Сомелье - Светлана - Изнанка - 2019-12-16
16.12.2019
А.Нарышкин
―
Всем здравствуйте, в эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «Изнанка», меня зовут Алексей Нарышкин, и мы по традиции будем рассказывать о профессиях. Сегодня у меня в гостях Светлана, она работает сомелье, я вас приветствую.
Светлана
―
Добрый день. Меня зовут Светлана, мне 34 года. Сомелье я работаю уже 7 лет.
А.Нарышкин
―
Объясните мне вот какую вещь. Сомелье, понятное дело, у всех ассоциируется с вином. Кстати, сомелье – это только вино? Или может быть по водке, по виски?
Светлана
―
Сомелье – это человек, который работает не только с вином, а с многочисленными напитками. И это могут быть не только сомелье по вину и напиткам, это может быть и пивной сомелье, это может быть и сигарный сомелье. Я именно с вином, но в мою область входит не только вино, это и крепкие напитки, это и крепленые напитки, это и пиво в том числе. И для нас проводятся такого рода различные тренинги. И не так давно у нас была дегустация и обзор по пиву.
А.Нарышкин
―
Давайте будем говорить откровенно, вы постоянно бухаете на работе? И это круто.
Светлана
―
Как говорит мой дядя – «очень хорошая у тебя профессия, ты пьешь, а тебе еще и платят за это». Не всегда мы пьем. В большей степени это уже некая дегустация. Конечно, я обучаю ребят и сама слежу за тем, чтобы не дай бог к гостю не попал плохой напиток на стол. В любом случае, открывая бутылку, я должна убедиться в том, что вино не «болеет», нет никакой в нем болезни, не развиваются какие-то в нем недостатки.
А.Нарышкин
―
В древние времена был какой-то раб, который должен был попробовать, не отравлено ли вино. В случае чего…
Светлана
―
Тем более, если это дорогое вино, я должна убедиться, чтобы к гостю не попало на стол, чтобы у него не испортилось настроение. Поэтому ребят я тоже обучаю. Если гость не против, конечно же, я спрашиваю, могу ли я попробовать из этой бутылки вина. Налить себе чуть на пробу. В любом случае какие-то позиции у нас в карте, и уже попробовав один раз, я имею представление.
А.Нарышкин
―
Это все звучит интересно. Но я, хоть убейте, не понимаю, за что вы деньги получаете. За то, что вы попробуете вино, поставите лайк? Клевая работа.
Светлана
―
Конечно, здесь у нас начинается работа с того, что мы должны полностью организовать работу с поставщиками. Это взаимосвязь… И с компаниями-дистрибьюторами, импортерами, непосредственная работа уже и организация рабочего пространства. Если мы говорим о новом винном пространстве, о новом винном баре, то мы, конечно же, ищем ребят, мы должны их обучить, должны подготовить правильное место. Сюда же – мы должны подобрать и весь инвентарь, который в дальнейшем нам поможет в осуществлении нашей работы.
А.Нарышкин
―
Я все равно не понимаю. У меня в первый раз за год с этой программой такая сложная ситуация. Я не понимаю, как вы работаете. Вот у вас в социальной сети, в Инстаграме, написано, что вы сомелье. Вы работаете на кого-то. Вы работаете на себя? Вы с образованием? Без образования? «Я сомелье, теперь работаю».
Светлана
―
Я с образованием, естественно. Мы заканчиваем школу, так или иначе какие-то курсы у нас есть. Невозможно прийти просто так. Я росла в ресторанной индустрии. Официант, потом бармен, хостес. Я решила все ступени попробовать, бар-менеджер, менеджер зала.
А.Нарышкин
―
Что это за момент, когда вам скучно…
Светлана
―
это не скучно, просто когда мне предложили управляющую должность, я поняла, что я еще познала не все. Потому что я боялась такого момента, что могут прийти люди, которые могут знать больше, чем знаю я. Я не знала про алкоголь, например, ничего. И тут я понимаю, что у меня есть большой провал – это алкоголь. Одно дело – в баре какие-то коктейли, чай-кофе. Но есть тема – вино. Это настолько большой пласт, который невозможно просто на одних курсах. На курсах – это просто скелет, а дальше мы его уже нарабатываем. И вот эта тема меня просто затянула.
А.Нарышкин
―
Мы продолжаем про курсы. Я так понимаю, в Москве они есть, и в Бургундию ехать не надо. Сколько стоит обучение?
Светлана
―
Когда я заканчивала, курсы стоили 50 тысяч. Дают азы, непосредственно рассказывают, что вообще такое вино, что за такой напиток, что за ягода, как она зреет, из чего. И сейчас гости настолько больше нас знают, приходят к нам…
А.Нарышкин
―
Понты?
Светлана
―
Не то что понты, у них есть больше возможностей сейчас летать, пробовать. И когда гости возвращаются, я даже вижу, что они нас чему-то пытаются учить, это тема такая.
А.Нарышкин
―
На курсах вы постоянно пьете?
Светлана
―
На курсах мы пробуем…
А.Нарышкин
―
Пьете или пробуете?
Светлана
―
Пробуем.
А.Нарышкин
―
Вот у нас с вами стоит стакан воды…
Светлана
―
Там доза определенная наливается. Бокал 150 мл. Где-то половинка.
А.Нарышкин
―
75.
Светлана
―
Нам дают бокал, учат, как правильно оценивать. Мы смотрим на цвет, определяем цвет вина. По цвету можно определить, больное оно или нет. Там бывает, что и аромат может не сразу выдавать, можно по цвету определить, какое это вино. Определяем, крутим, потом мы обязательно должны понюхать. Мы это все вместе с педагогом делаем и учимся описывать вино. Например, если это красное вино… Я начинаю говорить, что пахнет красной вишней, или что это красная смородина.
А.Нарышкин
―
Это то, что всегда пишут на этикетках.
Светлана
―
Можно на контр-этикетке, на задней, где перевод на русский язык идет, вот там бывает пишут, какие ароматы. Потому что многие гости, приходя к нам, они не только, бывает, спрашивают, есть ли из этого сорта винограда вино или из этого региона. Они иногда, не помня сорт, говорят, что в аромате хотят цветочки полевые, цедра лимона… И мы должны знать, понимая, какой сорт винограда какую ароматику дает.
А.Нарышкин
―
Давайте зафиксируем. Сомелье сам по себе никакого… Сомелье обязательно при чем-то?
Светлана
―
Либо при ресторане… Который может позволить себе содержать этого человека, потому что человек непосредственно работает с винной картой…
А.Нарышкин
―
Приходить на работу, и там есть официанты, повары, хостес…
Светлана
―
У меня есть своя работа. Мы не обязательно можем приходить к открытию, мы можем приходить чуть позже, но обязательно идем и проверяем свою рабочую зону. Правильно сервированные столы. Если у нас банкет, то мы смотрим, какая сервировка, что нужно подать, какие вина нужно охладить.
А.Нарышкин
―
+7, нет?
Светлана
―
Красное мы не охлаждаем. Белое, игристое, шампанское. Растаять правильно НРЗБ под лед, со льдом где у нас будут, где они будут стоять. Когда гости к нам приходят, мы же не только какие-то продажники, мы же и психологи, мы же и непосредственно те гости, которые дарят эту атмосферу. И сейчас это уже не то, что раньше, просто прийти и выпить. Сейчас уже перестраиваемся, и наша культура винопития в России начала приживаться. Она, конечно, не на том уровне, как в Европе, но многочисленными усилиями с 2000-х годов эта история начала набирать популярность.
А.Нарышкин
―
расскажите о зарплате в столице. В среднем сколько сомелье может получать?
Светлана
―
Минимальный заработок – где-то 75-80, это сомелье тоже работает, это первая ступень. Если ты давно работаешь, и это такая давняя история, то это уже где-то больше 150 тысяч.
А.Нарышкин
―
Самое приятное в профессии сомелье?
Светлана
―
Самое приятное – это то, что идет большое развитие, что есть возможность общаться и развиваться не только в России и сидеть на сайтах наших виноделов, а именно выезжать, общаться, посещать международные выставки, знакомиться. На многие винодельни нам отказ приходил, потому что россиян нельзя было приглашать в связи со всей этой политической ситуацией. Сейчас, слава богу, это все уже успокоилось..
А.Нарышкин
―
Вы имеете в виду санкции?..
Светлана
―
Да, мы один раз с девочкой, моей знакомой, очень хотели попасть в Порто на одну винодельню очень известную, но нам пришел отказ, причем сам винодел сказал приезжать, и пришел отказ, что из-за санкций мы не можем. Сейчас есть такая возможность, и вноделы приглашают к себе на виноградники, мы были, мы ездили, и есть возможность даже приезжать на сбор винограда.
А.Нарышкин
―
Зачем надо приезжать на сбор винограда? Вот бутылку вам привезли из Франции, вы впили ее и все. И положили на полочку.
Светлана
―
Согласна. Потому что знать надо не только теорию, нужно весь процесс изнутри знать. К сожалению, у нас есть, да, сайты, есть возможность какую-то литературу читать и добывать, но это не передаст все то, что происходит на винограднике.
А.Нарышкин
―
Зачем ездить на виноградники? Мозг можно нагружать чем угодно. Зачем вам эти тонкости знать? Вы будете рассказывать клиенту, какому-нибудь толстому дяде…
Светлана
―
Потому что интересно. Кстати, гости приезжают и сами рассказывают, я могу сказать так. Во-вторых, для своего развития, потому что основные вина, которые поставляют на рынок, он может что-то интересное открыть, чего у нас нет. Мы были, например, три года назад в Австрии у трех виноделов, которые у нас не представлены в России. Но у них есть своя изюминка, органисты, которые на виноградниках… У них козочки бегают, божьи коровки летают, и это настолько безумные мужчины…
А.Нарышкин
―
Вы съездили и будете как челноки эти бутылки возить?
Светлана
―
Да, и вот если в скором времени он появится у нас в России, то мы уже будем с ним, мы будем знать, что это за вино. Плюс это интересные редкие сорта, мы высаживаем редкие сорта. Мы участвуем в конкурсах, мы же тоже развиваемся. И это все наша, скажем так, теория, наше развитие, потому что на конкурсах тоже имеют место быть такие вопросы, потому что не все в России у нас представлено.
А.Нарышкин
―
На конкурсах чем вы там меряетесь? Носами?
Светлана
―
Тем мы там меряемся. Носами, руками. Конкурс – это такая очень интересная вещь, это как в любом виде спорта. Нужно тренироваться, чтобы поддерживать себя в форме. Каждую субботу собираемся нашей ассоциацией, дегустируем, пишем тесты, проходим какую-то теорию, вслепую дегустируем, описываем на английском языке, сервируем на 4-5 человек за 5-6 минут с разными подставами, задачками. Нужно быть в форме. Конкурс – это возможность проявить себя, показать себя, зарекомендовать себя, потому что потом, естественно, какие-то крупные компании делают свое предложение или куда-то тебя приглашают. Это такая некая ветвь, некое развитие. Опять же, ты можешь быть сомелье, ты можешь работать в ресторане, приходить и уходить на смены – и все, ничего больше не делать, знать свой ассортимент. Это скучно становится. И я говорю, приезжают гости, которые намного больше тебя знают, намного интереснее тебе рассказывают. И я не могу, например, чувствую себя какой-то обделенной, понимаю, что я не развиваюсь. Для меня это просто катастрофически.
А.Нарышкин
―
На конкурсах кто побеждает? Там же жюри?
Светлана
―
Да, жюри. Те, кто какое-то время назад выиграли эти конкурсы, и они теперь сидят..
А.Нарышкин
―
Вы сидите, дегустируете, а потом кто длиннее напишет отзыв, тот и…
Светлана
―
Там история другая. Сначала у нас первый отборочный тур идет, дается тест. Мы пишем 50-60 вопросов. За определенное время. Написали, дальше у нас…
А.Нарышкин
―
Какие вопросы?
Светлана
―
Вообще разные. Может быть – перечислить местные сорта, которые только в Сицилии высаживают Либо какой-то забытый богом регион, который ты думаешь, что не будешь повторять. И вот к какому он принадлежит… По России стало много вопросов. Армения. Грузия. Написали тест, выходим, готовят зал, мы выходим и четыре вида напитков стоит. Это может быть два вина – белое и красное, потом может быть два крепленых, какая-нибудь мадера и портвейн, например. И мы должны на английском языке одно вино описать и сделать предположение, что это за сорт, регион, страна.
А.Нарышкин
―
Там же без этикеток..
Светлана
―
Конечно. И дальше ты описываешь. И кто больше баллов набирает, кто максимально в описание попадает, тот проходит уже в полуфинал.
А.Нарышкин
―
Я всегда по фильмам смотрел, меня всегда это удивляло, как там Джеймсу Бонду наливают вино, и он говорит: «Это северный, западный склон, 39 год…». А как это можно?
Светлана
―
Это как раз к разговору о том, зачем мы ездим туда. В интернете может быть не всегда правдивая история. На сайте у виноделов, и вноделы об этом говорят, что они не следят за этой историей, обновляется информация или нет. Поэтому когда мы приезжаем, смотрим, и он нам рассказывает, почему это вино получилось идеальное вот с этого восточного склона, либо с южного склона, где солнышко падало и виноград там, максимально ему было комфортно. И потом мы на этом винограднике пробуем это вино. И мы понимаем, почему. На самом деле, чем перелопатить этот сайт, лучше один раз увидеть. Это на самом деле очень запоминается.
А.Нарышкин
―
А правда отличается северный склон от западного?
Светлана
―
Отличается. Это действительно так. Даже когда речка рядом протекает, и когда нет речки рядом, я могу сказать, это реально сильно отличается. Если взять ту же НРЗБ… Из Испании, на севере Испании есть такая небольшая зона, где произрастает именно этот сорт винограда. Там в принципе делают только белые вина, и вот если он находится рядом с морем… Есть такая одна винодельня, я ее безумно люблю, у них даже такая бутылка в синем цвете сделана, как море. И вот у них виноградники высажены прям рядом с водой. И ты настолько чувствуешь эту соль, водоросли, морское влияние, он очень яркий, очень кислотный. Этот сорт понимаешь, что он рядом с водой, у него абсолютно другая романтика. И это все сказывается. И не зря говорят, когда винодел приезжает, он всегда смотрит землю, выбирает участок, он к этому очень тщательно подходит, где будет произрастать его виноград, и после чего уже окончательно принимает решение, какое вино он будет делать.
А.Нарышкин
―
Самое сложное в вашей профессии?
Светлана
―
Наверное, то, что постоянно нужно быть в тренде, нужно учить. Бесконечная наука, которую невозможно просто выучить, это не закончится ни через год, ни через два. И, конечно, дегустируя изо дня в день, там привозят поставщики свои новые вина, мы обязательно должны их попробовать, решить, будет ли у нас это в карте стоять или нет, подойдет это или нет для нашей концепции. Бывают такие ситуации, когда ребята перестают осознавать, что ты на работе, у тебя еще рабочий день, тебе нужно общаться с гостями, чтобы твои рецепторы были не забиты… такие моменты бывают. Это такое одно из минусов.
А.Нарышкин
―
Мы говорим об алкоголизме?
Светлана
―
Да, потому что когда я уходила в эту профессию, у меня родители очень сильно переживали. Я вообще человек, который спортом занимался, потом педагог по классу баяна, и тут профессиональный алкоголик. И для родителей это было шоком. У нас алкоголя не было в доме, почти не пили родители. Тут мне пришлось их сильно убеждать, потом они увидели, что все нормально. Но я могу сказать, что в двух моих последних проектах даже девочки сходили с дистанции.
А.Нарышкин
―
Они должны попробовать и выплюнуть…
Светлана
―
В нашей работе как проходят все дегустации. Даже когда мы на выставки ходим, представляете, сколько там производителей? Это физически нереально. Плюс если ты будешь у каждого пробовать, то 20-м поставщике ты чувствовать уже ничего не будешь. И мы в таких случаях просто сплевываем. У нас специальные такие есть ведра, ты попробовал, понюхал… На стендах есть специальные кулера, это все нормально. К этому тоже нужно приходить. Я скажу так, что в первое время у меня было такое желание пробовать все, и я не понимала, что такое сплевывать, если честно. У меня не было достаточно опыта дегустации. Это все сейчас наработалось с опытом. Мне нужно было сглотнуть, я тогда только чувствовала, насколько долго оно там держится во рту, какое послевкусие. У всех по-разному рецепторы работают.
А.Нарышкин
―
Как вы себя чувствуете на простых человеческих пьянках? Пятница, выходной день, суббота, компания ваших друзей, все выпивают, кто-то пошел в магазин и купил вино… И вы такая вся приходе со знаниями о склонах и годах. И чего?
Светлана
―
У меня все друзья к этому спокойно к этому относятся. Мне не сложно, я могу с собой привезти свое вино какое-то, угостить ребят. Мне нравится, что они слушают… В каких-то ситуациях мы идем и вместе покупаем. Я могу сказать, я была на одной свадьбе, когда у меня друзья спрашивали, что закупить. В итоге все было полусладкое шампанское и какие-то полусухие вина… Честно скажу, тяжело мне это пить, потому что сахар настолько быстро всасывается в кровь, ты пьянеешь, не того уровня напитки. Я никому не навязываю, я говорю, я понимаю, в какую я еду компанию. Благо, уже многие со мной приучились пить хорошие напитки. Поэтому я скажу, что даже в тех же магазинах можно купить… Сейчас много акций делают большие гипермаркеты, я всегда советую и говорю, куда пойти. И в тех же «Пятерочках», крупные компании сейчас стали неплохие позиции завозить.Плюс мы знаем, сейчас это все стало под ЕГАИС, контролироваться государством. Мы уже понимаем, что никаких подделок быть не может. Просто здесь надо знать либо страну, либо сорт. Сейчас можно за 400-450 рублей абсолютно вкусное и нормальное вино купить. Абсолютно нормальное.
А.Нарышкин
―
Если дешевле? Если вино стоит 200 рублей, это что?
Светлана
―
В любом случае это будет вино, но я скажу так, что немного другого качества. Это может быть даже столовое вино. Опять же, в зависимости от страны. У нас есть такие законодатели моды, Франция, Италия, они всегда будут чуть дороже. Франция сама по себе, она в среднем где-то на полочках стоит от 900-1000 рублей.
А.Нарышкин
―
А вы можете отличить какую-нибудь Новую Зеландию от Франции? Они же разные могут быть.
Светлана
―
Вслепую?
А.Нарышкин
―
Вслепую.
Светлана
―
Новую Зеландию могу по той простой причине, что у нас это классика, это может быть либо новозеландский совиньон-блан, рислинг… Они уже такие популярные, настолько на рецепторах… Францию, здесь тоже нужно тренироваться. Не скажу, что прямо все сорта могу вслепую отличить. Но можно.
А.Нарышкин
―
В России есть ли хорошие вина? Давайте честно.
Светлана
―
В России хорошие вина есть. Но, скажем так, цена на них не везде хорошая. Мне очень нравится дивноморское, раевское и Левкадия. У них есть международные и местные сорта. То, что я перечислила – это соотношение цены и качества, это прежде всего не маркетинговая история. Есть винодельни, которые пока не дотягивают до такого уровня по вкусовым каким-то качествам, я могу сказать, что за ту же цену я пойду и Францию возьму, Италию, Шампань очень хорошую возьму.
А.Нарышкин
―
Грузинские вина переоценены?
Светлана
―
Грузия у нас даже недооценена. У нас была проблема летом, в Грузии были волнения, уходили с полочек вина… Есть очень интересные виноделы.
А.Нарышкин
―
Говорит Роспотребнадзор, что они с каждым годом все хуже и хуже нам присылают вино. Я даже видел этот пресс-релиз.
Светлана
―
Хуже и хуже… Конечно, для ресторанов компании тоже отбирают, они ездят, отбирают, менеджеры. Конечно же, в ресторанах и барах сейчас к этому очень щепетильно подходят, и мы должны понимать, что мы покупаем не просто для полочки, для красоты, а мы должны донести и продать. И гости, кто многие везде бывают, Грузия – это направление сейчас очень популярно среди гостей, кто хочет попробовать вино в НРЗБ, что они закапывают вместе с гроздьями в землю, и это выдерживается. То в Грузии всегда принимают и рады принять наших гостей.
А.Нарышкин
―
В эфире «Эха Москвы» программа «Изнанка», Светлана, сомелье рассказывает сегодня о том, как ей работается. Если вы хотите принять участие в этом эфире, пришлите заявку на почту iznanka2019@gmail.com, укажите кем вы работаете и обязательно добавьте ссылки на ваши социальные сети. Мы продолжим эфир после новостей и рекламы.НОВОСТИ
А.Нарышкин
―
Вы слушаете «Эхо Москвы», Алексей Нарышкин снова с вами, это программа «Изнанка», у нас сегодня в гостях сомелье Светлана. Продолжаем. Работа сомелье – это про некие поэтические возможности и умение правильно описать, или здесь больше особенности организма? Рецепторы, нюх…
Светлана
―
Я скажу больше. Это такая творческая работа, создать атмосферу, чтобы гость к нам пришел, ему было комфортно. Потом же это какая-то техническая составляющая…
А.Нарышкин
―
Должен ли быть выдающийся нос? Выдающийся язык, на которым рецепторы офигительно четко все фиксируют? Я просто хочу вас вывести на то, может ли любой человек…
Светлана
―
Может. Обоняние развивается у всех. Мы все в школу приходим без каких-то особых навыков, есть индивидуумы, они имеют место быть. Но мы приходим из каких-то профессий, кто-то из ресторанов, кто-то – бывшие работники метро, стюардессы. Разные критерии, я – музыкантка и спортсменка. Это опыт и все с годами. И нужно ходить на все эти выставки, тренинги, семинары посещать и прокачивать. Есть еще такой набор, в школах его дают попробовать, набор «Нос». Там маленькие бутылочки есть, и там каждый аромат прописан. Аромат кожи. Запоминается… Аромат ромашки. Черной сливы. И вот эти, их 50-70 таких. И мы все это нюхаем, пробуем.
А.Нарышкин
―
Хороший сомелье от плохого отличается как? Как мы можем понять, что перед нами лузер или профессионал?
Светлана
―
Наверное, исходя из своей практики я могу сказать, что мы сразу видим по его общению. Восприятию информации от гостя. Как он работает, как работают его руки, как он рекомендует. Потому что те люди, кто просто пришли продать, впихнуть, ему не интересно. Ему интересен результат. Это человек не с горящими глазами в первую очередь. Всегда располагает тот сомелье, который с горящими глазами подходит, выявить какую-то потребность, узнать, чтобы сегодня хотели выпить, предложить. Именно разговор выстроить, идею – это профессионал будет.
А.Нарышкин
―
Как понять, что вино не надо пить? Открыли бутылку или пакет…
Светлана
―
Если это больное вино.
А.Нарышкин
―
Чем пахнет?
Светлана
―
Буквально на днях я делала обучение в нашем баре. И я ребятам разливаю вино, они не видят бутылку. И девочка сказала, которая непрофессионал, она сказала: «Я не могу понять, почему такой резкий аромат». У каждого вина есть свой сортовой аромат, мы все его знаем. А здесь был такой прогорклый аромат, мокрой бумаги, он очень такой неприятный. Это мокрая бумага, мокрое дерево, которого не должно быть.
А.Нарышкин
―
Это перспективная ученица?
Светлана
―
Она говорит: «Свет, что-то ненормально». На пробке же тоже микроорганизмы живые. И если вино начинает «заболевать», эти микроорганизмы попадают. И бутылка у нас лежит горизонтально, вино соприкасается с пробкой, начинает развиваться эта болезнь. Поэтому сейчас многие виноделы переходят на винтовые пробки. Винт – это идеальное спасение, чтобы вино не «заболевало».
А.Нарышкин
―
О чем сомелье шутят между собой?
Светлана
―
Бывают очень интересные такие фразы, мы можем слышать у гостей, иногда даже девушки хотят показаться профессионалами, либо ударение неправильно ставят, либо продекантировать, а она не может это вспомнить слово…
А.Нарышкин
―
Что?
Светлана
―
Вино перелить в большой сосуд, декантер. Чтобы якобы оно подышало. Но это больше такой вариант под тяжелые, полнотелые красные вина, и гость просит: «Я не могу пить, можно дать ему подышать?». А тут это было белое легкое вино, и она бедная сидела, вспоминала… И ему не надо было дышать. И была еще одна такая дегустация, я никогда не забуду, как описал один гость вино. Перед этим была небольшая дегустация вин, гастрономия, они с девушкой сидели кушали, пили. Она не вставала, прошло пять сетов, они заказали вино, это была супер-тоскана, отличное вино, но тяжелое. После пяти сетов. Это по 150 бокальчик. Они выпили одну бутылку, он показывает на вторую бутылку. Я ему говорю: «Водички попейте, может, закусите…». Потом эта девушка встает и тут же падает обратно. Садится и просто никакая. И он говорит: «Нет, это не вино. Это кувалда». Мы просто легли. И он сидит, ему хорошо, она вообще там умерла просто на второй бутылке, это было смешно.
А.Нарышкин
―
Расскажите о вредных привычках, характерных для вашей профессии.
Светлана
―
Могу сказать по своим ребятам. Со штопором проблемы, поиграться и где-то бросить. Курить. Это очень сильно сбивает рецепторы. Профессионалы…. Но привычка курить. Надо бросать.
А.Нарышкин
―
Профессиональные заболевания какие могут быть?
Светлана
―
Я думаю, что алкоголизм – одна из таких серьезных проблем. А так я еще часто стала замечать, у многих ребят, в музыке это называется тремором рук. Человек наливает вино, подает бокал, мы должны правильно подавать бокал. Мы держим за основание ножки… У чаши нельзя держать, оно нагревается. Но это не всегда профессионально и не всегда гибкая кисть. Если гость сидит через стол, либо нет возможности обойти, мы ему можем передать за ножку, кисть будет красиво смотреться, и нам будет удобно передавать. Плюс, если это шампанское, оно быстро согревается. И я стала замечать… Возможно, я не врач и не буду утверждать, может, это из-за каких-то травм. Не исключено…
А.Нарышкин
―
Возьмите стакан.
Светлана
―
Вообще легко. Не трясутся. Возможно, это тоже от частого употребления алкоголя, потому что бывает так, что ребята после смены пивка хотят попить, и это на всю ночь. Это такой некий наркотик, когда организм привыкает к этому состоянию…
А.Нарышкин
―
Легкое подпитие?
Светлана
―
Да. И я из раза в раз, приходя на смену, чувствовала, что этот постоянный перегар и ощущение вчерашнего алкоголя…
А.Нарышкин
―
У вас же постоянно перегар?
Светлана
―
Я не пью…
А.Нарышкин
―
Вы в течение дня на работе пьете. Вы обязаны.
Светлана
―
Не обязана.
А.Нарышкин
―
Как?
Светлана
―
Я уже знаю все вина, мне нет смысла их пить. Я скажу так, что есть управленцы, кто не против того, чтобы сомелье приходил на смену и мог пропустить бокал. Одна основательница одной сети, она говорила, что ей очень нравится, что мы с гостями на одной волне. То есть, можно выпить бокал. Если гость угощает, то я не против, потому что есть рестораны, где это запрещено, вплоть до того, что проверяют на алкотестер. Она наоборот была за то, чтобы вы были больше расслаблены. Но так чтобы прям пить…
А.Нарышкин
―
Что можно сказать о предпочтениях россиян?
Светлана
―
Тренд вот этот ЗОЖ пошел, и в винах это в том числе. Я вот сейчас НРЗБ проект, сами хозяева, владельцы, муж с женой, она очень за эту тему ЗОЖ… Мы в карту поставили очень неплохие позиции натуральных, биодинамичсеких вин. Это те вина, где минимальное вмешательство, где не используют химию и пестициды. Добавляют диоксид серы, потому что вино – этот тот же живой организм, живые бактерии. И нам нужно, чтобы на время ферментации все было хорошо и стабильно, чтобы оно не «гуляло». Поэтому добавляют вот этот антиоксидант. Те, кто за натуральность, они за то, чтобы его не добавлять.
А.Нарышкин
―
Диоксид серы – это плохо?
Светлана
―
Они обязаны писать. Просто в разных винах разный уровень содержания. В любом случае… Все по-разному чувствуют, у нас организмы по-своему переносят все эти химические соединения. В любом случае это вино имеет место быть, его нужно пить, потому что мы же всегда хотим получать… Зная одного винодела, мы всегда у него покупаем одно и то же вино, потому что оно нам нравится. Это всегда стабильно качество, стабильный год урожая. А это и есть наша сера…
А.Нарышкин
―
А мужики какое вино? Покрепче?
Светлана
―
Не всегда. Сейчас очень стало интересно пробовать шампанское. Очень стало интересно пить красные вина, небольшие винодельни, гаражные винодельни, сейчас такие завозят. Малоизвестные винодельни, там 2-3 гектара, и вот определённое количество вина в год. И на российский рынок, допустим, попадает только 100 бутылок.
А.Нарышкин
―
Снится ли вам работа, бывают ли какие-то кошмары?
Светлана
―
Работа в первое время снилась… Чаще снится, когда какие-то конкурсы, перелеты в другую страну по работе, есть как бы опасение что-то забыть, что-то не знать. Наверное, чтобы нос не перестал работать.
А.Нарышкин
―
А если нос перестает работать?
Светлана
―
Есть рот.
А.Нарышкин
―
А с насморком?
Светлана
―
С насморком – это другая проблема. Здесь очень сложно бывает. Во рту мы чувствуем одно… но когда у нас сильно заложен нос, мы знаем, все у нас взаимосвязано, то сложно это распознать.
А.Нарышкин
―
О чем мечтает сомелье? Профессиональные мечты.
Светлана
―
Я от многих ребят слышу, кто добивается здесь высот, они пробуют себя где-то за рубежом, в каких-то ресторанах местных поработать. У меня такая мечта, свой виноградник. Очень хочется.
А.Нарышкин
―
Здесь, там?
Светлана
―
Там.
А.Нарышкин
―
Почему здесь не нравится? Сами говорили, что в Крыму нормально бывает.
Светлана
―
В Крыму нормально бывает, но здесь не такие условия. Очень хочется в свои 50 лет сидеть на своем винограднике, на склоне каком-нибудь, попивать винцо с утра, как некоторые виноделы делают. Выпить бокал вина, спуститься в подвал, погреб, испробовать из каждой бочки вино, как оно там поживает.
А.Нарышкин
―
Вам для этого что нужно? Найти супруга состоятельного…
Светлана
―
Как вариант.
А.Нарышкин
―
Можно вклалывать дофига, сменить профессию?..
Светлана
―
Самое легкое – найти супруга, причем среди виноделов. Я вам скажу, у них очень красивые сыновья.
А.Нарышкин
―
Вы поэтому катаетесь?
Светлана
―
Нет, мы катаемся больше по обмену, по общению.
А.Нарышкин
―
На пенсию когда? В 70 лет вы вряд ли будете сомелье?
Светлана
―
Я надеюсь, что я уже уеду до этого возраста. Но я скажу так, что у нас возрастной порог тоже играет роль. В Европе на самом деле чем старше, тем лучше. У них это нормальная тема, и там не заморачиваются. Официанты, сомелье, у них считается, что более опытный. Там все по-другому. И когда мы сюда приезжаем, мы понимаем, что это глобальная разница.
А.Нарышкин
―
У меня последний вопрос. Можете в двух словах подобрать для разного типа вина идеальную закуску?
Светлана
―
Скажу так, в преддверии Нового года основным напитком будет шампанское, само собой. Неважно, российское… Есть неплохие производители. Либо это будет Франция. Очень неплохо подойдут мандарины, салатики… Оливье, селедочка под шубой, наша мимоза…
А.Нарышкин
―
Подождите, я думал, что вы скажете сыры…
Светлана
―
Это очень неплохо подойдет.
А.Нарышкин
―
Красное сухое?
Светлана
―
Если не очень насыщенное, не плотное, легкое, приятное, нельзя такие слово говорить – питкое, но я скажу, чтобы было понятно. Легкие, не выдержанные сыры, можно ароматные сыры, швейцарский, который намалывается на мельнице. Он вкусный и под вина подойдет… Либо сыры, которые…
А.Нарышкин
―
Алтайский или костромской?
Светлана
―
Там тогда чего-нибудь игристенького взять, чтобы вот этой соли не было. Либо какой-нибудь рислинг хороший, Францию или Германию. И с курицей классно сойдется.
А.Нарышкин
―
С курицей, с белой?
Светлана
―
С белым мясом, либо с соусом каким-нибудь приготовить. Рислинг прям отлично справится. А если с яблочками будет, либо полусухой рислинг – прям очень круто подойдет, это прям тема.
А.Нарышкин
―
Спасибо огромное, Светлана, сомелье была сегодня героем нашего эфира. Если вы хотите принять участие в этой передаче, присылайте заявку на почту iznanka2019@gmail.com. Укажите как вас зовут, кем вы работаете и обязательно добавьте ссылки на ваши социальные сети. На этом у меня все, с вами был Алексей Нарышкин, всего доброго.