Русский бомбардир - 2012-09-14
АНТОН ОРЕХЪ: Главные слова, как говорит наш звукорежиссер Николай Котов, прозвучали. 23 часа 9 минут 9 секунд. Вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы». Программа политических паразитов «Русский бомбардир». Пока один Антон Орехъ, то есть я. Но Василий Уткин, который сейчас оттрубил свой футбольный клуб, осветил матч «Зенит» - «Терек», едет к нам, едет белою равниной и приедет где-нибудь к середине передачки. Так что мы Василия сегодня тоже с вами услышим. Что у нас с вами есть в распоряжении? Эфирный телефон: плюс 7 495 363 36 59. Смски: плюс 7 985 970 45 45. Твиттер аккаунт вызван. Пишите нам также на сайт. Ну, и мы с вами будем по всем этим каналам коммуникации взаимодействовать. Ну, пока Василия нет, я думаю, я так пообщаюсь с вами вот по этому самому телефону плюс 7 495 363 36 59. Готовьтесь.
Вот о чем я с вами собственно хотел поговорить? Для меня самая интересная история этой недели – это, конечно, беседа Владимира Путина с Машей Гессен. Ну, вот те, кто знает предысторию всего этого дела, Машу Гессен уволили из журнала «Вокруг света», потому что она отказалась прибыть на полет Путина со стерхами. Причем это, на мой взгляд, было первое упоминание о том, что такая акция существует. То есть ее сначала уволили, а потом уже через несколько дней мы узнали действительно, что Путин летит на дельтаплане во главе стаи стерхов, редких сибирских журавлей, что вот эта такая природоохранная акция, что этих редких птиц будут таким образом защищать, пропагандировать, собирать деньги, развивать этот проект. Вот. Ну, в общем, все вот это вот. И Маша Гессен написала на этой неделе довольно интересный текст на эту тему, как ей позвонили, как она прибыла в Кремль, 2 часа, как и положено, ждала нашего Президента, беседовала с ним. И из этой беседы мы узнали собственно, что? Что Владимир Владимирович – не такой наивный человек, что он действительно знал о том, что никаких там амфор на самом деле нет, что ему их подложили, что он их выловил специально, что тигр амурский и белый медведь, их туда принудительно привезли, что их там какими-то медикаментами предварительно подчевали. Вот. Но для него было главное, что это его проект, что он зачинатель этого движения, что он обратил на это внимание, и что благодаря ему, в России и в остальном мире обратили опять же внимание на этих редких животных, на эти вымирающие виды, что вот это все стало развиваться. И он Маше выложил, например, такую, как я говорю, что называется, целая борода, целая история, например, про эти амфоры, кто там жил в районе Таманского залива, какие там были цивилизации, как что, какие там караванные пути проходили, какая была история этой местности. И он говорит, что хоть кто-нибудь прочитал, кто-нибудь заинтересовался этим. То есть говорит, вот мы стали спасать амурского тигра и белого медведя, и к нам 20 стран присоединилось. Мы стали заниматься этим Таманским заливом, и кто-то прочитал, кто-то стал этим тоже интересоваться, помогать, вкладывать деньги или просто ездить в эти места в качестве туриста. Вот и я хотел вас спросить, собственно вот как вы к этому относитесь. Эти все акции, которые природоохранные и археологические, и вообще такие познавательные акции, в которых участвовал наш Президент, то есть то собственно, на что он уповает и рассчитывает. То есть вот я там где-то побывал, я какой-то проект поддержал, и проект получил развитие. Или вот я обозначил какую-то проблему, она людей заинтересовала. Вот каким образом это сказалось на вас? То есть собственно мы с вами и есть целевая аудитория. Каким образом это сказалось на нас с вами? То есть вы заинтересовались, вы почитали что-то, может быть, съездили в эти места или пожертвовали какие-то деньги. Вот мне было бы очень интересно услышать ваше мнение по телефону плюс 7 495 363 36 59. Сейчас я тут у себя найду соответствующую опцию. Вот. Ой! Извините. Вот у нас уже есть звоночек один. Ну, я сейчас хочу дождаться, когда у нас появится какая-то конкуренция. Так. У нас уже две линии занято, но это пока маловато. Маловато, маловато. В общем, я хочу узнать, что вы думаете по этому поводу. Каким образом вы на это прореагировали, если прореагировали? Как вы в этом поучаствовали? Насколько вас это заинтересовало? То есть мы с вами… там даже употреблялось не совсем хорошее слово. Он говорит: «Ну, что же Вы думаете, я вот действительно как вот чудак на букву «м» вот эти амфоры выловил? Нет, - сказал наш Президент, - я действительно вот так все предполагал, что так и будет, невзирая на эту критику, насмешки, карикатуры, фотожабы». Вот, да? «Но я, - говорит, привлек внимание. Я, - говорит, - был зачинателем этого проекта. Я с этими стерхами, я с этим медведем, я с этим тигром. Я! Я это все продвинул, я к этому привлек внимание людей». Так. Вот у нас есть звонок. Вот он мне нравится. Так. Добрый вечер! Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло!
А. ОРЕХЪ: Да? Здравствуйте! Чуть-чуть подальше от приемника…
СЛУШАТЕЛЬ: А! Здравствуйте! Да, да.
А. ОРЕХЪ: … чтоб он у нас не свистел, чтоб мы слышали друг друга.
СЛУШАТЕЛЬ: Я его выключила. Да.
А. ОРЕХЪ: Замечательно. Как Вас зовут? Откуда Вы звоните?
СЛУШАТЕЛЬ: Ирина. Из Москвы.
А. ОРЕХЪ: Так. Ну, и что? Вы внесли деньги на спасение журавля?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет…
А. ОРЕХЪ: На спасение тигра? Поехали на Тамань? Что Вы сделали?
СЛУШАТЕЛЬ: Я просто поразилась, что оказывается, что для того, чтобы человеку узнать про каганат, нужно, чтобы Путин достал амфоры. Я вот не поняла логики, ну, вот совершенно никак не поняла. И… Да, кроме того, мне, честно говоря, кажется, что это вот действительно «я это сделал». То есть человеку хочется вписать свое имя везде, от забора до тигра, там не знаю, до медведя, вот везде любой ценой…
А. ОРЕХЪ: Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: … я тут был. Ирина.
А. ОРЕХЪ: Ирина, скажите мне, а вот собственно, что в этом плохого, если он глава государства, если он 1-й человек в нашей стране, так кому, как не ему привлечь внимание к этим проблемам?
СЛУШАТЕЛЬ: Но, как сказать? Я, честно говоря, думаю, что у нас действительно есть проблемы. Я не против тигров, мишек, там вот всех вместе взятых и по отдельности, но, во-первых, я не думаю, что это внимание так уж их спасает, по крайней мере, тех конкретных мишек, с которыми он общался. Это первое. Во-вторых, мне кажется, это хорошо, наверное, для актера, который снимаются в рекламе, вот играет лицом, там доставать амфоры, ну, и получать деньги за эту рекламу, и… вот я снялся в хорошей рекламе, хорошая пицца, там не знаю, хорошие амфоры…
А. ОРЕХЪ: Ну, да.
СЛУШАТЕЛЬ: Но тут цель-то непонятна. Почему все изводить до имитации? То есть я не могу понять, почему взрослый человек, который занимает верховный пост в стране, в огромной стране, наверное, великой стране. Да? Хотя бы по размеру.
А. ОРЕХЪ: Великой. Да. Хотя бы по размеру.
СЛУШАТЕЛЬ: По размеру. Точно. Я вот в Черногории была, и я поняла, что…
А. ОРЕХЪ: Маленькая страна. Да. Небольшая по сравнению с Россией.
СЛУШАТЕЛЬ: Нет. Там просто все великое – это просто большое. То есть не надо быть ничем другим, достаточно быть просто большим, чтобы иметь такое определение. Вот. То есть почему человек так фанатично имитирует все? Я не могу понять. А кроме того, честно говоря, мне больно смотреть, когда, не знаю, собирают деньги на лекарства детям. Да? Я понимаю, что он тоже там вроде что-то жертвовал, там поддерживал какие-то фонды и еще что-то. Но мне кажется, историческая возможность для него была оставить совершенно другой след в нашей стране. И мне стыдно, что он тратит этот шанс, и наш, и свой, вот на эту имитацию, на такую дешевую, но…
А. ОРЕХЪ: Все. Ирина, спасибо. Я Вас понял. Да. Ваше недоумение я понял и оценил. Случилось чудо. Василий у нас прибыл чуть раньше.
ВАСИЛИЙ УТКИН: Долетел как стерх.
А. ОРЕХЪ: Ну, я не знаю, как летит стерх, потому что стерх – это редкая птица, она долетает не всюду. Здравствуй, Вася!
В. УТКИН: Привет! Ну, представляешь, я еще 25 минут забыл высидеть. Ну, я сейчас тоже в эфире. Все хорошо.
А. ОРЕХЪ: Ну, представляю.
В. УТКИН: Ладно. Отлично. Я все слышал.
А. ОРЕХЪ: Ну, так давай тогда…
В. УТКИН: Я с интересом вливаюсь…
А. ОРЕХЪ: … наш слушатель Василий из Москвы.
В. УТКИН: Ну, на самом деле вопрос-то философский. Да?
А. ОРЕХЪ: А у нас программа вообще сугубо философская.
В. УТКИН: Да. Вопрос…
А. ОРЕХЪ: Уже многие годы.
В. УТКИН: Вопрос философский. То есть понятно, что любое привлечение внимания – это некая акция, в которой безусловно всегда есть доля условности. Да? Ну, всегда. Ну, как в кино. Вот ты обращал внимание, что вот в кино вот довольно часто показывают, ну, по необходимости, конечно, сцены родов. И все младенцы, как на зло, появляются на свет вот уже 2-месячными. Да?
А. ОРЕХЪ: Крупненькими.
В. УТКИН: Ну, все же это замечают. Может быть, не отдают себе в этом отчет. Но куда деваться? Что поделать? И, кстати говоря, вот опять-таки, если к тому так говорить, младенцы ведь не выказывают своего… они может быть не хотят, чтобы их снимали, чтобы там неизвестные люди, актеры, теребили в руках, как-то передавали друг другу, дубли чтобы были…
А. ОРЕХЪ: Да это как-то само собой происходит.
В. УТКИН: Само собой происходит. Совершенно верно. Я, конечно, не хочу это сравнивать с обколотым чем-то там…
А. ОРЕХЪ: Белым медведем.
В. УТКИН: … белым медведем. И мне так эта история как-то не очень симпатична. Но я бы сказал, что в словах Путина все-таки какая-то своя правда-то есть. Другое дело, что, как мне кажется, вот стоит ли спасение белого медведя жизни одного…
А. ОРЕХЪ: Одного белого медведя. Да, вот…
В. УТКИН: Стоит ли?
А. ОРЕХЪ: Именно вот об этом я как раз и говорил, потому что…
В. УТКИН: Абсолютно…
А. ОРЕХЪ: … он спасал белых медведей в целом…
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: …. но конкретным белым, ну, не то, чтобы пожертвовать. Вот белый медведь, как говорят, выжил, а вот с тиграми там была сложность.
В. УТКИН: У меня есть ответ на этот вопрос.
А. ОРЕХЪ: Давай.
В. УТКИН: Человек-то разведчик. Понимаешь? И в разведке любой разведчик знает, что, ну, может быть не на себе, но прекрасно знает, что если агент провалился, им скорее всего пожертвуют. Да? Потому что, ну, что поделать, ну, нарвался, и такой был риск. Да? Зато есть стратегические интересы. Так что, я думаю, что в данном случае мы просто видим по настоящему редкий случай, когда, извиняюсь за тавтологию, когда разведчик стоит на страже живой природы. И естественно здесь… А представляете, как эколог управлял бы государством? Страшно подумать.
А. ОРЕХЪ: Ну, травинки бы не тронули.
В. УТКИН: Того не тронь, этого не делай. Понимаешь? Ужас же!
А. ОРЕХЪ: Ну, то есть, в общем, не… Ну, хорошо…
В. УТКИН: Сейчас Москва бы уже за электромобилями в очереди стояла.
А. ОРЕХЪ: Наверное, да.
В. УТКИН: Ужас!
А. ОРЕХЪ: Хотя, как было правильно замечено, утилизация батарей для электромобилей обходится городу даже еще дороже, чем бензин.
В. УТКИН: Да возможно даже и природе. Но я говорю, это из области «у каждого свои заскоки», на мой взгляд. Ну, мне все-таки кажется, что государством должны управлять в 1-ю очередь юристы, ну, может быть иногда все-таки экономисты, но в целом…
А. ОРЕХЪ: Ну, в содружестве одних и других, как-то так, то есть одни другим как-то советуют и… Есть такое модное слово «корригироваться».
В. УТКИН: Нет, ну, содружество – это понятное дело, потому что один человек не может управлять государством. Сейчас меня пусть извинит Владимир Владимирович. Да? Но я действительно так думаю. Юрист – это просто образование, которое учит ставить категорию во главу угла, понимаешь? Как мне кажется. Разумеется, там бывают разные люди и среди них много и не очень порядочных, но все же. Так что я буду всегда за юристов.
А. ОРЕХЪ: Ну, хорошо…
В. УТКИН: При прочих равных, конечно.
А. ОРЕХЪ: Но мне все равно эта история показалась довольно интересной. Ну, она сама от начала до конца была такая интригующая…
В. УТКИН: Очень интригующая.
А. ОРЕХЪ: … человек едет где-то в автомобиле, ему звонят. Я вас соединю. Кто Вы?
В. УТКИН: А! Это с Машей-то Гессен?
А. ОРЕХЪ: Да, да. Идите на фиг там. Здравствуйте! Идите на фиг там. Через 2 минуты, да кто вы? Да идите вы туда-то. Понимаешь? Здравствуйте! Это я.
В. УТКИН: Маша Гессен…
А. ОРЕХЪ: А помнишь…
В. УТКИН: … та еще штучка.
А. ОРЕХЪ: … она говорит: «Ну, здравствуй. Это я». Вот и значит, приходите не пожалеете. Она приезжает на велосипеде, берет свою книгу о журавлях, там сидит, беседует с Владимиром Владимировичем.
В. УТКИН: Книгу о Перельмане свою не взяла.
А. ОРЕХЪ: Не взяла, не взяла.
В. УТКИН: Ну, кстати, ты знаешь, мне кажется в этой истории тоже основа про журналиста. Вот…
А. ОРЕХЪ: Конечно. А журналистские истории, они все про журналистов…
В. УТКИН: Они все о журналистах, потому что да, это прямо видишь такой, знаешь такой… Сейчас я не эту конкретно Машу Гессен. Да? Вот просто вот начальник журналистов, такой, получается, такой нахохленный, такой… А что вы хотите вообще? Он говорит… Ну, вот понимаешь, а он немножечко, ну, опять-таки не конкретно Владимир Владимирович с Гессен. Да? Вот просто он как-то немножечко как вот медведь, вот как тот Кинг Конг с этой девушкой в руках. Да? Вот как-то он ее так, чтобы не повредить как-то вот. Он ее скорее всего и не повредит. Мало того ей, может быть, и хотелось, чтоб он как-то ее, как-то так вот ух! Стиснул. Да.
А. ОРЕХЪ: Но нет.
В. УТКИН: Кингконганул так. Да. А вот… Отсутствие контакта получается в итоге.
А. ОРЕХЪ: «Орехъ, когда эти акции идут одна за другой перед выборами, то это понятно. Но чтобы после»…
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Это пишет мне Бари Каримович.
В. УТКИН: Все-таки Маша Гессен в этой истории показала себя менее восприимчивой, чем среднестатистический стерх, потому что она как-то не отреагировала совсем. Стерхи отчасти среагировали на появление…
А. ОРЕХЪ: Они очень живо, они летели.
В. УТКИН: Летели. Да.
А. ОРЕХЪ: Придерживались дельтаплана. Это было очень трогательно.
В. УТКИН: Я, кстати, вот не понял, ее тоже президент встречал в белых одеждах и в шлеме с клювом?
А. ОРЕХЪ: Ну, понимаешь, там и клюва-то не было.
В. УТКИН: А! Потом…
А. ОРЕХЪ: Ведь это ж такая легенда была, что он с клювом, что он издает особые звуки…
В. УТКИН: Это не легенда. Это говорил человек, который имеет отношение к организации…
А. ОРЕХЪ: Он говорил, как должно быть.
В. УТКИН: … стерхов…
А. ОРЕХЪ: Как должно быть. Но на самом-то деле он летел без клюва, без шлема. Ну, в белом – да. С крыльями дельтапланскими – да. А так, там ничего такого.
В. УТКИН: Веселого.
А. ОРЕХЪ: И все звуки, которые там издавались, они издавались самими стерхами, которые окружили Владимира Владимировича, когда он еще был на земле, и он, значит, так… пощипывали его дельтаплан…
В. УТКИН: А вот скажи мне…
А. ОРЕХЪ: … сроднялись.
В. УТКИН: Орехъ, скажи мне честно, только не говори там про аэрофобию, что-то там еще. Ты бы полетал со стерхами?
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, я… Понимаешь, Вася, как тебе сказать, ну, то есть теоретически, конечно, да, но я боюсь высоты.
В. УТКИН: Вот я эти все отговорки вечно, да, вот…
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, я… Нет, ну, Владимир Владимирович сам сказал: «Полетали бы сами». Нет, я честно это принял, но в том числе на свой счет, потому что я опять же честно всем признаюсь, что я боюсь высоты.
В. УТКИН: Я бы очень хотел полетать…
А. ОРЕХЪ: Вот я не боюсь летать на самолете…
В. УТКИН: Ну, я же вот, что дельтаплан меня не поднимет, что это невозможно. Я просто тебе говорю: «Хочу».
А. ОРЕХЪ: Ну, мы немножко подбавим мощности.
В. УТКИН: Вася… Тогда он будет слишком много газов выделять, и стерхи…
А. ОРЕХЪ: Нет, нормальный будет дельтаплан. Почему?
В. УТКИН: Газ может стерхов, так сказать, отпугнуть. Понимаешь?
А. ОРЕХЪ: Василий, не преувеличивайте все-таки свой вес в обществе. Есть такой дельтаплан, который Вас поднимет, причем не выделяя каких-то избыточных газов, чтобы там все… Нет, сможет поднять Вас. Нет, не так, чтоб вот прямо. Сможет. Проблема, я думаю, не в этом. Проблема в том… или даже, может, не проблема, что мы на самом деле не знали, что Владимир Владимирович был в курсе того, что амфоры ему подложили.
В. УТКИН: Ну, что поделать?
А. ОРЕХЪ: То есть, понимаешь, там с медведем, даже с тигром…
В. УТКИН: … ощущение…
А. ОРЕХЪ: … это – как сказать? – 50 на 50. Ну, да, - говорит, - я знал, даже поругивал их за это, - он говорит. А про амфоры он сказал даже в то, что даже в плюс 21 сейчас… или даже 21 плюс нельзя сказать вот это слово, потому что я считаю ,что оно чудак на букву «м», оно…
В. УТКИН: Кстати, знаешь, вот в 1-ые дни пожилые люди многие думали, что это погода, когда появлялось, например, 21+, 18+ вот это по телевизору…
А. ОРЕХЪ: Бабье лето, вот это непрерывное.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Вот.
В. УТКИН: Но знаешь…
А. ОРЕХЪ: Он сказал, что мне вот было важным понять, что он действительно знал про амфоры, и он видел свою миссию вот в этом. То есть да, амфор не было. Но они есть. Ты видишь суслика? И я не вижу.
В. УТКИН: В принципе…
А. ОРЕХЪ: Но он есть.
В. УТКИН: В принципе они…
А. ОРЕХЪ: В принципе. Зато вы узнали про каганат, и что степные народы приняли иудаизм. То есть ему казалось важно вот это, он как такой – как это сказать? – инвентор, человек-новатор, просветитель, который несет определенные знания о чем-то людям и…
В. УТКИН: Ну, я сейчас буду себя вести как Федор Павлович Карамазов. Понимаешь, потому что…
А. ОРЕХЪ: Попробуй.
В. УТКИН: … не в смысле там разврата или алкоголя. Нет. Но Федор Павлович Карамазов, вот он, помнишь, как-то раз рассказывал одному из своих сыновей, по-моему, именно Алёшеньке он рассказывал, что вот он, может быть, и поверил бы в ад, поверил бы, что его старого грешника черти да крючьями сволокут, но он говорит: «Я и в чертей могу поверить, и что я грешник, я знаю. Но откуда у них там крючья-то? Фабрика что ль у них какая там их делает в аду? Не могу поверить в крючья». Вот также точно и здесь.
А. ОРЕХЪ: Дьявол укрылся в деталях.
В. УТКИН: Да. Понимаешь, я могу поверить… Тут как раз не дьявол, а скорее отсутствие дьявола вот в данном случае. А я не могу поверить в другое. Ну, вот я согласен с тем, что можно недооценивать опасность там для леопарда быть извлеченным из своего клана, там где он альфа-самец, на некоторое время. Да? Я понимаю, что можно недооценивать. Это хорошо. Ну, в конце концов так можно смотреть на вещи. Да? Пока не доказывается с очевидностью обратное. Что такое гипотеза? Я не понимаю другого. А зачем было делать так, что тигрица, которая из зоопарка потом на сайте то ли «ИТАР-ТАСС», то ли «РИА Новости» каждый день гуляла.
А. ОРЕХЪ: Гуляла. Да.
В. УТКИН: Вот я этого не могу понять. Для меня это те самые адовы крючья, которых я понять не могу.
А. ОРЕХЪ: Ты знаешь, я с тобой согласен в этом смысле. Ну, вот как? Я вот говорю, можно же было просто нырнуть. Ну, то есть, чтоб привлечь внимание – нырнуть.
В. УТКИН: Купание красного меня?
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, я вот… Допустим, есть вот такой таманский полуостров, Таманский залив. То есть там есть своя какая-то история. Я вот как человек, облеченный определенной властью, я хочу привлечь к этому внимание, просто нырнул, там порылся на дне, там что-то сказал, что слушайте, ребята, тут классно, интересно. Тут хорошие места. Тут богатая история.
В. УТКИН: Можно было, например, порыбачить со строгой.
А. ОРЕХЪ: Ну, да. Вот как-то так сделать.
В. УТКИН: Если там, конечно... Хотя если и запрещена, почему бы не порыбачить.
А. ОРЕХЪ: Ну, порыбачить.
В. УТКИН: Почему бы не привлечь внимание к такой здоровой утехе, как рыбалка со строгой. Да? Ну, что, что запрещено конкретно в этом месте, а в других разрешено.
А. ОРЕХЪ: Ну, как-то так вот. Ну, да. Ну, вот понимаешь, вот этот вот… есть немножко вот во всем избыточность.
В. УТКИН: Последний тебе вопрос на эту тему и давай ее менять. Вот скажи, ты вот написал на прошлой неделе колонку замечательную про то, что нами правит человек, которому элементарно скучно.
А. ОРЕХЪ: Да.
В. УТКИН: А вот ты склонялся к тому, что ему не столько скучно, сколько он вот так видит свой долг?
А. ОРЕХЪ: Ты понимаешь, нет. Я, значит, я от чего отказался вот от этой как-то… Спасибо за слово «замечательная». Значит, от чего я отказался? Я отказался от того, что он, конечно, не сам утверждается. То есть у меня были все-таки сомнения, ну, потому что само утверждаться невозможно на протяжении 12 лет, значит, какое-то болезненное ощущение. Вот. Нет…
В. УТКИН: Вот это самое и тревожно.
А. ОРЕХЪ: Нет, не сам он… Нет, я думаю, что все-таки не само утверждается. Нет. но он таким образом… Это вот форма досуга, сочетаемая с тем, что он все-таки обличен властью, и он… Ну, я не просто развлекаюсь, я веду нацию вперед таким образом, то есть сочетая свое приятное с вашим полезным. В этом смысле я только укрепился в своей точке зрения. Думаю да, действительно человек вот таким образом разнообразит свой досуг и говорит, что «Ребята, есть же еще такая проблема. Я могу ее решить». Он говорит: «Я – человек тот, который спасает тигра, хотя амурского тигра спасали и до него: и там ЮНЕСКО, ООН и были программы, которые с нашей стороны как раз…
В. УТКИН: Было ООН, а теперь просто он.
А. ОРЕХЪ: А он… «О» нету, он есть. Вот так вот. Вот видите, ООН не смог, а я… он смог.
В. УТКИН: Ну, давай за здоровье белых медведей чаёчком. Да, какая у нас песенка там?
А. ОРЕХЪ: Сейчас узнаем. У нас Николай – диджей.
Музыкальная пауза
В. УТКИН: Ну, вот. Да. Ты знаешь, вот… а мы вот никого не обижаем, не усыпляем, а культивируем все равно сорняки.
А. ОРЕХЪ: Ну, потому что мы вот паразиты с тобой. Ну, что…
В. УТКИН: Паразитам…
А. ОРЕХЪ: Василий…
В. УТКИН: У нас так много актуальностей…
А. ОРЕХЪ: Много.
В. УТКИН: Завтра Марш миллионов. Сегодня выгнали Гудкова. Значит, что…
А. ОРЕХЪ: Ну, давай Гудкова. Давай Гудкова.
В. УТКИН: … глобальных событий-то…
А. ОРЕХЪ: Гудкова давай.
В. УТКИН: Давай.
А. ОРЕХЪ: Да. Что ты думаешь об этом?
В. УТКИН: Ты знаешь, я думаю, что вот сегодняшний день подарил мне довольно парадоксальное ощущение. То есть я не скажу естественно, просто не произнесу эти слова, чтобы не возникало постыдного ощущения. Да? Я, конечно… То есть это возмутительная история. Да? Безусловно. Возмутительная, идиотская, и вообще, ну, просто бездарная, видимо, незаконная. Можно много эпитетов подбирать. Но ты знаешь, вот мы все время, когда говорим о том, что у нас в стране жизнь не очень правильно устроена, мы все время говорим о том, что, часто говорим, что как измельчали правители. Да? Вот как они… Насколько они мелкие и, в общем, люди. Да? Я не хочу сказать, что оппозиционеры – мелкие люди, но, вот понимаешь, когда Гудков сегодня в своем последнем слове говорил, вспоминал, с кем это происходило прежде, подобные ситуации, и кем они возвращались. Я думаю, а ведь тоже не сравнить. Да? Ну, судя по всему, славный дядька такой, действительно много хороших вещей сделал, видимо, как-то пришел к пониманию каких-то важных вещей. Никогда не поздно, как говорится. Да? Вот. Но вот там на счет кого… кого он называл… Махатму Ганди там…
А. ОРЕХЪ: Ну, там от Махатмы Ганди до Вышинского, довольно большой спектр.
В. УТКИН: Да. То есть, в общем, как-то вспоминается, знаешь вот, Гомер, Мильтон и Поняковский, 3 великих святых. Вот я не могу избавиться от этого ощущения. Тоже же все мелко, понимаешь? Игры патриотов.
А. ОРЕХЪ: Ты понимаешь, Вась, мне во всей этой истории на самом деле было жалко одного человека, причем это не Гудков. Мне было жалко депутата Владимира Васильева.
В. УТКИН: Это который? Такой с…
А. ОРЕХЪ: У него двалич вот такой вот…
В. УТКИН: Славный генерал…
А. ОРЕХЪ: … прославился во времена «Норд-Оста».
В. УТКИН: Да, я понял.
А. ОРЕХЪ: Вот он возглавляет вот эту комиссию, на мой взгляд, совершенно идиотскую, да простят меня вот депутаты, и в том числе вот сам депутат Васильев, они…
В. УТКИН: Ты будешь говорить «депутатские недобитки» или не будешь?
А. ОРЕХЪ: Нет, я не буду говорить ни «депутатские…»
В. УТКИН: А сказано изобретательно все-таки, хотя даже я…
А. ОРЕХЪ: Ну, пускай. Это я Евгении Марковне оставлю, этот патент. Вот. Понимаешь, мне жалко, то есть я понимаю, что все же человек неплохой и причем…
В. УТКИН: Васильев?
А. ОРЕХЪ: Про Васильева. Да. То есть, вот понимаешь, есть люди, с которыми более или менее ясно. Вот Гудков, он такой, а вот, допустим, там депутаты из «Единой России», там в количестве 250 штук, они вот такие. А есть люди неоднозначные, не 2-мерные, скажем так, в 3Д-пространстве, они более сложные. Вот депутат Васильев. И он сегодня выходит и говорит прямым текстом. Я не знаю, это или специально так говорится. Я весь день… эта меня мысль вот не покидает. Может быть, он даже обидится на меня где-нибудь. Я не уверен, что так он прям где-то…
В. УТКИН: Вы знакомы?
А. ОРЕХЪ: Нет. Я не уверен, что он как-то знает о моем существовании, как-то уделяет внимание моим каким-то текстам, ну, не важно. И коль скоро я о нем говорю, вдруг услышит случайно. Бывает же. Едет человек в автомобиле и попал на эту волну. Вот вы понимаете, какая вот штука? Вы ходит начальник этой комиссии, которая расследовала всякие гудковские действия, там как-то это, в общем, вот занимающейся депутатской этикой, и говорит нам, что в этом деле, да, есть в нем политика, что есть значительная политическая составляющая, и мы, говорит, впервые, он подчеркивает неоднократно, мы с вами впервые ведем речь о том, что у нас внесудебное решение вот этой проблемы. То есть у нас не было ни суда, ни следствия, мы ни в чем не разбирались. И тут силен политический мотив. Ну, а что…
В. УТКИН: Это говорит человек, который много лет проработал в МВД?
А. ОРЕХЪ: Да. Который в принципе, как мы говорим, что у нас есть либо закон, либо целесообразность.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: То есть либо, ну, как по закону, либо наши понятия о том, что там справедливо, как говорится, по закону и по понятиям. Вот выходит человек, который говорит: «Да, вы знаете, вот есть закон, а есть политическая такая вот составляющая целесообразная, и нам надо принять решение. И оно таково». Я говорю: «Слушайте, - я говорю, - или вы таким образом подстраховываетесь, или вот такая игра в «Дурака» с нами. Ну, или что это значит?» Но по сути нам человек говорит да, политически целесообразно этого человека наказать внесудебно, не проводя особенного расследования, ну, вот есть вот такая вот, как говорили раньше, есть мнение сделать вот так вот.
В. УТКИН: А суд…
А. ОРЕХЪ: А суд, ну, там он где-то…
В. УТКИН: … в подъезде.
А. ОРЕХЪ: Да, вон он пройдет где-нибудь когда-нибудь, да или в подъезде тоже произойдет это вот. И мне за Владимира Васильева было неудобно, мне было за него как-то обидно, потому что он мне казался человеком хорошим, неглупым, достойным. Вот. А все остальные, они во всей этой истории играли свои роли. То есть Гудков играл роль Гудкова, голосующие там 292 депутата, они играли там свою тоже какую-то роль. А вот за Васильева мне было обидно, потому что он хороший человек, который был во все это как-то впутан и не мог выбрать верную линию поведения. Может, не захотел. Может, действительно не смог. Вот, а когда хороший человек попадает в какую-то такую неудобную, неловкую ситуацию и не может из нее достойно выйти…
В. УТКИН: Ну, почему сразу хороший? Ну, неплохой…
А. ОРЕХЪ: Ну, неплохой человек.
В. УТКИН: То есть без явных признаков плохого человека.
А. ОРЕХЪ: Да, да. И вот когда неплохой человек попадает в какую-то неловкую ситуацию и не может из нее правильно выйти, и выходит как-то глупо, вот мне за него обидно. Но по сути, конечно, если мы рассматриваем эту ситуацию, то понятно, что, как говорили там, политические репрессии 37-го… ну, все-таки не 37-й год, давайте не будем Божий дар с яичницей путать во всех смыслах. Но это, конечно, было абсолютно произвольное решение. То есть нам не нравится этот человек, мы его лишим мандата, а под каким предлогом не имеет большого значения. Хотя при этом я более чем уверен, что из 450 депутатов, ну, как минимум 400 не живут на депутатскую зарплату. Где-то какие-то доли в каких-то предприятиях, акциях, в чем-то еще, переписанные на жен, друзей, близких родственников. Слушайте, ну, давайте сделаем проще, ну, пусть у нас будет кто-то… Вон у нас Америка. Ну, пусть у нас будет как в Америке, там сенатор – миллионер, там депутат – миллиардер. Мы будем… Это будет даже для нас, избирателей, лучше, потому что мы знаем, что вот там, вот есть у нас замечательный депутат Иван Саввиди, там табачный король Дона. Ну, все знают, что он табачный король Дона. А он переписал на кого-то и говорит: «У меня ничего нет. Я депутат. Я переписал на брата». Ну, мы же все понимаем, что он все равно занят табачным…
В. УТКИН: А никто не говорит теперь, что табачный король Дона – это брат Ивана Саввиди.
А. ОРЕХЪ: Ну, конечно, нет. Да я же никого не хочу, ни Ивана Саввиди не хочу обидеть, ни брата его.
В. УТКИН: А я хочу.
А. ОРЕХЪ: А я не хочу. Вот, ну, пускай…
В. УТКИН: Потому что Иван Саввиди-то получается лицемер, он там же сегодня сидел…
А. ОРЕХЪ: Да все, потому что закон такой у них, потому что так принято, что они должны переписать на своего соседа все свое имущество, продолжать им управлять, но делать вид, что это им нисколько не принадлежит. И Гудков попал на том же самом. Ну, сказал бы он: «Да, ребята, у меня там охранное предприятие. Я там…» Как там? «Синема парк»? Или на чем они там погорели? Какие-то два пьяницы в «Синема парке» куда-то пытались пройти без билета. Собственно с чего началась вся эта история, что два человека пришли в кино, их не пускали. Вот. С этого закрутилось…
В. УТКИН: А потом выяснилось, что это оказывается Гудков!
А. ОРЕХЪ: Да, это дело Гудкова так началось. Вот. Да пускай, да будет Гудков – хозяин охранных предприятий, хозяин, да я не знаю, какого-то рынка. Да и ладно. Да и хорошо. Если он честно заработал деньги, и на эти деньги он содержит охранную фирму…
В. УТКИН: Ты уже сказал, ты как бы говоришь такую формулировку, которая тебе кажется примирительной, на которой легко сойтись.
А. ОРЕХЪ: Ну, а почему нет?
В. УТКИН: А ты уже все объяснил. Невозможно не примириться. То, что ты уже сказал фразу, которую мы… разные люди особенно из кабинетов по этике…
А. ОРЕХЪ: Они считают, что невозможно заработать честно. Да? На охранное дело?
В. УТКИН: Нет, нет. А вот, что означает «если он их честно»?
А. ОРЕХЪ: Да нет.
В. УТКИН: Что это именно означает?
А. ОРЕХЪ: Да я тебе… да я к этому…
В. УТКИН: Я знаю только один абсолютно честный способ зарабатывания денег в глазах всех.
А. ОРЕХЪ: Сравнительно честный?
В. УТКИН: Нет, вообще честный.
А. ОРЕХЪ: В шахте работать?
В. УТКИН: Нет, нет. Это когда ты просыпаешься, садишься в постели, а они все вдруг стоят у тебя в ногах. Ну, еще только проснулся. Понимаешь? Ох, интересно. Слушай, буду теперь как-то с этим жить.
А. ОРЕХЪ: Нет. Честный способ заработать деньги – это с утра до ночи рубать уголек в шахте, а также быть учителем и врачом.
В. УТКИН: Я с тобой не согласен.
А. ОРЕХЪ: Я тоже с собой не согласен. Но это вот действительно те три честных способа, с которыми согласятся все. Вы педагог? Отлично. Все. Ваши заработки честные. Вы доктор? Замечательно.
В. УТКИН: Я бы…
А. ОРЕХЪ: Шахтер?
В. УТКИН: Я на самом деле…
А. ОРЕХЪ: Лучше всего.
В. УТКИН: … формулировки. Ну, почему? Такое ощущение, что образованный человек уже не может честно заработать деньги. Нет…
А. ОРЕХЪ: Нет, не может.
В. УТКИН: Это один из…
А. ОРЕХЪ: В общественном смысле не может. Мы с тобой…
В. УТКИН: Неправда…
А. ОРЕХЪ: Ну, ты же человек образованный. У тебя есть высшее образование.
В. УТКИН: Высшего нет.
А. ОРЕХЪ: Ты закончил…
В. УТКИН: Незаконченное высшее.
А. ОРЕХЪ: Филологический ты не закончил?
В. УТКИН: Незаконченное высшее.
А. ОРЕХЪ: О! Василий…
В. УТКИН: То есть у меня еще есть некоторые шансы честно зарабатывать.
А. ОРЕХЪ: Нет, ты жулик. Ты жулик.
В. УТКИН: Почему? Это так везде указано, все в документах.
А. ОРЕХЪ: У тебя даже и этого… и высшего образования, то тем более. Нет, у меня есть высшее образование, но это разве же заработок? Сидеть и трепать языком у микрофона.
В. УТКИН: Ну, тебе же за что-то платят?
А. ОРЕХЪ: Ну, платят. Так это же несправедливо.
В. УТКИН: Ну, вот это другое дело. Кроме того…
А. ОРЕХЪ: Это несправедливо. Нет, в общественном сознании…
В. УТКИН: … о влиянии не забывай.
А. ОРЕХЪ: Ну, это да.
В. УТКИН: Ты политический паразит.
А. ОРЕХЪ: Я политический идиот, потому что с моего влияния этого политического я ни копейки не получаю, но народ-то думает, что получаю, а я-то не получаю. И я вот сижу тут распинаюсь в пользу Госдепа…
В. УТКИН: То есть у нас тут получается такая встречная несправедливость. То есть ты несправедливо получаешь, а народ несправедливо тебя винит, то есть ты несправедливо, но в другом смысле несправедливо…
А. ОРЕХЪ: Нет, нет. Они правы. Народ не может винить несправедливо. Народ всегда прав. Это я дурак и политический идиот. То есть то, что я ничего из своего сотрудничества с Госдепом ничего не заработал. Вот. А народ. Он абсолютно прав в своих подозрениях относительно меня, тебя и всех вот там присутствующих около этого... вот в этой студии, около этого микрофона. Тут в этом смысле все чисто. Понимаешь, вот, но… Вот было бы… Они же сейчас еще один закон готовят, чтобы чиновники не имели…
В. УТКИН: Ну, это их работа.
А. ОРЕХЪ: … отказались от своей собственности за рубежом, чтобы не учили там детей. Ну, то есть ты можешь это все себе оставить, но…
В. УТКИН: … специальные зарубежометры.
А. ОРЕХЪ: Зарубежометры. Да. То есть ты не можешь быть депутатом, чиновником и так далее, то есть ты можешь оставить свою заграничную виллу, но не можешь быть депутатом. Я говорю: «Ребята, ну, ведь это же глупость».
В. УТКИН: А Иван Саввиди опять прибежал и переписал все это на брата. А у него ничего нет.
А. ОРЕХЪ: У брата за рубежом вилла.
В. УТКИН: Но брат не депутат. Нет.
А. ОРЕХЪ: Нет. И вот понимаешь, это же…
В. УТКИН: Он же табачный вице-король Дона.
А. ОРЕХЪ: Ну, это вот… Я говорю: «Ребят, ну, не надо играть с нами в две вещи: что вы бедные и что вы патриоты». То есть я бедный, у меня ничего нет, кроме вот этого полуприцепа, который у Путина в декларации уже там лет 15, наверное, фигурирует, и гараж какой-то, непонятно где, он не был, наверное, никогда. Вот. И что…
В. УТКИН: Если бы даже и было что-то…
А. ОРЕХЪ: … что мы патриоты, что у меня есть полуприцеп и гараж, но на территории Российской Федерации.
В. УТКИН: А теперь у него еще есть и мотодельтаплан.
А. ОРЕХЪ: Он скажет, не успели внести в декларацию. 700 тысяч стоит. Он говорит, его купил, но это будет в следующей декларации. Мы внимательно ее прочитаем. Да пускай у него будет дельтаплан, яхта, самолет, там что угодно. Он может быть своими выступлениями, лекциями в зарубежных университетах заработал себе деньги на мотодельтаплан. Да почему нет?
В. УТКИН: У Вас есть дельтаплан, мистер Фикс?
А. ОРЕХЪ: У меня нет дельтаплана.
В. УТКИН: Мы опять куда-то сбились. Мы уже…
А. ОРЕХЪ: Мы нет…
В. УТКИН: ... от справедливости, а перешли к налоговым декларациям.
А. ОРЕХЪ: Нет, не к налоговым декларациям, а к декларациям о доходах. Я веду к тому, что пускай депутаты напишут все, что у них есть, все, что у них действительно есть. Пусть у них это будет. Пусть они будут миллионерами.
В. УТКИН: Тут Иван Саввиди уже написал: «Ничего».
А. ОРЕХЪ: Да пусть у них все это будет. Пусть у Ивана Саввиди будет его ничего со всеми его фабриками, фильтрами, без фильтра. Пусть все это будет.
В. УТКИН: Гол как сокол. Гол как та кубинская женщина, которая на бедре эти сигары-то сворачивала…
А. ОРЕХЪ: Пускай! Пускай будет у него женщина кубинская. Пусть у него две женщины и сигары. Пусть все это будет. И нам будет легче, как этим… избирателям, потому что мы будем знать, что в следующий раз, когда он будет проповедовать и что-то пропихивать…
В. УТКИН: Кстати говоря, прекрасная идея вносить в декларацию о доходах женщин, потому что…
А. ОРЕХЪ: Ой, ой!
В. УТКИН: … это же понятно, что…
А. ОРЕХЪ: Это мечта.
В. УТКИН: Да. Нужно же… Это сразу подразумевает определенные расходы.
А. ОРЕХЪ: Определенные немалые расходы. И причем это… Ведь и доходы с этого предприятия, они же не конвертируются в рубли. Это же чисто удовольствие, как я понимаю. Нет? Наверное, да. Вот. Но это скользкая, скользкая…
В. УТКИН: А романы с иностранцами?
А. ОРЕХЪ: Ну, это уже… это по линии патриотизма. Это вообще не измеришь.
В. УТКИН: Ну, кстати говоря, вот многим кажется, что эта ситуация с не запрещением будущим, грядущим запрещением иметь за рубежом недвижимость слугам государевым и народовым, это же, в общем, на самом деле линия, потому что… Вот помнишь, был случай, когда несколько лет назад в Куршевеле с достоинством отдыхала тьма генералов?
А. ОРЕХЪ: Да.
В. УТКИН: После чего распоряжение вышло. А знаешь, какое распоряжение? Теперь оказывается военным без приказа вышестоящего начальства вообще нельзя выехать за границу. Только если в Белоруссию.
А. ОРЕХЪ: Ну, это…
В. УТКИН: Почти всем военным. В Сочи отдыхают.
А. ОРЕХЪ: Бедняги-то как…
В. УТКИН: Бедняги. Бедняги!
А. ОРЕХЪ: … пришлось-то на самой бобслейной трассе…
В. УТКИН: Причем от генерала и выше лично подписывает сам Путин.
А. ОРЕХЪ: То есть можно? Ну, подписал, то можно уже…
В. УТКИН: Если есть на то распоряжение, то пожалуйста, тогда пожалуйста.
А. ОРЕХЪ: То есть если написали, что…
В. УТКИН: Ну, бывают же у людей командировки…
А. ОРЕХЪ: В Куршевель?
В. УТКИН: В Куршевель – нет. Они же с тех пор туда и не ездят.
А. ОРЕХЪ: Ну, там… не знаю, там… там в Сант-Мориц?
В. УТКИН: Ну… Потом бывают разведчики.
А. ОРЕХЪ: Еще вот нам пишут…
В. УТКИН: Владимир Владимирович сам много времени провел за границей. Он же не изверг в этом отношении.
А. ОРЕХЪ: Евгений нам пишет: «Орехъ и Уткин, вы реально не в курсе законов?» И там еще крупными буквами: «Владеть акциями предприятий не запрещено. Запрещено, - крупными буквами, - управлять. Гудка поймали на этом», - пишет Евгений. Евгений, дорогой Вы мой, поймали его не на этом, чем он владел и чем он управлял. Когда пришли в это его «Понтан», ну, так называлась его охранная фирма, и там замерили, что его решетки в каком-то там из его охранных предприятий на 1 миллиметр то ли выше, то ли уже были. Вот на чем его… Поймали его не на этом. Он мог владеть и не владеть, управлять и не управлять. Проблема была вообще не в этом.
В. УТКИН: На самом деле, тем не менее, есть такая коллизия. Наши слушатели тоже зря думают, что здесь все так просто. Вот владеешь, допустим, ты акциями. Да? Большим пакетом акций. Ну, то есть ты фактически… Ты не управляешь, там есть у тебя начальник. А на совет директоров, акционеров ты приходишь. А это что? Не орган управления? Уже управляешь.
А. ОРЕХЪ: То есть?
В. УТКИН: Уже управляешь.
А. ОРЕХЪ: Так что, Евгений…
В. УТКИН: Господи, как же хорошо, что я не стал богатым и не подался в депутаты, а?
А. ОРЕХЪ: А был соблазн, да?
В. УТКИН: Ну, надежда. Можно было поставить себе такие жизненные цели. Не знаю, добился ли я бы их, но поставить-то перед собой их было можно. Ну, по счастью я их не добился, и по счастью это не рассматриваю как жизненную неудачу.
А. ОРЕХЪ: Ну, слава Богу. У нас еще есть 3 минуты, и я хотел сказать совсем…
В. УТКИН: Ну, как ты считаешь-то теперь, Гудкова-то посадят?
А. ОРЕХЪ: Ну, если будет на то распоряжение, то посадят, конечно. Но это будет совсем такая глупость уже. Понимаете, наше государство за последние там где-то с октября, наверное… ну, ладно, пускай с митингов с декабрьских, оно, в общем, делало все, чтоб сотворить себе кумиров, конечно. Потому что оно их делало абсолютно на пустом месте. То есть кумиром станет всенародно нелюбимая телеведущая Ксения Собчак, то есть которая там «Дом-2», порнография, разврат, пошлость. Ну, не то, что сейчас все ее любят, но число сторонников ее умножилось. Вот Гудков, там бывший КГБшник, там толстый, усатый, лысый, противный дядька, там туда-сюда, пятое… Нет, сейчас тоже будет хороший, популярный…
В. УТКИН: Сына протащил.
А. ОРЕХЪ: Да, сына пропихнул. Нет, тоже сейчас будет все хорошо. «Pussy Riot». Ну, что там? Ну, да, вот какие-то вот девушки что-то чего-то там как-то где-то в храме изобразили что-то, что никому… Нет, тоже героини. То есть этот креатив, он работает совершенно безотказно. Ну, вот так вот тоже может быть. То есть их креатив, он действительно не знает никакого предела. Будет все больше и больше народных героев.
В. УТКИН: То есть ты к тому клонишь, что вот это бы умение осознать и направить его куда надо…
А. ОРЕХЪ: Я не уверен, что это возможно.
В. УТКИН: Примерно о том же говорил Жванецкий. Знаешь, он много вот разного говорил, но у меня сейчас любимая фраза: «Стыд она уже преодолела, теперь можно учиться петь».
А. ОРЕХЪ: Да.
В. УТКИН: Вот как-то последовательность действий меня тут немножечко смущает. А мы на прошлой неделе не обсуждали с тобой определение Жванецкого патриотизма?
А. ОРЕХЪ: Нет.
В. УТКИН: Патриотизм – это четкое, ясное, аргументированное выступление… Патриотизм – это четкое, ясное, аргументированное объяснение, почему мы должны жить плохо.
А. ОРЕХЪ: А! Все. Это я вспомнил. Обсуждали.
В. УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Вот после этой формулы я… Ой, ну, у нас, Вася, осталось-то 20 секунд.
В. УТКИН: Осталось 20 секунд.
А. ОРЕХЪ: Что я хотел, уже не скажу…
В. УТКИН: Давай пожелаем все-таки депутату Гудкову пережить эту коллизию, потому что это, конечно, очень существенная проблема…
А. ОРЕХЪ: Ну, и неприятно. Я думаю, что он рассчитывал на что-то иное.
В. УТКИН: Неприятная история. Да.
А. ОРЕХЪ: Но зато он теперь герой. Ну, там где он хотел быть героем, он герой.
В. УТКИН: Григорий Гудков – герой.
А. ОРЕХЪ: Геннадий.
В. УТКИН: Извините, конечно. Прошу прощения. Геннадий Гудков – герой. ГГГ и 5 зернышек апельсина. До свидания!
А. ОРЕХЪ: Счастливо!