Евгения Альбац - Особое мнение - 2019-04-23
Е.Бунтман
―
Добрый вечер! Меня зовут Евгений Бунтман. И сегодня о своим особым мнением — Евгения Альбац, главный редактор издания The New Times. Женя, добрый вечер!
Е.Альбац
―
Добрый вечер!
Е.Бунтман
―
Понимаю, что у вас вчера был большой эфир про Зеленского и про украинские выборы, но, тем не менее, мы об этом все время будем говорить. Почему Путин до сих пор не поздравил его, есть какое-то объяснение рациональное?
Е.Альбац
―
Мне кажется, что в этом есть, во-первых, ужасный непрофессионализм Кремля и его помощников по международной политике, и в этом есть проявление такого комплекса. Зеленский — 6-й президент в истории Украины. Он победил во втором туре 73% голосов. В демократической политике это очень серьезный результат. И явка была очень высокая.Я напомню, что обычно в авторитарных режимах… вот признак авторитарного режима — это когда собирают больше 70% голосов. Почти без исключений если в первом туре кандидат получает больше 70% — это не была нормально соблюдена выборная процедура, оппоненты не имели возможность нормально выступать против действующего президента, фальсификации и так далее.
Но здесь Зеленский в первом туре набрал 30 с чем-то процентов, а во втором туре… то есть, судя по всему практически все те, кто голосовал за других кандидатов в ходе первого тура, отдали свои голоса Зеленскому.
Е.Бунтман
―
Скорей всего.
Е.Альбац: Мандат в 73,22% голосов, которые получил Зеленский, дают ему очень большую независимость от групп интересов
Е.Альбац
―
И это говорит об очень широком мандате. Это колоссальный проигрыш для действующего президента. Опять же Кремль кормил всю страну, начиная с 14-го года, бесконечными мифами самого отвратительного свойства по поводу Украины; вообще, говорил по поводу Украины так, похлопывая по плечу, дескать, вот эти, они вообще, так сказать, не совсем страна, не совсем народ. Все время это было сверху вниз.
И вдруг эти… не совсем страна полностью опровергли миф о том, что там сплошные нацисты, фашисты и жидобандеровцы. Сумели провести чистые демократические выборы. И при этом Порошенко показал, что не был использован административный ресурс, чего все ждали: Ну, это-то, конечно, будет, ну, это, безусловно… И ничего!
Е.Бунтман
―
С административным ресурсом не набирают 23%
Е.Альбац
―
Мы еще видим, что экзитполы почти полностью подтвердились. Это как раз говорит, что не было вбросов, не было каруселей. Я уж не говорю, что по первому туру и Шпилькин делал свои выкладки, показывал, насколько чистым было голосование.
Е.Бунтман
―
Очень красиво, очень чисто было.
Е.Альбац
―
Да, да. В кремлевской голове это всё не укладывается, потому что ну, они же недонарод, недогосударство. Так я думаю, что Путину очень тяжело себя преодолеть, не говоря уже о том, что Зеленскому 41 год, он молодой, он прекрасно артикулирует свои взгляды, он веселый, он обаятельный. Он, действительно, очень хороший актер и при этом в нем виден искренний политик. Я думаю, что в этом главная причина.
Е.Бунтман
―
Как вам кажется по итогам разговоров с экспертами, по итогам того, что вы видели, насколько он будет независимым президентом или зависимым и от кого?
Е.Альбац
―
Я думаю, что он будет, конечно же независимым президентом. Я думаю, что разговоры про то, что в него вложился Коломойский, Пинчук и еще кто-то из украинских олигархов, — я не знаю, в какой степени это правда, в какой степени нет. Но я думаю, что этот мандат в 73,22% голосов, которые он получил, дают ему очень большую независимость от групп интересов. И самое главное — ведь Зеленский сказал, что он идет на один срок. Это значит, что он может не оглядываться на то, что через 5 лет следующие выборы.
Е.Бунтман
―
Если он, действительно, идет на один срок. Или войдет во вкус?
Е.Альбац
―
Конечно. Не будем заглядывать… Мы знаем, что власть настолько развращает людей, что всякое происходит. Но, во всяком случае, ему это развязывает совершенно руки, чтобы проводить необходимые реформы. Конечно, впереди в октябре выборы в Раду. А Украина парламентская республика, поэтому ему нужно получить свою большую, усиленную фракцию.
Е.Бунтман
―
Президентско-парламентская.
Е.Альбац
―
Нет, она парламентская республика, а не президентско-парламентская. Это у нас на самом деле она как бы президентско-параламентская, а там — парламентская республика. И президент там имеет свою квоту: глава Национального банка, министр обороны, СБУ, министр иностранных дел…
Е.Бунтман
―
Зеленский и его мандат.
Е.Альбац
―
Очень важная история как раз состоит не в самом Зеленском. Важная история состоит в том, что Порошенко сказал, что он будет избираться в Раду. В Раде у Порошенко самая большая фракция. И это значит, что у Зеленского будет сильная оппозиция. Ведь проблема постсоветских режимов заключается не только в том, что, как правило, это президентские республики в отличие от всей остальной Европы, которые легко перерождаются в диктатуры — об этом писал еще Аристотель.Проблема заключается еще в том, что не было по-настоящему сильной оппозиции, либо с ней происходило то, что в 96-м году произошло в России, когда коммунисты были представлены исчадием ада, после чего Зюганов перестал быть серьезным игроком.
Но принципиально важно, чтобы у любой действующей власти была сильная оппозиция. Это то, что позволяет играть двум командам, это то, что не позволяет держать мяч все время на одной половине поля. Это принципиально важно. Вот если Порошенко удастся создать сильную фракцию в Раде и осложнять принятие решений исполнительной власти, что важно на самом деле, потому что, знаете, скорость, как известно, хороша в паре случаев, но и один из этих случаев не относится ни к чему хорошему.
Это очень важная история, если это получится. И тогда мы можем говорить о том, что на Украине выстраивается режим консолидированной демократии, если это получится и если Россия не приложит каких-то усилий, чтобы Украине всячески помешать.
Е.Бунтман
―
Если будет консенсус какой-то, понятно, что будет определенного противоборство, скорей всего, между парламентом и президентом…
Е.Альбац
―
Никакого консенсуса в парламентских республиках не должно быть. Есть коалиция. А там будет понятно, что правительство кроме квоты Зеленского будет сформировано на основе коалиции. И при этом в Раде должны быть сильная оппозиция — вот это принципиально важно. Меньше глупых решений.
Е.Бунтман
―
Тема с Белоруссией. Опять с Белоруссией небольшой конфликт. Теперь нефть плохая российская. Что, вообще, происходит. Как-то затянулся конфликт — нет?
Е.Альбац
―
Слушайте, это бесконечно идет перетягивание каната между Путиным и Порошенко. Очевидно совершенно, что отношения между ними всегда были сложными и остаются сложными. Очевидно, что Лукашенко зависим в большой части от российского режима именно потому, что дешевая нефть, которую всегда поставляла Россия, — это была форма взятки, плата за лояльность. Но при этом Лукашенко не хочет становиться вассалом. Он хочет быть у себя царем, но при этом получать дешевую нефть из России. Вот что-то вокруг этого.
Е.Бунтман
―
Евгения Альбац, главный редактор издания The New Times со своим особым мнением. Мы вернемся через пару минут.РЕКЛАМА
Е.Бунтман
―
Меня зовут Евгений Бунтман. А со своим особым мнением сегодня у нас в студии — Евгения Альбац, главный редактор издания The New Times. Про визит Ким Чен Ына в Россию. Про него много говорят, как он готовится, перекрывают почти весь Дальний Восток. Насколько это важно для мировой политики в целом?
Е.Альбац
―
Я думаю, что ни насколько.
Е.Бунтман
―
Почему?
Е.Альбац
―
Потому что Ким Чен Ын занимается все время одним и тем же: он шантажирует возможным ядерным оружием и тем, что у него появились какие-то средства доставки в обмен на то, поскольку у него в стране перманентный голод, что ему будут помогать с рисом и остальным то США, то Россия. США, как вы помните — сначала Трамп тоже говорил, что сейчас он обо всем договориться с Ким Чен Ыном — те прекратят свои испытания и так далее. Два раза встретились результат — минус ноль. Тогда Ким Чен Ын понял: так, одну матку отсосал, похоже, дальше не получится, потому что Трамп дал понять, что пока он не выполнит требования по закрытию своих тестовых полигонов и так далее, ничего он от них, от Трампа не получит. Ким Чен Ын решил: ну, теперь можно за вторую взяться матку. Ну, вот так, я думаю, будет очередная встреча с Путиным…
Е.Альбац: У США никакой внешней политики нет. Мы видим, что вся внешняя политика Трампа происходит в режиме эпатажа
Если помните, Путин начинал свое президентство с этого в 2000–2001 году. По-моему, один из первых его визитов в начале его президентского срока. Он летал в Северную Корею.
Е.Бунтман
―
К другому еще Киму.
Е.Альбац
―
Да. И Россия выступала в качестве брокера отношений между Северной Кореей и Западом. Но получилось из этого примерно ничего. Ким Чен Ир точно так же тогда кинул Россию. Теперь дубль два.
Е.Бунтман
―
А сейчас Россия не выступает в роли посредника?
Е.Альбац
―
Нет. Она не выступает в роли посредника. Потому что тогда мир имел удовольствие убедиться, что с Северной Кореей очень трудно иметь дело. Она не держит обещаний. Там непонятно, с кем, вообще, разговаривать…
Е.Бунтман
―
Но разговаривать-то все равно ведь нужно.
Е.Альбац
―
О чем?
Е.Бунтман
―
Ну, хотя бы о символических шагах. Они обмениваются военнопленными…
Е.Альбац
―
Северная Корея реагирует на санкции. Когда санкции становятся очень серьезными и Кимы начинают подозревать, что у них готовятся голодные бунты, то тогда они начинают торговлю. Это хорошо известный факт. И говорить: «А мы, может быть, не будем вам посылать ракеты…». А у них ракета еще вертикально, может быть, взлетает, но пока непонятно… в разные стороны…
Е.Бунтман
―
До Японии потенциально долетает.
Е.Альбац
―
Потенциально да, но вот система управления там не очень здорово… Он говорит: «Мы, может быть, тогда подумаем и не будем в вас пулять». Ну, тут все пугаются и говорят: «Сейчас мы вам риса дадим. И чего вы еще хотите, Ын? Вы хотите еще чего-нибудь? Мы вам сейчас чего-нибудь тоже дадим». Эту игру уже много лет ведет Северная Корея. Она заключается ровно в этом: как только у них внутри становится совсем плохо, тут они говорят: «А мы, может быть, не будем взрывать или пулять ракетой». Ну, и что?
Е.Бунтман
―
Что же все так говорили про, может быть, объединение Южной и Северной Кореи, что идет процесс.
Е.Альбац
―
Это было в самом начале, когда пришел молодой Ким и, казалось, что сейчас он начнет проводить реформы. И даже стали говорить, что появились какие-то частные предприятия в Пхеньяне. И он впервые вышел со своей женой. И был какой-то джазовый концерт, и все решили — всё, раз джаз, то всё будет славно! Ну, сыграли, сбацали и всё пошло — он начал расстреливать из пулемета своих дядей…
Е.Бунтман
―
Ну, это так Южная Корея сообщает. Никто не знает, что там происходит толком.
Е.Альбац
―
Нет-нет, это не только Южная Корея. Во-первых, конечно, со спутников всё это видно. Неужели вы думаете, что что-нибудь, что происходит в Северной Корее как минимум на открытом воздухе, неизвестно? Это же всё фиксируется со спутников. Я умоляю. Со спутника фиксируются спичечные коробки. Поэтому, конечно, известно.И все как-то немножко стали крутить головой. Оказалось, что он хоть и учился в школе в Швейцарии и по-английски говорит и фильмы разные по-английски смотрит, но при этом варвар такой же, как был его папа. Вот и всё.
Е.Бунтман
―
Как-то меняется в целом внешняя политика? Потому что складывается ощущение, что и с Кимом как-то перестали разговаривать немножко и с Ираном, и с Кастро-младшим перестали.
Е.Альбац
―
Кто? Перестали…
Е.Бунтман
―
США в первую очередь перестали разговаривать и работают в режиме санкций. Я упрощаю?
Е.Альбац: В Раде у Порошенко самая большая фракция. И это значит, что у Зеленского будет сильная оппозиция
Е.Альбац
―
Мне кажется, что у США никакой внешней политики нет. Потому что серьезные специалисты международной политики США с Трампом не имеют дела. Мы видим, что вся внешняя политика Трампа происходит в режиме эпатажа. Вот перенесли посольство в Иерусалим. Объявили, что США признают, что Голаны — часть Израиля. Я только это поддерживаю. Голаны — чудесное место, там прекрасные кибуци. Я там бываю, мне там ужасно нравится. То договор, который был между США и Ираном отменили и сказали, что всё, теперь эмбарго на иранскую нефть. Но сначала сказали, что нет, вот 8 государств могут торговать, а остальные не могут. Теперь и это, значит… Послушайте, мне кажется, что это очень трудно всё обсуждать в каких-то рациональных терминах.
Е.Бунтман
―
Хаотическая совершенно политика.
Е.Альбац
―
Совершенно хаотическая, непродуманная и очевидно совершенно, что с экспертизой там большие проблемы. В Совете безопасности есть серьезный специалист по России Фиона Хилл. Мы вместе в Гарварде учились. Она написала очень хорошую книжку: «Путин: оперативник в Кремле». Она работала в институте Брукингса. У меня такое ощущение, что никто из серьезных людей, включая Фиона Хилл, никакого влияния на Трампа не имеют.
Е.Бунтман
―
А это не опасно, что никто не ведет внятную внешнюю политику из основных игроков. Россия не ведет внешнюю политику…
Е.Альбац
―
Да. Сама по себе ситуация, при которой в Вашингтоне президентом человек, который довольно смутно себе представляет, чем бизнес отличается от политики, — а мы видим, как серьезно культура публичной политики отличается от культуры бизнеса, — а в Москве уже 19-й год сидит тот самый оперативник в Кремле, а в Великобритании — брекзит, и совершенно непонятно, что будет, как будет и так далее, — вся эта ситуация безумно нестабильна. До кучи там — Орбан в Венгрии…
Е.Бунтман
―
Ультраправые — в Италии.
Е.Альбац
―
Ультраправые — в Италии, правые — в Польше. Короче, в общем, очень не хочется про это думать и хочется надеяться, что маятник сейчас так далеко ушел в право, но он по закону должен же вернуться в состояния эквилибриума, равновесия. Поэтому хочется надеяться, что это закончится когда-то.
Е.Бунтман
―
Про Трампа давайте начнем, потом продолжим через паузу. Трамп скорее победитель, выходит, сейчас по итогам доклада Мюллера, как он сам представляет в Твиттере?
Е.Альбац
―
Во-первых, он уже даже этого не представляет. Это не так, Женя, потому что это сначала, после пресс-конференции генерального прокурора США Барра он заявил, что «у меня хорошие новости: не было ни сговора, ни препятствия правосудию». А потом он начал, когда они, видимо, прочитали этот доклад, писать о том, что Мюллер предвзят, они все такие-сякие, пятое-десятое.Я очень внимательно читаю доклад. Это безумно интересная история. Он огромный — 400 с лишним страниц по-английски. В русском переводе это примерно 600 страниц. И это крайне интересное и одновременно крайне разочаровывающее чтение.
Е.Бунтман
―
Я понимаю, почему интересное, а почему разочаровывающее?
Е.Альбац
―
Потому что экспертиза со стороны и штаба Трампа и ближайшего окружения Трампа ниже плинтуса. Но об этом мы знаем. Мы знаем, что ведущие эксперты по внешней политике США просто отказались с ним работать. Но экспертиза Российского государства, Кремля, она тоже ниже Трампа… пардон! — ниже плинтуса. Это поразительно, до какой степени… Мне даже хочется им сказать: ребята, если надо как-то вам, чтобы вы представляли, как работает Вашингтон, обращайтесь, только не имейте же бесконечно дело с шаромыжниками. Это поразительно. То есть я понимаю, что, видимо, Министерство иностранных дел как внешнеполитическое ведомство практически не существует или, во всяком случае, американский отдел там либо не работает вообще, либо его никто не слушает. Ой…Доклад Мюллера, конечно, чрезвычайно резок в отношении Трампа и его окружения…
Е.Бунтман
―
Давайте в подробностях мы сейчас буквально через несколько минут вернемся и про это расскажем.НОВОСТИ
Е.Бунтман
―
Это особое мнение Евгении Альбац главного редактора журнала The New Times. Про доклад Мюллера говорили и про Трампа, про низкий уровень экспертизы. Как так вышло, вообще?
Е.Альбац
―
Доклад Мюллера состоит из двух томов. Первый том касается свидетельств вмешательства России в президентскую кампанию в США, и это очень серьезная часть доклада. Вторая часть доклада касается того, что Трамп предпринимал действия, чтобы помешать отправлению правосудия, что является серьезным нарушением закона в США. Оказывается, никакого слова в юридическом американской языке, которое мы все время слышим — collusion (мы переводим как «сговор») — не существует. А есть понятие «тайной сделки» — conspiracy. Как написано в докладе Мюллера — он объясняет, что это такое — это вот если бы команда Трампа обратилась к российскому правительству и втихую договорилась бы, что они будут вскрывать сервера Демократической партии. Вот это был бы тайный сговор. Подтверждения этому они не нашли.При этом команда Мюллера нашла кучу доказательств того, что российская разведка и работающие на Россию хакеры, начиная с июня 2016 года, то есть когда стало понятно, что Трамп выиграл праймериз, а в августе была конвенция, где его должны были утвердить кандидатом от Республиканской партии, Начала активно внедряться в президентскую кампанию.
Мюллер указывает, было сделано два принципиальных шага. Первый — это работа с социальными сетями, через которые на аудиторию в десятки… больше 100 миллионов человек распространялась негативная информация по поводу Клинтон и положительная информация, касающаяся Трампа.
Второе — это то, что, может быть, вы помните, Трамп во время своей кампании, еще до конвенции обратился — по-моему, это как раз июнь 16-го года — он сказал: «Русские, Хиллари, у него потерялось 30 тысяч электронных писем. Помогите нам найти».
Е.Бунтман
―
Ну, это восприняли как шутку.
Е.Альбац
―
Это, может быть, и восприняли, Женя, как шутку, только через пять часов русские нашли. Была выложена через этого Guccifer (сейчас мы знаем, что это сотрудник ГРУ) и через WikiLeaks) была выложена вскрытая переписка главы штаба Клинтон Подесты и других сотрудников. И это оказалось очень важно. Я об этом как-то говорила, не хочу сейчас на этом останавливаться.Интересно, какое же количество различных шаромыжников предлагали штабу Трампа свои услуги. Например, небезызвестный мальтийский профессор, работавший в Лондоне, Джозеф Мифсуд, который как бы представлял даму Ольгу Полонскую как племянницу Путина. На самом деле племянницей Путина она не была. А самое поразительное, что этот Джозеф Мифсуд был приглашен, ездил на Валдайский клуб, на который очень тяжело попасть. И есть фотография в интернете — я ее нашла, — где он на фоне Валдайского клуба. При этом его никто не может найти с осени 2018 года. Он пропал. Его нет, он исчез. А его адвокат, который его представляет, назвал компанию свою «Новичок ЛТД». Это было через некоторое время по отравления в Солсбери.
Е.Бунтман
―
Волшебно.
Е.Альбац
―
Закрытое акционерное общество. Кто этот человек. Недавно он передал в BuzzFeed информацию, что он готов предстать перед сенатом, но при этом его никто найти не может. И с ним связывался Георгий Пападопулос, который был советником по международным делам одно время в штабе у Трампа. Это просто показывает уровень этих советников в штабе Трампа.
Е.Альбац: Лукашенко зависим от российского режима. Дешевая нефть— это была форма взятки, плата за лояльность
И была куча шаромыжников и в США и в России, какие-то Клоковы, какие-то Иваны Тимофеевы…
Е.Бунтман
―
Конечно, все оживились, когда есть запрос. Продавцы баз…
Е.Альбац
―
Готовы предоставить различный компромат на Клинтон. Но ужасно интересно другое — реальные люди. А именно, что в декабре 2016 года, во-первых, сразу, как только стало известно, что Клинтон признала поражение — это было в 2.40 ночи с 8 на 9 ноября, тут же включился один из, как теперь оказывается, один из важнейших людей Путина, а именно Кирилл Дмитриев, который генеральный директор Российского фонда прямых инвестиций, выпускник Стэнфорда и Гарвардской бизнес-школы, женатый, как писали СМИ на ближайшей подруге Катерины Тихоновой и входящий в ближайшее окружение Путина. Во всяком случае, Дмитриев в контактах с американскими людьми говорил о том, что у него есть непосредственно задание от босса — и все понимали, что под словом «босс» понимается Путин — чтобы установить неформальный канал связи между Трампом, который, как мы помним, еще не прошел инаугурацию, еще был президент Обама. Так же, как сейчас Зеленский еще только избранный президент, а президент Украины по-прежнему Петр Порошенко. Так же точно тогда в США президентом был Обама. И начал искать выходы.А каким-то странным образом в это время, в ноябре и Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента Путина и Дмитриев оказались на шахматном турнире в Нью-Йорке (они оба там оказались), и когда пришло сообщение о том, что Клинтон признала свое поражение, на телефоне Дмитриева, как сказано в докладе Мюллера, появилась эсэмэска: «Вычеркнуто». Откуда «Путин победил». Именно так была воспринята победа Трампа — как Путин победил. Ну, мы помним, какое было ликование в Москве.
Е.Бунтман
―
Маргарита Симоньян с американским флагом…
Е.Альбац
―
Совершенно верно. Чтобы было понятно, из доклада довольно много Барр вычеркнул.
Е.Бунтман
―
Это секретное.
Е.Альбац
―
Во всяком случае указывается, что либо еще продолжается расследование, либо это техническое… Но очевидно, что это данные разведки. Что касается Дмитриева, то понятно, что его телефон отсматривали…
Е.Бунтман
―
Простите, я вас перебью. Я не понимаю, чего криминального, если Песков и какие-то любые люди, связанные с Кремлем просто рады…
Е.Альбац
―
Разве я говорю про что-нибудь криминальное? Времени у нас мало, Женя… Ничего криминального…
Е.Бунтман
―
Это же, наоборот, хорошо.
Е.Альбац
―
Не криминально, а, к сожалению, чрезвычайно непрофессионально, что Дмитриев искал выходы на ближайшее окружение Трампа через очередного шаромыжника под названием бизнесмен Найдер, который с ним играл в кошки-мышки, рассказывал ему, как он связывается с ближайшими людьми из новой команды, и при этом Найдер потом признавался в интервью Мюллеру, что «немножечко преувеличил».То же самое было в истории, когда Петр Авен, выполняя поручение главы «Альфа банка», выполняя поручение Путина найти неформальные контакты с командой Трампа, точно так же через бывшего посла США в Германии Ричарда Берту. Тот ему тоже продавал, что вышел на влиятельную фигуру. А этой влиятельной фигурой оказался Дмитрий Саймс, женатый на дочери бывшего помощника Ельцина и глава центра «Национальный интерес» и который… как бы это сказать… Он на «Первом канале» сейчас ведет программу — Дмитрий Саймс.
Так вот криминального-то ничего нету, только Кирилл Дмитриев полетел на Сейшельские острова, потому что этот шаромыжник Найдер сказал, что он организовал ему встречу с серьезным представителем новой команды Трампа. А этим серьезным представителем был основатель американской частной военной компаний Blackwater Эрик Принс…
Е.Бунтман
―
А вот это уже интересно.
Е.Альбац: Лукашенко не хочет становиться вассалом. Он хочет быть царем, но при этом получать дешевую нефть и России
Е.Альбац
―
Это очень интересно, да. И он прилетел туда на Сейшелы. Они там встречались. Принс ему сказал, чтобы русские не смели лезть в Ливию и попросил это передать в Кремль, — в такой примерно формулировке. Они требовали от Дмитриева подробного резюме и писем, и Дмитриев всё это делал. Вроде бы серьезный человек.. Принс прилетел обратно в Вашингтон, рассказал Бэнонну, который, как мы понимаем, никакого отношения не имеет к внешней политике, но тогда был руководителем штаба Трампа серьезно на него влиял, такой из крайне правых, создатель сайта Breitbart. Бэннон сказал, что его это ничего не интересует «и, вообще, забудьте об этом».
Но опять ведь очень интересно, что, как вы помните, российские власти и всякие полезные идиоты из числа экономистов, ставших политологами, говорили, что санкции не имеют никакого значения. Между тем главное, зачем устанавливались все эти контакты — это попытаться убедить Трампа, чтобы они сняли санкции. Ровно поэтому Петр Авен тоже искал контактов, и он оказался, как мы сейчас узнаем из доклада Мюллера — его допросил офис Мюллера, но и ФБР, и он подробно рассказывал о частных встречах с Путиным, что, конечно, чрезвычайно необычно. Потому что мы знаем, что закрытые встречи — нас, журналистов учат — нельзя цитировать. Это очень всё любопытно.
И опять же ему продавали, как я уже сказала, в качестве влиятельной фигуры в близком окружении Трампа Дмитрия Саймса, который не является ни влиятельным, ни в близком окружении.
Е.Бунтман
―
Ни фигура, не влиятельный…
Е.Альбац: С Северной Кореей трудно иметь дело. Она не держит обещаний. Там непонятно, с кем, вообще, разговаривать
Е.Альбац
―
Третий контакт — это был тогдашний глава Внешэкономбанка Сергей Горьков…
Е.Бунтман
―
Не осталось времени, к сожалению…
Е.Альбац
―
Мне очень жалко…
Е.Бунтман
―
Это можно рассказывать и рассказывать.
Е.Альбац
―
Я напишу это на New Times, потому что это просто полезно для того, чтобы понимать, насколько же плохо экспертно оснащена и российская внешняя политика и американская внешняя политика.
Е.Бунтман
―
Евгения Альбац, главный редактор издания The New Times со своим особым мнением. Спасибо и всего доброго!