Александр Проханов - Особое мнение - 2010-10-06

Н.АСАДОВА: 19 часов и 8 минут в Москве, это передача «Особое мнение», у микрофона Наргиз Асадова и я представляю вам сегодняшнего моего гостя – это Александр Проханов, публицист, журналист, писатель и главный редактор газеты «Завтра». Здравствуйте.

А.ПРОХАНОВ: Добрый вечер.

Н.АСАДОВА: Напоминаю, что у нас есть телефоны для ваших смсок, +7 985 970-45-45. Присылайте свои вопросы Александру Андреевичу, а также вы можете наблюдать за нами в интернете на нашем сайте echo.msk.ru. Присоединяйтесь. Ну, поскольку вы – главный редактор газеты «Завтра», то о завтрашнем дне мы с вами и начнем наш разговор.

А.ПРОХАНОВ: Логично, логично.

Н.АСАДОВА: Да. Завтра исполняется уже 4 года со дня смерти Анны Политковской, журналистки «Новой газеты». Она была убита в подъезде собственного дома, и завтра же пройдет митинг на Чистых прудах ее памяти. Главный редактор «Новой газеты» господин Муратов заявил, что такие мероприятия будут ежегодными до тех пор, пока убийца не окажется за решеткой, а заказчик не будет публично объявлен. Вообще, в принципе, в России огромное количество таких убийств журналистов, и на втором месте после Ирака Россия стоит по количеству убитых журналистов. Бóльшая часть этих убийств не расследована, убийцы и заказчики не названы, не наказаны, не сидят за решеткой, поэтому у меня к вам такой вопрос. Вот, как вы считаете, правильно было бы журналистам, коллегам по цеху, независимо от того, какие точки зрения они представляют, выйти на митинг завтра для того, чтобы показать властям, что они заинтересованы в том, чтобы убийства журналистов были раскрыты?

А.ПРОХАНОВ: Ну, по-видимому, в идеале так и должно было происходить, но это невозможно, потому что антагонизм в журналистской среде колоссален. Он естественен сам по себе, потому что это конкурирующие фирмы, конкурирующие судьбы. Но раскол журналистского сообщества по принципу демократ-патриот огромен, и этот раскол ведет свое летоисчисление с 80-х годов. И вот этот поход ненависти, который одни журналисты, в данном случае демократические устроили против журналистов патриотического содержания, он дает о себе знать. Были информационные войны, в которых были замешаны очень яркие публицисты и журналисты. И след этого антагонизма, он не пропал. Тем более что так получается, что и в патриотической среде довольно много журналистов и ведущих сайтов, блоги попадают под репрессии. Ну, если не под убийства, хотя и убийства там тоже существуют, то под судебные преследования, под тюремное заключение. И либеральные журналисты никогда, ни один раз они не выступили в поддержку патриотических журналистов.

Н.АСАДОВА: Неужели даже такая вещь как право на жизнь и право на неотвратимость наказания за убийство не может объединить журналистов России?

А.ПРОХАНОВ: Нет, не может, потому что есть такая категория как право на Родину, право на свободу народа, право на народное самоизъявление, на народную честь и вокруг этого ведется схватка, а не вокруг отдельно взятой жизни и судьбы журналиста. Потому что, что уж такое жизнь журналиста, понимаете? Она же не дороже, чем жизнь крестьянина, или не дороже, чем жизнь солдата, который умирает на фронте. Я бы не стал абсолютизировать вот эти смерти, случающиеся в журналистской среде.

Н.АСАДОВА: Не, дело же не в том, что вообще, в принципе, журналистов убивают и что это опасная профессия – с этим никто не спорит. Просто не наказываются люди, расследование не доводится до конца – вот в чем проблема.

А.ПРОХАНОВ: Но вы полагаете, что это умышленное недоведение до конца расследование? Вот это другой вопрос. Значит, действительно, заказы на убийство журналистов исходят из среды, близкой к той среде, которая занимается расследованием.

Н.АСАДОВА: Или просто потому, что считается, что это не приоритет. Что, вот, может, лучше расследовать, не знаю, убийство кого-нибудь другого, а журналисты – это так.

А.ПРОХАНОВ: Убийства священников, например.

Н.АСАДОВА: Да, священников, например, да.

А.ПРОХАНОВ: У нас не расследуются убийства вообще. Раскрываемость наших убийств – она ничтожно малая. Поэтому, вот, я понимаю, что я сам журналист, у меня мои близкие люди – журналисты, в моей газете – журналисты.

Н.АСАДОВА: Да, вы возглавляете коллектив журналистов, собственно, в вашей газете.

А.ПРОХАНОВ: Некоторые из моих журналистов были, например, ранены при обстреле Дома советов танками ельцинскими. Я знаю цену журналистского поступка. Я знаю, журналисты в Чечне, особенно в первую чеченскую войну, когда журналисты, четвертая власть – тогда она еще так называлась, мы о себе, журналистское сообщество. Сейчас уже ни у кого из журналистов не повернется язык назвать себя представителем четвертой власти. А тогда журналисты-то были, как они полагали, четвертой властью и они со своими кинескопами, со своими микрофонами стреляли в тыл российской армии, при этом требуя, чтобы солдаты защищали их на этой войне. У меня, повторяю, к журналистам как к категории, как к профессии довольно сдержанное отношение.

Н.АСАДОВА: Ну, здесь даже речь не о, там, журналистах как о профессии, а о том, что не расследуются эти убийства.

А.ПРОХАНОВ: В России вообще убийства не расследуются. Ни убийства бизнесменов. То есть все крупные убийства бизнесменов тоже не расследованы.

Н.АСАДОВА: Ну, вот, я хотела уточнить. Просто, вот, вы как руководитель там большого коллектива журналистского в газете «Завтра», вы не готовы были бы выйти, условно, на митинг?

А.ПРОХАНОВ: В защиту Политковской? Нет, не был готов. Более того, я...

Н.АСАДОВА: Не в защиту, а с требованием, чтобы это убийство было расследовано, чтобы убийца оказался за решеткой.

А.ПРОХАНОВ: Нет, я бы предложил своему коллективу выйти на митинг, посвященный, например, истреблению русского народа. Вот такой митинг, если он состоится, я с удовольствием приму в нем участие и даже выступлю в качестве оратора. А журналисты – это крохотная когорта, это крохотная страта, которая вообще в нашей сегодняшней жизни, она, скорее, играет негативную роль нежели позитивную. Вы же знаете, какое количество продажных журналистов, журналисты превратились просто в профессию проституированную. И все они должны идти на эту площадь и требовать расследования убийств журналистов?

Н.АСАДОВА: Ну, удивительно, что вы об этом говорите как главный редактор газеты.

А.ПРОХАНОВ: Удивительно, да. Вот, я говорю об этом.

Н.АСАДОВА: Как человек, возглавляющий журналистский коллектив.

А.ПРОХАНОВ: Да. Потому что я сам-то не отделяю себя от своего коллектива и никогда бы не вышел на митинг в защиту себя самого.

Н.АСАДОВА: Это Александр Проханов с его особым мнением. Мы прервемся на одну минуту рекламы, а затем вернемся в эту студию. Никуда не уходите.

РЕКЛАМА

Н.АСАДОВА: 19 часов и 16 минут в Москве, мы продолжаем передачу «Особое мнение» с журналистом и главным редактором газеты «Завтра» Александром Прохановым. И еще одна тема, которую мне хотелось бы с вами обсудить, это Нобелевская премия по физике этого года. Она досталась выходцам из России Андрею Гейму и Константину Новоселову за создание такого материала графен. Я просто для тех, кто не знает, графен – это такой, самый прочный на земле сейчас материал. Он прозрачный, проводит электричество и, в общем, большие перспективы его применения.

А.ПРОХАНОВ: Из него делают сейчас, графины из него делают.

Н.АСАДОВА: Нет, из него не делают графины, но планируют из него делать экраны для телевизоров и много чего еще. Так вот, что интересно. То, что этих ученых, кстати, оба они выходцы из МФТИ нашего, советские ученые, которые потом перебрались за границу и сейчас являются подданными Великобритании. Так вот, заговорили о том, что надо бы пригласить их в Сколково. И на это, в частности, Андрей Гейм ответил, что об этом предложении он не знает и знать не хочет: «Меня это никак не интересует, у меня нет российского гражданства, я – гражданин Голландии. Там у вас люди что, с ума посходили совсем? Считают, что если они кому-нибудь отцепят мешок золота, то можно всех пригласить?» - возмущается ученый. И дальше он рассуждает о том, что, в принципе, он когда начал работать за границей, уехал он туда вынужденно, поскольку здесь он не мог заниматься своими исследованиями. Он понял, что то, что в Англии можно сделать за 1 месяц, в России на это уйдет 10-15 лет. Поэтому он вот так объяснил свой выбор. Вот, я бы хотела, чтобы вы прокомментировали эту ситуацию. И есть ли вообще хоть какие-то возможности вернуть наших ученых, которые здесь получили фундаментальное образование?

А.ПРОХАНОВ: Эти ученые, которые сделали свои замечательные открытия, - это плод советской цивилизации. Это плод советских научных школ. Это плод той среды, которая медленно неуклонно десятилетиями накапливалась в недрах советской науки, вообще советской цивилизации. И она, вот эта вот прослойка, эта школа, она была готова разразиться грандиозными открытиями. Более того, эти открытия совершались, просто они были засекречены. Я думаю, что в недрах нашего военно-промышленного комплекса совершались такого рода открытия, которые тянули бы на Нобелевку. Просто эти люди получали закрытые премии государственные, закрытые награды.

Вот, вся великая советская наука была разгромлена. Она была разгромлена. Она не умерла сама по себе – ее уничтожали. Ее лишили финансирования, ее лишили возможности восполнять свои ряды новыми молодыми студентами. И, конечно, лучше и самые предприимчивые, творцы, вот такие художники от науки, они уехали на Запад и там совершали свои открытия. Это открытия мировые, но они и русские, и они советские. И, конечно, с одной стороны, переполняется сердце гордостью от того, что мы продуцируем или продуцировали такие великолепные умы. А с другой стороны, страшно горько, потому что эти люди уехали навсегда. И в сегодняшнюю Россию так, как она себя экспонирует как страна развития, как страна инноваций, они не вернутся, потому что все это блеф.

Понимаете, он прав, говоря что вот эти в Сколково думают, что если нам отсыпят миллионы или золото в мешке, мы вернемся. Советский физик Бруно Понтекорво. Когда ему предложили в советское время вернуться в Италию, говорили, что у вас там будет вилла, у вас там будет бассейн, у вас там будут роскошные автомобили, великолепный уклад, он сначала не понял, что ему предлагают. А потом когда понял, он рассмеялся: «А что вы мне предлагаете? Мы здесь занимаемся таким, чем другой человек и заниматься не может». Ему и не снились такие возможности.

Вот эти советские люди, они были поглощены гигантскими открытиями, гигантскими задачами. Это же, понимаете, это отвратительный такой бред и блеф о том, что вся советская наука создавалась в шарашках, под ружьем, под пистолетом, что это была наука насильников, наука ГУЛАГов. Это была в 60-е, в 70-е годы наука, которая совершила грандиозные прорывы по всем направлениям. И фундаментальная, и университетская наука.

Н.АСАДОВА: Но огромное количество денег, как мы знаем, на это было выделено, и, в основном, они были выделены на военные разные открытия и так далее.

А.ПРОХАНОВ: Любая цветущая цивилизация, например, американская львиную долю своего бюджета тратит на ВПК. Именно там, в ВПК совершаются открытия. Именно ВПК стимулирует рождение новых материалов, новых станков.

Н.АСАДОВА: Безусловно. Но дело в том, что в отличие от Советского Союза, в США была такая создана система, где те открытия, которые даже на благо ВПК создавались, они могли утекать в бытовуху, так сказать, да? То есть их могли воплотить, эти открытия в...

А.ПРОХАНОВ: Не обольщайтесь, не обольщайтесь.

Н.АСАДОВА: Нет, а я не обольщаюсь. Это, действительно, так. Интернет был создан для военных нужд, и теперь им пользуется весь мир. Я могу перечислять бесконечно вот эти открытия.

А.ПРОХАНОВ: Да. Ну, а в советское время танк был создан для войны, а потом он вошел в гражданскую жизнь, и мы с помощью танка стирали машины.

Н.АСАДОВА: Ну, вот, разве что вот так можно провести аналогию.

А.ПРОХАНОВ: Да, речь идет о другом. О том, что сегодняшняя Россия не в состоянии предложить плацдармы для возвращения этих ученых. Она не может создать плацдармы для того, чтобы молодые физики, которые кончают вот эти вот замечательные институты, во многом потерявшие свою славу научную, чтобы они оставались в России. Они все утекают туда.

Н.АСАДОВА: Денег нету?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что нет концепции, нет желания.

Н.АСАДОВА: Нет концепции, нет денег.

А.ПРОХАНОВ: Нет желания, нет желания. Сегодняшняя власть не заинтересована к развитию нашей родины. Ей не интересна идея развития. Ей интересно сохранение, во-первых, себя самой как таковой. То есть огромное количество энергии, ума, средств, денег тратится на воспроизводство власти в том виде, в каком она существует. А другая часть денег тратится на то, чтобы отгородить себя очень сложными экранами от народа и бросить народ на произвол судьбы. И вот эти всевозможные блефы о модернизации, о восстановлении индустрии поруганной и попранной, они все работают как средство отвлечения или увода народа от проблем власти.

Ведь, посмотрите, что произошло. Совсем, казалось бы, недавно премьер заявил о том, что мы не допустим окончательной деиндустриализации России, мы будем поддерживать космические индустрии, авиапромышленный комплекс и, там не знаю, машиностроение. Но буквально через 2 недели после этого заявления наши компании купили Боинги, обрекая на смерть замечательный гражданский самолет, который так и стоит в ангарах. Это что? Это нестыковка практики с заявлениями? Нет. Это стыковка практики с заявлениями. Поэтому Сколково... Ну, что такое Сколково? Маленький островок вот в этом огромном океане умирающей страны, гибнущих деревень. Это так модернизация не делается. Модернизация – это не Сколково.

Н.АСАДОВА: Ну а как сделать наши предприятия конкурентоспособными? Ведь, посмотрите, вот это интервью Сердюкова, которое он дал журналу «Русский Newsweek», где он говорит, когда его спросили «Почему мы заказываем Мистраль у французов, а не ориентируемся на нашего производителя?» он говорит, что «мы в данном случае, Министерство являемся потребителями. И наша военная промышленность не справляется с теми задачами, которые мы перед ней ставим. Они не конкурентоспособны». А как сделать конкурентоспособными?

А.ПРОХАНОВ: Во-первых, перестать громить. Перестать громить. По-прежнему наша металлообрабатывающая промышленность подвергается мощнейшему давлению по истреблению остатков хайтеков. Во-первых, перестать громить. А потом, повторяю, создание новой цивилизации – а речь идет только о создании новой цивилизации, потому что старая, советская цивилизация разрушена практически до основания – это создание цивилизации предполагает мощнейший проект. Я не помогу вам здесь в этой передаче, как сделать, чтобы этот проект реализовался. Это проект не чисто технологический, это проект моральный, это проект религиозный, это проект философский. Я думал, что, вот, мы сейчас уничтожим вот эту каверну в Москве и начнем заниматься строительством нового государства, нового социума – это подходящий момент. Мы этим сейчас не занимаемся, к сожалению.

Повторяю, Сингапур – несчастная там крохотная маленькая страна. Хозяин страны, отец нации сказал, что через 20 лет мы будем господствовать на рынке компьютеров, на рынке информационных технологий. Они не были конкурентоспособные. Они поставили цель, у них был лидер, у лидера была железная воля, он сумел этой волей зажечь нацию, объединить вокруг своей концепции все слои общества от уборщиков мусора до танцовщиц и совершить этот прорыв.

Н.АСАДОВА: Нет у нас такого человека, насколько я понимаю.

А.ПРОХАНОВ: У нас такого человека нет.

Н.АСАДОВА: Да. Ну, раз вы уже заговорили про Москву, ну, я уж точно не претендую, давайте поговорим о Москве. Вот, после того как был отстранен от своей должности Юрий Михайлович Лужков и сейчас его роль исполняет Владимир Ресин, произошло несколько перестановок, то есть несколько увольнений. Вот, недавно своего поста лишился префект Северного административного округа Олег Митволь, до этого вице-мэр Александр Рябинин также был уволен. Как вы думаете, кто еще должен опасаться за свое кресло?

А.ПРОХАНОВ: Тут вся прелесть ситуации, что все должны опасаться за свое кресло. Это не значит, что все лишатся этого кресла. Но вот эта эпидемия страха, которая сейчас поразила московский мир и депутатов Московской думы, и бизнесменов, и лидеров строительных компаний, и заместителей, по-видимому, Ресина, и я думаю, что, может быть, и сам господин Ресин тоже испытывает некие конвульсии страха, потому что все ужасно, на самом деле.

Н.АСАДОВА: А вы думаете, кстати говоря, это его инициатива увольнять этих чиновников? Или сверху, все-таки, спускают ему?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что это его инициатива. Это его страх, в нем говорит его страх. Так предавать своих друзей может только по-настоящему испуганный человек, испуганный до состояния такой глубинной аморальности. Но меня это, кстати, не огорчает, а, в общем, забавляет. Потому что, что сейчас происходит в Москве, это только начало. Мы видим, как тьма уничтожает тьму. Вот такая удивительная форма, когда одна тьма набрасывается на другую, истребляет ее. Может быть, есть какая-то еще и третья тьма, которая управляет второй, истребляющей тьмой.

Я подумал, что в свое время Сталин действовал такими же методиками. Он натравливал одних своих врагов на других и уничтожал их руками своих самых лютых противников. И, по существу, вот эта методология сталинская или чекистская, она очень такая, характерная. Я подумал, кто же стоит за этим?

Н.АСАДОВА: Вам должно это нравиться.

А.ПРОХАНОВ: М?

Н.АСАДОВА: Вы же сталинист известный, вам должно это нравиться.

А.ПРОХАНОВ: Ну, может, я и сталинист, а, может быть, я и...

Н.АСАДОВА: Вы так себя не раз заявляли, даже в моем эфире несколько раз такое было.

А.ПРОХАНОВ: Да. Вот, я думаю, что надо сейчас внимательно смотреть за всем происходящим и смотреть, как эта партия домино разыгрывается. Но, конечно, вот, знаете, в том, что свои уничтожают своих, в этом есть какой-то лютый такой биологизм. В моей жизни был такой эпизод. Когда я был молодым писателем, я попал на Курилы в бригаду рыбаков, которые ловили в океане рыбу. И им докучали местные вороны. Это такие очень такие верткие, небольшие, хищные, злобные с отточенными как бритва клювами, они клевали рыбу, которую рыбаки вывешивали, чтобы она вялилась там или сохла. И чтобы отпугнуть этих ворон, они подстрелили одну ворону, ранили ее, привязали эту несчастную с раздробленным крылом птицу к гигантской тяжелой цепи и посадили ее под этой рыбной связкой, которая стояла на кольях. Я помню, я ночью подошел, посмотрел на эту несчастную птицу, затравленную этой огромной черной блестящей цепью, океан, рыба. Когда я утром пришел, я увидел, что эта ворона расклевана, ее расклевали свои вороны. Они набросились на нее и уничтожили, как на слабую, как на проигравшую, как в укоризну им всем, как на то, что должно их постоянно смущать и отпугивать от этой рыбы.

Вот, сейчас Лужков находится в состоянии вот этой вороны, на которую набросились его недавние соратники. И, конечно, господин Ресин, он являет удивительный такой пример вероломства. Человек, который... Я так смотрю, он, в общем, симпатичный человек, он пожилой такой, вальяжный, у него такие, великолепные морщины. Но все эти морщины, они наполнены такой алмазной пудрой. Видимо, он настолько богат, что он по утрам пудрит свое лицо вот этой бриллиантовой пудрой.

Н.АСАДОВА: Я напоминаю, что своим особым мнением с вами делится сегодня, все-таки, писатель, потому что у вас такие метафоры замечательные, Александр Проханов. Мы сейчас прервемся на рекламу и новости, а затем вернемся в эту студию.

НОВОСТИ

Н.АСАДОВА: 19 часов и 33 минуты в Москве, у микрофона Наргиз Асадова и сегодня в «Особом мнении» у нас журналист, писатель, публицист Александр Проханов, еще раз здравствуйте. Напоминаю телефон для SMS +7 985 970-45-45. И вы можете наблюдать за нашим эфиром также в интернете на сайте echo.msk.ru. Мы говорили о Москве, говорили о том, что сейчас происходит после отставки мэра Лужкова. И, вот, одна из тем, которую сейчас все активно обсуждают, это перенос памятника Петру I работы Зураба Церетели из Москвы куда-то в другое место. Ну, много называют разных адресов направлений, так сказать. Вот, например, глава Комиссии Мосгордумы по перспективному развитию и градостроительству Михаил Москвин-Тарханов считает, что памятник надо перенести в Северный речной порт. Отказался Петербург принимать памятник, гневно отказался. Петрозаводск, напротив, сказал, что «привозите его нам», но, правда, за счет Москвы надо его перевезти и они с удовольствием его установят. Орел, Воронеж тоже предлагают разместить этот памятник у себя. А вы бы куда дели памятник Петру I?

А.ПРОХАНОВ: Вот, Бальмонт написал такие стихи, уже в изгнании, когда он был в Париже и уже был подвергнут забвению, была несчастная эмигрантская жизнь, судьба, он написал печальные стихи. «Тихо-тихо совлекайте с прежних идолов покровы. Слишком долго вы молились, не померкнет прежний свет». Вот, эти стихи я всегда вспоминаю, когда начинается избиение недавних кумиров. В данном случае Лужкова, например, или кого-нибудь еще. И в этом смысле Петр – это же часть Лужкова.

Н.АСАДОВА: Это символ лужковской эпохи?

А.ПРОХАНОВ: Это символ лужковской Москвы. В общем, памятники, любые памятники – они обладают странным свойством. Архитектурные сооружения, дома, фасады, высотки. В первый момент они являют собой чисто эстетическую категорию. Она может быть восхитительной, может быть отвратительной, вызывать отторжение. Но она эстетическая. А с годами в памятник каким-то образом вливается время. И памятник аккумулирует время в гораздо большей степени, чем книга, чем стих. Вот, именно монументальное сооружение. Здание, памятник, какой-нибудь символ, обелиск. И я думаю, что памятник Петру – он аккумулирует время, и чем дальше, тем он в большей степени будет его аккумулировать. И он драгоценен тем, что он стоит не 2 секунды, а уже целое время, целую эру.

Н.АСАДОВА: 12 лет.

А.ПРОХАНОВ: Я бы его просто не трогал, я бы охранял его как зеницу ока. Потому что чем дальше, тем меньше в нем будет, как бы, эстетического, что раздражает многих. А кого-то и радует, например. И все больше здесь будет такого хронотопа, все больше время будет втекать в эти латы, в эти медные и бронзовые доспехи Петра, и там оседать такой патиной времени.

А переносить памятники, менять названия улиц, сбивать гербы – это настолько просто, это настолько примитивно. Это такой упрощенный подход к гигантской, начавшейся сейчас эре. Потому что мы сейчас живем в эру, когда с уходом Лужкова был выбит замковый камень у свода, и весь свод стал дышать, он стал качаться, он стал колыхаться, из него посыпались другие камни. Начался удивительный динамический процесс, который только-только начался. Мы вступили в пору хаотизации политики, которая казалась незыблемой. Она казалась кристаллической, она казалась отлитой на веки вечные. Вот, сейчас эти веки вечные стали рушиться.

Н.АСАДОВА: То есть отсутствие стабильности, можно сказать. Вы считаете, что это хорошо?

А.ПРОХАНОВ: Это хорошо, потому что подул вот этот вихрь, даже не ветер, а вихрь перемен. И я думаю, что очень скоро проблема памятника будет застелена другой, более мощной или грозной проблемой, или комплексом проблем. Поэтому оставим этих кумиров в их кумирнях, займемся грядущим, займемся строительством нашего русского будущего.

Н.АСАДОВА: Хорошо, давайте займемся строительством. Вот, в частности, например, депутаты Государственной Думы сегодня занялись строительством российско-белорусских отношений и, вот, выпустили обращение такое, поддержав, по сути, президента Медведева, где они сказали, что конъюнктурные политические интересы не должны вбить клин в тесный союз двух братских народов. Я напомню, что Медведев в своем блоге, видеообращении (в воскресенье, по-моему, это было) сказал, что Лукашенко намеренно строит свою предвыборную кампанию на антироссийской риторике, что лучше бы он занялся своими внутренними проблемами и искал бы пропавших политиков и так далее, занялся бы расследованием. Вообще, кто нагнетает обстановку, как вы считаете, больше, Лукашенко или с российской стороны?

А.ПРОХАНОВ: Я считаю, что президент Медведев был не совсем точен. Потому что если бы Лукашенко строил свою предвыборную кампанию на разжигании антирусских настроений, он бы проиграл кампанию. В основном, вся Беларусь – она прорусски настроена. И Лукашенко не мальчик, не идиот, не погорелец политический, который строил бы свою предвыборную кампанию на антирусской риторике – это исключено. Русский и белорус – это одно и то же.

Но мне кажется, что обе стороны перебарщивают в своих схватках. Мне кажется, что вот эти омерзительные программы по НТВ, такие диффамационные абсолютно, такие подрывные диффамационные программы, многосерийка. Ряд заявлений наших политиков. Мне кажется, не совсем был правильным ответ Белоруссии, которая опубликовала в своей центральной государственной газете отрывки книги Немцова, где он выступает против Путина, или пригласили Саакашвили к себе. Саакашвили, который приехал в Минск без антирусской риторики, он, наоборот, искал пути к Москве. Но сам факт приглашения свидетельствовал о какой-то раздраженности Белоруссии.

Мне кажется, что оба политика или обе политические системы должны замолчать. Не выявлять, кто прав, кто виноват. Потому что несмотря на вот эту рознь лексическую, отношения продолжаются, России никогда не спихнуть Лукашенко, ставка на другие политические силы бессмысленна.

Н.АСАДОВА: А вы, кстати, заметили, что оппозиционеры белорусские зачастили в Москву? И, вот, многие рассматривают это как то, что Москва готова согласиться на какого-то другого лидера белорусского.

А.ПРОХАНОВ: Да, вот, она готова согласиться. Там огромное количество микроскопических политиков, таких пигмеев, которые никогда не станут лидерами Белоруссии. И делать на них ставку – это бессмысленно. Я думаю, что трезвые москвичи, они понимают. Это, скорее всего, способ раздражить батьку, раздразнить его. И Кремль понимает, что другого лидера в ближайшие десятилетия мы не получим в Белоруссии. И этот лидер не враждебен нам. И мы будем выстраивать с ним отношения как с близким соседом. Уймем, уймутся вот эти вот страсти, разногласия.

И если вдруг идею союзного государства, все-таки, запорют, если оно, это союзное государство перестанет существовать, я думаю, что будет погублена гигантская возможность для воссоздания вот этого вот разрушенного негодяями и мерзавцами имперского пространства России.

Н.АСАДОВА: Ну вот смотрите, российские руководители – они не просто так всю эту риторику подняли. И фильмы показывают. Насколько можно судить, они просто очень обижены на Лукашенко. В частности, Медведев говорил о том, что только за этот год Белоруссия получила в качестве дохода 2 миллиарда долларов, благодаря поставкам российской нефти по льготным ценам. То же самое по газу. То есть получается, что Россия довольно крупные суммы денег дает Белоруссии так или иначе, а взамен даже, вот, парламент белорусский и президент Белоруссии не признали Абхазию и Южную Осетию, чего так долго добивалось наше руководство российское.

А.ПРОХАНОВ: Ну, значит, просто мы должны платить, наверное, больше денег, чтобы признали. То есть мы говорим, что это предмет торга финансового. Нет, я думаю, что, во-первых, эти деньги не велики, раз. Во-вторых, у России крадут, гигантские, триллионы денег уходят за рубеж, ворованные деньги, которые не попадают на наши с вами тарелки и в наши с вами чертоги.

Н.АСАДОВА: Так, одно другому у них не мешает, как вы понимаете. Красть меньше не станут, а денег надо выделять, значит, больше на Белоруссию? Это ж из нашего с вами кармана.

А.ПРОХАНОВ: Ну, для политика геополитика – это дорогая процедура. Вон, американцы, чтобы сохранить свое влияние на Ближнем Востоке, вообще спонсируют Израиль десятилетиями. Это маленький хищный жадный штат, который жрет огромные ресурсы налогоплательщиков США.

Н.АСАДОВА: Ну а, значит, они оправдывают надежды.

А.ПРОХАНОВ: Конечно.

Н.АСАДОВА: А, видите, Лукашенко не оправдывает надежд.

А.ПРОХАНОВ: Нет, Лукашенко абсолютно оправдывает надежды, потому что это единственный...

Н.АСАДОВА: Ну как? Ну, наши руководители Медведев, Путин говорят, что не оправдывает.

А.ПРОХАНОВ: А я-то говорю, что оправдывает. Вот, я-то, вы же меня спрашиваете.

Н.АСАДОВА: Понятно, хорошо. То есть вы не согласны с ним, вы считаете, что это все правильно делает Лукашенко.

А.ПРОХАНОВ: Я не согласен, я считаю, что это более чем оправданно. Лукашенко держит армию, которая прикрывает нас с Запада, Лукашенко дает геополитический коридор в Европу, последний, который не сомкнулся в результате этого кордона. Само существование Белоруссии со здоровым населением, сохранившимся крестьянством, с чиновничеством, не погрязшим в коррупции, это резерв, это огромный резерв для России, который в какой-то момент будет черпать оттуда не растленные, не израсходованные ресурсы, просто человеческие, людские, интеллектуальные ресурсы. И я думаю, что, ну, нужно остановиться, нужно перестать вести счеты. И Белоруссии, и России, и нашему замечательному президенту, гордому, сильному, свободолюбивому человеку, окруженному такими замечательными людьми как Юргенс, и Александру Григорьевичу Лукашенко нужно в какой-то момент зашить рты себе такой дратвой. Дратвой дружбы.

Н.АСАДОВА: И вот здесь мы вынуждены поставить точку в сегодняшней передаче.

А.ПРОХАНОВ: Увы, увы.

Н.АСАДОВА: Я напоминаю, что с вами был Александр Проханов, журналист, писатель и главный редактор газеты «Завтра». У микрофона была Наргиз Асадова, всего доброго.