Кибатлон и Ассистивные технологии - Александр Семёнов - Точка - 2016-10-30
А. Плющев
―
Московское время 22 часа 10 минут, добрый вечер. Вас приветствует Александр Плющев, здесь же Сергей Оселедько, управляющий партнер компании Notamedia.
С. Оселедько
―
Добрый вечер.
А. Плющев
―
Добрый вечер. И с нами капитан сборной России по Кибатлону Александр Семенов. Александр, добрый вечер.
А. Семенов
―
Добрый вечер.
А. Плющев
―
Вообще-то должно быть сегодня много гостей, но они постепенно, знаешь, не дошли до финиша.
С. Оселедько
―
Техника подвела.
А. Плющев
―
Да, и техника подвела в том числе. Как раз сегодня разговор о технике, о технологиях. Вот так. Нет, с другой стороны, я подумал, Сережа, если у нас человек, отвечавший за создание Сколково – кто отвечал за создание Сколково, помнишь?
С. Оселедько
―
Нет.
А. Плющев
―
Владислав Сурков.
С. Оселедько
―
Точно.
А. Плющев
―
Не пользуется электронной почтой, как теперь выяснилось – пресс-секретарь президента сказал, то я вообще ничему не удивляюсь абсолютно – все нормально, так и должно быть.Ну, хорошо. Возможно, нашим радиослушателям, как и нам еще некоторое время назад, слово Кибатлон вообще мало что говорило, скорее всего ничего.
С. Оселедько
―
Я от тебя узнал, да.
А. Плющев
―
Вот. У нас сегодня программа называется «Кибатлон и ассистивные технологии». Вот здесь союз «и» и «технологии», могут быть такие более-менее знакомые, Кибатлон и ассистивные – ну, ассистивные можно понять, что чему-то что-то помогает. Все. Александр Семенов, капитан сборной России по Кибатлону и исполнительный директор Отраслевого союза «НейроНет», надеюсь, нам более-менее все расскажет.Тема интересная, правда, вот поверьте на слово. Оставайтесь с нами, задавайте свои вопросы - +7-985-970-45-45, Твиттер аккаунт @vyzvon и веб-форма на нашем сайте echo.msk.ru тоже работает.
Александр, прошу, введите нас в курс дела.
А. Семенов
―
Добрый вечер, коллеги. С удовольствием. Ну, вся эта история с соревнованием под названием Кибатлон началась достаточно давно, наверное, года полтора назад ведущей компанией, которая в мире разрабатывает средства реабилитации, технические средства реабилитации для инвалидов, и то, что в общем можно называть ассистивные технологии, решили: а почему бы не устроить соревнование, которое показывало бы в первую очередь, что такое технологии для лиц с ограниченными возможностями, как они применяются на практике, и уже во вторую очередь как этим пользователям, особенным пользователям с помощью этих технологий жить в обычной жизни.Так появилась концепция соревнования Кибатлон, по-английски Cybathlon, и это соревнование впервые в этом году прошло в Цюрихе 8 октября.
Здесь стоит добавить немного предыстории. Изначально российская команда формировалась достаточно сложно и долго, потому что было понятно, что отрасль в России есть, она большая, сложная, но при этом достаточно разобщенная, и наша задача в начале пути, как рынка Нейронет (Национальной технологической инициативы) было объединить те компании, которые хотели бы поехать на соревнования, провести какую-то минимальную подготовку, и уже вместе выехать единой сборной. Хочу заранее отметить, что, наверное, российская сборная была одна из немногих, которая поехала именно как команда. В основном в этом соревновании принимали участие отдельные компании или даже университеты со своими разработками.
С. Оселедько
―
А можно чуть-чуть поподробнее, а что это за средства, технические средства для реабилитации?
А. Семенов
―
Конечно. Исторически есть такое понятие в российских министерствах, в федеральных органах исполнительной власти, как технические средства реабилитации для инвалидов. То есть, это протезы верхних и нижних конечностей, это, например, кресла-коляски, это, например, костыли. Все это – технические средства реабилитации, то есть, это устройства, которые помогают лицам с ограниченными возможностями жить обычной жизнью.Относительно недавно появился новый термин «ассистивные технологии». То есть, это вообще устройства и гаджеты, которые в дополнение к уже существующему нормативному перечню расширяют возможности еще больше. Ну, вот, например, допустим, что технологии, дополненные реальностью, будут сильно развиваться и помогать не только обычным пользователям, но и лицам с ограниченным, с плохим зрением, лучше ориентироваться в пространстве. Это уже к ассистивным технологиям. А к техническим средствам реабилитации это не относится.
А. Плющев
―
То есть, если уж совсем начали на базовый уровень какой-то опускаться, то у вас сейчас у обоих ассистивные средствА, как выражается Александр, на носу находятся прямо.
А. Семенов
―
Именно так, да.
А. Плющев
―
Это очки.
А. Семенов
―
Это вся техника, все технологии, все гаджеты, которые помогают лицам с ограниченными возможностями.
С. Оселедько
―
Понятно. А если мы говорим про Кибатлон, это больше соревнование компаний, или это больше соревнование спортсменов? Это как Формула-1, да? Вот там непонятно…
А. Плющев
―
… конструкторов.
С. Оселедько
―
… чего больше – больше мастерства пилота или больше?..
А. Семенов
―
Я бы даже здесь сравнил с мировым ралли, даже не с Формулой 1. Объясню, почему. Во-первых, отвечаю на ваш первый вопрос. Это, наверное, больше технологии, 51% примерно. И 49% - это атлеты.А второе – потому что, как мы увидели в этом году впервые на соревновании: очень многие устройства, особенно это было видно на креслах-колясках, были сделаны специально для соревнования. То есть, компании полтора-два года специально разработали под трассу. Помните, когда было ралли группы В в 80-х – это то же самое. Поэтому здесь технологии, наверное, чуть больше, а атлеты – чуть меньше. Потому что это технологии отрабатываются, для того чтобы потом войти в жизнь, и люди с ограниченными возможностями могли их…
С. Оселедько
―
В этом году были первые соревнования?
А. Семенов
―
Самые первые в этом году.
С. Оселедько
―
Почему так поздно, вроде бы уже?..
А. Семенов
―
Мне кажется, накопилась критическая масса устройств и гаджетов, которые можно было бы показать и испытать. На самом деле исторически все эти технологии начали иметь в себе электронную компоненту, вычислительный модуль относительно недавно. Вот, например, если говорить о протезах нижних конечностей, будь то стопа или модуль особенно колена, все эти устройства стали не просто там пассивными палками, как это было раньше, как мы видели в фильмах про пиратов, да? Это стали устройства с очень точными приводами, устройства с электроникой, которая просчитывает движение. Даже есть устройства экспериментальные, которые снимают миограмму мышц, то есть, делают устройство антропоморфным. Все эти технологии нарастились и стали доступными широкому пользователю, или хотя бы в лабораторных условиях, последние лет 7, наверное. Поэтому критическая масса таких технологий, высокотехнологичных устройств набралась в последнее время.
С. Оселедько
―
А в каких дисциплинах в Кибатлоне проходят соревнования?
А. Семенов
―
Всего 6 дисциплин. Первая – это протезы нижних конечностей, о которых я чуть ранее сказал. Вторая – это протезы верхних конечностей. Третья – это ФЭС (функциональные электростимуляторы мышц), здесь атлеты передвигались в горизонтальном положении на байке, его приводили в движение ногами, крутя педали.
А. Плющев
―
Это такой веломобиль?
А. Семенов
―
Веломобиль. При этом у этих атлетов ноги были слабо функциональны и приводились, как раз функциональность благодаря электрическим стимуляциям малым током. Это третья дисциплина. Четвертая дисциплина – это кресла-коляски с электроприводом, то есть, активные – не с ручным приводом, а активные. Пятая дисциплина – это brain-computer интерфейс, то есть, это интерфейс «мозг-компьютер» с электродами, и атлет проходил виртуальную трассу, как в компьютерной игре.
А. Плющев
―
Управляя мозгом?
А. Семенов
―
Управляя, да, мозгом, силой мысли компьютерным персонажем в компьютерной игре. И крайняя дисциплина – это экзоскелеты, передвижение по трассе в экзоскелете. Это все технологии, которые…
А. Плющев
―
Но вот, хорошо. Когда спортсмен парализован, и вот едет на этом веломобиле – тут все понятно. Но вот управлять силой мысли можно, мне кажется, одинаково будучи и человеком с ограниченными способностями, и совершенно обычным в данном случае человеком.
А. Семенов
―
Совершенно верно. Но лицам с ограниченными возможностями это на самом деле более даже актуально, чем обычным пользователям. Дело в том, что в этой дисциплине допускались к участию атлеты с наиболее ухудшенными функциями нижних и верхних конечностей. То есть, коллеги, которые участвовали, были почти обездвижены, даже проверяли силы мышц, бицепсы – не было. Это были самые сложные атлеты.
А. Плющев
―
А, кстати, проверки они проходят?
А. Семенов
―
Очень серьезные проверки врачами, сначала с нашей стороны наши атлеты нашей компании заполняли анкеты, отправляли коллегам из Швейцарии, организаторам, и дальше они проверяли. И проверяли в том числе на месте, делали не только технический чек изделия, но и чек – в общем-то, смотрели атлетов.
С. Оселедько
―
А на допинг тоже проверяют там?
А. Семенов
―
А здесь допинг, насколько мы понимаем, технически невозможен.
А. Плющев
―
Он бессмысленен скорее.
А. Семенов
―
Да.
С. Оселедько
―
Ну ладно, если ты управляешь силой мысли, какие-нибудь нейростимуляторы или что-нибудь еще, препараты, улучшающие концентрацию.
А. Плющев
―
Тебе виднее. Ты, видимо, мастер концентрации.
С. Оселедько
―
Очень не хочется подойти по критериям отбора.
А. Семенов
―
На самом деле как раз про дисциплину brain-computer интерфейс, очень серьезно оценивали вот как раз такие заложенные вещи. Например, есть такое понятие, как артефакт, когда можно управлять только силой мысли, а можно, там, пощелкивая зубами, давать дополнительные артефакты. Вот это пресекалось сразу, судьи за этим следили.
А. Плющев
―
Это же читинг, да, такой?
А. Семенов
―
Это читинг, и такого не было и, в принципе, даже случаев не было, чтобы дисквалифицировали, все было достаточно чисто. Поэтому здесь история про допинг, она, наверное, неактуальна.
А. Плющев
―
Засунул моторчик в рот, допустим… но я сразу же думаю, как читить.
С. Оселедько
―
Давайте по порядку. Вот дисциплина - протезы нижних конечностей. Что из себя представляет, какие там есть соревнования, в этой дисциплине? Знаете, как плавание – 50 метров вольным стилем, 100 метров брассом и так далее.
А. Семенов
―
Как это выглядело? Отлично. Вот дисциплина – нижние конечности. Атлет с протезом подходит к стартовой прямой, весь путь, все соревнование – это один длинный участок, длиной почти 50 метров, он преодолевает разные препятствия. Например, одно из них – это одна полоса с большим количеством маленьких участков. Например, нужно забраться по лестнице, не держась за перила, открыть дверь, закрыть, спуститься по лестнице. Нужно пройти по неровной поверхности такой, когда понятно, что человек с протезом ноги может поскользнуться или упасть. Все зависит от тонкости настройки протеза. Или нужно перебежать условно, как если бы вы переходили горную реку по камням перепрыгивали, там было такое соревнование. Согласитесь, здесь и концентрация атлету нужна, чтобы он умел правильно конфигурировать свое тело, и при этом протез чтобы не подводил.
С. Оселедько
―
При этом весовых категорий, мужчины-женщины – там такого нет?
А. Семенов
―
Не было. И мужчины, и женщины соревновались вместе, и весовых категорий не было. Например, что я заметил в рамках выступлений по тем же протезам нижних конечностей, первые три места заняла компания OSSUR со своими тремя различными изделиями. У них, что характерно, большинство атлетов были очень высокие. То есть, амплитуда шага большая, соответственно, какие-то участки, которые нужно было перепрыгивать…
С. Оселедько
―
Побеждают даже не атлеты, побеждают компании-производители оборудования?
А. Семенов
―
В общем, туда ехали компании со своим атлетами…
С. Оселедько
―
А сборная России?..
А. Семенов
―
Сборная России – это объединение большого количества компаний, которые туда…
А. Плющев
―
А сколько у нас компаний занимается производством такого?
С. Оселедько
―
Сборная России – это российские компании?
А. Семенов
―
Это российские компании, безусловно, это было шесть компаний по пяти дисциплинам. В целом в России, я думаю, что наберется пара десятков компаний, которые в этой отрасли могут представиться на этих соревнованиях.
С. Оселедько
―
А что умеют эти устройства, что такого они?..
А. Семенов
―
Давайте самый яркий пример…
С. Оселедько
―
Чем отличается один от другого, и что дает ему возможность выиграть вот в таком соревновании?
А. Семенов
―
Вот, например, история с экзоскелетом, как самая явная. Экзоскелет – как вы знаете, исторически существует как идея достаточно давно, еще с научно-фантастических книг. А как техническое средство – ну, наверное, последние лет 30 он разрабатывался. При этом наиболее высокие результаты были достигнуты за последние лет 8-10, когда приводная техника стала очень точная, когда стали связывать эту систему с антропоморфными параметрами человека, поэтому экзоскелет, он позволяет, во-первых, ходить тому, у кого функции нижних конечностей очень сильно ограничены, то есть, он обычно ездит на коляске. Во-вторых, он позволяет ему вставать (садиться) с мягкого дивана, что очень сложно. И самое сложное, наверное, это было преодолевать лестничные пролеты.А в чем соревновались между собой экзоскелеты, на самом деле это одна из самых слабо развитых пока историй в ассистивных устройствах, и там, в общем-то, шла речь больше о том, насколько точные приводы, насколько долго хватит атлета проходить эту трассу сложную, и насколько эти приводы хорошо подстраиваются под ходьбу человека.
С. Оселедько
―
Что значит, насколько хватит атлета? Там какое расстояние?
А. Семенов
―
Расстояние достаточно длинное, порядка 50 метров трасса, и в этой связи долго и тяжело идти на ногах человеку…
С. Оселедько
―
Сколько по времени?
А. Семенов
―
Время прохождения было ограничено, но в основном трассу по экзоскелету проходили больше 3-х минут.
С. Оселедько
―
А если мы говорим про симуляцию, где игровой персонаж в компьютерной игре проходит силой мысли некий уровень. А там это соревнование приборов для чтения мыслей, или что, или соревнование программ?
А. Семенов
―
Это соревнование, во-первых, устройств, которые считывают активность головного мозга, во-вторых, это алгоритмов, то есть, программных аппаратных модулей, которые все это…
С. Оселедько
―
То есть, там каждый проходил свою трассу?
А. Семенов
―
Трасса была одна, и всех четырех участников забега мы могли видеть прямо вот в режиме онлайн в трансляции с мониторов, но устройства все были разные.
С. Оселедько
―
А сколько всего команд было, из скольких стран? Насколько это массовое?..
А. Семенов
―
Больше 25-ти стран, и команд, насколько я помню, больше 70-ти. Это был действительно чемпионат, соревнования международные.
С. Оселедько
―
А из России одна команда была?
А. Семенов
―
Из России 6 команд по пяти дисциплинам. Все это мы объединили в одну сборную российскую.
А. Плющев
―
То есть, по одной дисциплине было две команды?
А. Семенов
―
Да, по дисциплине протезы верхних конечностей ARM.
А. Плющев
―
Правильно ли я понимаю, что это такая история, которая не входит и не может войти в паралимпийские игры, потому что там все-таки больше спорта? И там это соревнование спортсменов. А здесь еще и соревнование технологий.
А. Семенов
―
Я думаю, что да. В паралимпийские виды спорта если это и войдет, то это не в ближайшее время. Это больше все-таки про технику, да.
С. Оселедько
―
Кстати, оно и понятно, потому что, в принципе, видишь, у них соревнование все-таки команда, соревнование индустрии.
А. Семенов
―
Да, производителей.
А. Плющев
―
Ну, и, конечно, такая, наверное, более коммерческая и более… Я не знаю, тут сложно сказать слово «развлекательная». Она такая, более демонстрационная что ли, выставочная вещь.
А. Семенов
―
Коллеги сделали, с одной стороны, выставочную демонстрационную, чтобы посмотрели технологии изделия, а с другой стороны сделали это действительно как шоу. То есть, трибуны были заполнены почти полностью…
А. Плющев
―
Это вот как – трибуны?..
А. Семенов
―
Это были трибуны, там какая-то хоккейная площадка.
А. Плющев
―
Это несколько тысяч человек.
А. Семенов
―
Много-много тысяч человек, и трибуны были действительно заполнены, особенно к финалам.
А. Плющев
―
Площадочка-то хоккейная не меньше 5-ти тысяч обычно.
А. Семенов
―
Так что, соревнование пользуется успехом в Швейцарии...
С. Оселедько
―
И много было спонсоров, то есть, насколько?..
А. Семенов
―
Что характерно, спонсорский состав у этого соревнования был очень серьезный, и было очевидно, что все эти спонсоры делали это в том числе и для себя, и посмотреть, какие компании есть в мире по этим технологиям. Объясню, почему. Одни из основных спонсоров – это были компании Hocoma, Maxon Motor, которые работают, первая – с реабилитационной индустрией, вторая – с приводами. То есть, они смотрели еще и компании, которые в мире занимаются этой же техникой. Они в этой отрасли одни из лидеров.
А. Плющев
―
Я напоминаю, мы говорим с капитаном сборной России по Кибатлону Александром Семеновым. Я бы хотел немножко повернуть в сторону того, что все это здорово, соревнования, там, технологии и так далее. Но если мы понимаем, что Формула 1 – это такое острие мысли конструкторской в автомобилестроении, и там завтра-послезавтра эти технологии потихонечку-полегонечку переезжают в обычные серийные машины. Сначала дорогие, потом подешевле, ну, и постепенно то, что отрабатывалось, там, я не знаю, в 80-е годы – я условно, конечно – на гонках, сейчас уже мы ездим, все это дешево.В этом смысле, чем обычным людям, тем же людям с ограниченными возможностями, может это дело помочь, могут эти соревнования. Что они для них?
А. Семенов
―
Я думаю, это прямая аналогия с Формулой 1 – вот на примере одной дисциплины посмотрим, brain-computer интерфейс. Там это было в виде компьютерной игры, трасса проходилась атлетом с помощью виртуального персонажа, а на самом деле у этой истории есть практическое применение, которое вот уже совсем скоро в рамках Нейронет (Национальной технологической инициативы) придет к обычным пользователям. То есть, та же шапочка с электродами надевается на, например, постинсультника, или пациента больницы, который, там, сильно ограничен в движениях, и он может с помощью нейроинтерфейса общаться с персоналом, общаться со своими родственниками, набирать, например, текст на мониторе и какие-то сообщения передавать. Или он может, там, попросить медсестру или персонал включить-выключить лампочку. Это все как раз практическое применение того, что на соревновании испытывается в виде такой игры.
А. Плющев
―
Насколько это далеко от внедрения? Ну, потому что, конечно, все это здорово, когда ты это видишь на сцене или обсуждаешь вот здесь по радио, и насколько это далеко и дорого, в том числе, для того, чтобы это стало массовым?
А. Семенов
―
По поводу далеко – это, в частности, в brain-computer интерфейс это где-то года 2-3, уже сейчас ведется такая работа в рамках дорожной карты Нейронет (Национальной технологической инициативы). То, что касается остальных дисциплин, я думаю, что часть из них уже доступны, например, по протезам нижних конечностей. Большинство этих протезов просто продаются. Другой вопрос как раз…
А. Плющев
―
Стоимость.
А. Семенов
―
Да. Это достаточно дорогие изделия. Пока они не стали массовыми, естественно, они очень дорогие. Например, протезы нижних конечностей могут стоить, там, 2-3 миллиона рублей, в то время, как обычные, там, пассивные или с гидравликой может стоить 2-3 сотни тысяч. Или пример с коляской…
С. Оселедько
―
А что там такого – меня больше технологически интересует – что он имеет за 2 миллиона рублей?
А. Семенов
―
Смотрите, у него не просто пассивная стезя, которая сгибает-разгибает колено, у него еще есть система адаптации под поверхность, у него есть супинация стопы, которая регулируется. Ну, например, вы можете сесть на велосипед и ехать, как будто у вас нет этого протеза, как будто просто нога.
А. Плющев
―
То есть, на самом деле вот именно в этот момент ты понимаешь величие бога или природы – все в зависимости от того, во что ты веришь. Потому что мы на задумываемся, что мы созданы настолько сложными, что, имея уже сейчас на вооружении очень мощные компьютеры, отличные технологии, замечательные материалы, фантастические материалы, которых не было еще 20 лет назад, мы все равно не можем к этому даже приблизиться. Или можем, но за 2 миллиона рублей или за 3. Вот, понимаешь, в чем величие состоит?
С. Оселедько
―
Как он управляется? То есть, он же не вживляется, да? За счет чего управление таким большим сложным количеством параметров происходит?
А. Семенов
―
Протез подстраивается под движение. То есть, он смотрит за динамикой движения ноги правой или левой…
С. Оселедько
―
Там гироскопы какие-то?
А. Семенов
―
Да, конечно, есть микропроцессор, который просчитывает, как он вступает, есть гироскопы, которые ориентируются. Безусловно, это сложная система, именно поэтому она дорого стоит. Отдельно сам по себе привод может стоить несколько сотен тысяч рублей, который находится внутри этого, например, коленного модуля. В этой связи общая стоимость изделия с дизайном, с разработкой, со всеми нюансами, со всеми комплектующими такая высокая.
С. Оселедько
―
А что делает капитан сборной России по Кибатлону? В чем функция капитана команды состоит?
А. Семенов
―
Наша функция, ну, моя функция как капитана заключалась в том, чтобы в целом следить за тем, что происходит с командами, если вдруг возникают сложности, если вдруг возникают истории с тем, что где-то что-то происходит не так, то мы на месте решали эти вопросы. Было очень много историй с тем, чтобы разобраться, куда атлеты должны двигаться, где и как мы выходим. Все эти оргвопросы мы вместе с коллегами закрывали.
А. Плющев
―
То есть, вы, Александр – организатор.
А. Семенов
―
Я был больше как организатор, но поскольку погружен технически и знаю все команды лично, мне кажется, что мне было достаточно просто это делать.
С. Оселедько
―
Там все как в спорте, да? Там есть тренер, там есть?..
А. Семенов
―
Безусловно, там есть тренер, есть даже врачи, массажисты по нескольким дисциплинам, поскольку…
А. Плющев
―
Было бы странно, если бы там врачей не было. Мне кажется, они прежде всего…
А. Семенов
―
Безусловно, они есть.
А. Плющев
―
И мне кажется, соревнование медиков идет и там. Ну, если в большом спорте – да и в таком, в любом спорте – чем лучше ты подготовишь спортсменов, в том числе медицински, тем у тебя больше шансов выиграть.Александр, тогда к вам личный вопрос. В же не человек с ограниченными способностями?
А. Семенов
―
Зрение плохое, как мы сегодня узнали в начале передачи.
А. Плющев
―
Это допускается? Или вы?..
А. Семенов
―
Я не был атлетом, принимавшим участие.
А. Плющев
―
А, вы капитан за пределами площадки?
А. Семенов
―
Да.
А. Плющев
―
Понятно. То есть, у вас чисто такая организационная роль, а спортсмены… а как находят этих спортсменов, как они заявляются?
А. Семенов
―
Исторически каждая из компаний, которая представляла свое изделие на соревнованиях, она, естественно, понимает, кто их потребители, кто их клиенты. Поэтому изначально большинство клиентов были те, которые, в общем-то, понятны нашим компаниям.
А. Плющев
―
То есть, человек, приходит за протезом, а ему предлагают: не хотите ли поехать на соревнования?
С. Оселедько
―
Скорее всего, если это перспективные разработки, я так думаю, что это какие-то добровольцы, которые участвуют в тестировании?
А. Семенов
―
В том числе и добровольцы, которые участвовали в разработке, в опытно-конструкторской работе.
А. Плющев
―
Интересно.Через 2 минуты продолжим, не забывайте свои вопросы нам присылать. Прервемся.
РЕКЛАМА
А. Плющев
―
Продолжаем программу «Точка», Александр Семенов, капитан сборной России по Кибатлону, исполнительный директор Отраслевого союза «НейроНет» у нас в эфире. Говорим о Кибатлоне и об ассистивных технологиях, ну, вот о всяких таких вещах.И перешли мы к тому, чем могут помочь подобные технологии обычным людям сейчас, и каким образом попадают, например, на подобные соревнования. Выяснилось, что это добровольцы возможные или те люди, которые принимают участие в разработке или испытывают эти подобные приборы. Ну, просто я знаю по эфирам по многочисленным, среди наших слушателей много людей с ограниченными способностями, много людей слушают радио дома. Если они вдруг заинтересовались, если они хотят, что-то там испытать на себе каким-то образом, они что должны сделать? Они, например, может быть, врачу своему что-то должны сказать или еще каким-либо образом?
А. Семенов
―
Вопрос на самом деле задан вовремя. Дело в том, что буквально неделю назад мы приняли единогласное решение с теми компаниями, которые принимали участие в соревновании, о том, что мы в течение начала следующего года, 17-го, создадим федерацию по этому соревнованию в России. Для того чтобы, во-первых, системно работать по подготовке, то есть, уже звать атлетов, которые хотели бы принимать участие в тестировании, апробации и соревнованиях на этих новых видах устройств. Во-вторых, может быть даже развивать новые дисциплины, о которых мы пока ничего не будем говорить, но есть такие планы. И в-третьих, я думаю, что системно работать именно при подготовке к следующему соревнованию.
С. Оселедько
―
А что это за компании? Вот страна же должна знать своих героев. Какие примеры российских компаний, которые в этой высокотехнологичной отрасли работают, и как они выглядят на фоне западных коллег? Вообще, как мы выступили-то? Основной вопрос –мы сколько, какое место Россия заняла в медальном зачете? Мы же все на эту тему переживаем.
А. Семенов
―
Мы выступили достойно, мы приняли участие. Я бы хотел рассказать о каждой из команд, которая приняла участие в соревновании и конкретно компаниях, которые привели туда технологии и атлетов.Ну, вот, по дисциплине LEG (протезы нижних конечностей), с которых мы начали, принимала участие компания «Орто-Космос» совместно с предприятием «Метиз», они произвели протез нижней конечности и в общекомандном зачете заняли четвертое место в мире, выше них только компания Ossur заняла первые три места. Компания «Орто-Космос» делает хорошие высокотехнологичные протезы нижних конечностей. Я думаю, что как раз благодаря участию в соревновании они поняли, куда им двигаться дальше в разработках, что им нужно доделывать. Они уже сделали для себя технические выводы. Надеюсь, в ближайшее время будем ставить соответствующие исследовательские работы. Это первая история.
По поводу протезов верхних конечностей. Здесь принимали участие две компании-резиденты фонда Сколково, это компании Motorica и Kleiber Bionics. Компания Motorica изначально позиционировалась как протезы верхних конечностей для детей, поскольку дети растут, и протез верхней конечности им нужно менять постоянно. А Kleiber Bionics изначально работали с высокоточными манипуляторами, а потом поняли, что ниша с протезами верхних конечностей тоже достаточно интересная и технически, и с точки зрения потребителей. Коллеги хорошо выступили, они заняли там средние позиции при квалификации.
Следующая история – это компания Neurobotics, которая принимала участие сразу в двух дисциплинах, это экзоскелет…
С. Оселедько
―
А средние, можно поточнее, из скольки?
А. Семенов
―
Компания Motorica на 10-м месте в квалификации, а компания Kleiber технический чек не смогла пройти, к сожалению. Следующая компания Neurobotics, которая на самом деле выступила наиболее ярко, потому что две дисциплины, в которых одна компания участвовала, были одними из самых сложных. Первая – это brain-computer интерфейс, здесь коллеги, генеральный директор Владимир Конышев и его коллектив, они долгие годы разрабатывают такие системы, в том числе и для медицинского применения, и привезли туда свои изделия.
А. Плющев
―
Владимир, к сожалению, до нас не добрался сегодня. Должен был.
А. Семенов
―
Я передаю ему большой привет. Я думаю, что он нас услышит. Они совершенно замечательно выступили, они попали в финал В, заняли там первое место, то есть, это пятое в итоге, но при этом время прохождения трассы электронным виртуальным персонажем показали одно из самых лучших, по факту даже второе. То есть, это технически пятое место, но время прохождения трассы – второе.
С. Оселедько
―
Почему так?
А. Семенов
―
Ну, потому что финал В означает, что ранжируется победитель только в нем. Если бы был общий зачет, то, конечно, это было бы выше место.
С. Оселедько
―
А почему финал А был такой?..
А. Семенов
―
Потому что прошла квалификация, и уже по квалификации, как вы говорили, в Формуле 1, было распределение финал А или финал В. В этой связи brain-computer интерфейс и нейротехнологии наши показали высокий уровень.Так же компания Neurobotics совершено замечательно приняла участие в самой сложной дисциплине на соревнованиях, это экзоскелеты. Дело в том, что экзоскелеты большинство даже не прошли технический чек, настолько сложные изделия, настолько не просто работать с атлетами в этих изделиях, что, по-моему, три или четыре команды прямо на соревновании не прошли технический чек. Коллеги заняли седьмое место в квалификации, в общем…
С. Оселедько
―
А что из себя технический чек представляет?
А. Семенов
―
Технический чек состоял из нескольких частей, такой укрупненный, это, во-первых, проверить работает ли изделие с атлетом, во-вторых, готов ли атлет принять участие по медицинским показателям. И большинство изделий именно технический чек не прошли с точки зрения работы устройств приводов, манипуляторов.
С. Оселедько
―
Они не включились просто?
А. Семенов
―
Техника слишком сложная, чтобы…
А. Плющев
―
Да, технически сложные, видимо, изделия. Вот Александр из Тулы спрашивает: «Мозги этих систем с искусственным интеллектом, дистанционное управление спортсмена или тренера?» Я переформулирую вопрос. Какое место там занимает искусственный интеллект, есть ли он там вообще?
А. Семенов
―
Я думаю, что на сегодня говорить об искусственном интеллекте в этих изделиях крайне рано. В основном это обычная электроника, у которой просто алгоритм просчитывает движение. Искусственный интеллект, который бы сам все делал от начала до конца, это уже…
С. Оселедько
―
Оно не думает…
А. Плющев
―
Оно выполняет.
А. Семенов
―
Оно выполняет как обычная электроника. И крайняя дисциплина, о которой мы не поговорили еще, где мы приняли участие и тоже хорошо выступили, мне кажется, это дисциплина WHEEL (кресла-коляски) с электроприводами, там выступала компания CaterWil из Новосибирска, они приехали со своей коляской, что характерно, по-моему, это была одна из немногих колясок серийная. То есть, они ее прямо продают за 400 тысяч рублей, ее могут купить пользователи. В то время как конкуренты выступали либо на кресла-колясках за, условно, полтора миллиона рублей, либо вообще созданных специально для соревнований университетскими командами. Здесь коллеги прошли все идеально четко, но заняли только 6-е место, потому что просто скорости не хватило преодоления препятствий. Они же приехали на серийной коляске, не ставили туда каких-то ускорителей, что называется.
С. Оселедько
―
А там основным качеством этой коляски является скорость?
А. Плющев
―
На соревновании.
А. Семенов
―
На соревновании по всем дисциплинам, во-первых, нужно чисто пройти сами испытания, то есть, например, забраться на коляске на лестницу, открыть дверь, закрыть ее за собой, естественно, не спускаясь с коляски, и съехать по лестнице обратно. То есть, первое – это чистота прохождения трассы. Второе – это уже скорость. То есть, чистота была идеальная, скорости чуть-чуть не хватило.
С. Оселедько
―
А еще одна дисциплина кроме колясок? Это вообще самое сложное для меня.
А. Семенов
―
Функциональная электростимуляция мышц. Здесь мы, к сожалению, не были представлены ни одной из компаний. Уже в рамках соревнований мы познакомились с российскими коллегами, которые в том числе живут в Швейцарии, между прочим, и узнали, что эта отрасль неплохо развивается в России, просто пока в формате таких исследовательских работ, это значит, что на следующем соревновании, я думаю, что мы сможем принять участие.
С. Оселедько
―
А что там происходит на соревновании?
А. Семенов
―
Атлеты с ограниченными функциями нижних конечностей размещаются в байке, в мотоцикле, в велосипеде, и поскольку функции нижних конечностей у них ограниченные, сильно ослабленные, ноги приводят в движение после того, как подаются малые электрические импульсы в районе чуть выше колена. Это функциональный электростимулятор.
С. Оселедько
―
Импульсы из головного мозга подаются?
А. Семенов
―
Нет-нет, это именно импульсы электрические датчиками, которые расположены вдоль колена и чуть выше.
С. Оселедько
―
Это внешнее устройство с батарейкой.
А. Семенов
―
Здесь связей с головным мозгом нету в плане устройств никаких. Здесь есть научные наработки, но, к сожалению, компаний таких…
А. Плющев
―
Я хотел спросить. Вот у наших компаний, поскольку принято считать, что без государственного участия никуда, насколько велика доля государственного участия, есть ли она там вообще, и как они существуют?
А. Семенов
―
Две компании, которые принимали участие в дисциплине ARM, это президента Фонда Сколково, они, насколько я понимаю, в рамках работы инфраструктуры Сколково получают какую-то поддержку.Компания Neurobotics – это частная компания, которая выступала по дисциплинам BCI (brain-computer интерфейс) и EXO (экзоскелеты).
Компания CaterWil – это частная компания, насколько я знаю. И компания «Орто-Космос», насколько я помню, тоже частная, но, поскольку это старое большое промышленное предприятие, у них есть в группе компаний, то, возможно, доля какая-то государственная там есть. Стоит сказать, что значительная часть – это именно частный бизнес.
С. Оселедько
―
И сейчас это рентабельно? Или это инвестиционная еще история?
А. Семенов
―
Это очень специфическая отрасль системных устройств технических средства реабилитации. Там сложные правила игры в этом бизнесе, это все-таки бизнес. Но поскольку компании существуют, значит, рентабельность есть.
А. Плющев
―
Александр Семенов, капитан сборной России по Кибатлону, исполнительный директор Отраслевого союза «НейроНет». Говорим об ассистивных технологиях.Если сравнивать с другими компаниями и другими странами, вот здесь наша компания, они насколько находятся на передовой, насколько на острие? Или насколько они отстают, где мы в этом плане? Вы съездили сейчас посмотрели, что у других.
А. Семенов
―
Да. Хороший вопрос. На самом деле одна из основных целей участия в соревнованиях было посмотреть, какой уровень технической подготовки есть у наших изделий, не только у атлетов, а вообще изделий и наших гаджетов. И можно сделать такие выводы, предварительные пока, что по дисциплине кресла-коляски с электроприводами мы находимся на хорошем уровне. Единственное, что нам нужно прибавить, это развивать серийное производство отечественных разработок у нас здесь, в том числе с перспективой поставки их за границу. Здесь, мне кажется, что особого отставания никакого нету.Протезы верхних конечностей тоже, мне кажется, сильного отставания технологического нету, даже есть очень хорошая история, например, в той же компании Motorica – к сожалению, Илья сегодня не доехал до нас – совершенно замечательный протез верхних конечностей для детей. Это уникальный продукт, и не так много в мире компаний, которые этим занимаются.
А. Плющев
―
Для детей – я правильно понял, что они с какими-то заменяемыми частями, поскольку дети растут, и им нужно, чтобы рука (верхняя конечность – это рука), чтобы рука с пальцами, она все время увеличивалась.
А. Семенов
―
Да. Они постоянно меняют. И даже коллеги пошли дальше – они превратили этот протез в некий гаджет, то есть, если посмотрите в интернете, их изделия как выглядят, это протезы цветные, это протезы, в которых дети могут чувствовать себя как с каким-то гаджетом высокотехнологичным. И что характерно, эти устройства делают с применением последних технологий, 3D-принтеров, они достаточно прочные, выдерживают хорошие нагрузки, при этом делаются относительно быстро.Возвращаясь к общему уровню состояния технологий по системам brain-computer интерфейс, как мы поняли по выступлениям наших атлетов, мы находимся на уровне и не отстаем, мне кажется. И здесь есть куда двигаться, нужно делать систему с сухими электродами, которые снимают собственно активность головного мозга, нужно работать еще с математикой, но в целом мы здесь находимся вполне себе на уровне.
А по экзоскелету, по самой сложной дисциплине, как мне кажется, здесь еще надо достаточно долго трудиться, но вместе с тем стоит отметить, что в России есть, наверное, четыре или пять коллективов научных и производственных, которые разрабатывают экзоскелеты, и когда мы будем готовиться уже в 17-м году системно к следующим шагам, мы хотели бы все эти коллективы позвать и вместе доводить изделие до пользователей.
А. Плющев
―
Чего сейчас еще не может протез? Ну, например, те же самые протезы конечностей. Чего бы хотелось, что может там обычная рука или нога, но протез не может никак? Где горизонт технологий сейчас находится, вот я о чем.
А. Семенов
―
Нам кажется, что горизонт технологий – один из следующих шагов, это когда все эти системы приводные станут антропоморфными человеку. И вот здесь один из возможных путей, это когда миограмма, то есть, реакция мышц с точки обрыва конечности, и в том числе сигнал из головного мозга, станут управляющими сигналами для протеза. То есть, пользователь будет не просто двигать пальцы, например, дергая плечо, а его нервная система будет понимать, что вот так нужно схватить предмет. Это, конечно, совсем уже такое далекое будущее, но мне кажется, что технологии к этому идут, и…
С. Оселедько
―
А сейчас вообще в принципе такого нет?
А. Семенов
―
Есть такие хорошие лабораторные работы. Есть много работ и на Западе, и в России, но до такого прямо массового применения, чтобы можно было купить в магазине такой высокотехнологичный протез еще пока…
С. Оселедько
―
На Кибатлоне таких не было разработок?
А. Семенов
―
На Кибатлоне были разработки, близкие к этому, но я бы не сказал, что ни прямо совсем футуристичные.
С. Оселедько
―
Если мы еще про обычных людей говорим, которые могут пользоваться такими устройствами, там очень важна еще и эстетическая составляющая этого всего – дизайн, антропоморфность с точки зрения внешнего вида, это как-то учитывалось? Вообще, эргономика, внешний вид учитывались?
А. Семенов
―
Внешний вид как дизайн, как промышленный дизайн, я думаю, что не учитывался, это была история не про это. А эргономика, антропоморфность – безусловно, она была в помощь атлету. Ну, условно говоря, если ему было неудобно в этом экзоскелете, он просто не мог долго в нем ходить, поэтому это очень важно, да.
А. Плющев
―
А что для обычных людей, для тех, кто страдает отсутствием конечностей, или еще что-то, я вот о чем, что они сейчас из того, что там применяется, показывается на подобных соревнованиях или выставках, могут себе заказать? Ну, предположим, у них есть деньги, они нашли, там, эти сотни тысяч или миллион рублей, что они реально могут себе заказать, какие научные разработки и достижения?
А. Семенов
―
Если опять говорить в разрезе дисциплин, то протезы верхних и нижних конечностей почти все, которые были представлены на соревнованиях, высокотехнологичные, их можно купить.
А. Плющев
―
Они уже серийные?
А. Семенов
―
Они большинство серийные, особенно нижних конечностей. Те же OSSUR, которые заняли первые три места, наши коллеги «Орто-Космос» даже четвертое, почти все это можно купить. То, что касается кресел-колясок, тоже в большинстве своем самые функциональные продаются, и даже некоторые функции не были учтены на соревнованиях, например, когда пользователь может подняться, например, дотянутся до верхней полки взять книжку. Такого не было учтено в соревновании. То есть, это все доступно на рынке.Другое дело, что история с экзоскелетами, вот наиболее известная компания израильская ReWalk, они, конечно, доступы на рынке сейчас, но это не совсем уж массовая история, это, наверное, перспектива.
В России есть компания, которая экзоскелеты тоже начинает поставлять пользователям, например, компания ЭкзоАтлет, которая, к сожалению, с нами не поехала на соревнования, эти коллеги тоже уже сейчас пользователям продают эти изделия, начинают поставлять, и мы надеемся, что благодаря этим устройствам, в том числе экзоскелетам российским от различных производителей качество жизни инвалидов повысится.
А. Плющев
―
Сейчас задам нехарактерный для нашей программы вопрос. А насколько вообще велик и емок этот рынок у нас в стране? Можно ли как-то оценить его в деньгах?
А. Семенов
―
Я бы не брался оценить его в деньгах именно потому, что ассистивные устройства чуть больше чем технические средства реабилитации, и большинство этих изделий, они, условно говоря, не находятся в перечне устройств, которые компенсируются лицам с ограниченными возможностями. То есть, например, экзоскелеты сейчас вот прямо всем государство вряд ли будет, к сожалению, поставлять, они не вошли еще в эти перечни.Поэтому здесь рынок сложно измеримый. Можно только посчитать количество, предположить количество пользователей этих изделий, но рынок посчитать тяжело, наверное, будет. То есть, здесь, как и в любой высокотехнологичной отрасли, сначала будет история о единичных продажах пользователям, которые могут себе это позволить, такие деньги отдать.
А. Плющев
―
Ну, разумеется. Наверняка рано или поздно будет стоять вопрос о государственном участии в этом. В смысле, чтобы государство помогало инвалидам.
С. Оселедько
―
Квоты, страховка, там, и так далее.
А. Плющев
―
Конечно.
А. Семенов
―
Если эти соревнования и то, как мы будем дальше работать и испытывать эти устройства, покажут их эффективность, наверное, государство поможет доводить эти высокие технологии как можно быстрее до пользователя, которому они действительно нужны.
С. Оселедько
―
А вот вы в феврале создаете федерацию по Кибатлону в России. Что будет происходить, какие планы на ближайшее время?
А. Семенов
―
Наши планы, во-первых, все те компании, которые, к сожалению, не смогли с нами принять участие в соревновании, позвать в наш контур и вместе готовиться к следующему соревнованию. А это значит, что, во-первых, все устройства, которые разрабатываются, тестировать на площадках здесь у нас. Во-вторых, понимать, видеть где нужно, что доразрабатывать, готовить для пользователя. На тех же площадках мы хотели бы пользователей этих устройств привлекать для оценки функциональности. Это первая история.Вторая история, мы видим, что здесь по направлению нейронауки, нейротехнологии можно делать какие-то новые дисциплины, новые направления. В этом мы тоже будем активно работать.
С. Оселедько
―
У вас как раз 30 секунд осталось на то, что вы просили.
А. Семенов
―
Уважаемые коллеги, да, большое спасибо! Я бы хотел поблагодарить Российскую Венчурную компанию, Агентство стратегических инициатив и фонд Сколково, которые нам помогли всей нашей командой большой сборной России съездить на соревнования, и все компании, и в первую очередь всех атлетов, которые на самом деле героически выступали на соревновании. И мы просто были очень счастливы, что у нас получилось это сделать. Большое спасибо!
А. Плющев
―
Присоединяюсь к поздравлениям. Здорово, что выступили, и выступили достойно. Спасибо большое! Александр Семенов, капитан сборной России по Кибатлону был сегодня в эфире программы «Точка». А мы с вами прощаемся – Сергей Оселедько, Александр Плющев.
С. Оселедько
―
Пока.
А. Плющев
―
Мы продолжаем наш совместный проект с сотовым оператором МегаФон в программе «Точка». И сегодня разговор пойдет об онлайн-кинотеатрах и видеосервисах, которыми люди все больше пользуются через мобильные устройства. Я позвонил директору направления видео компании «МегаЛабс» Андрею Кушнареву.Добрый вечер, Андрей. С чем связан рост потребления видеоконтента через мобильные устройства?
А. Кушнарев
―
Добрый вечер. Тому есть несколько причин. (неразб.) стали все больше и больше приспособлены для того, чтобы пропускать видеотрафик, увеличение экранов в мобильных телефонах, соответственно, стало легче просматривать видеоконтент. Это и расширение видеотеки самого видеоконтента, и, соответственно, это разные модели предоставления контента. Можно смотреть и по рекламной модели, не оплачивая контент, а только лишь просматривая рекламу, либо по платной модели, если неохота смотреть рекламу, либо это кликовая разовая оплата контента, либо это по подписке.
А. Плющев
―
Вы объявили, что впервые стали показывать новые серии сериала «Молодежка» за 7 дней до премьеры на СТС. А что это за эксперимент такой?
А. Кушнарев
―
Это действительно эксперимент, в котором участвует вещатель СТС Медиа и оператор МегаФон, сервис МегаФон ТВ. Эксперимент, который призван проверить несколько гипотез. Первая гипотеза – это готовы ли наши зрители смотреть контент до премьеры в мобильном интернете, и второй элемент – на каких условиях пользователи готовы это делать. Соответственно, мы договорились с СТС Медиа о том, что новый сезон сериала «Молодежка» доступен в нашем сервисе до премьеры. Для абонентов на тарифных планах «все включено» этот контент предоставляется бесплатно, а для всех остальных абонентов платно в составе пакета «Русские сериалы». Сейчас видим, что количество пользователей, которые уже воспользовались данным предложением, уже превысило отметку 50 тысяч и продолжает расти. Нам кажется, что эксперимент довольно успешный как для вещателя, так и для нас.
А. Плющев
―
И последний вопрос: какое будущее ждет онлайн видеосервис?
А. Кушнарев
―
Сейчас рост именно этого сегмента достаточно стремительный, по оценкам разных аналитиков составляет порядка 5-ти миллиардов, к 20-му году он уже будет составлять порядка 18-ти миллиардов по разным оценкам. Тому способствует ряд факторов. Это и стремление контент-агрегаторов, вещателей, и тому, чтобы искать новые способы монетизации своего контента, это и действия государства в области регулирования данной сферы, а также в области борьбы с пиратским контентом, популяризацию модели легального потребления контента среди населения. Все это вкупе будет способствовать тому, что на рынке будут появляться как новые игроки, так и новый интересный востребованный зрителями контент.
А. Плющев
―
Это был Андрей Кушнарев, директор направления видео компании «МегаЛабс» в рамках совместного проекта с сотовым оператором МегаФон.