Франк Вальтер Штайнмайер, вице-канцлер Германии, федеральный министр иностранных дел ФРГ - Михаил Гусман - 48 минут - 2009-09-23

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это программа «48 минут», и в преддверии выборов в Германии – еще неизвестно, как пройдут эти выборы, – мы будем говорить о главном конкуренте или претенденте на пост канцлера, о человеке, который составляет сейчас на этом коротком отрезке оппозицию канцлеру Меркель, хотя является вице-канцлером и членом ее правительства.

М.ГУСМАН: Министром иностранных дел.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. О Франке Вальтере Штайнмайере. Наргиз Асадова и special guest Михаил Гусман в студии. Добрый вечер.

М.ГУСМАН: Добрый вечер.

Н.АСАДОВА: Добрый вечер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Буквально через несколько дней пройдут в Германии выборы, но, вот, интересный вопрос.

М.ГУСМАН: 27 сентября. По-моему, 27-е.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, совершенно верно. Но вот вопрос. Знает ли улица о Штайнмайере. Меркель-то знает точно. И мы слушаем опрос, который сделала Анастасия Лаптева для нашей программы.

Фамилию Штайнмайер не то что вспомнить, но и произнести смогли далеко не все мои собеседники. Однако по фотографии политика узнали многие. Чего только не говорили прохожие о Штайнмайере, но равнодушным этот персонаж не оставил никого. Например, руководитель отдела закупок Сергей считает, что как раз таких деятелей, которые способны эффективно решать поставленные задачи не хватает в нашей стране.

Штайнмайер – позитивный политик, который, я считаю, было бы неплохо работал в России на благо российской экономики, политики, как хороший миротворец и просто человек, который основывается, прежде всего, на здравом смысле.

Но достаточно ли просто хорошо делать свою работу, чтобы забраться на вершину политического Олимпа? Архитектор Андрей уверен, что Штайнмайер обладает не слишком волевым характером, раз нашему герою этого так и не удалось сделать за столько лет в политике. Он всего лишь ярко выраженный представитель бюрократии, считает Андрей.

Штайнмайер функционер, типичный функционер-аппаратчик. Когда был Шредер, он достаточно в тени был в то время, выполнял свои какие-то функции, на первые роли не лез. То есть он играл свиту короля, играл хорошо. Скорее всего, зная вот эту вот его роль второй скрипки, за него не будет отдано столько голосов, сколько за ту же Меркель.

Довольно безрадостной представляется выпускнице английского колледжа Ирине жизнь политической фигуры такого уровня, как Штайнмайер. Она нарисовала такую картинку из его быта за стенами рабочего кабинета:

Мне кажется, он из тех людей, которые возвращаются с работы очень поздно, целуют уже спящих детей, жену, которая дождалась мужа, накормила его ужином. Человек, который больше времени посвящает карьере, чем семье.

Образ трудоголика и добропорядочного семьянина развенчала студентка театрального вуза Анна. Она сразу же прониклась недоверием к Штайнмайеру, едва увидев его фотографию.

Я думаю, что свою карьеру он получил благодаря каким-то крысятничествам, шестерочкой был когда-то, потом выбился из этого статуса и стал уже лидером. Сейчас много людей под ним стоит, но и над ним тоже. Зарабатывать деньги он готов, любыми путями, типа служить своему народу и улыбаться вот так на камеру.

Как оказалось, многие из прохожих следят за ходом немецкой предвыборной гонки. Мнения о том, кто займет пост канцлера Германии разделились. Кандидат медицинских наук Валерий полагает, что Штайнмайеру не выиграть выборы, потому что Ангела Меркель уже зарекомендовала себя как прагматичный и гибкий лидер.

Он социал-демократ, более левые взгляды у него, чем у Ангелы Меркель. Я знаю, что он неплохо настроен в отношении сотрудничества с Россией. Он одобряет тоже сотрудничество в экономической сфере, в частности покупку концерна акций, вот этой Опель, совместную.

А вот посетитель дома книги на Арбате считает, что Штайнмайеру и Меркель делить нечего – между ними редкое единодушие по всем вопросам. Так что возможная смена главы Правительства на основном курсе страны никак не скажется.

Штайнмайер и Меркель по сути говоря, у них одинаковая позиция по многим вопросам. Единственная разница в том, что Штайнмайер - за вывод войск из Афганистана, немецких солдат.

Добавлю, что многие по фотографии догадались, что наш герой родом из Германии и самое удивительное, что занимается он - политикой. Больно выражение лица довольное – так объяснила свою догадку одна старушка.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это был опрос нашей улицы. Франк Вальтер Штайнмайер – человек с седой гривой волос и портрет Николая Троицкого, нашего придворного художника.

ПОРТРЕТ ПЕРА НИКОЛАЯ ТРОИЦКОГО

Н.ТРОИЦКИЙ: Франк Вальтер Штайнмайер собирается стать канцлером объединенной Германии. Много у него было разных предшественников на этом высоком посту. И гений политической мысли вроде Отто фон Бисмарка, и бездарные пресмыкающиеся при дворе последнего Кайзера, чьи фамилии никому не нужны и не интересны, и самый страшный преступник всех времен и народов, опорочивший имя Адольф, и безудержный честолюбец-геронтократ Аденауэр и большой друг СССР и России Гельмут Коль, купивший за 3 копейки восточный огрызок германской империи, и приобретенный за солидную сумму Газпромом герр Шредер, осеняющий ныне крупнейший долгострой современности – Северный поток, и железная бундес-канцлерин Ангела Меркель, которой вовсе не хочется уходить и уступать свое место министру иностранных дел, который рвется к самой верхней ступеньке бундес-власти.

Франк Вальтер Штайнмайер называется социал-демократом. Видимо, потому что он происходит из рабочей семьи. Однако в современной Европе все эти обозначения уже не имеют смысла. Левые ровно ничем не отличаются от правых, лейбористы и социалисты от консерваторов или христианских демократов. Как говаривал незабвенный Николай Николаевич Озеров, фланги пустуют, и все кроме шумных затейливых маргиналов превосходно подходят под абстрактно размытый термин «центрист».

У всех европейских политиков одна и та же политика, одни и те же взгляды и приоритеты, вот только места на самом верху на всех не хватает. Поэтому и грызутся, и подсиживают друг друга, и смущают электорат. Людям приходится делать выбор между клонированными политическими фигурами.

Но в этом есть и прелесть стабильности. Ведь если условный социал-демократ Штайнмайер сменит в должности номинальную христианскую демократку, в Германии ровным счетом ничего не изменится, кроме мелких и несущественных нюансов.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это был портрет Николая Троицкого, ну а теперь, собственно, начинаем переходить к личности нашего героя, который еще 3 года тому назад или 4 года назад, в общем, не был очень известным ни в Германии политиком, а в России его знала очень узкая группа экспертов.

М.ГУСМАН: Ну, я здесь позволю с тобой согласиться лишь частично. Я думаю, что в Германии его знают достаточно много лет, поскольку он всю жизнь, ну, скажем так, всю свою политическую жизнь провел рядом, будучи ближайшим соратником бывшего канцлера Федеративной Республики Германии Герхарда Шредера. И он, собственно, начал свою карьеру как его пресс-секретарь в правительстве Нижней Саксонии.

Н.АСАДОВА: Ну, я хочу просто сказать, что карьера-то его политическая не такая уж и длинная, с 1991 года всего-навсего. А до этого он был просто ученым червем.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А может, мы еще раньше пойдем и скажем, что он родился?

Н.АСАДОВА: Давайте.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А то вдруг кто-нибудь подумает, что он не родился.

М.ГУСМАН: Могу тебе сказать, что все черви, включая и ученых червей, когда-то рождаются.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да.

Н.АСАДОВА: Он родился 5 января 1956 года, достаточно молодой политик немецкий.

М.ГУСМАН: Он в семье плотника.

Н.АСАДОВА: И он родился в городе Детмольд.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, как принято говорить, в рабочей семье, парень с хорошей рабочей биографией.

Н.АСАДОВА: Да. И пошел учиться на очень престижный факультет, юридический.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Подождите. Ну, подожди – куда ты поскакала? Ну, подожди секундочку – он только родился у нас в семье плотника, в рабочей семье.

М.ГУСМАН: Да, и мать у него работала на фабрике.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Обращаю внимание, что это уже совсем послевоенное поколение. Уже прошло 10 лет после того, как Германия была от нацистов освобождена союзными войсками.

М.ГУСМАН: И его отец не участвовал в войне.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот! Это человек, который не несет на себе в отличие от канцлера Шредера, где его отец погиб где-то в Болгарии, по-моему, будучи солдатом Вермахта.

М.ГУСМАН: Все правильно, все правильно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, в отличие от Ангелы Меркель, которая родилась в Восточной Германии, в ГДР.

М.ГУСМАН: И приезжала, так сказать, с отцом, пастором был в Западной Германии в свое время.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть мы имеем дело с довольно банальной семьей очень низкого достатка.

М.ГУСМАН: Рабочая семья. Ну, это вообще, Северная Вестфалия – это традиционная такая рабочая часть Германии, там самое большое количество предприятий в этой зоне.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот. И он как парень из рабочего поселка.

М.ГУСМАН: Родился в рабочей семье.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Родился в рабочей семье, да. Он в гимназии особо ничем не отличался, но он увлекался футболом.

М.ГУСМАН: Хорошо играл, между прочим, полузащитником.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, и его спортивная карьера – понимаешь, да? – была в этой гимназии. Затем он идет в армию по призыву.

Н.АСАДОВА: Да, в 1974 году.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Что это значит? Это значит, что он не поступил в высшее учебное заведение, просто обращаю внимание: или не смог, или не захотел, потому что, ну, семья как-то небольшого достатка. В общем, он идет в армию

Н.АСАДОВА: Я не знаю, относились ли тогда в ФРГ так негативно к армии как у нас сейчас относятся к ней, но, возможно, это достаточно престижно было, ну, или по крайней мере, не так страшно как в России служить в армии.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не знаю. Ты знаешь, на что я обратил внимание? Мне показалось это интересным – что он вступает в партию в 1975 году, а из армии уходит в 1976-м.

М.ГУСМАН: Да, он состоял в партии социал-демократической тогда.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Внимание: в армии! Обращаю внимание, что, оказывается, в армии можно было вступить в партию, в Бундесвере. Это Бундесвер, это германская армия, это ФРГ. То есть что такое парень, еще раз? Рабочая семья, призывной...

М.ГУСМАН: Это в самый разгар, между прочим, «холодной войны».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Призывной возраст – только по призыву идет, не офицер, не сержант, рядовой. Он вступает в социал-демократическую партию Германии в 1975 году. Вот теперь, Миш, надо сказать, что такое социал-демократическая партия Германии?

М.ГУСМАН: Не. Ну, в общем-то, надо иметь в виду, что это, пожалуй, старейшая в Европе социал-демократическая партия.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, наследница. Старейшая... Все-таки, во время войны, как бы, ее не существовало.

М.ГУСМАН: Не, ну, ведь, социал-демократическая партия образовалась тихо-тихо в Германии в 1869 году, в XIX веке. Это партия, которая в свое время объединяла, так сказать, ну, все такие социалистические, социал-демократические силы Европы, и прежде всего, Германии.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, куда-то тебя унесло в XIX век. А что такое «социал-демократия» после Третьего Рейха? Вот что интересно.

М.ГУСМАН: Не, ну, понимаешь, я тут позволю себе с тобой не согласиться, потому что именно социал-демократы, имевшие большой вес во время Веймарской республики, возможно, считается, что их такая соглашательская политика, их непоследовательность, их неумение, так сказать, добиваться поставленных целей своими программами. А всего было принято, как известно, 7 программ социал-демократических – она имеет каждая свое название, каждая программа немецких социал-демократов. Они очень как-то с немецкой педантичностью каждой программе давали особое название. Так вот, в какой-то степени вот эта слабость социал-демократов и привела к власти в свое время Гитлера. Это надо просто понимать, что именно их слабость, их неумение удержать те позиции, которые они имели, и, так сказать, вот этот период Веймарской республики – собственно говоря, это был тот бульон, в котором выварился этот уродливый немецкий фашизм.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, но партия была, все-таки, запрещена во время Третьего Рейха.

М.ГУСМАН: Конечно, конечно!

А.ВЕНЕДИКТОВ: Она была восстановлена только...

М.ГУСМАН: Она не только запрещена, она была разгромлена, она фактически была уничтожена.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, лидеры сидели в концлагерях немецких – это все знакомо. И затем она была восстановлена, хотя после Третьего Рейха саму республику федеративную, все-таки, организовывали другие силы, да? Консервативные, праволиберальные. Аденауэр в первую очередь, да?

М.ГУСМАН: Да. Но, все-таки, партия была восстановлена сразу в 1945 году. То есть сразу после краха Третьего Рейха социал-демократы смогли найти силы вновь объединиться.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И через 30 лет наш герой, будучи в армии, соответственно, молодой рядовой 19-летний – он...

Н.АСАДОВА: Присоединяется к партии СДПГ.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, присоединяется к партии СДПГ. И это очень интересно, хотя совершенно непонятно, зачем? Вот если подойти с точки зрения карьеры, никакой карьеры он тогда не думал делать. Вот, вообще не думал делать.

Н.АСАДОВА: Ну, точно политической карьеры он не думал делать и не делал очень долго.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я имел в виду как раз политическую карьеру.

М.ГУСМАН: Ну, это говорит о том, что это убеждения вот такие вот левые. Ведь, что такое социал-демократы? Это, прежде всего, люди левых убеждений, либеральных взглядов.

Н.АСАДОВА: Рабочий класс – вы помните, откуда он?

М.ГУСМАН: Рабочий класс, он из рабочей семьи – все это абсолютно вписывается в его воспитание, в его понимание принципов социальной справедливости, в его понимание тех принципов, которыми должны были руководствоваться власти Германии. Поэтому, так сказать, в Бундесвере служа... Кстати, еще раз хочу сказать, это 1974 год, 1975 год – когда служба в Бундесвере, это была служба в армии, которая считала, что может со дня на день, чем черт не шутит, может начаться война с Советским Союзом – это каждый день что-то все нагнеталось. Да, уже давно прошел Карибский кризис, но в мире все время что-то будоражило.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. И он, еще раз доказывая, что он не собирался делать политическую карьеру: когда он уходит из армии, он говорит семье, что он хочет стать спортивным ведущим

М.ГУСМАН: Или архитектором, как он тоже говорил. У него такой странный разброс желаний – то архитектором стать, то спортивным ведущим.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, а стал в итоге юристом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но для архитектора нужно образование.

М.ГУСМАН: Кстати, юристом он стал именно потому, что он как человек, в общем-то, выросший, ну, в небогатой семье и в отсутствие достатка, понимал, что это, в общем, наиболее прибыльная профессия из тех, которые ему предстояло выбирать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, а дальше такой обычный, я бы сказал, студенческий – у него студенческая история, он там 5 лет учится на юриста в университете.

М.ГУСМАН: Он, кстати, очень хорошо учился.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, да. Уже понятно было, что иначе не выжить.

Н.АСАДОВА: Да вы знаете, на самом деле, там не то, чтобы 5 лет на юриста. В Германии учатся очень долго. Я могу это точно сказать, потому что у меня подруга как раз сейчас в Боннском университете защищалась в очередной раз.

М.ГУСМАН: А может, она второгодница?

Н.АСАДОВА: Нет-нет-нет. Действительно, это очень длительное образование. То есть после того, как он получил все степени необходимые, он еще защитил докторскую диссертацию в 1991 году.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это в 1991-м – опять забегаешь.

Н.АСАДОВА: Я просто хотела закончить его научную деятельность, карьеру.

М.ГУСМАН: Правильно. Ну, а право заниматься юридической практикой он получил только в 1986 году. То есть, вот, он учился-учился долго.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, 10 лет.

М.ГУСМАН: Но там же зато и качество правоведов очень высокое, и качество юристов очень высокое.

Н.АСАДОВА: И, наверное, очень приятно, когда такого рода подкованные люди и грамотные попадают в правительство или в парламент и пишут красивые и правильные законы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но он не сразу и далеко не сразу попадает в правительство и в парламент.

М.ГУСМАН: Нет-нет. Пока он попал в правительство на маленькую должность клерка в Нижней Саксонии.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Знаешь почему? А я тебе скажу. Как его выловили? Его выловили. Он защитил вот эту диссертацию, о которой сказала Наргиз, в 1991 году на тему административных мер по борьбе с бездомными.

М.ГУСМАН: С бездомными, да-да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: С бездомностью, да? Вот такая маленькая. Внимание, еще раз: административные меры для борьбы с бездомными. Это вот диссертация.

М.ГУСМАН: Заметили.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Заметили. Кто-то просеивал все, кто-то смотрел за этими людьми. Не мальчик уже, замечу я. 1991-й год, он уже 1956 года рождения, сами можете понять, ему 35 лет. Уже так сказать, карьера такая политическая не светит. Обычно политическую карьеру начинают...

М.ГУСМАН: Ну, нет. Ну, он пошел просто в правительство, ну, просто потому что государственная служба давала хорошую зарплату.

Н.АСАДОВА: И социальный пакет хороший.

М.ГУСМАН: Да-да-да, социальный пакет. Он пошел в правительство Нижней Саксонии на должность консультанта по информационной политике, и прошу внимания, по работе со СМИ. То есть мы можем себе представить, чем он занимался – для нас это знакомо хоть по российским реалиям. Но, я думаю, немецкие в этом плане не шибко отличаются. В канцелярии губернатора Нижней Саксонии, которым – и тут надо обратить самое главное внимание – был как раз Герхард Шредер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот мы сейчас прервемся на одну секунду. Я хочу просто предложить вам послушать взгляд на нашего героя, на Франка Вальтера Штайнмайера Дмитрия Погоржельского.

Д.ПОГОРЖЕЛЬСКИЙ: Франк-Вальтер Штайнмайер сидел в углу, прижав плечом к уху мобильник. В руках он держал телефон Blackberry и что-то тихо говорил, глядя на дисплей. Все гадали, что могло стрястись в ходе очередной поездки министра иностранных дел? А он просто помогал делать домашнее задание дочери. Где бы он ни был, всегда минимум раз в день он созванивается с 13-летней дочерью. Вернувшись из поездки за полночь, усталый, он готов, например, собрать для нее книжную полку.

53-летний кандидат в канцлеры от социал-демократов – человек домашний. При первой же возможности вместе с женой и дочерью выбирается за город, где снимает небольшой дом в крохотной деревушке неподалеку от Берлина.

Газон перед домом он стрижет сам, а в воскресенье утром ходит за свежими булочками к пекарю. Штайнмайер, как говорят знающие его, любит и хорошо готовить, но никогда не делает этого вместе с женой. Эльке готовит по поваренным книгам и рецептам, Франк-Вальтер же по наитию и проявляя фантазию.

Супруги познакомились еще в студенческие годы, и с тех пор не расстаются. Они оба – юристы и закончили университет в Нижнесаксонском Гиссене. Однажды Штайнмайер признался, что в юности хотел стать спортивным репортером. К слову, футбол он любит страстно, болеет за «Шальке 04».

Эльке Бюденбендер работает в столице в одном из административных судов на полставки, остальное время она уделяет дочери.

Юридическое образование очень пригодилось Штайнмайеру, но карьера его пошла совершенно по другой линии. В начале 90-х он оказался в аппарате премьер-министра Нижней Саксонии Герхарда Шредера, а затем стал руководителем сначала бюро, а затем и всей канцелярии премьер-министра. Вскоре после победы социал-демократов на выборах в 1998-м, Штайнмайер возглавил ведомство федерального канцлера.

Именно ему поручались трудно выполнимые задания. Мастер добиваться сложных политических компромиссов, он получил прозвище «серая эффективность» по аналогии с «серым кардиналом».

В 2005-м он проснулся знаменитым, получив пост министра иностранных дел, а позже и вице-канцлера в большой коалиции. Не только он сам, но и многие наблюдатели никак не ожидали столь крутого поворота в его судьбе. Но, так уж расположились звезды на политическом небосклоне Германии в ту пору.

Вечно второй, привыкший действовать в тени и не публично, человек не амбициозный и не самый харизматичный, Штайнмайер, похоже, так до конца и не привык к свалившейся на него публичности. Он говорит негромким мягким голосом даже на заседаниях кабинета или когда спорит. Но если голос его становится неожиданно низким и глубоким, значит, Штайнмайер чем-то очень недоволен.

Сотрудники министра очень высоко ценят его и профессиональные, и человеческие качества. А уважают его даже те в министерстве, кто его недолюбливает. Не случайно он стал и одним из самых популярных политиков Германии. Но даже это, судя по всему, не поможет социал-демократам одержать победу на грядущих 27 сентября выборах.

Партия не смогла пока что убедить избирателей в том, что ее рецепты выхода из кризиса самые верные. Да и Штайнмайер зарекомендовал себя скорее как дипломат, а не экономист, хотя, в прежние годы он как раз занимался и экономическими вопросами. Должно произойти чудо, чтобы СДПГ смогла набрать очки. Или, как заметил на днях один острослов, Меркель должна совершить вооруженное нападение на ювелирный магазин. В это как-то слабо верится.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это был Дмитрий Погоржельский, который вот такой бросил взгляд на Штайнмайера.

М.ГУСМАН: Много лет работает в Германии и давно наблюдает.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Их всех.

М.ГУСМАН: Их всех.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, начало, действительно, было интересным, но тут вдруг неожиданно наш герой после того как он становится маленьким клерком у главы Нижней Саксонии Герхарда Шредера, тоже одного из региональных политиков, вдруг начинает делать внутри как-то очень быстро карьеру. Очень быстро.

М.ГУСМАН: Тут надо иметь в виду, что до того, как Герхард Шредер стал губернатором Нижней Саксонии, он много лет был в организации Jusos, молодых социалистов Западной Германии и возглавлял федеральную организацию молодых социалистов. Я встречался с ним тогда и в Москве, и в Баку, и, в общем-то, он тогда... Это, кстати, было время тогда, когда канцлером федеральным был Вилли Брандт. Очень популярный политик.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тоже социал-демократ.

М.ГУСМАН: Социал-демократ.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Правящая партия.

М.ГУСМАН: Правящая партия, любимец немцев, благороднейший политик. Ну, попавший, так сказать, благодаря тогда знаменитому шпионскому скандалу, делу Гийома, потерявший власть. Так вот, Шредер как на федеральном уровне был замечен как молодой политик. И как, в общем-то, принято в политической традиции, он с первого лица молодежной крупнейшей организации пошел уже во взрослые политики руководителем губернии. В данном случае речь идет о земле Нижняя Саксония. И поэтому, в общем-то, Шредер никогда не был в тени. Он же был давно известен на федеральном уровне.

Н.АСАДОВА: Да, Но Шредер, как известно, - это очень харизматичный политик, такой яркий оратор и так далее. А Франк Вальтер Штайнмайер – это человек, который... Чем он славен был? Почему его выделили, почему его Шредер все время за собой таскал? Потому что он был очень надежный, очень исполнительный, очень грамотный, и он, по сути, делал всю черную технологическую работу для Герхарда Шредера. То есть это был человек, на которого можно было всегда положиться и быть уверенным, что работа будет выполнена качественно.

М.ГУСМАН: Но, вот, смотри. Ведь, ровно через год как Штайнмайер пришел к Шредеру в пресс-секретари, он его назначил начальником личного секретариата, личного бюро так называемого.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Глава администрации.

М.ГУСМАН: Да. Это, знаешь, все-таки, огромная земля, ну, большая земля. Нижняя Саксония – достаточно много там всего разного в губернии, и он стал начальником его администрации.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот, за один год.

М.ГУСМАН: За год. А он до этого вообще его не знал.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Он, во-первых, его не знал. А во-вторых, я бы не пропустил то, что сказала Наргиз. Вот она перечисляла все качества, а ты, Миш, ей ответил: «Ну, вот, должен быть чиновник». Чиновник – да, а политик? И вот мы видим, что как раз Штайнмайер начинает как чиновник.

М.ГУСМАН: Не соглашусь.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тихий, незаметный, трудолюбивый.

М.ГУСМАН: Не соглашусь, Алексей Алексеевич. Не соглашусь. В том-то и дело, что он...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Незаметный политик звучит как жареный лед.

М.ГУСМАН: Не-не-не, в том-то и дело, что он был долгое время, как политик себя не проявлял. Он проявлял себя как высококлассный чиновник.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А чего ты не согласишься? Вот я ровно то же и хотел сказать.

М.ГУСМАН: А, да. (смеется) То есть он, наоборот, чиновник, чиновник и еще раз чиновник. Пресс-секретарь, начальник бюро, директор департамента по директивной политике.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вообще невозможное название. Немецкое название.

М.ГУСМАН: Да-да, немецкое название. Статс-секретарь, начальник государственной канцелярии. То есть он внутри этого здания, где сидит губернатор... Я так понял, представляете себе? передвигался из кабинета в кабинет, с этажа на этаж, расширяя, наверное, площади в метрах своих кабинетов, но внутри одного и того же, ну, гипотетически говоря, здания губернаторского офиса.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это очень интересно, потому что постепенно, ну, во-первых, он вошел в очень узкий круг, окружающий Шредера. Сначала как чиновник и даже он вошел в ту группу, которая называлась «ганноверская мафия».

М.ГУСМАН: Да-да-да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это люди, ближайшие... Знаешь, мы говорим «питерская мафия», они говорят «ганноверская мафия».

М.ГУСМАН: Ну, Питер покруче.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Питер покруче – Ганновер поменьше. Ну, тем не менее, ему Шредер доверяет вести политические переговоры с партнерами по коалиции, с партией зеленых.

М.ГУСМАН: Совершенно верно. И тогда он себя проявляет как человек, который умеет еще быть дипломатом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. То есть это еще не политик.

М.ГУСМАН: Но уже переговорщик.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но уже чиновник и дипломат, и переговорщик, совершенно верно.

М.ГУСМАН: Его, кстати, за эту эффективность в переговорах назвали очень такой, в общем-то, по-русски звучит очень обидно – «серая эффективность».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это не обидно. Я спрашивал у немцев.

М.ГУСМАН: А я говорю, что русский перевод, все-таки, это разные...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не, это неправильный перевод. Потому что, на самом деле, это идет от перефраз «серый кардинал».

М.ГУСМАН: Ну да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: К нему обращались «ваша эффективность».

М.ГУСМАН: Ну, да-да-да, все правильно, вот, происхождение правильное. Но вот если так просто прямой перевод, ну, это правильный, но «серая эффективность» звучит плохо.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но я думаю, что здесь слово «серая» означает «закулисная», вот я бы перевел так.

М.ГУСМАН: Совершенно верно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: «Закулисная эффективность».

М.ГУСМАН: Совершенно верно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И это Франк Вальтер Штайнмайер, мы продолжим после новостей.

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это программа «48 минут», Михаил Гусман, Наргиз Асадова и Алексей Венедиктов, мы говорим о Франке Вальтере Штайнмайере, вице-канцлере Германии, министре иностранных дел ФРГ, основном противнике Ангелы Меркель, которая пытается сохранить свой пост канцлера на выборах в ближайшее воскресенье.

М.ГУСМАН: И быть может, наш сегодняшний герой – последние буквально несколько дней вице-канцлер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, скорее всего, он последние несколько дней вице-канцлер в любом смысле этого слова.

М.ГУСМАН: Да. То есть, по любому, скорее всего, он в том качестве, в котором на сегодня наш герой, скажем так, в этом качестве доживает последние дни.

Н.АСАДОВА: Ну, я еще с вами поспорю в конце передачи на эту тему. Но будем идти по биографии последовательно.

М.ГУСМАН: До 27-го осталось 3 дня – мы потерпим.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да, мы потерпим. Смотрите, что происходит далее? Итак, мы остановились на том, что это бюрократическая крыса, незаметная, серая, в смысле закулисная, внезапно оказывается очень близким Шредеру человеком. Он становится переговорщиком политическим, и когда СДПГ побеждает на федеральных выборах и Шредер, собственно говоря, идет вперед, то Штайнмайер идет с ним, ровно на той же должности, да? Он практически начальник канцелярии.

М.ГУСМАН: Нет, он еще...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это он статс-секретарь. Это не имеет значения: он выполняет роль...

М.ГУСМАН: Он получил еще одну очень важную должность – он при Шредере, первая должность, которую он получил, он был федеральным уполномоченным по координации деятельности спецслужб. Знаешь, в любой стране человек, который координирует деятельность спецслужб, это не простой человек, не маленький человек и сверхдоверенный человек первому лицу.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, конечно. Наргиз, да?

Н.АСАДОВА: Я просто хотела тоже отметить, что это человек, которому, наверное, больше всего доверял Шредер на тот период.

М.ГУСМАН: Да, конечно. Это вся его биография доказывает.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я должен сказать, что очень интересно, что Штайнмайер активно вмешивался во внешнюю политику при том, что министром...

Н.АСАДОВА: Не то, что вмешивался – его просили об этом, то есть это была его функция.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не, секундочку. Вмешивался. Министр иностранных дел был как раз не представитель социал-демократической партии, а зеленых.

М.ГУСМАН: Ну, это была коалиция договоренность такая.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но а Шредер не хотел выпускать из рук внешнюю политику, и поэтому именно он поручил Штайнмайеру этим активно заниматься.

Н.АСАДОВА: Курировать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Курировать эти вопросы. И там 2 точки – это США и Россия.

М.ГУСМАН: Тут еще важная деталь, и, вот, мне кажется, мы уже... Это было достаточно недавно, мы все этот период помним. Ведь смотрите, что получилось? Вот Штайнмайер, да? Ключевой игрок команды Шредера, Шредер – федеральный канцлер, Йошка Фишер – министр иностранных дел Штайнмайер начинал свою карьеру как пресс-секретарь. Но в этот же период, когда он стал, так скажем, в федеральном правительстве, он категорически избегал общения с прессой. То есть, есть Шредер, его босс, есть посаженный в кресло министра иностранных дел достаточно эксцентричный – это вся его политика нам доказала – Йошка Фишер, а он продолжал оставаться серым кардиналом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот поэтому сейчас мы дадим слово Матиусу Шеппу, главе московского бюро немецкого журнала «Шпигель», который нам об этом расскажет.

М.ШЕПП: Господин Штайнмайер – очень спокойный и работоспособный человек. Он много лет работал и служил как глава администрации канцлера Шредера, поэтому прекрасно знает все детали, все шаги политического аппарата Германии. Естественно, в этом плане он очень хорошо подготовлен к послу канцлера, хотя, шансы не очень велики.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Вы лично как-то с ним общались? Может быть, у вас какие-то есть личные впечатления о нем?

М.ШЕПП: Ну, как московский корреспондент, мы 3-4 раза встречались на обеде или завтраке, или ужине в узком круге журналистов. Один раз я его встретил в Берлине в его офисе, тоже в узком круге. Хорошо помню берлинские встречи. Примерно 2,5 года назад, он был министром иностранных дел, там, год с лишним что-то, и меня тогда приятно удивило и поразило, насколько он знал подробности конфликта на Кавказе и проблему Абхазии и Южной Осетии. Это не все министры иностранных дел всех других стран так глубоко знали. Он точно человек, который по натуре любит очень глубоко лезть в проблему, и потом он привык решать эти проблемы за кулисами, что он как раз делал, когда он был главой администрации Шредера. Но сейчас как кандидату на пост канцлера требуются и другие качества. Требуется качество публичного политика, качество оратора, который может на выступлениях на городских площадях зажигать толпы в 10 или 15 тысяч человек. Он там не очень хорошо показывает себя.

КОРРЕСПОНДЕНТ: А что касается его отношений с Ангелой Меркель – что об этом можете сказать?

М.ШЕПП: Они очень похожи. И Меркель, и Штайнмайер, скажем, не популистические политики, они очень любят контакт один на один, в некоторых непубличных беседах они всегда очень сдержанно высказываются, они не позволяют себе, чтобы эмоции руководили их высказываниями и действиями. Они уважают друг друга, потому что по стилю похожи. Этим тоже объясняется, что пока в предвыборной кампании они очень дружественны.

КОРРЕСПОНДЕНТ: А вот вы говорите, что они похожи, но одновременно говорите, что у Штайнмайера меньше шансов по сравнению с Меркель. Почему?

М.ШЕПП: По одной причине, что они не очень отличаются. И потом надо понимать, что у Штайнмайера сам базис, фундамент в партии, его корни в партии – они очень слабые. Его, скажем, уважают, потому что он очень компетентен, но его не любят – вот это одна причина. Другая причина, что социал-демократы уже больше 10 лет сейчас в правительство, и они просто уже немножко устали править, ослаблялись, и внутренние расколы в партии продолжаются. Штайнмайеру пока не очень удалось вылечить конфликты. Они продолжаются. Но, в принципе, есть 2 варианта в Германии: или будет новая коалиция Ангелы Меркель с либерал-демократами, которые могут получить 12-13% на выборах. Если они соберут больше 50%, Меркель будет править. Если это не удается, прежде всего, продолжается большая коалиция и прежде всего Штайнмайер продолжает свою работу на посту, где он сейчас как министр иностранных дел.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это Матиас Шепп, глава московского бюро немецкого журнала «Шпигель». На самом деле, это достаточно интересная история, потому что Штайнмайер – он рос как политик. Он медленно-медленно понимал необходимость публичности, медленно-медленно, да?

М.ГУСМАН: Готовил себя к этой публичности.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Готовил себя. Известно, что, например, этот человек, я имею в виду Штайнмайер, он начинает заигрывать с журналистами.

М.ГУСМАН: Да, все правда. Но тут еще вторая миссия, которую ему поручил Шредер, и это была очень тоже тонкая и очень важная история. Он готовил законы, целый ряд законов, в том числе такие непопулярные законы как пенсионная, налоговая реформа, где сокращалось государственное финансирование социальной системы и так далее. Он, как бы, вел переговоры очень тонкие, очень важные внутригерманские, внутри разных политических групп, чтобы эти законы могли пройти в Бундестаге. Это, в общем, тоже было, на мой взгляд, достаточно конфиденциальной... А поскольку у него юридическое прошлое, он, все-таки, юрист по образованию, он готовил эти законы для Шредера для внесения их в Бундестаг.

Н.АСАДОВА: Да, и, в частности, тоже один из важных законов, который он готовил вместе с партией зеленых, это был закон о ядерной энергетике. И тогда, в 2000 году был принят закон, который предполагал, что к концу 2020 года на территории Германии прекратят свою работу все АЭС, атомные электростанции. И тогда этот закон был поддержан достаточно широко в немецком обществе, и начались программы по инвестированию больших достаточно средств в развитие альтернативных источников энергии. И тогда же, естественно, была сделана такая ставка на закупку газа в России.

М.ГУСМАН: Вот здесь я, к сожалению, должен поддержать Наргиз и сказать, что Штайнмайер, когда он проявился на первых ролях немецкой политики, еще в тот период, когда Йошка Фишер был министром иностранных дел, он был открытым сторонником сближения с Россией. Он поддерживал в этом и своего босса, федерального канцлера Герхарда Шредера, и Йошку Фишера в своих продвижениях навстречу России. Он участвовал, кстати сказать, в разработке проекта прокладки по дну Балтийского моря трубопровода, у него всегда были достаточно прохладные отношения с США, особенно в контексте иракской войны, и он это не скрывал еще в то время. Больше того, я должен, мне кажется, даже сказать, что это было в то время достаточно смелым поступком. Он еще был, скажем так, больше на вторых ролях, а свое отношение к иракской войне, к США он высказывал открыто и прямо.

Н.АСАДОВА: Более того, из того, что я знаю, из того, что говорят немецкие журналисты, то политику, позицию Германии и, в частности, Герхарда Шредера по отношению к иракской войне готовил именно Штайнмайер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, про отношения России и Германии в период Штайнмайера и про роль Штайнмайера нам рассказывал и расскажет Сергей Борисович Крылов, вице-президент Siemens в России, бывший посол РФ в Германии.

С.КРЫЛОВ: Вообще, Франк Штайнмайер – исключительно интересный человек. Хотя, человек до последнего времени, до последних нескольких лет не очень публичный человек. Дело в том, что большую часть своей карьеры он провел внутри Социал-Демократической партии. До последних выборов, когда он вошел в правительство и стал вице-канцлером, министром иностранных дел, он возглавлял аппарат федерального канцлера, в котором был в то время господин Шредер.

Это внутренняя работа, которая известна, конечно, в партии, но не очень освещается в печати, и внешним наблюдателям довольно сложно составить о нем представление. Мне приходилось с ним встречаться в те годы, когда я работал в Германии. И надо сказать, что это человек, во-первых, исключительно открытый для дискуссии, для разговора. Человек, интересующийся всем, что происходит вокруг. Человек, исключительно пунктуальный, четкий, неспроста он был руководителем аппарата канцлера – это очень сложный механизм, который требует большой сосредоточенности, знания всех внутренних механизмов, умения при необходимости включать эти различные клавиши.

Человек, очень интересующийся экономикой. Интересующийся в силу того, что ему как человеку это, действительно, по-настоящему интересно. После того как Шредер впервые победил на выборах и стал федеральным канцлером, в наших отношениях с Германией наступил определенный спад. Может быть, потому что как-то Россия в то время не была в числе приоритетов Шредера. Тем не менее, мы это заметили. Естественно, начали искать возможность как-то исправить эту ситуацию. И одним из путей это было подключение немецкого бизнеса, который почувствовал определенную угрозу своим интересам в России в силу того, что они на каком-то этапе лишились политической поддержки со стороны немецкого правительства.

И именно Штайнмайер в то время сыграл большую роль в том, чтобы канцлер получил возможность прямого разговора с теми немецкими предпринимателями, которые хотели работать в России, которым нужна была такая поддержка и которые провели своего рода, если хотите, ну, образовательный курс с канцлером. Штайнмайер нам в то время очень помог в этом.

Как с министром иностранных дел, мне не приходилось с ним напрямую общаться кроме одного раза. Пару лет тому назад он прилетал в очередной раз в Россию и был, в частности, в Петербурге. Захотел посмотреть, как немецкие компании, крупные немецкие компании себя чувствуют в России, но посмотреть изнутри. И он приехал в офис Siemens в Петербурге. Мы показали ему все, что там есть, в том числе показали наше подразделение, которое занимается разработкой новых технологий вместе с российскими партнерами, с петербургским университетом, в частности, с петербургским техническим университетом. И надо было видеть, как он внимательно слушал то, что ему говорили, как в деталях он пытался и разобрался в том, что происходит. И как он сразу все те новые знания, которые он получил, придя в офис Siemens, развивал и говорил, как это может быть полезно с точки зрения дальнейшего развития сотрудничества между Россией и Германией, в целом.

Штайнмайер – хороший полемист. Штайнмайер, несмотря на то, что он много времени, как я уже говорил, занимался внутренней работой, человек, который умеет хорошо держаться на публике. И в отличие от очень многих других политиков, это человек, который умеет слушать и прислушиваться к тем аргументам, которые высказывает его собеседник. Это совсем не значит, что он со всем согласится. Но он в любом случае не будет с порога отметать то, что ему говорят.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это был Сергей Крылов, вице-президент Siemens, а тогда посол России в Германии. Я бы хотел вернуться еще, все-таки... Я за ним наблюдаю, за ростом как политика. Вот, очень интересная история, начал говорить о заигрывании с журналистами. Ну, например, Штайнмайер сейчас, когда летает через океан особенно, он приглашает журналистов к себе в салон. И несмотря на то, что запрещено на правительственных самолетах курить, он демонстративно ставит пепельницу, достает пачку сигарет «Ну, присоединяйтесь».

Н.АСАДОВА: «Чувствуйте себя, ребята, как дома».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. И это льстит, конечно, курящим журналистам.

М.ГУСМАН: Хотя, конечно же, это популизм.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, абсолютный, абсолютный популизм – я здесь с тобой согласен. Но его фантастическая работоспособность еще с тех времен, фантастическая работоспособность.

М.ГУСМАН: Да-да, этим он славится.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Его дочка – она долго считала, что папа живет в Бюро, на службе. Сейчас она считает, ну, это там ей уже сколько лет, она постарше, ей, по-моему 14 уже, что папа живет в самолете. Потому что сейчас, конечно, он набирал очки, будучи министром – он летает, летает и еще раз летает.

Н.АСАДОВА: Да. Но если говорить уже о партии, которую он представляет, СДПГ, то она как раз теряет свои позиции с каждым годом в Германии. И вот те самые знаменитые выборы 2005 года, на которых победила первая женщина, которая стала канцлером Германии Ангела Меркель. Так вот, там была такая интересная история. Вот вы говорили все время о популизме, а ведь тогда популизм Герхарда Шредера, можно сказать, спас СДПГ. Почему? Потому что опросы общественного мнения, как и сейчас опросы общественного мнения, что за партию ХДС/ХСС, которую представляет Ангела Меркель, будет голосовать, действительно, значительное большинство немцев, и позиции правых укрепляются в немецком обществе. Но примерно такие же цифры показывали опросы и на прошлых выборах. И казалось бы, у СДПГ нет никаких шансов войти в правящую коалицию. Так вот, накануне, собственно, дня выборов состоялись телевизионные дебаты, такие же как в Америке, между кандидатами на пост главы государства.

М.ГУСМАН: Да, это было буквально несколько дней назад.

Н.АСАДОВА: Да. И тогда Герхард Шредер своим личным обаянием, имея гораздо худшие шансы и показатели, чем Ангела Меркель, он-таки привел ну, не к победе, но сделал так, что за СДПГ проголосовало гораздо больше людей, чем ожидалось. И таким образом была создана эта большая коалиция, то есть СДПГ вошла в правящую коалицию с Ангелой Меркель.

М.ГУСМАН: Но тут надо иметь в виду, что недавно же тоже прошли телевизионные дебаты между нашим героем Штайнмайером и Меркель. И несмотря на то, что и по сей день опросы говорят о предстоящей победе Меркель, ее партии ХДС, но, тем не менее, Штайнмайер вел себя блестяще. И, в общем-то, считается по опросам экспертов, во всяком случае самые разные я читал отклики, в том числе была ничья в этих дебатах.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Недолго осталось ждать, осталось ждать 3 дня, мы узнаем, кто станет канцлером. Или, во всяком случае, войдет ли СДПГ в большую коалицию, останется ли Штайнмайер вице-канцлером.

М.ГУСМАН: Хотя, Меркель, как мы помним, сказала, что она отказала уже на уровне дебатов, что по результатам выборов она с социал-демократами в коалицию не пойдет.

Н.АСАДОВА: Да, она все это говорила.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это политика диктует, результаты, цифры на выходе продиктует, и это посмотрим, повторяю. Наш герой еще сравнительно молод, у него не последняя избирательная кампания.

М.ГУСМАН: Ну, часы над берлинской башней уже ведут отсчет обратного времени перед выборами, осталось трое суток.

Н.АСАДОВА: Да. Коалицию Ангела Меркель хочет создать со свободными демократами.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, а мы вернемся, естественно, к новостям о германских выборах уже вечером в воскресенье или утром в понедельник. А сейчас история гимна Германии, интереснейшая история, которую рассказывает Анатолий Суренович Агамиров.

ИСТОРИЯ ГИМНА ГЕРМАНИИ

А.АГАМИРОВ: Гимн Германии, нынешней Германии, где Восток и Запад едины. Впрочем, этот гимн очень старый и музыку его написал Йозеф Гайдн. Гайдн, конечно, никакого специального гимна не писал. Ну, у германского гимна своя история, отнюдь не связанная, как это обычно бывает с гимнами в Европе, с национальной освободительной борьбой. Скорее всего, возникновение этого гимна связано с единением Германии, большое немецкое сильное государство.

Первые попытки создать свой национальный гимн были в прусском королевстве. Причем, прусское королевство настолько искало гимн выразительный, соответствующий своему национальному характеру, что даже, в общем, хотя династии были близкие и родственные, одно время использовала музыку английского гимна как гимн свой, национальный. И, наконец, это было, по-моему, уже в царствование Фридриха II, в Пруссии решили взять музыку Гайдна. Причем, музыка Гайдна из квартета, из струнного квартета, вторая часть струнного квартета Гайдна. Если не ошибаюсь, это Опус 97, Квартет №3. Да-да, совершенно верно: Опус 97, Квартет №3.

Оттуда была взята музыка, к ней был взят текст, который вначале был почти что полной копией английского гимна «Боже, храни короля». Он был переведен на немецкий язык, так он игрался и пелся. Потом из прусского государства этот гимн перебрался ни больше, ни меньше как в Австро-Венгрию и довольно долго там держался, довольно долго там держался. Потом уже в середине XIX века, примерно к канцлерству Бисмарка, то есть ближе к 2-й половине XIX века музыка опять вернулась в Германию, и так начинал свое существование гимн, имеющий место и сейчас, «Deutschland, Deutschland über alles». Вот с этой первой строчкой никаких метаморфоз не происходило, но у нас ее использовали вкривь и вкось.

Естественно, наше неприятие фашизма как такового, а при Гитлере этот гимн тоже был национальным гимном Германии. И потом после падения фашистского Рейха, когда образовалась ФРГ, гимн остался тот же – «Deutschland, Deutschland über alles». Наши борзописцы газетные тут же начали говорить «Ах, опять продолжаются реваншистские настроения, опять продолжается нацизм, расизм! Как же так? Германия, Германия превыше всего».

Дело в том, что надо не знать немецкий язык. Немецкий язык не так богат, не так разнообразен как русский – это у меня вовсе не национал-шовинистические бредни, ну, просто предлог «über» – он многозначен в своем переводе. Его можно перевести как и «превыше всего», его можно перевести как и «прежде» - «Германия прежде всего, потом остальной мир и остальные государства». И тут нет ничего национального. Просто любой народ гордится своей родиной прежде, чем всем остальным – это вполне естественно.

Повторяю, что слова гимна «Deutschland, Deutschland über alles» терпели многократные изменения, вливались новые строчки. Постепенно королевское содержание все ниже и ниже опускалось. Авторство гимна приписывают многим, но, в основном, все сходятся на поэте Ленау, довольно известный немецкий поэт XIX века, особенно музыкантам известен. Лист писал на его тексты, Рихард Штраус и так далее.

И вот в самое последнее время немцы в третий куплет гимна внесли, с моей точки зрения, очень правильное изменение. Дело в том, что Германия в отличие от нашей многострадальной родины на трагических ошибках, совершенных в XX веке, а она их совершила дважды – в Первую мировую войну и во Вторую мировую войну. Эти ошибки едва не привели к национальной катастрофе великий народ, и немцы эти ошибки учли. И вот в третьем куплете они переменили текст, вот как это звучит сейчас: «Придем к единству родины через право и свободу рука об руку как братья».

(звучит гимн Германии)