В день девятого мая
Теперь прямо и не знаю, кого и как нужно поздравлять с Днем победы, чтобы не обидеть, не задеть, чтобы не получить в ответ матерных обвинений в предательстве, иноагентстве, русофобии, любви к украинцам и продажности за печеньки Госдепа или наоборот – в продажности Путину, кровопийцам, коммунякам и т. п.
Поэтому на всякий случай скажу вот так: 9 мая – для меня единственный настоящий праздник, вот без дураков праздник (помимо нового года), и я каждый год его отмечаю одинаково – пью водку за память тех, кто воевал, кто остался на той войне, настоящей Отечественной, и кому повезло выжить. Я ведь рос среди них, это из памяти не выкину никогда. Но теперь… Мать вашу, до чего же мы дожили! Воспевая захват какого-нибудь поселка или деревни в Украине, заваливая их трупами, Россия теперь крестится памятью о дедах, русских солдатах, победивших Гитлера. Как будто украинские солдаты побеждали кого-то другого, воюя за какую-то другую армию! Как тут не материться?
А еще сегодня 100 лет Булату Окуджаве. Молодым трудно понять всю глубину значения этого имени для поколения старших и понять, как мы друг у друга переписывали его песни, как искали по блату его пластинки, которых было мало. Не то чтобы его запрещали, но дисков было мало. В том числе потому, что их расхватывали, конечно. Это я, понятное дело, про винил говорю. И вот что мне сегодня вспомнилось. Отец откуда-то из-за границы привез (я был в классе первом или втором, то есть – середина шестидесятых) большой диск Окуджавы. По-моему, самый первый его диск, в Союзе на тот момент его больших дисков еще не выходило. Наверное, отец рисковал, ибо если советская таможня найдет в багаже такой диск, то хрен знает, как отреагирует, но – пронесло.
Диск был в белом конверте без всяких рисунков. Просто вот в чистом белом конверте, я таких ни до, ни после не видал. В конверте был диск с фамилией исполнителя – Булат Окуджава – и названием фирмы звукозаписи: «Flegon Records». Это название тоже мне ничего не говорило. И не говорило очень много лет, пока недавно в интернете не нашел, что «Флегон» – это от фамилии русского человека Флегонтова, занимавшегося выпуском пластинок. Горюю, что диск этот, запиленный мной до хрипа, куда-то пропал – я так хотел бы подарить его сейчас славному коллекционеру и исследователю русского шансона Максу Кравчинскому, но увы… Все песни я знал с диска наизусть, и родители слегка напрягались, зная, что язык у их отпрыска длинный, и в школе отпрыск может начать песенки исполнять или цитировать, а Окуджава тогда был не то, чтобы запрещенным в Союзе, но был как бы «не совсем наш». Ну как бы вот такой, неофициальный. И однажды мне мать сказала в сердцах: умоляю тебя, только никогда не пой при ребятах «Песенку американского солдата»!
По прошествии времен я, повзрослев, понял, почему маманя тогда, в глухое советское время, об этом меня просила. Потому что любому взрослому было ясно, что песня эта не про американского солдата. По крайней мере – не только про американского. Я ее наизусть до сих пор помню.
«Возьму шинель и вещмешок, и каску, в защитное окрашенную каску. Ударю шаг по улочкам горбатым – как просто быть солдатом, солдатом! А если что не так – не наше дело! Как говорится, Родина велела! Как славно быть ни в чем не виноватым – совсем простым солдатом, солдатом! … Забуду все домашние заботы, не надо ни зарплаты, ни работы. Иду себе, играю автоматом – как славно быть солдатом, солдатом…!»
Ну, вот сегодня смотрю я на все происходящее, а также на парад в Москве, и думаю:
– А если что не так, не наше дело. Родина велела. Славно быть ни в чем не виноватым простым солдатом.
Короче, с днем рождения Булата Шалвовича Окуджавы, братцы