Без посредников - 2021-01-28
О. Бычкова
―
20 часов и 7 минут московское время. Добрый вечер. Это программа «Без посредников». У микрофона – Ольга Бычкова. И вы без посредников – то есть практически без меня – общаетесь с Алексеем Венедиктовым, главным редактором «Эха Москвы». Добрый вечер.
А. Венедиктов
―
Добрый вечер, Оль.
О. Бычкова
―
Напомню, что у нас есть эфир радио, который прямой. И туда можно писать с помощью СМС-номера +7 985 970 45 45, который работает теперь не только телефонным образом, но также Вотсапом и Телеграмом. Пишите как вам удобно и как вам проще. И у нас есть также трансляция в Ютюбе на основном канале «Эхо Москвы». И там есть тоже чат. Я за всем этим очень внимательно слежу. Смотрю, какие вопросы пришли к программе «Без посредников» Алексею Венедиктову на сайт «Эха Москвы» в интернете.Но начать хочу с недавних субботних событий в Москве и в других городах – с митингов протеста, после которых вчера-сегодня пришли силовики не только к политическим активистам, как это обычно бывает, но и к журналистам, в том числе к нашей Татьяне Фельгенгауэр туда, где она прописана. Что это за новости такие?
А. Венедиктов
―
В данном случае речь идет, как я понял… Я, естественно, поинтересовался у всяких правоохранителей, выразил свою солидарность с журналистами всяческими (не только с Таней, но и с журналистами из других изданий). Мне было отвечено, что это не как к журналистам приходят, а как к людям, которые уже участвовали в разного рода пикетах незаконных, с точки зрения правоохранителей, митингах и даже были оштрафованы по суду. Есть некий реестр, естественно, осужденных.На что я сказал, что я хотел бы обратить ваше внимание, что журналисты выполняют свою работу так же, как ее выполняют на законных или незаконных акциях, как вы считаете, полицейские, врачи и так далее. Они посланы мною, главным редактором. Поэтому прошу обратить на это ваше внимание. Обратите на это внимание. «А, понятно», - сказали мне.
О. Бычкова
―
Точка.
А. Венедиктов
―
Да. Я абсолютно выражаю солидарность с Таней. Мы будем не только наблюдать, но в случае продолжения таких действий участвовать в процессе. «Хотите вовлечь меня и “Эхо Москвы” в процесс – ну, вовлеките», - сказал я.
А.Венедиктов: У нас есть здесь и ковид-диссиденты. Мы все разные
О. Бычкова
―
Что они хотят этим сказать?
А. Венедиктов
―
Это давление. История заключается в том, что у этих протестов нет формально ни штаба, ни лидеров, ни заявителей. Я хотел бы обратить внимание, что эти протесты не санкционированы, потому что никто санкции не просил, никто не подавал никаких заявлений. И им, естественно, не отказано по этому поводу, я хотел бы обратить внимание. Народу вышло прилично. И я думаю, что те люди, которых они считают организаторами или активистами, или нарушителями санитарно-эпидемиологической обстановки, должны быть запуганы.Они сказали: «Не, ребята, мы о вас помним. И в каком-нибудь случае возложим на вас ответственность». Среди них есть и журналисты. Не те, которые по радио или в газетах, или по телевидению, или в Ютюб-канале что-то там организовывает, а те, которые уже в порядке частном участвовали в каких-то таких акциях, пикетах. Я напомню, что в пикетах в поддержку нашего коллеги Ивана Сафронова, если мне не изменяет память. Поэтому я тоже обратил на это внимание своих собеседников, сказав, что да, считаю это правильным абсолютно поддерживать коллег, которые оказались в трудной ситуации, и их преступления никак не доказаны, в которых вы их обвиняете. Ну не вы, а ваши соседи, кузены их обвиняют.
Поэтому я думаю, что это давление. И я противник этого давления, особенно в отношении журналистов. Вообще, любое давление… Ребят, если человек виноват – предъявите. Вот предъявите, а не придумывайте истории с санитарно-эпидемиологической обстановкой или с чем там вы ее придумываете. Такой был разговор веселенький, я бы сказал, переходящий иногда на повышенные тона с двух сторон. Но меня услышали, я так понял, и поняли, что у «Эха» есть позиция, у главного редактора «Эха» есть позиция, которую он не собирается скрывать в случае.
О. Бычкова
―
Но как работать СМИ, как работать журналистам в этих обстоятельствах? Потому что вот пришли к Тане, пришли к Тихону Дзядко (телеканал «Дождь»), пришли к Сергею Смирнову, провели обыск у его матери, изъяли книжки, между прочим.
А. Венедиктов
―
Ну, хорошо. Хоть прочитают. Грамотные станут.
О. Бычкова
―
Да. Пять штук, по-моему, или шесть.
А. Венедиктов
―
Могу поделиться на добровольных основах. У меня большая библиотека, у меня ничего не влезает на полки.
О. Бычкова
―
Но при этом события все равно происходят, и события будут развиваться.
А. Венедиктов
―
Подожди, это такая профессия, это такие риски. Хороший вопрос. Сейчас скажу банально и уныло. Работать надо честно. Работать надо, извини, с одной стороны, освещая полностью то, что происходит, нравится тебе это или не нравится. И работать надо, чтобы все понимали вокруг, что ты работаешь профессионально, а не являешься сторонником одной из этих сил, активистом пропутинским или антипутинским. Тогда у тебя доверие другое. Собственно, как «Эхо» и работает, и как работает Таня в том числе.
О. Бычкова
―
Да, конечно. Мне тут напоминают. Не то чтобы я об этом забыла, но не перечислила напрасно. К Александру Плющеву тоже приходили по месту прописки.
А. Венедиктов
―
Да, да, да. Это та же самая история, кстати. Он тоже был осужден за то же самое.
О. Бычкова
―
Да, ну конечно. Это все один и тот же список, да.
А. Венедиктов
―
Я тоже веду реестр, но «эховских», правда.
О. Бычкова
―
Я не успела. Ты мне не дал задать вопрос полностью.
А. Венедиктов
―
Я такой. Я капризный, да. Я знаю.
О. Бычкова
―
Потому что, с одной стороны, приходят по месту прописки или куда угодно. С другой стороны, все больше ограничений возникает законодательных и всевозможных регулирующих для СМИ. И мы это чувствуем каждый день.
А. Венедиктов
―
Да. Ну, смотри. Мы вынуждены соблюдать законодательство, даже когда мы с ним не согласны. Поэтому когда теперь мы обсуждали это, когда возникла совершенно, на мой взгляд, неюридическая норма, как она прописана в законе – неюридическая норма, а значит дебильная – про иностранных агентов (или организации и лиц, выполняющих функции иностранного агента), мы сидели и мы для себя, для «Эха» предложили формулу: когда мы упоминаем, условно, «Мемориал», мы говорим, что общество «Мемориал», которой Российское государство (или Министерство юстиции России, или Россия, или как угодно) считает иностранным агентом.Так мы выполняем законодательное решение. Так служба информации, ведущие. Все правда – и закон выполнили, и указали, кто считает. И, собственно говоря, мы так выполняем законы. Нет такого закона, который запретил бы нам что-то освещать. Если мы говорим и пишем об акциях и протестах, мы всюду ставим, что они не санкционированы, не согласованы. И это правильно, потому что те, кто участвуют в них, это должны знать. Мы не должны их обманывать, говоря о том, что есть такая акция, которая там-то и там-то, и на этом ставить точку. Она не согласована, она не санкционирована. Ну да. Мы кого-то обманываем в этом? Нет. Мы даем полную информацию. Вот так мы как бы исполняем законы. Конечно, законы есть очень трудноисполнимые.
А.Венедиктов: Я не считаю их конкурентами, вот этих миллионных блогеров
О. Бычкова
―
Например?
А. Венедиктов
―
Например, вопрос: а надо ли в соцсетях, когда идут соцсети «Эха», указывать, что вот эта акция не санкционирована? В Твиттере, в Фейсбуке. В официальных наших соцсетях. В Ютюбе все время про это говорим. Мы пока говорим. Мы не знаем правоприменительной практики. В общем, за нами не заржавеет. Но правы люди, которые занимаются новостями. Они говорят, что это чрезвычайно утяжеляет текст, то есть это понижает потребление. А мы же работаем на слушателя. Будем говорить. В общем, не смертельно пока.Но есть законы, которые, наверное, не понятно, как исполнять. Во-первых, они принимаются непонятно как. Ну как мы будем знать, эту организацию надо называть иностранным агентом или нет? Есть реестр Министерства юстиции. Мы его смотрим раз в день. Но они же могут в середине дня принять решение. Мы ж не сидим там все время. Нет человека, который сидит, уставившись в сайт Минюста, ну обновления. Можем пропустить. Это трудновыполнимый закон. Но это минимально. Вот я сказал, как мы его решили. Но вообще в сумме принятые репрессивные законы, которые могут коснуться СМИ внезапно и неожиданно, они, конечно, затрудняют работу. Мы законопослушное радио. Мы не нарушали.
Накануне протестов 23 января тоже по-дружески мне стали, не было ни одного официального звонка: «У тебя на “Эхе” нарушение закона по объявлению». Я говорю: «Где?». – «Вот на “Эхе” постоянно у тебя нарушения по поводу событий 23 января». Я говорю: «Где? Вы мне конкретно можете сказать? Если нарушение, я пойду и накажу Рувинского, Бунтмана, Бычкову. Кровью залью коридор». Но, конечно, никто ничего не мог показать, потому что никаких нарушений не было.
Мне говорили: «Вот вы объявляете время и место». Я говорю: «Секундочку, вообще-то, это ГУВД сказало, туда не ходить, сюда не ходить». Куда не ходить? Мы ж должны слушателям сказать, куда не ходить, там будет опасно. А прокуратура говорит, что те, кто пойдет тогда-то туда-то… Куда и когда, мы должны сказать? Или пойди туда, не знаю куда? – «А как у тебя?» Я говорю: «Посмотрите на сайте. Никаких нарушений. Никаких призывов к несанкционированным, к противоправным, как они говорят».
О. Бычкова
―
А это кто тебе такое говорил?
А. Венедиктов
―
Друзья, собутыльники.
О. Бычкова
―
Друзья, собутыльники?
А. Венедиктов
―
Собутыльники. По-дружески.
О. Бычкова
―
А они это с какой целью говорили?
А. Венедиктов
―
Я не знаю, потому что ничего нет. Если бы они говорили с целью убери с сайта… Так этого нет на сайте. Они так не говорили. В общем представление, что «Эхо Москвы» – это такое гнездовище неизвестно кого. Ну покажите. У нас все на сайте. Покажите. Будьте любезны. Я говорю: «Ребята, вам пишут неправильные справки». Ну и все. Мы соблюдаем закон.
О. Бычкова
―
Александр нам пишет здесь сообщение, что митинги не надо согласовывать, а уведомлять (статья 31 Конституции). Да, Александр, мы все в курсе.
А. Венедиктов
―
Мы Конституцию знаем лучше вас. Но есть процедура проведения митингов, принятая законами, я подчеркиваю. Мы законопослушные. А вы можете делать, как вы считаете, как трактовать закон. И мы про это обязательно расскажем на «Эхо Москвы». А потом ваш адвокат придет на «Эхо Москвы», и я дам ему эфир, когда вы будете в кутузке. Я даже не сомневаюсь в этом. И наша задача – открывать эфир в том числе для адвокатов людей, которые задержаны. Митинг несанкционированный, а задержания незаконны. Вот так.
А.Венедиктов: Когда государство вмешивается в изучение истории или в знакомство с историей – это плохо
О. Бычкова
―
И люди настоящие, между прочим.
А. Венедиктов
―
Поэтому так и работаем. И дальше будем так работать.
О. Бычкова
―
Да. Тут напоминают нам сразу несколько человек, что Таню Фельгенгауэр, Плющева и Смирнова штрафовали за пикет в поддержку Азара.
А. Венедиктов
―
Азара, да. Спасибо.
О. Бычкова
―
Да, это действительно так. Спасибо.
А. Венедиктов
―
Все равно Азар является журналистом. И это профессиональная поддержка.
О. Бычкова
―
Да. А Азару теперь открыли, между прочим, 4 дела сразу вот этих ковидных каких-то там.
А. Венедиктов
―
Ну, значит, 4 раза стоять будут. Санитарно-эпидемиологическая история. Кстати, это один из новых законов. Это лицемерие. Да, я считаю, что это лицемерие. Но мы все равно будем это освещать. В новостях мы это освещаем, комментаторы комментируют, новостники говорят вам новости, кто-то анализирует, гости про это рассказывают. Любая форма. Все для вашего удовольствия.
О. Бычкова
―
Про Хинштейна спрашивают.
А. Венедиктов
―
Что?
О. Бычкова
―
Перевертыш.
А. Венедиктов
―
А что спрашивают? Ну, переобулся в воздухе. Да, это правда. А что, вы про него не знали, что он так умеет делать? Я вот так не умею. Я ему завидую этому умению.
О. Бычкова
―
С такой скоростью.
А. Венедиктов
―
Да! И публично с таким бесстыдством.
О. Бычкова
―
Нет, медленно многие умеют это делать.
А. Венедиктов
―
Да нет, с таким бесстыдством. Это чисто Евгений Шварц. Помните, как человеку у Шварца пересадили кожу с задницы на щеку, и теперь любую пощечину он называет легким дружеским шлепком. Вот это та самая история, на мой взгляд.
О. Бычкова
―
Тут вот пришло такое сообщение. Оно прямо выглядит таким очень ангажированным, но я его все равно прочитаю.
А. Венедиктов
―
Прочитай. Я ж не вижу экранов.
О. Бычкова
―
Спрашивает у нас слушатель из Москвы.
А. Венедиктов
―
Аноним, да?
О. Бычкова:
―
«Нельзя ли хотя бы раз в неделю на 15 минут новости из Мосгордумы? Спасибо».
А. Венедиктов
―
Послушайте, можно, если там принимается решение сущностное, можно и не 15 минут, а больше можно. И я надеюсь, что когда Мосгордума принимает сущностные для Москвы законы, конечно, освещать надо, безусловно. Вы абсолютно правы. Но если она ничего не делает в каких-то там своих делах, зачем 15 минут? Это серьезный вопрос. У нас нет квоты ни на спортивные новости, ни на экономические новости, ни на политические, ни на культурные. Есть новость – мы освещаем. Нет новости – мы не освещаем. Придумывать мы не будем. Поэтому конечно можно.
О. Бычкова
―
Ольга Бойкова спрашивает: «Где сейчас Елена Ляховская?»
А. Венедиктов
―
Дома.
О. Бычкова
―
Да. Но вернется к нам обязательно.
А. Венедиктов
―
Он же спрашивает, где сейчас. Дома.
О. Бычкова
―
Да. Очень хорошо. «Как изменилось поведение сотрудников, - спрашивают у главного редактора “Эха Москвы”, - после выхода “Эха” в Ютюб?», - спрашивает пользователь Ютюба.
А. Венедиктов
―
Я не знаю, как изменилось. У всех по-разному. Но это новое пространство, которое требует новых умений, на мой взгляд. Мне довольно тяжело дается моя программа «ДайДудя» еженедельная, которая не выходит «Эха Москвы», но есть у нас на странице подкастов. Но, в принципе, ну вот видите, Ольга взяла и повернула мой микрофон сейчас. Потому что я, поворачиваясь к ней, я хочу смотреть в камеру и говорить вам. Это неправильно, потому что я должен говорить Ольге и в микрофон для слушателей.
О. Бычкова
―
И посматривать в камеру.
А. Венедиктов
―
Да, и при этом косить в камеру. Поэтому многие сотрудники становятся косоглазыми.
О. Бычкова
―
Нет, я просто повернула микрофон потому, что ты все равно говоришь мне. И получается, что мимо микрофона.
А. Венедиктов
―
Я про это и говорю.
О. Бычкова
―
Это говорит о навыках старых и новых.
А. Венедиктов
―
Не, не, не. История заключается в том, что когда я сижу и смотрю в камеру, я не смотрю на тебя. Когда ты разговариваешь с человеком, большая проблема, особенно когда гость, потому что или ты работаешь на камеру, которая от гостя в 110 градусах. Поэтому известная косоглазость стала появляться, это правда. Будем выправлять.
О. Бычкова
―
Не знаю, пишет ли в эту программу Сергей Орленко в чате Ютюба…
А. Венедиктов
―
Сергей Орленко. Знакомое что-то.
А.Венедиктов: Я не рулю программами. Я их не балансирую внутри. Я балансирую в целом радиостанцию
О. Бычкова
―
Но, в любом случае, тоже задам вопрос. Он просит в программе «Человек из телевизора», хотя Алексей Венедиктов не ведет программу «Человек из телевизора»…
А. Венедиктов
―
Не имею никакого отношения, Сергей.
О. Бычкова
―
Но тем не менее. Может быть, это больше вопрос к размышлению. – «Больше говорить о кино и сериалах, а то там много стало политики».
А. Венедиктов
―
Давайте я посажу в «Слухай Эхо» когда-нибудь Ларину и Петровскую, и вы там все вот это вот. Я не рулю программами. Я их не балансирую внутри. Я балансирую в целом радиостанцию, чтобы были разные точки зрения, чтобы были разные продукты, чтобы было кино и телевидение. Но внутри программы ведущий – царь и король. Вот Ольга сидит, она выбирает ваши вопросы. Я не вижу экраны и не вижу вопросы. Ее решение, решение ведущего. И главный редактор тут ничего не может в прямом эфире.Но, в любом случае, давайте. Для слушателей говорю. Те, кто в Ютюбе, знают. У нас есть программа, которая только для Ютюба. Ее потом можно, конечно, посмотреть. Она идет по каждым будним дням с 13 до 14. И там сидят сотрудники разные. И вот вы туда приходите к сотруднику и жалуйтесь ему на него. Мне жаловаться бессмысленно. Я и так знаю, чего я стою, чего сотрудник каждый мой стоит. Вы им говорите, что вас в этой программе вот это не устраивает.
Завтра будет в «Слухай Эхо» в 13 в Ютюбе моя личная помощница Люба Комарова, которая расскажет, как мой министр иностранных дел, каким образом я соотношусь с разными общественными организациями, мэрией Москвы. Она за это отвечает. К ней вопросы по этому. В понедельник Алексей Осин будет. Вот к нему все ваши удовольствия и неудовольствия. Можно напрямую. Что так трусливо за меня-то прятаться? Но это только для тех, кто приходит в Ютюб.
Кстати, мы подпираемся тихонечко к подписчикам в Ютюбе – у нас 798 тысяч подписчиков в Ютюбе. Еще 2 тысячи – и будет 800. А дальше пойдем к 888.
О. Бычкова
―
Да, вот 798 – я смотрю на экране – у меня на этот момент.
А. Венедиктов
―
Да, да, да.
О. Бычкова
―
Это прямо уже вот-вот, очень близко. Анна из Москвы спрашивает.
А. Венедиктов
―
Это СМС, да?
О. Бычкова
―
Это СМС.
А. Венедиктов
―
Потому что мы не только для Ютюба проводим. Вот у нас СМС можно посылать, вы не забывайте.
О. Бычкова
―
Да, это СМС, которое, как я правильно понимаю, послано через интернет на сайт.
А. Венедиктов
―
Хорошо. И так можно, и сяк можно.
О. Бычкова
―
То есть много разных каналов. Напомню тогда, раз уже пошел этот разговор. +7 985 970 45 45 – это СМС-номер, который можно использовать и с помощью телефона, и с помощью Телеграма, и с помощью Вотсапа и написать нам сюда. Я все вижу. У меня все это на одном экране. Так вот Анна, в частности, спрашивает: «Ваше радио топит за ужас-ужас с вирусом последние 10 месяцев. А теперь мне показалось, что вы не понимаете, откуда законы про санэпидемиологические нарушения. Странно, ни разу не слышала от вас, что коронавирус – это не про болезнь, а про политику».
А. Венедиктов
―
Я не очень понимаю, от нас от кого?
О. Бычкова
―
От радио.
А. Венедиктов
―
Никакого радио не существует. Существует количество гостей, которые говорят разное. Существует количество журналистов, которые говорят разное. Поэтому говорить «я не слышала по радио» – это скорее ваш вопрос к вам, а не к нам. Конечно, коронавирус резко изменил политическую составляющую. Хотите об этом поговорить? В программу «Будем наблюдать» к Сергею Бунтману, туда. Перезадайте мне там этот вопрос. Я думаю, Сергей нас сейчас слышит. И мы там об этом поговорим.Но это неправда. Очень многие связывали ужесточение политики. Да я прекрасно помню, как Саша и Таня в «Утреннем развороте» говорили в самом начале, в марте о том, что запрет на уличные мероприятия – это политическое решение, которое после вируса останется. Что глупости-то говорить? Я даже помню вот эту историю, как они это обсуждали в самом начале. Вот вам про политику.
О. Бычкова
―
Так запрет остался или не остался?
А. Венедиктов
―
Остался, конечно. Мы знаем, что в Москве запрет остался. И закон под это принят. Но я говорю о другом. Таня и Саша об этом говорили в марте. Вы, наверное, в марте еще «Эхо» не слушали. Вы, наверное, прослушали. Поэтому ерунду-то не говорите. Ну или говорите.
О. Бычкова
―
Полторы минуты у нас остается до перерыва. Быстро еще про одну конкретную программу. Артем из Москвы пишет: «Как Орехъ будет вести программу “Один” без Котова? А то хорошо устроился. Надо назвать тогда “Двое”». Да, без Котова нам трудно, конечно.
А. Венедиктов
―
Я прошу прощения, на этот вопрос не будет ответа. Орехъ будет вести программу так, как я ему скажу – с Котовым, без Котова, с Собакиным, без Собакина, с Мышастым, без Мышастого. Вообще не понимают вопрос.
О. Бычкова
―
Ну а что, Котов – просто прекрасный звукорежиссер.
А. Венедиктов
―
У нас все прекрасные звукорежиссеры.
О. Бычкова
―
Да.
А. Венедиктов
―
Я не выделяю никаких звукорежиссеров. Пока они у нас работают, они все прекрасные. Говорю вам как главный редактор.
О. Бычкова
―
Конечно. А я говорю как человек, который ведет тоже вечером программу тоже с участием Котова.
А. Венедиктов
―
А сейчас у нас другой звукорежиссер. Ты что, его сейчас облила презрением?
О. Бычкова
―
Нет, Саша, я не облила тебя презрением. Ни в коем случае. У нас есть еще несколько конкретных вопросов по конкретным эфирам. Я продолжу их задавать после середины часа. Тут спрашивают про «Дилетант». На этот вопрос тоже будет отвечено после.
А. Венедиктов
―
Да, долги есть. Все знаю. Есть долги. Сейчас скажу.
О. Бычкова
―
Да, есть долги. Тут уже просто идет подготовительная работа к тому, чтобы начать после перерыва, кратких новостей и небольшой рекламы следующую часть нашей программы «Без посредников». Алексей Венедиктов буквально через 3 минуты продолжит отвечать.НОВОСТИ
О. Бычкова
―
20 часов 33 минуты в Москве. Мы продолжаем программу «Без посредников». У микрофона – Ольга Бычкова. Без посредников главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов. И вот зрители нашей трансляции в Ютюбе сейчас прямо могут видеть у нас эту необыкновенной прекрасности заставку, обои, я не знаю, что это такое…
А. Венедиктов
―
Все обои.
О. Бычкова
―
Да.
А. Венедиктов
―
Это мои долги.
О. Бычкова
―
Обои четыре журнала «Дилетант» у нас тут.
А. Венедиктов
―
На самом деле, три.
О. Бычкова
―
Четыре.
А. Венедиктов
―
Три.
О. Бычкова
―
А, это книжка. Извините.
А. Венедиктов
―
Да, это книжка. С ними так всегда. Вот фейк.
О. Бычкова
―
Эта книжка про легендарных разведчиков.
А.Венедиктов: Нет такого закона, который запретил бы нам что-то освещать
А. Венедиктов
―
Сейчас расскажу нашим слушателям. Я обещал сделать это. Вы знаете, что Владимир Путин сделал поручение создать закон против отождествления фашистской Германии и Советского Союза. Понятно, когда появится этот проект закона, мы его разберем подробно. Хотя я считаю, что когда государство вмешивается в изучение истории или в знакомство с историей – это плохо. Я так же отношусь к запрету на обсуждение Холокоста или обсуждение геноцида. Поэтому тут вы меня не поймаете, сразу хочу сказать.И я обещал в «ДайДудя», что мы создадим в нашем небольшом интернет-магазине такой пакет, в который войдут три журнала, посвященных Великой Отечественной войне и Второй мировой – это о пакте знаменитый, где, помните, скандал был, это «Я солдата на фельдмаршала не меняю» и это двойной номер, который был составлен из ваших вопросов, из вопросов слушателей «Эха Москвы» (отобрали 75 вопросов, а с другой стороны там инфографика – 15 битв). И мы попросили коллег из «Молодой гвардии», чтобы сделать подарочную историю, дать книгу, которую написал Николай Долгополов – «Легендарные советские разведчики во время Великой Отечественной войны».
Вот весь этот пакет мы собрали. Он стоит 1001 рубль. Мы его на 12% скинули и поместили в наш Магазин «Дилетант» shop.diletant.media. Их всего 200 комплектов, 200 подарков. И мы договорились так, что сегодня выдаем это вам в эфире, и вы имеете право первой руки. Кстати, у нас была история. мы сделали такой же по татаро-монгольскому игу пакет. У нас было 70 пакетов. Я это сказал. И сказал, что те, кто смотрит и слушает, если сейчас они выкупят, они выкупят, а остальное мы через соцсети. Полтора часа – улетело 70 пакетов. У нас не осталось ни одного сейчас.
Вот сейчас у меня 200 пакетов в shop.diletant.media. Вот три журнала. И я вам не советую это покупать, потому что ежели будет такой закон, то каждый из этих журналов будет под запретом. К вам придут, и их изымут, как изымали книжки у этого самого.
О. Бычкова
―
У Сергея Смирнова.
А. Венедиктов
―
Как Сергея Смирнова. И не пять книжек, а сразу три журнала. На самом деле мы собрали такой пакет. Я обещал, я выполняю. Можете это и в России, и за границей. Это уже стоит на сайте shop.diletant.media. А мы посмотрим, как это пройдет. Потому что если это очень быстро раскупится, мы добавим еще. Но сейчас 200 пакетов. Нам дали 200 книг.
О. Бычкова
―
Спешите.
А. Венедиктов
―
Да, спешите. Завтра утром я начну это разгонять через соцсети. Но и там это быстро все уйдет.
О. Бычкова
―
Ладно. Тогда еще вопрос про «Дилетант» от Елены Жуковой из Москвы, которая спрашивает: «Можно ли в “Дилетанте” опубликовать стенограммы цикла передач про масонов “Братство” или посвятить этой теме отдельный выпуск журнала?»
А. Венедиктов
―
Я думаю, что надо книжку выпускать, на самом деле, на основе передач. У нас очень много сейчас всякого рода. Вот сейчас, например, мы обсуждаем с Виталием Дымарским, буквально переписывались про историю отравлений. Самое оно. И обсуждаем… Сейчас вышел лагерный словарь ГУЛАГа. Вышел только-только.
О. Бычкова
―
Ух ты!
А. Венедиктов
―
И Виталий, видимо, хочет предложить мне либо рубрику, либо номер. Мы можем выпускать один номер в месяц. Вот следующий номер, который выйдет 22-го числа, у нас будет про голод Поволжья, 21-й и 22-й год. С архивными документами, с фотографиями. Тяжелый номер делается. Там все прямо вот так вот. То есть вместо чего? То есть все можно, но мы будем сейчас пытаться – это не реклама – собирать книги, договариваться с издательством, чтобы, соединяя с журналами, создавать такие пакеты. По любой теме можем.Сейчас мы договариваемся с издательством, что нам поставят книжки Натальи Ивановны Басовской на основе наших передач. Подберем журналы по тем же темам. Я не знаю, Столетняя война. «Жанна д'Арк» журнал у нас был. И будем делать пакеты.
О. Бычкова
―
А вот спрашивают еще в чате Ютюба: «Возможно ли, что и упоминание пакта Молотова-Риббентропа будет тоже считаться преступлением?»
А. Венедиктов
―
Вы знаете, у нас такой состав Государственной думы, что что от них можно не ждать? От них ждать можно всего. Чего от них можно не ждать? Вот поэтому я весьма не рекомендую вам покупать то, что на рекламе. Просто за вас боюсь, сказал лицемерно.
О. Бычкова
―
Ни в коем случае, да.
А. Венедиктов
―
Ни в коем случае.
О. Бычкова
―
Поспешите не купить ни в коем случае.
А. Венедиктов
―
Поспешите не купить сегодня.
О. Бычкова
―
И здесь спрашивают тут же, что это за лагерный словарь ГУЛАГа? Можно ли подробнее?
А. Венедиктов
―
Не знаю. Мне написал Виталий. Не могу сказать подробнее. Может быть, давайте сделаем так. У нас в следующем часе Владимир Пастухов в программе «Тузы». Если вы мне напомните перед, я на новостях схожу посмотрю переписку с Виталием и скажу вам. Буквально возьму 30 секунд от Пастухова и скажу вам, что это за словарь.
О. Бычкова
―
Ну и Виталий пускай потом подробно расскажет об этом слушателям.
А. Венедиктов
―
Да, да, да. Не, ну сейчас спросили поскольку. Да, конечно.
О. Бычкова
―
Потому что наверняка это заслуживает большого внимания.
А. Венедиктов
―
Я думаю, что если нам разрешат издатели, мы, конечно, и в «Дилетанте», и на «Эхе» будем делать эту рубрику.
О. Бычкова
―
Да, это очень интересно.
А. Венедиктов
―
Хорошая идея.
О. Бычкова
―
Спрашивают про интервью с Алексеем Навальным вот сейчас.
А.Венедиктов: Ребят, если человек виноват – предъявите. Вот предъявите, а не придумывайте истории
А. Венедиктов
―
Где?!
О. Бычкова
―
«“Новая” в прошлом году, - напоминает слушатель московский, - выигрывала какое-то дело у ФСИН за отказ в интервью с заключенным», - спрашивает Ярослав.
А. Венедиктов
―
Не знаю. Завтра придет Муратов в «Особое мнение». Вы его спросите. Я тоже спрошу у Муратова. Не, я всегда за интервью с Алексеем Навальным. Но еще раз хочу вам сказать, с моей точки зрения, Алексей Навальный – заложник. Вот услышьте. Не Олег Навальный, а Алексей Навальный – заложник. И это, конечно, его право говорить все, что он хочет. Но мы должны иметь в виду, что он находится под давлением охраны и присмотром. Поэтому я за интервью, но со сноской на это. Я готов хоть сейчас выехать, если мне дадут разрешение, и сделать с Алексеем большое интервью. Вообще нет вопросов.
О. Бычкова
―
«Есть ли шанс, - спрашивает нас слушатель Ксения из Москвы, - вернуть “Утренний разворот” с Уткиным и Орехом?»
А. Венедиктов
―
Пока не получается. Ответил.
О. Бычкова
―
Понятно. «Почему на “Эхе” нет еще передач про вино? Даже Путин построил себе виноградники и мечтает поработать в отрасли», - спрашивает Антон из Парижа.
А. Венедиктов
―
Отвечаю, Антон. Вино пить надо, а не передачи про него делать.
О. Бычкова
―
Мы, кстати, про «Абрау Дюрсо» завтра будем рассказывать в этом контексте в программе «Сканер», между прочим.
А. Венедиктов
―
Ну вот видите. Вот, вот, вот. Хорошо. Анонсик пошел. Сделаю анонс. Сейчас записал дивную передачу с Александром Кибовским о дуэли Пушкина. Приближается дата 8 февраля по этому стилю, что называется. И мы записали дивную программу – у нас, конечно, как всегда, ничего не влезло – о дуэли по материалам судебного дела. И это, конечно, дивно, я буду анонсировать, когда я ее поставлю. Но вы готовьтесь.
О. Бычкова:
―
«Будут ли продолжаться подкасты передач на сайте “Эха” для скачивания и прослушивания в офлайне?»
А. Венедиктов
―
Они и есть. Я ничего не отменял. Я думаю, что все возможно только как улучшение, никак не ухудшение. Будут.
О. Бычкова
―
Борис продолжает эту тему. Она, конечно, бесконечная. Тут можно резвиться, конечно, нескончаемо.
А. Венедиктов
―
Давай резвиться.
О. Бычкова
―
Борис пишет в Ютюбе: «Можно ли говорить теперь будет о тостах Сталина в 39-м году за здоровье Гитлера и Гиммлера?»
А. Венедиктов
―
Я тост за здоровье Гиммлера не знаю. Наверное, есть. Но я думаю, что общественная польза важнее. В смысле надо говорить, если оно было. Если это факт доказанный, мы будем про это говорить, когда придет к этому время, в «Цене победы» или еще где-то. Конечно будем. Это же вопрос: доказано, не доказано. Вся история.
О. Бычкова
―
Ну да. Там еще же большое количество фото всевозможных, хроники, когда там те и те прямо в военной форме.
А. Венедиктов
―
Да. Но это не про радио.
О. Бычкова
―
Но это про «Дилетант».
А. Венедиктов
―
Да.
О. Бычкова
―
Владимир спрашивает: «Нельзя ли пригласить специалиста, который бы провел сравнительную характеристику вакцин “Спутник V” и “Вектора”? Инфы практически нет в медиа»
А. Венедиктов
―
Я думаю, что такого специалиста сейчас нет. И еще раз повторю, что моя точка зрения заключается в том, что на ваш, Владимир, организм лучше действует одна вакцина, а на мой – другая. Поэтому как проводить тут сравнение? Никак.
О. Бычкова
―
Меня просит спросить Ирина из Канады про передачу «Все так +» с Кузахметовым: «Будут ли выпуски размещаться на сайте “Эха Москвы”?»
А. Венедиктов
―
Да.
О. Бычкова
―
Ирина из Вашингтона, извините.
А. Венедиктов
―
Да хоть из Ванкувера. Да, будут.
О. Бычкова
―
И просит вернуть «A-Team» Артем из Москвы.
А. Венедиктов
―
Пока не получается.
О. Бычкова
―
Люди все время спрашивают о таких эфирах и о таких передачах, – и это явно не просто так, – где бы сталкивались разные точки зрения.
А. Венедиктов
―
Но люди разучились дискутировать. Если покричать – вам на «Первый» и «Второй» канал. Я имею в виду, если вам, как там плюются, размахивают руками. Здесь этого не будет. Люди научились разговаривать… Да они и в Твиттере научились так разговаривать друг с другом.
О. Бычкова
―
В смысле на повышенных тонах.
А. Венедиктов
―
Да. Малоинтересно. Сущностные разговоры должны быть, конечно. Но таких людей мало.
О. Бычкова
―
Которые способны на сущностные разговоры?
А. Венедиктов
―
Да. Все привыкли к монологам – либо в жанре Твиттера, либо в жанре стрима. Можно говорить часами в стриме, а можно говорить 144 символами в Твиттере. Монолог неинтересен.
О. Бычкова
―
Вот тут был вопрос. Я его, к сожалению… Извините, пожалуйста, он у меня тут немножко закопался, потому что очень много всего приходит.
А. Венедиктов
―
Лучше б лайки ставили, которые в Ютюбе.
О. Бычкова
―
Кстати, да. Уже почти полторы тысячи. Давайте поднажмем.
А. Венедиктов
―
Я ж просил две с половиной.
О. Бычкова
―
Да, давайте поднажмем, пожалуйста. Конечно. Так вот там где-то в недрах остался вопрос по поводу СМИ и социальных сетей.
А. Венедиктов
―
А в чем вопрос-то?
О. Бычкова
―
Рассказываю. Хотя мы начали с того, что пришли теперь за журналистами, а до этого приходили больше за активистами, но пришли так же ведь и за тиктокерами и блогерами, и людьми, которые занимаются своим делом в социальных сетях. Вопрос был в том, как тебе нравится такое уравнивание?
А. Венедиктов
―
Нравится. Потому что пришли за гражданами, за их гражданской позицией, в их понимании за их одинаковым нарушением закона. Мне уравнивание в правах, вообще, нравится. Мне не нравится, когда эти права нарушаются, когда действуют незаконно. Вот прийти за человеком, который бил машину, разбил стекло, напрыгивал на машину… Это хулиганство. За ним могут прийти и в суде решать вопрос об уровне этого хулиганства. Но за слова когда приходят – неважно, как он называется (блогер, журналист, просто человек) – это незаконно. У нас свобода мнения. У нас в Конституции свобода мнения. Защищена Конституцией.
О. Бычкова
―
Есть ли ревность по отношению к блогерам, тиктокерам и так далее, которые по одному собирают сотни тысяч?
А. Венедиктов
―
Нет, точно ревности в этой части нет, потому что «Эхо Москвы» имеет избранную аудиторию. «Эхо Москвы» так построено, что ее слушают люди скептические, которые должны сравнивать. Мы, собственно, так и строим свою редакционную политику. Мы печем булочки определенные. Мы не печем другое. Мы печеньем не торгуем. А там торгуют печеньем. Я не считаю их конкурентами вот этих миллионных блогеров. Я должен Кардашьян считать конкурентом «Эха Москвы»? Ну честное слово. Не про то. Или Трампа с его 90 млн подписчиков, или Байдена с его миллионами подписчиков? Нет, конечно.
А.Венедиктов: Эти протесты не санкционированы, потому что никто санкции не просил
К чему есть ревность? Могу сказать. Но я даже не сказал бы, что это ревность. Есть такое ощущение, что часть аудитории значительная воспринимает эту стилистику и это содержание за профессионально поданную информацию. Это не так. Это надо воспринимать как мнение, как развлечение, но не как информацию, на основе которой вы принимаете решения.
Но, к сожалению, повторюсь еще раз, куцая, обрезанная, искаженная информация, окрашенная прежде всего эмоцией, а не фактами, она конкурирует с информацией. Вот здесь у меня есть печаль. Но люди сами должны выбирать. Если им хочется получать в облегченном виде информацию – это их выбор. Она должна существовать. Я печалюсь не по поводу блогеров, я печалюсь по поводу аудитории.
А так, нет. Наша аудитория с нами. Мы понимаем, какая наша аудитория серьезная, насколько она серьезная. Ей тоже нужно развлечение. Я говорю, если вам нужно развлечение – вы просто перещелкиваете, уходите, потом возвращаетесь на передачу с нами. Вот я повторяю, в следующем часе Пастухов. Ну что там развлекательного? Там серьезный, довольно глубокий, тяжелый. Ожидаю тяжелого разговора. Не каждый способен его досидеть до конца. Но я не буду его никак облегчать и не буду приглашать сюда гостей, которые только развлекают. А что, Шульман легко слушать? А что, Пархоменко легко слушать? Нет. В этом отличие.
Но и печально, что таких людей меньшинство. Но я признаю, да, их меньшинство. Большинство идут на шоу тиктокера или тиктокера от журналистики Соловьева. Вот он покричит, руками поразмахивает, поплюет. У него больше, да. Я имею в виду в интернете у него больше.
О. Бычкова
―
Да, тут как раз про это вопрос у Влада. Меня просят спросить у Венедиктова, доплачивает ли он за вредность тем «эховцам», кто по долгу службы просматривает телепрограммы с Соловьевым и Киселевым?
А. Венедиктов
―
Это в смысле Бородина и Петровская?
О. Бычкова
―
Несчастные.
А. Венедиктов
―
Несчастные, да. Я сожалею.
О. Бычкова
―
Я очень им сочувствую.
А. Венедиктов
―
Но некоторым не только театр, некоторым цирк надо освещать. Ничего не сделаешь. Он же существует в нашей жизни. Мы ж не можем игнорировать, что цирковое искусство, клоунада существует в нашей жизни. Ну вот. И в цирк ходят больше, чем в театр.
О. Бычкова
―
Когда, например, не смотришь телевизор и вообще не имеешь телевидения даже у себя дома, как я, а смотришь только какие-то отдельные ролики, которые где-то там вырезают и выкладывают в социальных сетях, в интернете, то кажется, что вся эта соловьевщина и киселевщина большого практического значения для зрителей, для аудитории не имеет.
А. Венедиктов
―
Для своей – имеет. Почему?
О. Бычкова
―
Но это, наверное, не так. Наверное, я неправа.
А. Венедиктов
―
Не, неправа. Для своей – имеет. Люди приходят потреблять этот продукт. Я с уважением отношусь к аудитории. Не к производителям этого продукта, который, на мой взгляд, гнилой, нечестный, а к аудитории. Ей этот продукт нужен. Ну, нужен. Значит, будете его потреблять. Но если рядом существуют другие предложения, такие как «Эхо Москвы», например, или «Новая газета», вы же можете это потреблять. Это такой антидот. Помимо всего того, что мы делаем, мы еще антидот к этому гнилому продукту. Ну вот. Мы такая вакцина.
О. Бычкова
―
Вакцина.
А. Венедиктов
―
Да.
О. Бычкова
―
«Обидели нормальных клоунов мимоходом», - упрекает нас слушатель из Москвы.
А. Венедиктов
―
Да. Приношу извинения. Скажу так, это ненормальная клоунада. Так устроит?
О. Бычкова
―
Да, это клоуны нездорового человека, конечно. «Ваши ведущие достал увещеванием носить маски и перчатки. Сколько это еще будет?», - пишет Виктор. Да, я тоже в их числе.
А. Венедиктов
―
Мои ведущие спасают вам жизни этим. Их задача – не погубить вас. И они не должны на своей совести иметь погубленные жизни. Поэтому они вам предлагают об этом задуматься. Они ж не могут на вас надеть эту маску. Они вам рассказывают почему. Но нет единой позиции. У нас есть здесь и такие ковид-диссиденты. Мы все разные.
О. Бычкова
―
Да, у нас есть такие?
А. Венедиктов
―
Да.
О. Бычкова
―
Прям вот натурально?
А. Венедиктов
―
Да. Мы все разные. И вы слышите разные точки зрения. Поэтому не придумывайте, пожалуйста.
О. Бычкова
―
Ярослав просит прокомментировать с журналистской точки зрения расследование Грозева.
А. Венедиктов
―
Я последнее еще не успел, честно говоря. Я его проглядел. Но я, во-первых, его не прочитал подробно. И во-вторых, кавказскую часть – я на эту тему отдаю Шевченко. Он хорошо знает.Про Никиту Исаева я посмотрю подробно. Это меня задевает, потому что мы с Никитой договаривались встретиться после его возвращения из Тамбова. Он хотел, чтобы его звали в «Особое мнение». А я ему говорил: «Если вы будете заниматься политикой, мы вас в “Особое мнение” на постоянной основе звать не можем. Политика я имею в виду профессиональная. Но давайте посмотрим, чем вы можете быть полезны для “Эха Москвы”, а “Эхо Москвы” – для вас». Как раз он уезжал в Тамбов. И мы договорились с ним о встрече. Поэтому это меня задевает. Я хочу быть уверен, что эта часть расследования не вызывает у меня вопросов.
О. Бычкова
―
Сегодня Максим Шевченко как раз в прошлом часе у меня в «Особом мнении» подробно рассказывал про двух из трех этих людей, которые упоминаются в этом расследовании. Но есть еще одно расследование Грозева предыдущее.
А. Венедиктов
―
Какое? О чем, простите?
О. Бычкова
―
Или мы не можем его называть расследованием Грозева.
А. Венедиктов
―
О чем?
О. Бычкова
―
Но Грозев там тоже принимал участие.
А. Венедиктов
―
О чем?
О. Бычкова
―
О Навальном, конечно.
А.Венедиктов: «Хотите вовлечь меня и “Эхо Москвы” в процесс – ну, вовлеките», - сказал я
А. Венедиктов
―
Так я уже говорил 10 раз. Поэтому я, Ярослав, не буду вам отвечать. Я на эти темы говорил. То, что было раньше опубликовано, я это все обсуждал в эфире. Ничего с тех пор не добавилось.
О. Бычкова
―
Тут нам пишут, что кое-кому слушать Пастухова, Шульман и Пархоменко очень даже легко.
А. Венедиктов
―
Хорошо. Я вас поздравляю. Вы типичный представитель аудитории «Эха Москвы».
О. Бычкова
―
Да. – «Будет ли предоставлено слово Филиппу Киркорову по поводу его забана в Литве?»
А. Венедиктов
―
Готовы предложить по поводу, без повода Филиппу Киркорову. Нет вопроса. Конечно. Предоставлено будет. Согласится ли он – другой вопрос.
О. Бычкова
―
Несколько человек пишут по поводу открыть «Эхо» в Ташкенте. Открывайтесь скорее.
А. Венедиктов
―
Зачем вам «Эхо» в Ташкенте? Вы сейчас слушаете нас из Ташкента.
О. Бычкова
―
Да. А сейчас можно совсем уже не париться по поводу открытия в других местах.
А. Венедиктов
―
Ну вот.
О. Бычкова
―
Или все-таки нет, еще технологии не дошли до такого?
А. Венедиктов
―
Нет, всегда хочется получить частоты. Но если большая надобность – вот, пожалуйста, вы же слушаете нас каким-то образом.
О. Бычкова
―
Вещание на коротких волнах.
А. Венедиктов
―
Даже не буду обсуждать. 20 лет вы меня спрашиваете. 20 лет я отвечаю одно и то же.
О. Бычкова
―
Про что? Про вещание на коротких волнах?
А. Венедиктов
―
Да.
О. Бычкова
―
И что ты отвечаешь?
А. Венедиктов
―
Нет.
О. Бычкова
―
Что нет, не нужно? Этот поезд уже ушел, да, судя по всему? Это уже закончилось. – «Будет ли расследование рязанского гексогена 99-го года?» Люди ничего не забывают, между прочим.
А. Венедиктов
―
Если вы все помните, чего вам еще надо? Я не очень понимаю. Кому вопрос?
О. Бычкова
―
Странный вопрос задает Даниил, но все равно ответь на него, пожалуйста: «Будет ли “Эхо” освещать следующие дальнейшие протесты?» Я уж не буду тут указывать числа.
А. Венедиктов
―
Если я скажу «нет», вы же мне не поверите. Поэтому вопросы риторические. Они не требуют ответа. «Эхо» освещает все события, которые являются важными, с нашей точки зрения, для нашей страны. На лицемерный вопрос лицемерный ответ.
О. Бычкова:
―
«Будет ли Михаил Хазин?»
А. Венедиктов
―
Где?
О. Бычкова
―
Не знаю. В эфире.
А. Венедиктов
―
Да. Почему нет?
О. Бычкова
―
Тут хвалят Шульман.
А. Венедиктов
―
Хвалите, хвалите.
О. Бычкова
―
Хвалят Карину Орлову.
А. Венедиктов
―
Лучше бы лайки ставили. Тогда это как бы всех хвалить. Лайк – это для «Эха».
О. Бычкова
―
Говорят: «Спасибо. Марков против Орешкина у Кобаладзе – это была феерия».
А. Венедиктов
―
Да, это правда. Это получилось. Это правда. Неожиданно.
О. Бычкова:
―
«Куда переехали новости из Хамовнического ЗАГСа?»
А. Венедиктов
―
Не знаю. Не могу сейчас вспомнить. Это у Бунтмана спросите.
О. Бычкова
―
Хорошо, спросим. Сразу несколько сообщений вдогонку к этому вопросу про вакцины и сравнительную характеристику. Не хватает людям информации, которая была бы какой-то более или менее квалифицированной.
А. Венедиктов
―
Я ничем не могу людям помочь, потому что сейчас информации завались. Это вопрос доверия, по-моему, и вопрос индивидуальных особенностей. Не знаю, какой информации вам не хватает. Но вот сейчас мы Гинцбурга пригласили из Гамалеи. Когда он сможет, он придет и вам расскажет о том, как он делал вакцину. Задавайте ему вопросы. Не мне, а ему.
О. Бычкова
―
Все, закончим на этом. Спасибо большое. Это была программа «Без посредников» с Алексеем Венедиктовым. В следующем часе Алексей Венедиктов с Владимиром Пастуховым в программе «Тузы» после 9 часов вечера по Москве. Не пропустите.