Бен Бернанке, председатель Федеральной резервной системы США - 48 минут - 2011-08-11
А. ВЕНЕДИКТОВ: 21 час и 4 минуты в Москве. Всем добрый вечер. У микрофона Наргиз Асадова.
Н. АСАДОВА: Добрый вечер, и Алексей Венедиктов.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это программа «48 минут» и мы сегодня будем говорить о Бен Бернанке, или Бене Бернанке, он как этот... пират Бен?
Н. АСАДОВА: Вообще он Бен Шалом Бернанке, полное имя такое.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, Бен Шалом Бернанке. О Бене Шаломе Бернанке, я не знаю, как тут склонять, председателе Федеральной резервной системы США. Понятно почему – это связано, прежде всего, с тем, что происходит на рынках, на этой неделе происходило. Мы давно хотели сделать о нем передачу. Я только хочу сделать небольшой анонс, что 14 августа в «Родительском собрании» в 11 часов министр образования Андрей Фурсенко будет у нас в прямом эфире, и мы будем говорить о том, как подкорректировать вступительные экзамены. Правила вступительных экзаменов, связанные с последними скандалами приема, какие нужны внести изменения в правила, в законодательство, чтобы не было таких фальшаков, чтобы не было этого. Поэтому на сайте можно задавать вопросы. Это будет единственная тема нашего с ним разговора, потому что она очень важна – в следующем году 11 класс заканчивают свыше 850 тысяч человек, почти миллион. И еще будут поступать те, кто не смог поступить, поэтому почти миллион человек, члены их семей. Поэтому задавайте вопросы. Напоминаю: Андрей Фурсенко в воскресенье в 14 часов. Когда-нибудь и про него сделаем, надеюсь, передачу в программе «48 минут».
Н. АСАДОВА: Дойдем до России.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. История заключается в том, что мы говорим сегодня, опять-таки, не знаю, как склонять...
Н. АСАДОВА: О Бене Бернанке.
А. ВЕНЕДИКТОВ: О Бене, склоняется, да? Помню, что был пират такой Бен Черный Глаз. Вот Бен Бернанке, председатель Федеральной резервной системы США, человек чрезвычайно оказался загадочным, собственно, как и Федеральная резервная система, хотя закон, который был принят о Федеральной резервной системе США 1913 года...
Н. АСАДОВА: То есть она была создана в этом году.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, и был принят закон. И когда в нашем эфире многие экономисты говорили, и вы еще сегодня их услышите, и говорят о том, что вот-де это государственная структура, или вот-де это частная структура, вот как раз об этом мы тоже и поговорим. Наргиз.
Н. АСАДОВА: Давайте поговорим об этом с самого начала.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, изменим своим...
Н. АСАДОВА: И нам как раз на эту тему дал интервью Дмитрий Бутрин, обозреватель газеты «Коммерсант».
Д. БУТРИН: Федеральная резервная система являет собой эмиссионный банк, такой консорциум, заменяющий центральный эмиссионный банк где-то для 23 процентов мирового ВВП. Влияние, на самом деле, немножко посильнее, поскольку долларом в международных расчетах пользуются гораздо больше, чем американская экономика. Сама американская экономика вне долларовой зоны мало чем пользуется.
Н. АСАДОВА: Если предположить, что все-таки мировой кризис экономический случится, то насколько Федеральная резервная система вообще может как-то с ним совладать, справиться?
Д. БУТРИН: Федеральная резервная система, конечно, может управлять процессами где-то до четверти денежных сферы всего мира, но не более того. Да, насколько – если грубо, то ответить – до четверти. До тех пор, пока мы мало вовлечены в американскую реальность, до тех пор, пока мы занимаемся бизнесом в России или в Европе, не в Соединенных Штатах, адекватно воспринимать то, что говорится в заявлениях ФРС мы все равно не сможем. И это ведет к значительным проблемам в понимании того, что делает Федеральная резервная система.
Федеральной резервной системе, грубо говоря, на пятьдесят процентов наплевать на то, как ее заявления воспринимают за пределами Соединенных Штатов. Они занимаются своей сферой ответственности, они занимаются своей экономикой, и то, что доллар используется за пределами Соединенных Штатов Америки, вообще говоря, Соединенным Штатам Америки важно постольку-поскольку. Это национальная валюта Соединенных Штатов Америки, не национальная валюта мира и вовсе даже не какая не резервная валюта. Мало того, никакого большого юридического смысла с 1973 года в том, чтобы объявлять доллар мировой резервной валютой, в общем, нет. Это, скорее, констатация реальности, констатация размеров американской экономики, это констатация популярности доллара в международных расчетах, но вовсе даже не констатация того, что доллар как мировая резервная валюта где-то записан, где-то зафиксирован, что его сознательно где-то удерживают. Это все ерунда.
Н. АСАДОВА: Это был Дмитрий Бутрин, обозреватель газеты «Коммерсант», который нам вкратце объяснил, что такое Федеральная резервная система США.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы слушаете «Эхо Москвы». Но я бы добавил вот что интересное. Ты знаешь, когда я готовился к передаче, ну на самом деле, чуть-чуть раньше, подзабыл, а теперь себе напомнил, что основу такого государственного органа, а он государственный, составляют частные банки.
Н. АСАДОВА: Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это такой странный симбиоз. Вот эти двенадцать федеральных резервных банков – мы очень много про них видим во всяких детективах, как их грабят в разных известных местах, но, на самом деле, это удивительная история, что Федеральная резервная система, состоящая из частных банков, является таким полугосударственным учреждением. Хотя Верховный суд США в одном из дел в 1970-м или 1973 году признал, что к служащим Федеральной резервной системы нельзя предъявлять таких же требований, направлять такие же иски, как к другим государственным служащим. Черт сломит ногу.
Н. АСАДОВА: Да. Но тем не менее, основных чиновников Федеральной системы в США назначает именно президент.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ты имеешь в виду совет управляющих, их семь человек.
Н. АСАДОВА: Именно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас их пятеро. У них, к сожалению, сейчас два вакантных места. Одно давно вакантное, другое вакантно с марта 2011 года, не могут подобрать.
Н. АСАДОВА: И что интересно, что они принимают решения на основе консенсуса всегда.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну это очень...
Н. АСАДОВА: Да, это очень дипломатическая еще работа.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Маловозможная история. Но при этом, что очень важно, что – с какого... с восемьдесят какого-то года, 1987-го, что ли, с 1987 года было всего три директора, и наш мальчик, о котором мы сегодня будем рассказывать, он третий. Был Пол Волкер в 1987 году назначен Рейганом.
Н. АСАДОВА: Алан Гринспен великий и ужасный.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Они все великие и ужасные. Да, Алан Гринспен и вот наш сегодняшний Бен Бернанке.
Н. АСАДОВА: Что еще нужно сказать, что к словам председателя ФРС прислушиваются все люди, которые играют на бирже, все игроки основных мировых институтов, и более того, буквально каждое слово этих людей может либо обвалить рынки, либо стать стартом для их роста.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Надо предложить президенту Обаме, чтобы в следующий раз он назначил немого на этот пост, чтобы они вообще молчали, потому что, на самом деле, у нас Бернанке, он выступает, и, тем не менее, я вижу там по каналу...
Н. АСАДОВА: Об этом, кстати, мы еще поговорим...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы еще поговорим, да.
Н. АСАДОВА: ... когда по биографии дойдем до того места, где он все-таки был назначен главой ФРС, а сейчас я предлагаю по традиции дать слово «московской улице», чтобы выяснить, знают ли прохожие Нового и Старого Арбата, кто такой Бен Бернанке.
А. ПОЗДНЯКОВ: Личность Бена Бернанке, похоже, совершенно не знакома московской улице. Практически никто из опрошенных даже не узнал имени главы Федеральной резервной системы США. Люди говорили, что никогда его не слышали. Те же немногие, кому имя казалось знакомым, так и не вспомнили, в связи с чем оно могло упоминаться.
Мужчина: «По-моему, писатель, насколько я помню, нет?»
А. ПОЗДНЯКОВ: Другие и вовсе с недоумением относились к любой попытке поговорить об экономике и финансистах. У молодежи упоминание Бернанке и Федеральной резервной системы вызывало в лучшем случае улыбку.
Девушка: «Да вообще никаких ощущений по этому поводу. Я вообще не в теме».
А. ПОЗДНЯКОВ: Представители старшего поколения говорили, что знать Бернанке должны исключительно специалисты. Остальным это, по мнению Владимира, просто не нужно.
ВЛАДИМИР: Откровенно говоря, меня это абсолютно не интересует, увеличивается что-то там, уменьшается, падает, возрастает, абсолютно не интересует.
А. ПОЗДНЯКОВ: Однако некоторые прохожие охотно заговаривали об американской экономике. Интересную реакцию вызвало знаменитое высказывание главы резервной системы о том, что можно печатать сколько угодно долларов, чтобы поддерживать и контролировать инфляцию. Инженер Вадим воспринял эту идею в штыки и финансовая политика США кажется ему возмутительной.
ВАДИМ: Мне кажется, Америка уже давно живет не по средствам. Как я даже смотрел по телевизору одну вещь, они говорили, что мы не боимся никаких цен, что мы напечатаем доллары быстрее, чем у вас там цены растут на нефть и на все остальное. Америка живет за всех остальных, она очень хорошо устроилась после войны. И мы до сих пор на поводу у них ползаем.
А. ПОЗДНЯКОВ: С сомнением к политике Бернанке относится и студентка Света, будущий дизайнер. Она подозревает американских финансистов в нечистоплотности.
СВЕТА: На этом же делают много откатов, да? Кто-то на этом наживается, на том, что печатают.
А. ПОЗДНЯКОВ: В свете разрастающегося кризиса многие опрошенные на московских улицах сознавались, что теряют доверие к доллару и к американской экономике в целом. Студентка экономического института Маша к США относится скептически.
МАША: Не стала бы ни вкладываться, ни покупать доллары. Как-то уж все больно не стабильно. Но, честно говоря, я бы ни во что не стала вкладываться. На их долг уже ничто не повлияет.
А. ПОЗДНЯКОВ: В то же время нашлись и те, кто относится к Бену Бернанке с симпатией. Так у Ирины американский финансист вызывает доверие, он кажется ей приятным человеком и серьезным, раз достиг таких карьерных высот. В то же время Ирина отметила, что даже со всеми своими талантами и влиянием глава Федеральной резервной системы вряд ли сумеет внести существенный вклад в борьбу с кризисом. Впрочем этого, по ее мнению, не смог бы никто.
ИРИНА: Слишком комплексная проблема, чтобы один человек с ней справился.
А. ПОЗДНЯКОВ: У представителей старшего поколения, которые хотя бы отчасти интересуются международной политикой и экономикой, больше оптимизма. Валентина Митрофановна уверена, что американская экономика справится со всеми вызовами, уж точно скорее, чем Россия.
ВАЛЕНТИНА: По сравнению с нами, я считаю, что они ушли вперед на много, много, на много поколений, я бы сказала так.
А. ПОЗДНЯКОВ: С ней отчасти солидарен Вадим. Он считает, что личность главы Федеральной резервной системы может сыграть свою роль в борьбе с финансовыми проблемами, и это отличная возможность для Бернанке проявить свой характер и свои умения.
Подводя итоги, можно сказать, что если сам Бен Бернанке совершенно безвестен московской улице, то хотя бы результаты его работы оказываются интересными для некоторых прохожих. И хотя их было немного, они признавали, что действительно этот человек имеет значение не только для внутренней жизни США. Многие из них признавались, что не знают Бернанке с большим смущением и сожалением.
Н. АСАДОВА: Это была «московская улица», с которой побеседовал Андрей Поздняков.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, вот Саша из Казани – я напомню, что у нас работает смс +7 985 970 45 45 – он пишет: «Называйте его по-русски – Вениамин Соломонович». Мы об этом и поговорим.
Н. АСАДОВА: Он не Соломонович. Его отца звали не Соломон. Это его имя Бен Шалом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Двойное имя.
Н. АСАДОВА: В переводе с иврита – это «сын мира».
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну это двойное имя.
Н. АСАДОВА: Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Подожди, то есть он не Бенджамен?
Н. АСАДОВА: Нет, он не Бенджамен.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А-а-а, Саша, мы с Вами наехали.
Н. АСАДОВА: Бен – это сын. Шалом – это мир. Сын мира.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, уж он точно сын мира. Вот, значит, Бен Бернанке, председатель Федеральной резервной системы США – у нас вот о нем передача. Но мы запросили, конечно, у него интервью, и, конечно, он его не даст, потому что он не дает интервью, как я понимаю, таких больших, иногда проводит пресс-конференции, но, тем не менее, мы если не получили интервью, то заказали нашему придворному живописцу Николаю Троицкому его парадный портрет с лентой, звездой в районе аппендикса, такой большой звездой в виде, конечно, зеленой бумажки. Итак, Николай Троицкий.
«ПОРТРЕТ»
Н. ТРОИЦКИЙ: Бен Шалом Бернанке – американский экономист, председатель Федеральной резервной системы США, и получается, что он – главный у них по деньгам. Выражаясь иначе, главнокомандующий армией доллара. А так как доллар по-прежнему правит миром, то его начальник – чуть ли не повелитель планеты.
На самом деле, ничего подобного. Потому что Бернанке – не политик, а финансист. Не меньше, хотя и не больше, чем главный банкир своего государства. А еще математик, и пытается действовать научно, рационально. Вот только политики очень сильно ему мешают. Потому что политика не подчиняется рациональным математических формулам и законам. Депутаты, министры и прочие деятели с большой политической дороги очень часто ставят свои мелкие партийные дрязги и сиюминутные предвыборные соображения гораздо выше, чем истинно государственные интересы в сфере финансов, а, значит, и в экономике. Они грызутся, пытаются подгадить друг другу, понизить рейтинг, испортить и очернить репутацию. От чего страдают и доллар, и международные рынки, и трясется весь мир, в эпоху глобализации норовит рухнуть в пропасть кризиса. А начальник Федеральной резервной системы вынужден США да и весь этот мир спасать, приходить на помощь, даже если это противоречит абстрактным целям финансовой стабилизации.
Римского папу называют видимым главой католической церкви, а невидимого главу не будем поминать всуе. Так и Бен Бернанке – видимая рука рынка, которая, согласно либеральным теориям неведанным образом все отрегулирует. И невидимого главы над ним нет, разве только Всевышний, да тому не досуг заниматься оздоровлением экономики погрязшего в жутких грехах и заблудшего человечества. Тем более, североамериканской его части, от валютно-финансовых конвульсий которой, к сожалению, зависим мы все.
Сам Бернанке сочтет эту мысль кощунственной. Но ему приходится играть роль не спасателя, а спасителя. Он бы лучше справился, если бы ему не мешал бесконечный, бесмысленный и беспощадный политический балаган.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И я напоминаю, что это был «портрет» Николая Троицкого.
Н. АСАДОВА: Ну а теперь перейдем, наверное, к биографии нашего героя.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, он родился.
Н. АСАДОВА: Да, родился он в штате Джорджия в городе Огаста. Вообще Огаста – это столица штата Джорджия. Сам штат очень интересный. Это бывшие плантации, где с черными рабами находились. Вот, собственно...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это юг.
Н. АСАДОВА: Да, это юг Соедиенных Штатов Америки. И штат очень республиканский, красный штат.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Красный – в смысле...
Н. АСАДОВА: Да, извините, я тут уже...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не надо тут ваши американизмы нам. Не надо нам тут вам подбрасывать, я бы сказал.
Н. АСАДОВА: Американцы обозначают штаты, которые склонные голосовать за республиканцев, красным цветом, а те, которые склонны голосовать за демократов, синим цветом. Так вот штат Джорджия – это республиканский штат. Собственно, и семья Бернанке тоже республиканцы, включая самого Бена Бернанке, и вообще такие консерваторы. Они исповедают иудаизм. Причем надо рассказать историю интересную про его семью, потому что его дедушка Йонас Бернанке, он родом из Борислова, это бывшая Австро-Венгерская империя.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Украина, господи.
Н. АСАДОВА: Да, сейчас это Украина.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас это... тоже наш парень?
Н. АСАДОВА: Буквально. Значит, его дед иммигрировал в возрасте тридцати лет, в 1891 году прибыл в Соединенные Штаты со своей женой, и мало-помалу обосновался, из Нью-Йорка они переехали в Южную Каролину.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Сначала в Нью-Йорк, потом на юг, правильно.
Н. АСАДОВА: В Южную Каролину, да. Да, собственно, и семья Бернанке, Бена Бернанке тоже недолго пробыла в штате Джорджия и переехала потом в родовой штат Южную Каролину, где и вырос наш мальчик. Его дед, тот самый Йонас Бернанке, который с Украины...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот они малоросы, тю. А ты говоришь, что это кругом Янукович у нас на кадрах сегодня...
Н. АСАДОВА: Он основал фармацевтическую компанию, он был фармацевтом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Маленькую.
Н. АСАДОВА: Небольшую, но подрастил ее за время своей жизни и потом продал.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я напомню просто, что идет промышленный переворот, да? И вот индустриализация в начале двадцатого века в Штатах и очень быстро развивается производство, в том числе и в фармацевтике.
Н. АСАДОВА: В общем, продал или передал, не знаю, в разных источниках по-разному, отцу Бена Бернанке и его брату, и уже впоследствии бизнесом этим фармацевтическим семейным занимался его отец.
А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть нельзя сказать, что его отец был фармацевтом. Его отец был владельцем фармацевтики.
Н. АСАДОВА: Ну он да, он развивал бизнес.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но надо сказать, что отец прошел обучение как раз в медицинских фармацевтических университетах, вернее, на факультетах фармацевтических, то есть он с малолетства, отец Бернанке знал, что он будет наследовать своему отцу управление фармацевтикой, и хотел получить...
Н. АСАДОВА: В американских источниках его называют фармацевтом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. И хотел получить и он образование получил специальное.
Н. АСАДОВА: Угу. Отца звали Филлип, мать – Эдна. Они, как мы уже сказали, правоверные иудеи.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мать – учительница. И отец – фармовладелец.
Н. АСАДОВА: Мать – учительница в средней школе. Но когда родился Бен, а затем его брат и сестра, то есть всего трое детей было в семье, мать постепенно ушла из школы и начала помогать отцу в семейном бизнесе, и в итоге работала в этом фармацевтическом магазинчике.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но бывших учителей не бывает, Наргиз.
Н. АСАДОВА: Не бывает, потому что она прекрасное образование дала всем троим своим детям и вырастила из них замечательных людей. Значит, что еще...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы скажем, что Бернанке все-таки родился в 1953 году, да?
Н. АСАДОВА: Да, он родился в 1953 году 13 декабря. Стрелец, Алексей Алексеевич. Прям как мы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы – стрельцы.
Н. АСАДОВА: Ну как я уже сказала, вырос он в городе Диллон, это Южная Каролина.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Небольшой город.
Н. АСАДОВА: Да, небольшой город. Ну как, относительно все это, конечно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Небольшой город Диллон.
Н. АСАДОВА: Мама его Эдна рассказывала, что заметила с раннего детства за Бен Шаломом, что он очень любит играть с деньгами.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не, у него, подожди... Ты перепрыгнула.
Н. АСАДОВА: Она обнаружила, что в три года он считает деньги, играет с ними. Если к трехлетнему мальчику подошли и сказали: «А вот сколько, если от одинадцати пенни отнять три, сколько у тебя останется?», он тут же отвечал.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу сказать, что это такая семейная мифология нынешняя. На самом деле у него – в воспоминании разных родственников его – была, прежде всего, фантастическая память с малолетства. Вот память. И на цифру, и на счет, вот такая память.
Н. АСАДОВА: Вообще отличаются великие люди хорошей памятью.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да, он злопамятный, да. Нет, на самом деле, он действительно с малолетства, - а поскольку складывать что можно было – игрушки или пенни, пенни больше, чем игрушек, они мельче, и он действительно... вот возникла семейная мифология, что он с детства очень любил считать деньги. Я бы сказал так: он с детства очень любил считать. И это было бы совсем правильно. Обратите внимание на своих детей, возможно внуков, братьев, младших сестер, если они умеют считать – у нас впереди Федеральная резервная система.
Н. АСАДОВА: Читай – Центробанк России.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну у нас два председателя Центробанка потом дадут интервью. Вернее, один председатель бывший Центробанка, другой – первый зам будут говорить о Бернанке. Поэтому у нас все в порядке.
Н. АСАДОВА: Да. Он, надо сказать, что не только проявлял способности выдающиеся в математике с малолетства, но также проявил любознательность, скажем так, по отношению к языкам. Его дед, по-моему, по отцовской линии, да, по отцовской линии Харльд Фридман.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, это его уже по материнской линии. Его дед – Йонас Бернанке. По отцовской.
Н. АСАДОВА: Да, я прошу прощения, по материнской линии. Харльд Фридман был очень набожным человеком, правоверным иудеем, как мы уже говорили, и он служил, в частности, в синагоге местной. Он там был хазаном, то есть он произносил нараспев молитвы, и он был... вот то, что ритуальные убиения там животных в соответствии с кашрутом, с еврейскими традициями пища, вот он тоже этим занимался. Значит, к нему ходила вся община, потому что только он умел правильно убить животное для каких-то пиршеств. И также он научил своего внука Бена Бернанке ивриту. И до сих пор Бен Бернанке говорит вполне сносно на иврите. А также, когда он пошел в школу, естественно, он начал проявлять...
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Южной Каролине.
Н. АСАДОВА: Да, в Южной Каролине. Он в хорошей, кстати, школе в Южной Каролине учился.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну семья была небедная.
Н. АСАДОВА: И к английскому языку проявлял интерес.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, семья была небедная. Очень важно сказать. Когда говорят, что он фармацевт, а мать – учительница, в смысле папа и мама. Во-первых, два деда были вполне уважаемыми и зажиточными людьми. Семья была вполне зажиточная и он мог пойти в хорошую школу.
Н. АСАДОВА: Да. Надо сказать, что в Америке это большая проблема и обычно public school так называемые, то есть государственные школы не очень хорошее образование дают.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну ты знаешь, давай все-таки вспомним, что это начало 60-х годов, где вообще частное образование было достаточно элитарным. Еще.
Н. АСАДОВА: В 11 лет он победил на конкурсе в штате по грамматике, наверное, так можно сказать по-русски. И что это такое.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Орфографии. Это диктант.
Н. АСАДОВА: Орфографии. Это не совсем диктант.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это в первую очередь был диктант.
Н. АСАДОВА: Я расскажу, как это происходит. Это на самом деле шоу настоящее. Дети...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей Александрович слушает, Фурсенко.
Н. АСАДОВА: Дети, которые очень хороши в орфографии, то есть не делают ошибок на письме, к ним присматриваются учителя и выбирают их на конкурс. Сначала конкурс города, потом конкурс штата и затем федеральный конкурс.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну олимпиада. То, что называется олимпиадой.
Н. АСАДОВА: Безусловно, это олимпиада. Но как она проходит... Даже есть один фильм американский, очень такой известный про девочку черную, которая в свое время, - это основано на реальных событиях, и собственно, эти... Я думаю, мне кажется, что это связано как раз с историей Бена Бернанке, этот фильм. Но я не помню, к сожалению, как он называется. Если кто помнит..
А. ВЕНЕДИКТОВ: Если кто помнит, пришлите, пожалуйста.
Н. АСАДОВА: Сейчас сюжет быстро расскажу. Черная девочка из бедной семьи, но вот учителя замечают, что она отлична в орфографии и не делает ошибок никогда. Она идет к профессору местному и он начинает ее натаскивать, а в английском языке, как и в любом другом языке много заимствований из латинского, из греческого, из французского и так далее. И он ей объясняет принцип построения слов и в итоге она, черная девочка, выигрывает всеамериканскую олимпиаду как самая грамотная девочка Америки.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Старое кино?
Н. АСАДОВА: Не очень старое кино.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но дообамовское?
Н. АСАДОВА: Дообамовское точно. Ну во время избирательной кампании Обамы его показывали довольно часто в Америке.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю. Надо сказать, что Бернанке, - соответственно, это 1964 год, Южная Каролина – тоже, в общем, не слишком популярная... Не англосакс, короче говоря. Не потомок плантаторов. Семейство.
Н. АСАДОВА: Ну, Вы знаете, к евреям в Америке относятся также как к ирландцам...
А. ВЕНЕДИКТОВ: На юге. На юге не так.
Н. АСАДОВА: Ну, по крайней мере, сейчас, я не знаю, как в шестидесятые годы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это 1964 год.
Н. АСАДОВА: Что я хотела рассказать. Там дети выходят на сцену. Это не просто диктант они пишут – они выходят на сцену, и им жюри говорит: такое-то слово – и они должны его про спеллинговать, просто назвать буквы, как пишется это слово, очень быстро, им даются буквально секунды на размышление. И вот они друг за другом так вот спеллингуют слова. И кто без ошибок это сделает, тот побеждает. Бену Бернанке в одиннадцать лет, он на сцене выступает, ему говорят слово, он его произносит по буквам и ему говорят: «Нет, ты неправильно сказал». Бен делает несколько шагов со сцены, потом возвращается...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу сказать, что сидит полный зал.
Н. АСАДОВА: Сидит полный зал, это шоу.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Сидит полный зал: сидят родители, сидят учителя, сидит комиссия.
Н. АСАДОВА: Да. Бен возвращается, буквально не сошедши со сцены...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Одиннадцать лет.
Н. АСАДОВА: ... и говорит: «Вы знаете, вы не правы. Я точно знаю, что это слово пишется так». Учителя полезли в словари и сказали: «Да, ты прав». И он выиграл этот конкурс в Южной Каролине и был отправлен на всеамериканский. Всеамериканский конкурс он, к сожалению, не выиграл, а выиграла та самая черная девочка из его же штата, с которой они потом, кстати, подружатся. Она немножко его старше. А он занял 26-е место по всей стране.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Посмотри там пока – сейчас у нас будут новости, еще минута есть – посмотри, там присылают – это название фильма или нет? Тут по-английски, поэтому я не знаю. А я хочу сказать: запомните, для того, чтобы обидеть Бена Бернанке, надо сказать ему одно слово. Он переживает это страшно. Это то слово, на котором он тогда сорвался во всеамериканском...
Н. АСАДОВА: Эдельвейс.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, слово «эдельвейс», он не правильно его проспеллинговал. Для него это... вот подойти к нему и шепнуть на ухо «эдельвейс», ну, в общем, как говорят, можно схлопотать. Но, тем не менее, он действительно был киндер-сюрприз. Он действительно был вундеркинд в том понимании, в каком мы с вами употребляем это слово. Он очень хорошо, один из лучших, владел устным счетом. Конечно, это не мальчик, который в цирке выступал, но среди прочих учеников. Он фантастически оказался способен к языкам, причем к лингвистике, к математике в языках. Вот там, ты права, надо было спеллинговать эту историю, да? То есть он очень талантливый, оказался талантливым пацаном по основным предметам: по языку и по математике, грубо говоря. И вот в обстановке этой удачи наш Бен Бернанке растет и заканчивает школу. Мы сейчас прервемся на новости и затем вернемся в студию.
Н. АСАДОВА: 21:35 в Москве. Мы – это Алексей Венедиктов и Наргиз Асадова – по-прежнему говорим о председателе Федеральной резервной системы США Бене Бернанке. И он у нас сейчас в школе, а в школе он выиграл на уровне штата конкурс по орфографии. Всеамериканский конкурс он проиграл, заняв 26-е место.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Эдельвейс. 26-е место.
Н. АСАДОВА: Но он, кстати, не только в науках хорош. Но вот он еще, например, в школьной группе играл музыкальной.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, и роман написал.
Н. АСАДОВА: Да Вы что? Вот этого я не знала. Он играл на саксофоне, кстати.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И роман написал про будни школьника. Да, он и продолжает играть на нем. Но что интересно, он поражал своих одноклассников тем, что он играл, если так можно сказать, со статистикой бейсбола. Бейсбол вообще – это очень...
Н. АСАДОВА: Да, это его болезнь.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не, бейсбол – это вообще очень сложная, с точки зрения подсчетов, вот ведения таблиц бейсбольных, это такая сложная система, очень много входящих. Вот заниматься статистикой примерно как сельским хозяйством.
Н. АСАДОВА: Кстати, очень многие студенты, которые занимаются математикой уже в университетах Соединенных Штатов Америки очень часто для своих математических моделей или математико-экономических моделей используют именно бейсбольную систему.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Совершенно верно. Это вот такая история, и он в результате, вот то, что он опирался на два основных предмета – ну и то, что мне удалось узнать – на языки и на математику, он оказался – внимание – лучшим учеником школы. Почему мы это знаем? Потому что лучшему ученику школы на выпуске дается право выступить с речью от учеников.
Н. АСАДОВА: Это очень почетная обязанность.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это лучший ученик школы.
Н. АСАДОВА: То есть на уровне с ректором, то есть с директором.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, там выступает один директор.
Н. АСАДОВА: Да, там самый главный спонсор школы, директор школы и этот ученик. Вот этого уровня.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, в основном, три выступающих. И вот он был редактором школьной газеты, но вот пришло время выпускных экзаменов – ЕГЭ, грубо говоря. Возвращаясь опять к ЕГЭ, это в Америке называется... ммм... «сат», си-эй-ти. Да, что-то школьная, тест... Школьный тест, короче говоря, ЕГЭ. Так вот, в тот год, когда он заканчивал школу, максимальный вот этот самый САТ составлял 1600 баллов. Наш мальчик набрал 1590.
Н. АСАДОВА: Да, с лучшим результатом в штате он был.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, и это позволяло бы ему пойти в любой, самый престижный университет быть зачисленным, но, как всегда, вмешался кто? Родители.
Н. АСАДОВА: Еврейские папа и мама.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да, абсолютно.
Н. АСАДОВА: Значит, что это были за годы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это история, конечно, фантастическая.
Н. АСАДОВА: Да, это семидесятые годы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Начало семидесятых годов.
Н. АСАДОВА: Значит, родители не хотели, чтобы мальчик уезжал далеко от дома.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, тут нет, я напомню одну историю очень важную. 1968-1969 год – это массовые студенческие волнения там.
Н. АСАДОВА: Да, это десять лет уже идет война во Вьетнаме.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, это 1968-1969 год, подожди, это массовые студенческие волнения, в основном, на восточном побережье. Бостон, Нью-Йорк, вот там все, да?
Н. АСАДОВА: Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Естественно, где Гарвард.
Н. АСАДОВА: На самом деле и западное побережье тоже, потому что в Калифорнии, это тоже вполне себе либеральный штат...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но в глухой провинции в Джорджии...
Н. АСАДОВА: Консерваторы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Аризона, Джорджия – какие студенческие волнения? Там было, конечно, но немного. И вот тут родители, как бы зная об этом, что два года тому назад полиция стреляла в этих студентов там...
Н. АСАДОВА: Более того, там не только студенческие волнения и студенческие демонстрации...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это очень важно.
Н. АСАДОВА: Они хоть и антивоенные, да, но еще и это, да, сексуальная революция.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Хиппи.
Н. АСАДОВА: Да, я напоминаю, что набирают обороты такие группы как Pink Floyd, Rolling Stones, Led Zeppelin, Aerosmith, Queen. То есть это такой бум раскрепощенности. Поэтому они не хотели, чтобы хороший мальчик из хорошей еврейсой семьи уезжал в ужасный Бостон.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Первый ученик в штате.
Н. АСАДОВА: Да, где его развратят студенты...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Студентки.
Н. АСАДОВА: ... которые курят травку и колятся, и вообще зачем ему туда ехать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Узнаете своих родителей? Это я всем говорю нашим слушателям. Узнаете своих родителей? Узнаете.
Н. АСАДОВА: Да, и тут на помощь ему пришла та самая Кеннет Мэннинг, эта девочка, которая выиграла по грамматике конкурс.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но там так и не прислали название фильма.
Н. АСАДОВА: Черная девочка. Она была его старше...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, прислали. Написано: «акелахантебия».
Н. АСАДОВА: Я не знаю, по-моему, не то, не так называется.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не то. Постой, 2006 год, нет? «акела-ах», как читается по-английски, посмотри.
Н. АСАДОВА: Сейчас я посмотрю, сейчас просто расскажу про эту Кеннет. Она пришла к его родителям и три-четыре часа им рассказывала, что ничего не случится с их мальчиком, что он будет учиться в Гарварде, и что это хороший вуз, и что не попадет под дурное влияние, и так далее, и так далее. И потом она... кстати, сейчас преподает в Кембридже.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну хорошо. Ну, в общем, уговорили. Конечно, не она уговорила, а сам Бернанке уговорил, потому что надо было вырваться из этого штата. Понятно, что лучший ученик штата с таким количеством ЕГЭ 1590 из 1600 мог поступить. И он поехал, естественно, и поступил в Гарвард. То есть, собственно говоря, куда стремятся, сдавая их ЕГЭ лучшие ученики.
Н. АСАДОВА: Алексей Алексеевич, можно я сейчас немножко прервусь, немножко вернусь в штат Джорджия. Меня здесь поправляют, что я тут оговорилась. Действительно, столица штата Джорджия – Атланта, а я сказала Огаска. Огаска все равно – это один из важнейших городов.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну хорошо, спасибо, спасибо. Итак, Гарвард. Наш мальчик в таком, знаешь, строгом консервативном костюме, снабженный родителями, достаточно религиозный, уезжает в Гарвард, поступает и начинает учиться в Гарварде ровно также, как он учился в своей школе в Южной Каролине.
Н. АСАДОВА: Да, и вместо того, чтобы участвовать в студенческих волнениях, он...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не, уже волнения пошли, правда, на спад, знаешь, Наргиз, ну все-таки.
Н. АСАДОВА: Но тем не менее.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну все-таки.
Н. АСАДОВА: Он занимается разработкой всяких математических моделей.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну ему это в кайф.
Н. АСАДОВА: Увлекся историей...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот.
Н. АСАДОВА: Депрессии.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, историей экономики. Вот это очень важная история, на которую я хочу обратить внимание. Раз мы заговорили об образовании, значит он, естественно, на экономике.
Н. АСАДОВА: Нет, не сразу. Сначала он бакалавра получает по математике и английскому языку. Два основных у него предмета.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, собственно, это язык. Вот мы все время говорим: два основных предмета – русский и математика... то есть английский и математика.
Н. АСАДОВА: И потом магистратуру уже – экономика.
А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть родной язык и математика.
Н. АСАДОВА: Да, и он учится в Массачусетском технологическом институте.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Подожди, проскочила. Он там получает в 1975 году бакалавра по экономике с отличием. Summa cum laude называется. Потом действительно... А теперь, смотрите, что он делает. Он получил по двум точным наукам, в данном случае – математике и английскому, вот все, что возможно – степени. И экономике.
Н. АСАДОВА: Ну английский - не точная наука.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Язык – это точная наука. В том плане, в каком изучают язык, а не литературу.
Н. АСАДОВА: Структурные лингвисты с Вами согласятся.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да. Нет, я хочу подчеркнуть – а дальше он идет в MIT, Массачусетский технологический институт – куда? На технологии? Фига с два. Он идет получать философское образование. Вот это удивительная история. Еще раз – вот философия успеха: родной язык, математика, привязка к экономике, а затем – философия. А затем философия. И переходит в аспирантуру. Это важная вещь, когда человек, который уходит в сторону статистики, математики, экономики вдруг берет себе гуманитарный предмет и получает доктора в MIT, в технологическом институте, крупнейшем, вторым крупнейшем институте Америки. И дальше он начинает в аспирантуре там же изучать экономику.
Н. АСАДОВА: Да, он прилежный ученик, и единственное, в чем он признавался - по-прежнему любил очень сильно бейсбол и за бостонский Red Socks, то есть «красные носки», можно так перевести, за команду болел, был просто ярым болельщиком. Единственной причиной для пропуска занятий в MIT у него было, когда шли командные состязания Red Socks.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И преподавал ему экономику не кто иной как Стенли Фишер, который позже станет первым заместителем председателя Международного валютного фонда, а сейчас возглавляет Банк Израиля.
Н. АСАДОВА: Да, центральный банк.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну ЦБ, да-да-да. Итак, он получает докторскую степень, так? И что происходит дальше? Он идет в следующий крупнейший вуз Америки. Смотрите, какое у него движение. Вот он закончил со своим ЕГЭ хорошо, и дальше у него – Гарвард, потом MIT, а потом преподавать в Стенфорд. Это удивительная история.
Н. АСАДОВА: Да, Стенфорд. Это очень интересно, здесь стоит поподробнее.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Давай.
Н. АСАДОВА: Потому что...
А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть он становится преподавателем после аспирантуры и получения доктората. Обращаю внимание, такая карьера, золотой мальчик.
Н. АСАДОВА: Да, при этом, заканчивая MIT, он встречается со своей будущей женой.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Анной.
Н. АСАДОВА: Анной, да. Анна тоже еврейская девушка из хорошей семьи, и они переезжают все вместе в Стенфорд, где Анна учится в магистратуре. Они снимают дом небольшой. Надо сказать, что это Калифорния, там, в общем, дома не очень дорого в тот момент стоили для снятия. И они вчетвером, то есть Бен Бернанке, его жена Анна и еще два их друга, один из которых тоже учился в MIT вместе с Беном, они на четверых снимают дом. Денег нет вообще.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Родители не помогают.
Н. АСАДОВА: Родители не особенно помогают.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Причем достаточно зажиточные.
Н. АСАДОВА: Это молодожены, которые просто сводят концы с концами, доучиваясь.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Американские молодожены.
Н. АСАДОВА: Они все вкладывают в образование. Его друг вспоминает, что ему как-то пришлось даже занять 500 долларов Бену и он, надо сказать, очень пунктуален был, когда вернул долг, то есть буквально со второй зарплаты...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не хотел, чтобы росли проценты. Посчитал, да.
Н. АСАДОВА: Буквально со второй зарплаты он ему отдал долг. И еще один момент такой. Он – молодой преподаватель в одном из самых крутых университетов США.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Стенфорд, конечно.
Н. АСАДОВА: Стенфорд. И он очень быстро становится лучшим преподавателем в этом университете. Сейчас объясню. У нас такой нет системы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Расскажи.
Н. АСАДОВА: Там за преподавателя голосуют студенты. То есть конец каждого семестра студенты ставят оценку преподавателю. Не только преподаватель ставит оценки студентам, но и студенты преподавателю.
А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть они голосуют не тем, что записываются все к нему в семинары, или не записываются к нему в семинары, а тем, что формально ставят оценку?
Н. АСАДОВА: Ну смотрите, они ему ставят оценку. Безусловно, преподаватель с самыми высокими оценками, самый популярный – к нему больше записываются. То есть это порочный курс.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это не просто ставить оценку, да?
Н. АСАДОВА: Это не просто ставить оценку.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это еще записаться нужно.
Н. АСАДОВА: И главное, что если бы был просто добренький преподаватель, который не дает знаний, ему бы не поставили никогда хорошие оценки. И наоборот – если слишком жесткий преподаватель, который несправедливо оценивает, то студенты все равно поставят низкую оценку. То есть здесь надо соблюдать баланс. Так вот он через два года набрал «шесть с плюсом» из семи возможных баллов, которые выставляют студенты, и он обошел многих преподавателей Стенфорда, которые работали там под двадцать лет.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Наргиз Асадова, Алексей Венедиктов в программе «48 минут». Мы говорим о Бене Бернанке. Мне здесь очень сильно помогают. И все-таки нашел Юрий – Вам отдельное спасибо – фильм, он называется: «Испытание Акилы». То есть то, что я вам прочитал, там «акила там что-то би» - это правильно. Вот это правильно, можете найти «Испытание Акилы» и посмотреть.
Н. АСАДОВА: Хороший фильм.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Возвращаемся к истории. Значит, он преподаватель в Стенфорде. Затем он преподаватель в Принстоне, да?
Н. АСАДОВА: Да, он уезжает в Принстон, это уже опять он переезжает с западного побережья на восточное.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну это обычно для...
Н. АСАДОВА: Один из старейших вузов Америки Принстон. И там он возглавляет кафедру макроэкономики, и надо сказать, что очень многие специалисты его оценивали...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Семнадцать лет, между прочим. Семнадцать лет!
Н. АСАДОВА: Семнадцать лет он там возглавляет кафедру.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это редко для Америки. Очень большая редкость для Америки, чтобы люди вот так сидели.
Н. АСАДОВА: Ну нет, долго достаточно сидят, это очень престижно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Принстоне – конечно.
Н. АСАДОВА: Возглавлить кафедру макроэкономики в Принстоне – это ого-го-го-го-го-го. И надо сказать, что когда он ее возглавил, именно эта кафедра в Принстоне не очень котировалась, но в момент, когда он ушел...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Она очень котировалась.
Н. АСАДОВА: Она стала одной из самых сильный экономических кафедр в стране. Входила в тройку сильнейших.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я напоминаю, что мы говорим о Бене Бернанке. И дальше он у нас с 1985 до 2002 года в Принстоне. С 1996 года до 2002 года, то есть шесть лет возглавляет эту кафедру, а вот теперь смотрите, какая интересная история. В 2002 году с поста заведующего кафедрой он оказывается в этом самом совете управляющих ФРС.
Н. АСАДОВА: Как его заметили? Он все эти годы...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я напомню, извини. Я напомню, что всего их семеро! Это круто.
Н. АСАДОВА: Это очень круто.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Его назначает лично, представляет президент Сенату, и Сенат его утверждает. То есть вот какой-то... Представьте себе нашу ситуацию: в каком-то городе, типа там, я не знаю, Новосибирске есть заведующий кафедрой экономики, который сидит там пятнадцать лет. Его видит Дмитрий Анатольевич Медведев и ставит первым заместителем главы Центробанка.
Н. АСАДОВА: Эльфира Набиуллина, у нас есть такой пример.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Эльфира Набиуллина – нет, она давно работала в Центре стратегических исследований с Грефом, она давно с ними работала. А он не работал с администрацией Буша.
Н. АСАДОВА: Работал. Сейчас я просто объясню. Работал. Его заметили не просто так. Его привлекали... То есть он писал заметки, он писал статьи в больших крупных экономических изданиях американских.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Естественно.
Н. АСАДОВА: И к нему стали прислушиваться. Потом его стали приглашать вот в эти федеральные резервные банки то штата Нью-Йорк, то другого штата как консультанта.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Наргиз, я напомню, что Буш к этому времени президентом был всего два года.
Н. АСАДОВА: Нет, Буш – да.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А до этого сидела демократическая администрация Клинтона до 2000 года, до 2001 года.
Н. АСАДОВА: Хорошего экономиста видно. Он виден в этих узких экономических кругах.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, видно. И тем не менее, он никогда не работал в администрации, никогда не был в большом управлении.
Н. АСАДОВА: Ну безусловно. Он, в основном, был теоретиком.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Он был ученым.
Н. АСАДОВА: Конечно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Он был преподавателем. Да, завкафедрой. Господи, сколько у нас этих завкафедрой экономики – и не сосчитать. Они как прыгнут, по известному фильму... А здесь его заметили, вводят – я напоминаю: это семь человек – и когда Буш его предлагает, Наргиз, Сенат голосует... Я прошу прощения, в 2006 году его Буш предложил, он четыре года значит один из семи.
Н. АСАДОВА: Сейчас скажу. В 2005 году он еще возглавил группу советников экономических президента Буша. Это год у него была, так скажем, стажировка, или он должен был показать себя.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Бушу. И вот Буш предлагает его Сенату. Как ты думаешь, с каким счетом его утверждают руководители Федеральной резервной системы?
Н. АСАДОВА: С каким?
А. ВЕНЕДИКТОВ: 99 и 1. 99 человек! Демократы, республиканцы, сенаторы. Вот в первой своей итерации назначают этого малоизвестного Бернанке на пост председателя Федеральной резервной системы, от которой зависит экономика Америки. И второе переназначение Обамы, которое он провел сейчас – ну не сейчас, а вот когда пришел – уже 70 на 30. Но все равно. Я посмотрел пофамильный список.
Н. АСАДОВА: Да просто потому, что в 2008 году случился страшный кризис, и поэтому...
А. ВЕНЕДИКТОВ: 70 на 30. И многие хотели возложить на Бернанке ответственность.
Н. АСАДОВА: Ответственность за то, что не спрогнозировал.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Я посмотрел список – пополам демократы и республиканцы. Не партийно голосовали.
Н. АСАДОВА: Вот сейчас самое время дать слово Сергею Дубинину, бывшему председателю Центробанка России.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Коллеге.
Н. АСАДОВА: Буквально, да. И он расскажет о той политике, которую вел Бен Бернанке в Федеральной резервной системе США.
С. ДУБИНИН: Бен Бернанке публично как бы отказался от традиционного подхода, когда главной проблемой современной экономики считалось регулирование совокупного спроса и недопущение высокой инфляции. Вот это было целью денежной политики на протяжении десятилетий – стимулировать экономический рост, занятость через стимулирование совокупного спроса, его регулирование, и при этом не допустить инфляции. Это считалось высшим пилотажем денежной политики, и валютной, как это у нас разделяют обычно, но это, на самом деле, одно и то же, взаимосвязанные вещи.
Бернанке твердо сказал, что в условиях кризиса главная опасность – это дефляция. Дефляция, наоборот, - это падение цен, снижение цен, которое дестимулирует выход из кризиса, дестимулирует производителя. Он ссылался при этом на опыт борьбы с Великой депрессией 30-х годов, ну и на свои историко-экономические исследования. Он, в общем, прославился как ученый в этом плане. Экономико-математические модели построения денежной политики и оценки антидефляционной политики, которая проводилась в 30-е годы – это был его, так сказать, научный конек. И вот эта постановка вопроса сегодня действительно крайне актуальна. Потому что накачать экономику ликвидностью – это удалось ФРС, а вот преодолеть застойное состояние экономики, стимулировать с помощью накачки традиционным образом денежного предложения, выход обеспечить из рецессии до конца не удается. Дефляционная угроза реально существует. Они хотели бы получить сейчас некоторую инфляцию, а не получается. И в этом плане происходит некое сближение ситуации в Соединенных Штатах с тем, что переживает в течение десяти лет уже Япония. Это очень беспокоит сейчас и американские, да и мировые, наверное, экономические круги, потому что Япония переживает застойный совершенно период. Инфляции нет. Сбережения трансформируются в государственный долг. Сбережения домохозяйств, я имею в виду, населения. Экономика забуксовала, она стагнирует, она не в кризисе остром и не на подъеме. И эта угроза сегодня очень актуальна. Посмотрим, как будет вырабатываться дальше решение этих вопросов. Во всяком случае диагноз был поставлен правильно. Диагноз был краткосрочный антикризисный поставлен правильно. Приняты меры были абсолютно правильные – накачки, соответственно, денежного обращения, ликвидность банков, институциональные решения. Кстати, здесь он очень тесно взаимодействует с людьми, с которыми, казалось бы, его могут разделять какие-то позиции даже чисто административно. С Ларри Саммерсом, советником президента очень тесно взаимодействовал и успешно, и с министром финансов, и с Полом Волкером, который тоже был советником президента, предшественником и как бы конкурентом для Бернанке. То есть он когда-то, Поль Волкер... Все эти вещи удалось им очень дружно и очень четко отработать во время кризиса в 2008-2009 годах, принято банковское законодательство очень полезное. Банки спасены, кроме вот этого краха Lehman Brothers, другой такой цепной реакции банкротств не произошло и катастрофы в финансовом мире. Институциональные проблемы были решены тоже. Конечно, уважение к его работе очень высокое.
Н. АСАДОВА: Это был Сергей Дубинин, бывший председатель Центробанка Российской Федерации.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну что, у нас буквально остался еще Сергей Алексашенко, бывший первый заместитель Центрального банка России. Но просто хочу сказать, что у Бернанке нормальные дети, которые нормально учатся.
Н. АСАДОВА: Двое детей у него – сын и дочь. Сына зовут Джоель, он 1982 года, а дочка 1986 года - Алиса.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мне тут Рената, она же Тамара Владимировна пишет: «Неужели у приличного мальчика из приличной еврейской семьи нет недостатков?». Конечно, есть.
Н. АСАДОВА: Есть, но об этом знает только его жена. (Смеется).
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, почему, большой недостаток, Рената, она же Тамара Владимировна, она же понятно кто: «Он любит играть в сквош». Это дурная привычка. А теперь Сергей Алексашенко.
С. АЛЕКСАШЕНКО: С одной стороны, американскому Центральному банку повезло, потому что Бен Бернанке является крупным специалистом, до прихода в ФРС он был исследователем и является одним из крупнейших специалистов по проблемам Великой депрессии, экономической политики американской власти периода Великой депрессии, то есть он очень внимательно и дотошно анализировал что, как сделал Федеральный резерв, что происходило в банковской системе США в конце 20-х – начале 30-х годов. И в этом отношении, конечно, он четко понимал те опасности и угрозы, которые возникают со стороны правильных или неправильных действий центрального банка.
С другой стороны, Бернанке практически имел очень мало опыта практической работы, больше был теоретиком, нежели чем практиком. Поэтому мне кажется, что в целом оценивая то, что произошло за последние четыре года с момента начала кризиса в 2008 году, я бы уверенно ставил Бернанке «четыре с плюсом», понимая, что ему удалось удержать ситуацию под контролем, ему удалось избежать наихудшего варианта событий. Наверное, главным упреком в его адрес может стать банкротство Lehman Brothers, решение о котором было принято достаточно быстро. Но, с другой стороны, и непринятие этого решения, в моем понимании, оно вряд ли бы что-то сильно изменило, потому что и так проблемы в финансовой системе в тот момент как мыльные пузыри появлялись со всех сторон.
Сегодня Федеральная резервная система уже к сегодняшнему моменту практически исчерпала возможности своего воздействия на американскую экономику, то есть традиционно центральный банк может стимулировать экономику, которая находится в кризисном состоянии либо через снижение процентных ставок, либо через увеличение денежного предложения. ФРС уже опустила ставки до нуля, дальше их опускать некуда, и последнее решение комитета по операциям на открытом рынке было – сохранять эту политику еще в ближайшие два года. С другой стороны, попытки вот эти проведения «программы количественного ослабления», то есть накачивание экономики деньгами, тоже ни к каким особым успехам не привели. Поэтому мне кажется, что американская экономика сегодня находится в таком сложном состоянии посткризисном, когда есть три ключевые проблемы: это бюджетный дефицит и госдолг, это высокий уровень безработицы, и это такой затянувшийся кризис на рынке недвижимости, который пока еще далек от своего разрешения.
И мне кажется, что на сегодня у Федеральной резервной системы нет очевидных инструментов для улучшения ситуации, и в этом, наверное, состоит главная трагедия для Бернанке, что нет рецептов. Если в отношении бюджетного дефицита теоретически понятно, что делать – политики должны договориться о повышении налогов, о сокращении расходов на среднесрочную и долгосрочную перспективу, то что делать с высокой безработицей, что делать с рынком недвижимости, конечно, не знает никто и никаких конструктивных идей в воздухе не присутствует. Поэтому он делает в этой ситуации ровно то, что может, и, мне кажется, что ведет достаточно сбалансированную линию поведения.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Сергей Алексашенко, бывший первый заместитель председателя Центробанка России.
Н. АСАДОВА: Ну еще такую черточку про Бена Бернанке. Он очень хорошо говорит, поскольку действительно всю жизнь изучал английский язык и хорошо шутит. Вот, например, когда его назначили главой ФРС, он так пошутил, сказал про себя: «Вы знаете, да, я семь лет был завкафедрой, экономической кафедрой экономики в Принстоне, и я должен был принимать очень много ответственных решений, в частности, я должен был решать, что приготовить – рогалики или пончики на кофе-брейк».
А. ВЕНЕДИКТОВ: И что он решил?
Н. АСАДОВА: Ну каждый раз решал по-разному. Но это очень ответственное решение было.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, спасибо. Это была Наргиз Асадова и Алексей Венедиктов в программе «48 минут». Ровно через неделю в это время у нас будет Михаил Горбачев в прямом эфире, 18 августа, в тот момент, когда к нему приехали...