"Эпоха Петра в Третьяковской галерее - Людмила Маркина - Музейные палаты - 2010-01-23
КСЕНИЯ ЛАРИНА: Начинаем программу Музейные палаты. Я сегодня без Ани Трефиловой. Желаю ей скорейшего выздоровления – ей и ее дочке. Надеюсь, что к следующим выходным все будет нормально и Аня в эфире появится. А сейчас я представляю с большим удовольствием нашу гостью, поскольку она у нас такая … «гостья, проверенная временем».
ЛЮДМИЛА МАРКИНА: Как приятно…
К.ЛАРИНА: Это Людмила Маркина, заведующая отделом живописи XVIII - первой половины XIX века Третьяковской галереи. Здравствуйте, Людмила Алексеевна, приветствую вас.
Л.МАРКИНА: Доброе утро.
К.ЛАРИНА: Давненько мы с вами не садились за один эфир.
Л.МАРКИНА: Это правда. Я соскучилась.
К.ЛАРИНА: Я очень рада, что сегодня мы с вами встречаемся. Тема у нас сегодня – «Эпоха Петра в Третьяковской галерее». И перед тем, как начать нашу радиоэкскурсию, по традиции хочу вам вопросы предложить для ответов ваших. Среди призов у нас конечно же есть календари – большие календари Третьяковской галереи на 2010 год, которые украсят ваш дом; есть DVD диск «Александр Иванов. Живопись», который мы тоже вам подарим. Здесь полный каталог произведений Александра Иванова, который есть в Третьяковской галерее и в Государственном Русском музее. Есть хроника жизни и творчества. Есть современные фотографии тех мест, где бывал и работал Иванов, а также статьи о картинах мастера с возможностью рассмотрения произведения в деталях, что очень важно.
И конечно, есть билеты в Третьяковку на новые выставки: «Михаил Одноралов. Ретроспектива» (выставка откроется 4 февраля). Есть приглашение на выставку Рукавишникова «Скульптуры»?
Л.МАРКИНА: Да.
К.ЛАРИНА: «Эволюция и превращения» (26 января открытие).
И есть билет в принципе в Третьяковку на любую выставку. Вот такие у нас сегодня призы. А теперь внимание, слушайте вопросы, на которые вы будете отвечать на sms, а потом во второй части, конечно же, и по телефону прямого эфира.
Итак, внимание: За баснословные по тем временам деньги Петр Первый приобрел у голландца Рюйша некую коллекцию. В 1714 году ее выставили на всеобщее обозрение, а входящим давали стопку водки и огурец. Что это была за коллекция? Ну понятно, что на Руси стопку водки дают либо в качестве наркоза, либо в качестве антидепрессанта. Поэтому можете себе представить, что же это за коллекция, как она называется.
Следующий вопрос: Елизавета Петровна оставила после себя много доброго: Указ об отмене смертной казни, Таможенная реформа… Назовите самое неприятное из всего приятного , что оставила из всего приятного Елизавета, по мнению историка Ключевского? Какое же явление он назвал самым неприятным из всего приятного?
Следующий вопрос: Екатерина Дашкова, как известно, враждовала с Нарышкиным. По этому поводу Екатерина Вторая заметила однажды: «Они находятся в такой ссоре, что сидя рядом, отворачиваются друг от друга и составляют…» Что составляли, по словам императрицы, Дашкова и Нарышкин, сидя рядом? На что похожа эта группа?
Шуточны вопрос. Вопросы все от Трефиловой. За что купил, за то и продаю. Шутка.
Именно этот царь правил нашей страной в незапамятные времена.
Ну и еще два вопроса, которые мы придумали с Людмилой Алексеевной, чтобы жизнь медом не казалась. Назовите художников-авторов прижизненных портретов Петра Первого. Подскажем, что это три художника, которые написали портреты Петра Первого при его жизни. Ну назовите двух… Уже хорошо.
И последний вопрос: к какому виду изобразительного искусства приложил руку Петр Первый. Очень увлекался этим на досуге. Как называется этот вид изобразительного искусства? Напомню номер sms +7985 970 4545, присылайте ваши ответы. И также напомню, что во второй части мы обязательно включим телефон и послушаем ваши ответы по телефону 3633659. Теперь слово Людмиле Алексеевне. И я хочу в принципе спросить, насколько вообще была знаменательна эта эпоха по части именно живописи. Что дала эпоха Петра Первого русской культуре, русской истории?
Л.МАРКИНА: Начнем с того, что определим, каковы хронологические рамки. Они, как правило, умещаются в правление Петра Первого. Это первая четверть XVIII века. Хотя мы помним, что родился Петр 30 мая 1672 года. И начал править уже в конце XVII века – сначала вместе со своим сводным братом Иоанном, а затем вступил единолично на престол. Вот началась эпоха, которую современники называли «Эпоха великого метаморфозиса». Действительно, когда происходил перелом эпох…Новое появляется во всем – в политике, в экономике, и конечно в культуре…
К.ЛАРИНА: Ну конечно «окно в Европу» посодействовало, наверное. Просто хлынуло, железный занавес был раскрыт…
Л.МАРКИНА: именно так. Историки, историки искусств спорят о том, что же произошло в Петровскую эпоху. Действительно, было ли это прорубленное окно, куда поток ринулся на бедную русскую средневековую землю. Есть еще одна теория. Кстати, если продолжать это, я всегда вспоминаю фильм «Петр Первый» - где замечательно сыграл Симонов, когда он открывает окно, врывается ветер – и эти несчастные люди в новых одеждах, париках – ветер их сбивает буквально с ног и т.д. Метафорический образ. У историков есть еще один образ – образ фильтра. Не поток, который ринулся на русскую почту. А был некий фильтр, сквозь который просачивались определенные явления. Что-то оставалось на этой фильтровальной бумаге. Мне очень нравится замечание академика Лихачева. Он говорил о теории трансплантации, правда, литературных явлений… Термин, как вы понимаете, такой – медицинский. Но мне кажется, что он очень важно и правильно передает явление о том, что с Западной Европы мы получали многое, но не все оно приживалось в организме русской жизни, русской культуры. Их вживляли, но приживались только те, которые находили благодатную среду, они не отторгались. И мне кажется, что это очень образно и более объясняет те явления, которые происходили. И мне, например, всегда очень нравится Пушкин, который очень хорошо характеризовал эту эпоху. Во-первых, он сказал, что Россия вошла в Европу как «спущенный корабль - при стуке топора и громе пушек…» Вот как замечательно. Или еще есть фраза: «Европейское Просвещение причалило к берегам завоеванной Невы». Вот смотрите, Пушкин – гений. В одной фразе – «завоеванная Нева» (нужно было эти земли в результате Северной войны завоевать), то, что новый город там был построен в 1703 году и конечно вот это Просвещение. Ведь Россия не знала ни эпохи Возрождения, ни эпохи Просвещения XVII века. И благодаря гению Петра одновременно, сразу различные явления нужно было проходить. Я люблю еще одну цитату… Белинский писал так: «На Руси все растет не по годам, а по чудесам. И 50 лет для нее – почти век. Мы вдруг обнаруживаем все моменты жизни, которые на Западе развивались последовательно». И это так. У нас так получается в нашей истории – период стагнации долгой…
К.ЛАРИНА: Потом – бац…
Л.МАРКИНА: Потом раз – перестройка. Потом опять застой, потом опять новый этап. И вот за эти краткие этапы Россия действительно быстро проходит… Ну такова наша судьба.
К.ЛАРИНА: Тут еще важный момент – все-таки есть элемент насилия. И очень немалый, согласитесь, и в том, что делал Петр Первый, и в том числе и то, что произошло с русской культурой в это время.
Л.МАРКИНА: А можно я отвечу словами Петра?
К.ЛАРИНА: Пожалуйста.
Л.МАРКИНА: А он говорил: «Наш народ – яко дети, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают. Которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят». Видите, какая психология….
К.ЛАРИНА: Абсолютно верно.
Л.МАРКИНА: Я тоже считаю. Петр – гений.
К.ЛАРИНА: Итак, мы начали с цитат абсолютных гениев, включая академика Лихачева , и Пушкина, и Петра Первого. Напомню, что в гостях у нас Людмила Маркина. Мы продолжим наше путешествие после выпуска новостей.
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА: Возвращаемся в Музейные палаты. Напомню, что вы отвечаете на наши вопросы. Вы это делаете на sms +7985 9704545. Говорим мы об эпохе Петра в Третьяковской галерее. И в гостях у нас Людмила Александровна Маркина, заведующая отделом живописи XVIII -первой половины XIX века. Напомню, что в этой части программы вас ждет репортаж Тимура Олевского, который побывал в Третьяковке, обошел все, что касается сегодняшней темы. И даже побеседовал с посетителями. И чуть позже мы услышим его репортаж. Давайте уже в залы войдем, да?
Л.МАРКИНА: Я как раз хотела это предложить. Что важно… Искусство, о котором мы сегодня говорим – оно открывает экспозицию Третьяковской галереи. Когда вы поднимаетесь по нашей роскошной мраморной лестнице – начало осмотра – 1 зал «Зал Петровской эпохи». Между прочим, это уникальное в определенном смысле явление: не с Древнерусского искусства, а так сложилось традиционно, с искусства XVIII века , строится наша экспозиция. Так ее построил Грабарь в свое время. Потому что когда он в 1913 году делал реэкспозицию Третьяковской галереи, то иконами еще не так увлекались, хотя они были в собрании Павла Михайловича Третьякова, но специального зала Древнерусского искусства еще не было. А вот между прочим и работ Петровской эпохи, скажем, портретов Петра Первого – ни одного не купил Третьяков. Так сложилось. Они были редки и , конечно, для Москвы изучение XVIII века – мы в этом смысле проигрываем питерцам, потому что все лучшее там…
К.ЛАРИНА: …что касается Петра?
Л.МАРКИНА: Столица была перенесена в Санкт-Петербург и, конечно же лучшие архитектурные постройки, лучшие произведения, портреты – так исторически сложилось – было там.
Те произведения, что мы получили – в основном послереволюционные, в 20-30-е годы. Тут есть работы, которые пришли из Оружейной палаты – портрет Михаила Федоровича кисти Ведекинда, а раньше думали, что это Иван Салтанов, один из мастеров Оружейной палаты. Кстати, это очень важная мысль – надо сказать, что мы не все заимствовали у Запада. Было свое развитие. Конечно, иконы преобладали. Но появились во второй половине XVII века так называемые «парсуны» - от слова «персоны». Хотя сам термин придумал Снегирев в XIX веке, так не говорили в XVII-м, но этот термин хорошо прижился, потому что это как промежуток между иконой и портретом. Вот эта парсуна, которая изображала конкретное лицо, не героя Евангелие или Библии, а именно конкретное лицо. Допустим, есть у нас в галерее парсуна Скопина-Шуйского Михаила Васильевича…
К.ЛАРИНА: Но в этом нет влияния европейской живописи?
Л.МАРКИНА: Не всегда. Мы шли своим путем. И мастера Оружейной палаты – «изографы» так называемые, царские – они работали не только над иконами, а вот и над такого рода произведениями. И я хотела сказать про Ивана Салтанова, какая интересная вещь – Михаил Федорович изображен в таком облачении, в короне…Первый царь Романовской династии. И действительно, там парсунные черты присутствуют – плоскостность, пишут локальными цветами, нет еще передачи пространства, глубины и т.д. Но написано уже на холсте, при помощи масляных красок. И поэтому думали, что это русский мастер Салтанов. И галерейская легенда гласит… Наша старшая известная хранительница Софья Иннокентьевна Битюцкая… Этот портрет поступил в 20-е годы из Оружейной палаты и висел долго в хранилище. И вот однажды, то ли как-то свет упал, то ли она пригляделась – ей показалось, что под бахромой что-то она увидела. Взяла лесенку, взяла фонарик – и нашла подпись «Ведекинд Фексит А Ревел. 1728 год». Иоганн Ведекинд – немецкий художник , приглашенный в Ревель. А там находилась вот эта парсуна XVII века Михаила Федоровича. Он сделал своеобразную копию в 1728 году. Она раньше была в ратуше в Талине, сейчас она в домике Петра, я ее видела, эту работу. В общем, она вот такая парсунная.
Еще одна работа – тоже иностранного мастера. Художник Грубе изобразил Бориса Ивановича Прозоровского. И мы долгие годы думали… Грубе – это немецкий мастер. У него в Немецкой слободе был дом. А в Немецкую слободу Петр , конечно же, часто ходил. Так у него «взыграл амур», как говорили – была его первая любовь. Так вот, этот господин Грубе написал портрет еще в конце XVII века воеводы Прозоровского Бориса Ивановича. Он представлен в облачении, с перстнями – при параде, что называется. Но одной рукой опирается на трость, а в другой руке какой-то странный… Клюка…Непонятно что. И мы все время думали, что бы это могло обозначать. И когда делали выставку «Эпоха парсуны» в Историческом музее, обратились к биографии Прозоровского. И действительно, очень важный факт - в 1670 году, когда Степан Разин завоевывал Астрахань, отца Прозоровского убили, а сына повесили за ноги и пытали его…Там был таможенный пост, и пытали, куда деньги дел. А сын говорил: «Отец не присваивал таможенных денег. Они переданы как положено». И после этой страшной пытки он был хромой, не мог передвигаться. Это была клюка, костыль. И я всегда говорю, смотрите как интересно: парадный портрет, казалось бы… Ну не изображали костыль, малоприглядная вещь. Но художники этой поры считали, что это невозможно. Надо изображать очень правдиво, точно. Для Прозоровского – вот так он передвигался, он не мог стоять.
К.ЛАРИНА: Любовь Алексеевна, давайте мы назовем несколько имен, чем славна эта эпоха в живописи русской. Кого бы вы назвали?
Л.МАРКИНА: Эпоха складывалась как бы из трех потоков. С одной стороны, были мастера из Оружейной палаты – скажем, братья Одольские. Это старая ветвь, которая переучивалась. С другой стороны, конечно, без иностранцев невозможно было новое искусство – в 1702 году был издан манифест о вызове иностранцев в Россию. И вот сюда и устремились мастера. И третий поток - это русские, которых отправляли за границу учиться. Все знают о братьях Никитиных – Иване и Романе – в 16-м году их отправили. А с ними были еще и Михаил Захаров, и Федор Черкасов. И целый ряд… А в 1715-м году был такой Юрий Гологривов, отправился к римскому архитектору Себастьяну Чиприани учиться. Целый ряд имен.
К.ЛАРИНА: А художественная критика как-то функционировала, была?
Л.МАРКИНА: Был такой Феофан Прокопович. Еще все-таки церковные… Светских не было. Да еще искусство только нарождалось, критиковать-то… Хотя конечно, появилась газета первая…
К.ЛАРИНА: Какие-то отзывы же были?
Л.МАРКИНА: Да.
К.ЛАРИНА: Публиковались где-то?
Л.МАРКИНА: Смотрите, у Алексея Михайловича были только «Куранты» так называемые, чуть не в единственном экземпляре для самого царя. А тут появляются «Санкт-Петербургские ведомости». Потом появляется «Юности честное зерцало, или Показание к житейному обхождению» 1717 года. Конечно, были трактаты… Скажем, художника конца XVII века. Скажем, Симон Ушаков , известный мастер. Еще был целый ряд был и художников, и… мы их не можем назвать критиками, скорее теоретиками, которые обосновывали. И в их трактатах уже были зафиксированы уже во второй половине XVIII века изменения, что они шли к «живству», как они говорили…
К.ЛАРИНА: А не было в то время уже разделения в обществе на «западников» и «русофилов»?
Л.МАРКИНА: Конечно, они сразу появились.
К.ЛАРИНА: То есть обвинения в слепом подражании Западу… Все это было?
Л.МАРКИНА: Конечно.
К.ЛАРИНА: …отказ от русской национальной культуры…
Л.МАРКИНА: Одни видели в Петре антихриста, который прервал законное, плавное развитие русской культуры, русской жизни. Он ее прервали и насильственно. Но я вам цитату приводила. То есть считал, что ничего, потом научатся.
К.ЛАРИНА: Давайте мы сейчас пройдемся по вашему залу вместе с Тимуром Олевским и с его голосами… Я имею в виду, посетителей Третьяковской галереи. А потом продолжим наш разговор.
РЕПОРТАЖ ТИМУРА ОЛЕВСКОГО
ТИМУР ОЛЕВСКИЙ: По парадной лестнице мимо помпезного холста Алексея Венецианова, который впопыхах не замечают некоторые посетители, поднимаешься первый зал, где царит дух петровских реформ, ставших краеугольным камнем великой империи. Тогда-то стены дворцов новой столицы наполнили картины, на вкус подувшей из окна Европы. Замысел упрямого самодержца Евгению открылся на редчайшем живописном пейзаже только что отстроенного города Вид на Аничков мост и Невский проспект кажется пропитан запахом свежеструганных досок. Эклектика подражания, обреченная ветшать в суровом климате, доводя до исступления чувствительных потомков.
ЕВГЕНИЙ: Именно в этой картине он просто не узнается. Если он на самом деле Петербург – видно, что по прототипу Венеции, Голландии… Можно сказать все, что угодно, но только не Питер. На гравюрах нигде не показано, каким он был в мечтах у человека, который просто строил этот город. В Санкт-Петербурге и сейчас не много растительности… Знаем же, как строился, недаром говорят «на костях»…
Т.ОЛЕВСКИЙ: Там же юная София приметила черты папиного характера у наследницы престола. Только придворный живописец Георг Грот, кажется, посмеялся над ее любовью наряжаться в мужское платье…
СОФИЯ: Как известно, Елизавета Петровна была очень активной императрицей и получала удовольствие от ношения мужских костюмов. Но мне кажется, на этом портрете лучше получился ее арапчонок…Возможно, художник специально это сделал, может быть это было на самом деле. Но все-таки арапчонок выглядит более живым и правдивее изображен. Елизавета Петровна , ее пропорции тела очень неестественны на этом портрете. И просто не верится, что она была такой…
Т.ОЛЕВСКИЙ: Кстати, о женских характерах: помещицу Бутурлину кисти Алексея Антропова она встречала на страницах бессмертной комедии, хоть это было позже, но и тогда мало что изменилось…
СОФИЯ: Мне она напоминает Хлестову из «Горя от Ума», по типажу, и репликам: один в один. Мне кажется, что Хлестова была такая немного стервозная дама. Мне кажется, этот портрет вполне отражает характер персонажа.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Впрочем, в Челябинске ,откуда родом Елена, видные дамы, что крепко держат скипетр на парадных портретах, милее худосочных современниц. А канцлер Гавриил Головкин и совершенно неизвестный мужичок в полушубке ей показались родными людьми.
ЕЛЕНА: Полностью каноны красоты изменились. Раньше вот…Елизавета Петровна – Женщина с большой буквы. А сейчас как-то все на модели равняемся: Кейт Мосс… Обидно, ничего не меняется. Я узнаю своего соседа Петра Ивановича вот в этом дворянине. Только парик облагораживает… Господи, ведь это же человек с улицы, мы бы его сейчас видели у пивного ларька. А это оказывается, какой век?
Т.ОЛЕВСКИЙ: Между тем Николай за атрибутами благороднейшего государя цесаревича Петра Петровича углядел обычную родительскую любовь. Портреты петровских времен становились чем-то вроде семейного фотоальбома, а мастеру Луи Караваку удавались особенно. Как тут не вспомнить печальную историю…
НИКОЛАЙ: Шишечка – так его называли Петр и Екатерина – изображен амурчиком. Я думаю, что на западный манер, чтобы угодить Петру, который любил все античное. Но посмотрите, тут все символы государственной власти… После смерти Петр даже указ ввел о престолонаследовании. А все равно ничего решить не смог.
Там была еще история, когда племянница графа Толстого ждала ребенка от императора, но его извели. Екатерина приказала избавиться от ребенка, а Толстой окончил дни в Сибири.
Т.ОЛЕВСКИЙ: «Столько неподписанных картин, но подчас нахалы на голову лучше именитых иностранцев», - недоумевает повидавший жизнь Валерий Александрович. А как унес ноги Иван Никитин, показав заказчику портрет царевны Натальи Алексеевны – и вовсе не ясно…
Любознательная Мария по дороге из школы посетила Третьяковку. Она-то и показала свежее приобретение галереи – неожиданный и пронзительный портрет Петра Великого. Художник остался инкогнито, чтобы чего не вышло, решила она.
МАРИЯ: На этом портрете Петр Первый изображен очень уставшим человеком, у него косит один глаз. И при этом между его позой и его выражением лица возникает несоответствие, потому что поза очень напряженная, при этом его лицо очень уставшее. Может быть сказалось то, что это посмертный портрет, а не сделанный при жизни. А может быть он вправду был таким. Когда я делаю алгебру, у меня бывает такое выражение лица. Но я сомневаюсь, что он делал алгебру, обычно автор портрета старается возвеличить, потому что не хочет пойти понятно куда…
Т.ОЛЕВСКИЙ: «А между тем, русский царь уж если разойдется с азиатской удалью да на европейский манер» – ничего хорошего не жди, - рассказала она, объясняя затравленный взгляд Нептуна на веселом маскараде.
МАРИЯ: Он сохранил такую любовь ко всяким иногда очень неоднозначным розыгрышам, приближал к себе людей – от высших сановников до самых низших. Петр обязательно собирал их на шутовский парад, где он высмеивал все человечество… То есть там люди наряжались чертями… Новым шутейским папой должен был быть один старый сановник Петра Первого, который был человеком глубоко религиозным, но он отказался. Тогда Петр приказал его ловить. Он убежал, это было зимой, и на следующее утро его нашли замерзшим, потому что они абсолютно его раздели.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Мы тем временем оказались в зале по соседству – в окружении скульптур Федота Шубина, собранных еще в прошлом веке настоящим знатоком Владимиром Домогадским. Эти лица детей «птенцов гнезда Петрова» Орловых да Барышниковых до боли знакомы предпринимателю Сергею…
СЕРГЕЙ: Скульптуры изображают наших чиновников, которые сейчас таки - с большими лицами, отъевшимися. ТО есть видно, что сытые всегда, в достатке.
Т.ОЛЕВСКИЙ: И лишь Ольга, которая отстала от своего класса с экскурсоводом, чтобы получше вглядеться в лица жены и детей первого коменданта северной Пальмиры – Анастасии Нарышкиной – задумалась о том, как создавались эти шедевры…
ОЛЬГА: Она очень красивая. Такая нежная, женственная. Они наносили очень много слоев, брали оттенки красок наполовину, и добавляли свое – годами рисовали.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Ничто не остается на века. Только по этим кусочкам другой жизни можно судить о делах их героев.
ПОСЕТИТЕЛЬ: Я всегда задаю своим друзьям вопрос: а чем отличается XIII век от XV-го? А XV от XVIII -го? Не берем XIX, потому что это уже век двигателестроения.
Все века отличаются как раз культурой и искусством.
К.ЛАРИНА: Чудесный репортаж. Особенно мне понравился мир живописи глазами ребенка: «когда я делаю алгебру, у меня такое выражение лица». И вообще, обратите внимание, Людмила Алексеевна, как народ воспринимает искусство прошлого. Все равно через призму сегодняшнего дня. Все равно мы этих людей , наших предков, мы их пытаемся проецировать в сегодняшний день. Это, конечно, очень интересно…
Давайте сделаем вот что… Поскольку нас уже время поджимает, я думаю, что мы должны сейчас ответить на вопросы, которые мы задавали нашим слушателям.
Поэтому я напоминаю телефон прямого эфира 3633659. И пока жду Наташу Кузьмину, которая поможет нам записать телефоны, хочу повторить вопросы.
…
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, это Елена из Москвы. Я бы хотела назвать художников, которые написали Петра Первого при жизни.
К.ЛАРИНА: Да.
СЛУШАТЕЛЬ: Никитин, Каравак, Танауэр.
К.ЛАРИНА: Совершенно верно. Ответ правильный, Лена, спасибо вам большое.
Следующий звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Андрей. Я хотел бы ответить на вопрос о коллекции Рюйше. Это коллекция анатомических материалов, основа Кунсткамеры.
К.ЛАРИНА: Абсолютно верно. Это Кунсткамера, спасибо.
Следующий звонок, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Ирина зовут. Я хочу про Нарышкина с Дашковой ответить. Может они были похожи на герб?
К.ЛАРИНА: На герб, на двуглавого орла, отвернувшиеся друг от друга. Совершенно верно.
Следующий звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Может быть, «самое неприятное, что оставила» Елизавета – это Петр Третий?
К.ЛАРИНА: Да, «Петр Третий – самое неприятное из всего приятного». Так Ключевский считал. А как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Анна.
К.ЛАРИНА: Анна, спасибо. Да, Петр Третий, к сожалению, был самое неприятное.
Следующий звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: День добрый. Меня зовут Михаил. Петр Первый увлекался ….изразцы наклеивал, полотна создавал.
К.ЛАРИНА: из чего делал?
СЛУШАТЕЛЬ: …ну как они сейчас называются? Стеклянные …
К.ЛАРИНА: Нет, к сожалению, не туда.
Следующий, Але, здравствуйте?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Можно ответить? Петр Первый увлекался мозаикой.
К.ЛАРИНА: Нет, не мозаикой. Не совсем.
Кстати, есть его работы в Третьяковской галерее?
Л.МАРКИНА: Нет, конечно.
К.ЛАРИНА: Алле, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, я Владимир. Я про царя хочу… Может быть царь Горох?
К.ЛАРИНА: Абсолютно верно. Царь Горох. Ну что же, к какому виду изобразительного искусства приложил руку Петр Первый? На досуге увлекался? Учитывая, что он любил строгать, рубить… орудовать тяжелыми вещами. Подумайте, если не знаете, можно догадаться.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Может быть декоративно-прикладным искусством он увлекался?
Л.МАРКИНА: Отчасти.
К.ЛАРИНА: Да, ну как мы это назовем?
Л.МАРКИНА: Я бы хотела уточнить. Я надеюсь, что кто-то скажет.
К.ЛАРИНА: Не принимаем. Последний, алло, здравствуйте?
СЛУШАТЕЛЬ: Попробую: столярно-плотницким он увлекался делом?
Л.МАРКИНА: Это все-таки ремесла.
К.ЛАРИНА: Это ремесла. А вид изобразительного искусства?
Л.МАРКИНА: Оказался сложным…
К.ЛАРИНА: Вот сейчас будет последний…
СЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, что он увлекался макетостроением…
К.ЛАРИНА: Нет. Давайте, мы сами ответим на этот вопрос. Хотя ответ этот есть у нас на sms. Это все лишь гравюра.
Л.МАРКИНА: И я уточню: техника офорта. Существует даже офорт, выполненный саморучно Петром.
К.ЛАРИНА: Что добавите к репортажу Тимура Олевского?
Л.МАРКИНА: Репортаж блестящий. Но я хотела бы два слова сказать об Иване Никитине. Мы опять про него забыли. Потому что это действительно художник, работы которого – их три, мы говорили – это действительно «птенец гнезда Петрова», который благодаря тому, что он получил пенсион и три года был в Италии, стал истинным европейским мастером. Он был первым и единственным за весь XVIII век придворным живописцем русским, такой высокий статус ему дал именно Петр. После смерти Петра он был вовлечен в одно политическое дело, в 1732 году арестован, 5 лет сидел в Петропавловке, быт батогами и отправлен в Тобольск. Там, по-видимому, он и скончался в 1742 году. Вот такова судьба «птенца гнезда Петрова».
К.ЛАРИНА: Ну что ж, мы на этом завершаем нашу программу, напомню, что сегодня мы путешествовали по эпохе Петра Первого, которая представлена в Третьяковке. И в нашей студии побывала Людмила Маркина, заведующая отделом живописи XVIII-первой половины XIX века.