, как-то незаметно испарился кудрявый баловень судьбы, как-то незаметно стали говорить, как Костолевский умен, как сдержан, как остроумен, избирателен, как оберегает себя от суеты и случайностей.

Сегодня он - гордость Москвы потому, что еще вроде как молод, но какой артист!

Работал со Штайном, по Европам, сыграл мрачного Подколесина в "Женитьбе" на Покровке у Сергея Арцыбашева на крохотной сценочке, в окружении неизвестных артистов и неизвестных зеленых насаждений, среди свечей, зеркал и забубенных хороводов. Сыграл Короля в Кине IV на своей родной сцене, которую никогда не покидал сцене театра Маяковского с лучшим партнером Александром Лазаревым. Сыграл в мужской антрепризе "Французский арт" пьесу, лишенную женщин и видимого действия. Но оторваться от этих мужиков невозможно.

Как мало умных мужчин, как много хороших артистов - Игорь Костолевский все это соединил, а ведь казалось, что этого быть не может.