«Суд над Тамарой Иванютиной по обвинению в массовом отравлении, 1987» - Не так - 2020-03-08
08.03.2020
Сергей Бунтман
―
Добрый день всем! С праздником! Кто отмечает сегодня, кто любит этот праздник, и кто как его понимает. Вот я понимаю как борьбу.
Алексей Кузнецов
―
Добрый день!
С. Бунтман
―
Добрый день! Алексей Кузнецов, Сергей Бунтман, Светлана Ростовцева. Вот я уже по… по теме нашего сегодняшнего процесса, когда я увидел некий рецепт в чате. Но потом я испугался сначала, а потом оказалось, что это просто чудесная… чудесное что-то такое съедобное и хорошее.
А. Кузнецов
―
Но у нас, к сожалению, передача будет…
С. Бунтман
―
Кондитерское.
А. Кузнецов
―
… малосъедобная. Но у нашей передачи сегодня отдельно свой еще праздник плюс к тому, что мы естественно присоединяемся.
С. Бунтман
―
А какой праздник-то?
А. Кузнецов
―
А сегодня день рождения у Виктории Варламовой, которая много лет расшифровывает нашу передачу…
С. Бунтман
―
О! Да.
А. Кузнецов
―
Да. И то, что…
С. Бунтман
―
Да. Да.
А. Кузнецов
―
… я, кстати говоря, встречаю… уже не встретил, наверное, с десяток людей, которые говорят, что они любят именно читать. Вот. Так что это очень важное дело она делает. И спасибо ей большое.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Она делает это быстро и хорошо.
С. Бунтман
―
Прекрасно. Спасибо.
А. Кузнецов
―
Сегодня мы с вами… Вы выбрали дело, выбрали его значительным большинством голосов, дело Тамары Иванютиной. И сначала будет некоторое количество химии для того, чтоб понимать, что собственно произошло. Сначала мы откроем с вами весьма специфическое учебное пособие, изданное в 50-е годы в нашей стране. Это учебник «Судебная химия». Автор Мария Дмитриевна Швайкова. Хорошо известное специалистам издание. «Токсикологическое значение таллия. Соли таллия имеют довольно широкое применение в стекольной промышленности, в производстве вольфрамовых ламп, для приготовления отрав для грызунов, в качестве фунгицидов, в зоотехнике как средство, вызывающее искусственную линьку у животных; в медицине применяются главным образом при кожных заболеваниях для удаления волос.Доступность солей таллия для некоторых групп населения приводит к отравлениям этими солями. Ядовиты все соединения таллия. Они являются сильными нервными и протоплазматическими ядами. По своему действию напоминают соединение мышьяка и свинца. При отравлении солями таллия типично выпадения волос. Из других явлений отравления характерны: расстройство функции желудочно-кишечного тракта, рвота, боли в суставах, воспаление почек и другие. При острых отравлениях наблюдается потеря сознания, тонические судороги, паралич. Выделение таллия происходит через желудочно-кишечный тракт, почки, причём почками таллий выделяется очень медленно, - действительно до нескольких недель может обнаруживаться после поступления в организм таллий в моче, - а кишечником – быстрее. При судебно-медицинском исследовании трупа и гистологическом исследовании находят кровоизлияния и некроз слизистой оболочки пищеварительного канала, дистрофические и некротические, изменения в почках, паренхиматозное перерождение печени и миокарда, и другие признаки отравления. Смертельная доза сульфата таллия, по литературным данным, 0,1-0,2 грамма, хотя дозы в 0,1-0,2 грамма могут вызвать явления отравления».
С. Бунтман
―
Ой!
А. Кузнецов
―
То есть я к чему? Во-первых, для того, чтобы вы понимали механизм действия яда. А, во-вторых, советской токсикологической науке воздействие солей таллия на организм было хорошо известно. Более там за 6 лет до тех событий, о которых сегодня пойдёт речь… Сегодняшние события – 87-й год. Перестройка уже. А вот ещё в брежневском СССР в 1981 году была издана на русском языке книжка восточно-германского публициста Ханса Пфайфера, которая называется «Среды мертвых: судебная медицина на службе истины». И там описывается вот такое вот дело из практики австрийских врачей: «Самое позднее осенью 1955 года, когда Аугуст Бранднер, к тому времени совершенно ослепший от катаракты, в пятый раз за четыре года был помещен в больницу, врачи должны были бы заметить, что оба заболевания, слепота и выпадение волос, не имели естественных причин.Бранднер находился в клинике 211 дней, при этом его состояние постепенно улучшалось. Едва он вернулся домой, боли снова усилились. Поэтому через год он был госпитализирован в лечебницу Леен. Невралгические боли у Бранднера стали невыносимы. Появились колики и поносы. Мочеиспускание было для него мукой. Далее снотворные средства оказались бессильны против хронической бессонницы. У него выявили мышечную атрофию ног. Поставили диагноз: полиневрит. Бранднер страдал сильными депрессиями, сопровождающимися беспокойством, волнением и страхом. Он часто жаловался на то, что одеяло давит на ноги. Его стали считать брюзжащим психопатом. Когда он был переведен в университетскую клинику Инсбрука, врачи подтвердили диагноз, поставленный в Леене, - то есть полиневрит. - В 1955 году, после того как Бранднер снова некоторое время провел дома и за этот период почти полностью перестал видеть, он поступил в земельную больницу Зальцбурга. После нескольких месяцев его зрение и общее состояние немного улучшились, и он был отпущен домой. Когда в начале марта 1956 года Бранднера снова поместили в ту же клинику, его ноги были уже парализованы. Он страдал от изнуряющих поносов и непрерывной рвоты. Сильно нарушился процесс обмена веществ. 19 марта Аугуст Бранднер скончался. Лишь вскрытие в клинике установило истинную причину многолетних тяжких страданий: отравление таллием». Ну, и довольно быстро австрийская полиция выяснила, что своего мужа в течение всего этого времени травила его жена.
С. Бунтман
―
Зачем?
А. Кузнецов
―
Для того, чтобы получить наследство.
С. Бунтман
―
А!
А. Кузнецов
―
Для того, чтобы избавиться от него. И в конечном итоге вот опять же я к тому, что советские криминалисты имели возможность прочитать, не так много тогда выходило такой вот специальной или даже популярной литературы по этому поводу. Но когда они столкнулись с отравлением, массовым отравлением солями таллия, к сожалению, в течение достаточно долгого времени они так же, как их австрийские коллеги не смогли распознать симптомы и по симптомам определить причину. В частности, например, одной из жертв, по меньшей мере одной из жертв ставили врачи тоже полиневрит, другой жертве ставили кардиологические проблемы. Значит, как же это всё получилось? Тамара Ивановна… Тамара Иванютина, Тамара Антоновна, она 41-го года рождения. Она одна из… Один. Один из младших детей в достаточно многодетной семье. 6 детей было у Марии Фёдоровны и Антона Митрофановича Масленко. Значит, родились они соответственно перед войной, в самом начале войны. Жили достаточно трудно. Ну, все тогда жили трудно. Да? Кто тогда не жил трудно? И вот родители с юных лет детям вдалбливали, что главное в этой жизни – это материальное благополучие. Любой ценой нужно устроиться так, чтобы были деньги. И Тамара Иванютина… Собственно говоря, трудно сказать, каким образом она открыла для себя это волшебное соединение, которым собственно и будут убиты все жертвы этой семьи. Сразу скажу, что на скамье подсудимых окажется не одна, а её старшая сестра Нина и её престарелые родители, потому что они тоже, как выяснится, будут принимать участие в убийствах. Вот это соединение, собственно говоря. Значит, это раствор Клеричи – водный раствор, содержащий равные доли формиата таллия и малоната таллия. Назван он по имени человека, который его впервые начал применять, итальянского геолога Энрико Клеричи. И применяется он достаточно активно, помимо тех вот применений, которой я уже назвал, в минералогии. Дело в том, что у него чрезвычайно высокая и меняющаяся в большом диапазоне плотность. И он используется для распознавания минералов, определения их плотности. Он настолько плотный сам, этот раствор, что он может удержать на поверхности алмаз, корунд. То есть вот…
С. Бунтман
―
Ух, ты!
А. Кузнецов
―
Да, да, да. И я не знаю, как сейчас применяют ли его также широко нынешние минералоги, а вот в середине ХХ века он широко применялся и в геологических партиях, и в стационарных лабораториях. То есть это никакое-то уникальное, редкое, хотя и абсолютно ядовитое, абсолютно смертельное соединение. И вот одна из… Соседка семейства Масленко, работавшая лаборанткой в геологоразведочной партии, она собственно и была для них поставщиком вот этой самой жидкости, этого раствора Клеричи. Посчитало следствие, что в общей сложности за те 10 с лишним лет, которым семейка этим раствором пользовалась, вот эта женщина передала им в общей сложности около полукилограмма этого раствора. Это не такой большой объём, поскольку он очень тяжёлый. Да? Поэтому это не… не пол-литра. Мы привыкли полкило, пол-литра. Да? Это гораздо меньший объём. Но тем не менее этого состава хватило на то, чтобы частично отправить на тот свет, а частично сделать инвалидами… Следствие доказало 40 эпизод. Возможно их было больше.
С. Бунтман
―
О, Господи!
А. Кузнецов
―
Значит, сама Тамара Иванютина, видимо, впервые применила это соединение на своём первом муже. Она мечтала о квартире. Она была девушкой внешне достаточно яркой. Ну, собственно даже вот на фотографии, где она уже, ну, взрослая женщина, в общем, видно, что, конечно…
С. Бунтман
―
Ну, яркая. Да.
А. Кузнецов
―
Яркая, броская внешность. Да? Понятно, что она могла, видимо, нравиться мужчинам. Хотя всё, что я вот читал о ней и до следствия и на стадии следствия, на суде она обладала, видимо, абсолютно мерзейшим, невыносимо тяжелым характером. Ну, есть люди, которые к этому спокойно относятся. И она расчетливо, осознанно вышла замуж за человека, который сулил ей квартиру, который сулил ей материальное благополучие. Её первый муж был водителем-дальнобойщиком, выполнял разные дальние рейсы. В Советском Союзе это профессия доходная, добычливая. И зарплаты хорошие официальные. Ну, и кроме того многие водители-дальнобойщики брали всякие, так сказать, грузы, – да? – не учтенные в путевом листе, и соответственно и дефицит могли привезти, если рейс был в каком-то направлении, и за деньги кое-что перевозили. Вот. То есть это такая наряду с проводником поезда дальнего следования, ещё не… там с… со стюардом на самолёте, это такая доходная профессия. Значит, человек этот недолго прожил на свете. Он прописал её в свою квартиру и через некоторое время в рейсе почувствовал себя плохо. Жаловался напарнику на то, что его мутит, что он, значит, не может следить за дорогой, плохо видит. Остановились они у какой-то речки. Он надеялся, что если он искупается, освежится, ему полегчает. Вот. И там совсем всё плохо стало после того, как он из речки вылез. Ну, и, в общем, его привёз напарник буквально, так сказать, довез до дому. Ну, в общем, через некоторое время он скончался. Потом следствие убедительно докажет, что все симптомы те же, что потом будут связаны с уже доказанными отравлениями таллием. Что касается второго мужа, то он дожил до суда над своей женой и вполне возможно, что жив и сейчас. В общем, это люди, ну, так сказать, 40-х годов рождения. Почему нет? Я не знаю, жив он или нет. Но, значит, к моменту, когда они встретились… Вот его собственно фамилия Иванютин. К моменту, когда они встретились, Тамара сделала для себя научное, можно сказать, открытие. Она поняла, что при микроскопических дозах вот этот вот раствор, он не смертелен, но вызывает, как пишут в милицейских протоколах, стойкое расстройство здоровья. Вот больной муж для неё… 2-й. Для неё тоже представлял, так сказать, определенную ценность, поскольку он был тих. Он, так сказать, ей ни в чём не мешал. Да? Он обеспечивал ей, ну, определенное прикрытие. Она солидная замужняя женщина.
С. Бунтман
―
Ну, да.
А. Кузнецов
―
Да? Статус – то, что называется. Плюс у него были родители, которые жили в Краснодаре. И вот они решили перебраться в Киев. Продали свой краснодарский дом и с достаточно большими по советским меркам деньгами приехали и купили в Киеве, я так понимаю где-то на окраине, домик в частном секторе с хозяйством, со службами, как говорится, – да? – с огородиком и свинарником. И вот, значит, Тамара, видимо, патологически совершенного вот болезненно жадный человек, это следует из всего, что мы про неё знаем, она мечтала о том, чтобы не только прибрать этот домик с хозяйством к рукам, но и вот все, так сказать, кто о ней пишет или снимает, несколько документальных фильмов есть, говорят, что у нее такая цель в жизни стояла вот после того, как домик стал ее с мужем, она мечтала о «Волге», о машине ГАЗ-24. И собственно деньги копились именно вот на эту машину. Один из главных, так сказать, способов зарабатывания денег, на который она ставила, было выкармливание свиней на продажу. И вот для того, чтобы, так сказать, обеспечить это занятие… Ну, во-первых, напомним, что в Советском Союзе даже в середине 80-х еще не отменена была статья за тунеядство, и человеку нужно было где-то числиться, где-то работать. Детей у них с мужем не было. И поэтому как бы положение домохозяйки было… не было для нее прикрытием. Но самое главное, что работа, которую она себе нашла, она была включена в ее, скажем так, пищевую цепочку. Она устроилась посудомойкой в школьную столовую. 16-я школа города Киева. Вот это современная, ну, сравнительно современная фотография. Старое советское такое классицистское школьное задание. Я не знаю, в то время была ли она уже английской спецшколой. Думаю, что была.
С. Бунтман
―
Почему бы и нет?
А. Кузнецов
―
Да. Сейчас это по-прежнему школа номер 16 с углублённым изучением…
С. Бунтман: С 49
―
го года школы.
А. Кузнецов
―
Ну, в общем, массово в Москве с 62-го.
С. Бунтман
―
Ну, да.
А. Кузнецов
―
Да. Клянусь я…
С. Бунтман
―
Нет, ну, первые школы, первый там десяток, 15-20…
А. Кузнецов
―
Это вот десяток. А масса пошла в 62-м…
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
… году. Вот. Ну, возможно, что в столицах союзных республик чуть позже это произошло, но к тому времени, скорее всего. И вот это школа, значит, у неё, как положено любой большой городской школе, была своя столовая. Тогда в большинстве столовых готовили прямо. То есть там был полный цикл обработки продуктов. Был соответственно завпроизводства. Было несколько поваров. Была одна там или две, в зависимости от наполнения школы, посудомойка. То есть в столовой такой вот коллектив, что называется. И её цель вот помимо того, что она получала некий статус, какую-то там небольшую зарплату, поэтому работу она нашла легко, там платили мало, это объедки. Каждый день она уходила с сумками полными объедков, которые она относила вот этим самым свиньям и на этом рассчитывала в конечном итоге скопить на «Волгу». Вот это её сестра. В некоторых материалах пишут, что она младшая. Нет, она, судя по всему, её старшая сестра Нина, по первому мужу Мацибора. Она пошла проторенной дорогой своей сестры Тамара. Мужа своего она тоже отправила. Собственно это потом докажет эксгумация. То есть вся семья, ну, по крайней мере две дочери и оба родителя, вот обретя это чудодейственное соединение таллия, которое не вызывает особенных подозрений, а при аккуратном использовании даже дает картинку длительной болезни, – да? – и соответственно не вызывает у медиков криминальных подозрений, вот они это использовали чрезвычайно широко. Значит, что, собственно говоря, произошло? Что стало толчком к раскрытию этого чудовищного дела? 17 и 18 марта 1987 года несколько учеников и сотрудников 16-й школы оказались в больнице в остром, тяжелом состоянии. Значит, всё это были люди… 4, по-моему, ученика и соответственно 9 или 10 сотрудников школы, в основном учителей. Значит, это были люди, которые в столовой в этот день поздно пообедали. Был общий обед, ну, в районе 2-х часов – да? – обычно в школе обедают. Но как обычно это там несколько человек заигрались, мальчишки. А группа сотрудников пришла обедать уже под закрытие столовой, потому что у них было заседание месткома. Это были члены месткома. И они, значит, когда закончили со своими делами, вот они, значит, тоже пришли обедать. Им разогрели то, что осталось от обеда. Врачи никак не могли понять, что, собственно говоря, происходит. Люди жаловались на дурноту, тошноту. У них зябли конечности. Так сказать, с сердечным ритмом происходили какие-то непонятные вещи. Когда… Ну, даже в советское время уже отравление массовое в школе – это было ЧП. По этому поводу тут же созывалось экстренное совещание на районном, а то и на городском уровне. И вот когда такое совещание собрали, ну, шутка ли сказать, полтора десятка человек после обеда из школьной столовой – да? – оказались в тяжелейшем состоянии. Четверо скончались. Умерли два мальчика-шестиклассника – Сергей Панибрат и Андрей Кузьменко и два сотрудника школы – учитель труда и рабочий по обслуживанию зданий. Вот они скончались. Остальные были в тяжёлом состоянии. И на совещании врачи робко высказали среди прочих гипотез гипотезу о том, что вообще-то, похоже, на…
С. Бунтман
―
На?
А. Кузнецов
―
… сильное отравление. Но когда школьная, ну, и вообще не обязательно школьная, любая столовая и отравление, то первое, что приходит в голову. что нарушено что-то в технологии приготовления пищи. Никто не думал об отравлении как о сознательном криминальном деле.
С. Бунтман
―
Или… Или поставили продукты, которые… что-то в продуктах, которые…
А. Кузнецов
―
Ну, что-то в продуктах. Да.
С. Бунтман
―
Да, да, да.
А. Кузнецов
―
Что-то… Что-то…
С. Бунтман
―
Что-то.
А. Кузнецов
―
Какой-то непорядок на кухне.
С. Бунтман
―
Мы сейчас прервёмся и потом продолжим.**********
С. Бунтман
―
Ну, что же? Мы продолжаем.
А. Кузнецов
―
Ну, да.
С. Бунтман
―
Эту жуткую историю.
С. Бунтман
―
И естественно столовую трясли как спелую грушу. И естественно, что приехали, так сказать, самые разнообразные специалисты и санэпидстанция, и в том числе эксперты-криминалисты, поскольку было понятно, что независимо от того, что будет причиной, но по факту массового отравления, по факту гибели людей, разумеется, будет возбуждено уголовное дело. Поэтому собственно сразу начали работать и криминалисты. И соответственно вот эксперт Валентина Калачикова сыграет очень большую роль в этом деле. Насколько я знаю, она дослужилась в конечном итоге до полковника, вышла, так сказать, в отставку уже. Вот. И обратили внимание на то, что посудомойка ведет себя очень агрессивно. Она хамила всем проверяющим. Она постоянно за ними ходила, старалась им мешать всячески. Ничего особенного на кухне не нашли. Все пищевые остатки были тщательнейшим образом исследованы. Никаких, так сказать, там нарушений ни технологии, ни свежести, ничего обнаружено не было. Но оперативники обратили вот на что внимание. В то время в каждой школе, ну, по крайней мере в каждой городской большой школе была постоянная медицинская сестра. Врач приходил обычно на 2-3 дня в неделю. Да? У врача обычно была…
С. Бунтман
―
Да. Тогда еще оставалось это. Да.
А. Кузнецов
―
Было две школы. Да? А вот медсестра была постоянная. И, так сказать, медсестра была важный в школе человек. Ее знали все школьники, в частности у кого отпрашиваться с уроков. Да?
С. Бунтман
―
Ну, естественно.
А. Кузнецов
―
Марь Иванна, у меня голова болит.
С. Бунтман
―
Притворяясь, что голова болит. Да.
А. Кузнецов
―
Конечно. Разумеется. Вот. И вот эта медицинская сестра, вы видите слева её фотографию, к сожалению, очень некачественную, потому что это, ну, скан, сделанный с телепередачи «Следствие вели…» Значит… Господи, боже мой! Не записал я, похоже, её себе имя.
С. Бунтман
―
Ну, ничего. Ничего.
А. Кузнецов
―
Да. И, значит, выяснилось, что она за некоторое недавнее время до этого происшествия скоропостижно скончалась. Вот это всё показалось очень подозрительным. И в результате стали внимательно очень присматриваться вот к этой самой посудомойке. И оперативники начали проверять документы, обратили внимание на то, что она представила поддельную трудовую книжку, когда устраивалась на работу. А на работу, значит, она устраивалась по поддельной трудовой книжке, потому что в её молодости уже был один криминальный эпизод – спекуляция. Она отсидела за это недолгое время, но судимость осталась. И по тогдашним правилам она даже посудомойкой не могла работать в детском учреждении. А поскольку ей по каким-то причинам была эта школа очень удобна, вот она соответственно трудовую книжку себе липовую изготовила. Её быстренько разоблачили. Ну, и уже всё начало складываться. Тем временем оперативники копнули историю, обнаружили немалое количество загадочных, быстрых смертей вокруг не только её, а целой семьи. Обнаружили в школе за сравнительно недавнее время, когда она уже работала, несколько заболевших. Там люди, к счастью, не умерли, но тяжело, так сказать, и ученики, и учитель. Вот учитель химии, например, там он облысел полностью, в больнице долгое время лежал, очень плохо себя чувствовал. Стало понятно, что, скорее всего, действует отравительница. Был устроен обыск в её доме. В общем, был шанс, что обыск закончится ничем, если бы…
С. Бунтман
―
Наталья Кухаренко.
А. Кузнецов
―
Наталья Кухаренко. Да.
С. Бунтман
―
Или Кукаренко. Да.
А. Кузнецов
―
Кукаренко. Там часто пишут…
С. Бунтман
―
По другим данным.
А. Кузнецов
―
… Кукаренко…
С. Бунтман
―
Да. Да.
А. Кузнецов
―
Но она Кухаренко. Нет, я проверял. И, значит, эксперт, вот Валентина Калачикова, она попросила открыть ящички швейной машинки. Старый «Зингер» был у моей прабабушки, был такой старый «Зингер» со столиком, и в этом столике действительно было много ящичков. Эти ящички…
С. Бунтман
―
Богатая машинка…
А. Кузнецов
―
Богатая машинка. Да. И это вот такая одна из моих любимых игрушек, когда я у прабабушки бывал в доме. Да? Тем более там такая красивая решетка, литье чугунное. Нет, совершенно замечательная вещь.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Попросила открыть ящички машинки и среди прочего обнаружила пузырёк с такой мутновато-прозрачной жидкостью. И он ей показался очень тяжелым. Иванютина сказала, что это масло, – да? – так сказать, ну, масло для машинки. А он ей показался очень тяжёлым, стали проверять. Ну, а к этому времени были произведены уже вскрытия умерших, и обнаружили, что причиной отравления является таллий. Дальше следствие просто разматывало совершенно жуткие подробности прежних убийств. Выяснилось, что родителей пожилые не брезговали. Соседа по коммуналке отравили, потому что он мешал, вечно смотрел громко телевизор. Значит, один из сыновей женился, и мать его жены приехала. В это время как раз дед Антон Митрофанович заболел. Нет, не дед. Наоборот, дед убивал. Так сказать, его жена Мария Федоровна Масленко заболела, лежала в больнице, плохо себя чувствовала. И вот сватья соответственно навестила, пришла из больницы: ой, да она долго не проживет, надо к похоронам готовится. Ах, ты! - подумал дед и, так сказать, отравил вареное яичко для неё. Причём с этим яйцом там…
С. Бунтман
―
Такая веселая, интенсивная какая-то жизнь!
А. Кузнецов
―
Жизнь была очень интенсивная. Но всё-таки, знаете, 40 человек – это немало. 13 из них со смертельным исходом. Да? Значит, вот… В конечном итоге выяснилось, что вот эта семья, она вообще просто вот людей, которые не нравились, отправляла на тот свет. Или, например, судя по всему, Иванютина просто добавляла школьникам в еду в микроскопических дозах таллий, чтобы они не ели. Они плохо себя чувствовали, от обедов отказывались, и это увеличивало количество объедков. Ее муж, который вот остался жив в результате. Да? Потом он давал очень подробные показания. И на стадии следствия даже подрался с женой на очной ставке. Она тут же на него написала жалобу. Его чуть к уголовной ответственности не привлекли. Вот. Значит, вот он рассказывал, что она когда работать, она приносила сначала немного помоев, а потом стала приносить много. А на его вопрос, что это с детьми, значит, произошло, почему это помоев-то стало больше, она как-то так хитро улыбнулась, сказала: а вот не хотят детки кушать. То есть патология абсолютная, полная. Да? Почему она отправила медсестру? Медсестру она отравила, потому что медсестра её всё время гоняла. В обязанности медсестры входило контролировать пищеблок, и она постоянно приходила туда во время приготовления пищи, а посудомойке на пищеблоке делать нечего. Вот собственно непосредственно в варочном цеху ей делать нечего. А она всё время там была, что-то по кастрюлям лазила, что-то вот всё время, так сказать, что-то там ныкала. И медсестра её всё время прогоняла. Вот её соответственно отправили на тот свет, чтобы не мешалась. Очень большие претензии были у Иванютиной к заведующему производством, мужчина Григорий Нога. Ему очень крупно повезло. Дело в том, что вот в тот самый роковой день 17 марта Иванютина не планировала травить смертельно целую группу людей. Она планировала на тот свет отправить своего начальника, потому что он тоже имел к ней большие претензии, а самое главное – начал возражать против того, что она уносила помои к себе домой, потому что вообще-то по советским законам это запрещалось делать. Да? Помои должны быть… Это, кстати, и сейчас запрещается. Сейчас в школьных столовых за этим чрезвычайно внимательно и дотошно следят. Да? Это же не её помои. С какой собственно стати она отходы государственного производства для двоих свиней, которых она потом на рынке реализует, значит, должна получать? И в конечном итоге ей это всё дело попытались перекрыть. И она, зная, что завпроизводством всегда сам обедает, когда всё закончено, все поели, вот, – да? – так сказать, перед тем, как пойти домой, перед тем, как зайти… закрыть столовую, он обедал и уходил. И она рассчитывала, отравив кастрюльку с супом куриным и второе, она рассчитывала, что он поест и там через несколько часов или дней скончается. А вот пришли эти опоздавшие дети и профкомовцы, и получилась вот такая вот штука. Судебный процесс проходил сразу по первой инстанции в городском суде Киева и в связи с колоссальной, так сказать, тяжестью содеянного, и в связи с большим общественным резонансом. Это уже 87-й год. Шило в мешке уже не утаишь. Это уже не просто слухи, ходящие по городу. Но поскольку в школе работали, поскольку всё это было связано, то понятно, что много людей это обсуждало очень горячо. В зал пускали по специальным пропускам. Огромная толпа людей, значит, собиралась особенно в первые дни процесса у здания суда. Процесс шёл очень долго. Очень долго потому, что зачитывались бесконечные… допрашивались эксперты, зачитывались акты эксгумаций. Более 10 эксгумаций было произведено и обнаружены…
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
… следы таллия. Значит, допрашивалось огромное количество свидетелей, разумеется, по всем вообще этим делам. Четверо на скамье подсудимых. Родителям: ему – 79, ей – 77. В тюремной камере, кстати говоря, 77-летняя Мария Федоровна делилась со своими, так сказать, товарками, что вот в жизни нужно с людьми ладить, людей нужно угощать, но тех, кто мешает жить, нужно угощать соответственно так, чтобы они больше уже не встали. Иванютина пыталась следователю дать взятку, пообещала ему много золота. И даже ей пытались с воли передать в какой-то одежде зашитые там украшения ювелирные, чуть ли не ордена и медали, и, возможно, с рук скупленные, потому что там же драгоценные металлы используются. Одним словом совершенно патологическая история. Я не нашел никаких данных, ни кто были судьи, ни кто представлял из адвокатов… Естественно адвокаты были. Во-первых, я думаю, что семья должна была нанять себе адвокатов, потому что они уже понимали, что дело их достаточно плохо. Ну, кроме того в то время, дык, собственно и сейчас также, в случае если совершены тяжкие, особо тяжкие преступления, то полагается государственный адвокат. Да? Да если даже человек не желает брать адвоката по соглашению, то в этом случае государство предоставляет адвоката по назначению. Вот. Но ничего не нашел, так сказать, никакой прессы. Я не знаю, писали ли киевские газеты. Надо понимать, что у города Киева в то время и другие заботы тоже были. Да?
С. Бунтман
―
Это через год после Чернобыля.
А. Кузнецов
―
Это через полтора года после Чернобыля.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Процесс начался в конце 70… Простите. 87-го года. Продолжался он несколько месяцев. Перед оглашением приговора судья обратился к Иванютиной с вопросом, не хочет ли она извинится перед родственниками погибших. В зале были естественно, они проходили свидетелями по делу. Она сказала, что она не так воспитана, и не перед кем извиняться она не желает. В 88-м году её расстреляли. Она стала последней из 3-х официально известных расстрелянных в послесталинском Советском Союзе женщин. Третьей и последней. Мы обо всех трёх, так получилось, уже делали передачи.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Антонина Макарова, Белла Бородкина. И я хочу сказать, грех, конечно, наверное. Тем более в светлый праздник. Но уж не возвращаться же к этому через неделю. Я вот что хочу сказать: что касается Беллы Бородкиной, мне жалко её. Нельзя расстреливать людей за преступления, которые никак не связаны там ни с насилием, ни с убийством. Вот. То, что, так сказать, жадность ее вот довела до… до этого, в этом, ну, мне кажется, справедливости немного. Что касается Антонины Макаровой, знаменитой Тоньки-пулеметчицы, там такая страшная судьба в начале войны. Это, кстати говоря, очень хорошо всё на мой вкус показано в сериале «Палач». Вот именно эта часть, непридуманная во многом история про то, как её искали, потому что искали её не совсем так, как в фильме. А вот этот кошмар окружения.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Вот это вот попадание её в Локатскую республику и так далее. Я не хочу сказать, что мне её жалко, но поймите меня правильно, я в чём-то ей сочувствую. А вот с Тамарой Иванютиной…
С. Бунтман
―
Вот здесь трудно ей посочувствовать.
А. Кузнецов
―
Здесь… Абсолютно. Да. Это какая-то законченная, вот без единой трещинки патология нравственная. При этом была проведена экспертиза…
С. Бунтман
―
То есть её…
А. Кузнецов
―
… её преступлений… Да, конечно. Очень тщательно врачи изучали всю эту семейку, потому что, конечно, подробности этих преступлений настолько ужасны, что здесь неизбежно напрашивался вопрос о том, вменяемы ли они. И надо сказать, что экспертиза в данном случае дала абсолютно однозначное заключение, что да, с юридической точки зрения они абсолютно вменяемы относительно инкриминируемых им деяний. Вот такая вот…
С. Бунтман
―
Да, история совершенно жуткая. Ну, как наши слушатели здесь вспоминают вот историю вообще отравлений таллием, они не единичные и трудно выявляемые были.
А. Кузнецов
―
Вот с чего мы и начали. Конечно.
С. Бунтман
―
Вот да. «Вот ещё в детстве, - Константин пишет, - читал воспоминания следователя советской милиции про отравление пьющего жителя коммуналки таллием, который приняли за отравление метиловым спиртом. Отравила соседка, учительница химии».
А. Кузнецов
―
Ну, вот интересно, что в школьной химической лаборатории таллия быть не должно его соединений, но дело в том, что он используется, вот я же зачитывал, как дератизатор и… то есть во вполне доступных средствах. Ну, там концентрация не та. Тот раствор Клеричи, который использовала Иванютина, его удобно использовать. Там концентрация высочайшая. Но в принципе это действительно доступная вещь.
С. Бунтман
―
Да. Да. Ну, вот жуткая история. Может, мы сейчас подберём с вами наши вторые места раньших голосований. И тут разнообразные совершенно…
А. Кузнецов
―
И вот здесь как раз у нас, по-моему, вообще нет убийств. Так получилось, что во 2-х местах всё…
С. Бунтман
―
Ну, да. Мы вам снова предлагаем суд над членами тайных обществ, обобщенно называемыми «декабристами». Это 1826, Россия. 2) Суд над поручиком де ла Ронсьером по обвинению в покушении на честь дочери генерала Мореля, Франция, 1835 год.
А. Кузнецов
―
Замечательное, интересное дело.
С. Бунтман
―
Июльская монархия.
А. Кузнецов
―
Меня удивляет, что не снят по нему, так сказать, фильм приключенческий. Де ла Ронсьер оказался в одном смысле предшественником Дрейфуса. Его тоже сначала сошлют, а потом вернут, оправдают, восстановят. Там будет пересуд. И вообще к девушке множество всяких вопросов. Очень интересное дело.
С. Бунтман: 3
―
е. Не покидаем Францию, но чуть позже. Суд над Пьером-Наполеоном Бонапартом, племянником Наполеона I, по обвинению в убийстве журналиста Виктора Нуара, Франция, 80-й… 70-й год, 1870-й.
А. Кузнецов: 70
―
й год. Да. Я не буду спойлерить. Если выберите это дело, собственно само имя Бонапарта за него говорит, – да? – тогда расскажем, почему он убил.
С. Бунтман
―
Ну, ещё время интересное.
А. Кузнецов
―
Очень интересное…
С. Бунтман
―
Франко-прусская война там. Да, да, да.
А. Кузнецов
―
Совершенно верно. Это имело непосредственное отношение к ней.
С. Бунтман
―
Иск против Джорджа Фабиана, сторонника мнения о том, что произведения Шекспира написаны Френсисом Бэконом, 1916 год.
А. Кузнецов
―
Это гражданский иск.
С. Бунтман
―
Да. Да.
А. Кузнецов
―
Это замечательное совершенно дело. И если вы его выберите, то мы про шекспировский вопрос вспомним и конкретно про беконианцев как ярких представителей этого.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Ну, и мы посмотрим, почему вдруг продюсер кино, так сказать, вот этот иск вчинил Фабиану.
С. Бунтман
―
Процесс против Клея Шоу по обвинению в участии в убийстве Джона Кеннеди, Соединённые Штаты, 67-й год.
А. Кузнецов
―
Это единственный процесс, связанный с убийством президента Кеннеди, который оказался в суде, потому что собственно большое убийство, оно до суда не дошло. Ну, комиссию Уоррена можно считать в каком-то смысле там квази судебным органом. Да? Комиссию Конгресса по расследованию. Но все-таки это не суд. А вот тут было именно судебное дело, такое оно боковое, но тоже очень-очень интересное.
С. Бунтман
―
Что ж? Предлагаем вам действительно приступить к голосованию. Спасибо нашему чудесному модератору Юле из Минска, она в чате, которая тут же вывесила ссылку на голосование.
А. Кузнецов
―
Ой, спасибо от меня отдельно. Да, да, да.
С. Бунтман
―
Вот всегда… Да. Это потрясающе совершенно. Спасибо Вам большое. Ещё раз с праздником! До свидания! Я удаляюсь.
А. Кузнецов
―
Всего доброго! Ещё раз всех с праздником!