Наджиб Микати, премьер-министр Ливана - 48 минут - 2011-01-27
Н.АСАДОВА: 21 час и 3 минуты в Москве, это передача «48 минут». Сегодня в студии Алексей Венедиктов.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер.
Н.АСАДОВА: И Наргиз Асадова. И расскажем мы вам сегодня об этом очень интересном человеке, его зовут Наджиб Микати, он буквально сегодня стал премьер-министром Ливана.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Надо сказать, что мы в нашей программе на «Эхо Москвы» немножко упустили ливанский кризис – там он одновременно разворачивался с Тунисом и с Алжиром, что было более ярко.
Н.АСАДОВА: И с Египтом.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И с Египтом, совершенно верно. Ну а последние дни, вы сами понимаете, просто других новостей кроме Москвы, к сожалению, не было. И поэтому мы решили через представление вам вот этого довольно странного человека (на мой взгляд, странного человека), нынешнего премьер-министра Ливана рассказать вам заодно и о том, что и почему там произошло. Но поскольку мы сами про него мало что знали - он, все-таки, всплыл достаточно неожиданно, я бы сказал, в течение месяца его имя стало мелькать на страницах западноевропейских газет как возможно претендента (и мы скажем почему) – то, все-таки, начнем мы с доказательства того, что не одни мы такие странные. И мы отправили Андрея Позднякова на улицу Москвы, чтобы он вот этот набор звуков «Наджиб Микати» произносил нашим посетителям Нового Арбата. Что у Андрея получилось, услышите сейчас сами.
А.ПОЗДНЯКОВ: Большинство прохожих на улицах Москвы не знакомо с именем Наджиба Микати, однако многие, в основном женщины сразу обратили внимание на возраст нового премьер-министра. Например, гостья столицы Наталья сомневается в том, что он сможет достаточно хорошо исполнять свои обязанности.
НАТАЛЬЯ: Ну, он, по-моему, немножко староват уже. Я думаю, энергичен не будет, значит.
А.ПОЗДНЯКОВ: Схожее мнение о нем высказала Анна. Она считает, что лучший возраст для занятия политикой – от 40 до 60 лет. Так что по мнению Анны Микати пора бы готовиться к пенсии.
АННА: Я бы сказала, уже можно было бы и отдохнуть.
А.ПОЗДНЯКОВ: Некоторые респонденты не уверены в том, что Наджиб Микати – это хороший выбор для Ливана. В частности, Владимир считает, что ставленник партии Хезболла не подходит на пост премьер-министра. Он рассказал и о важности в ливанской политике религиозного вопроса.
ВЛАДИМИР: Я думаю, что такая фигура только расколет общество. Фигура должна объединить христиан и мусульман. Это как раз фигура, близкая к мусульманским, притом экстремистским позициям, что приведет к новой волне насилия.
А.ПОЗДНЯКОВ: Многие из опрошенных на улице понимают, насколько серьезная религиозная ситуация в Ливане. Кто-то вспомнил и о том, что против Наджиба Микати протестуют мусульмане-сунниты. Но студентка Татьяна не видит в этом ничего удивительного, хотя такая религиозность и далека от российских реалий.
ТАТЬЯНА: Я не думаю, что мы можем с нашей более-менее политикой веры и терпимости. Это не настолько понятно, но, как бы, их возмущения вполне ясны.
А.ПОЗДНЯКОВ: В конечном счете люди на улице считают совершенно нормальным, что вопросы вероисповедания имеют такое большое значение в ливанской политике. По мнению Анны это логично.
АННА: Политика же и завязана там отчасти на вероисповедании, рычаги же какие-то есть у нее.
А.ПОЗДНЯКОВ: По мнению Владимира от того, что выбрали такого нового премьер-министра всем будет только хуже.
ВЛАДИМИР: Это никому не выгодно. Я думаю, для мирового сообщества это, конечно, не лучший вариант расклада.
А.ПОЗДНЯКОВ: А вот студент Егор изначально сомневается в чистоплотности нового премьер-министра, но думает, что, в конце концов, в Ливане все будет хорошо.
ЕГОР: Мне кажется, в Ливане стать таким политиком, премьер-министром, вряд ли что касается и коррупции, и взятничества, наверное, там плохая обстановка, потому что страна не такая демократичная, наверное. Ну, мне кажется, он будет суровым политиком, но сделает что-нибудь хорошее для страны.
А.ПОЗДНЯКОВ: К нему присоединяются и те, кто не знает о Наджибе Микати ничего. Глядя на улыбающуюся фотографию ливанского премьера Александр с уверенностью его оценивает.
АЛЕКСАНДР: Этот человек хороший, вообще, да. Я вижу его сразу. Хороший человек будет, хороший.
А.ПОЗДНЯКОВ: Несмотря на эту кажущуюся доброту этот политик будет достаточно строгим, просто исходя из его положения, считает Егор.
ЕГОР: Премьер-министр всегда должен быть немного жестким, несмотря на улыбку и на свой имидж.
А.ПОЗДНЯКОВ: Новый ливанский премьер-министр для многих московских прохожих остался загадкой. Староватый, с добрыми глазами, но, все-таки, серьезный политик – вот как увидели Наджибу Микати люди морозным утром в центре Москвы.
Н.АСАДОВА: Это была московская улица. Я, кстати, напомню телефон для SMS +7 985 970-45-45. Может быть, вы были в Ливане недавно и поделитесь с нами своими впечатлениями. И также скажу, что в твиттере тоже можно присылать нам сообщения и вопросы.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Имя @vyzvon. Андрей Поздняков был на улице. Я должен сказать, что, действительно, понятно, почему московская улица ничего не знает о Наджибе Микати. Еще раз повторю, что это нормально, Ливаном и российские медиа тоже занимались не очень активно эти дни все по тем же причинам. Но тем не менее я вам должен сказать, что, конечно, страна удивительная, история удивительная и будущее непредсказуемо. Впрочем, от нашего героя сегодняшнего мало что зависит (вы это сейчас поймете почему), но сначала портрет, который сегодня нарисовал Тимур Олевский.
ПОРТРЕТ ПЕРА ТИМУРА ОЛЕВСКОГО
Т.ОЛЕВСКИЙ: Хитрый лис, циничный делец или прирожденный политик – все эти эпитеты одинаково подходят Наджибу Микати. В постоянно бурлящем ближневосточном котле Микати смог пройти между струй, ни с кем не поссориться, всем угодить и выгадать для себя пару-тройку миллиардов долларов. Впрочем, сколько точно, никто не знает, как не знает и то, на что тратит свое состояние новый премьер Ливана.
По меркам арабского мира его можно причислить к когорте молодых политиков – каких-то 55 лет, мальчишка, тем более, что взлет его карьеры пришелся на окончание гражданской войны в Ливане. До этого он успешно занимался строительством медиа-империи, которая раскинулась до Африки. И под шиитским протекторатом Сирии суннит Микати нажил крупнейшую региональную компанию сотовой связи. Бизнес, прямо скажем, коррупционный, учитывая необходимую поддержку чиновников и спецслужб всех мастей.
С самого начала уроженец просвещенного Триполи как будто метил во власть. Учился в Бейруте, но в американском университете, окончил MBA, съездил в Гарвард. Быстро вернулся с нужными связями, ждал и дождался первой должности. В 1998-м он стал министром транспорта – пропустил вперед оппозиционера земляка Омара Карами, дал ему взгромоздиться и сломать себе шею в кресле премьера. А после убийства национального лидера Рафика Харири большой друг сирийского президента Асада Башара чуть ли не возглавил движение против сирийских оккупантов. В результате Микати стал первый раз главой правительства.
Суннитский лидер движения «Харакат Аль-Маджд», «Движение славы» в Ливанской триаде (как удачно) мог стать только премьером. Президентский пост занимает христианин, а шииты обычно спикеры парламента, который с приходом Наджиба Микати стал выборным органом. Всего за 3 месяца Микати успел провести судьбоносные реформы и опять ушел в тень. Этот ливанский Бэтмен все делал так, чтобы никого не загонять в угол, а, значит, оппоненты всегда были недовольны, но не могли ничего возразить. Сирийские военные как будто ушли, а Хезболла осталась. Израиль обрушился на террористов, а Триполи не тронул. И теперь когда все называют Микати ставленником Хезболлы, он себя чувствует вполне уверенно и Моссад его, похоже, не тревожит. Плотный лысоватый мужчина с внешностью американского бизнесмена умеет успокаивать, а это для Ближнего Востока всегда был редкий и ценный дар.
Н.АСАДОВА: Ну что, это был Тимур Олевский, его портрет. Фальшак в нашей галерее.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Фальшак. Да. Ну ничего, Николай Троицкий вернется, а мы идем к нашему герою. Итак. Я напомню, что вот уж Ливан полностью многоконфессиональное государство, и мусульманское население делится на шиитов и суннитов, естественно. И, вот, наш герой принадлежал к суннитской семье. Это важно. Потому что движение Хезболла – это шииты, а он – суннит.
Н.АСАДОВА: А еще это важно, потому что только суннит может стать премьер-министром в Ливане.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Хотя, было 2 исключения. Тем не менее, давай. Родился. В 1955 году.
Н.АСАДОВА: Да, наш герой родился 24 ноября 1955 года в городе Триполи на севере Ливана. Я знаю, Алексей Алексеевич, что вы сейчас будете подкалывать меня, что я тоже родилась в городе Триполи.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но ты не родилась на севере Ливана.
Н.АСАДОВА: Но я не в Ливане, я в Ливии, да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А что, это такое название расхожее, Триполи, да?
Н.АСАДОВА: Ну, видимо... Да, есть несколько городов – их не 2, их гораздо больше на Ближнем Востоке – в разных странах есть город с таким названием.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это столица севера Ливана, город Триполи – но не тот Триполи, в котором родилась Наргиз в Ливии, а в Ливане, да? И Ливия и Ливан – это разные страны тоже, насколько я понимаю. Так вот, это крупный город, это столица Северного Ливана и он там родился в семье небедных людей.
Н.АСАДОВА: Нет, не бедных людей и довольно влиятельного клана – это тоже важно для арабской страны.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, очень интересно, что когда он родился, это, смотрите, 1955-й год, Ливан расцветает просто. Он просто расцветает.
Н.АСАДОВА: Как ближневосточный Париж.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, ближневосточный Париж... Но это Бейрут, да? А Ливан, действительно, еще до гражданской войны, до 70-х годов, действительно, называли Ливан «ближневосточной Швейцарией». А Бейрут – Парижем, совершенно верно. И, вот, наш герой и его семья – это очень интересно, это одно из немногих направлений в суннитской интеллигенции в те годы. Это, соответственно, где-то у нас уже 1980-й год, война идет. Его направляют на обучение, он начинает учиться и получать одно за другим высшее образование.
Н.АСАДОВА: Но вообще-то в хорошей богатой семье в Ливане... В Ливане очень образованное, такое, рафинированное, если сравнивать с другими, там не знаю, с Йеменом, например, другими арабскими странами.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот он идет в этот самый бейрутский университет. А в это время в Бейруте, в общем, не все спокойно, скажем мягко. Это где-то у нас 1975-1977-й год. Он идет в так называемый американский университет в Бейруте на экономику, грубо говоря.
Н.АСАДОВА: На MBA это называется.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, для наших слушателей надо объяснять все.
Н.АСАДОВА: Это Master of business administration переводится эта аббревиатура, то есть это управление бизнесом, Искусство управления бизнесом.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Итак, это американский университет, но в Бейруте. И он спокойно там... Кругом уже бушуют страсти, убивают лидеров, а он себе учится, и учится очень неплохо. Еще раз повторяю, в семье есть деньги, и в 26 лет он заканчивает американский университет и начинает... Вот тут я не очень понял: то ли он уехал в Гарвард, то ли это было дистанционное обучение в Гарварде.
Н.АСАДОВА: Нет, насколько я понимаю, он просто несколько курсов взял в Гарвардском университете.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну он уехал туда?
Н.АСАДОВА: Насколько я понимаю, да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да. Вот, скорее всего, он уезжает в Гарвард.
Н.АСАДОВА: То есть там учиться, знаете, не 2 года, не 4 года, а, там, семестр. Уезжаешь на семестр и учишься.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но это его обучение растянулось на 2 года суммарное. То есть, видимо, он ездил туда-сюда.
Н.АСАДОВА: Набирал просто курсы. Я не знаю, есть еще такая форма обучения, когда ты, в основном, учишься заочно, но приезжаешь туда сдавать экзамены, допустим. Вот, не знаю, какую из форм обучения он выбрал. Но то, что он в это время был часто в Америке, это точно. Кстати говоря, нам тут наш слушатель Сергей Сидоров пишет: «Триполи – это арабское искажение греческого слова «Триполис», три города, город из трех частей».
А.ВЕНЕДИКТОВ: А, очень может быть. Спасибо большое.
Н.АСАДОВА: Поэтому так часто встречается, кстати, на Ближнем Востоке это название.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое.
Н.АСАДОВА: Спасибо.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Что я обнаружил еще одно интересное. Оказывается, он учился не только в Гарварде – он еще, видимо, тоже несколько курсов учился под Парижем. Ну, Ливан и ливанские мусульмане, сунниты именно имели тесную связь, в том числе там была и есть такая мощная суннитская диаспора (и мы с вами вспомним о некоторых беглецах чуть позже, которые пережидали под Парижем). Вот он в Рамбуйе, около Рамбуйе... То есть у него очень неплохое... Итак, американский университет в Бейруте, несколько курсов Гарварда, несколько курсов в парижском университете в Рамбуйе.
А в это время уже война вовсю, 1982-й год, 1984-й год. Идет война и наш герой, тем не менее, уходит в бизнес – он не занимается в то время политикой.
Н.АСАДОВА: И это тоже довольно часто случалось с детьми с хорошим образованием из богатых семей. У них большое количество связей, хорошее образование, связи на Западе и почему бы не сделать бизнес? Так вот он вместе со своим братом основывает телекоммуникационную компанию Инвестком.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это тоже очень интересно.
Н.АСАДОВА: В 1982 году это произошло.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Потому что 1982-й год – еще никаких интернетов, мобильной связи, да? Телекоммуникационная компания. Пацаны, он и его брат смотрят вперед. Им не так много. 1982-й год – 27 лет, да? Они основывают, видимо, получив деньги от своих родителей, действительно, основывают эту компанию Инвестком и группу Микати, М-1 так называемую. Это такой холдинг был. Это, действительно, была большая группа. А, кстати, он в Гарварде получил в 1989-м году, да? И со своим братом... Я только хочу сказать, что его брат так же, как и он, они были на паритете, они весь бизнес и до сих пор ведут ровно 50 на 50. Вот тут важно понять, что это, действительно, семья.
И он ее основывает, он ее создает и продает ее через несколько лет...
Н.АСАДОВА: В 2006 году. Через 24 года он ее только продал.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Серьезно, да?
Н.АСАДОВА: Да. Вы знаете, я просто хотела вернуться в 80-е годы и напомнить, что Рафик Харири (это бывший премьер-министр Ливана, которого убили в 2005 году, из-за которого случилась революция, собственно, кедров так называемая в Ливане) – он тоже, ведь, был медиа-магнатом и тоже занимался телекоммуникационным бизнесом. И, кстати, в частности, как я слышала, в Армении у него тоже бизнес был. Ну, в общем, не только в Ливане, но и в других странах как Ближнего Востока, так и, ну, в других регионах.
Так вот, и в это время, я так понимаю, что Рафик Харири познакомился с нашим сегодняшним героем Наджибом Микати.
А.ВЕНЕДИКТОВ: На почве бизнеса.
Н.АСАДОВА: Да-да-да. То есть они занимались одним и тем же бизнесом.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Он тоже суннит.
Н.АСАДОВА: Ну, да, безусловно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Семья Харири – тоже сунниты. И я просто хотел бы обратить внимание, что в эти годы молодой еще наш и не политический Микати начинает диверсифицировать свой бизнес. Да, основой бизнеса были телекоммуникации, но он начинает очень интересно вкладываться, он вкладывается, естественно, в газ и нефть (естественно для Ближнего Востока).
Н.АСАДОВА: Где норма прибыли побольше, туда и вкладываются.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Он вкладывается в недвижимость, что очень важно.
Н.АСАДОВА: Тоже строительство. И бывший герой наших передач Рафик Харири тоже в недвижимость вкладывался.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да, они шли параллельными курсами. Но я не нашел следов их конкуренции экономической. Наверное, она была, но я не нашел ни следов того, что они делали совместные проекты, ни следов того, что они там конкурировали. То есть они, конечно, конкурировали, но, вот, следов этого я не нашел.
И бизнес развивается, действительно, очень неплохо, несмотря на войну. Но и Харири, и Микати принадлежат – это очень важно – к этому исламскому направлению, к суннитам, к влиятельнейшим политическим группам. И если Рафик Харири уже идет в политику, и вообще клан Харири – он такой, связанный с политикой, то на самом деле наш герой уходит в политику только в 1998 году. И к этому времени, как вы видите, ему уже 43 года. То есть он 16 лет занимался чисто бизнесом... Ну, чистого бизнеса не бывает в Ливане. На фоне, повторяю, гражданской войны, да? То есть не все так просто. И вот это очень интересно. Он уходит в политику, становится депутатом. Как вы думаете, от какого города?
Н.АСАДОВА: От Триполи.
А.ВЕНЕДИКТОВ: От трех городов. От Триполи, конечно, клан его поддерживает. И он тут же становится министром общественных работ в правительстве Харири. То есть ровно там, где его деньги. Это такая коррупция в чистом виде в чистой воде. Он становится управлять сектором, куда он вкладывает деньги.
Н.АСАДОВА: Более того, он становится министром в кабинете человека, с которым он давно вел бизнес.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну, это обычно. То есть по европейским понятиям это коррупция. Видимо, по ливанским понятиям это норма.
Н.АСАДОВА: Это норма жизни.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, он становится министром общественных работ. Что такое «общественные работы», чтобы вы понимали? Это бюджетные деньги. Общественные работы в Ливане в то время после гражданской войны и в ходе гражданской войны – это строительство, это недвижимость.
Н.АСАДОВА: То есть, есть аналог в российском кабинете министров такого поста?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, частично это Министерство регионального развития. Ну, вот, в Израиле, как ты знаешь, очень сильное Министерство строительства. Помнится, что Шарон до премьер-министра возглавлял Министерство строительства и инфраструктуры. Это, вот, он. И наш герой сопрягает свой частный бизнес (поэтому не удивительно, что он так развивается) с постами, которые он занимает в правительстве Харири – значит, министр общественных работ и транспорта. Это то, что разрушено в ходе войны, это то, куда закапывают миллиарды на восстановление, да? Причем, еще война продолжается, кое-где стреляют, на самом деле.
Н.АСАДОВА: Еще важно сказать, что к этому времени... В общем, там сложное политическое устройство в Ливане.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Можешь несколько слов сказать.
Н.АСАДОВА: Я, наверное, да, напомню нашим слушателям об этом. То есть там устроена политическая структура уникальным образом. То есть, например, главой государства, президентом может быть только христианин.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И сейчас это Мишель Сулейман, генерал Сулейман.
Н.АСАДОВА: Да. Премьер-министром, как я уже сказала, может быть только суннит.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.
Н.АСАДОВА: А спикером парламента может быть только шиит. И до 1989 года, когда была принята Хартия национального согласия, до этого времени вот это деление по этническому признаку и по конфессиональному признаку, оно сохранялось на всех постах во всех министерствах и так далее. Ну, вот, в 1989 году была принята эта Хартия национального согласия, которая ликвидировала политический конфессионализм на низких уровнях и на средних уровнях, и оставила его только для чиновников первой категории, то есть от директора департамента министерства и выше.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Чиновники группы А, как принято говорить в РФ.
Н.АСАДОВА: Да, именно так. А, вот, например, в парламенте – там тоже есть квоты определенные. Ну, вот, в частности, католики-марониты – 34 места, мусульмане-сунниты – 27 мест, мусульмане-шииты – 27 мест, греки-ортодоксы 14 мест, друзы – 8, армяне-ортодоксы – 5 мест, греки-мельхиоты, католики – 5 мест, алавиты – 2 места, армяне-католики – 1 место, протестанты – 1 место и другие группы тоже 1 место могут занимать в 128-местном парламенте, который состоит, кстати, из одной палаты.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это очень интересно, это, по-моему, достаточно уникальная история в XXI веке, что в Ливане сохраняется квотированное представительство в парламенте в первую очередь по религиозному. Не по национальному, по религиозному.
Н.АСАДОВА: В кабинете министров тоже.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, и мы к этому будем возвращаться. Так вот, и он, и Рафик Харири принадлежали к мощным суннитским фамилиям, кланам и им на высших горизонтах светило только место премьер-министра. Не президентское, не председателя парламента, да? И наш герой, еще раз говорю, с 1998 года министр общественных работ и транспорта, то есть там, куда, действительно, огромные бюджетные деньги, чтобы не было сомнений. И он таким остается до апреля 2005 года. 3 правительства сменилось, а Рафик Харири оставлял Микати в своем правительстве, И в этом смысле, я хочу сказать, это очень важно. Он считался семьей Харири очень близким человеком. Ну, не личным другом, но очень близким политическим соратником. Потому что через него проходили, действительно, огромные деньги в стране, разрушенной войной, и Харири ему доверял.
Но 14 февраля 2005 года все изменилось в Ливане. Рафик Харири...
Н.АСАДОВА: А вот можно одну секундочку? Просто до вот этого.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А еще сирийский фактор я забыл.
Н.АСАДОВА: Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Извини ради бога, давай-давай.
Н.АСАДОВА: Да. До этой важной даты мы еще несколько слов должны сказать. В частности, скажем, что за время пребывания на посту министра общественных работ и транспорта, все эти годы, пока он занимал этот пост, он подрастил свой маленький бизнес телекоммуникационный до 5,5 миллиардов долларов. То есть в 2006 году он его продал за 5,5 миллиардов долларов. Его личное состояние сейчас оценивается в 2,5 миллиарда долларов – он один из самых богатых людей в мире.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот, можно я сейчас скажу про богатство? Наш герой – он в списке Forbes.
Н.АСАДОВА: Ну, понятно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: В 2010 году, вот в этом году в последнем списке Forbes, действительно, его состояние – это 2,5 миллиарда долларов как сказала Наргиз, и его брат, с которым он делит бизнес пополам, тоже 2,5 миллиарда долларов. И занимают они 374-ю позицию в списке Forbes среди богатейших людей мира. В Ливане он самый богатый человек и его брат самый богатый человек. То есть не вместе, а, вот, 2,5 миллиарда – он считается богатейшим человеком.
Н.АСАДОВА: Когда-то был Рафик Харири.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Когда-то был Рафик Харири. Но! Есть еще одна история. Это не весь его капитал, на самом деле. Когда я внимательно смотрел Forbes и, там, туда-сюда, готовился к передаче, я вдруг обратил внимание, что его холдинг М-1 – он не котируется на бирже. То есть это 2,5 миллиарда долларов плюс мощный холдинг, который неизвестно что, потому что его невозможно измерить, потому что он там часть, там часть, там часть. И, на самом деле, он, действительно, богатейший человек Ливана.
Н.АСАДОВА: Я просто хотела бы... У нас есть время сейчас послушать свидетеля, человека, который встречался.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Свидетеля? Свидетеля в студию!
Н.АСАДОВА: Да, который встречался с Наджибом Микати, когда он как раз возглавлял это министерство. Это Алексей Волович, директор Одесского филиала национального Института стратегических исследований при президенте Украины. Итак, слово Алексею Воловичу.
А.ВОЛОВИЧ: Насколько я помню, он тогда возглавлял Министерство транспорта и общественных работ. Мы говорили о возможном сотрудничестве с Украиной в развитии транспортной инфраструктуры в Ливане. Он нас принял, очень внимательно выслушал и изъявил готовность содействовать нашим фирмам и компаниям, государственным и частным, в участии в тендерах в этих проектах.
Я бы не сказал, что у него есть какая-то даже сейчас харизма. Я думаю, что он политик, скорее практик и прагматик. Я не думаю, что он слишком идеологически заангажирован. Поэтому говорить о политической харизме не стоит.
Н.ЖУКОВА: Вот этот политический кризис в Ливане, насколько он опасен для стабильности ситуации на всем Ближнем Востоке?
А.ВОЛОВИЧ: Значение и масштабы этого политического, парламентского кризиса преувеличиваются. Тем более что Ливан практически постоянно живет в состоянии политического кризиса. Давайте вспомним, что нынешний президент Мишель Сулейман был избран парламентом президентом с 20-й попытки. Состояние политического кризиса в той или иной мере обострения присуще для Ливана, к сожалению. Но я не думаю, что это будет иметь какие-то последствия. Я надеюсь, что эта ситуация будет урегулирована внутри Ливана. И хотелось, чтобы это происходило без вмешательства внешних сил. Это самое главное условие.
Н.АСАДОВА: Это был Алексей Волович, директор одесского филиала Национального института стратегических исследований при президенте Украины. Интервью с ним делала наш корреспондент Наташа Жукова. И кстати говоря, вот наш эксперт Алексей Волович сказал, что вряд ли ситуация в Ливане сегодня будет иметь какие-то серьезные последствия как для страны, так и для региона в целом. Так вот, я могу сказать, что все практически газеты западные, которые я читала, ровно наоборот специалисты и наблюдатели считают.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я думаю, что на фоне Туниса, Алжира и Египта просто, может быть, наш эксперт не углядел? Хотя, улица тоже есть.
Н.АСАДОВА: Дело в том, что многие наблюдатели усматривают взаимосвязь между ситуацией в Тунисе, в Египте и в Ливане.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы», это программа «48 минут», она посвящена людям, которые занимаются управлением своими странами, главами государств, правительств, международных организаций. Сегодня нет нашего эксперта Михаила Гусмана – видимо, не отошел еще от своего дня рождения (так бывает). Но зато мы с Наргиз Асадовой сразу после новостей вернемся в эту студию и продолжим наш разговор о Наджибе Микати, премьер-министре Ливана, утвержденном на этой неделе, который сейчас пытается, вот прямо сейчас пытается сформировать свой кабинет.
НОВОСТИ
Н.АСАДОВА: 21 час и 35 минут в Москве, в эфире передача «48 минут». В студии Алексей Венедиктов и Наргиз Асадова, и мы продолжаем говорить про премьер-министра Ливана Наджиба Микати.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. И мы остановились на убийстве 14 февраля 2005 года. Действительно, до сих пор следствием этого убийства является политический кризис один за другим. Премьер-министра Рафика Харири, бывшего премьер-министра Рафика Харири.
Н.АСАДОВА: Взорвали кортеж, короче.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Взорвали кортеж, он погиб, 22 человека вместе с ним. Там был еще один фактор – пол-Ливана было оккупировано сирийскими властями. Мы сейчас не будем вам рассказывать всю историю Ливана, но как раз Рафик Харири пытался заставить и подписал соглашение с Асадом старшим, сеньором, что сирийские войска уходят из Ливана. И, кстати, ливанские политики делились на просирийских, проиранских.
Н.АСАДОВА: Так вот я хочу сказать, что наш герой Наджиб Микати, который был членом парламента в этот момент, он считался политиком умеренным по отношению к Сирии. То есть, в принципе, насколько я понимаю, этот человек достаточно прагматичный. И те правительства и те силы, которые дают ему делать бизнес, с теми он и дружит.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, но тем не менее, вот, казалось бы, что его происхождение, его принадлежность к суннитской семье, его принадлежность в широком смысле к команде Рафика Харири... Еще раз напомню, что он был его одним из ближайших сподвижников. Заставить его после гибели Рафика Харири остаться преданным этой семье. И так поначалу и случилось.
После того как погиб Харири следующему кандидату на пост премьер-министра не удается сформировать правительство, никак не удается – страна просто в гражданской войне. И тогда наш герой...
Н.АСАДОВА: Надо напомнить про революцию кедров.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну, вот, сейчас просто жалко время на это. Просто идет формирование правительства. Вы слышали, какой парламент раздерганный по конфессиональному признаку, очень трудно собрать какое-то большинство. И здесь возникает некая коалиция между христианами разных конфессий и суннитами. И нашему герою удается создать правительство и он становится первый раз премьер-министром (он оставался им 90 дней, до выборов, да?). Ему удается настоять на том и это во время его правительства, чтобы сирийские солдаты покинули земли Ливана. Это при его правительстве. Затем происходят парламентские выборы и он вынужден уйти с поста премьер-министра – он оставляет другому сунниту.
Я думаю, что тогда впервые он почувствовал, ну, если не измену со стороны клана Харири, который он поддерживал. Ну, все-таки, люди, близкие Харири, его не поддержали, чтобы он продолжил свой мандат. И он уходит.
Н.АСАДОВА: Но подождите. Там надо напомнить, какая была ситуация. Дело в том, что сын Рафика Харири, сын героя национального на тот момент, человека, из-за которого началась революция и выгнаны были, изгнаны были сирийские войска с территории Ливана, он стал одной из главных политических фигур в этот момент.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но все равно премьер-министром стал же не сын Харири.
Н.АСАДОВА: Да, не Саад Харири сначала. А кто стал сначала? Фуад Синьора. А кто такой был Фуад Синьора? Фуад Синьора был казначеем Рафика Харири.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Согласились.
Н.АСАДОВА: То есть это кто был, действительно, очень близкий человек к семье Харири, так это, вот, Синьора.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Тем не менее, это, действительно, история...
Н.АСАДОВА: То есть, есть близкие, а есть более близкие.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Согласился. И вот этот политик, ну, он 3 месяца возглавлял правительство, подготовил выборы, сменеджировал уход сирийских солдат. После этого он остается, как бы, на вторых-третьих ролях, четвертых, пятых, шестых вот в этой суннитской семье, и он начинает резко сближаться с младшим Асадом, с молодым президентом Сирии Асадом после ухода Хафиза, своего отца.
Он начинается с ним сближаться, его допускают в бизнес в Сирии, что очень важно. Но он становится... Он – рядовой депутат. Ну, не рядовой – это я слегка преувеличил, конечно. У него есть собственный небольшой клан.
Н.АСАДОВА: Есть депутатский мандат и неприкосновенность, Алексей Алексеевич. Это так называется.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, есть депутатский мандат, Наргиз Кировна, и неприкосновенность.
Н.АСАДОВА: И хороший бизнес.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Есть небольшая партия – или не партия, а небольшой клан депутатов (очень небольшой) суннитов, тоже суннитов, которые сплотились вокруг него, и которые недовольны тем, что его лидеры кинули. И как раз на следующий год он решает серьезно идти в политику после того как он оставляет пост премьер-министра после гибели Рафика Харири. Но он сделал одну важную вещь, кстати, забыл сказать, которая положила начало нынешнему кризису. Он дал согласие как премьер-министр на ведение международного расследования по убийству Рафика Харири.
Н.АСАДОВА: Ну, еще бы он не дал в тот момент.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не, секундочку. Он таким образом, как бы сказать, официализировал международный трибунал. Трибунал был создан позже, международный трибунал ООН по событиям в Ливане, который расследует убийство в Харири. Он с этим согласился, он допустил международных следователей на территорию Ливана, он обязал всех правительственных чиновников сотрудничать и обязал их давать показания следователям международного трибунала. Он санкционировал арест 4-х ливанских генералов, просирийских, как говорили, которые просидели, а потом были выпущены (сейчас мы об этом поговорим). То есть надо понять, что еще потом случилось. Он, как бы, начал ровно, будучи премьер-министром, он продолжал линию Харири и пытался всячески выяснить, кто же его убил. Как только он потерял это место в пользу другого члена клана Харири, ну, или друга, Фуада Синьора, он начинает уходить в сторону Сирии, он начинает критиковать. Будучи по-прежнему суннитом, принадлежащим к клану вот этих суннитов.
Он туда уходит в бизнес в ту же самую Сирию, он ведет такую, очень невидную карьеру если не рядового депутата... Ну, как вам объяснить? Ну, представьте, 128 человек в парламенте, и вокруг него 5, ну, 6 депутатов. Ну, совсем слабенько. И он депутат. При этом он поддерживает отношения с семьей Харири, он избирается в парламент, и в 2009-м и, по-моему, в 2004-м или в 2005-м году он избирается в парламент, запомним, по списку партии Саада Харири, по списку партии сына убитого Рафика Харири. То есть он продолжает быть верным, но ушел на 47-ю позицию, ну, с точки зрения формальности. И занимается бизнесом.
Н.АСАДОВА: Можно еще и так рассудить, что просто ему нужен был депутатский мандат и неприкосновенность.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ведь, он мог его... Ну, Наргиз, ну, тут надо просто говорить о том, что, на самом деле, надо вспомнить, что параллельно с этим в 2006 году началась израиле-ливанская война.
Н.АСАДОВА: Да. Но у нас есть еще один свидетель. Мне кажется, важно сейчас дать ему слово.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Давай.
Н.АСАДОВА: Это Шамиль Султанов, президент Центра стратегических исследования «Россия – Исламский мир», который встречался не с самим Наджибом Микати, но с его окружением. Это очень важно, потому что короля делает свита. Так вот, сейчас нам Шамиль Султанов расскажет про окружение Наджиба Микати.
Ш.СУЛТАНОВ: Это очень интересный человек в том смысле, что он позиционирует себя как центрист, он очень компромиссный человек и в то же время волевой. Он по-хорошему, по-ближневосточному хитер, он один из четырех ливанских миллиардеров. У него очень хорошие деловые связи в Саудовской Аравией, но не только. У него деловые связи и в зоне Персидского залива. Насколько я понимаю, у него есть какие-то завязки на Иран тоже. И в этом смысле он как раз очень подходящая фигура.
Очень талантливый человек в бизнесе. У него очень хорошая команда, он строит команду неплохо. Еще есть один очень важный момент, который его характеризует и с политической, и с психологической точки зрения, – у него достаточно мало врагов. В ливанских условиях это достижение. Во всяком случае, до сегодняшнего момента. Хотя он был и премьером, и министром был. Но относительно других у него меньше врагов.
Я встречался с некоторыми его людьми. Это очень способные люди. Ближайшее окружение Микати – это люди где-то между 45-ю и 60-ю годами. Это и финансисты, это и аналитики, технари. и Что интересно? Это вообще редко бывает, особенно в Ливане, – Микати предоставляет им свободу. Если взять по сравнению с Харири, то Харири всех держал в жестких рукавицах, если по-русски сказать, он контролировал. Микати в этом плане более прозападный крупный менеджер, он дает возможность людям самим создавать проекты, реализовывать их, и контроль – относительно других, конечно, – достаточно минимальный.
Еще один важный момент заключается в том, что люди у него преданные. Это вообще характерно для Ливана. Там ситуация такая, что когда вокруг лидера собирается команда, то, конечно, с годами эта команда становится единым целым. Хотя бывают исключения.
Микати при всем человек достаточно тщеславный. Стать лидером суннитской части ливанского общества – это, в общем-то… Есть на ливанской сцене 5-6 лидеров, между которыми идет борьба за руководство ливанскими суннитами. И Микати, конечно, здесь участвует. И в этом плане сейчас Саад Харири, он стал аутсайдером, он проиграл эту игру, он проиграл этот раунд игры.
Н.АСАДОВА: 21:45 в Москве, мы продолжаем говорить о Наджибе Микати. И вы только что слушали свидетельства Шамиля Султанова, президента Центра стратегических исследований «Россия – Исламский мир» и интервью с ним делал наш корреспондент Алексей Нарышкин. Я еще напомню телефон для SMS +7 985 970-45-45. Присылайте, пожалуйста, свои какие-то впечатления о Ливане, если вы там были, если вы там были особенно недавно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я напомню, что в июле 2006 года разразилась израиле-ливанская война, Хезболла, израильская армия вошла в Ливан, «Литой свинец», да?
Н.АСАДОВА: Да, мы, кстати, тогда вместе были в пуле МИДа и были в Париже, как раз полетели на «шестерку» по Ирану.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Пока летели в самолете, оно случилось. Да. Ну, бог с ним, это не важно. Важно другое – важно то, что не видно нашего героя во время этого кровавого конфликта. Ну, понятно, что он от этого пострадал сильно, его бизнес. И я думаю, что вот эти годы. 2005-2006 годы – это годы его сближения с Сирией, с Хезболлой. Хотя, он продолжает оставаться суннитом. Я напомню, что Хезболла – это шиитское движение.
Н.АСАДОВА: А я со своей стороны напомню, что еще в начале 2000-х, в принципе, собственно, до убийства Рафика Харири он, в принципе, считался таким, умеренным политиком по отношению к Сирии.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, напомню, что в 2008-м...
Н.АСАДОВА: То есть никогда сильно он с Сирией и не ссорился.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но все равно я вижу движение – он двигается в эту сторону. Грубо говоря, его отверг его собственный клан, который не предоставляет ему первых постов – это свидетельство о его, кстати, амбициях (он тихий-тихий, но амбициозный). И он начинает двигаться в сторону тех, кого суннитское крыло мусульман в Ливане считало врагами. Сирийцы, Хезболла, иранцы. Но он лично начинает двигаться в этом направлении.
Н.АСАДОВА: Надо объяснить связь.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, объясни.
Н.АСАДОВА: Ну так, я примитивно, быстро объясню для тех, кто не знает. Несмотря на то, что Хезболла – это, типа, шиитская организация, которая поддерживает Иран, но она, действительно, близка к Сирии, и Сирия немаленькую роль играет в поддержке Хезболлы в Ливане.
Кстати говоря, ваша любимая газета «Фигаро» недавно опубликовала очень интересную статью, называется «Оружейные тайники Хезболлы». И вот там корреспондент выяснил, очень многие тайники оружейные находятся именно в Дамаске. И, собственно, база их, авиабаза находится тоже в аэропорту Дамаска. И те, кто поддерживают Хезболлу, то есть иранцы и так далее, и лидеры Хезболлы – они им активно пользуются.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Так вот, это противники, а даже враги, я бы сказал, суннитов, но тем не менее, вот, наш герой как умеренный центрист начинает свой дрейф. Напомню, после 2005 года и не раньше. Начинает свой дрейф в эту сторону.
Что происходит дальше? Дальше в июне 2007 года создается международный трибунал по Ливану, вот тот самый, который начинает расследование. В 2009 году...
Н.АСАДОВА: И сначала – вот, я, кстати говоря, помню, я писала про это, еще когда работала в газете «Коммерсантъ» - сначала обвиняли и подозревали во всем сирийские спецслужбы. Что это сирийские спецслужбы организовали этот теракт и так далее. Но в итоге буквально совсем недавно...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Итога нет, итога нет – мы не знаем итог.
Н.АСАДОВА: Значит, в январе, то есть в этом месяце прокурор специального трибунала ООН по Ливану завершил работу над обвинительным заключением. Еще не обнародован этот документ, безусловно – он будет опубликован только в середине февраля, как обещают. Но тем не менее, уже ходят слухи о том, что ответственность за совершение громкого преступления, за убийство Рафика Харири возложено на членов шиитской радикальной организации Хезболла.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, поддержаны сирийцами, какая разница? Только что об этом говорила.
Н.АСАДОВА: Нет, в основном там идет речь об Иране.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Ну, давай мы дождемся публикации. Хотя слухи – это, конечно, хорошо для информационной службы, но не более чем.
Н.АСАДОВА: Об этом пишет вся мировая пресса.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Только закрыто пока обвинительное заключение. Так вот, еще раз я вернусь к этому. Значит, создан трибунал, начинается расследование и в апреле 2009 года этот самый трибунал освобождает 4-х ливанских генералов, просирийских, которых поддерживала Сирия, заявив о том, что нет достаточно доказательств для того, чтобы их держать в тюрьме. Это те самые генералы, согласие на арест которых дал в свое время премьер-министр, наш сегодняшний герой Наджиб Микати. И это очень важная история, потому что именно с этого момента его дрейф начинает идти абсолютно быстро в сторону Сирии. Вот, моментально это отмечают люди, что он едет в Сирию, он встречается с Асадом, он является проводником, я бы сказал, не интересов, но мнений внутри суннитской партии.
И это, конечно, напрягает Рафика Харири, а затем происходит следующее. Абсолютно правильно, Хезболла, которая входит в правительство, говорит о том (наш друг Насралла, первый герой нашей передачи). Почему наш друг? Потому что он был первый герой передачи «48 минут», когда мы начинали. Говорит о том, что если кто-то будет сотрудничать с трибуналом... Еще нет никаких выводов, да? Это измена делу Ливана, что он оторвет руки, все умоются кровью. В общем, не сотрудничайте с трибуналом. Хотя, еще нет никакого решения.
Н.АСАДОВА: Ну, там еще такая интересная предыстория была – мне кажется, важно об этом сказать, что ситуацию, вот эту разобщенность политическую внутри Ливана пытались разрешить 2 спонсора. То есть буквально был такой тайный договор, переговоры шли между Саудовской Аравией и Сирией, включая, естественно, политические силы Ливана, и там был некий компромиссный вариант решения проблемы. И Хезболла была готова пойти на этот компромиссный вариант. А, вот, Рафик Харири – он...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Рафик Харири уже мертв.
Н.АСАДОВА: Ой, прошу прощения, Саад Харири, его сын – он, как считает, по крайней мере, лидер Хезболлы – он отказался от этого компромиссного решения.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Наргиз, запутала. Извини ради бога. Мы сейчас говорим о другом.
Н.АСАДОВА: Нет, это очень важно. Потому что ровно после этого, ровно после того как заявили о том, что это соглашение мертво, выступил Насралла и сказал, что либо «правительство отказывается от поддержки трибунала, либо мы выходим из правительства».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это очень важно. То есть иными словами все политические деятели Ливана должны определиться по отношению к выводам трибунала, которых они еще не знают. Трибунала по расследованию убийства премьер-министра Ливана, напомню, законного, Рафика Харири. И после того как сын убитого премьер-министра Саад Харири заявил о том, что он, безусловно, поддержит выводы трибунала, министры Хезболлы выходят из правительства, правительство упало и теперь вопрос перед парламентом. Им нужно было назначить нового премьер-министра, суннита. Нужно было найти человека, достаточно влиятельного, чтобы часть суннитов он, все-таки, увлек бы за собой, потому что иначе гражданская война. Реально гражданская война, конец стране.
Н.АСАДОВА: А с другой стороны, чтобы он не был противен, собственно, Хезболле, шиитам...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это естественно. Потому что большинство сложилось теперь новое между Хезболлой, шиитами, движением Амаль и христианами, да? И вот нашелся наш друг, друг сирийского президента Наджиб Микати, которому было и предложено возглавить правительство. Рядовой депутат, уже бывший премьер-министр.
Н.АСАДОВА: Рядовой миллиардер, я бы так сказала.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Рядовой миллиардер, да. Самый богатый человек в Ливане. Тут же пошли массовые демонстрации, суннитские демонстрации на улицах Бейрута, которые квалифицировали согласие Микати. Измена. Почему? Не потому, что он суннит. Не потому, что он был другом Рафика Харири.
Н.АСАДОВА: В его родном, кстати, городе Триполи были, в основном, все эти волнения.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, естественно. А потому что он был избран в парламент в 2009 году по списку партии Харири. И получилось, что в парламент было внесено 2 кандидата на пост премьер-министра – собственно, Саади Харири, лидер суннитской партии и вот наш герой Микати, за которого проголосовали Хезболла, шииты и Валид Джумблат, который возглавляет христиан-маронитов.
Таким образом сложилось новое большинство и Наджиб Микати стал премьер-министром Ливана. Я пока не поздно, хотел бы сказать и показать тем, кто смотрит нас по видеотрансляции, что у него есть сайт. И в отличие от очень многих ливанских деятелей (я показываю сейчас первую страницу), сайт только на арабском языке. Вот, у очень многих ливанских деятелей сайт на французском языке, на английском. У него только на арабском языке. Вот его сайт – те, кто смотрят видеотрансляцию, видят замечательным образом этот сайт. Да, Наргиз.
Н.АСАДОВА: Да, я просто хотела сказать, что теперь перед...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Зеленина будем слушать?
Н.АСАДОВА: Да. Но я быстро скажу, что теперь перед Наджибом Микати стоит задача сформировать правительство. И, естественно, с одной стороны, есть Саад Харири, который говорит о том, что надо поддержать трибунал, и есть Хезболла, которая говорит ровно противоположное.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И есть Микати, который еще не сказал – ему предстоит определиться, что надо делать с решением трибунала. А теперь слово Дмитрию Зеленину, корреспонденту ИТАР-ТАСС в Бейруте.
Д.ЗЕЛЕНИН: Ливанцам импонирует внешний облик этого человека. Он не похож на выходца из Средиземноморья и своей фигурой скорее напоминает архангельского морехода, такая ломоносовская фигура у него. У него громкий голос. Судя по всему, поскольку он владеет одной из крупнейших региональных телекоммуникационных компаний, он сильный менеджер. И это чувствуется в его разговоре с журналистами.
Показательна оценка, данная Микати самому болезненному национальному досье – специальному трибуналу ООН в Гааге, который в феврале должен объявить, кто стоит за убийством экс-премьера Ливана Рафика Харири, совершенного в 2005 году. «Ливанцы не могут своим решением остановить работу международного судебного органа», – сказал Микати. Однако, по его словам, сотрудничество с (НЕРАЗБОРЧИВО) – это уже иной вопрос, который будет решаться путем диалога.
Микати в начавшейся сегодня консультации с парламентскими фракциями дал понять, что склоняется к созданию правительства, в котором будут преобладать технократы, что облегчит для него задачу проведения насущных реформ. Вместе с тем он не исключил возможности вхождения в состав кабинета политических фигур и выразил готовность предоставить суннитскому блоку «Аль-Мустакбаль», который возглавляет бывший премьер Харири, блокирующую треть голосов.
Встреча Микати с Харири, однако, продолжалась не более трех минут. Его оппонент однозначно дал понять журналистам, что не заинтересован участвовать в будущем правительстве. Источники в Бейруте, тем не менее, полагают, что США, Франция и Саудовская Аравия убедят смещенного премьера не усугублять раскола и вернуться к диалогу со своими политическими противниками.
Вышедшая из правящей коалиции группа независимых депутатов во главе с Микати и центристский блок также подчеркивают, что не собираются полностью сворачивать отношения с Харири. Они воспринимают его игру и намеки на переход Микати в лагерь проиранской Хезболла как вполне объяснимое проявление эмоций.
Перед сегодняшними консультациями ливанский премьер встретился с послом США и заверил его в стремлении к наилучшим отношениям с Вашингтоном. Израильская газета «Маарив» не склонна считать Микати проиранской фигурой, однако она обращает внимание на его дружбу с президентом Сирии Башаром Асадом и крупные инвестиции ливанского миллиардера в развитие телекоммуникаций в соседней стране.
Н.АСАДОВА: Это был Дмитрий Зеленин, корреспондент ИТАР-ТАСС в Бейруте. Ну, мы посмотрим, как будут развиваться события. А я хотела исправить одну маленькую неточность, которую мы допустили, и спасибо Сергею Сидорову, который нам пишет. Джумблат возглавляет друзов, а не маронитов. А вы имели в виду Мишеля Ауна.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, извините, Сергей, конечно, друзов.
Н.АСАДОВА: Да, спасибо большое.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И третьим гостем нашим сегодня был не Михаил Гусман, а Сергей Сидоров, наш слушатель, который нам помогал.
Н.АСАДОВА: Благодарим его за сотрудничество, так сказать. Ну а сейчас мы послушаем кусочек из гимна Ливана. Всего доброго.