Человек из телевизора - 2019-06-08
8 июня 2019 г.
Эфир ведут Ирина Петровская и Ксения Ларина
И. Петровская
―
Доброе утро, добрый день, дорогие наши слушатели и зрители! Во всяком случае, мы искренне надеемся, что сегодняшний день станет добрым в ближайшее время. Ну, что нам ещё остаётся, кроме как надеяться. С вами «Человек из телевизора». С вами, как обычно, Ксения Ларина. Надеюсь, нас видишь, слышишь?
К. Ларина
―
Да, вижу, слышу. И также мы вместе с Ириной следим за тем, что происходит у стен Никулинского суда, где сегодня должны определить дальнейшую судьбу Ивана Голунова. Вы слушаете новости, поскольку они у нас по традиции выходят каждые полчаса, и все срочные события тут же будут переданы в эфир. Я тут тоже смотрю по различным трансляциям в телеграм-каналах, вижу онлайн-трансляции. Вижу, что уже собралось много людей. Там уже несколько сотен человек. И как минимум один задержанный уже есть - это журналист из ресурса «Такие дела», которого забрали уже с плакатом, с одиночным пикетом. Почему я так сразу говорю, Ира - мне хочется, чтобы мы сразу выразили солидарность с нашими товарищами.
И. Петровская
―
Я хочу всё-таки закончить представление и средства связи, если позволишь. Значит, Ксения Ларина, как мы уже убедились, видит, слышит и комментирует. Ирина Петровская и Марина Лелякова за звукорежиссерским пультом. Средства связи - +7-985-970-45-45 sms-сообщения, Twitter-аккаунт vyzvon, Youtube-канал и Ксения открыла свою страничку в Фейсбуке, где изложила повестку нашего сегодняшнего дня. Теперь излагай, пожалуйста.
К. Ларина
―
Конечно, главное событие, о чём я уже успела сказать - война против журналистов: арест Ивана Голунова, возмущение сообщества, реакция властей. Мы сегодня практически на фоне таких событий будем говорить о журналистских удачах и неудачах в телевизоре и в интернете. Сериал «Чернобыль», небывалый рейтинг: как сериал стал общественно-значимым событием. Оценки российских зрителей и российских пропагандистов, что важно. Выпуск программы «Редакция» Пивоварова о сериале и его реальная героях. Собственно, на эту тему было уже много разных сюжетов, но Алексей Пивоваров, мне кажется, выступил наиболее интересно. Тебе принесли новости?
И. Петровская
―
Нет, не новости, это наш распорядок дня. Распорядок программ, сетка.
К. Ларина
―
Дальше. «Ещёнепознер» в слезах на дне морском - и Караулов как фрик на Первом. Я объединила это в одну линейку, извини. Познер-Галкин - очень интересный дуэт получился. Возвращение программы «Бремя новостей» Павла Лобкова. И вообще Павел Лобков как явление инфотейнмента. Я эту строчку написала ещё до событий, связанных с арестом Ивана Голунова. Я хочу сказать, что Павел блестяще провёл специальный эфир «Дождя», посвящённый этому событию. Просто молодчина! Отдельный респект. Новый YouTube-проект режиссёра Алексея Красовского «Революция». И вот, наверное, самое обсуждаемое художественное произведение YouTube, которое вышло на этой неделе - это новелла «Аватара» с участием Сергея Фролова, замечательного артиста, озвученная прекрасной артисткой Юлией Ауг, у которой сегодня день рождения. Юля, поздравляем!
И. Петровская
―
Да, тоже хотела сказать, что у Юли сегодня день рождения. От души поздравляем! Довольно редкий, мне кажется, случай мы имеем в лице Юлии. Актриса с гражданской, очень ясно и явно высказанной и выраженной позицией. Не говоря уже о том, какая вообще она умница, красавица и талант. Поздравляем!
К. Ларина
―
Ну что, Ира, мы начинаем с того, что происходит за нашими стенами. Это, конечно, какой-то ужас. Я думаю, что, конечно же, для них это всё было, во-первых, неприятно, а во-вторых, неожиданно - вот такая неожиданная журналистская реакция, мощная. Я вспоминала, конечно же, что последний раз журналистское сообщество проявляло такую солидарность, наверное, уже сколько лет назад - когда избили Олега Кашина. Когда все наплевали на все идеологические распри. Когда люди и с федеральных каналов, и с независимых каналов, и те, которые разделяет точку зрения Олега Кашина как журналиста, и его идеологические соперники - все вышли как один на его защиту. Так же стояли с пикетами на Петровке. И мы с тобой были на акции в Пушкинском сквере. Помнишь, да?
И. Петровская
―
Помню, конечно.
К. Ларина
―
Наверное, с тех пор, пожалуй, не было такого мощного противодействия.
И. Петровская
―
Да, безусловно, не было. Но если ты помнишь, тогда, по-моему, президентом был Медведев. И он встречался с избитым до полусмерти журналистом Олегом Кашиным.
К. Ларина
―
Но это было потом.
И. Петровская
―
Потом, но, тем не менее, всё равно это была какая-то реакция высшей власти на то, что произошло. Правда, потом ничего больше не произошло. Я имею в виду, несмотря на все обещания найти, наказать. Мы так, в общем, примерно знаем, что происходило дальше.Я вспоминаю пусть не журналистскую солидарность, но, конечно, невероятную общественную солидарность с Кириллом Серебренниковым и делом «Седьмой студии». Все мы ещё в самом начале этого дела как раз очень надеялись, что именно поручительство таких людей, совершенно разнополярных, как Иосиф Кобзон, Андрей Малахов - кого там только не было, просто самых разных позиций, ориентаций... Мы надеялись, что это позволит нам всем увидеть Кирилла и его соратников если не совсем на свободе, то хотя бы под домашним арестом. Между тем с Алексеем Малобродским произошло ровно наоборот. Сколько он - почти 9 месяцев был за решеткой.
К. Ларина
―
Почти год.
И. Петровская
―
Почти год, да. Кириллу не давали эту подписку о невыезде почти 2 года. И тогда стало понятно, что с каждым можно делать всё что угодно. Да, эта солидарность нашего цеха вчера меня тоже потрясла. По-моему, нет или очень мало осталось изданий - каких угодно, как печатных, так и сетевых - которые просто бы не откликнулись с заявлением в поддержку Ивана Голунова.Редчайший случай, когда почти все называют его лучшим или одним из лучших журналистов-расследователей России. Редчайший случай, когда я не увидела, по крайней мере, у себя в ленте ни одного такого «нет дыма без огня», «давайте разберёмся», «давайте посмотрим». Там сразу столько косяков, что как-то даже по внутреннему ощущению, ещё не дожидаясь расследования, которое вряд ли будет каким-то суперобъективным, ты понимаешь, что там нечисто. Но нечисто со стороны не журналиста, а тех, кто организовал вот эту масштабнейшую провокацию.
К. Ларина
―
У нас, кстати, были такие истории. Но это действительно были провокации не со стороны властей или со стороны правоохранительных органов, а провокации со стороны, опять же, идеологических противников. Я имею в виду, со стороны пропагандистов. Вспомни историю (она как бы не стала историей, была попытка истории - грязной, некрасивой провокации) с Павлом Каныгиным, твоим коллегой по «Новой газете». Там тоже распространяли какое-то фейковое видео, где его представляли чуть ли не наркоманом. И это ходило, эта тема активно культивировалась во всех сетях и всяких средствах массовой информации. Но чтобы так, внаглую пытаться человека закрыть на вещах, которые не имеют к нему никакого отношения, вот так среди бела дня... Конечно, я думаю, это возмутило журналистов и сообщество - именно наглость, с которой было произведено это задержание.Причём на фоне проходящего Петербургского экономического форума, который, по сути, должен являться главным событием недели. Я вчера смотрел всякие сюжеты оттуда. Там очень точно и как-то очень смешно выразился, опять же, возмущаясь этим московским событием, Евгений Ройзман: «Вы посмотрите: выступает президент - ни одного просмотра. Все обсуждают только событие, которое случилось в Москве». Журналисты сидят в зале, слушают президента Владимира Путина - и не слушают его. Они все сидят в телефонах, смотрят новости из Москвы: что происходит с их коллегой и с теми товарищами, которые вышли на его защиту. Это чья провокация? Кому от этого стало хорошо? Питерский форум, который должен был быть главной повестке дня, оказался вообще на задворках. Сегодня его даже вообще никто не обсуждает.
И. Петровская
―
Меня тут спрашивает: «Интересно, а что Скабеева с Соловьёвым сказали по задержанию Голунова? Не знаете случайно?». Лично по моему впечатлению - ничего. Естественно, я тоже вчера смотрела бесконечно. С одной стороны у меня в компьютере был телеканал «Дождь», который организовал спецэфир. В этом смысле, конечно, «Дождь» огромные молодцы. Как они умеют быстро развернуть вещание, когда происходит что-то такое из ряда вон выходящее. Плюс, конечно, и «Настоящее время», и какие-то другие ещё. И трансляция нашей «Новой газеты» потом уже от здания ГУВД. А с другой стороны в официальном телевизоре у меня, конечно, бесконечно шли новости. «Россия-24», которая вела прямые трансляции с разных сессий - или как это у них там называется?
К. Ларина
―
Панелей.
И. Петровская
―
Панелей этого форума. И было абсолютное ощущение, что это какие-то две разные страны. С одной стороны - той, в телевизоре - всё такое респектабельное, разговаривают о будущем, об инвестиционном климате, о том, как нам реорганизовать рабкрин. А с другой стороны - вот это вот всё.Потом посыпались новости о том, как происходило это задержание, когда посетившие его члены ОНК опубликовали фотографию ободранной спины Ивана, потому что его волокли по лестнице, фотографии его реальной квартиры... Между прочим, 32 квадратных метра - очень зажиточно живут журналисты-расследователи, прямо скажем. Последствия обыска мы видели и по квартире Зои Световой, и по квартире Навального в своё время, когда у них производили обыски. Даже у той же Ксении Собчак, если ты помнишь. Какое разрушение наносят квартирам и жилищем обыски, когда переворачивают буквально всё - детскую одежду, детские кроватки...
К. Ларина
―
У Алексея Навального тоже вспомни последствия.
И. Петровская
―
Так я и сказала. У меня он как раз сейчас был в этой линейке, в этом ряду. И тут очень точно пришли люди, знали, где у Ивана якобы (опять же, якобы - всё якобы) лежит какой-то ещё один пакет. Дальше они ничего не тронули в этой квартире, хотя там был даже какой-то песок, который предназначен для съемки. Кто-то у меня пишет: «Откуда вы можете знать, как на самом деле?».
К. Ларина
―
Что можно сказать тем, кто пишет «А как на самом деле?». Сразу же схватили за руку этих людей, которые опубликовали, по сути, сфальсифицированные фотографии. Фотографии из совершенно другого места - из какой-то, видимо, накрытой ими подпольной нарколаборатории. Написали, что это фотографии из дома Ивана Голунова. Мало того, что они наврали. Они подставили ещё и пресс-секретаря президента - а по сути, самого президента. Когда Дмитрий Песков на всю страну и на весь мир ссылался на эти фейковые фотографии как на главные доказательства того, что Иван Голунов является тайным подпольным наркобароном, наркодилером или наркоизготовителем. И потом они быстро сдали назад, когда поняли, что их уже прижали в угол, что невозможно доказать, что это фотографии из дома Ивана, потому что это враньё.Я такое впервые вижу, Ира. Во-первых, эта машина очень редко сдаёт назад. Мы ещё не знаем, чем кончится сегодня. Но сам факт того, что они признали, что это фотографии не из его дома - то есть, по сути, они признали свой косяк, по сути, признались в собственном, извини меня, подлоге, который является преступлением. Я думаю, что вряд ли кто-нибудь понесёт за это наказание, но сам факт уже есть: это враньё. Так с какой стати тогда дорогие товарищи сомневаются? Вы собираетесь верить во всё другое? С какой стати?
И. Петровская
―
Единожды солгавши, кто вам поверит? Никто не поверит. Тем более я знаю, как и чем занимался Иван Голунов. Я вчера потом полночи... Я и раньше читала его расследования, но не в таком количестве. И у меня волосы становились дыбом. Я абсолютно потрясена невероятной кропотливостью, подробностью этих расследований. Это не просто наезды на каких-то высших чиновников - или не высших, неважно. Это абсолютно документированно: каждая цифра подтверждена, каждая фамилия. Я даже не знаю, сколько он работает над каждым из таких расследований. Я уж не говорю о том, что понятно, под каким дамокловым мечом он жил и ходил. С другой стороны, они же до поры до времени не обращали на это внимание. Чего сейчас-то вдруг задергались? Если, например, предположить, что это московские власти...
К. Ларина
―
Мы не знаем этого.
И. Петровская
―
Возможно. Просто версия: сейчас он работал над каким-то расследованием, которое в преддверии выборов в Мосгордуму, может быть, кому-то показалось особенно опасным. Но, опять же, они добились противоположного эффекта. То, что прочитали в своё время в той же «Медузе» не знаю сколько человек, сколько у них пользователей (не предполагаю, что миллионы), сейчас все просто устроили флешмоб. Расследование Ивана публикуют у себя и издания, и отдельные физические лица. И тем больше становится читателей этих расследований, у которых буквально кровь в жилах стынет от кошмарного масштаба коррупции. Естественно, не только в Москве. У него есть и расследования общероссийского масштаба. Просто темы сами по себе уже,что называется, расстрельные. Это и похоронный бизнес - мы сами все сталкивались с этим кошмаром.
К. Ларина
―
Мусорный бизнес.
И. Петровская
―
Мусорный бизнес. Чёрные риелторы. Обогащение высших чиновников в московском правительстве, когда там миллиарды и сотни миллионов на кону и счету. И ещё много. Как устроена московская пропаганда, сколько получают разные - в том числе и совершенно мусорные, извините - издания за поддержку московского правительства и за его пиар. Понятен масштаб вот этого всего. И действительно, кроме Ивана Голунова наберётся буквально меньше десятка журналистов, которые вторгаются в эти опаснейшие темы.
К. Ларина
―
Я хочу сказать, Ира, что, опять же, вижу по сообщениям информационных агентств, что к зданию Никулинского суда приехала Галина Тимченко - основатель «Медузы», где, собственно, и работает Иван. А во-вторых, хочу сказать, что, конечно же, обыватель, которому это имя незнакомо... Собственно, и всему журналистскому цеху (я имею в виду таких популярных личностей) Иван тоже не слишком знаком. И в нашем цеху, чтобы люди понимали, есть несколько параллельных вселенных. Одно дело какие-нибудь, не знаю, шоу, а другое дело - пахота в поле. Собственно, чем и занимался Иван.Поэтому такое общее недоверие - типа «да что вы там, наркоман какой-нибудь, схватили наркомана, барыгу» - это ужасное отношение к журналистике сформулировано и сформировано прежде всего благодаря, опять же, нашему «другу» телевизору, главному герою нашей передачи. Вот такое очень поверхностное, очень пренебрежительное, даже презрительное. Все эти истории про то, что это вторая древнейшая, что все проститутки, все врут - вот спасибо большое нашим федеральным каналам именно за то, что они в таком цвете представляют людей этой профессии.
Когда происходит настоящая беда, настоящая война, которую мы сегодня наблюдаем (а это война против журналистов - сегодня объявлена война, надо это признавать), вот тогда мы пожинаем плоды этого легковерного, беспечного и, по сути, мне кажется, вообще преступного формирования образа представителей этой профессии. Ты не согласна со мной?
И. Петровская
―
Согласна абсолютно. Я вот только сейчас прочитала - некий Дмитрий нам пишет: «Вместо того, чтобы читать вслух тексты расследования задержанного журналиста, они (в смысле мы, «Эхо») транслируют лапшу с форума. Почему никто из эховцев не бросился и не приехал из Питера в поддержку коллеги из «Медузы»?». Дмитрий, давайте всё-таки учиться быть объективным и читать разные источники. Вчера у Гостиного двора были организованы как раз пикеты участников форума, на которые выходили наши коллеги Ирина Воробьёва, Ольга Бычкова и в недавнем прошлом коллега Таня Фельгенгауэр.
К. Ларина
―
Почему это «в недавнем прошлом»?
И. Петровская
―
Она же теперь на «Дожде».
К. Ларина
―
Ты что, с ума сошла? Она работает на «Эхе Москвы».
И. Петровская
―
Да? Извини.
К. Ларина
―
На «Дожде» она ведёт передачу. Но она в любом случае наша коллега, даже если она на «Дожде» работает.
И. Петровская
―
О том и речь. Она в любом случае наша коллега. Прошу прощения, дорогая Таня, я что-то зарапортовалась. У нас новости! Сейчас уходим на новости, потом возвращаемся и быстро попытаемся обсудить ещё какие-то темы.НОВОСТИ.
РЕКЛАМА.
И. Петровская
―
С вами «Человек из телевизора», мы продолжаем. Продолжаем в надежде, что в эти самые минуты или чуть позже решится судьба журналиста, нашего коллеги Ивана Голунова в суде, где ему будут избирать меру пресечения.
К. Ларина
―
На 12:00 назначено заседание?
И. Петровская
―
Там до сих пор непонятно, потому что вначале ему предъявляют обвинение, а потом везут в суд.
К. Ларина
―
Понятно. Заседание суда назначено, насколько я помню, на 12. Ира, у меня здесь есть его первое интервью, которое он дал Когершын Сагиевой. Она побывала у него. Могу процитировать, если интересно. Прямо сейчас пришло.
И. Петровская
―
Давай!
К. Ларина
―
«По голове меня ударили после того, как произошёл досмотр, когда был обнаружен тот самый пакет». Когда Иван сказал,что этот пакет не имеет к нему никакого отношения, «сотрудник рассердился и ударил дважды по виску. Наверное, это называется „несдержанность“. А ушибы груди и спины я получил чуть позже, когда меня привели на экспертизу. В медцентре я снова заявил, что считаю происходящие действия незаконными, вцепился за лавку. Оперативники стали меня отрывать и тащить к выходу. Спускаясь, мы упали, где-то на поручне остались мои часы. После я лежал на асфальте, на моей груди была нога оперативника, чтобы не сбежал. Надо понимать, что я все это время был в наручниках. Надо сказать, что наручники спереди намного лучше, чем сзади. Также, если ты „ведёшь себя хорошо“, опера могут их ослабить».И ещё важно: «Мне не угрожали, на меня не давили, если не считать того, что не давали никому позвонить. За две недели до случившегося были угрозы. Я хорошо понимаю, что со мной происходит, но нахожусь в нормальном состоянии. Урывками узнаю о поддержке. Тут главная проблема - никакой связи с внешним миром. Вот вы мне сейчас рассказали про поддержку, и я счастлив. Спасибо всем! Для меня это очень важно». Когершын, напомню - член ОНК. Она вот поговорила с Иваном.
И. Петровская
―
Плюс ещё вчера, после того, как его посетили члены ОНК, стало понятно, что его мало того, что сутки держали в наручниках - также ему не давали есть и не давали спать. О задержании стало известно только на следующий день. Задержали его в 14 с чем-то 6-го числа и только к утру, практически, ему разрешили позвонить, а ночью шли вот эти все дознания и так далее, что тоже абсолютно противозаконно. Вот очень хороший у меня вопрос. Спрашивает у нас неподписанный слушатель из Пермского края: «Чем режиссёр, предприниматель или журналист лучше или хуже других, сидящих или нет, людей? Почему они требуют особого подхода? У нас все равны (вы сами каждый раз это говорите) или некоторые равнее?
К. Ларина
―
Так эти журналисты за это и борются - за то, чтобы все были равны. Именно эти журналисты защищают вас от беспредела и рискуют собой и своей безопасностью. В чём мы сегодня и убедились. Правильно?
И. Петровская
―
Абсолютно правильно. Есть такая история, когда спросили, по-моему, у кого-то из американских президентов, какие статьи Конституции можно было бы отменить. Он сказал: «Все, кроме одной - которая гарантирует свободу слова». «Почему?», спросили. «Потому что после этого, если останется хотя бы она одна, все остальные будут возвращены». Вот это ровно то же самое. Именно журналисты, которые в этом случае выступают правозащитниками - не только раз расследователями. Возьмем ту же нашу коллегу Ольгу Романову или Зою Светову. Они как раз пишут и говорят о пострадавших совсем простых людях. И между прочим, не сказать, что часто, но такие случаи есть: они вытаскивают этих людей, о которых, если бы не журналисты, если бы не правозащитники, не знал бы никто и никогда, и их бы просто сгноили. Вот очень просто, почему так.А потом ещё, конечно же, второй ответ: что если так можно с режиссёрами, предпринимателями, даже некоторыми министрами или сейчас, в данном случае, журналистами, то уж уверяю вас, дорогие друзья, с нами, со всеми остальными, можно вообще делать всё, что угодно. И правда, в отсутствии хотя бы какой-то мало-мальски свободы слова об этом никто никогда, кроме ваших родственников, не узнает. И родственники ваши будут обивать пороги и платить деньги за то, чтобы хоть как-то вам помочь. И вряд ли у них это получится.
К. Ларина
―
Кстати, вот уже на нашем опыте, когда мы сталкивались с таким беспределом в отношении наших товарищей и пытались оказать хоть какую-то публичную поддержку. Мне кажется, что важно понимать и простым, что называется, людям - не публичным, не известным: ни в коем случае никогда не идите ни на какие договорняки с ними, если случилась такая беда. Вот я вам сейчас говорю просто без всяких условностей. Проверено уже на многих сюжетах, на многих делах.Единственное, чего они боятся, эти люди в погонах - публичности, включённого света. И чем больше вы будете об этом говорить о том, что случилась беда, что арестовали вашего близкого, вашего знакомого, не дай Бог, подбросили какие-то наркотики или какие-то вещдоки, или, по вашему мнению, заказали - надо обязательно об этом говорить. И говорить надо прежде всего журналистам, обращаться к ним. Потому что это единственная возможность хоть каким-то образом контролировать действия правоохранительных органов в отношении задержанных людей.
Потому что не секрет (все это знают ещё с доисторических времен), что как только человек переступает порог следственного изолятора, он теряет все возможные права. Это всё сказки, россказни, что к нему там относятся так же, как к обычному гражданину, что он просто является подозреваемым в совершении какого-то преступления. Это не так. Он теряет все свои права. И вы это прекрасно видите по отношению самых низших чинов к людям, которых в наручниках приводят в следственный изолятор на первое освидетельствование, на первые вопросы, на первые беседы.
Вот ты говоришь, ему разрешили позвонить ночью. Ему не разрешили позвонить. Звонил следователь. А он там кричал. Помнишь, Света Рейтер рассказывала, как он там кричал. Она услышала его голос, когда он стал громко говорить, чтобы Света его услышала через комнату. Потому что так-то следователь разговаривал. Все права нарушаются! И то, что в наручниках держат - не имеют права человека 30 часов держать в наручниках. Это что такое? Это что, звери, что ли, какие-то? Я уж не говорю, сколько идёт борьба за эти чёртовы «стаканы». Помнишь, уже чуть ли не федеральный закон отменяет эти «стаканы».
И. Петровская
―
В автозаках?
К. Ларина
―
Нет, в залах суда. Клетки. Что это является унижением человеческого достоинства, эти клетки. Всё равно пока стоят, никто их не убирает.
И. Петровская
―
Ну, это всё направлено на одно: что нужно жертву, назначенную жертву максимально деморализовать и тогда, возможно (и мы тоже знаем такие случаи), жертва пойдёт на сотрудничество со следствием в надежде как-то облегчить свою участь. Что тоже, впрочем, не получается у большинства из тех, кто на это идёт.
К. Ларина
―
Запугать, унизить, оскорбить. Я тут не стала цитировать то, что говорил Иван в своих первых свидетельствах, то, что он писал в своих показаниях, которые опубликовали во многих известных средствах массовой информации. То, что дал в СМИ его адвокат. Как его там оскорбляли, унижали. Морально оскорбляли и унижали. Для этого даже не обязательно бить. Просто сказать несколько оскорбительных слов человеку в лицо, и он будет деморализован. Как в сталинские времена.
И. Петровская
―
Давай в надежде на то, что, может быть, сейчас произойдёт что-то позитивное, в ближайший час-два...
К. Ларина
―
У тебя какой прогноз?
И. Петровская
―
Не знаю. Я вообще перестала давать какие-либо прогнозы. А у тебя?Лольно. Не знаю. Судя по тому, что они там людей хватать начали, кажется, что они его закроют сейчас. Тут умные, опытные люди говорили - кстати, вчера Илья Новиков в нашем эфире говорил, что очень важны первые сутки. Потому что потом, когда начинается вот эта воронка, которая затягивается... Мера пресечения определена - и пошло-поехало: продлеваем, продлеваем... То, что мы с тобой вспоминали по делу «Седьмой студии». И, кстати, тоже Илья Новиков говорит (хочу на него сослаться, чтобы понимали, что говорит человек профессиональный ), что публичная поддержка очень важна. И важно об этом не забывать. А то как бывает: первые дни кричат, человека поддерживают, а потом забывают.
И. Петровская
―
Тем более лето, отпуск.
К. Ларина
―
Да, и там уж делай что хочешь по-тихому. А здесь важно, чтобы...
И. Петровская
―
Но вчера, конечно, ещё на меня произвело какое-то колоссальное эмоциональное воздействие зрелище этих пикетов и всё прибывающий и прибывающий народ к зданию ГУВД на Петровке, 38.
К. Ларина
―
Очередь на пикет.
И. Петровская
―
Да, самостоятельно организованная очередь на пикет. Вот эти сцены, которые мы тоже видели. Ведь всё сегодня прозрачно в этом смысле, всё можно увидеть. И потом не надо говорить, что этого не было было. Как свинтили Витю Шендеровича, Аню Наринскую, Пашу Каныгина, Викторию Ивлеву, Илью Азара. Ни за что. Мы просто видели, как они бросались к людям, которые стоят на законном расстоянии друг от друга, не менее 50 метров, а иногда и просто сменяя друг друга. К ним бросались полицейские и вели в автозаки. Потом отвезли в Тверское отделение и через некоторое время отпустили, даже не составив протоколов. Это, конечно, что-то невероятное.
К. Ларина
―
Это ещё одно подтверждение того, что делается абсолютное беззаконие. Потому что они в каких-то случаях ссылаются на закон. Допустим, они ссылаются на закон, арестовывая человека, который стоит в одиночном пикете. А потом отпускают его без протокола. Не потому что закон такой, а потому что им начальство сказало отпустить. «Собак отзываем».
И. Петровская
―
Да, и они все вернулись на то же место и встали по второму разу. Татьяна Малкина - мы её видели потом. Правда, слава Богу, её не забирали. Уже совсем поздно ночью, около часа, в пикет встал Дима Быков. В общем, там была какая-то колоссальная поддержка. Я сегодня утром специально проехала по нашему с тобой маршруту мимо Петровки, 38. По нашему, потому что частенько, когда Ксения в Москве, я за ней заезжаю и мы едем именно по Петровке. Там не было ни одного человека, но уже стояло несколько полицейских явно в ожидании «клиентов». Ну всё, давай, переходим.
К. Ларина
―
Давай к «Чернобылю». Потому что потом уже тема уйдёт, а мы ничего не скажем. Мне, поскольку про сам сериал много говорили, как раз важно то, что было вокруг него. Мне кажется, это важная вещь. Вот я там запланировала сказать про «Редакцию» Пивоварова. Но кроме «Редакции» Пивоварова было много сюжетов. На «Дожде» было замечательное интервью с этим генералом Таракановым, которое правила как раз Когершын Сагиева. Обязательно посмотрите! Это один из героев Чернобыля. Сейчас он появлялся во многих СМИ. Понятно, что такой информационный повод, и человек, который готов отвечать на любые вопросы. Вот интервью с Когершын меня просто потрясло. Ты видела его?
И. Петровская
―
Я всё видела и всё читала.
К. Ларина
―
Прекрасное! Когда пожилой человек расплакался в прямом эфире, вспоминая о том, что там было, в этом Чернобыле, о ликвидации этой аварии - это, конечно, фантастическое зрелище. Производит сильнейшее впечатление. Это как будто продолжение. Как будто кончился фильм, а дальше идёт продолжение в реальной жизни. Просто здорово!
И. Петровская
―
Потому что на наших глазах вроде бы какая-то уже давно ушедшая в историю тема превращается в некую, как правильно многие говорят, метафору не только прошлого, но и настоящего. Поэтому всё оказалось чрезвычайно актуально. Никуда не делись последствия этой аварии - всё это есть. И уже находятся какие-то ушлые люди, предприниматели, которые на волне этого интереса предлагают экскурсии в эту заражённую зону отчуждения. Это, конечно, невероятный резонанс. Пожалуй, в чём-то масштаб этого резонанса не уступает даже масштабу самого произведения. Ну и конечно, тут к гадалке не ходи, нашлись те, кто немедленно увидел здесь зловредную руку врага.
К. Ларина
―
Это кто, кроме «Комсомольской правды»?
И. Петровская
―
Я читала много каких-то отзывов.
К. Ларина
―
А в телевизоре?
И. Петровская
―
Ты знаешь, в телевизоре официально вообще ничего про это не видела и не слышала. Может быть, так совпало. Может быть, я просто уже не доживаю, например, до какой-нибудь конечной темы, которую берёт тот же Соловьёв, поскольку когда я его включаю, сразу начинается «Порошенко-Зеленский», «Порошенко-Зеленский» с некоторыми иногда переходами на Петербургский форум. И я понимаю, что, в общем, ждать бессмысленно и нечего.Но я читала много разных откликов, где предполагается, что таким образом Запад продолжает эту свою антисоветскую пропаганду и ещё, конечно же, что этот сериал никоим образом не отображает ни отображает настоящей трагедии, ни даёт подробной и абсолютно достоверной картины. Кстати, эти люди забывают о том, что это всё-таки художественное произведение и художественное осмысление. И если они там находят (и все находят, безусловно) какие-то элементы такой лёгкой «клюквы», то это никоим образом не умаляет самого значения и масштаба самой работы.
К. Ларина
―
Там последняя серия, конечно, фантастическая по своему эмоциональному накалу и по силе воздействия. Я вот вспомнила «Нюрнбергский процесс» - знаменитый фильм Крамера. Помнишь, «Суд над судьями»? Где играл Берт Ланкастер, Джейн Фонда. Блестящий фильм! Вот здесь на такой уровень поднимается это кино - абсолютно, действительно, реквием. И это отмечают все люди. Вот я тебе скажу, в моей ленте в Фейсбуке есть разные люди - не только представители, что называется, нашего либерально-демократического крыла, но и совсем другие, с которыми я поддерживаю отношения, потому что считаю их людьми талантливыми, и мне они интересны. Вот даже они говорят о том, насколько это кино сделано с огромным уважением к простому человеку, что называется. К тем советским людям, которые пережили эту катастрофу.Здесь нет никакого внутреннего злорадства, никакого внутреннего измывательства, никакой карикатурности. Кстати, я вспоминаю, как мы обычно изображаем американцев. Даже сегодня, в свободное время, в 21 веке, в 2019 году у нас американцы опять выглядят идиотами. Вот вспомни какие-нибудь патриотические фильмы, в том числе и шпионские - нам обязательно показывают каких-нибудь дураков. Или диверсантов, врагов с какими-то тайными камнями за пазухой. Насколько здесь этот фильм сделан с уважением к людям - и к ликвидаторам, и к спасателям, и к жертвам. Просто молодцы!
И если, опять же, говорить про документальную составляющую, она, на мой взгляд, почти безупречна. Там есть какие-то допуски: не знаю, тот же Легасов, который не выступал в суде. Они здесь сделали эту речь для того, чтобы поставить какую-то мощную точку. Могла бы эта речь прозвучать? Безусловно, могла бы. Тем более, что он до этого выступал с похожей речью в Вене. И, опять же, почитайте, кто сомневается - очень много мнений и рецензий именно от участников этой трагедии. Вот я сказала про генерала Тараканова. А ещё есть ликвидаторы, выжившие пожарные, выжившие свидетели. Не знаю, я не видела ни одного свидетельства, чтобы человек сказал, что это ерунда, «клюква» и такого не было. Именно так всё и было. Всё было даже страшнее, многие говорят.
И. Петровская
―
Кстати, как наш «ответ Чемберлену», сейчас прошла информация, что у нас снимается сериал «Чернобыль». И вот там как раз, судя по маленькому анонсу, что там будет происходить, какой-то наш КГБист, спецслужбист узнаёт о том, что интерес к Чернобыльской атомной станции проявляют агенты ЦРУ. И таким образом начинается вот это противостояние. Судя по всему, ЦРУшникам всё-таки удалось осуществить свой злой умысел и взорвать атомный реактор. Ну а последствия, видимо, уже будут ликвидировать доблестные сотрудники наших спецслужб. Так что всё продолжается.
К. Ларина
―
А вот в былые времена сделали бы большое обсуждение этого фильма. Это было бы так интересно!
И. Петровская
―
Ещё бы! В былые времена каналы бы схватились насмерть за то, чтобы этот сериал купить и показать в своём эфире. И безусловно, было бы обсуждение с участием тех же самых ликвидаторов. И были бы представлены разные точки зрения за и против. Журналистов, которые тогда, в то время писали. А писали многие, и писали правду. О чём, кстати, напомнил потом и Алексей Пивоваров в своей «Редакции».
К. Ларина
―
Алексей молодец!
И. Петровская
―
Алексей молодец, он работает абсолютно по актуальной повестке и каждый раз выбирает ту тему, которую очень хотелось бы остро обсудить и узнать какие-то ещё дополнительные подробности. Потому что, помимо всего прочего, этот сериал вызвал у людей, посмотревших его (даже у тех, кто, может быть, и не очень принял) всё равно огромное желание узнавать больше - прочитать всё, что писалось на эту тему, посмотреть документальное кино, которое про это снималось. Давно уже не снимается.
К. Ларина
―
Кстати, у Виталия Манского сейчас выложен фильм на «Артдокмедиа». Там сейчас тоже можно посмотреть фильм о Чернобыле.
И. Петровская
―
По-моему, он как раз написал, что это был последний фильм, который он предлагал кому-то из федеральных каналов. И вот уж не помню, что он там написал: показали его или существенно обрезали во время показа.
К. Ларина
―
Кстати, Ира, фильм «Чернобыль», американский сериал, я прочитала, решил купить Коломойский для украинского канала «1+1» и показать его. Вот это, я считаю, поступок. Просто молодец!
И. Петровская
―
Больше того: украинцы рассекретили архивы и выложили официальные данные по этой трагедии. Но, опять же, что нам-то, что называется? «Что мне Гекуба?». Это будут смотреть украинцы, а не большинство наших зрителей.Значит, к сожалению, мы опять... Но темы такие - особенно первая.
К. Ларина
―
Тут никуда не деться. Вот такая у нас ситуация сегодня.
И. Петровская
―
Мы уходим. А ты, пожалуйста, подводи к нашей финальной песне.
К. Ларина
―
Учитывая, что был очередной юбилейный день Пушкина, 220 лет со дня рождения, конечно, хотелось что-то пушкинское. Но поскольку день сегодня такой, как вы поняли, тяжелый, и события не самые весёлые в нашей жизни, мне хотелось соединить Пушкина с тем, что мы видим за окном. И получилась замечательная песня Юлия Кима «19 октября» в исполнении Александра Хочинского.