Говорим по-русски. Радио-альманах - 2015-08-30
30.08.2015
М.Королева
―
Язык менялся всегда и везде, но сегодня кажется, что русский язык находится под особо сильным влиянием: с одной стороны на него воздействует общественно-политическая обстановка, с другой – революция в области коммуникаций.
О.Северская
―
Филолог, профессор Высшей Школы Экономики Гасан Гусейнов – о том, так ли это на самом деле.
М.Королева
―
В большом интервью Газете.ру ученый подчеркивает: с точки зрения лингвистики особых изменений в современном русском языке нет, Если, конечно, не считать лексических заимствований, расширения сквернословного пласта, более интенсивного, чем на протяжении XX века, а также влияния устной речи на письменную. Зато с точки зрения истории культуры, которая тоже занимается языком, наблюдаются значительные перемены: коммуникация между носителями русского языка становится все более проблематичной.
О.Северская
―
Корреспондент обращает внимание на то, что за последний год в лексиконе возникло много новых слов и понятий: от «ватников» до «гейропы». Вопрос - какие из новинок имеют шансы остаться в языке, а какие не имеют их вовсе?
М.Королева
―
Есть старые заимствования, совершенно обрусевшие, вроде «шлагбаума», напоминает Гусейнов. Сейчас в современном языке целый пласт связан с новой техникой коммуникации. Вот, например, глагол «расшарить» в значении «сделать доступным другим пользователям». Да и слово «пользователь» прижилось, калька с англо-американского «юзера». Новизна ситуации только в том, что сейчас слова не теряются, как это было в устном обиходе прежде. Раньше нужны были годы и годы труда, чтобы из переписки, например, извлекать формы устного бытования того или иного слова. А теперь все застревает в соцсетях.
О.Северская
―
Еще одно интересное явление: в публицистических текстах встречается пугающее количество кавычек. Такое ощущение, что все стало «так называемым». Что это – пронизывающая все и вся ирония, элемент эзопова языка или просто склонность к цитированию?
М.Королева
―
У кавычек в письменной речи функций много. Одна из них – простое цитирование или функция, так сказать, положительная. Другая, однако, чисто отрицательная, о которой довольно много написано применительно к русскому советскому или немецкому нацистскому языковым вариантам, напоминает Гусейнов: для этих вариантов языка злоупотребление кавычками – результат идеологического вторжения в сознание. Достаточно тебе назвать оппонента не поэтом, а «поэтом», не ученым, а «ученым», и вот ты уже обесценил этого человека в глазах общества.Официоз пользуется этим инструментом активно, народ часто – по инерции, просто потому, что люди плохо владеют языком и нуждаются во всяких «как бы».
О.Северская
―
А вот еще вопрос: как влияет на язык фактическое изъятие из него мата? Как это изъятие влияет непосредственно на носителей языка? И какие слова берут на себя функции нецензурной лексики?...
М.Королева
―
Об этом – через несколько секунд.***
О.Северская
―
Мат не изъят из языка. Наоборот, он постоянно присутствует, и его присутствие только расширяется за счет намеков, иносказаний и т.п., продолжаем мы цитировать интервью филолога Гасан Гусейнова. Любое казенное вмешательство в словоупотребление – проявление глупости. Люди ведь и ругаются, когда их обычная речь не достигает цели. Надо быть очень глупым человеком, чтобы думать, будто люди не найдут способа переозначить слово «звезда» или слово «буй» под нужды разговора с цензором.
М.Королева
―
В дискуссии о «запрещенном русском мате» важно еще вот что: разве депутаты, которые принимали закон о запрете, или министры какие-нибудь изучали этот вопрос? Прослушал ли хоть один из законодателей курс лекций на эту тему? Сдал ли экзамен? Нет! Иначе говоря, без всякого изучения вопроса о смысле, функциях и причинах массового распространения этого явления, о котором как о вполне загадочном писали и Достоевский, и Макаренко, и Солженицын, они его просто запрещают. С такими показаниями к доктору надо обращаться, а не законы принимать, полагает Гусейнов.
О.Северская
―
Зато продолжается словотворчество, которое вызвано общественно-политическими реалиями, и оно сравнимо с экспортом новых слов в нашу речь из интернет-жаргона. Этот экспорт продолжается и будет продолжаться, потому что русский язык невероятно пластичен и берет новое охотно там, где оно появляется. Поскольку в культурном, политическом, научном отношении ты стали, к сожалению, довольно отсталой страной, через языковой импорт потихоньку придет и новая реальность. Это одна из надежд Гасана Гусейнова.
М.Королева
―
А еще одна проблема – в том, что люди в своем ежедневном общении все реже используют устную речь. И вот об этом хотелось бы чуть подробнее.***
О.Северская
―
Да, это действительно так, устная речь используется в коммуникации все меньше, люди договариваются в письмах, мессенджерах, смс. Устная коммуникация для многих становится стрессом. Как эта тенденция влияет на общую грамотность? И в целом на письменную речь?
М.Королева
―
Равновесие между письменной, устной и промежуточными формами речи сохранить не так-то уж и легко. Можно сказать, что грамотность грамотных, в общем, процветает. Филолог Гусейнов, интервью которого мы цитируем, то и дело сталкивается с людьми, которые и пишут прекрасно, и говорят внятно и выразительно. Откуда берутся такие люди? Они просто много читают, как в бумаге, так и в цифре. Они обмениваются мнениями о прочитанном с себе подобными, они знают два-три-четыре иностранных языка, ездят по свету и соотносят увиденное и услышанное с собственным опытом. Причем делают это письменно. Но таких людей все-таки меньше, чем малограмотных телезрителей.
О.Северская
―
А как влияют на язык встраиваемые в него элементы визуализации? Смайлики, стикеры, демотиваторы, инфографика и пр. Пока это большой вопрос. Например, комиксы – отличная вещь, но ведь на этой фазе восприятия и понимания можно задержаться. Для кого-то это, впрочем, не так уж страшно (здесь, добавлю от себя, хорошо бы смайлик поставить).
М.Королева
―
В общем, такое обилие разных коммуникационных каналов и возможных форм высказывания требует от нас больше заниматься с детьми языком (языками), рисованием, больше путешествовать, работать руками, ногами и головой. Само преподавание языков – и родного, и иностранных – должно строиться в чем-то по-новому, а в чем-то – по очень старым образцам. Но такое образование очень дорого. Вот почему разрыв между грамотным меньшинством и малограмотным большинством будет, к сожалению, только нарастать.
О.Северская
―
У многих есть ощущение, что слова, которые описывают виртуальную реальность, с легкостью пришли в повседневную речь, но никак не могут прийти в художественную литературу. Художественный текст им заметно сопротивляется – даже устоявшиеся интернет-выражения на бумаге выглядят диковато. Есть ли вообще в литературе последних лет хотя бы одна сцена, где герой сидел бы «ВКонтакте» или постил селфи в инстаграм. Интересно, с чем это может быть связано?
М.Королева
―
Гусейнов отвечает на это, что у него такого ощущения нет – и приводит пример писателя Виктора Пелевина. А также вспоминает, как филолог Ольга Левинская-Ахунова написала книгу о «Золотом осле» Апулея. Она обратила внимание на то, что в греческой мифологии и в эпосе полным-полно коней, но очень мало ослов. В тогдашней жизни на протяжении столетий ослов было, скорей всего, больше, чем коней. Но авторитетные повествователи – от первых слагателей до Гомера и дальше – поют нам о конях и не поют об ослах. Не исключено, что сидение в соцсетях, пощенье селфи в инстаграм и т.п. вещи воспринимаются писателями как занятие малоценное, только и всего.
О.Северская
―
То ли дело – радио послушать! Мы, Марина Королева, Ольга Северская и наш звукорежиссер……., к этому вас и призываем, собственно.
М.Королева
―
До встречи через неделю, Газете.ру спасибо за интервью с нашим коллегой Гасаном Гусейновым!