Нестор Махно: союз с красными и предательство большевиков, 1920 г. - Александр Шубин - Цена Революции - 2021-08-08

08.08.2021

Нестор Махно: союз с красными и предательство большевиков, 1920 г. - Александр Шубин - Цена Революции - 2021-08-08 Скачать

Михаил Соколов

―

В эфире «Эхо Москвы» программа «Цена революции». Сегодня наш гость профессор РГГУ, главный научный сотрудник института всеобщей истории РАН Александр Шубин. И говорим мы о событиях Гражданской войны. Тут у нас юбилей. 100 лет назад кончилась эпопея Нестора Махно. В августе 1921 года отряд атамана ушел за границу в Румынию. Александр Владимирович, добрый день!

Александр Шубин

―

Добрый день!

М. Соколов

―

Мы с Вами беседовали о событиях 1919 года, о, так сказать, событиях разгара Гражданской войны. Это было довольно давно. Давайте мы напомним, какая картина боевых действий, фронтов складывается на юге бывшей Российской империи, откуда ушли собственно уже германские оккупанты, и где как раз действуют партизаны во главе с Нестором Махно.

А. Шубин

―

Ну, если мы говорим о 19-м годе, то там совершенно колоссальный калейдоскоп. Не знаю, нужно ли сейчас подробно об этом говорить, потому что когда вот Вы меня приглашали в 19-м году, мы это всё сами подробно разобрали. Но смысл заключается в том, что за Украину вообще в течение Гражданской войны борются красные, белые и 2 типа повстанцев основных. Это националистические повстанцы лояльные в той или иной степени Украинской народной республике и повстанцы, ну, такой либо левой социалистической направленности, но главное - это, конечно, махновская армия, которая здесь постоянно совершенно фактор, который самый крупный фактор, потому что вот в 20-м году партизанило на Украине порядка 40 тысяч повстанцев. Здесь, возможно, украинские историки со мной не согласятся, потому что есть некоторая склонность преувеличивать численность вот таких пропетлюровских бойцов там Холодного яра и так далее. Очень романтическая страница. Но о Махно можно сказать совершенно определённо, что это самая крупная даже не отряд, а армия, что она очень является постоянно важным фактором в своем районе. Это Приазовье. То есть это территория, так сказать, между Донбасом, ну, или между вот Доном, Донбасом с одной стороны и Днепром с другой стороны. Махно иногда наведывается... наведывается на побережье, но все-таки основной его район - это юг левобережья. И иногда наведывается естественно и в северные. То есть Махно - фактор относительно локальный, но эта вот локальность, это размером с европейское государство. То есть если бы эти события происходили где-то в западной Европе, ну, Махно был бы лидером какого-то государства, вот чтоб мы поняли масштаб явления.

М. Соколов

―

Размером с Бельгию так примерно.

А. Шубин

―

Ну, например. Да, примерно так. Такого вот... Средненького такого. И если мы с Вами все-таки перенесемся в 20-й год, что я думаю, нужно сделать, чтоб мы смогли нормально поговорить вот о событиях после 19-го, в 20-м не встречались, то здесь эта картина в целом сохраняется, но с определенными, так сказать, коррекциями. На правобережье продолжается повстанчество это УНРовское, ну, как говорят, петлюровское. Что-то НРЗБ последнее время к Петлюре как-то большие претензии случились у российского руководства, и, так сказать, во всяких информационных каналах его ставят чуть ли не рядом с Бандерой, но все-таки хочу сказать Вашим слушателям прежде всего, среди которых много людей, которые любят там Врангеля, Колчака, что Петлюра в этом отношении, ну, ничуть не хуже. Это сторонник такого вот европейского парламентского пути, но весьма авторитарный в условиях развернувшейся борьбы. То есть он, пожалуй, даже подемократичнее белых генералов будет, если говорить о его политическом проекте. Ну, у Петлюры есть одно клеймо, конечно, на биографии. Именно в 20-м году проиграв войну полякам, он делает ставку на союз с Польшей. Таким образом санкционирует раздел Украины по реке Збруч. То есть восточная Галиция отдается им Польшей. И надо сказать, что советская Россия, в общем, это потом не очень оспаривала. Были разные варианты. Но петлюровские части с этого момента начинают действовать не сразу, но с весны 20-го года начинают активно действовать в составе польских войск, так сказать, в оперативном управлении. И в этой большой геополитической борьбе, которая там разворачивается, мы знаем вот этот, так сказать, острейший момент советско-польской войны 20-го года, такие стратегические качели, когда фронты двигаются до Днепра, до Вислы и потом назад, так сказать, до Минска. Вот эта грандиозная эпопея. Здесь петлюровцы действуют на стороне Польши. И, конечно, с точки зрения украинского национального чувства это уже само по себе некоторое предательство. Это, конечно, вот с точки зрения украинского националист компрометирует Петлюру, пожалуй, больше, чем с точки зрения даже Кремля. Ну, для Кремля это, в общем, более или менее естественно, что все врачи как бы вместе оказываются.

М. Соколов

―

Место Махно вот где здесь в этом политическом раскладе как раз?

А. Шубин

―

... с языка сорвали. Да. И соответственно Махно оказывается вписан в другой контекст. То есть вот бушует эта война, которую мы теперь можем до известной степени вынести за скобки, мы будем к ней обращаться, просто мы должны понимать, что она там бушует западнее, но Махно-то у нас на левобережье с Вами. И здесь разворачивается другая эпопея. В Крым уходят остатки вооруженных сил юга России. Через некоторое время они уже называются русская армия во главе с генералом, бароном Врангелем. И собственно для Махно это главный сюжет, потому что белые пришли. И как известно, летом 20-го года Врангель довольно успешно действует в северной Таврии, а то, что для него северная Таврия, то для Махно его места просто. И вот здесь очень интересно, что Махно не хочет помогать белым. Белые даже... так сказать, пытались налаживать контакты, Махно очень жёстко от этого отмежёвывался вплоть до расстрела парламентёров. И это понятно, потому что вся его популярность, весь его образ складывается из того, что борец вот с этой помещичьей контрреволюцией, как воспринималось белое движение, так сказать, за его пределами. И настроение крестьянства такое, что белые придут, землю отберут. Надо сказать, что барон Врангель вопреки некоторой легенде о нем вполне способствовал такому представлению, потому что его приказ о земле майский, он, в общем... Ну,это такая реформа, что-то среднее между Александром II и Столыпиным. То есть дают как бы землю, но за выкуп, а крестьяне эту землю уже как бы имеют, выкуп, конечно, никто платить не хочет. И распространение этого приказа, оно популярности белому движению-то в северной Таврии не прибавило, конечно. Но Махно не хочет содействовать успехам белого движения. А в то же время он ведет смертельную, жесточайшую, то есть никакого гуманизма, войну с красными.

М. Соколов

―

Вот интересно, как эта война действительно началась в начале 20-го года, поскольку ведь в предыдущий период Махно оказывался и ситуативным и реальным союзником красных. И что он натворил в тылу у Деникина, мы как-то тоже обсуждали. В общем, это фактически развал всего тыла на юге.

А. Шубин

―

Да, это, конечно, одна из основных вообще, я считаю, причин поражения. Кстати, признававшихся обеими сторонами причин поражения белой армии вот при походе на Москву - это действия Махно, ну, и подобных отрядов, конечно, тоже, но Махно, конечно, самый яркий факторов в тылу у Деникина, он просто создал там свою территорию, захватывал города. Ну, как он захватывал города, мы к этому еще вернемся, потому что это не последний раз. Но если мы говорим о благодарности большевиков, то ее не было. Придя на Украину, они четко уже опыт 19-го года. Никакой автономии. Никакой партизанщины, батьковщины. Все жестко зачищать, арестовывать. Под очень формальным предлогом на Махно напали. Махно, кстати, хотел мириться. У него всегда была такая концепция, и это именно концепция, потому что она из этапа в этап, из года в год у него продолжается. Он понимает, что на этом вот этапе он вряд ли сможет победить в масштабах всей страны. Под словом «страны» я понимаю прежде всего Россия плюс Украина. И в этой ситуации он хочет автономный район. То есть вот давайте я покажу, как мы можем с вольными советами, с рабочим самоуправлением, с крестьянской свободой, с демократическими вольными организациями, вольными советами, их съездами. Вот мы покажем вам, как коммунизм строить по-настоящему без бюрократии, без чиновников, без комиссаров-державцев, а все будут смотреть, и это будет популярно, и это разложит советскую остальную систему, основанную на бюрократизме, лжи и подавлении и в его понимании. Конечно, красным эта идея была совершенно неприемлема. Они тут же предложили Махно двигаться на поиски про... Армия в этот момент у него находилась в состоянии просто тотального заболевания, прежде всего, тифом. Мы знаем бушевал...

М. Соколов

―

Ну, кстати, история с пандемией и по белым ударила, и по Махно, а по красным где-то за год до этого наоборот.

А. Шубин

―

Да. Но красные к этому моменту уже хорошо отработали, относительно хорошо отработали санитарную систему, что, кстати, тоже характеризует этот прекрасный режим. Вот. Но махновцы тут оказались совершенно жертвами и оправлялись они от этого... вот от этой пандемии до весны, ну, где-то до февраля 20-го года. Махно, поняв, что ситуация аховая, сдаваться естественно не стал, ушел в подполье. Армия ушла в подполье. Она была по сути распущена в начале 20-го года. Прокатились какие-то репрессии, но, в общем, в этот момент коммунистам было не очень до Махно. Здесь были другие задачи. Потом мирная передышка. Это такой не самый зверский период истории коммунистического режима. И Махно, вот он уцелел. И с февраля 20-го года он начинает партизанить. Что они делают? Ну, во-первых, это продразверстка наоборот. То есть они атакуют склады, куда коммунисты свозят продразверсточное продовольствие и раздают его назад. Естественно это позволяет им самим неплохо питаться, потому что армия таким образом получает то, что большевики собрали. Как бы возникает вопрос, а как питались махновцы, почему крестьянам... их продразверстка не смущала. А потому, что махновцы никакой продразверстки не ввели. Они могли свободно здесь пользоваться тем, что делают коммунисты. Но это не значит, что Махно такой вечный паразит на коммунистах, потому что в 19-м году, когда он контролировал свою территорию, крестьяне сами давали. То есть там была такая, ну, добровольное от сел снабжение шефством, можно сказать, над войсками Махно, потому что ребята были из определенных деревень, формировались полки, соответственно деревни, там села, небольшие регионы, они шефствовали над своими воинскими частями. Вот здесь у Махно вообще без проблем НРЗБ. Дальше масштабы движения. Они, конечно, по-разному оцениваются, но очевидно, что Махно было лояльно более 10 тысяч бойцов. Есть разные оценки повторяю. Но то, что вот рассыпаны по левобережью партизанские отряды, ориентировавшиеся на Махно, были действительно достаточно массовой армией, а мы знаем, в 19-м году даже больше, но это все-таки не лучший период, довольно тяжелый. Регион перенасыщен красными частями, потому что они начинают стягиваться против Врангеля здесь. Плюс именно через этот регион постоянно идет поток красных частей на польский фронт. И вот как раз очень большой проблемой для Махно было движение 1-й конной армии с Кавказа на польский фронт. И для Буденного это был такой тяжелый поход, потому что он-то думал просто проехать, а тут еще целая война. Ему пришлось в ней поучаствовать недолго, потому что вот Махно тоже не очень хотелось. Что еще делают махновцы? Да, это кровавый террор обоюдный. Коммунисты тоже в данном случае не стеснялись. Правда, в 21-м году он станет еще более жестоким. Но в этот момент, конечно, махновец, пойманный с оружием в руках или красноармеец, особенно командир или комиссар, шансы на жизнь были минимальные. Но махновцы, они все-таки устраивали такие суды. И он спрашивали у местных крестьян, знают ли они вот этих вот бойцов, есть ли что замолвить. Конечно, красноармейцам намекали, что неплохо было бы перейти в ряды махновцев. Некоторые переходили. Некоторые потом переходили назад или вообще сбегали, потому что было много мобилизованных. И, в общем, люди действительно уже устали от войны этой многолетней. Но так или иначе все-таки убивали, убивали и убивали. Это постоянные картины убийств с обоих сторон, конечно, сопутствуют этой жестокой гражданской войне.

М. Соколов

―

Это все до лета 20-го года, в общем, происходит, да?

А. Шубин

―

Это все весна... Ну, от февраля, скажем так, до июля, потому что в июне 20-го года начинается наступление Врангеля на север, и это меняет всю ситуацию. Мы знаем, такая тоже, так сказать, отдельная эпопея - разгром конной группы Жлобы. Это милый парень Жлоба, который как колобок там в 18-м году от Сорокина ушел, под Царицын пришел. Сталин его любит. Ворошилов его любит. Но вот тут Жлобина карьера как бы все-таки подломилась, потому что белые показали ему как воевать, загнали его конную группу в мешок. Еле вырвался Жлоба. И, конечно, Врангель очень приободрился, все-таки перышки распушил и пошел на север. То есть стало ясно, что белые-то не разбиты. То есть вот этот период деморализации конца 19-го года остался позади, армия крепкая, воевать умеют. И Махно оказывается в ситуации, когда сейчас он начнет партизанить на линии фронта. А это совершенно невозможно. И тогда он, обложенный очередной раз со всех сторон ВОХРовцами и другими отрядами, движущимися на фронт, просто войсками... Лично товарищ Дзержинский занимался поимкой Махно в этот период. Но и товарищу Дзержинскому не удалось. Махно тоже как колобок и от этих ушел, и от тех ушел. В общем, махнул он им хвостом. И в июле 20-го года он начинает свой беспрецедентный рейд по городам и весям не просто левобережья, а востока современной Украины, можно так сказать, с заходом и на территорию современной России. А это порядка 600 километров. То есть вот знаменитый мамонтовский рейд, он был меньше. Более того движется боевая группа, которая может составлять тысячу человек, может составлять несколько тысяч человек. Это, в общем, по тем временам мобильная армия. Пехота на тачанках. Большие силы кавалерии. Каждая тачанка с пулеметом. Пулемет по тем временам - это если не оружие массового поражения, это очень серьезного поражения, потому что когда вот эта вот мобильная группа куда-то врывается, там же окопов нет, и она просто разносит все. Окопы рыть ни у кого времени нет, движение идет десятки верст в день, и направление движения совершенно не предсказуемо. Махно берет НРЗБ. Махно берет Зеньков. Махно берет Старобельск. Это... Это города. Это города, в которых, вообще-то говоря, есть какое-то охранение, какая-то оборона, какая-то защита от более мелких повстанческих группировок, куда свозится во это добро со всех по продразверстке. И вдруг вот врывается такая армия, и что с ней сделать совершенно непонятно, потому что с одной стороны красные, в общем, фронтом-то развернуты вот на наступающего Врангеля, но Махно специально, и он это всячески подчеркивал, уходит далеко в тыл. Далеко. Чтобы вот 13-й армии, которая сражается против Врангеля, не мешать. Вы там разбирайтесь. И в конце концов маршрут его уходит до тихого Дона, так сказать, до Миллерова, где вот тоже ожесточенный бой был. Там Махно вот во время этих боев, так сказать, самый восточный вот... Так вот у меня тут симметрично, конечно, восток у нас... Вот там восток. Самый восточный очаг, так сказать, вот его деятельности - это уже донцы, но донцы... донцам он не понравился, надо сказать. Красная разведка говорила, что отношение к нему на Дону такое, значит, настороженное, и особого пополнения он там не имел. И поэтому...

М. Соколов

―

Чужой. Чужой. Да.

А. Шубин

―

Чужой и главное - идеология чужая, потому что вот эта идеология все-таки о вольных советах, очень популярная на востоке Украины для казаков, привычных к другому и... ну, так сказать, другое понятие если о порядке, о социальном устройстве, либо в белые, либо уж в красные, но вот эта вот вольность... Тоже там были естественно и сторонники. И потом непосредственно с Махно сотрудничали там те же маслоковцы и так далее. Но все-таки он здесь чужой и идейно чужой. То есть вот в этот момент он не был там поддержан, но и разбит тоже не был. Что происходит у нас в этот момент южнее? Южнее у нас, сентябрь 20-го года, Врангель берет Гуляй-Поле. То есть это вообще, ну, для Махно, я думаю, если он эту весть получил, я думаю, что он ее получил либо через какое-то время, но все-таки получил, это, конечно, большая неприятность. То есть белые в его столице. Красные упустили... Вот доверил, понимаешь, им свою столицу, они ее упустили. Белые в Гуляй-Поле. Белые в Александровске. Ненадолго, но все-таки. Это вот его места. И это, конечно, ставит перед ним проблему, что нужно, ну, как-то, в общем, может быть, прекращать эту войну с красными на какое-то время. У красных эта идея уже давно носится в голове, потому что что делать с Махно они не знают, какие силы ему противопоставить совершенно непонятно. Белые вот-вот захватят Донбасс. Это будет вообще экономическая катастрофа. Любопытно, что в мемуарах Врангеля вот нет совершенно понимания, что Донбасс важен. Даже... Даже интересно. То есть это он мыслил какими-то прежними категориями. А для Ленина, который выстраивает экономическую машину, Донбасс - сердце экономическое, и вдруг белые туда. Но белые, как известно, ворвались в Юзовку, но очень ненадолго. Такой был тоже скорее рейд. И потом сосредоточили внимание даже на правобережье, на, так сказать, других совершенно задачах. Но для красных это была экономическая катастрофа, и нужно было срочно что-то делать. И мы уже понимаем, к чему я клоню. Снова назревает союз между непримиримыми противниками. Махно, анархиста и в эмиграции, да и современные тоже такие коммунистически настроенные левые часто упрекают в излишней доверчивости коммунистам. Махно в известной степени это и признавал, и этим многое объяснял, что вот он такой добрый. Он потому, кстати говоря, испанским анархистам очень не советовал дружить с коммунистами. Они это учитывали. То есть здесь есть некая преемственность между революцией в России, на Украине и революцией в Испании, где анархисты тоже сыграли большую роль, вот те, которых Махно консультировал в известной степени. Но так или иначе здесь Махно идет на этот союз. Была ли это наивность? Вот в этот момент уже никакой наивности, конечно, не было. Причем можно говорить о каких-то надеждах 19-го года, о некотором непонимании, что такое коммунистический режим. Здесь никаких иллюзий не было. Чистая прагматика.

М. Соколов

―

То есть нужна была передышка какая-то ему.

А. Шубин

―

Нужна была передышка, потому что, ну, загнали, что называется, бойцов и коней. И коммунистам это надо. И нам это надо. И еще раз попробовать вот им показать эту модель, что можно создать автономию внутри советской республики вот какую-то... Знаете, как в этих местах есть заповедник Аскания-Нова. Вот такую социальную Асканию-Нову создать и посмотреть, а, может быть, вам, коммунистам, понравится. Дело в том, что мы, может быть, позднее об этом упомянем, ведь у коммунистов-то тоже были такие самостийно самоуправленческие течения и рабочие оппозиции, и демократические централисты. Коммунисты тоже были не цельными. И вот с коммунистами тогда вообще-то анархисты сотрудничали. Один из людей, о которых мы будем сейчас говорить, такой Рыбин был крупный профсоюзный деятель в этот момент в Харькове, в Донбассе, и он был анархистом, он потом перейдет к Махно. То есть здесь все еще было не очень жестко. Но Махно специально оговаривался потом, что мы ни коим образом не предаём наши принципы. Это тактический союз. Мы готовы заключить и политическое соглашение, но мы от нашей борьбы против комиссародержавия, бюрократизма, вот всего вот этого. Это чуждо коммунистической идее в его понимании, чуждо вообще левой идее. Мы с этим продолжаем борьбу. Тем не менее в конце сентября начинаются консультации заочные, вот понимаете, просто дистант. Может быть, это 1-й такой пример дистантной политики. Даже встретиться эти люди не могли. Они тут же должны были друг друга расстрелять или зарубить. Вот такой, значит, дистант. Махновцы захватывают какой-то коммуникационный центр, где есть телефон, и звонят красным. Красные соответственно с ними начинают переговоры. И такие переговоры, которые вели, кстати, тоже интересные люди, помимо махновских командиров вот там НРЗБ, там другие... Кстати, нужно сказать, я об этом забыл сказать, что махновская система в этот момент имеет довольно демократический характер. Существует, ну, говоря языком того времени, реввоенсовет, но официально он назывался Совет революционных повстанцев-махновцев. Элемент культа личности здесь переплетается просто с тем, что нужно объяснить, а кто мы такие.

М. Соколов

―

Ну, да.

А. Шубин

―

Махновец. Сразу все понятно. Но, в общем, Махно является фигурой не только командной, но и политической, потому что он входит в этот совет. В этот совет входит и Аршинов, который такой идеолог, один из идеологов движения. И считается, что совет вообще-то решает. Махно в этот момент еще, как мы помним, тяжело ранен в ногу, и соответственно его роль здесь тоже не очень активна. И вот эти переговоры ведет помимо махновцев еще один интересный человек, такой Попов, который тоже...

М. Соколов

―

В душе левый эсер.

А. Шубин

―

Вот именно. Да. И от бабушки ушел, и от дедушки ушел. Именно он собственно командовал вот этим отрядов ВЧК левых эсеров, которые в июле 18-го года в последний раз бросил такой силовой вызов вот коммунистам в Москве, в их столице. Ну, это отдельная, конечно, история. Вызов был не очень убедительный, прямо скажем. Но вот тем не менее так вот переплетаются судьбы. Теперь он уже анархист, анархокоммунист. Его взгляды изменились. И он секретарь вот этого совета. То есть он политическая фигура. Сначала махновцы выдвигают очень обширные требования. Они предлагают признать их район, признать свободные выборы в советы. Много политических именно требований. И контрагенты с той стороны, прежде всего украинский главный чекист Мальцев, говорят, что нет, таких у нас полномочий нет. Давайте военную какую-то повестку найдем, а потом разберемся и с политикой. И вот в ходе уже сложных переговоров решают следующее, идет 3 пункта соглашения, что махновцы поступают в оперативное подчинение Красной армии. То есть не... непосредственно в оперативное. Им будут выделяться какая-то линия фронта, какие-то общие указания, как их решать, они сами будут это делать. 2) Это сохранение внутреннего, так сказать, уклада махновской армии. Она не должна реорганизовываться как Красная. И махновцам предоставляется район Старобельска, то есть чтоб было вообще где отдохнуть. Старобельск махновцы уже брали. Теперь он находится в руках красных. И вот красные должны уйти. Махновцы должны туда зайти, перегруппироваться, отдохнуть, поднакопить силы и вперед на Врангеля. И был 4-й пункт, который как раз предусматривал автономный район. Да, забыл я сказать, были и политические положения, и там...

М. Соколов

―

Типа амнистии, видимо, да?

А. Шубин

―

Да. Амнистия участия в выборах на съезд советов, которые планировались на декабрь. И свободная деятельность анархистов, не призывающая к свержению советской власти. То есть бороться с комиссародержавием - это одно, но политическими средствами. Да. Это вот все в пакете 3-х пунктов. А 4-й пункт - это автономный район. Вот участвовавший уже в переговорах политические деятели советской Украины Затовский, Яковлев, они, ну, даже сказали, что мы не... не отрицаем этого вообще, но формулировку мы должны согласовать в Москве. Ну, что лишний раз подчеркивало, что Украина, конечно, при всей формальной независимости самостоятельным советским государством не была. Махно с пониманием отнесся, но дал понять, что если он что-то завоюет, какую-то территорию, то эта территория сразу станет советским районом в его понимании, а не в понимании, так сказать, Харькова, который тогда был столицей. И вот наступает некоторая передышка. Начало октября, прекращаются боевые действия между красными и махновцами. С другой стороны, ну, Махно интересно, он становится председателем этого совета. То есть он как бы не подчиняется сам Красной армии и красному командованию.

М. Соколов

―

Но есть командующий, - да? - если не ошибаюсь.

А. Шубин

―

Командующий Каретников. Да. Вот он подчиняется. Но в оперативном отношении. Выделяется... Сначала вся махновская группировка выдвигается на фронт. Причем интересно, что она тут же членится. Часть партизан заявили, что они в этот союз не вступают. Трудно сказать сколько, но может быть даже до половины, которые довольно резко выступили против этого союза, но тут же затаились. Ну, не мешать же? Вот. Все затаились. Для коммунистов, в общем, для советской системы это такой, в общем, хороший период, что вот наконец-то все более-менее стихло на левобережье. Махновская группировка выдвигается на фронт и вместе с красными, вместе со своими прежними и будущими противниками, 42-й дивизией, наносят удар, ну, вот если смотреть на карту, так сказать, с северо-востока, в то время как затем им навстречу будет нанесен удар, это октябрь 20-го года, от Шаховского плацдарма соответственно с запада, и врангелевская армия оказывается просто под угрозой окружения. Махновцы входят в Гуляй-Поле, входят в Александровск, но Александровск они потом не контролировали, вместе с красными, все вперемежку, но врангелевцы уходят из северной Таврии, запираются в Крыму. И такой кратковременный мир приходит в эти края. И махновцы сразу начинают обустройство своего района как такую самоуправленческую альтернативной коммунистическому режиму конструктивной модели социализма.

М. Соколов

―

То есть опять вокруг Гуляй-Поля, там где-то.

А. Шубин

―

Вокруг Гуляй-Поля. Но там достаточно много волостей, ну, как собственно и было в 19-м году. И у них... Они создают совет. Секретарем становится вот этот Рыбин, который такой известный профсоюзный деятель и вообще, так сказать, человек весьма серьезный, грамотный, лично знаком и с Раковским. Ну, то есть это уровень политической деятельности. Это не какая-то там банда, повстанцы просто. Это армия, которая охраняет некоторый район, где строится какой-то новый, так сказать, образ вообще социальный. В частности принимается решение о том, что предприятия отчисляют часть ресурсов кооперативу. Кооператив занимается социальной политикой, НРЗБ, продуктообменом. Мы понимаем, что денежный обмен в этот период, конечно, очень относителен. И с другой стороны значительная часть махновцев, она остается в этом районе. То есть каких-то иллюзий, что дальше будет мир и благолепие, конечно, нет. Махновская делегация едет в Харьков. Кстати говоря, тот же Попов. Происходит освобождение видных заключенных, анархистов таких как Волин, Максимов. Это очень крупные имена в том числе и анархической мысли. Потом в эмиграции они участвовали в дискуссиях в том числе и с самим Махно, в том смысле, что они конфликтовали. Но вот в этот момент такая оттепель прямо на востоке Украины. Идет подготовка к анархистскому съезду. Приглашение получает Максимов. Максимов не в этом регионе живет. Волин активно участвует в агитации. Махновская делегация, там Попов активно агитирует. И надо сказать, что это ведет к неприятностям для коммунистов. В Харькове тут же волынка рабочая. Значит, все Махно понаслушались. И это, конечно, очень не понравилось. То есть сразу стало ясно, что если махновцам дать возможность свободы слова, то возражать им будет очень трудно, потому что практика коммунистического режима, она, в общем, ну, так сказать, мягко говоря, спорная с точки зрения интересов рабочего класса. Это, конечно...

М. Соколов

―

Дискуссия не предполагается, в общем. Выполняет...

А. Шубин

―

... Вот в этом не предполагается, потому что доказать, что это рабочая власть, когда она так обходится с рабочими, ну, это очень трудно. Вот. Ну, конечно, все это очень не понравилось руководству ни в Москве, ни в Харькове, но таковы реалии. Нужно сейчас использовать махновскую вот эту ударную группировку во главе с Семеном Каретниковым, которая составляет, ну, так до 5 тысяч бойцов. Но нужно иметь в виду, что это отборные, конечно, отборные силы. Это пулеметчики. Основную часть пулеметов туда отдали. Там было более 400 пулеметов. Дальше, значит, кавалерия там 2 500 примерно во главе с Марченко. Это лучшие силы кавалерии. Это потом признавали, что вот, наверное, ошиблись, может быть, так доверившись коммунистам хотя бы в этом вопросе. Но до известного момента казалось, что ничего опасного тоже нет, потому что, ну, мы действуем против белых. Как только коммунисты начинают вести себя плохо, мы уходим. Не учли географию. Уйти было трудно, потому что стратегический замысел использования махновских частей Фрунзе в войне против Врангеля заключался в том, чтобы бросить их, так сказать, на сивашский лед. Да?

М. Соколов

―

Ну, то есть в самое пекло - да? - отправить, грубо говоря.

А. Шубин

―

Самое пекло. Причем сначала отдали приказ просто идти на Сиваш. Но тут уж Каретин сказал, извините, товарищи, давайте все-таки разумно рассуждать, мы одни не справимся, как бы мы высоко себя не оценивали. Понятно, что это фронтальная атака. И когда говорят, что махновцы вот не в состоянии были атаковать фронтально, что это только, так сказать, набежал, убежал. Нет, они и фронт держали в 19-м году против белых. И в данном случае это наступательная операция уже в стиле, знаете ли, наверное, 1-й Мировой войны. Это очень трудная наступательная операция через водную преграду. Ледяная вода. Ну, в общем, вместе с красными дивизиями, как говорится, и славу поделили. Ну, коммунисты потом эту славу, как мы знаем по советским фильмам, не признавали. И там махновцы упоминаются как только что-то такое мешающее в тылу. Но вот хлебнули они холодной сивашской водицы, говоря словами Булгакова, так сказать, из «Бега», и прорвались на крымскую территорию. Знаменитые вот эти во бои на годовщину октябрьской революции, которые собственно и решили судьбу врангелевской обороны, потому что держать Перекоп, так сказать, постепенно отходя, было можно, а когда у тебя в тылу образуется группировка противника уже, ну, как говорится, противники останавливают часы в такой ситуации.

М. Соколов

―

Там, по-моему, был контрудар конницы Барбовича. И они как раз столкнулись в том числе и с махновцами. И вот это был последний шанс врангелевцев.

А. Шубин

―

Я думаю, что, в общем, это скорее была такая уже битва чести, потому что для того, чтобы удерживать оборону в Крыму у них, ну, не было никаких шансов. То есть по территории Крыма уже на широком фронте. Ну, да, кавалерийский такой вот удар, ну, давайте попробуем. Но это скорее уже прикрывали отступление. Честно говоря, так по мемуарам Врангеля видно, что, видимо, он уже смерился с отступлением, когда они отошли в Крым. Вопрос был только времени, потому что, ну, сколько там запад будет снабжать эту армию. Вопрос продовольствия. Почему в Таврию нужно было идти, чтобы получить какую-то свою продовольственную базу. Интересно, что ведь врангелевская армия этот вопрос о патриотизме там и так далее, она вывозила хлеб за рубеж для того, чтобы получить какие-то, так сказать, валютные ресурсы. В общем, союзники... Ну, Франция немного помогала, но прямо скажем, не достаточно, чтобы это все как-то держалось. А внутренней почвы, экономической базы в Крыму просто не было. Поэтому эти героические страницы, героические для всех, наверное, участников, это все-таки была уже агония, конечно же, белого движения. Но так или иначе махновцы оказываются победители. Они располагаются, ну, правда, осень, не сезон, в Евпатории, передыхают, но настроение, конечно, не радостное, потому что понятно, что махновская группировка оказалась собственно в ловушке. И как-то и уйти сразу неудобно, ну, все-таки союзники благо. И коммуникации, ну, информационные перерезаны. То есть Махно не может там отдать какое-то указание своей группировке этой, потому что все коммуникации у красных. Мобильной связи не было. И радиосвязи тоже не было. Что? Что делать? Как? Как дальше быть? И где-то недельки две ситуация довольно благообразная. Рыбин и другие, так сказать, политические активисты махновские говорят, что, конечно... конечно, скоро это все кончится. Доверия коммунистам нет. Махно как военный организатор готовится к столкновению, но как бы и повода вроде бы нет. Но коммунисты и Фрунзе, прежде всего, это видно вот в его переписке и в его и публичных потом выступлениях и естественно ЧК, они все накапливают компромат, чтоб показать, что махновцы - это такая банда, как Фрунзе потом заявит, «засевшая в непонятно каких мотивах в тылу». но мы видели, что это неправда. И махновцы в этом Крыму, они как бы заложники этой ситуации, потому что их как бы не выпускают, но...

М. Соколов

―

Но не трогают сколько-то времени. Да?

А. Шубин

―

... ну, пока здесь, ну, подождите. Вы же в оперативном подчинении? В оперативном подчинении вы здесь. И Фрунзе выдвигает такой ультиматум, ну, явно невыполнимый о том, что махновская армия должна теперь двигаться на Кавказ. Ну, зачем ей двигаться на Кавказ? Это значит, по горам скакать за повстанцами местными, потому что в этот момент, это ноябрь 20-го года, Армения уже советизирована и без сопротивления. Сама, так сказать, сдалась в силу... Ну, дашнакская Армения в силу, так сказать, внешнеполитических... этих макрополитических обстоятельств, борьба с Турцией и так далее. А куда? А зачем отрываются от своих мест? Понятно, что как только махновцы уйдут, придет Красная армия, ЧК, и кончатся здесь всякие автономный район и вся эта вот игра в самоуправление, ну, игра для коммунистов естественно. Для махновцев это было все искренне вполне. Поэтому, ну, нужно свой район защищать. Махно предлагает переговоры. Переговоры никому не нужны. И к 25 ноября уже становится все ясно, потому что махновцы получают... листовочки перехватывают, где уже готовые листовки «Бей бандитов-махновцев». То есть уже готова пропагандистская кампания к нападению на Махно.

М. Соколов

―

Вот интересный вопрос, Александр, а в этот момент Фрунзе согласовывает свои действия там с Харьковом, с Москвой, то есть с политическим руководством?

А. Шубин

―

Безусловно. Конечно. Конечно. Нет, более того я вот это публикую в своей книге, Фрунзе отчитывается перед Лениным. То есть даже в ходе вот тактических военных действий он отчитывается перед Лениным. Вот материалов по 25-му там ноября я не видел, но они... В общем, много опубликовано, что там нет вообще никакой разницы украинское руководство, не украинское руководство. Собственно по соглашению 19-го года, вернее не по соглашению, а по решению 19-го года все вооруженные силы Украины являются частью Красной армии. Это вот да, большевики на Украине занимались комплексом задач, связанных с этой проблемой, но политических. Фрунзе, конечно, руководствовался указаниями Кремля. И все это было, конечно, решение Кремля. И вот этот компромат вываливается. Интересно, что махновцы потом отвечали в своих воспоминаниях и на допросах на то, что вот якобы махновцы там обижали красных, захватывали, убивали красных в тылу. По каждому пункту они говорили, что если такие эксцессы были, мы наказывали, расстреливали своих командиров даже за подобный эксцессы. То есть махновцы пытались держаться до последнего вот в рамках этого соглашения. И, конечно, мы можем со свей ответственностью сказать, что в ночь с 25-го на 26 ноября произошло вероломное нарушение соглашения со стороны красных, вероломное нападение красных на своего союзника, конечно, совершенно циничное и неоправданное вот какими-то нарушениями со стороны махновцев. Те были готовы договариваться, обсуждать, принимать меры, там демаркационные линии рисовать, все, что угодно, чтобы сохранить вот этот свой очаг конструктивного такого вот социализма анархического, но нападение случилось. Еще, так сказать, элемент вероломства. Каретников был вызван в штаб для переговоров, там арестован. Впоследствии он был допрошен и расстрелян. И это, конечно, тоже ни в какие ворота не лезет. Но махновцы оказались готовы. Кавалерия двинулась и красным было очень трудно. Они обложили вроде махновцев со всех сторон, но те в одном месте пробили своим кавалерийским кулаком, вышли к Перекопу и говорят там: «Привет! Мы красные». А они же без погон. Ну, как красные. Ну, их и пропустили через Перекоп.

М. Соколов

―

Там якобы они какой-то пароль знали и поэтому смогли пройти, то... А с другой стороны есть версия, что и часть красных отрядов просто, ну, саботировала указания. Все вместе.

А. Шубин

―

Я скажу так, что вот как это описывают... Ну, описывает в основном самое достоверное описание, видимо, у Аршинова, потому что он непосредственно тогда присутствовал в Гуляй-Поле, и с Марченко они беседовали. Видимо, их просто, ну, что называется, приняли за своих по всем критериям. Хотя, конечно, Вы правы, если кто-то что-то подозревал, то это должен быть очень идейный человек, чтобы вот сталкиваться с махновцами в такой рубке. Но так или иначе все-таки это укрепление Перекоп они прошли. Но очень быстро они столкнулись с превосходящими силами красных севернее. И здесь было кровавейшее столкновение, которое закончилось тем, что группировка более 2-х тысяч человек, ну, конечно, потрепанная в боях на Сиваше... Сиваше. Да. Но все-таки превратилась в отряд в 700 человек. То есть это очень большие потери. Махно очень переживал, что он потерял вот цвет своей кавалерии. Вот в этом бою он потерял цвет своей кавалерии. Сам Махно, мы помним, сидел в Гуляй-Поле. «Батька Махно смотрит в окно», и за окном, как известно, темно. Но в этой темноте его обступают разные красные части. Махно...

М. Соколов

―

То есть это все синхронно происходит. С одной стороны Крым и Гуляй-Поле акция.

А. Шубин

―

Да. Нападение одновременно синхронно производится. И Махно, и махновские командиры... Когда я говорю Махно, это всегда немножко псевдоним махновских командиров. Там была очень высокая степень, культивирующаяся Махно, и в этом вообще он гений военный, вот самостоятельность командира, самостоятельность бойца - это все воспитывалось, это все культивировалось, поощрялось. Вот эта ситуация 41-го года сталинская, когда людей бросили, а потом их же за это и наказывали, так сказать, вот она была совершенно невозможной. Махно говорил: «Разбегайтесь, но потом вот в этом месте соберётесь». И они собирались и в боевую силу, готовую к удару. Они могли собраться в тылу у врага. И вот сейчас увидим это на конкретном примере. Но тут Махно еще один интересный ход использовал. Он атаковал наступающие силы с одной стороны и ушел вообще из Гуляй-Поля. Соответсвенно в тяжелом бою красные с одной стороны врываются в Гуляй-Поле, с другой сторны туда врываются тоже красные. Те в них стреляют. Эти стреляют в них. Темнота, неразбериха. Ничего не поймешь. В общем, красные какое-то время сражались друг с другом за Гуляй-Поле. А они же еще и похожи все друг на друга. А махновцы в этот момент уходят на безопасное расстояние. Махно вырывается в Бердянск. Там погром, разгром. Никто не ждал абсолютно. Кстати, и про это нападение собственно-то красные узнавали постепенно, что Махно теперь не друг, а враг. И даже в советское время, не знаю как сейчас, были таблички там погибшим коммунистическим героям, которые, в общем, не смогли удержать Бердянск, ну, махновцы их, конечно, там жестоко порубили. И двинулись дальше. В основном борьба происходит на побережье Азовского моря. Фрунзе все-таки тоже, мы понимаем, достаточно опытный и талантливый полководец, особенно когда у тебя такой перевес в силах. Сюда собирается, ну, по существу две кавалерийские армии и несчётное количество пехотных частей. Непосредственно против махновского ядра действовало 4 дивизии, из них 2 - кавалерийские. И что они делают? Они систематически прижимают Махно к Азовскому морю и прижимают. И вот в Андреевске они Махно окружают. Фрунзе докладывает Ленину, что все нормально. Он ему 2 раза об этом докладывает.

М. Соколов

―

То есть это уже декабрь 20-го года - да? - я так понимаю.

А. Шубин

―

Это декабрь 20-го года. И Махно свою армию... Тут ведь как? С одной стороны трагичность ситуации, колоссальный перевес сил красных. С другой стороны красные в этот момент не могут... в этом смешении большого количества частей не могут ими толком управлять. И начинается здесь давка красных частей, неразбериха. Вот махновцы воспользовались этой неразберихой. Что называется, перед фронтом красных он распускает свои войска. Они просачиваются, кто как может, через эти все красные части, собираются в тылу у красных, наносят удар по тылу красных.

М. Соколов

―

То есть это как бы они растекаются и потом вот, значит, снова действуют. Такая удивительная, конечно, система.

А. Шубин

―

Потом, я думаю, после учебы в советских академиях, где опыт махновщины изучался, такие штуки могли делать китайские партизаны. Во товарищ Мао Цзэдун, он чем-то своему полководческому искусству, ну, опосредованно, потому что советские специалисты, как мы знаем, там работали в 20-30-е годы, и в советских академиях это все изучалось тщательно. Вот уж очень похожи, я думаю, что китайские вот эти партизанские командиры, они во всяком случае вот основные эти приемы они потом знали и, так сказать, узнали, скорее всего, от советских советников. То есть вот он производит эти совершенно невероятные с точки зрения военного искусства действия дважды. Фрунзе, конечно, страшно разочарован. Ленин разочарован, потому что Фрунзе уже обещал, потому что, ну... ну, все, ну, уже... Ну, что? Белые вот в таких случаях уже заканчивали - да, - сопротивляться. А этот нет. И уходит Махно на правый берег...

М. Соколов

―

И тут-то вынуждены мы с Александром Шубиным поставить многоточие как раз на рубеже 20-го и 21-го года. Как всегда у нас не хватает времени. В программе «Цена революции» я думаю, что мы продолжим этот рассказ о самых трагических событиях махновского движения и событиях на Украине того времени. Я благодарю профессора и главного научного сотрудника Института всеобщей истории Александра Шубина и надеюсь, что через недельку мы продолжим этот разговор. Спасибо.