Советская Россия после окончания Первой мировой войны - Ярослав Леонтьев - Цена Революции - 2019-02-17
17.02.2019
Советская Россия после окончания Первой мировой войны - Ярослав Леонтьев - Цена Революции - 2019-02-17
Скачать
М.Соколов
―
В эфире «Эха Москвы» программа «Цена Революции», ведет ее Михаил Соколов, профессор, доктор исторических наук, Ярослав Леонтьев. Сегодня мы будем говорить о событиях на территории бывшей Российской Империи, Советской России и, наверное, Украины тоже, в конце 18-го, начале 19-го года, после окончания Первой мировой войны. Ярослав, добрый вечер!
Я.Леонтьев
―
Добрый вечер!
М.Соколов
―
И давайте мы как бы оттолкнемся от дат, связанных с окончанием Первой мировой войны, что происходит в России там в ноябре, в начале ноября 18-го года, когда прекращаются боевые действия на Западном фронте?
Я.Леонтьев
―
Ну, так совпало, что как раз в момент, когда вспыхнуло сначала восстание в Киеве, потом Ноябрьская революция в Германии началась, в России в это время проходил, в Советской России, 6-ой чрезвычайный съезд советов, и его можно назвать по аналогии, наверное, с 17-ым Съездом ВКПБ 34-го года «Съездом победителей», то есть по отношению к большевикам, потому что в отличие от предыдущих съездов советов, где левые эсеры иногда 30, иногда 40%, например, составляли и другие были представлены тоже, вот на этом съезде мы видим среди делегатов 1200 коммунистов, вот и всего, кажется, 34 человека, принадлежащих другим каким-то партиям, тоже впрочем очень просоветским.
М.Соколов
―
То есть фактически однопартийная система в этот момент действует?
Я.Леонтьев
―
Ну, по крайней мере, вот в формате вот этого Всероссийского съезда советов, состоявшегося в начале ноября, именно так, да.
М.Соколов
―
Если говорить о предупреждении того же Ленина, он выступал, по-моему, на каком-то заводе в конце октября, и сказал, что вот-вот сейчас там будет, с одной стороны, мировая революция, а с другой стороны начнется интервенция всех сил империализма Антанты объединенных, и в Германию, и в Россию, вот, и получается, что новым полем боя стала Украина, да, когда немцы фактически перестают контролировать эту территорию, и туда устремляются самые разные силы, да?
Я.Леонтьев
―
Ну, одним из полей, потому что еще была и Белоруссия, которую немцы также покидали, и Прибалтика, где также произошла советизация и были провозглашены 2 республики, в Литве и в Латвии, да, потом объединение в Литве и Белоруссии, Литбел, в прошлое воскресенье с Шубиным упоминали уже о существовании…
М.Соколов
―
Да, такая экзотическая конструкция была.
Я.Леонтьев
―
Да, Литовско-Белорусская, вот, а Украина, да, там полный хаос происходил в этот момент, потому что действительно самые разные силы пытались там посоперничать, немцы еще не успели уйти, до конца там постепенно эшелоны выводились, еще присутствовали и гайдамаки, Скоропадский, еще это правительство пронемецкое марионеточное Украинской державы, гетман Скоропадский, но…
М.Соколов
―
А они себя объявили уже частью России, федеративное, так сказать, такое заявление было перед кончиной этого режима Скоропадского, тоже интересный такой ход, попытка легализовать вот эти вот настроенные на добровольчество отряды офицерские там, это то, что мы видим у Булгакова, да, в «Белой гвардии», собственно.
Я.Леонтьев
―
Да, так, хотя перед этим, есть знаменитая фотография, где на вытяжку стоит гетман всея Украины, стоит перед Кайзером Вильгельмом Вторым в Берлине, куда он ездил, так сказать, докладывать о ситуации, отчитываться, так вот, реально претендовала на власть Директория, орган Украинской Народной Республики, до этого преследуемый вот Скоропадским и в скоропадчине, как это называли, это государственное объединение, протогосударство, вот, с одной стороны. С другой стороны, снова те силы, которые пытались альтернативную советскую власть еще раньше учредить, вот Артем Сергеев, Донецко-Криворожская республика, украинские коммунисты, Георгий Пятаков, они в Курске находились, это временное правительство в изгнании, оно в Курске, на территории Советской России, а тут оно потом въедет позже немножко в Харьков, но сначала надо будет освободить Харьков…
М.Соколов
―
Естественно, силами Красной армии?
Я.Леонтьев
―
Не только, нет, в том то и дело, как раз очень интересно, что первым в Харьков вошел как ни странно Волчанский повстанческий отряд под командованием левого эсера Юрия Саблина, а Юрия Саблин, вот вы спрашивали о ситуации в ноябре, в ноябре был процесс над левыми эсерами, как раз над теми…
М.Соколов
―
То есть параллельно, значит их судили за то, что они хотели воевать с Германией?
Я.Леонтьев
―
За то, что они убили Мирбаха, вот еще оставались под арестом как раз Саблин и Спиридонов, только двое, остальные все были в бегах, и как раз…
М.Соколов
―
Ну, кого-то расстреляли?
Я.Леонтьев
―
Александровича, ну, это раньше, чтобы нам не путать сейчас слушателей, не будем сейчас возвращаться к событиям 6 июля…
М.Соколов
―
Да, да.
Я.Леонтьев
―
Лучше поговорим о ситуации этой, конца 18-го года, и вот остальные, заочно был вынесен приговор Попову, Томкову и прочим, Блюмкину, а они находились в это время все как раз преимущественно на Украине, и именно там, или через некоторое время там окажутся, потому что левые эсеры, помните, был такой бросок на опережение НАТО в Приштине, в свое время, во время югославских событий, вот когда десантники российские заняли аэропорт. Вот левые эсеры действовали примерно по такому же принципу, они первые ворвались в Харьков, и между прочим создали прецедент, то есть они были легализованы явочным порядком таким образом, они сами себя легализовали, помогали им, кстати…
М.Соколов
―
А на территории Советской России они были запрещены?
Я.Леонтьев
―
Они скорее полулегально существовали, то есть они были выдавлены к этому времени из советов всех уровней, у них были закрыты органы печати все, но правда при этом существовал энное количество подпольных типографий, все равно они там пытались выпускать прокламации, брошюры, но у них существовали еще в это время клубы, у них было какое-то количество комитетов в разных городах…
М.Соколов
―
Ну, периодически арестовывали.
Я.Леонтьев
―
Но тем не менее, они в декабре 18-го года провели последний более или менее правильный форум в Москве, так называемый «Второй совет партии».
М.Соколов
―
Ярослав, давайте сначала все-таки про суд над Спиридоновой и Саблиным?
Я.Леонтьев
―
Да, и вот суд…
М.Соколов
―
По порядку…
Я.Леонтьев
―
Хорошо, суд, вернемся несколько назад, в конце ноября был запланирован этот суд, собственно говоря, он 27 ноября и произошел, Спиридонова отказалась демонстративно участвовать в суде, просто покинула зал суда, заявив, что происходит спор между двумя партиями, и что этот спор должен решить Третий интернационал, что она не признает суд большевистской партии над левоэсеровской, тем более вот уже в Германии ситуация изменилась. И действительно, такая абсурдная ситуация, что выносить теперь этот приговор, уже в Германии Кайзер уже бежал, а по-прежнему судят за его посла, за Мирбаха, за попытку срыва Брестского мира, Брестский мир уже сам собой аннулирован и такой…
М.Соколов
―
Знаете, Сталина между прочим такие истории не смущали, в 41-ом году расстреливали тех, кто против пакта якобы выступал, знаете, вот уже начала войны, есть такие приговоры, я просто так, чтобы слушателям напомнить, а вот здесь значит решили переиграть…
Я.Леонтьев
―
Ну, тоже формально им вынесли приговор, все равно им дали год тюрьмы, Марии Спиридоновой и Юрию Саблину, который в июльские дни возглавлял как раз, он начальником штаба левых эсеров был, известный военачальник потом времен Гражданской войны, Юрий Саблин, и им вынесли такой приговор, а уж через, причем с оговоркой, что во имя их особы заслуг перед революцией, а буквально через 2 дня Президиум ВЦИК амнистировал их. Спиридонова вышла на свободу, тут же начала выступать на разных, особенно рабочих митингах она любила выступать, и левые эсеры провели вот свой форум в Москве, где тоже подводили итоги. Кстати, отвечая на ваш вопрос, они очень внимательно анализировали события, такую первую волну по сути дела крестьянских выступлений против комбедов, а между прочим вот Съезд советов, с которого мы начали, он же формально отменил, то есть большевики испугались этой волны крестьянских выступлений…
М.Соколов
―
Мне кажется, вот они хотели эти комбеды внутрь советов сельских как бы загнать, да, и таким образом их легализовать…
Я.Леонтьев
―
Произошел переформат, но тем не менее, все-таки де-юре именно комитеты бедноты были упразднены, было заявлено, что они выполнили свою миссию, но во многом это тоже было такое давление, как в 21-ом году, когда пришлось вводить НЭП после Кронштадта, после Антоновщины и так далее, или в период Антоновщины точнее, вот. А здесь вот эта действительно волна крестьянских восстаний внутри Советской России происходит, может быть они еще не были хорошо скоординированы, скорее довольно спонтанны, быстро подавлялись, но тем не менее по всем губерниям как раз на форуме левых эсеров, там подробно все докладчики рассказывают, что и в Рязанской, и в Тамбовской, и в Тверской, и в самых разных губерниях это происходило.Кстати, я обнаружил в архиве левых эсеров и уже опубликовал в известном вам томе, посвященном партии левых социалистов-революционеров, очень интересный документ о том, что оказывается газы впервые были применены вот именно при подавлении одного из крестьянских восстаний в Тамбовской губернии, уже тогда осенью 18-го года, а не в 21-ом году, как считалось раньше, когда Тухачевский применял на Тамбовщине и так далее, довольно любопытный факт, примечательный сам по себе.
М.Соколов
―
А позиция вообще здесь левых эсеров была какая, они все-таки выступали за отмену продразверстки и за свободу торговли?
Я.Леонтьев
―
Они, во-первых, на этом форуме провозгласили создание Всероссийского союза, крестьянского союза, снова, потому что…
М.Соколов
―
Это традиция еще революции 5-го года, собственно, попытки были создать эти крестьянские союзы.
Я.Леонтьев
―
Да, только с оговоркой, как это у левых эсеров всегда происходило, что трудового крестьянства. Кстати, потом эти органы, опять же, если говорить о событиях 21-го года, то как раз опирались там в Тамбовской губернии, явочным порядком и создавались такие крестьянские союзы, они во многом были таким идеологическим наполнением Антоновщины, а впервые это опять же прозвучало на форуме в декабре 18-го года. Экономическую программу левые эсеры тогда тоже свою сформулировали, пожалуй, впервые, что они в дальнейшем тот строй, который они хотят видеть, строй синдикально-трудовой кооперации, такая платформа была любопытная выдвинута. И обсуждалась тоже ситуация, конечно, и в Украине, Попов выступал, прибывший с Украины, Попов вместе со освобожденным, с амнистированным Саблиным, потом возглавил как раз этот самый отряд, который первым ворвался в Харьков 3-го января 19-го года, выбивая оттуда уже не сторонников Скоропадского, а как раз петлюровцев, выбивая представителей Украинской Народной Республики.
М.Соколов
―
Насколько я понимаю, что там получилось так, что сначала Скоропадский, немцы уходят, потом приходит к власти Петлюра, потом уже вот это наступление, так сказать, Красной армии, каких-то повстанческих отрядов от Харькова, и они берут Киев где-то в январе 19-го года, да, по-моему?
Я.Леонтьев
―
Киев был взят 5-го февраля, 5-го февраля 19-го года…
М.Соколов
―
Красными?
Я.Леонтьев
―
Первой повстанческой дивизией во главе с Щорсом, красными, но далеко не только большевиками, потому что сам то Щорс как раз тоже симпатизировал левым эсерам, раз уж на то пошло.
М.Соколов
―
От это между прочим довольно любопытно, что в, так сказать, Советской России такая однопартийность фактически и полулегальная деятельность вот этой бывшей союзнической партии, а на территории Украины существует такая коалиция, фактическая, между большевиками и левыми эсерами против национального движения, которое возглавляют опять же социалисты.
Я.Леонтьев
―
Ну, вы знаете, ситуация еще более многослойная и сложная, потому что мы еще не упомянули махновский фактор, как раз в это время Махно еще не оформи, конечно, повстанческую армию, но уже контролировал целый ряд районов и уже, между прочим, в конце декабря 18-го года впервые взял Екатеринослав…
М.Соколов
―
Да, оттуда как раз белые отряды ушли в Крым в это время.
Я.Леонтьев
―
Ну, да, потом, правда, был выбит и сам Махно туда, кстати, ревком у них был тоже общий тогда, вот первый Екатеринославский ревком, анархисты, левые эсеры, и большевики, вот действительно опять получилась коалиция. Плюс были еще такие просто повстанческие силы, которые примыкали к разным сторонам, например, был такой атаман Херсонщины и Таврической губернии, как он себя называл, Григорьев, который сначала послал телеграмму Директории, что он подчиняется Украинской Народной республике и свои отряды он объявил частью сил армии УНР, а потом наоборот заключил соглашение с красными, стал главбригом в Первой днепровской бригаде у Дыбенко в конце января 19-го года. И при этом Григорьевское движение, оно тоже было таким украинско-левоэсеровским, как его сами большевики характеризовали. Так что ситуация была гораздо более сложная и многослойная именно в Украине.
М.Соколов
―
Я напомню, что у нас в эфире Ярослав Леонтьев, профессор, доктор исторических наук, говорим о событиях конца 18-го, начала 19-го года.Я напомню, для смс-сообщений, +7-985-970-45-45, наш телефон.
И есть «Твиттер» аккаунт @vyzvon. Так что можно задавать свои вопросы.
Вот еще один сюжет, просто чтобы у нас объемная была картина, наверное, это то, что происходит на Востоке, да. Это важно, наверное, для истории партии эсеров и для, так сказать, вообще понимая, что в это время там, сначала создается власть, которая даже похоже могла признать Антанта, Директория, да, с активным участие эсеров и присутствием либералов, а потом переворот Колчака, то есть совершенно новая картина, да, но при этом контролирует фактически до Волги территорию, да?
Я.Леонтьев
―
18 ноября был, произошел Омский переворот так называемый, вот произошли аресты членов Учредительного собрания. В конце декабря при попытке рабочего восстания, такое было в пригороде Омска, в Куломзиново, оно было быстро подавлено, такое большевистское рабочее восстание. Но воспользовались для уничтожения, физического уничтожения, ликвидации вот многих арестантов, воспользовались атаманы колчаковские, просто там довольно зверски их убивали. Там погиб член Учредительного собрания Нил Фомин, очень популярный такой в Сибири…
М.Соколов
―
Кстати, организатор антибольшевистского выступления, собственно, летом 18-го года, один из ведущих…
Я.Леонтьев
―
Ну, конечно, они были сами оппозиционеры. Погиб бывший депутат Второй государственной думы, меньшевик, Кириенко, редактор Челябинской газеты «Меньшевик», даже несколько членов савинковской организации Союза защиты родины и свободы, несколько офицеров, прапорщик Набатов, вольноопределяющийся Бестужев, погибли, просто они были зверски убиты и десятками…
М.Соколов
―
При том, что они в восстании то не участвовали, они были арестованы до того.
Я.Леонтьев
―
Они были арестанты, совершенно верно, кто-то сидел под домашним арестом, кто-то находился в тюрьме, и лишь по требованию Чешского представителя, Штефаника прекратились бессудные казни, и он потребовал немедленного освобождения вот остальных задержаны членов Учредительного собрания, потому что казни могли бы происходить и дальше, конечно же, вот, и судьбы была их не предрешена. Так вот, это тоже любопытно обратить на это внимание, потому что ведь после этого эсеры объявили, что они прекращают вооруженную борьбу с большевиками. Часть частей бывшей народной армии КОМУЧа, Башкирские дивизии, например…
М.Соколов
―
Это Валидов, да, был…
Я.Леонтьев
―
Валидов, да, был главным лидером башкир, они вообще сразу перешли на сторону Красной армии, другие начали в Уфе переговоры с красными, другие представители…
М.Соколов
―
Вольский?
Я.Леонтьев
―
Вольский, Шмелев и так далее, несколько было, Вольский вообще возглавлял сам непосредственно Комитет Членов Учредительного собрания, КОМУЧ, вот они приступили к переговорам, и между прочим, следствием этого через пару месяцев стала легализация, временная легализация так называемых правых эсеров, ортодоксальных эсеров, в Москве…
М.Соколов
―
Черновцев то есть?
Я.Леонтьев
―
Черновцев, в центре им даже разрешили газету «Дело народа» выпускать, центральный орган компартии. И тоже довольно парадоксально, при том, что легализовали большевики правых эсеров в Москве, при этом поголовно посадили левых эсеров, как раз вот в начале февраля, сначала в Москве…
М.Соколов
―
Мы обязательно сейчас поговорим. Я просто, чтобы еще картина была тоже понятной, в этот момент, с одной стороны, военная ситуация какая, значит, в общем, части народной армии и частично сибирской, да, они достаточно успешно наступали по плану Болдырева и взяли Пермь, с другой стороны, там Уфу потеряли, то есть такая ситуация баланса, непонятно…
Я.Леонтьев
―
Потеряли Уфу, потеряли Ижевск к этому времени…
М.Соколов
―
Да, то есть такая непонятная ситуация на Востоке, а на Юге, на территории Украины вот эта Красная повстанческая армия, она, в общем, достаточно успешно наступает, выбивает петлюровцев, и по-моему, дошли до Одессы вместе с Григорьевым, да, если я не ошибаюсь?
Я.Леонтьев
―
Нет, до Одессы это позже, потому что Одессу заняли представители Антанты, с Антантой все было тоже очень непросто…
М.Соколов
―
А вот это обещание Ленина, что почему этот поход не состоялся мировой контрреволюции, интересно…
Я.Леонтьев
―
Нет, это вы позже, это вы забегаете намного вперед…
М.Соколов
―
22 октября 18-го года еще предупредил, что вот-вот нас душить будут, все мировые империалисты вместе.
Я.Леонтьев
―
А все очень просто, потому что президент Североамериканских Соединенных Штатов, как тогда называлась полностью эта атлантическая сторона, Вильсон призвал к проведению мирной конференции на Принцевых островах, и он призвал представителей как раз противоборствующих сторон России участвовать в этой конференции, и там прийти к какому-то соглашению. Между прочим, Чичерин, нарком по иностранным делам, послал ноту соответствующую, послал телеграмму, что Россия, Советская Россия заявила, что если признают ее главной силой вот в России, она готова пойти на соглашение с Антантой, она готова даже оплачивать иностранные займы, разрешить концессии, угольные концессии, например, там целый ряд…
М.Соколов
―
Там было предложение остановить боевые действия, на тех линиях фронтов, которые сложились, так сказать, такое перемирие, но как я понимаю, желающих реально к этому не нашлось ни с какой стороны, потому что эти предложения большевиков, они тоже, в общем, были такие, ну, пропагандистские скорее всего.
Я.Леонтьев
―
Да, и ситуация еще более становилась запутанной. Кстати, еще обошли мы умолчанием, вы спрашивали о ситуации на Востоке, а в начале января 19-го года Антон Иванович Деникин стал главнокомандующим ВСЮР, произошло наконец объединение, потому что там были разные белые силы, да, были германофильские, Краснов, Царицынский фронт, а тут Краснов, конечно, атаман Великого войска донского признал теперь как бы вот власть, подчиненность Деникину, Деникин принял главнокомандование.В Крыму была создана отдельная добрармия во главе с Боровским, и в Крыму там своя была тоже запутанная ситуация, там оставалось коалиционное правительство такое либерально-эсеровское, Соломона Крыма. Кстати, Владимир Набоков, старший Набоков, отец писателя там участвовал, Министром юстиции был в этом краевом правительстве. Были еще целый ряд краевых еще правительств в этот момент.
М.Соколов
―
Да, это было бы забавно, если бы военные действия остановились и на территории Российской Империи легализовалось бы десятка полтора таких вот протогосударств сразу, но эта альтернатива, она не реализована, конечно.Вы знаете, мы тут обсуждали, кстати, с Александром Шубиным, вы сказали про Деникина, вот он считает, что Деникин начал Второй кубанский поход на Кавказ, да, против там армия главкома Сорокина, и сделал грубую ошибку, если бы он пошел на Волгу, на Москву, то совершенно был бы другой результат, ну, а тыл бы ему казаки Краснова бы и прикрыли. Есть у вас взгляд на эту историю?
Я.Леонтьев
―
Да, я слушал внимательно передачу Александра Владленыча, я здесь вполне согласен, потому что, между прочим, у белых была крайне запутанная ситуация, там вообще еще с самого начала, когда формировалась добрармия, ну, это отдельную, наверное, передачу надо делать и разбираться в этой гамме запутанных взаимоотношений между самой добрармией и донскими казаками…
М.Соколов
―
Кубанцами…
Я.Леонтьев
―
Кубанскими казаками, и конкретными персонами. И там даже просто, если терки там были изначально очень крупные между Корниловым и Алексеевым, они подчас не могли договориться, то куда уж Деникину договариваться с Красновым, там это просто было нереально, ориентированный на Антанту Деникин и ориентированный на, тогда на Германию Краснов…
М.Соколов
―
Ну, Краснову пришлось идти на соглашение после того, как немцы стали уходить…
Я.Леонтьев
―
Конечно, почему Краснов обязан был прикрывать тыл, далеко не факт, к тому же, простите, там на Царицынском фронте ему не очень дал бы прикрыть тыл Деникину, там действовали против него неплохие силы, еще в это время еще оставался там Донской штаб так называемой Донской советской республики, дивизия Киквидзе, первая дивизия особого формирования НРЗБ. Потом произойдет загадочная смерть Киквидзе, ну, это уже в 19-ом году, 11 января, потому что Киквидзе тоже был левым эсером, и в его дивизии не признавали комиссаров, например, ну, это немножко другая история, ну, дрались они с красновцами очень отчаянно. И когда, между прочим, Прошьян после события 6-го июля поехал в дивизию Киквидзе, предлагая ему повернуть против большевиков, Киквидзе не захотел оголять фронт, он продолжал сражаться с Красновым, так что не очень бы дали Краснову, наверное, прикрыть тыл, на мой взгляд.
М.Соколов
―
В общем, повод для дискуссии в рамках альтернативной истории такой забавный.Ну, давайте к реальной истории вернемся, собственно, что происходит с вашими героями многих исследований, с левыми эсерами как раз на рубеже 18-го, 19-го года. Я так понимаю, что Мария Спиридонова начинает разжигать такую вот…
Я.Леонтьев
―
Страсть.
М.Соколов
―
Страсть, страсти в столицах.
Я.Леонтьев
―
Страсти по Марии, да. Я хотел бы исправить свою собственную ошибку, грубое упущение, когда мы с вами встречались, последний раз это было 16 декабря прошлого года, мы говорили вот о столетии комсомола, об альтернативных организация молодежных, именно в этот день ведь скончался как раз один из основателей партии левых эсеров, и один из главных двигателей, пружин, как их называла Спиридонова, Прош Перчевич Прошьян, сын такого классика армянской литературы, создателя Народного театра Армении, единственный сын, очень интересный человек. Вот именно 16 декабря 100 лет было его смерть, в это время как раз проходил тот самый форум, о котором мы уже говорили, Второй совет партии, который почтил его память, и как раз форум закончился организацией похорон Прошьяна, они прошли такой же примерно путь, как когда хоронили Баумана, причем это, возможно, была такая последняя левоэсеровская открытая демонстрация. Вы спрашивали, вот в каком состоянии, насколько партия была загнана, ну, вот, по крайней мере, демонстрации, они прошли, от Яузской больницы, от клиники НРЗБ, причем они несли такой ироничный плакат, что приговоренный большевиками к трем годам тюрьмы Прошьян уже освобожден, вот такой несли баннер, как бы сейчас сказали транспарант, везде останавливались, произносились речи, и Спиридонова в том числе выступала, другие ораторы…
М.Соколов
―
А куда они шли?
Я.Леонтьев
―
На Ваганьковское кладбище, где он был похоронен…
М.Соколов
―
То есть через всю Москву.
Я.Леонтьев
―
Там же, где был похоронен Бауман, поэтому я и сказал, что примерно тот же маршрут, только Баумана из Лефортово, Прошьяна с Яузского бульвара, да, через Мясницкую как раз, через всю Москву, совершенно верно, вот такая была интересная демонстрация…
М.Соколов
―
Коммунисты не мешали?
Я.Леонтьев
―
Нет, не мешали, но наблюдали внимательно, она подробно описана разведчиками ЧК, появилась такая должностная единица в ВЧК, МЧК, филеров, теперь не филерами называли агентов наружного наблюдения, а разведчики ВЧК. Вот сохранилось подробное их донесение о том, кто какие речи произносит, какие транспаранты несут и так далее.После этого, как я тоже уже говорил, началась активизация такая левых эсеров они начинают выступать на московских предприятиях, такие популярные ораторы, как Штейнберг, Спиридонова, другие…
М.Соколов
―
Что говорят?
Я.Леонтьев
―
Против чрезвычаек резко, конечно, против смертной казни, против, вспоминают комбеды, призывают, говорят в том числе о принудительном труде. Тоже любопытный такой момент, 10 декабря 18-го года был принят первый советский КЗОД, Кодекс законов о труде, разработанный в Наркомате труда, ВЦСПС, который по сути дела прикреплял действительно рабочих к заводам, он не разрешал свободный переход и увольнение свободное, он вводил такое понятие «трудовая повинность»…
М.Соколов
―
Ну, крепостное право опять…
Я.Леонтьев
―
Трудовые книжки, которые, предполагалось, что они станут единым документом, заменят, документы…
М.Соколов
―
Вместо паспорта?
Я.Леонтьев
―
Да, собственно говоря, что они станут единым документом потом впоследствии. Левые эсеры тоже воспользовались этим моментом, к тому же действительно просто в отряд, вообще начинался голод, собственно говоря, он действительно и происходил, потому что как бы не относится к продотрядам, конечно, наверное, плохо к ним относимся, также, как и левые эсеры, но при этом все-таки в городах было голодно, особенно было голодно в промышленных больших городах. В Москве даже еще лучше была ситуация несколько, нежели в Питере, в Питере, там какой-то невиданный вообще, ну, скажем, смертность увеличилась от голода, в больницах на 30% по отношению к предыдущему году, Спиридонова утверждала, что ежедневно там 50, 60 трупов в Петрограде. Зиновьев это официально, кстати, признавал, действительно он говорил о больших…
М.Соколов
―
Ну, и народ разбегался, собственно, по деревням там, уезжал и так далее…
Я.Леонтьев
―
А как он мог разбегаться, если рабочих опять же прикрепили, мы же только что…
М.Соколов
―
Ну, бежали, бежали…
Я.Леонтьев
―
Не очень-то бежали, потому что заводы вообще-то охранялись, особенно такие заводы крупные, как Путиловский и так далее. И это приведет, вот-вот приведет к забастовкам, к очень серьезным забастовкам и волнениям, сначала к волынкам, потом уже к настоящим стачкам и забастовкам, правда, пик их уже придется на март 19-го года. И кстати, не только в Петрограде, в Астрахани было знаменитое такое рабочее выступление. Кстати, вот все-таки не могу, говоря об Астрахани, не упомянуть и даже не показать в Сетевизоре…
М.Соколов
―
И прорекламировать.
Я.Леонтьев
―
Прорекламировать, да, прекрасная книга Олега Васильевича Шеина, которого мы знаем в качестве депутата Государственной думы от фракции «Справедливая Россия», но он по базовому образованию, Олег историк, одна из лучших работ, действительно по регионалистике, «Астраханский край в годы революции, гражданской войны, 17-19 год». На мой взгляд, Олег действительно очень объективно и главное детально и скрупулёзно, особенно в вопросах экономики…
М.Соколов
―
Да, источников там много.
Я.Леонтьев
―
Да, и продовольственное дело, и так далее, и так далее, вот он пытается разораться со своим регионом. Астрахань это вообще отдельная песня, я даже, наверное, не буду касаться специально этих сюжетов астраханских.
М.Соколов
―
Похвалили, позовем.
Я.Леонтьев
―
Да, наверное, стоит все-таки.А если вернуться к Питеру, да и к другим городам, в Туле, кстати, оружейники тульские забастовали, текстильщики в Твери забастовали, потом они чуть позже даже всеобщую забастовку сумеют провести, рабочую забастовку в Твери, ну, это уже ближе к лету. Левые эсеры в Питере были очень активны.
М.Соколов
―
А большевики что это все терпели или они пытались дискутировать для начала?
Я.Леонтьев
―
Они, вот видно это по донесениям этих разведчиков ВЧК, как в Москве это происходило, да, пытались, конечно, дискутировать, иногда против Спиридоновой посылались высококлассные силы, такого же как бы полета ораторы. Например, с ней пытался полемизировать сам Бухарин, который был тогда главным редактором «Правды» и так далее, но рабочие освистали Бухарина, ему не дали говорить, там требовали, чтобы Спиридонова говорила безостановочно, иногда по 3, по 4 часа говорили, посылали там Бош, посылали Юренева, других каких-то неплохих действительно ораторов, и таких вполне себе харизматичных фигур, но они не могли переговорить Спиридонову. Спиридонова критиковала и внутреннюю политику, и внешнюю. Теперь большевикам, кстати, левые эсеры ставили теперь в вину и попытки заигрывания с Антантой, вот как раз это обсуждалось вот эта история по поводу предложения Вильсона тогда. Конечно, осуждалась их политика в деревне, вне всякого сомнения, и перевыборы в советы, потому что в декабре произошел, в ряде городов произошли перевыборы в советы, вот, например…
М.Соколов
―
Ну, и как?
Я.Леонтьев
―
Петросовет перевыбрали…
М.Соколов
―
Неужели свободные выборы провели?
Я.Леонтьев
―
Если бы. На Путиловском заводе подкупали полутора пудами муки голодающих…
М.Соколов
―
Это неплохо, да…
Я.Леонтьев
―
Это было неплохо, но правильно питерские левые эсеры выпустили листовку, что они не признают после этого состав Петросовета новоизбранного, который даже не дал слова для декларации фракции левых эсеров, 4 человека сумели они провести на 700 с чем-то коммунистов, ну, естественно, заявили, что они не признают. Более того, в Питере объявился такой очень отчаянный, сорвиголова из левых эсеров, Донат Черепанов, кстати, представитель, как и я, Московского Университета, да, он, правда, ассистентом был, я все-таки дослужился до профессора, он юрист был, ассистент. Донат Черепанов, однокашник Ходасевича по гимназии, интересный такой персонаж, он потом отметится, я думаю, мы обязательно с вами может быть вернемся к нему, если будем говорить о столетии взрыва Московского комитета в Леонтьевском переулке…
М.Соколов
―
В Леонтьевском переулке, да, да, да.
Я.Леонтьев
―
Совершенно верно, когда Загорский погиб, Черепанов же как раз был организатором вместе с анархистами подполья, но мало известно, что вот как происходило его это такое полевение. Он провел в Петрограде, 20-го января это состоялась конференция 19-го года в Петрограде, областную такую конференцию, все губернии северо-западного края на ней были, присутствовали, и они заняли позицию, которую сами левые эсеры называли теперь этих ребят левейшие, то есть левейшие среди левых, они объявили, что они любые средства борьбы признают с коммунистами, вплоть до применения террора.
М.Соколов
―
Ну, тут то большевики и взялись за аресты, я так понимаю, после этого.
Я.Леонтьев
―
Это было одним из поводов, но реальным поводом, конечно, была все-таки агитация Спиридоновой…
М.Соколов
―
То есть рабочие волнуются, а тут масла подливают?
Я.Леонтьев
―
Да, да, и повсеместные эти аресты по обвинению левых эсеров в новом заговоре произошли, в Москве 10 февраля начались и тут же, как эффект домино, там по всем городам начало это происходить…
М.Соколов
―
А правые эсеры при этом их не арестовывают?
Я.Леонтьев
―
Наоборот…
М.Соколов
―
Да.
Я.Леонтьев
―
А наоборот легализовали.
М.Соколов
―
Забавная история.
Я.Леонтьев
―
Забавная история.
М.Соколов
―
А меньшевики?
Я.Леонтьев
―
Арестовывали, потому что меньшевики также участвовали тоже в подготовке забастовок, агитации, меньшевиков арестовывали, кстати, после Москвы и Петрограда левых эсеров в Харькове арестовали, и меньшевиков. Почему-то в Киеве опасались, и даже понятно почему, потому что Киев контролировал Щорс, Щорс и его богунцы, Богунский полк, Щорс был комендантом в Киеве, а они, собственно говоря, видимо, боялись, что тогда они просто могут повернуть оружие против самих большевиков, в Киеве арестов не произошло.
М.Соколов
―
Ну, и кроме политиков стали брать и интеллигенцию, как я понимаю?
Я.Леонтьев
―
Интеллигенцию брали заодно, вот давайте я вам вручу этот замечательный, замечательную книжку, вышедшую в конце прошлого года, смотрите здесь на обложке написано: «Впервые за 100 лет 2 знаменитых сборника под одной обложкой».
М.Соколов
―
Берем, называется «Скифы», прекрасный «Лимбус Пресс»…
Я.Леонтьев
―
То есть вот эти знаменитые сборники…
М.Соколов
―
Да, да.
Я.Леонтьев
―
Под редакцией Иванова-Разумника с участием Есенина, Андрея Белого, Льва Шестова…
М.Соколов
―
Брюсов, Пришвин…
Я.Леонтьев
―
Да, да.
М.Соколов
―
Ремизов…
Я.Леонтьев
―
Совершенно верно.
М.Соколов
―
Прекрасно.
Я.Леонтьев
―
И вот представьте себе, сейчас мы переходим к сюжету, который можно назвать «Скифы за решеткой», вот арестовывают по телеграмме из Москвы в Петрограде 13 февраля, арестовывают главного редактора вот этих сборников бывших, Иванова-Разумника. Мы говорили об этом персонаже с вами уже не один раз, поэтому не будем сейчас останавливаться на его биографии, арестовывают его, смотрят его записные книжки, и по записным книжкам целенаправленно арестовывают всех, кто там занесен, едут по этим адресам, едут на Офицерскую за Блоком, едут по другим частям города за Евгением Замятиным, как раз за Алексеем Ремизовым, за другими скифами, и их привозят на Гороховую в здание ПЕТРОЧК. Кстати, еще любопытный такой момент, ведь как раз в это время скифы также, как и левые эсеры, они уже не могли выпустить третий сборник.
М.Соколов
―
А печатались они, газета выходила еще или нет?
Я.Леонтьев
―
Нет, в том то и дело, нет, конечно, все, я же сказал, все левоэсеровские газеты были закрыты, в Москве вот в этот короткий период после революции в Москве начал выходить журнал «Знамя» впрочем, да, вернулся из Швейцарии такой левый эсер Шрейдер, наладил издательство, левоэсеровское издательство, приступил к выпуску журнала «Знамя», 2 номера успели выпустить, ну, вот третий сборник «Скифов» не успели, хотя готовили, они много чего готовили, и в том числе они готовили, самое главное, открытие так называемой «Скифской академии», очень интересная была инициатива. Это было неофициальное такое название, они так между собой называли, а вообще они хотели это назвать «Вольная философская академия»…
М.Соколов
―
Какая же вольная академия при большевиках…
Я.Леонтьев
―
Вот, именно фронда, вот это была такая питерская фронда, потому что теперь, если когда-то фронда была в Москве, сначала славянофилы, потом национально-ориентированные капиталисты, о которых Пыжиков любит вспоминать, со староверами связанные, там Морозовы, Рябушинские, Третьяковы и так далее, то теперь вот в это время как раз интеллигентская фронда основа, теперь Москва стала официозной столицей, и в Питере пытались создать эту Вольную философскую академию, Блок должен был открыть Александр Александрович, один из главных скифов, докладом очень с характерным названием и сюжетом «Катилина», вот, посвященный этому великому революционеру Древнего Рима. И вместо открытия академии произошли эти аресты повальные…
М.Соколов
―
15 февраля, да, сажают Блока?
Я.Леонтьев
―
Блок 15 февраля, вот Иванов-Разумник на 2 дня раньше, его тут же в Москву отводят на Лубянку, Блок оказывается на Гороховой, там же оказываются и другие, но к счастью для Блока, он недолго там, правда, просидел. Есть очень подробное описание, очень интересное, вот когда все-таки была создана, объединение то будет создано, только уже осенью 19-го года, немножко под другим форматом, получит это название «Вольфила», Вольное философская ассоциация. И вот на одном из заседаний «Вольфила», посвященном памяти Блока после его смерти в 21-ом году, сидевший с ним в камере философ, Аарон Штейнберг, как раз очень подробно расскажет вот об этой кратковременной отсидке Блока. Кстати, Блок очень удивился, когда встретил там левых эсеров, матросов и рабочих, арестованных, в том числе депутатов Петросовета, их тоже там арестовали, вот как раз к вопросу о советах, да, и Блока удивило, что они очень хорошо знают его поэзию.
М.Соколов
―
Ну, да, а кстати, протоколы допросов не сохранились?
Я.Леонтьев
―
Сохранились, и они опубликованы, и я сам тоже их публиковал, и не только я, и петербуржские коллеги, академик Лавров из Пушкинского дома, Владимир Белоус, такой вот известный историк, вольфил, и Евгения Иванова в Москве тоже этим занималась, этот сюжет довольно хорошо известен. Сегодня мы с вами беседуем 17 февраля, ровно день в день, когда Блок все-таки был освобожден с Гороховой, но отпечаток на него очень серьезный наложил этот арест, вот, шлейф остался. Как говорят, ложки то нашлись, да, а вот отпечаток этот остался, и Блок уже стал таким и невыездным в конце концов, его же отпустили на лечение в Финляндию, шлейф левой эсеровщины за ним тянулся.
М.Соколов
―
Ярослав, а чего добились, собственно, большевики вот этой массовой кампанией арестов, в общем, вот я плохо понимаю их логику, ну, у них какая-то такая внутри страны не очень стабильная ситуация, а они все время создают новых врагов.
Я.Леонтьев
―
Нет, ну, на самом деле действительно здесь ситуация могла выйти из-под контроля, потому что я говорю, что Петербуржская забастовка могла перейти всеобщую, потому что к Путиловскому заводу, который объявит забастовку, в том числе аресты левых эсеров наоборот подогреют эту ситуацию…
М.Соколов
―
Ну, вот я и говорю…
Я.Леонтьев
―
Не все будут арестованы, путиловцы объявят забастовку, будут требовать освобождения арестованных, к ним присоединятся еще несколько предприятий в Питере, она не стала всеобщей забастовкой, но довольно серьезным испытанием было, но в данном то случае, крайней мере, они этими превентивными арестами, они обезопасили себя в Москве, в Москве не произошло этих забастовок…
М.Соколов
―
А Спиридонову решили потом судить, да?
Я.Леонтьев
―
Спиридонову судили в Московском теперь революционном трибунале, если перед этим в ноябре был процесс в Верховном трибунале при ВЦИК, то теперь был в Московском революционном трибунале…
М.Соколов
―
За клевету на революцию небось…
Я.Леонтьев
―
Да, да, обвинителем выступал бывший председатель Моссовета Смидович, Бухарин выступал одним из свидетелей, Спиридонова также заявила, что она не хочет участвовать в этом фарсовом процессе, где происходит суд одной партии над другой, потребовала, чтобы увели из зала суда заочно, так сказать, ее судили, также как и ее коллег к ноябре, когда заочные приговоры выносились, был вынесен приговор 1 год изоляции с переводом на санаторный режим, ее обвинили, что она истеричка и все такое прочее, но никакого санитарного режима не последовало, ее поместили в Кремль под арест, она сидела там в караульном помещении, помещении при курсах красных офицеров, красных курсантов, в закутке плохо отапливаемом сидела. У нее начались серьезные тут же проблемы со здоровьем, температура высокая, ее в больницу были вынуждены перевести, потом обратно вернули в Кремль, и тут один из охранников, нашелся двадцатидвухлетний парень, Малахов, который вывел ее из Кремля, это в ночь с 1 на 2 апреля 19-го года произойдет, потом Спиридонова перейдет…
М.Соколов
―
Ушла в подполье.
Я.Леонтьев
―
Уйдет в подполье уже, это правда.
М.Соколов
―
А на что, нас тут спрашивают, на что вообще рассчитывали там эти советские, так сказать, партии того времени полулегализованные, легализованные, там и эсеры, и левые эсеры, и меньшевики, они что думали, что они при таком режиме могут выиграть выборы в безвластные советы и как-то взять власть?
Я.Леонтьев
―
Ну, их все-таки в первую очередь испугало, то есть они выступали под лозунгом единого революционного фронта, вот, они главную опасность видели все-таки в белом движении, в наступлении и Колчака, и Деникина, потом впоследствии на самом деле в том кровавом ужасе, который, вакханалии даже, которая происходила в Украине, потому что вот сейчас еще одна скорбная дата была 16 апреля, самый крупнейший еврейский погром, там 1700 убитых, в Виннице и в Проскурове…
М.Соколов
―
Проскурове…
Я.Леонтьев
―
Да, под Винницей там пытались в Подолье левые эсеры вместе с коммунистами, кстати, интересно, что главный ревком возглавил никто не иной как соратник Блюмкина, который вместе с ним взрывал Мирбаха, Николай Андреев, одессит Николай Андреев возглавил, но провалился их план, солдаты попытались подняться, там часть войска УНР, петлюровцев попыталась подняться под их знаменами, но, так сказать, координация была плохая, ситуация провалилась, а подпольщики, они так и остались в подполье, они не вышли из подполья, вот руководители. Обрушилось это на головы обывателей и обвинили, петлюровские атаманы обвинили вот местное еврейское население, кровавая резня в Проскурове там, есть много описаний, там просто это, не хочется сейчас…
М.Соколов
―
Ну, сам то Петлюра, он телеграммы…
Я.Леонтьев
―
Радиослушателей ночь глядя пугать…
М.Соколов
―
Посылал командирам, призывал действовать против погромщиков и потом в августе 19-го года специально там…
Я.Леонтьев
―
Ну, это делал и Деникин, потом, когда погромы продолжались, да.
М.Соколов
―
Официально все были против?
Я.Леонтьев
―
Официально все были против, естественно, потом…
М.Соколов
―
И красные громили, потом их судили, каких-то особо отъявленных бандитов…
Я.Леонтьев
―
Да.
М.Соколов
―
То есть, в общем, все стали жертвами вот этой погромной лихорадки…
Я.Леонтьев
―
Ну, лучше все-таки Владимира Галактионовича Короленко, лучше читать Сергея Гусева-Оренбургского, который вот подвел эти печальные страницы и составил целую книгу, вот, действительно это была тоже серьезная трагедия, которая малоизвестна, и главное, нынешние власти тоже стараются не замечать, делая вид, что ничего не произошло, имею в виду в Украине, да.
М.Соколов
―
Ярослав, а все-таки если вернуться к этому вопросу, так на что рассчитывали, ну, хорошо, там кровава резня, тут большевистский террор, там белый террор…
Я.Леонтьев
―
В Омске убивают членов Учредительного собрания, Колчак говорит, что когда займет Петроград, то все-таки Горького и Блока придется повесить, да…
М.Соколов
―
НРЗБ.
Я.Леонтьев
―
Ну, да, есть такое.
М.Соколов
―
А Национальное собрание там обещал то же, так что у них не все так просто.
Я.Леонтьев
―
Но Блока все-таки повесить, да.
М.Соколов
―
Ну, большевики тоже ему здоровье подорвали, согласитесь.
Я.Леонтьев
―
Подорвали, да.
М.Соколов
―
Что у нас тут спрашивают, сейчас посмотрим.«А что Запад?» - спрашивает Дмитрий.
А Запад на это все смотрел с ужасом…
Я.Леонтьев
―
Запад начал действовать в это время, поскольку никакой конференции на Принцевых островах не состоялось, Антанта начала активно вмешиваться в события, в Одессе, например, появилась, в Крыму, и при помощи, например, британцев и греков там были подавлены серьезные выступления тех же рабочих в Евпатории, где тоже, кстати, применяли газ люизит, как, ну, есть, по крайней мере, такая версия, что в каменоломнях, в которые они шли…
М.Соколов
―
Ну, греки и в Херсоне действовали, насколько я помню, очень активно, про них как-то забывают, все французов обычно…
Я.Леонтьев
―
Жестко действовали, но и против них, вот Григорьев то как раз с кем воевал, он воевал там с греками и с французами, Одессу он займет позже, действительно уже в апреле, до этого он будет занимать, как вы правильно выразились, Херсон, Николаев, да. Кстати, опять же мы сейчас забыли о Махно упомянуть, а Махно в это время тоже уже активизировался, в Гуляйполе тоже был как раз в середине февраля был проведен Второй фронтовой съезд вот Гуляйпольского района, который тоже выступил против чрезвычаек и против однобоких советов, как они выражались, да…
М.Соколов
―
Ну, и еще у нас Деникинская армия постепенно начинает с Северного Кавказа разворачиваться туда в сторону центра Украины и предстоят эти решающие…
Я.Леонтьев
―
Совершенно верно, совершенно верно, да, но другой Запад готовится наоборот помогать большевикам, потому что в марте вот-вот будет столетие создания Третьего интернационала, Коминтерна…
М.Соколов
―
Об этом мы поговорим в следующий раз…
Я.Леонтьев
―
Да.
М.Соколов
―
Я благодарю Ярослава Леонтьева, нашего гостя, доктора исторических наук, вел передачу Михаил Соколов.
Я.Леонтьев
―
Спасибо!