Дом-музей Петра Чайковского в Клину - Галина Белонович - Музейные палаты - 2008-08-16

К.ЛАРИНА: 12 часов 18 минут. Мы начинаем программу «Музейные палаты». Я осталась тут одна, Ксения меня бросила, ушла в отпуск, Ксения Басилашвили. Если она нас слышит, то большой ей привет, и надеемся, что ей понравится наша сегодняшняя передача. Галина Ивановна Белонович, директор дома-музея Чайковского в Клину – наша сегодняшняя гостья. Добрый день, Галина Ивановна, здравствуйте.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Сегодня мы вас приглашаем в Клин. С помощью Галины Ивановны проведем такую виртуальную экскурсию. Естественно, без подарков в эту передачу к нам гости не приходят, и Галина Ивановна тоже принесла вам в подарок замечательные книги, давайте мы про них скажем. Это что у нас?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, прежде всего, это альбом, посвященный истории нашего музея и его деятельности. И вторая книга – альбом-каталог, которая называется «Эпизоды для вечности». В ней воспроизведены все известные на настоящий момент фотографии Чайковского. Это уникальное издание. Я думаю, что это будет очень интересно.

К.ЛАРИНА: Но конечно же, нужно будет поработать для того, чтобы получить такие замечательные подарки. Вопрос, на который вам предстоит ответить, Галина Ивановна сейчас задаст. Пожалуйста. Там хороший вопрос. У вас там целая викторина, я так понимаю, проводится. Да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да. Ну вот один вопрос. Под влиянием какого философа находился Чайковский во время работы над оперой «Иоланта»?

К.ЛАРИНА: Итак, без всяких подсказок и без всяких вариантов ответа, зато располагая достаточным количеством времени вы можете ответить на этот вопрос и ответ прислать на смс - +7 985 970 4545. Ну а мы тем временем отправимся в Клин с помощью Галины Ивановны. Вы на чем приехали сюда? На машине?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, на машине.

К.ЛАРИНА: Сколько ехать?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну вы знаете, сегодня и довольно быстро добралась – за полтора часа. Хотя иногда бывает очень долго.

К.ЛАРИНА: Своим ходом если ехать, сразу скажите, то как?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Можно доехать автобусом от Речного Вокзала – 437-1 автобус. Это очень удобно, потому что в Клину он останавливается прямо около музея. И второй вариант – это электричкой с Ленинградского вокзала до станции Клин.

К.ЛАРИНА: Я, естественно, когда готовилась к программе, к встрече с вами, вчера вечером с удовольствием посетила ваш сайт в интернете, и там действительно можно получить подробнейшую информацию о том, чем и как живет музей Чайковского, прочитать историю его создания. И конечно же, там тоже есть уникальный набор фотографий – как я понимаю, эта книжка, которую мы сегодня отдаем, составлена из тех же фотографий.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, здесь их гораздо больше. Вообще, наш музей – старейший в России мемориальный музыкальный музей. В следующем году ему исполняется 115 лет. И собрание нашего музея очень большое – свыше 200 тысяч единиц хранения. Конечно, фотографии занимают там какую-то незначительную часть. Самое ценное, конечно, это рукописи Чайковского, его дневники, записные книжки, библиотека, личные вещи, ну и конечно, такая тема в собрании присутствует, как жизнь и музыка Чайковского в пространстве и во времени. Хотя кроме фонда Чайковского у нас есть и много материалов, связанных с историей русской музыки в целом, и есть такие просто уникальнейшие материалы, связанные с таким явлением в музыкальном мире, например, как Глинка, Римский-Корсаков, Рахманинов, Григ и другие. Потому что ведь до появления Центрального музея музыкальной культуры в наш музей поступали очень многие фонды музыкальных деятелей.

К.ЛАРИНА: Ну раз уж начали с музыки, наверное, стоит сказать, что у вас там концертный зал есть. То есть музыка там звучит, музыку можно услышать.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно. Она звучит не только в концертном зале. Потому что сейчас ведь мемориальный музей – это не просто памятное место, связанное с жизнью великого человека, но и такой многофункциональный организм. То есть это и филармония в данном случае, и выставочный центр, и научно-исследовательский институт. В общем, все вместе. И музыка звучит не только в концертном зале, но и во время всех экскурсий. То есть мы даем записи звучания Чайковского, рояль звучит и не в записи, то есть на нем играют приглашенные пианисты.

К.ЛАРИНА: Там есть реальный инструмент, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно. Ведь наш музей чем уникален – в нем все подлинное. Мемориальный дом, в котором жил Чайковский. Это последний дом, в котором жил Чайковский. Из Клина он как раз уехал в Петербург дирижировать своей только что написанной 6-й Симфонией и вот в этом доме все осталось после его смерти – к сожалению, он уже не вернулся из Петербурга после первого исполнения 6-й Симфонии в Клин. И вот эта гениальная мысль оставить там в Клину в этом доме все как есть пришла сразу же после смерти Петра Ильича его брату, Модесту Ильичу, который вот так замечательно осуществил эту свою идею, создал музей. То есть музей существует с 1894 года…

К.ЛАРИНА: Он же там еще жил при этом, Модест Ильич, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да-да, он умер в 16-м году. И он жил при этом доме. И для того, чтобы не жить в комнатах Петра Ильича, он сделал к дому небольшую пристройку. Вместе с племянником Чайковского Владимиром Львовичем Давыдовым, который был наследником авторских прав композитора, вот они жили в этой пристройке.

К.ЛАРИНА: Как этот дом вообще возник в жизни Чайковских?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Дом был построен Сахаровым – такой был мировой судья в городе Клину. И он находился в версте от Клина, как раз на тракте Москва-Петербург. И это было очень удобно, кстати, когда Чайковский снимал этот дом. Это было тоже одно из обстоятельств положительных для него, потому что он любитель прогулок, он каждый день в любую погоду гулял по два часа, когда позволяло время. Вот он говорил, что он может гулять, не утопая в грязи. Так вот, этот дом мировой судья Сахаров сдавал, и вот Чайковский его как раз в 1892 году снял в качестве дачи. Впоследствии он собирался его приобрести в собственность, но смерть помешала это сделать. Потом это делал уже Модест Ильич Чайковский.

К.ЛАРИНА: То есть задумывалось это все равно как обычное жилое помещение, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно.

К.ЛАРИНА: Сколько там вообще комнат?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Там два этажа. Первый этаж – где жила семья его слуги Алексея Сафронова. А он занимал комнаты второго этажа и очень был ими доволен. В первом этаже находилась еще столовая, куда он спускался обедать.

К.ЛАРИНА: То есть там действительно вкусы Чайковского, его образ ощущается, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Конечно. Ведь в Клину он жил еще и в других домах. Потому что ведь вообще в Клину он прожил около девяти лет. Он жил в Майданово, во Фроловском. Майданово – это уже часть Клина. Фролово – это усадьба в пяти километрах от Клина. И вот эти вещи переезжали с ним и переехали в это последнее его жилище. И вот что характерно для Чайковского – переезжая с места на место, он старался даже поставить мебель и расположить фотографии на стенах примерно так же, как это было в предыдущем месте.

К.ЛАРИНА: То есть ощущение дома для него было важно, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Это очень важно для него было. И вот, например, когда он жил во Фроловском… да, об этом свидетельствуют фотографии тех мест, где он жил до клинского дома. И когда он жил во Фроловском, там была еще часть мебели начала 19-го века, то есть той хозяйки, которая сдавала эту дачу. И ему это тоже было очень приятно. Потому что эта мебель напоминала ему Воткинск, напоминала ему детство. И он очень любил тоже ее.

К.ЛАРИНА: Какие вещи его окружали?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Во-первых, рояль, конечно. В кабинете гостиной центральное место занимает рояль фирмы «Беккер». Эта фирма предоставила Чайковскому инструмент безвозмездно, бесплатно с обещанием менять его каждые десять лет.

К.ЛАРИНА: Это как скрипка Страдивари. То есть рояль, на котором играл Чайковский, думаю, что для любого музыканта, для пианиста это, конечно, мечта.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Конечно, да. Такой уютный уголок для чтения, библиотечные шкафы, нотные шкафы, библиотека потрясающая у Чайковского – очень много книг по истории, философии.

К.ЛАРИНА: Что можно сказать о его вкусах действительно?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Очень много произведений русских писателей, поэтов. Многие из сборников стихотворений, например, Алексея Толстого просто испещрены его пометками, набросками. Очень интересная иностранная библиотека, где даже встречаются, например, произведения русских писателей, выпущенные во Франции. То есть он ведь очень много ездил, и во Франции бывал очень часто, и он иногда покупал, знакомился с произведением Толстого, например, переведенным на французский язык, сначала.

К.ЛАРИНА: А есть книги с дарственными надписями?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно, есть книги с дарственными надписями. И есть даже посвящения. Например, Чехов посвятил ему один из своих сборников рассказов. И вообще он о Чайковском говорил: «я готов стоять день и ночь в почетном карауле у крыльца того дома, в котором жил Петр Ильич».

К.ЛАРИНА: Он был вхож в этот дом, Чехов?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Он не бывал.

К.ЛАРИНА: А кто вообще там бывал из его окружения?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Там бывали в основном его очень близкие друзья. Но в этом доме он жил недолго ведь – 17 месяцев. Поэтому не все успели побывать в этом доме. Но вот последними гостями были виолончелисты Брундуков и Поплавский. Это буквально перед отъездом Чайковского в Петербург в октябре 93го года. Вот

Это последние гости этого дома.

К.ЛАРИНА: Он вообще гостеприимным был человеком?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно, гостеприимным. Но конечно, он любил, чтобы он знал о посещениях заранее. Потому что, конечно, ему надо было заниматься. И у него был очень четко расписанный день. Он придерживался всегда определенного распорядка.

К.ЛАРИНА: И когда писал? Есть там специально отведенные часы для сочинительства музыки?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Бывало, да. Хотя разумеется, что он сочинял в любую минуту. И во время прогулок брал с собой записные книжки, в них есть наброски к его произведениям. Конечно, он сочинял и во время путешествий, например, когда он плыл на корабле в США, и там есть наброски к сочинениям. Но все равно, конечно, он любил писать и по заказу, потому что его дисциплинировало это, и любил какие-то вот… не любил писать ночью, допоздна.

К.ЛАРИНА: Не любил?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Не любил.

К.ЛАРИНА: Свежая голова должна быть у композитора. У нас сейчас выпуск новостей. Потом мы продолжим нашу экскурсию по дому-музею Чайковского в Клину. Напомню, что у нас в гостях директор музея Галина Ивановна Белонович.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Итак, мы продолжаем нашу экскурсию по дому-музею Чайковского в Клину. У нас в студии Галина Ивановна Белонович, директор музея. Вы продолжаете отвечать на наш вопрос – под влиянием какого философа была написана «Иоланта» Чайковским? Здесь огромное количество вариантов, есть среди них правильные, но много и неправильных. Но почему-то как-то нашим слушателям очень Ницше полюбился. Нет, все-таки поспокойнее что-то, не так радикально. Тем более, все-таки речь идет об «Иоланте». Вот, кстати, вопрос – что было написано в Клину? Есть ли какие-то сведения, какие произведения Чайковского были написаны именно там, в этом доме?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно. А именно – в этом доме была написана прежде всего 6-я Симфония. И в этом году исполняется 115 лет со дня написания и первого исполнения этого гениального произведения. И естественно, что мы будем отмечать это событие. И предполагается, что у нас осенью выступит с этой программой, с исполнением 6-й Симфонии один из лучших интерпретаторов музыки Чайковского Владимир Иванович Федосеев и Большой симфонический оркестр имени Чайковского.

К.ЛАРИНА: А там есть возможность оркестр расположить?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно.

К.ЛАРИНА: Да что вы! Такое большое помещение?

Г.БЕЛОНОВИЧ: И у нас выступают оркестры. Зал концертный на 300 мест, и симфонические оркестры выступают, и камерные коллективы, и певцы, и инструменталисты, то есть самая разная музыка исполняется.

К.ЛАРИНА: А черновики сохранились Чайковского?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно. И у нас как раз хранятся в основном черновые эскизы, и черновые эскизы 6-й Симфонии тоже хранятся в нашем музее. И разумеется, ни один исследователь творчества Чайковского и исполнители творчества Чайковского, конечно, не может обойтись без посещения нашего архива. И конечно, к нам приезжают исследователи не только из России, но и из разных стран, и известные музыканты – и Владимир Иванович Федосеев, и Плетнев, и многие другие, конечно, знакомились с рукописями Чайковского. И Рикардо Мути, когда приезжал в нашу страну с Ла-Скала, тоже смотрел рукопись и 6-й Симфонии, и тетради с эскизами «Пиковой дамы», которую он собирался ставить. И это, конечно, всегда производило на музыкантов просто неизгладимое впечатление.

К.ЛАРИНА: А вот интересно, Галина Ивановна, как выглядели все-таки черновики записанных партитур. Вот мы знаем, что Пушкин любил рисовать на полях, когда писал свои стихи на листках или в блокноте. А у Чайковского есть какие-то свои особенности записывания музыки?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, у него тоже самые разные есть. Есть и разные листы бумаги – это и на каких-то обложках журналов встречается, и пометки, наброски на книгах, и, например, Чайковскому Юргенсон подарил полное собрание сочинений Моцарта – это издательство «Брейткопф и Гертель», и вот там есть целые страницы не только с какими-то комментариями Чайковского, с восторженными какими-то надписями, но и есть наброски собственных сочинений. Ну и, разумеется, есть целые тетради - например, когда Чайковский получил заказ на «Пиковую даму», то он выбрал Флоренцию, место для написания этого произведения, и он купил четыре тетради, и эти тетради хранятся у нас. Тоже иногда на этих листах можно видеть какие-то следы от стакана, какие-то пятна…

К.ЛАРИНА: То есть все достаточно прозаично?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, наверное. Точно так же, как и в записных книжках иногда рядом с набросками для какого-то произведения можно встретить финансовые расчеты, например, какие-то есть книжки, где выписаны английские слова. Он, например, читал какое-то произведения и выписывал слова для перевода.

К.ЛАРИНА: Вот вы сказали, что 6-ю Симфонию он там написал. А еще что?

Г.БЕЛОНОВИЧ: 6-ю Симфонию, 18 пьес, 72-й опус, 3-й фортепианный концерт, вокальный квартет «Ночь». В этом доме он прожил 17 месяцев, как я уже говорила, а вообще в Клину, в других местах написаны такие произведения, как «Чародейка», «Черевички», 5-я Симфония, очень много…

К.ЛАРИНА: А «Иоланта»?

Г.БЕЛОНОВИЧ: «Иоланта», «Щелкунчик», да.

К.ЛАРИНА: Вот про «Иоланту» - можно уже назвать победителей, которые правильно ответили. Это Нина – телефон 539 и Дима – 968. Философа зовут Спиноза. Именно под его влиянием была написана «Иоланта». А вы можете объяснить, Галина Ивановна, в чем эта связь была?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, это как бы философия радости, философия добра. Вот это все, конечно, привлекало Чайковского.

К.ЛАРИНА: Вы сказали, что он с удовольствием писал на заказ, поскольку это его дисциплинировало. Хотя не знаю… наверное, когда человек обладает такой степенью таланта, разницы нет никакой. В том смысле, что и вдохновение и заказ…

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да. То есть он работал, может, регулярно, иногда побуждая себя к написанию, но естественно, вдохновение потом появлялось и озаряло его. И когда он работал регулярно, он писал очень быстро. Например, «Пиковую даму» он написал за 44 дня. И конечно, он иногда даже раздражался, вспоминая о том, что Глинка, например, написал мало, он мог бы написать гораздо больше, если б не ленился, если б он не ждал вдохновения, а писал регулярно.

К.ЛАРИНА: У него были соперники на тот момент в творчестве? Были ли композиторы, к чьему творчеству он относился очень ревниво, понимая, что это его конкурент? Я задаю такой вопрос, который, может быть, сегодня актуален. А в то время? Просто интересно. Или – были ли какие-то творческие соперники, люди, с которыми у него были творческие разногласия?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Нет, ну разумеется, что были какие-то разногласия. Кого-то он любил, кого-то не любил…

К.ЛАРИНА: Ну вот вы Моцарта назвали – Моцарта он любил, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, Моцарта он называл наивысшей точкой в сфере музыки. Он любил музыку Грига, с которым познакомился и переписывался и обменивался даже своими произведениями. Но как-то не любил музыку Брамса, к Вагнеру тоже относился, может быть, с интересом, но тоже как-то это не совсем близко ему. Но вообще это вопрос достаточно сложный. Как-то в разные периоды жизни разные были нюансы.

К.ЛАРИНА: Давайте тогда мы еще поговорим про экспонаты, которые в вашем музее хранятся, самые необычные. Поскольку пока то, что мы говорим… ну книги – понятно, это совершенно нормальная вещь для нормального человека. А все-таки есть вещи, которые можно встретить только у такого человека, как Чайковский. Какие-то самые необычные экспонаты.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну я не знаю. необычные экспонаты, которые можно встретить только у Чайковского, наверное, как и у другого человека, это одежда, которую он любил, наверное, самые какие-то элементарные…

К.ЛАРИНА: Аккуратный был человек?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, особенно в последние годы жизни. Если в молодости некоторая небрежность в одежде – ну, это еще сказывался и недостаток средств, то в последние годы жизни, конечно, он одевался модно, покупал одежду в хороших магазинах, в модных магазинах. Вы знаете, посетители как-то очень по-разному относятся к предметам, которые находятся в экспозиции. Их, разумеется, интересует творчество, разумеется, интересуют книги, рукописи, но им интересно знать и какие-то бытовые подробности. Вы знаете, я вспоминаю, как наш музей посетил великий Владимир Горовец. Вот ему было очень интересно, например, где Чайковский принимал ванну, как ванна выглядела. То есть естественно, что об интересном человеке интересно знать все – мир тех вещей, которые его окружали.

К.ЛАРИНА: Ну он любил комфорт или ему было…

Г.БЕЛОНОВИЧ: Нет, конечно, он любил комфорт. Хотя часто довольствовался и самыми непритязательными… был непритязательным человеком. Особенно сейчас, когда в нашей стране довольно много есть, ну, есть какая-то часть богатых людей, вот они часто говорят – как скромно жил Чайковский. Для него самое главное – это удобство. То есть рояль, письменный стол, за которым он вел переписку, книги…

К.ЛАРИНА: А картины?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Картин нет.

К.ЛАРИНА: Не был он коллекционером?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Не был коллекционером. Только те вещи, которые или дарились ему, или были связаны с какими-то важными событиями его жизни.

К.ЛАРИНА: А его портреты есть?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Его портретов тоже нет. Известный портрет, написанный Кузнецовым в Одессе в 93-м году, хранится в Третьяковской галерее. Он позировал для этого портрета. Вообще, живописный портрет – наверное, единственный прижизненный. Хотя известно, что он позировал еще и Владимиру Маковскому, и даже есть воспоминания, как этот портрет выглядел, но к сожалению, до сих пор мы не можем найти, где находится этот портрет.

К.ЛАРИНА: Насколько я помню, очень была дружная семья Чайковских, они как-то ценили свои родственные отношения с братьями, да? есть ли какие-то предметы или фотографии, которые указывают на какое-то внутренне родство душ?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Конечно. И вы знаете, как это было модно в 19-м веке, в конце 19-го века, все стены кабинета гостиной завешаны фотографиями, и среди них, конечно, большое место занимают семейные фотографии.

К.ЛАРИНА: Потому что мама же у него умерла очень рано…

Г.БЕЛОНОВИЧ: Мама умерла рано, но фотография сохранилась. И фотография отца и братьев и племянников. И очень много альбомов. Ведь альбомное коллекционирование тоже было очень распространено. И очень много фотографий семейных. И Чайковский, конечно, очень дорожил этими узами. Он очень часто бывал в семье у своей сестры Александры Ильиничны в Каменке на Украине. Она ведь вышла замуж за сына декабриста Давыдова и жила там. И Чайковский там очень часто бывал. И после смерти Петра Ильича к Модесту Ильичу в Клин тоже приезжали родственники. И Анатолий Ильич Чайковский, и Ипполит Ильич, который потом даже работал в музее в 20е годы. И вот эту традицию, когда в дом приезжают близкие люди, родственники, мы, конечно, продолжаем и сейчас…

К.ЛАРИНА: А есть много потомков?

Г.БЕЛОНОВИЧ: …к нам приезжают представители рода Чайковских. У Петра Ильича, как вы знаете, не было прямых потомков. В основном сейчас приезжают потомки по линии Александры Ильиничны, сестры Чайковского. А вы знаете, может быть, что Чайковский потом породнился и с Надеждой Филаретовной фон Мек. То есть его племянница, дочка Александры Ильиничны вышла замуж за сына Надежды Филаретовны фон Мек, и по этой линии тоже приезжают к нам потомки – представители таких известных фамилий, как Тамеевы, Римские-Корсаковы, Лароши. Вот это наши гости до сих пор.

К.ЛАРИНА: Давайте мы из дома выйдем – там же еще прекрасная территория вокруг усадьбы и аллея, и вообще что там есть, где прогуляться?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Вообще, вся усадьба нашего комплекса – это шесть с половиной гектар. Два гектара – это мемориальная часть. И в этой части парка сохранились те деревья, которые росли при Чайковском. Конечно, тогда они были совсем-совсем маленькими. Сейчас это огромные величественные деревья. И может быть, это в какой-то степени не соответствует тому парку, каким он был при Чайковском, но парк в таком виде в какой-то степени компенсирует отсутствие окружающей природы. Ведь сейчас музей находится уже в черте города. А ведь тогда это было в версте от Клина. И парк замечательный.

К.ЛАРИНА: А там река есть какая-нибудь?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Река есть, да. Это в самом центре города – река Сестра. Очень красивая, живописная, извилистая. Чайковский очень любил эту речку и природу подмосковную. И вообще в Клину ему было удобно. Потому что удобно было попадать в Москву, удобно было ездить в Петербург. Ведь он вообще был подвижным человеком, он на месте бывал очень мало. То есть он ездил постоянно и в Москву, и в Петербург, и в зарубежные концертные поездки. Такой путешествующий.

К.ЛАРИНА: А есть какие-нибудь воспоминания участников, очевидцев? Кто-то оставил воспоминание о том, что такое дом Чайковского?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно, существуют воспоминания и жителей Клина, и тех, кто приезжал к нему в гости, и кто потом приезжал уже при Модесте Ильиче. И конечно, еще огромную помощь в нашей работе оказывают фотографии, которые были выполнены Модестом Ильичем. У него был фотоаппарат, и он фиксировал буквально каждый уголок не только дома, но и парка, и сада, и огорода. И по этим фотографиям мы даже можем видеть, какие цветы росли. И мы стараемся в мемориальной части парка высаживать именно те цветы, которые росли при Чайковском. Модест Ильич культивировал ландыш в парке. Это любимый цветок Чайковского. И по его фотографиям даже, например, в этом году восстанавливается оранжерея. Она была утрачена еще в довоенное время, потом была построена – такая типичная для советского времени, может быть, теплица. А сейчас восстанавливается оранжерея, теплица и парник в том виде, в каком они были при Чайковских. И этому как раз способствуют эти фотографии, выполненные Модестом Ильичем.

К.ЛАРИНА: А каким образом все-таки удалось все это сохранить? Потому что разные же периоды в истории переживали мы, и это все отражалось на таких музеях, безусловно.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да. Более, чем вековая, история у музея. Конечно, было много разных и трагических ситуаций. И во время революции 1905го года Модест Ильич, опасаясь всяких событий, даже вывез самое ценное – рукописи – в Консерваторию.

К.ЛАРИНА: То есть могли и сжечь?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да. Но потом это вернулось. Правда, не совсем в полном объеме, но самое ценное вернулось. Во время войны все ценности были вывезены в город Воткинск в Удмуртию, на родину композитора. И вы, наверное, знаете, что в этом доме в течение 21 дня жили фашисты. И конечно, дому был причинен вред.

К.ЛАРИНА: Как судьба Ясной Поляны, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, но все было отреставрировано и потом возвращено на место уже в конце 44го года из Воткинска.

К.ЛАРИНА: А сильно вообще пострадал дом за время войны?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, пострадала терраса, пострадал первый этаж – там располагалась шорная мастерская и стоянка мотоциклов. То есть конечно, это было очень опасно.

К.ЛАРИНА: А какие-то проявления вандализма со стороны фашистов наблюдались? Ничего там не расстреливали?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ну, нет, этого не было.

К.ЛАРИНА: Не видно? То есть как бы там все восстановлено и ничто не напоминает об этом времени, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да.

К.ЛАРИНА: Но они понимали, где они находятся, что это такое?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Вы знаете, я думаю, что понимали. Потому что на одной из стен дома было написано по-немецки, что здесь жил Чайковский.

К.ЛАРИНА: Так что, может, и сохранили…

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да. И вы, наверное, видели эти фотографии исторические сделанные – ведь музей был первым учреждением культуры, освобожденным. Во время войны приезжала дипломатическая миссия и зарубежные корреспонденты, было сделано очень много фотографий, снято на кинопленку, и там видны разбросанные ноты – и это как раз часть библиотеки оставалась. Не мемориальной, а общего пользования. И вот интересно, что среди нот, прямо сверху лежали ноты Вагнера. Вагнер – любимый композитор Гитлера. Как-то все это очень…

К.ЛАРИНА: Какая-то мистика, да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, как мистика может восприниматься.

К.ЛАРИНА: Ну что, давайте вернемся в сегодняшний день. Скажите, пожалуйста, как часто происходят концерты? Все-таки путь туда неблизкий. Чтобы не приехать к закрытым дверям, как нам ориентироваться? Как вы работаете?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Во-первых, музей работает ежедневно, кроме среды и четверга и последнего понедельника каждого месяца – это санитарный день. В остальные дни – с 10 до 18 часов. А вот впуск в музей завершается в 17 часов. Концерты проходят довольно регулярно. И вот сейчас как раз только что завершена реконструкция нашего концертного зала. То есть сейчас уже мы будем проводить концерты намного чаще, чем раньше, и они будут разноплановыми. То есть можно нам позвонить, по электронной почте обратиться. И часто к нам обращаются, заказывают экскурсии именно по электронной почте и по телефону.

К.ЛАРИНА: Как к вам проехать, спрашивают опять. Это я смотрю на вопросы, а то я как-то забыла про вопросы. А их много пришло. Давайте еще раз повторим.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Ехать из Москвы очень удобно от Речного Вокзала автобусом 437, автобус останавливается прямо около усадьбы нашей. И можно с Ленинградского вокзала электричкой до станции Клин. Электрички идут не только до Клина, но и до Твери, Конаково – они все останавливаются в Клину.

К.ЛАРИНА: «Как смогли восстановить дом-усадьбу Чайковского в Клину после разгрома фашистами?» – Гульнара спрашивает. Ну я так понимаю, что особого там разгрома не было.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Там была повреждена терраса, на первом этаже, была повреждена обшивка стен в кабинете Модеста Ильича. То есть реставрационные работы были выполнены уже в 43м году, и музей функционировал, то есть принимал и солдат, и местную публику, еще не имея экспонатов, которые в это время находились в Воткинске. То есть в это время музей работал и в Воткинске, и в Клину.

К.ЛАРИНА: «Каково состояние фонда валиков в музее?» - спрашивает Лев. Что это такое, во-первых, объясните.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Есть у нас такое, да. Есть у нас фонофонд, есть как раз валики для фонографа Эдисона. И конечно, нужно с ними работать и нужно в какой-то степени их реставрировать. И мы обращались и в Политехнический музей, мы с ними сотрудничаем. То есть эта работа у нас ведется.

К.ЛАРИНА: «В парке возле Майданово есть здания с табличкой, что «здесь жил Чайковский». Входит ли это здание в музейный комплекс?» - Людмила спрашивает.

Г.БЕЛОНОВИЧ: К сожалению, не входит пока. Хотя музей сейчас оформляет землеотвод на часть усадьбы Майданово. Но это делается с очень большим трудом, потому что город, конечно, в этом не заинтересован.

К.ЛАРИНА: Ну и естественно, большое количество вопросов, связанных с личной, интимной стороной жизни Петра Ильича Чайковского. Просят высказать ваше отношение к спекуляциям, которые в последнее время очень популярны. Очень много выходит разной литературы сомнительной. Я думаю, что эти вопросы наверняка и вам там задают посетители. Да?

Г.БЕЛОНОВИЧ: Да, конечно. В советское время было некое такое лакирование образа. Особенно в 90е годы, когда такая вседозволенность и свобода слова, очень много стало публикаций, но ничего нового в этом нет, потому что это давным-давно и в энциклопедиях…

К.ЛАРИНА: Всем известно.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Это всем известно, что его ориентация и все прочее… Я думаю, что мы Чайковского любим как раз не за это.

К.ЛАРИНА: Да, уж точно. Ну вот на этом мы закончим нашу сегодняшнюю программу. Галина Ивановна Белонович, директор дома-музея Чайковского в Клину – наша гостья. Спасибо вам большое за рассказ и до встречи в доме-музее. Спасибо.

Г.БЕЛОНОВИЧ: Спасибо. Всех приглашаю приехать в Клин.