«Навигатор» с Дмитрием Быковым
Если следить за риторикой Владимира Путина, он для себя, как мне кажется, принял некие решения. В конце весны и начале лета следует ожидать какой-то решительной и чрезвычайно опасной эскалации. Это лето окажется переломом в судьбе Украины и в судьбе России…
Подписаться на «Ходорковский live»
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Я рад приветствовать всех зрителей канала «Ходорковский LIVE». Сегодня среда. 17 часов в Москве и Киеве, а значит, самое время для программы «Навигатор» с Дмитрием Быковы. Перед тем, как перейдем к беседе, я попрошу вас поставить лайк этой трансляции. Не забудьте подписаться на наш канал. Нас уже 2 миллиона человек, огромное количество людей, армия добра и справедливости, так я обычно говорю. Меня зовут Ренат Давлетгильдеев.
Наступил, наконец-то наступил долгожданный апрель, мой самый любимый месяц не только потому, что у меня день рождения, у Аллы Пугачевой тоже день рождения, но и потому, что какие-то надежды связаны всегда с этим месяцем цветения, месяцем торжества весны. Вот об этих надеждах попытаемся сегодня и поговорить.
Д. БЫКОВ: Здрасьте, Ренат. А когда у вас, кстати, день рождения, раз вы его уже анонсировали?
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: У меня день рождения еще не скоро, 20 апреля, как у Гитлера, в один день.
Д. БЫКОВ: Довольно скоро, да. А давайте пока поздравим Аллу Боссарт, у которой день рождения сегодня. Ей 75 лет. Она этого совершенно не скрывает. 75 лет такой напряженной и насыщенной жизни, и при этом не остывающий темперамент, потрясающая трудоспособность. Алка, ты для нас для всех живой пример и надежда.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Да, я всячески присоединяюсь к этим поздравлениям с днем рождения, от меня тоже. Обязательно будьте счастливы и берегите себя. И я уверен, что вся наша аудитория тоже к этим словам с радостью присоединится.
Начать я все-таки хочу с чуть менее приятной, радостной и радужной темы. Не можем мы не подводить итоги случившегося в Москве теракта, взрыва в «Крокусе». И вот о чем я вас хочу спросить. Весь мир кричит: «Это ИГИЛ». ИГИЛ кричит: «Это мы». И только Владимир Путин принципиально мотает головой, вторит ему и господин Патрушев, глава Совбеза, бывший руководитель ФСБ и человек «рязанский сахар». Вот так вот он мотает головой, посмотрим прямо сейчас.
__________________________________________________________________ – «ИГИЛ или Украина?»
Н. Патрушев: «Конечно, Украина».
__________________________________________________________________
И вот дружно они пытаются убедить друг друга, себя, нас с вами в том, что это все-таки Украина. Но такое ощущение, что не верят даже Z-пропагандисты, потому что в том числе многие ультрапатриоты сомневаются в этой официальной версии Кремля, той версии, которую Кремль навязывает. Как вам кажется, Дмитрий Львович, вообще кого-то им удалось убедить, хоть кого-то, кроме друг друга, в том, что у этого театра украинский след?
Д. БЫКОВ: Я думаю, что ему Украину не удалось в этом убедить, а все остальное, в общем, в данном случае вторично, потому что на сегодняшней сцене, давайте будем откровенны, я очень не люблю слово «актор», но, скажем так, деятельный участник на сегодняшней исторической сцене один – это Украина, от которой зависит ее собственное спасение и в конечном итоге спасение мира. Россия реализует свое численное преимущество и территориальное, не более чем. Остальной мир замер в ожидании, в надежде, что это все рассосется каким-то образом само. А Украина спасает само свое существование, потому что если она в какой-то момент оробеет или ослабеет, не будет никакой Украины. И мы все это понимаем.
Другое дело, что в России сейчас в очередной раз актуализован такой нарратив неправильной скорби: кто правильно скорбит, а кто – неправильно. Вот Макаревич скорбит неправильно, потому что он Израилю сочувствует больше, чем России. Пугачева скорбит неправильно, потому что осмеливается говорить о неприличности слишком бурной публичной скорби как бы в ущерб каким-то мерам принимаемым, в ущерб реальной помощи пострадавшим. А правильно скорбит Путин, который использует гибель своих сограждан, своих подданных, как ему, наверное, кажется, для активизации антиукраинского дискурса.
Это довольно характерная, довольно понятная реакция. Было понятно, что «Крокус» будет использован в двух направлениях. Одно – для расправы с последними инакомыслящими или с инакомыслящими за рубежом, слава богу, довольно многочисленными. А другое направление – конечно, активизация войны на всех фронтах. Тут и очередные высказывания Захаровой, и очередные угрозы Лаврова насчет того, что президент Украины становится нелегитимен. Это, конечно, имея такого легитимного президента, как Путин, особенно трогательно выглядит.
В общем, понятное дело, что в России культура скорби направлена исключительно на то, чтобы больше убивать. Вот это как раз самое печальное, особенно если учесть, что появляются факты о человеке, которого задержали по подозрению в причастности к теракту и в процессе допроса убили, просто убили, не дав ему оправдаться. А он принял людей, которые его задержали, – и не мудрено было – за каких-то бандитов, которые к нему подошли на остановке, и осмелился сопротивляться, за что ему и сломали позвоночник. Это, в общем, такие вещи, они вряд ли уже, конечно, удивят человека, знакомого с русской хроникой, но ощущение, что мигрантам надо приготовиться к новой атаке, к новой волне, это ощущение меня не покидает.
И, честно говоря, мигрантов очень жалко. То есть жалко, конечно, особенно россиян, которые чувствуют себя совершенно беззащитными в собственной стране. Они-то находятся на родине, и они-то чувствуют, что случись какая-нибудь экстремальная ситуация, к ним помощь подоспеет далеко не сразу. Но и мигрантов весьма жаль, потому что, в конце концов, на этих людях лежит огромное бремя работы, бремя, которое далеко не жаждут с ними разделить коренные жители. И вот эти мигранты, которых продолжают эксплуатировать, преследовать и ненавидеть, это, конечно, вызывает самые скорбные чувства.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Тут Владимир Путин во вторник выступал на очередной коллегии силовиков. Так уж вышло, что российский президент после своего якобы переизбрания, после этой сомнительной электоральной процедуры если куда-то ходит, то исключительно на бесконечные вот эти коллегии силовых ведомств. Сначала, сразу после псевдовыборов, он посетил коллегию ФСБ и вот накануне посетил коллегию уже МВД.
__________________________________________________________________
В. Путин: «Те, кто применяют это оружие, – а это оружие, которое применяется против России, это очевидно сегодня уже, – мы должны понимать, что оно обоюдоострое, это оружие. Заказы преступлений за деньги, они не единичны. Также в этой профессиональной среде – можно сказать, и вы это хорошо знаете – в этой среде нет надежной агентуры. Там делают за деньги все что угодно, не руководствуясь никакими ни религиозными, ни политическими соображениями, а только финансовыми. Так же все легко и продается: любая информация и покупается, и продается».
__________________________________________________________________
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: И вот что меня поразило. Даже не то, что он отказывается общаться с простыми людьми и окружает себя исключительно офицерством, оборотнями в погонах, поразило меня то, что он напрямую уже начал угрожать неким ответным терактом, этими традиционными зеркальными мерами тем, кто этот теракт в Москве устроил в «Крокусе». То есть так как в его воспаленном сознании, во вселенной Владимира Путина организаторами являются украинцы, то есть выходит, что Путин тем самым прямо угрожает Украине ответными, предположим, взрывами концертных залов. Что он там собирается, подорвать выступление «Океана Эльзы» в Киеве или какой-нибудь музыкальный фестиваль в Одессе?
Д. БЫКОВ: Я не думаю, что это будет так симметрично, что это будут взрывы в каких-то концертных залах. Я просто думаю, что Владимир Путин усиленно готовит и Украину, и остальной мир, и российскую аудиторию (все-таки ему важны какие-то здесь оценки) к тому, что будет активизирована, по всей видимости, война. И в ближайшее время следует ожидать и полного, массированного обстрела всех инфраструктур Украины, особенно включая энергетическую, ну и, по всей видимости, некоторый штурм на основных направлениях. После Авдеевки они собираются Часов Яр. Это все, видимо, будет активизировано летом.
С другой стороны, и Украина анонсировала контрнаступление очередное. И Зеленского тоже можно понять. Он об этом предупреждал давно. Видимо, летом будет наблюдаться довольно серьезная активизация.
У меня есть ощущение, что внутри себя, просто если следить за риторикой, а нам уже приходится за ней следить, мы обязаны думать о будущем, если следить за риторикой Владимира Путина, он для себя, как мне кажется, принял некие решения.
Не зря один из пропагандистов на Первом канале сказал: «На Западе думают, что Владимир Путин остановится, а Владимир Путин не остановится ни перед чем». Тогда ведущий, пытаясь спасти положение, как-то рудиментарно говорит: «Но он же не остановится в защите нашей страны». Но это замечание никем не было услышано. «Он не остановится ни перед чем», – повторяет эксперт, который, видимо, или в курсе ситуации, или озвучивает чужие инициативы.
Но никаких не должно быть сомнений в том, что, видимо, Владимир Путин принял для себя некое решение. Будет ли это ядерный удар, будет ли это заход на территорию кого-то из НАТО, будет ли это последняя проверка западного мира на солидарность, мы не знаем. Но, по всей видимости, в конце весны и начале лета следует ожидать какой-то решительной и чрезвычайно опасной эскалации этого конфликта, потому что Владимир Путин понимает, что его пора заканчивать. Если не вышло Киев за три дня, не вышло Киев за два года, не вышло Харьков и Одессу за два с половиной года, вероятно, он готовит какие-то чрезвычайно массивные удары, прежде всего по теплостанциям, электростанциям, вообще по всему, что обеспечивает Украине хоть какую-то жизнь.
Я не знаю, насколько в Украине осведомлены об этих планах, не знаю, что готовит Запад, но для меня совершенно несомненно, что это лето окажется переломным. Переломным оно окажется и в судьбе Украины (и вы это увидите, я думаю), и в судьбе России, которую Владимир Путин, кажется, твердо решил швырнуть, как некую бомбу, в остальной мир.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Вы упомянули уже Харьков. И вот лично я за Харьков больше всего, сильнее всего переживаю, потому что если прислушаться к российской государственной пропаганде и к тому, что говорят официальные лица и их прихлебатели, то все внимание сейчас этой воюющей страны направлено в первую очередь и едва ли не исключительно на Харьков. Если почитать интервью мэра этого города, город, конечно, в осаде, приготовился к обороне.
Вы знаете, я вспоминаю свои эмоции, когда Владимир Путин только начинал эту чудовищную полномасштабную войну, у меня была такая мысль, такое послание к нему: что же ты, тварь, прикрываясь идеями защиты русскоговорящих людей, русского населения, бомбишь третий по населению говорящий на русском город мира? И вот тогда там было более 2 миллионов человек, сейчас, исходя из интервью того же самого мэра Харькова, осталось всего лишь около 300 тысяч.
«Вот как раз все люди с Харькова уехали, один я остался, буквально пару человек и всё. А так, никого нет в городе. Сейчас поищу, где встать. Мест полно, в принципе. Где угодно можно встать на площади. Просто лучшее место нужно сейчас выбрать. А так, хорошо, что все уехали, что столько места».
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Люди живут без электричества, выживают, по сути. Если бы вы давали совет своим друзьям, товарищам, которые наверняка у вас в Харькове есть, вы бы им посоветовали уезжать, срочно уезжать?
Д. БЫКОВ: Нет, все мои друзья, которые были у меня в Харькове, они давно находятся или на фронте, или в отъезде. То есть в городе нет ни тех, ни других. Видите, насчет русскоязычного населения, вот это вы подметили на самом деле забавную закономерность. Понимаете, для Владимира Путина наличие в городе русскоязычного населения далеко не является фактором милосердия дополнительным. Ну да, там есть русские. Но и для Владимира Путина любая территория, где находятся русские, является территорией России. А с территорией России он может делать все что угодно.
Следите за рукой. Такая двуступенчатая логика. Везде, где находятся русские, Путин чувствует себя хозяином. Поэтому эту территорию он может эксплуатировать, сравнять с землей, призвать оттуда все население на фронты. А он, честно говоря, ведь и зарубежных русских, временно проживающих за рубежами страны, тоже считает своей собственностью.
Тут, кстати, Белковский анонсировал, не знаю, насколько можно верить его источникам, наверное, можно, что 2025 год станет еще и временем обмена загранпаспортов. И все, кто не явится в консульство, могут считать себя обезгражданственными, обезгражданами, не говоря уже о том, что менять паспорта тоже будут далеко не всем, а публике преимущественно лояльной.
И заграничные русские, и русские в третьем поколении, и русские, проживающие в Украине, кажутся Владимиру Путину его легитимной собственностью, как бы, по-гоголевски говоря, его пока живыми душами.
Естественно, что и отношение его к Харькову такое – «Это наш город. С нашим городом мы можем сделать все что угодно, потому что мы перед нашими гражданами не чувствуем никакой ответственности. Они же за нас проголосовали». И будет время, проголосуют в любом случае, потому что нет такого обстоятельства, которое бы заставило фанатов Путина отречься от Путина.
И по всей вероятности, участь Харькова в ближайшее время будет опасной – не говорю «печальной», опасной – именно потому, что это, видимо, направление главного удара.
Ну, понимаете, надо же о чем-то рапортовать. Нельзя же рапортовать только о том, что силовики, в общем, прозевали теракт. А то, что они его прозевали, это, я думаю, признается ими самими, судя по разносам, звуки которых оттуда доносятся. Нельзя же вечно праздновать победу над «голой вечеринкой», которая сейчас уже оказалась ментальной атакой на Россию. Вот у них теперь такой масштаб врага и такие масштабы побед.
Поэтому, естественно, есть два города, которым не могу сказать «приготовиться», они готовы давно, но два города, которым достанется тяжелее всего этим летом – это Харьков и Одесса. Тем более, что Одессу, и не без оснований, кстати говоря, считают всегда городом космополитической культуры и в значительной степени культуры русской. А Харьков, одно время, кстати говоря, бывшая столица Украины, вообще находится в 40 километрах от границы. И то, что он еще не взят, до сих пор, я думаю, торчит, как заноза огромная, и для Шойгу, и для Путина.
А уж сколько там русскоязычных и то, что всегда эти города и говорили по-русски, и дружили с русскими, и побратимов имели в России, об этом нечего и говорить. Это уничтожение таких важных центров именно русской в свое время культуры, это уничтожение такого количества русскоязычных граждан. Конечно, их теперь отвратили от России навеки, нечего и говорить. Конечно, в Харькове теперь русскую речь долго не будут слушать без ужаса.
Но тем не менее, было время, я хорошо это помню, когда мы приезжали туда на Чичибабинские чтения, когда мы дружили с тамошними поэтами, когда мы проезжали через Харьков в Крым и всегда останавливались у друзей. То есть разрушены такие важные, такие тонкие связи, которые восстановить нельзя. Не думайте, есть вещи бесповоротно потерянные.
Так что, по всей вероятности, в ближайшее время Владимир Путин продолжит сводить свои счеты в том числе и с русской культурой. Поскольку он сам человек глубоко некультурный, у него за культуру душа не болит.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Вы знаете, сейчас я вспомнил, как в детстве мы ездили в Харьков. Причем ходила тогда электричка Белгород – Харьков. И мы пацанами просто убегали от пограничников, которые проверяли документы. Вот настолько граница была неочевидна. То есть буквально просто ты садишься в электричку и бегаешь по вагонам, чтобы тебя не поймали. И можно было даже без документов, если ты ловкий и умелый, до Харькова добраться. Города Белгород и Харьков были фактически чем-то одним целым: тут бабушка, тут тетя, там друзья мамы, там одноклассники соседки. Все это было так мощно и глубоко проникнуто друг с другом и связями.
И вот о Белгороде я хотел бы поговорить, об этом городе. Про Харьков, который сейчас центр фронта, только что поговорили. Белгород, по сути, тоже точка на фронте. Это даже не прифронтовой город, это город в гуще военных событий, война дома. По сути, война дома. И вот об этом надо говорить. Война дома, война в России. И на территории России большой региональный центр живет в состоянии войны и в условиях войны.
Вы знаете, вот недавно листал Телеграм-канал губернатора Белгородской области Гладкова. Два года назад, уже в разгар боевых действий на территории Украины, там абсолютно мирный такой, спокойный по тону Телеграм-канал регионального лидера. Сейчас, по сути, это даже не Телеграм-канал, а военные хроники. Каждый день там что-то происходит, каждый день практически там погибают люди. Но в России говорят не об этом, не о том, что война пришла к нам домой, в дом каждого россиянина, по сути, в дом наших сограждан, а говорят о том, что вот задержали какую-то партию сомнительного гексогена. Опять-таки, привет, «рязанский сахар». И изъяли этот гексоген в контрабандных якобы украинских иконах.
Д. БЫКОВ: С этими иконами вообще получилось очень интересно. Да, гексоген, ввозимый в Россию в украинских иконах – это потрясающий, конечно, символ российской пропаганды. Но проблема даже не в этом. Вы правы в главном. Действительно ситуация в Белгороде не является первополосной, не является первоочередной. Действительно говорят обо всем, но не о том, что война пришла в Россию.
Она пришла-то давно, потому что обстрелы НПЗ. Правильно совершенно Украина чувствует главную мишень. Россия бьет по центрам энергетики Украины, Украина бьет по нефтеперерабатывающим заводам России, по самой уязвимой точке, потому что люди для России никогда не являлись существенным капиталом (бабы новых нарожают), а вот нефть – это да, это существенно.
Тут, видите ли, почему Белгороду не уделяется такое первостепенное значение? Потому что пришлось бы говорить об очень ужасных вещах, об очень роковых, фатальных для все той же пропаганды. Мы тут, действительно, планировали провести Парад победы через неделю после начала войны на Крещатике, а у нас в результате Белгород не только город прифронтовой, но уже и протесты раздаются.
Того самого мальчика, который радостно провожал войска на фронт, вывозят из Белгорода и эвакуируют. По сути дела, это эвакуация. И губернатор радостно говорит: «Мы приветствуем возможность показать нашим детям Россию». Но до такого никакие сталинисты не доходили. Никакая сталинская пропаганда не говорила: «Какая радость, что наши дети поедут на Урал, посмотрят Урал». А ведь действительно, эвакуация – это процесс довольно трагический. Россия не знала массовой эвакуации примерно 80 лет. Это все-таки заставляет задуматься довольно горько.
И самое печальное, что до людей в Белгороде пока еще не совсем дошло вот это понимание истинного виновника. Ведь войну-то начал Путин. Ведь это Путин сделал так, что Белгород обстреливают, что дроны прилетают в жилые дома, что огромное количество людей чувствует себя буквально в прифронтовой полосе. Путин начал эту войну. А это не Украина обстреливает Белгород. Украина пытается защититься от российской атаки, которая по-прежнему остается ничем не спровоцированной.
Ведь два с половиной года скоро прошло, ну хорошо, пусть два и два месяца, но до сих пор не назван ни один реальный документ, который бы показывал, что Украина собирается нападать, что Белгороду что-то угрожает, что Донбасс собирались штурмовать.
Ведь темпы войны на Донбассе за эти 8 лет, что она шла, снижались неуклонно, а после начала войны Донбассу пришлось солонее всего. То есть попытка спасти братьев, как об этом все время говорили, попытка прикрыть своих обернулась для этих своих тягчайшим разочарованием. И вот до них-то на Донбассе это дошло. Достаточно почитать донбасские паблики, они в сети существуют.
Белгород, я думаю, для Путина сегодня именно потому болезненный населенный пункт… Не потому, что люди гибнут. Это для него, для него, не для меня, подчеркиваю. А то ведь нас смотрят с вами внимательно. Для него люди, конечно, ничто. Для него важно, чтобы лояльность этого города сохранялась в неприкосновенности.
Сильно подозреваю, что с лояльностью там будут в ближайшее время большие проблемы. Потому что это печальная очень закономерность, но просто когда по тебе стреляют, люди начинают соображать гораздо быстрее. Когда стреляли по Киеву, последние иллюзии относительно каких-то братских чувств к России там испарились за день. Думаю, что в Белгороде постепенно начинают понимать, какой характер имеет эта война.
А Белгород ведь не один. Там довольно много приграничных городов. Там и Курск недалеко. И на территорию Курска уже заходили. И поскольку я каждый год ездил на машине в Крым, я очень хорошо себе географию этих мест представляю. Поэтому думаю, что юго-запад России в ближайшее время начнет прозревать несколько быстрее, чем остальная часть страны.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Вот вы сказали, что Россия 80 лет не переживала эвакуацию. Еще примерно столько же, те же самые 80 лет, Россия не переживала и войну на своей территории. И такое ощущение, что как раз воевать на своей территории Россия категорически не умеет, умеет исключительно воевать где-то, куда-то отправлять воинские контингенты, забрасывать соседей, другие страны бомбами, а защищаться не умеет.
И скажу ужасную вещь, наверное, чудовищную вещь, страшную вещь, но, может быть, эта война закончится только тогда, когда эта война начнется на российской территории, просто потому что Владимир Путин не умеет обороняться, Россия не имеет обороняться?
Д. БЫКОВ: Это много раз было на самом деле проговорено. Вы не первый, кто эту мысль высказывает рискованную. Тем более, что ведь бороться с вами или со мной значительно проще, нежели что-то противопоставить реальной атаке. А в России всегда умели лучше отлавливать внутренних врагов, нежели полемизировать с врагами внешними, скажем так.
Давайте уточним важное обстоятельство. Власть в России может рухнуть только изнутри. Я объясню. Никакая война самая успешная не приведет к оккупации России. Как мы видели, например, на примере 1812 года. Тогда же Александр I сказал, что Россия может сжаться до Камчатки, но начнется и оттуда. Территория России, в принципе, настолько огромна, что она способна поглотить любого захватчика. Наполеон в Москву вошел, в древнюю столицу, и тем не менее с позором бежал оттуда, видимо, осознав незавоевываемость, неперевариваемость такой гигантской территории.
Власть в России может рухнуть только изнутри. Никакие военные успехи Украины, никакие военные поражения Путина, никакое количество погибших среди мобилизованных не приведут к критическому переосмыслению ситуации. Россия в ситуации внешнего вызова мгновенно переключается – это как синдром такой – на объединение вокруг власти и на оголтелую ненависть ко всему внешнему миру.
«Мы воюем не с конкретной Украиной, мы воюем со всем остальным миром, мы в ситуации глубочайшего ресентимента, весь мир против нас всегда был, никогда не мог простить наших размеров, наших богатств, нашей духовности (которая выражается, вероятно, в чудовищной запущенности нашей территории). Мир не может нам простить, мы всегда одни против всех». Иными словами, этот нарратив непобедим.
В России можно превратить войну империалистическую в войну гражданскую. Это мы уже наблюдали в 1918 году. Но невозможно войну империалистическую никак интерпретировать так, чтобы вот власть была сама виноватой. Кстати говоря, и в Первую мировую войну Россия тоже влезла по собственной инициативе, выполняя союзнические обязательства, но, в общем, тем подписала себе приговор. Мы это хорошо помним. Мы же всегда не можем братьев оставить, поэтому мы, собственно, против братьев в основном сейчас и воюем.
Ситуация эта может измениться, а измениться она, безусловно, может и обязана, только если большая часть российского населения, в принципе, проснется, если она поймет, что эта власть ни на одном направлении – вот это очень важно понять – не принесла никаких положительных сдвигов: ни в научном, ни в культурном, ни в промышленном, ни в финансовом, кроме подорожания нефти, которое случилось независимо, по попущению Божию. Ничего абсолютно эта хронически бесплодная и бездарная власть для России сделать не могла.
Другое дело, что она выпихнула из России ее будущее, посажала по тюрьмам наиболее активную и наиболее созидательную часть молодежи. Именно не деструктивную, а созидательную. И я уж не говорю о том, что такого падения, просто падения по всем фронтам в России не было никогда. Может быть, прирос в России ВПК. Но ВПК – это далеко не единственное и, более того, далеко не главное, чем страна занимается. Пока масштаб катастрофы, в которую ввергла нас эта власть, не будет осознаваться внутри России, никакие внешние силы ничего не изменят. Но тут, видимо, уже сама по себе экономика начнет постепенно подавать сигналы.
И вот еще одна важная штука. У меня сегодня как раз доклад, доклад о внутреннем государстве в России, он посвящен связям спецслужб и оккультизма. Вы знаете, оккультные симпатии российских спецслужб общеизвестны. Блюмкин участвовал в экспедиции Рериха в поисках, Махатмы. Глеб Бокий содержал при своем секретном отделе специальный департамент гипноза и оккультизма под руководством Барченко. Все это хорошо известно. Важно выстроить нарратив.
И вот я начинаю понимать. Знаете, что роднит спецслужбы с оккультизмом? Я просто вот еще не остыл после доклада подготовленного, поэтому я хочу поговорить. Две вещи.
С одной стороны, что мы называем, вообще говоря, оккультизмом? Это попытки духовной власти не при помощи духовного усилия, а при помощи заклинаний, веществ, гипноза, иными словами, при помощи внешних воздействий. Это как бы очень характерные для российских спецслужб такие попытки механистического и чаще всего пыточного воздействия на сознание, попытки его насильственной перестройки, когда вместо веры, интеллектуального усилия, духовного прогресса людям предлагают исполнить обряд или сказать заклинание. Вот это такой incarnation. Вот это первая вещь, которая их роднит.
И вторая. Спецслужбы и оккультизм, они поражают своим паразитизмом, своим абсолютным духовным бесплодием. Они ничего не могут придумать сами. Они паразитируют на традициях, на заимствованиях, на чужих идеях, на эксплуатации идей великого прошлого, но сами по себе ничего предложить они не могут. И оккультисты, и спецслужбы абсолютно бесплодны в творческом отношении.
Вот тот чудовищный храм вооруженных сил зелено-пурпурный, как бы подсвеченный адскими отблесками, который выстроен в Одинцове, это храм бесплодия, как это ни ужасно. Это храм отказа от исторического усилия. И то, что Россия, по справедливому выражению Андрея Кураева, стала страной победившего оккультизма, победившего на всех фронтах, это делает ее еще дальше от христианства.
Знаете, вот честно вам скажу, много сегодня в мире всякой дряни, но ничего более антихристианского, чем нынешняя Россия, я себе представить не могу. Особенно когда я читаю наказ вот этого Всероссийского народного собора под руководством, естественно, патриарха. Кто бы ни писал этот документ, он поразительно откровенен. И то, что в России «наказывать» имеет два значения, в смысле наказание (punishment) и в смысле завещание, это тоже очень красноречиво.
В этом наказе сказано, что вся Украина должна перейти под решающее влияние России. Только вот еще территориальной проблемой, геополитикой не занималась русская церковь. И особенно наглядно, конечно, там сказано, что мы ведем священную войну. Само словосочетание «священная война» – это для христианина абсолютный оксюморон, абсолютный горячий снег. Но церковь это говорит. И это еще раз показывает, что так растоптать христианство, как растоптала его Россия, не удавалось еще никакой инквизиции.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: А вот говоря как раз про оккультные практики. То, что мы видим, то, что страна и пропаганда навязывают как какую-то норму, новую нормальность, легитимизируя насилие, причем насилие ради насилия, ради самого процесса издевательства над человеческим… Вот отрезанное ухо.
М. Симоньян: «Мы очень надеемся, что этому парню, который не сдержался и отрезал это ухо, ничего за это не будет. И теперь набрасывайтесь на меня всей своей либеротной сварой и говорите все что хотите. Мне совершенно все равно».
Это же тоже откуда-то оттуда, из оккультизма, что это такой атрибут этих садистских практик, что вот мы берем и преподносим это кровоточащее ухо толпе как некое доказательство того, что мы являемся членами какой-то садистской секты, садистской шайки. То есть оттуда?
Д. БЫКОВ: Ну, понимаете, это все сатанизм, широко говоря. Потому что ведь главная особенность сатанизма – это постановка на первое место перверсивных, обратных ценностей: главная цель жизни – смерть, главная цель работы и молитвы – страдания, главная цель религиозной практики – власть, подчинение. Ну и естественно, что отрезанное ухо становится символом патриотизма, а Маргарита Симоньян, которая пошла в полный разнос, просит не наказывать того представителя спецслужб (я не знаю, кто это был, спецназовец, пограничник), кто это ухо отрезал и потом еще нож, как бы инструмент справедливого возмездия, выставил на аукцион.
То, что и российская пропаганда, и российские спецслужбы, и российские идеологи, прежде всего Дугин, являются неприкрытыми оккультистами и, по сути дела, сатанистами, это сегодня ни для кого не секрет. Именно потому, что Россия и утверждает во всем мире вот эти перверсивные ценности: цель жизни – милитаризация, а не мир, цель творчества, цель работы – нищета, а не процветание, страдание и физическое страдание прежде всего – удел всего живого, ну и так далее. Вот эти перевернутые ценности, которые люди, конечно, не желали бы применять к себе, они другим это рекомендуют. Тотальная милитаризация страны, о которой все время говорят.
Дугина, кстати, вот тут пытались окоротить некоторое время, пытались ему возражать. Ничего подобного, он продолжает гнуть свое, его продолжают печатать, и, в общем, он остается главным, я бы сказал, единственным идеологом этой власти. Других-то идеологов там просто нет.
Россия сегодня всему миру пытается навязать репрессивную повестку. Вот на протяжении последних не скажу двух, скажу десяти лет вся Европа думает о войне, войне, которая идет в ее сердце. Весь мир последние два года уж точно боится ядерного уничтожения. Практически вся пропаганда России направлена на торжество самой беспардонной, самой мерзкой архаики. И, наверное, самой главной антимодернистской силой является сегодня в мире именно Россия.
Кстати говоря, книга Александра Эткинда «Russia Against Modernity» – это, наверное, самая важная книга последнего времени, потому что там обозначен главный конфликт эпохи: ничего более антибудущего, ничего более антимодерного, чем сегодняшние поведение и практики России, в истории не было чрезвычайно давно. Отсюда и культ прошлого, и культ смерти, и культ войны. Все это в одном флаконе.
То, что сегодня в России господствует откровенно сатанинское, оккультное мировоззрение, это еще одно следствие. Мы все наивно думали, что обойдется. Но, к сожалению, вот в идеологии уж точно так, только по линии нарастания это может идти, ни по линии рефлексии, ни по линии самокритики. Страна, впавшая в ресентимент, в самообожание, в уверенность, что она противостоит мировому злу, в этой стране никаких тормозов не остается. И поэтому вся надежда даже не на массовое прозрение населения, надежда на то, что просто, собственно, российская инфраструктура не выдержит этих напряжений.
Потому что, будем откровенны, как сказал Владимир Путин, говоря об агентуре и угрожая Украине, как всегда, он ведь сказал по Фрейду, проговорившись, самое главное: эти люди – плохие союзники, плохие агенты, они за деньги сделают все что угодно. Люди, которые мотивированы, как в России, баблом, карьерой или страхом, плохие союзники. Российская инфраструктура посыплется не от украинских ударов, а от того, что на этой инфраструктуре действительно нет скамейки запасных, там нет будущего, нет талантливых людей. Постепенно Владимир Путин вытоптал все пространство вокруг себя. И будем откровенны, каких бы он новых ни назначал командующих флотами, опираться ему сегодня не на что.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Ну вот если сегодня в России мы живем в эпоху чекистского ренессанса, и спецслужбы контролируют абсолютно все зоны человеческой жизни, все общественное, все экономическое, все политическое, они фактически управляют страной…
Д. БЫКОВ: Всегда, всегда.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: И эти спецслужбы одновременно с этим являются, по сути, некими оккультными сектами. То выходит, что справиться с этой тьмой, с этим сатанизмом можно только с помощью безусловного света, божественного, с помощью веры.
Д. БЫКОВ: Ну, нет. Знаете, как сказано на американской купюре, In God We Trust, то есть сами и плошаем. Конечно, на Господа надо надеяться, но надо и самим нечто делать. Во-первых, конечно, разоблачение этих оккультных практик само по себе довольно полезное дело.
Ренат, мне периодически задают вопрос: «А почему Россия оказалась в такой власти спецслужб?» На протяжении семи веков ее истории единственная организация, единственная институция, которая не подвергалась никакой критике и никакой реформации, которая оставалась неуязвимой все это время, это спецслужбы. Они назывались опричниной. А «опричь» – это, как вы знаете, «кроме». Поэтому они же еще называются и кромешниками. Тьма кромешная – это тьма опричная, условно говоря. Потом это называлось Тайным приказом, потом – Тайной канцелярией, потом – Третьим отделением, потом – Охранным отделением, потом – ВЧК, ФСК, КГБ, ФСБ. Как бы оно ни называлось, суть его одна. КОМКОН-2, как это сказано у Стругацких.
Так вот, почему Россия в полной власти спецслужб? Ответ очень простой. Россия всегда больше всего боялась измениться. Поэтому захлебывались все реформы. Любая попытка изменения этой вертикальной системы приведет к ее немедленному обрушению. Она просто сложится вглубь себя. Поэтому самое главное, что здесь делают власти – это консервация любой ценой. Понятно же, что любые реформы очень быстро упираются в трон, а сам трон себя реформировать не может. Он стоит на довольно хрупкой, на довольно зыбкой цирковой пирамиде. Поэтому главная задача власти в России на протяжении семи веков – это не допустить структурных перемен, не допустить будущего. И вот на страже прошлого, чтобы будущее не дай бог носу сюда не сунуло, стоят спецслужбы.
Обратите внимание, их самые главные враги – это люди творческие, это реформаторы и это активные, сознательные граждане, которые в любой другой стране мира составляют элиту. Ну ведь смотрите, с кем боролись эти спецслужбы. Они боролись с Буковским, который в любой другой стране стал бы президентом или, по крайней мере, таким своим Михником, своим Валенсой, своим Гавелом. Они боролись с Марченко, пролетарием, который начал понимать. Они боролись с воином Григоренко. То есть, иными словами, они боролись с элитой нации, с людьми, которые могли бы что-то изменить, ради того, чтобы торжествовали лояльные, агрессивные, ограниченные кретины, которые и составляют большинство их палачей.
Причем это палачи довольно изощренные. Вот расследование «гаванского синдрома» показало, что они ультразвуковым оружием владеют весьма продвинутым. Вопрос в том, на кого направлены все эти усилия. На то, чтобы вызвать мигрень у американской дипломатии. Да вы попробовали бы от головной боли избавить собственное население, а не производить в промышленных количествах головную боль у остального мира.
Спецслужбы стоят на страже прошлого. Они надеются, что Россия так и будет гнить вечно, превращаясь в огромное болото. Но я их должен разочаровать – в болоте откладывается торф, а это, к сожалению, самая горючая среда.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: А тьма борется со светом только потому, что благодаря свету она существует, и без света и тьмы не может быть, как пелось в недавней песне.
Д. БЫКОВ: Ой, ну слушайте… Да, да, так и хочется процитировать: «Я не буду с тобой спорить, старый софист». Тьма борется со светом в силу единственной причины – свет уменьшает ее количество, свет освещает потаенные углы. Спецслужбам в России живется очень хорошо. Их деятельность абсолютно закрыта, их финансирование практически бесконечно. Население, вечно подгоняемое внешней угрозой, готово лобзать прах от их ног, а иначе нас завоюют, иначе нас будут эксплуатировать не свои, а чужие, НАТО придет сюда.
Ну, видите, это все настолько давно работает, что довольно сильно заржавело. В болоте, конечно, все сохраняется в неприкосновенности. Я давно когда-то сказал, в огне кое-что может уцелеть, а в болоте сгниет все. Переработка всего российского духовного капитала, инфраструктур, природных ресурсов, так называемые органические останки, идет в России бешеными темпами.
Но хочется сказать, что даже и такой бесконечный ресурс, как ресурс России, он все-таки не безграничен. И главное, что самое печальное, долгое время убивая или выгоняя лучших, вы лишаете себя элементарного будущего. Эта страна элементарно неуправляема сегодня. И уверяю вас, первая крупная техногенная проблема или внешняя атака, или инициативный персонаж вроде Пригожина, первый «черный лебедь», не стая «черных лебедей», а первый «черный лебедь» приведет к последствиям абсолютно роковым.
Я говорю об этом без тени злорадства, потому что возвращаться в Россию такой ценой я совершенно не хочу. Но, грешным делом, мне приятно будет увидеть, что Господь не фраер, что Господь лишает слишком бодливую корову органически присущих ей рогов.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Вопросом про людей света и про людей надежды мне хочется сегодняшнюю передачу закончить. Это будет вопрос про Аллу Пугачеву. Совсем скоро у нее юбилей, 75 лет. И обычно ей на этот самый юбилей дарили ордена «За заслуги перед Отечеством» разных степеней. Делал это Ельцин, делал это Медведев, делал это и Путин. Ну вот на очередной день рождения, на 75-й день рождения власть ей планирует подарить другой орден, орден подлый, орден под названием «статус иностранного агента». Как вам кажется, государство, элиты, власти, они опустятся до столь низкого поступка, они включат Аллу Пугачеву в реестр иностранных агентов в честь праздника?
Д. БЫКОВ: Ну какая же в этом подлость?! Это, наоборот, прекрасно. Я помню, Иртеньева не было дома, поэтому я с той же Аллой Боссарт, которой исполняется столько же лет, поговорил. Она помнит, я-то уже забыл, она помнит, что я позвонил в полном отчаянии: «Шендеровичу дали иноагента, а мне нет». Я говорю: «Алка, ну неужели я такой плохой писатель? Я же не хуже Шендеровича. Я же тоже стараюсь. Я тоже там умею стихи писать, пьесы. Я чего-то, в общем, наверное, сделал в жизни. Почему они его делают иноагентом, а я до сих пор хожу непремированный?» Она меня как-то успокоила, сказав: «Ну подожди, ты больше лирик, у него больше общественный резонанс».
Сегодня это госпремия в единственном незазорном формате. А Ленинская премия, которая выше государственной, это если вас еще и попытаются отравить. Я надеюсь, что с Пугачевой этого не случится. Она и так довольно титулованный человек. Но если на нее навесят клеймо иноагента, можно сказать, что она полный кавалер всего в России. Как говорила Анна Ахматова: «Я испытала величайшую славу и величайшее бесславие. И должна вам сказать, что это практически одно и то же».
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Спасибо. Спасибо большое.
Д. БЫКОВ: Спасибо и вам.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: А нашим зрителям я посоветую сходить на сайт издательства Freedom Letters и искать там книгу Дмитрия Быкова «ЖД». Я вот недавно прочитал. Это переиздание с определенными сокращениями. Я вам дико советую и рекомендую всячески это сделать. Спасибо.
Д. БЫКОВ: Спасибо вам большое за рекламу. А Пугачевой привет. До скорого. Пока.
Р. ДАВЛЕТГИЛЬДЕЕВ: Ну что ж, вот таким получился сегодняшний «Навигатор». Спасибо, что были с нами. Меня зовут Ренат Давлетгильдеев. Также с вами был, как обычно, писатель, публицист Дмитрий Быков. После того, как поставите лайк, не забудьте посмотреть другие программы нашего канала. Не только поставьте лайк, но и прокомментируйте, потому что это тоже очень важно и полезно и помогает нам рассказывать как можно большему количеству людей про то, что мы работаем и существуем.
Так вот, после того как вы все это сделаете, не забудьте посмотреть другие программы канала. Вот они вокруг меня, тоже очень любопытные. Всячески рекомендую вам с ними ознакомиться. Мы работаем для вас и только для вас. Спасибо, что остаетесь с нами. Берегите себя. До скорых встреч.